Сказки безымянного пера

— Чш-ш-ш! — Эмилико улыбается, нежно берет Барби за руку. Барби всё ещё неловко — кажется, что то, что они делают, это жутко неправильно, это просто... Побочные эффекты от их поломок. Да, они лишь две сломанные куклы — влюбленные, но дефектные. Барби даже думать не хочется о том, что сказала бы мисс Барбара, узнав, что ее кукла шатается по крыше с девчонкой, которую ранее считала тупой и слишком доброй. — Звёзды — это очень красиво, — тихо шепчет Эмилико, боясь, что кто-то их услышит. — Они видны и с сада, но с крыши на них смотреть лучше! Она идёт вперёд, ведёт Барби, словно точно знает, куда стоит повернуть и выйти, чтобы забраться на крышу. И ведь правда — спустя каких-то несколько минут, они минуют убирающихся кукол без лица, выходят на крышу. Возможно, когда-то Эмилико уже с кем-то была здесь? Странно, Барби не должно быть грустно и тошно от этого. Но... Скорее, она просто расстроена из-за того, что не была рядом с Эмилико в самые эмоциональные и важные моменты. Лишь мысленно, про себя надеялась, что та пройдет дебют, но ни разу не подбодрила. Действительно сильно мечтала находиться рядом, но не была первой, с кем Эмилико смотрела на звёзды. Дальше думать о таком не хочется. Сейчас Барби желает уловить каждую минуту рядом с Эмилико, наверстать то упущенное время. Вся доброта и нежность этой куклы заполняет холодное и отстраненное существо Барби. Возможно то, что люди называют душой. Барби готова внимать каждому слову Эмилико, внимательно слушать не только голосок, но и все мысли, слова, сказанные ей. — Сюда! — Эмилико спокойно ступает по черепице, к счастью, крыша плоская. Выходит примерно на середину. Здесь прохладно, но становится ещё холодней, когда Эмилико отпускает руку Барби. Однако, причин для беспокойства нет — она лишь ложится на крышу, хлопает по месту рядом с собой. Сначала Барби садится, зачем-то трогает черепицу, но после ложится рядом. Смотрит на небо — задерживает дыхание. На темном полотне неба ярко горят белые точки — будто кто-то рассыпал блестки по неосторожности. Они выглядят холодными и далёкими, такими задумчивыми, но невероятно красивыми. Они... Сложные. Сложные в понимании своем, как Эмилико. Ведь в ней нет той необоснованной доброты — не то. Она честная и справедливая, вот какая. На первый взгляд выглядит простой, как белая точка, но после раскрывается ее догадливость, сноровка. Однако, ее невинная загадочность остаётся, и становится Эмилико похожей не на точку, а уже на звезду. Эмилико не так проста, как кажется. Она знает чуть больше остальных, Барби уверена в этом! В голове Эмилико не только уборка и желание вечно служить Дому Теней. Наоборот, какой-то страх к этому месту, словно оно отягощает ее. — Эмилико, — Барби шепчет, будто боится, что повысив тон, она спугнет ее. — Ты когда-нибудь... Испытывала странные чувства? Ей тяжело говорить, ведь она чувствует что-то невиданное ранее — то, отчего краснеют щеки. Общение с Эмилико побудило что-то. И это что-то Домом Теней точно не поощряется — абсолютно запретное чувство. И чувство это... Чувство это заставляет Барби ощущать себя человечней. Она замечает, что что-то не так: убирающиеся куклы выглядят усталыми, становится жалко их, сажа встаёт поперек горла, невероятно раздражает, взрослые куклы не кажутся такими важными, скорее жалкими, какими-то пешками кого-то повыше, да и те авторитеты лишь на словах. — Странные чувства? — Переспрашивает Эмилико. — Наверное, да. Кажется, словно сердце пропускает удар. Барби судорожно вдыхает воздух. И все же, ей сложно выражать свои эмоции. Когда-то давно она закрылась в себе, спрятав все свои мысли под вуалью агрессивности и отвращения ко всем. Барби поворачивается к Эмилико, видит, что она смотрит на нее, улыбается. — Ты... — Барби делает паузу. — Не кукла, да? Барби не верит. Не верит в то, что Эмилико это что-то искусственно сделанное, а если и такое, то просто сломанное. Эмилико не отвечает. Улыбка пропадает с ее лица и Барби начинает беспокоиться. Извилистый страх шипами впивается в грудную клетку, издирает все мысли в мелкие клочки, не способные снова превратиться в полноценные раздумья. Эмилико переворачивается на живот, дотрагивается ладонью до длинных, приятных на ощупь волос Барби. — Мне очень многое хочется рассказать тебе! — Признается она. — Ты ведь выслушаешь меня? — Да, — только и может вымолвить Барби. Барби обнимет ее. Крепко-крепко прижимает к себе, ведь боится, что потеряет этот лучик света, несущий правду и надежду. Эмилико человек. И Барби тоже. Они не сломанные куклы — две живые девочки, заключённые в особняке. Эмилико обнимает Барби в ответ. Знает, что той пока сложно принять и осмыслить все, также, как и совершать такие движения. И потому Эмилико шепчет какие-то фразы, пытаясь успокоить, показать, что все в порядке — даже если их жизнь это кусок вранья, пропитанный сажей. Но даже если так — пока Барби рядом с Эмилико, а Эмилико рядом с Барби, все хорошо.