***
— А не боишься, что мы расскажем преподавателям? — в который раз донимал её Фред. — Вы мои самые-самые лучшие друзья, вы никогда никому не расскажете, — уверенно заявила девочка, а потом хитро добавила, — к тому же, возникнут вопросы, что вы сами там делали. А что вы, кстати, делали там? — остановилась она вдруг. — Знаешь… — Джордж первый начал говорить, — у нас уже вошло в привычку проверять по вечерам, где ты бродишь. Потому что ты постоянно влипаешь в неприятности. Наступили экзамены, и Мэриан стало вообще не до волнений о близнецах и драконе. На улице стояла жара, а всех первокурсников собрали в душном кабинете, чтобы написать экзаменационную письменную часть. Перья выдавались заколдованные от хитрости, поэтому Мэри волновалась. Как, впрочем, и все первокурсники. Экзамены — это такая вещь, перед которой не волнуется только напрочь лишённый чувств человек. Но на практических экзаменах было легче. Заставить плясать ананас на Чарах для Рии не было сложным заданием. Мышь в табакерку превратить было сложнее. И даже не в плане задания. Сложно было, потому что полувейле не хотелось мучить бедную мышку. Экзамен по урокам папы был для Мэриан легче всего — на Зельеварении она была в своей стихии. Зелье, отнимающее память? Да легко! Мэри была готова даже приготовить его хоть сотню раз — чтобы помочь однокурсникам, например — но была удалена с экзамена, как только закончила со своим заданием. Но вот на последнем экзамене слизеринка мучилась больше всего. Письменный тест по истории магии — что может быть хуже? И это при том, что историю преподавал монотонно бубнящий призрак, а самостоятельное изучение было отнюдь не лёгким. Но и этот экзамен прошёл. Впереди была целая неделя отдыха, и Риа радовалась вместе с остальными. Правда, её радость была куда буйнее, чем у других учеников — сказывалось общение с близнецами. Поэтому, только-только сдав тест, Мэриан, по просьбам тех же близнецов сидела с ними на берегу. Сидела, весело смеясь и наблюдая, как Уизли с Джорданом дёргают выплывшего на мелководье кальмара за щупальца, скача по всему берегу.***
О наказании гриффиндорской троицы — хотя наказали только «двоицу» — Мэриан узнала только через пару дней. Слизеринке стало стыдно — это ведь из-за неё они попались. Гарри на свой страх и риск оставил мантию подруге, уходя. И это сыграло с ним и Гермионой злую шутку. Мантию, девочка, кстати говоря, вернуть так и не успела. И поэтому в данный момент она шла в гостиную Гриффиндора. Её там уже видели, поэтому Риа не считала это каким-то огромным преступлением. К тому же, она собиралась только заскочить на несколько секунд, чтобы вручить свёрток Гарри, и тут же уйти. Избранный выглядел крайне невыспавшимся. Только заприметив слизеринку, он тут же встряхнулся и затащил её в комнату, протащив через всю гостиную. Лица гриффиндорцев надо было видеть. А вот Гермиона, увидев взгляд Мальчика-Который-Выжил, тут же поднялась к ним вместе с Мэри. Мэриан удивлённо уставилась на чем-то взволнованного первокурсника. Нет, и раньше её таким неприличным образом затаскивали в комнату. Но так делали только близнецы Уизли, и то, только тогда, когда были чем-то воодушевлены. А вот Гарри такое поведение было совершенно несвойственно. Дождавшись Рона и ещё раз попросив прощения за подозрения, Избранный выложил всё, что было в ночь наказания и всё, что думает об отце слизеринки. — Я думаю, что Снейп хочет украсть камень для Волан-де-Морта! — выпалил вдруг Выживший, и Риа наконец сорвалась. — Для… кого?! Всё понимаю, Гарри, но ты в своём уме?! При чём здесь Волан-де-Морт? И как он вообще может быть связан с моим папой? — девочка решила умолчать о Чёрной Метке, которую пару раз замечала у отца на руке. — Потому что в лесу был именно Волан-де-Морт, — чуть спокойнее высказался Избранный, — а Снейп… — Да-да, я помню, — тоже чуть успокоилась девочка, — потому что он ведёт себя очень подозрительно и у него есть мотивы. Но почему бы не подозревать кого-то ещё? В смысле, все настоящие детективы всегда составляют полный список подозреваемых. Вы же решили ограничиться лишь моим папой. Слизеринка укоризненно воззрилась на троицу гриффиндорцев, а те потупили взгляды. Точнее, взгляды потупили лишь мальчишки. Грейнджер же, словно получившая озарение, стояла и восхищённо пялилась на подругу. — Ну конечно! И почему мы сразу так не сделали? — прошептала наконец она, — мы же не можем отрицать, что камень может хотеть кто-то ещё! И если мы ошиблись… Растрёпанная девочка, будто пристукнутая пыльным мешком, стояла молча ещё пару секунд. А потом, резко сорвавшись с места, выбежала за дверь, прокричав что-то про перья и пергаменты. Мэриан перевела удивлённый взгляд на Рона с Гарри. — Кто-нибудь из вас понял, о чём она? Но ответ от грифов поступил не раньше, чем вернулась сама Гермиона. То есть, она вновь влетела в комнату быстрее, чем кто-либо из них успел открыть рот. В руках девочка держала несколько листков пергамента и перья с чернильницами. — Итак, — с порога начала она, — мы должны подумать обо всех, кто имеет возможность украсть камень. Начнём по порядку… — В школе изучаются тринадцать предметов. Профессор Рун не сможет украсть камень — она слишком рассеяна. Кроме того, профессор Бабблинг не интересуется ничем, если это не связано с рунами. На философском камне есть руны? — Нет, — ответила на автомате Герми. — Значит, этого преподавателя не считаем. Дальше… профессор Астрономии, Аврора Синистра. Она очень любит яркие и блестящие вещи, а ещё менять наряды. И хотя человек она неплохой, в этот список её вполне можно занести, — заметив вопросительный взгляд гриффиндорки, Мэри пояснила, — выражаясь просто, камень делает золото. А на золото можно купить новые наряды и сделать украшения. Яркие и блестящие. Грейнджер, кивнув, записала что-то на одном из пергаментов. Она внимательно слушала речь маленькой слизеринки, и подхватила её мысль, говоря в той же манере. Гриффиндорка приложила перо к подбородку и задумчиво проговорила. — Профессор Стебль очень добродушная и интересуется новыми растениями. Ей может понадобиться камень, как источник вечной жизни, — Гермиона вопросительно посмотрела на подругу. — Ход мыслей верный, — улыбнулась Мэриан, — но ты не учла одного. Профессору Травологии, как и профессору Рун, неинтересно ничто, кроме своего предмета. Хотя, профессор Стебль заботится ещё и о своих студентах. Думаю, её в список включать не нужно. — Хорошо, — приняла аргументы Герми, — тогда… профессор Флитвик очень добр к нам, но очень интересуется знаниями. Я думаю, камень интересен ему с точки зрения науки. — Ты права. Хотя вряд ли профессор Флитвик поступится своими принципами, но… Думаю, он уже просил у директора разрешение на изучение камня. И если он его не получил… Мэри многозначительно посмотрела на Грейнджер. Гриффиндорка, понимающе кивнув, записала профессора Чар в список. Обсуждение длилось в такой манере ещё около четверти часа, а мальчишки сидели с открытыми ртами всё это время, удивляясь размерам мозгов своих подруг. — Откуда ты всё это знаешь? — наконец выпалил Рон, когда список был составлен. — Что? — не поняла Риа. — Вся эта информация про учителей. Кто чем интересуется, черты их характеров… Откуда ты узнала это всё? — Я живу в этой школе с малых лет. Я общалась с этими людьми ещё до того, как у Герми произошёл первый стихийный выброс, — девочка обернулась к гриффиндорке и подняла руки, — не в обиду тебе. Я помогала им, в чём могла, годами. Общалась с ними, когда не могла увидеться с другими детьми. Конечно, я хорошо знаю преподавателей. — Хорошо. Кроме преподавателей, кто может похитить камень? — Мистер Филч, мадам Помфри… Руби? — Что? — удивлённо уставилась на неё «Золотая Троица». — Я просто перечислила оставшихся взрослых магов. Но ведь Руби наверняка знает, как пройти мимо Пушка. Если быть точнее, он единственный, кто знает. Помимо меня, моего папы и директора. В душе у Гарри вдруг шевельнулось странное подозрение. Ощущение того, что они что-то упускают. О способе усыпить Пушка знали только Снейп, Дамблдор, Мэриан и Хагрид. Хагрид, которого в начале года радушно принял незнакомец в баре и которого этот же незнакомец напоил. И подсунул яйцо дракона. Избранный поднял распахнутые от ужаса глаза, и крикнул. — Скорее к Хагриду!