Сказки безымянного пера

Новый день начинается настолько отвратно, что ком в горле встаёт. Из-за плотных штор свет не попадает в комнату. В помещении стоит какой-то стойкий, уловимый запах непонятного происхождения — сладковатый, прилипает к нёбу. Ни освежитель воздуха, ни одеколон, ни даже женские духи не способны перебить эту мелкую, раздражающую вонь. Вообще-то, не только запах бьёт по нервам, но и то, что в квартире нет ни одного звука. Тишина убивает, рвет скальпель и давит на черепную коробку, скоро сломает ее. Райан пытается глотнуть воздух, но ему не хватает сил сделать это. Общая атмосфера парализует, стягивает шею. Но он должен подняться. Медленно садится на кровать, убирает волосы с лица. Веки тяжело разлипить, однако, Райан пытается, оглядывает свою комнату. Ничего нового. Все такое же тяжёлое, неприятное. Каждый кусочек обоев выглядит шершавым, неприятным на ощупь. Углы темные, липкие. В шкаф и заглядывать не хочется — горы одежды, под которой жарко, невозможно дышать. Вроде бы там моль. Райан облизывает пересохшие, потресканные губы. Как он докатился до такой жизни? Жизни обычного человека, что ничем не отличается от других. Иногда Райан уверен в том, что это неправильно. Что где-то в прошлой жизни он определенно был аристократом, важным, таким, которого боятся. В прошлой жизни. Но жестокое перерождение — в которое Райан с трудом верит — перевернуло все с ног на голову, и теперь Райан давится повседневностью, своим жалким существованием. Он медленно встаёт, чувствует, как ковер щекочет его ноги, еле ощутимо. Занавески не откроет, ведь яркий солнечный свет только слепит его. Райан крутит головой, потирает глаза, пытаясь сбросить полусонную пелену. Эта комната засела в печёнке ещё давно, но в ней есть то, что заставляет Райана улыбаться, чувствовать себя хотя бы на немного живым. Он подходит к стене, на которой висит доска, усыпанная фотографиями. Разноцветные бумажки, напечатанные Райаном. Одна. Вторая. Третья, четвертая, пятая — фотографий множество, с разных ракурсов, размытые, или же четкие, сделанные из подтишка, или добровольно. На всех изображена та, от чьей улыбки щекочет внутри, от чьих прикосновений и сбивчивого, случайного дыхания так неправильно тянет внизу, режет по животу. Софи. — Милая-милая Софи, — произносит Райан, осматривая фото, изображения на которых знает наизусть. На некоторых лишь Софи, но где-то она в компании знакомых. Есть те, где она стоит рядом с Райаном — это точно с ее разрешения. Райан впивается взглядом в каждую фотографию, везде глазами ищет лицо девушки, ее тело, такое узнаваемое. Яркие платья, макияж — за всем этим скрывается то, что Райан так жаждет увидеть. Настоящее, аккуратное личико, голую, нежную кожу. Вероятно, это отвратительно. И фотографировать Софи без ее ведома, и стоять под ее окнами, пытаясь увидеть силуэт за занавесками, ходить за ней по пятам, дотрагиваться, даже зная, что ей неприятно. Райан судорожно вздыхает. Но что он может с собой поделать? Кажется, неприятный запах становится явственней, духота в комнате клубится вокруг него, да так, что кожу жжет. Дыхание учащается, Райан вздрагивает. Ладонью накрывает одну из фотографий. Она холодная. Неживая. Запечатлила один жалкий секундный момент из жизни Софи. Райану надо больше. Не чёртову бумажку, а тело Софи. Чтобы ее руки касались только Райана, чтобы никто кроме него не слышал ее голос — такое эгоистичное, нездоровое желание, но заставляет Райана жить. Такие блевотные мысли перед сном, скачущее воображение, что вырисовывает Софи, дрожащую под Райаном, покорную и кроткую, позволяющую забрать всю себя. Или не позволяющую. Для Райана разницы нет. И так нормально — даже если выходит за рамки морали. Что есть мораль, душа, характер и личность, зачем нужно ощущать это, быть эмоционально привязанным к человеку, заботиться о ком-то, притворяться другом, когда на самом деле Райану нужна тушка? Тушка. Как животное. — Ебучее животное, — шепчет он одними губами. Нет. Райану не стыдно. Признает свои гадкие желания, но только самому себе. Другим о чем-то таком знать необязательно. Людей в кафе неособо много, но достаточно, чтобы Райан не бросался в глаза, чтобы был не виден. Люди, сидящие, частично скрывают его. Райан внимательно наблюдает за двумя девушками — Софи, соответственно, и Дороти. Софи смеётся. Игриво подмигивает, а после вытаскивает из своей сумочки новую цепочку, показывает ее своей подруге, переодически попивая заказанный коктейль. Цепочка дорогая, золотая, а подвеска на ней фигурная, но Райан на таком расстоянии не может сказать, что там — цветок? Листок? Бабочка? Но он определенно знает, кем цепочка подарена. И думая о нем, внутри закипает злоба, бурлит по венам. Между Райаном и Софи есть довольно ощутимая, серьезная преграда — Эдвард. Неприятный для Райана тип, что относится к Софи со всей бережностью и любовью, готов дарить подарки. Подарки не особо дорогие, такие роскошные довольно редки. Для Райана действительно остаётся загадкой то, почему Софи выбрала ничем не выдающегося полудурка: отвратительного вида мужчину, которому ей приходится иногда давать деньги, из-за разницы в зарплате. Райан скрипит зубами. Несправедливо. Лично для него. "Разве я не лучше Эдварда?" — Райан подпирает щеку рукой. Софи продолжает щебетать с Дороти, но неожиданно замолкает, ведь подруга наклоняется, что-то шепчет ей на ухо. И Софи поворачивается. Смотрит прямо на Райана. Внутри все замирает, сердце стучит быстрее. Райан пытается выдавить улыбку, но выглядит это пугающе. Софи хмурится, а Дороти зовёт официанта. Быстро расплатившись, они уходят из кафе, даже не допив напитки. Райан пихает руки под стол, хрустит пальцами, сжимая и дёргая их, словно хочет сломать, но держится. — Блять, — он резко встаёт из-за стола, тихо ругаясь выходит из кафе. На улице темнеет небо, на полуголых деревьях легко трепещат оставшиеся, немногочисленные оранжевые листья. Большая часть уже на дороге, хрустит под ногами и колесами проезжающих мимо машин. Райан кружится туда сюда, пытаясь понять, в каком направлении ушли Софи и Дороти, но похоже они постарались как можно скорее сбежать от него. Не успел. Райан раздражённо топает ногой, шипит ещё более жёсткие ругательства. Ну и плевать! Найдет ещё Софи. Знает ведь, где она живёт. — Спасибо, — говорит Софи, — за то, что проводила меня. — Не благодари, — отмахивается Дороти. У нее не всегда находится время проводить подругу до дома, но если вдруг шанс выпадает, то Дороти сразу доходит до дома вместе с ней. И все же, это довольно страшно. Раньше Дороти не замечала того, что Райан довольно часто бывает рядом с Софи, а если и видела, то списывала на чистую случайность. Однако, со временем он стал появляться рядом с ней и ходить все чаще, а однажды Софи пожаловалась, что Райан, стоя за углом, навел на нее телефон и скорее всего сфотографировал. Дороти беспокоится. Ее дружеские отношения с Райаном совсем испортились — пытаясь поговорить с ним на эту тему, Дороти ничего не смогла добиться, кроме лживых оправданий и выдавленного обещания, что Райан не будет наводить на Софи камеру без ее ведома. — Ты говорила на эту тему с Эдвардом? — Спрашивает Дороти. — Да, — неуверенно говорит Софи. Дороти цокает, ведь знает, что скорее всего это не так. — Нет, — признается Софи под ее взглядом. Она не хочет замечать Райана. Впутывать в это Эдварда. Ей легче самой подойти к тому, кто следит за ней и сказать о том, что ей неприятно. Кхм... Она пыталась. Но столь высокий, мрачный Райан в последнее время вызывает страх и отвращение. Не может подойти. Найти сил, чтобы взять и сделать это. Рассказать все. — Не думаю, что Эдуарду стоит знать что-то такое, — объясняется Софи. — Думаю, если Эдвард и Райан пересекутся, то ничего доброго не случится. — А ещё во всем виноваты твои околодружеские отношения с Райаном, — добавляет Дороти, кажется, насквозь видя Софи. Девушка кивает. Все таки, не один год знакома с ним. — Но... Знаешь... — Софи поднимает голову, смотрит на подругу. — В последнее время Эдвард вызывает мне такси после работы, выглядывает из окна, чаще провожает меня до дома. Дороти отворачивается, тихо вздыхает. — Я беспокоилась за тебя, — произносит эти слова медленно. — Ты не должна молчать о таком. Ожидаемо. Софи знала, что рано или поздно, но Дороти донесет Эдварду о Райане. По тому, как изменилось поведение Эда, она догадалась о том, что Дороти проговорилась. Софи не знает, что сказать. Не хотела, чтобы ситуация вышла из под контроля, но зная, что Эдвард осведомлен о всем, чувствует себя волнительно и спокойно одновременно. — Мы дошли, — говорит Дороти. — В знак извинения могу завтра купить тебе кофе вместо тебя. — Не надо, — Софи вымученно улыбается, прощается с ней и заходя в подъезд, перешагивая через ступеньку, поднимается по лестнице.

Дороти: Софи знает, что я рассказала тебе о неприятных наклонностях Райана.

Сообщение приходит внезапно. Эдвард даже не успевает придумать, что скажет Софи — перечитывает написанное, вздыхает. Ладно. Хорошо. Эдвард откладывает телефон, выходит в прихожую, стоит ему услышать, как замок щелкает, а дверь открывается. Софи входит, резкими движениями расстёгивает пальто. Устала, аж жуть. — Слушай, — Эдвард делает паузу. — Я хочу поговорить на счёт Райана. Софи скидывает пальто и замирает. — Я не буду обращаться в полицию, — сразу говорит она. — И бить его тоже не надо. Не трогай. Всё нормально. Четко, ясно, строго — Софи слишком долго знает Райана, просто не желает, чтобы с ним случилось что-то плохое. И все-таки... Чувствует себя рядом с ним настолько некомфортно, так, словно больше не имеет право голоса. Становится безжизненной игрушкой на ниточках в руках кукловода — Райана, такого жестокого, неумеющего чувствовать. — Ты уверена? Это ненормально, — Эдвард подходит к ней. — Уверена, — Софи кивает. — Тогда... — Эдуард сглатывает. — Просто... Будь осторожней. Держись от него подальше, ладно? Софи кивает во второй раз, ласково улыбается. Оказавшись рядом с Эдвардом, она чувствует себя спокойней. Ничто и никто не угрожает ей. Все хорошо и нормально. Эдвард определенно сможет защитить ее, если вдруг Райан перегнет палку. И даже если она не знает, насколько сильно Райан одержим ей, Софи уверена, что сейчас все хорошо. Проходя к Эдварду, она прижимается к нему, тот обнимает ее, гладит по волосам. Рядом с ним хорошо. Кружка падает на пол — громко разбивается, осколки от сильного удара разлетаются по полу. Райан дышит стиснув зубы, берет в руки вторую кружку, заносит руку, но резко останавливается. Он держит кружку, подаренную когда-то Софи. Ее разбивать нельзя. Райан опускает руку, проводит по кружке пальцем. Из-за того, что он потерял из виду Софи, домой пошел нервный, разозленный, а залетев в квартиру, схватил под руку первое, что попалось — какую-то старую посуду на кухне. Но сейчас, видя предмет, когда-то выбранный Софи, лично для него, он успокаивается, чувствует себя лучше. Она обращает на него внимания. Иногда. Но ведь обращает! Переподает и ему чего-то — быстрый взгляд Софи, неосторожное прикосновение, подарок на какой-то праздник. И даже если она общается с ним меньше, Райан знает, что подойди он к ней, та, скорее всего, будет не против разговора. Или против. Райан не знает. Ничего уже не знает. Захламленные чувства наполняют все внутри, выталкивают любые мысли. Райан на негнущихся ногах подходит к плите, берет чайник. Вода холодная. Но льется в кружку. Райан открывает шкафчик, шарит рукой по пыльной полке. На столешницу падает коробочка с чаем, а там одинокий пакетик. Окунается в воду, окрашивает ее в непонятный цвет. Не важно, что в кружке, горячий чай, или же холодный — она подарена Софи, а значит все, что в ней находится, можно пить. Делая глоток, Райану кажется, словно кровь его остывает. Вода неопределенного вкуса. Почему-то ему сложно глотать. Пытается, кривится. Все, получилось. Чувствует, что его голова начинает кружится — с холодной улицы в душную квартиру, вперемешку с гневом, волнением. Голова болит. Дичайше. Шатаясь, Райан идёт в комнату. Ставит кружку на стол, а сам падает на кровать. Кости ломит. Напряжение отдается покалыванием, Райан жмурится. Иногда ему кажется, что он гниет заживо. Все чувства угасают, кожа приниматый неестественный оттенок, а боли — единственное напоминание, что пока что он жив. Но совсем скоро сгниет к чертям собачьим, и останутся от него белесые кости, да большой, гнилой кусок мяса, что когда-то являлся его телом. Возможно сладковатый запах в квартире это один из признаков того, что процесс разложения уже начался. Райан усмехается. Может быть гниение не тела, а души? Смешно. Думает так, словно душа существует. Да даже если бы и была — Райан прокурил ее, выжрал своими поступками. Софи быстро идёт домой, чуть ли не бегом, но Райан не отстаёт. — Знаешь, мы давно не общались, — его длинные ноги позволяют делать большие шаги, размером с несколько шажков Софи. — Давай поговорим? — Потом, — Софи хмурится, устает. Дороти не смогла проводить ее. Обещала, но после звонка Джозефа — похоже, дома что-то случилось — убежала, предварительно попрощавшись и попросив несколько раз прощение. А Эдвард... Такси вызвать хотел — но Софи отказалась, думая, что определенно сможет пройтись вместе с подругой. Однако, не получилось. И не успела она выйти, не успела сама вызвать водителя, как Райан словно из ниоткуда материализовался рядом, пошел прямо за ней. Прямо сейчас следует, пытается что-то сказать, но та упорно не слушает. — Эй! — Неожиданно Райан хватает ее за руку, тянет на себя. Софи вскрикивает, пытается вырваться. — Это уже слишком! — Взвизгивает Софи. — Отпусти меня! Я позвоню в полицию! Райан крепко держит ее, дерганно улыбается, вздыхает. — Мне же больно! — Она всхлипывает. — У меня будут синяки! Синяки! Райан тут же отпускает Софи. Тело Софи должно быть идеальным. Без единого изъяна. Чтобы не было ни одной царапины или синяка, даже самых маленьких. Стоит ему отпустить Софи, как та убегает. Быстро несётся по улице, зная, что совсем близко ее дом. Но из-за спешки ранее, ее ноги заплетаются, на какой-то момент она останавливается, оборачивается. Райан идёт за ней. Прибавляет шаг. Сердце стучит быстрее — у обоих. Софи задерживает дыхание. Все мысли сплетаются, ударяются о череп. Адреналин бьёт по венам, так, что Софи вновь подрывается. Секунда, вторая, третья, минута, сколько время? Сколько время? Яркие листья на асфальте мешаются с его серостью в непонятный вихрь, воздух царапает лицо, огни домов и фонарей слепят, будто стараются отвлечь. И тогда Софи добегает. Добегает до подъезда, ударяется о массивную дверь. Но боли не чувствует — абсолютно ничего. Только страх, что лезвием проносится по горлу, не даёт Софи нормально дышать. Вдох — выдох Шаги сзади. Это Райан. Софи судорожно ищет ключи в кармане, пытается правильно попасть пяточком по домофону, но те от дрожи в ее руках падают. Все. Райан подбегает. Рядом. — Софи, — он разводит руками, не давая ей убежать. — Миленькая, тебе правда страшно? Ее круглые глаза блестят. Как красиво. Райан ставит руку на дверь, прижимая Софи к ней. Софи пытается оттолкнуть его, ударить, но второй рукой Райан крепко держит ее за плечо. — Знаешь, — он прикрывает глаза, — ты очень красива. Я бы хотел навсегда запечатлить твою красоту. — Помоги-ите! — Софи кричит, совсем не слушает его. Скандирует это слово, громко, надеясь, что прохожие услышат ее, но поблизости никого нет. С каждым произнесенным словом ее голос становится тише и жалче. — Возможно, если бы ты отдалась мне, — Райан делает паузу, — то я бы навсегда запомнил то, насколько ты кра... Договорить он не успевает — чувствует, как кто-то хватает его за шиворот. Софи замолкает. Райан медленно прижимает руки к себе, а после чувствует, как его тянут назад. Падает на землю, ударяясь об асфальт. — Ты... — Эдвард, что и стоял за ним, смотрит со всем презрением и гневом, что только есть в нём. Софи закрывает лицо руками. Знает, что Райан обязательно ударит в ответ. Так и выходит. Он встаёт и замахивается — Эдвард получает удар в лицо, отшатывается. И пока он хватает Райана за волосы, не давая тому сделать какое-либо движение, причинить вред, Софи поднимает свои ключи, открывает подъездную дверь. — Эд! — Она смотрит на него. Эдвард грубо откидывает Райана. Он шатается, пытается удержать равновесие, но Эдвард не видит, падает тот в итоге, или нет, ведь вместе с Софи скрывается за подъездной дверью. — Все, — Софи сжимает кружку с чаем в руках. — Последняя капля. Определенно. Райан не то что перегнул палку — с треском сломал ее, раскрошил в щепки. И не только палку, но и терпение Эдварда. Он уже как несколько минут успокаивает Софи, пытается узнать, точно ли с ней все хорошо. — Теперь же, — Софи резко замолкает. — Надо что-то делать. Эдвард кивает, но знает, что Софи тяжело переживать такие изменения в Райане, Эдвард даже не знает, какие слова стоит подобрать. Но точно понимает, Райана ближе чем на несколько километров он больше не подпустит. — Кровь больше не идёт? — Спрашивает Софи. Из-за удара Райана у Эдварда пошла кровь из носа, потому тот сидит с тряпкой, пытаясь не запачкать стол алой жидкостью. — Вроде нет, — Эдвард убирает тряпку. Софи вздыхает и качает головой. Как раз-таки и боялась, что Эд, встреться он с Райаном, получит какие-то увечья. Но сейчас он дома, живой и — почти что — здоровый. Софи снова в безопасности.