Синие огни Блубелла

      Сквозь сонный морок, не желающий отпускать из власти своих липких щупалец, я открыл глаза, упираясь взглядом прямо в девушку, накрывшуюся до подбородка клетчатым покрывалом. Её глаза-бусинки распахнуты во всю ширину своих возможностей, нижняя губа расслабленно подрагивает, выпуская из себя звук странного блеяния. Будто девчонка пытается тянуть высокую ноту, в то время как кто-то сзади постукивает по её спине.       Я прикрыл глаза, больно прикусывая щёку, так что солёный вкус крови заполнил рот, и мне не надо смотреть в зеркало, что бы понять в чём дело. Крылья вернули ощущение привычной тяжести, распластавшись вокруг матраса, послужившего при странных обстоятельствах кроватью мне, Вики и Дену.       Проклятая руна исчезла. По непростительной глупости я не обновил её перед сном и теперь стало страшно сделать лишнее движение, чтобы не дай бог, не разбудить Уокер. В последние несколько часов, я только и делаю, что всё порчу, расслабившись от радости долгожданной встречи.       Няня всё ещё дрожит, не решаясь сказать ни слова. Я прикладываю указательный палец к губам, призывая её к дальнейшей тишине, и быстро накладываю руну сокрытия крыльев. Натягиваю футболку, срывая с неё прилипший кусок пластыря, каким-то образом оказавшийся там, и тихо ускользаю, с ловкостью воришки, щёлкая старым двусторонним замком.       Квартира Вики позади, я остаюсь наедине с собой в относительном спокойствии. Няня решит, что ей всё приснилось, с малой долей вероятности Вики подумает то же самое о вчерашнем чуде с раной. Я стараюсь здраво подумать о дальнейших действиях, успокаивая себя тем, что по-крайней мере я знаю, где она живёт, пусть этот человейник и не вызывает у меня чувства безопасности.       Вернувшись в свою обитель, когда-то принадлежавшую нам с Вики, я быстро принимаю душ и чищу зубы. За окном всё ещё темно, лишь виднеются на горизонте слабые розовые отсветы, торчащие будто из-под самой земли. Значит время ещё есть, однако мне сложно понять для чего. Все мои задачи сконцентрированы вокруг одной женщины, и я маюсь ещё два часа, упрямо расхаживая по квартире. В голову незаметно приходит идея, о том, что мне нужны ещё деньги, ибо спрятанные семь лет назад запасы под половицей пришлось потратить на чёртов бар. Эти человеческие купюры должны были достаться Вики. Я мысленно вернулся в прошлое, в тот момент, когда запихал в её рюкзак конверт с чёткими указаниями где лежит наличка, ключами от квартиры и тремя словами, которые вообще не нужно было писать. Странно, что Виктория со всем присущим ей любопытством не залезла в дом, в поисках ответов на свои никогда не кончающиеся вопросы.       Половица печально скрипнула, опустошённо прогибаясь под моим весом. Самым быстрым вариантом будет ограбить банк, что всегда лучше, чем ограбить кого-то в его собственном доме, ведь деньги в банке застрахованы, а значит я почти никому не испорчу жизнь. Но я отмахиваюсь от этой мысли. Вдруг что-то снова пойдет не так, и Виктория узнает о моих проделках, что никак не добавит очарования. Не стоит лишний раз рисковать, поэтому придётся использовать более законный, но менее приятный способ.       Подойдя к прикроватной тумбе, беру в руки водительские права некоего Александра Кливи, на чьё имя и был куплен бар. Можно считать, что это моё сценическое имя, заимствованное у алкоголика, проживающего свои последние дни, за пару бутылок хорошего Бурбона. Все были в расчёте, я обрёл то, без чего на земле не признают людского существования, он — последнее в своей жизни пойло, со вкусом королевской роскоши. Дело оставалось за малым: внушать людям, что тощий блондин с ввалившимися щеками и есть я.       На улице меня встретил белый хетчбэк десятилетней давности выпуска. Отполированная эмаль красиво переливалась на рассвете, порождая внутри чувство чисто мужского удовлетворения при взгляде на свою «ласточку». Научившись водить за несколько часов, я понял, что машины могли бы стать второй моей страстью, после Виктории, прости, господи, Уокер, не будь я жителем небес, где единственным способом передвижения помимо ног были крылья, ну или на худой конец, морские драконы, с которыми мне никогда не удавалось найти общий язык. Эти милые создания, способные перекусить тебя пополам в один присест, всегда недолюбливали демонов.       Машина сладко заурчала, мягко двигаясь с места, и уже через несколько секунд я лицезрел пролетающие в окнах пальмы и словно отполированные велосипедные дорожки, мерцающие свежим асфальтовым цветом. Эта дерьмовая жара не приносит дискомфорта, когда кондиционер пашет во всю мощь, и я даже нашёл в себе силы наслаждаться окружающими меня видами, не думая о том, какой бес заставил Вики выбрать это место.       В бумажнике ещё оставалось несколько сотен долларов, которых как мне, кажется, недостаточно, для того, чтобы очаровать женщину подарками и походами в дорогие рестораны. В общем, я не мог позволить себе то, что на небесах никогда не доставляло больших проблем.       Форд аккуратно вырулил через парк на узкую дорогу, ведущую в район, где живёт Виктория. В поле зрения замелькали потёртые дома, с облупившимися стенами, антенны, как чёрные пауки облепили их, перемежаясь с пёстрыми нитями, развешанной на верёвках одежды. Убогий колорит, но я приехал не любоваться местностью, и даже не ради Уокер. В этом месте, в отличии от любых других в городе, имелись такие затхлые закутки, огороженные от всего мира, что призыв водоворота не должен стать замеченным.       Я свернул вправо, оказываясь зажатым между многоэтажками. Скорость пришлось сбавить, что бы протискиваться по узким коридорам дорожек, изрытых вмятинами и летающим, как перекати-поле мусором.       Как нельзя кстати, с утра пораньше мне встретилась сомнительная компания, громко говорящих на португальском языке. Они подозрительно заглядывают внутрь машины, опознавая во мне чужака, ворвавшегося на меченную территорию. Все как один, одеты в белые майки, ярко контрастирующие со смуглой кожей. Стоящий по-середине поджимает губы, так, что его эспаньолка, больше похожая на козлиную бороду сосредотачивается в центре лица, чтобы потом изрыгнуть увесистый плевок возле открытого окна моей машины.       Очень гостеприимно, мудила.       Я уже было собрался немного припугнуть наглого латиноса, как вдруг из-за угла вырулила Уокер, с усердием таща за собой нашего отпрыска, повзрослевшего, отчего у меня ухнуло сердце в пол, застучав в нервном припадке. Наверное, до этого момента я не испытывал страх, диктующий мне спрятаться под руль, но это уже совсем не в моём стиле, и я остался сидеть на месте с абсолютно каменным выражением лица.       Латинос посмотрел в сторону, куда я вперил свой взгляд, обнаруживая там Вики. — Ei, querida. você está perdido? — Просипел парень, своими глазами — маслинами проходясь по её телу сверху вниз.       Я чуть не рухнул об руль головой. Ну почему сейчас? Почему эта девчонка представляет собой гигантский магнит для неприятностей? Могу поспорить, что если Виктория сядет в самолёт, вероятность авиакатастрофы увеличится больше, чем в половину. — Геральд? — она, не обратив внимания на латиноса, замечает меня. Видимо, стычки с местными группировками для неё стали привычным делом, что никак не добавляет спокойствия.       Я растягиваю на губах вымученную улыбку грустного клоуна, впервые не радуясь встрече. У меня были планы, в которых Виктория никаким образом не должна была принимать участие, и зная, какой она может быть липучкой, похуже репейника, я мысленно содрогнулся, готовясь к разбору полётов прямо сейчас и без подготовки.       Главарь банды, лицезрея сей поворот ревностно оживился, зачем-то пиная колесо форда. Я бы уже вышел, чтобы пнуть его голову, но впереди стоял сдерживающий фактор. Он снова похабно обратился к ней, и мне пришлось, прибавив газу, оказаться возле Вики и Дена, жестом головы указывая садиться назад.       Медлить она не стала, громко хлопая дверью. — Какого хрена ты здесь делаешь? — возмущённо выпалила Уокер, пока мы на всей возможной скорости скрывались в подворотнях. — И я рад тебя видеть. У меня встречный вопрос. Какого хрена здесь делаешь ты?       Я смотрел на её лицо через зеркало заднего вида, отмечая покрасневшие глаза на нервно подрагивающем лице. Вики вцепилась в руку мальчика, не отпуская её даже в салоне авто, будто он катапультируется вон, разожми она хоть один палец. — Если ты уже забыл, мы тут живём, и я как раз планировала найти тебя, — быстро перескочила она с темы на тему, что очень в её стиле. — Я сейчас отвезу тебя домой, и уеду. У меня срочные дела. Вечером вернусь, и мы сможем поговорить обо всём, что тебя интересует, — сказал я тоном, не терпящим препирательств. — Ну уж, нет, чёртов засранец! После всех твоих фокусов, ты от меня не отделаешься, — Вики нервно дёрнулась, скрипнув задом по кожаному сидению. — Как ты объяснишь это?       Я уловил через зеркало её кивок в сторону сына. И у меня не было объяснений, к которым Виктория была бы готова. — Во что он одет?       Ден сидел съежившись в некотором подобии туники, напоминающей женскую майку. Он поднял взгляд, в котором я безошибочно узнал своего отпрыска. Под насупленными бровями сверкали глаза того же цвета и формы, от чего сделалось не по себе. Стать папашей мне никогда не улыбалось, и теперь я даже не понимаю что чувствую к этому мальчику. Коктейль из тревоги, желания защитить и недоверия к такого рода существу. — Ты только это заметил, значит? Да и вообще, с каких это пор тебя интересует во что он одет? — распалялась Виктория. — С этих самых.       Мы вырулили к их дому, притормаживая прямо у входной двери в подъезд. Оглянувшись по сторонам, я никого не увидел. — Съездим в магазин за одеждой для Дена, когда я вернусь. А сейчас идите, пожалуйста, домой и постарайтесь провести день без приключений на пятую точку. — Да какое право ты имеешь мной командовать? Тебе не, кажется, что уже слишком поздно строить из себя заботливого папочку? Явился чёрт знает откуда, долбанный Гудини, и решил что я растаю от одного твоего появления? — Папа? — удивлённо встрял Ден, до этого молча гревший уши.       Подобное обращение воткнулось мне в мозг, как сотня иголок. Виктория проигнорировала признание сына, прожигая взглядом мой затылок. Я обернулся к ней, чтобы смотреть в глаза, когда говорю. — Вики. Я не знал. Хочешь верь, хочешь нет, но до вчерашнего дня я понятия не имел о существовании Дена, и ошарашен сейчас не меньше твоего. — Ты можешь наплести мне всё, что угодно, я всё-равно нихрена не помню, и проверить твои слова не смогу.       Её прекрасные большие глаза сияли от скопившейся влаги, удерживаемой всеми силами, чтобы не разрыдаться. Голос подрагивал, резонируя в спазмированном горле. Мне хотелось сказать ей всё как есть, но не при Дене и не сейчас. Она не готова принять столько за один день. Я хотел, чтобы в этот раз у нас всё началось нормально, без борделей, насилия и вырванных крыльев, но я опять всё испортил, теряя шанс на гармоничное развитие отношений. — Когда мы расстались много лет назад, то решили, что не станем искать встречи. Я правда не знал. Я никогда бы не бросил тебя одну с ребёнком, — соврал я, ведь наш план не предполагал встреч ни при каких обстоятельствах, до тех пор, пока это не станет безопасным.       Однако, тогда я понимал, что шансы встретиться вновь мизерные, и то, что сейчас Вики сидит на заднем сидении моей машины, является настоящим чудом, ведь я вполне справедливо, не рассчитывал прожить больше пары дней, после того, как оставил Уокер на земле, со стёртой напрочь памятью и энергией, так что ни один бессмертный не смог бы найти её.       Она молча хлюпнула носом и отвела взгляд в сторону окна, быстро моргая веками. — Я не знаю как заставить себя поверить в это, — тихий голос Вики прозвучал сдавленно, — Почему Ден вырос? Что случилось с твоей раной? Кто ты такой?!       Вот и те вопросы, которые я наивно надеялся, задавать она не станет. Я поджал губы, чтобы из них не вылетело ничего лишнего, пока раздумывал над ответом. — Ты способна принять в данную минуту то, что всё происходящее нормально и должно было случится? Больше я не могу тебе ничего сейчас сказать. Это всё слишком… — Ты совсем больной? Что слишком? А то, что мой сын за ночь повзрослел лет на пять — это не слишком, значит?! У меня такое ощущение, что я сошла с ума. Я как будто сплю и никак не могу проснуться! А ты говоришь мне, что всё нормально?! Да ты совсем рехнулся, парень?! — Прошу тебя, не ори! Угомони истерику будь добра и просто подожди меня дома, желательно никуда не выходя в то время, пока меня не будет, — я терял терпение. Быть невыносимой и чертовски желанной одновременно — ещё одна фирменная черта Вики Уокер.       Я мысленно затыкал себя, стараясь понять, что ей досталось и очень сильно. Разумеется, не без моего вмешательства, от чего я чувствовал себя конченым подонком, выясняющим отношения с матерью своего ребёнка, у которой мир перевернулся с ног на голову за одну ночь. — Я что теперь, твоя собственность, раз ты решил, что можешь диктовать мне куда идти и где оставаться? — Считай, что это мой маленький каприз, — ответил я, — На самом деле, ты права, это лишнее, просто я хочу быть уверен, что вернувшись, найду вас там, где оставил. И мне не будет надобности рыскать по всему городу, думая, что тебя вырубили наркоманы, или бандиты из подворотни. Ты всегда умела находить приключения на свой прекрасный зад.       Лицо Уокер сделалось пунцовым. — Да, милая, я помню твою задницу так, будто видел её вчера в последний раз. Жаль, что ты забыла, как выглядит моя.       Ход сработал, и Виктория пулей вылетела из машины, хлопая дверью так, что по рулю пошла вибрация. — Будь там и жди меня, детка, — бросил я ей вслед и медленно двинулся прочь, на поиски подходящего закутка.       Отъехав совсем немного, я нашёл подходящее место. Уже явно заброшенный дом на окраине района, был последним, стоящим перед пустырём, больше похожим на рассредоточившуюся до горизонта свалку. Здесь стоял дурной запах горелой резины, усиленный несносной жарой, так что, мало кому придет в голову совершать прогулки по такому живописному месту.       Я залез под пассажирское сидение, вытягивая оттуда плотно набитый драхмами кейс. Сумочка поистине неподъёмная, поэтому искренне завидую людям и их купюрам, значительно облегчающим передвижение с деньгами.       Вытащив свою ношу на свет божий, я встал примерно в дюжине метров от машины, мысленно желая себе удачи, и чтобы это путешествие закончилось побыстрее и без лишних нервов. Вытянул руку вверх, призывая водоворот, и когда первые вихри закружили воздух, концентрируясь вокруг меня, уловил краем глаза резкое движение незваного зрителя.       Всё происходило как на замедленной съёмке, я видел такое в кино, куда мы ходили с Викторией годы назад. Водоворот вскружил в размеренном танце сухие обрывки травы и песок, окутав мои ноги, уже отрывающиеся от земли. Тело почувствовало вакуумное притяжение, погружаясь в центр вихря. Я уже почти ничего не вижу, отдаляясь от окружающего пространства, но чувствую, как моё предплечье обхватывают тонкие, но цепкие пальцы, длинными ноготками вонзающиеся в кожу.       О, Шепфа, только не это.       «Добро пожаловать в Испанию» Огромный баннер вырастает у меня перед носом, перекрывая вид на зелёные холмы, рассредоточенные вдоль трассы. Развеивающийся водоворот шелестит воздух вперемешку с дорожной пылью. Солнце уже клонится за горизонт, создавая контраст между дневным Майами и вечерней Малагой. Вокруг тишина, не слышно ни звука проезжающих машин, ни голосов людей, и я вздыхаю с облегчением. — Боже! — кто-то взывал к всевышнему, судя по звукам исторгая содержимое желудка на обочину.       Обернувшись, я увидел Вики, цепляющейся за куст дерева в характерной позе, и Дена застывшего рядом с матерью с совершенно зелёным оттенком лица.       Я в полной, непролазный заднице, и это не исправить.