Наснага

Вадим уже очень стар для этого дерьма. Не настолько старый, чтобы идти на пенсию, но для такого темпа - вполне. Алтан вьется, дёргается, кричит. Он заниматься сексом не умеет, только трахаться. Потому что надо, чтобы было быстро, громко, сильно. Все на максималках. Вадиму бы такого любовника в двадцать, когда гормоны бушевали и хотелось всех и всегда. Но в двадцать Вадим корпел над книжками и учебниками, старался заработать отличными оценками на стипендию. На студенческих пьянках быстро надирался, чтобы расслабить голову, и как-то не получалось по-развратному быстро и страстно. Хотя быстро-то как раз получалось, но молча и без выкрутасов - всунул, высунул, созвонимся. А потом в любовники ему достался тихий, сдержанный Волков, которого, конечно, хотелось выебать изо всех сил. Но он максимум только вздыхал сквозь зубы, как бы Вадим ни долбился. А теперь вот это. Мечта разврата - сильный, гибкий , гни как хочешь. Но Вадиму все больше хочется в миссионерской, а не с ногами на ушах так, чтобы потом не расплестись. Но Алтан явно только познал все грани своей сексуальности, поэтому требует чтобы его и там, и тут, и здесь. Старается, видимо, красоваться перед взрослым мужиком, что он всякое умеет. Пугает иногда даже, что сам Вадима трахнет. Но тушуется, когда Вадик соглашается. Ну а чего нет то? Зато полежит спокойно. Ему хочется поласкаться, пообниматься. Алтан обниматься не любит. Ему видите ли жарко, душно и хочется в душ. Может, не умеет, а, может, не хочет. Этого Вадиму не понять. Все, что он получает - это требовательный поцелуй и приказной тон "иди в спальню". Вадим обычно слушается и идёт. От таких предложений не отказываются. Тем более, что других вариантов потрахаться у Вадима с его графиком не предвидится. Да и сказать, что его сильно это беспокоит, тоже нельзя. Ну хочется ему нежно и ласково, но что ж теперь. Зато Алтану хочется посильнее. Он потом доволен, как кот, даже не злобится пару дней. Просто Вадим иногда устает и не чувствует морального удовлетворения, только приятную физическую слабость и очередную ачивку, что он самец. Другие бы над ним посмеялись, мол, Вадим, тебе к сорока, а ты так юную кровь заводишь. Радоваться надо, что патрон не холостой. Вадим бессмысленно надеется, что сможет и свое тоже получить. Но вот уже полгода как не получает. Алтан на коленях прогибает спину и командует на грани стона "ещё". Ну ещё так ещё, котёночек. Вадим хватает его за бедра и резко дёргает на себя , толкаясь, не жалея и не думая о последствиях. Алтан почти воет, стонет на выдохе, вскрикивает, когда Вадим выходит до конца и снова засаживает по самые яйца. Темные волосы разметались по подушке, спина блестит от пота. Он выгибается так, что где-то на краю сознания Вадим чувствует фантомные боли в надорванной когда-то давно пояснице. Эх, молодость. Было бы ему двадцать, он бы Алтана на люстре даже трахнул. - Давай , золотце, ещё голос. Алтан послушно стонет. Может быть немного наигранно, но все равно горячо. Тянется рукой к своему члену, делает несколько движений и кончает, сжимая в себе. Вадим падает на его спину, целуя загривок, и тоже доходит до пика в пару движений, наполняя горячей спермой презерватив. Алтан выбирается из-под него бодро и вполне себе резво. Когда встаёт, его бедра лишь слегка подрагивают. И Вадиму хочется схватить его за руку и затащить в кровать обратно, обнять, поцеловать в волосы. Немного посткоитальных нежностей. Романтик он, что поделать. Но Алтан даже не смотрит. Лишь хмыкает довольно, откидывает с лица волосы, обнажая засосы на ключицах, и решительно идёт в душ. Ни спасибо, ни пожалуйста. Все, типа, давно обговорено. Вадим раскидывается на кровати, пропахшей сексом и влажной в нескольких местах. И смотрит в потолок. Хорошо, конечно. Но он заебался. Во всех смыслах. Ему лениво и сыто. Сейчас бы ещё Алтана сюда, чтобы жался к плечу и водил своими наманикюренными пальчиками по груди. Но в душе шумит вода, и Вадим даже на секунду решает, а не пойти ли следом, но потом откидывает эту мысль. Вероятность того, что у него не встанет так оперативно, как пацану надо, есть. Позориться как-то неохота. И размахивать вялым членом тоже. Вот если бы они встречались тысячу лет, чистили бы зубы над одной раковиной, пользовались бы одним сортиром. Ну вот тогда можно. Типа, видели друг друга по-всякому и повисший член никого не смутит и не вызовет насмешек. Висит, бывает. Это его обычное состояние. Но отношений у них нет. Они любовники, которые видят друг друга только в лучших своих проявлениях. Возбужденными, отмытыми, в чистой одежде и с горящими глазами. Вадим вдруг резко понимает, что дело даже не в миссионерской позе. Дело в том, что ему нужны отношения, а не секс. - Ой блять, - говорит он сам себе и закрывает глаза ладонью. Приплыли, сушите весла. - Чего? - Алтан, оказывается, уже вышел. Стоит над ним и смотрит серьезно. Мокрый, взъерошенный, затраханный. - Ничего. - Вадим со вздохом поднимается. Чего ему сказать этому пацану? Да ничего, правда. Вадик не то чтобы будет плакать от разбитого сердца или жить по принципу лучше так, чем никак. Просто, это все равно без смысла. Даже если сейчас Алтан бросится к нему на шею с признаниями в любви, будет шептать, что тоже так давно мечтает, просто прикидывался, потому что не был уверен, что нужен. Это все равно ненадолго. Ну так зачем? Вадим прекрасно помнит себя десяток лет назад. Любовь, которая казалось ему единственной, вечной и самой правильной, настоящей до колик в ладонях, закончилась меньше, чем за год. И лучше бы они не говорили друг другу тех слов. Потому что потом Вадим, когда поостыл, почувствовал себя предателем. Ну обещал же, клялся. А в итоге? Не, Алтана через такое он проходить не заставит. Мальчик, конечно, грубоват и кажется, что вообще без чувств. Но, на самом деле, Вадик прекрасно знает, что такое расставание заставит его помучаться. А расставаться придется, как ни крути. Они разные. Правда, разные. Общего у них, кроме взаимного сексуального влечения, только любовь к красному и спаррингам. Да и тут тоже: красное разное и предпочтения в драках расходятся. Не выйдет у них ничего. Может пару лет протянут, но дальше никак. От осознания этого едва горько, но Вадим к своим чувствам вообще относится философски - есть, значит живой. Хуже, когда вообще ничего не хочется. Он идёт в душ, ополаскивается быстро и выходит уже одетым. Алтан в домашнем сидит на кровати, что-то щелкает в планшете. На Вадима не смотрит, остаться не просит. - До скорого, золотце , - кланяется на прощание наемник Алтан поднимает голову, чуть улыбается краешком губ и кивает. Ни слова больше. В его глазах ни намека на игру. Там ничего. Он не пытается выглядеть равнодушным, он, правда, совершенно ровно дышит к Вадиму. Он благодарен за опыт, за разрядку, за удовольствие. Ему действительно нравится, когда они в одной кровати - тут никакой игры Вадик тоже не чувствует. Просто сейчас так удобно, просто для них обоих это выход. Только для Алтана в новый опыт, а для Вадима все больше в окно. Он обещает себе подумать об этом позже, может быть даже завтра. Но утром голова занята другим, все эти романтические нежности сносит ветром из дыма и пороха. Даже самому от себя смешно - надо же, напридумывал. Но, когда Алтан зовет его в следующий раз, Вадим не дает ему быстро разорвать голодный, злой поцелуй. Держит за подборок, целует, как ему нравится. И Алтан даже поддается. Даже разрешает разложить себя медленно и не спеша, смотрит слегка подозрительно, выгибает бровь, когда Вадим словно большая довольная псина вылизывает его. Но откидывается со стоном на подушки и просто позволяет. Вадим трахает его, глядя в глаза. Алтан тоже смотрит в ответ, но искорки нет. Губы все также приоткрыты в немом стоне, кожа блестит от пота. Хорошо, но непривычно. Вадима это утомляет. - Давай, принцесса, на колени и зад кверху. - Вадим шлепает его по бедру. Пошлая грубость выходит легко и просто. Алтан не мешкает, вставая, как приказано. И стоны другие. Довольные, честные, рваные. Вадим ухмыляется. Так лучше. Так привычнее. И нет в этом никаких чувств, только желание. Животное и единственно верное. Он тянет за волосы, и Алтан заходится сладкими вскриками. Встает, как всегда, первым, подбирает брошенные у кровати трусы и спрашивает. - Устал что ли? - С чего ты так решил? Вадим слегка прикрывается простынею, не давая себя разглядывать целиком. Алтан то ли не замечает, то ли не обращает внимания. Легонько жмет плечами. - Да просто. Вначале было как-то... по-другому. - Не понравилось? - Понравилось. Наверное. В общем, неплохо. И, не продолжая, уходит в душ. Вадим облегченно вздыхает, когда за ним хлопает дверь в ванную. Ему тоже понравилось. А точнее, было неплохо. Но, видимо, не дорос пацаненок до взрослого секса. Видимо, не с Вадимом ему любовью заниматься. - Ну ладно, - сам себе сообщает Вадик. Посмотрим, что дальше будет. Может получится, а, может, и нет. Ставить это своей целью он не намерен. У него тут работа и секс в свободное от нее время. Или во время. Тут уж как придется. А на что ему еще жаловаться? Тихонько мурлыкая себе под нос, Вадим собирает раскиданные вещи и идет в душ, как только Алтан освобождает ванную. - До скорого, - говорит он, уходя. - Ага, - кивает Алтан. В его глазах все еще ничего важного. В голове у Вадима, в принципе, тоже.