Ступая по рябине красной

Нижегородская ярмарка, что шла уже неделю, пестрила узорчатыми платками, диковинной утварью и тяжелыми подводами. Но не торговые ряды интересовали Игоря. Нацепив кафтан попроще, да выпросив дозволения у отца, он вел Димку и Сережу к главной площади, где сегодня обещался быть бродячий театр. Благо, Федор Иванович вызвался сопровождать их. Смотреть из окна, как ветер срывает с деревьев первые пожелтевшие листья и ни разу не выйти за пределы двора в этой поездке, представлялось скукой смертной. – Нам обязательно плестись сюда? – насупившись ворчал Сережа. Не привыкший к городской дороге, он уже несколько раз споткнулся о каменную кладку. Игорь на его причитания лишь отмахивался, крепче хватая под локоть. Димка по обыкновению своему, жадный до знаний и новых впечатлений, шел рядом, подскакивая, словно кузнечик. Это Игорь был в Нижнем Новгороде уже трижды, а он приехал сюда впервые. – А не врут! Здесь торгачи со всех княжеств, даже с востока. Ты только глянь на те ковры! – восхищенно тараторил Димка, кивая в сторону лавки, где кучковались низкорослые мужички в тюрбанах. – Ага, – безразлично отзывался Игорь, которого ковры не удивляли вовсе. Сережа тревожно мотал головой из стороны в сторону, вздрагивая от криков перекупщиков. Рыжие пряди окончательно выбились из хвоста, падая к плечам. Игорь мельком на него посмотрел и вздохнул. Возможно, зря он его в людное место потащил. То, что сюда они приехали вовсе не глазеть на базар и скоморохов, Игорь прекрасно понимал. Сережа княжеский племянник, на его руку претендуют несколько боярских сыновей и даже какой-то турецкий хан. Не мудрено, что он чувствовал себя здесь неуютно. Его, в некотором смысле, тоже привезли на эту ярмарку как товар. Слуги утром шептались, что, мол, на Сережу засмотрелся сын Давида, старшего советника нижегородского князя. А их старейшины небось изначально задумывали подразнить местную знать рыжими кудрями, да румяным лицом. Хотят, чтобы нижегородцы открыли им реку для торговли с Низовскими землями, уже четвертый день ведут переговоры. Им всего по шестнадцать, слишком рано для брака. Но Федор Иванович рассказывал, что во времена его деда замуж выдавали сразу по зрелости. Думать о том, что Сережу могут совсем скоро от него увезти, не хотелось. Бродячий театр оказывается цирком. От вида скачущего под балалайку медведя Сережа совсем поник. Он тоскливо посмотрел на обмотанную вокруг мохнатой шеи веревку и неуверенно прикоснулся к своей, будто там точно такая же, только невидимая. Игорь это заметил. – Дядь Федь, мы отойдем к книжной лавке напротив? – спросил он тихонечко. – Только туда и обратно, – согласно кивнул Федор Иванович. Димка остался наблюдать за выступлением, уж больно ему понравилось. Подцепив Сережу за рукав, Игорь быстрым шагом увел его мимо той самой книжной лавки на соседнюю улицу. – Куда мы идем? – встревожился Сережа. – Уж точно не на книжки смотреть, – хитро сощурился Игорь. – Доверься мне. А Сереже ничего другого и не оставалось. Они знают друг друга с малолетства. Игорь, будучи наследником знатного рода, частенько становился гостем княжеской усадьбы, каждое лето они проводили вместе. Их связывало уже столько всего, что глупо было бы сомневаться в Игоре сейчас. Сережа только вздохнул. Через несколько минут петляний, они вышли к деревянному помосту, на котором тренировочными мечами бились парнишки их возраста, если не младше. В светлых глазах искрами вспыхнул интерес, но лицом Сережа остался все так же беспристрастен. – Ты собираешься участвовать в этом балагане? – Не ты, а мы! – весело усмехнулся Игорь. – Или боишься мне продуть? Помнится, ты сносно владеешь мечом. – Сносно? – Сережа давится возмущением, вскидывая брови. – Кто заправляет этим сомнительным весельем? Пускай записывает нас. Игорь прячет рвущуюся улыбку в смешке. Как он и предполагал, Разумовский непременно поведется на его подколку. Но лучшего лекарства от гнетущих мыслей, чем шутливый бой, Игорь и вправду не знал. Сережа уже третий день ходит смурной как черт, и по-видимому, эту серость из него придется выбивать. В прямом смысле. Выцепив взглядом грузного мужика, который внимательно следил за происходящим на помосте, записывая что-то в карманную книжечку, Игорь тут же двинулся к нему. Сережа дернулся следом. – Уважаемый, вы тут ответственный за мечи? – Ну, я. А что? – Запишите нас следующими, – Игорь вытянул из-за пазухи мешочек, чтобы кинуть из него пару медяков на участие. Мужчина смерил их внимательным взглядом, слегка качая головой. – Барина не пущу, проблем потом не оберешься, – кивнул он на Сережу. – А тебя можно. Очевидно, Игоря спутали с прислугой. Он стоял в самом простом кафтане, после лета лицо его окропили веснушки, а волосы выгорели словно у работающего в поле крестьянина. Сережа хотел что-то возразить, но Игорь остановил его жестом. – А победившему что? – Кто меньше ударов пропустил, того и взяла. Больше трех - пряник. До трех - дубовый зверь. Игорь оглядел прилавок за мужиком, на котором пряников было значительно меньше чем деревянных зайчиков и лошадок. Видимо, удары участники пропускали только так. – А если ни одного не пропущу? – Ни одного, спрашиваешь? – хмыкнул мужик. – А если уж прям ни одного и даже не упадешь ни разу, то этот кинжал, – и хлопнул себя по поясу, на котором из кожаных ножен торчала резная рукоять. – Но так еще никто не смог. – Значит буду первым, – гордо вздернул подбородок Игорь. Он заметил, с каким восхищением Сережа посмотрел на тот кинжал, и теперь не имел права уйти без него. Спрыгнувшим с помоста мальчишкам мужик всучил по прянику. Ничья. Красные и взмокшие, с улыбками до ушей, они ушли прочь, махая трофеями. Мужик выдал Игорю шлем и деревянный меч. Велел разминаться и ждать, когда отыщется противник по комплекции. Последнему Игорь обрадовался, не хотелось скакать вокруг какой-нибудь слишком смелой малолетки, боясь задавить. – А ты уверен? – осторожно спросил Сережа. – В чем? – Игорь подпрыгивал на месте, разгоняя кровь по телу. – Что сможешь? – Та-ак, – недовольно протянул он. – Уже жалею, что тебя не пустили. Всыпал бы так, что даже пряника бы не дали. – Эй! – Знаешь, от чего он только мне разрешил? Думает, что раз я никакой не барин, то меня ничему не учили. Знал бы он моего отца! Ты-то не забыл, кто мой отец? – Не забыл. Он и меня обучал. Просто... – Сережа замялся. – Кинжал понравился? – в ответ кивнули. – Так и думал, что ты та еще ворона. Ведешься на всякую красивую вещь. Сережа возвел глаза к небу, бурча обижено, что он не ворона и кинжал в самом деле хороший. Игорь лишь хмыкнул, подбрасывая на пробу меч. По сравнению с его тренировочным, у которого была железная сердцевина, этот казался перышком. Если верить девчонке с площади, то циркачи будут скакать еще минут сорок, они как раз успеют вернуться. Надобно на обратном пути захватить какую-нибудь книжонку из лавки, для убедительности. Шлем на голове держался плотно. Игорь даже покрутился, но тот никуда не съехал. Запрыгнув на помост, он увидел, как к мужику подошли два парня. Поступь твердая, спины прямые словно стрелы. По темным одеждам, не украшенной ни вышивкой, ни пуговицами, лишь с разрезающим поперек живота багровым поясом, Игорь узнал московских стрельцов. Бородами не обросли, молодые совсем, только вступили на службу и обучались еще. Сопровождают кого здесь, что ли? Мужик, метнув в Игоря хитрый взгляд, продолжил о чем-то переговариваться, утвердительно кивая. Одному из подошедших он вручили точно такой же деревянный меч. Будущий противник стоял спиной, Игорь лишь увидел как исчезает под шлемом копна русых волос. Внутри вскипела злоба. Значит, Сережу не пустили, а обученных стрельцов - да? Наверняка, чтобы кинжал Игорю не достался, раз он на него позарился. Или потехи ради, зевак вокруг собралось немало. – Это же...! – удивленно ахнул со стороны Сережа. – Знаю, – отчеканил Игорь. Стрелец ловко покрутил перед собой меч и направился к помосту. Будь он неладен! Москвичи самодовольны и наглы, от того и скандальны. Игорю совсем не хотелось сталкиваться с ними. Каким-то внутренним чутьем ему виделось, что простыми тыками тут не отделаться. Игорь развернулся и присел, цепляясь руками за перекладину. Сережа тревожно смотрел ему прямо в глаза. Тоже понимал все. – Будь осторожен, – рыжая прядь упала на лицо, заставляя поморщиться. – Буду, – Игорь притянул Сережу за затылок, прикасаясь лбом ко лбу. – Я заберу кинжал и это будет мой подарок тебе. Как знак того, что все сложится хорошо. Что у тебя все будет хорошо. Понял? Сережа мелко затряс головой, глаза подернулись блестящим, влажным. Не ожидал, наверное, что Игорь все его переживания прочтет и примет, как свои. Поймет, что он боится стать платой за открытые торговые пути, что не хочет быть в этом городе, полном чужаков, что не может с этим ничего сделать, что выбора у него нет. А Игорь ему кинжал обещает и что все хорошо будет. Какая глупость. Людей собирается вокруг все больше. Сережа хочет что-то сказать, но не успевает. Игорь отталкивается и вскакивает на ноги. Это не битва за честь или кровь, всего лишь не самый удачный противник, так что нечего расшаркиваться. – У вас три минуты. Никакой рукопашки, с кулаками не лезть, – строго проговорил мужик и дернул за ключик карманных часов. – Начали! Игорь выдохнул, собираясь. Карие глаза напротив жалят, словно намечают, куда вонзить меч. Стрелец выглядит обманчиво расслабленным, но Игорь знает, чувствует, что в любой момент его дурашливые перекатывания с пятки на мысок могут превратиться в отточенный выпад. Он ждет, когда двинутся к нему, поддразнивает своей открытостью. Задурить пытается? Что ж, тогда и Игорь в долгу не останется. – Откуда ты? – неожиданно спрашивает стрелец. – Это имеет значение? – удивляется Игорь. Они ходят по кругу, глаза в глаза, но никто не решается напасть первым. – Конечно, – кивают в ответ. Стрелец начинает прокручивать меч, готовясь к замаху. – Должен же я знать, кого на колени ставлю. Удар быстрый, Игорь едва успел увернуться. Доски под ногами надсадно заскрипели. Полумаска от шлема клином разделяла лицо противника на две половины, закрывая нос, но не сверкнувший хищный оскал. Стрелец заставляет крутиться Игоря волчком. Он переступает словно кошка, даже длинные полы темных одежд не сбивают шага. Долгие часы, дни тренировок. Игорь знает, он сам так обучался. И это восхищает. Небо по-осеннему затянуло облаками, легкий ветерок принес собой запах печеного мяса. Совсем не к месту Игорь вспомнил, что толком не завтракал. Внезапная мысль выбивает из колеи, заставляя на долю секунды потерять концентрацию. – Игорь! – словно оплеуха раздается из толпы крик Сережи. Стрелец практически загнал его в угол. Игорь только и делал, что уклонялся, да отбивался. – Да знаю я! – гаркает он в ответ и изворачивается под немыслимым углом, меняясь с противником местами. И бьет стрельцу по голени. Отскакивает на два шага в ту же секунду, как замечает в развороте с каким бешенством смотрят на него омуты почти что черных глаз. Красивые, яркие, Игорь никогда таких не видел. Деревянные мечи с глухим стуком бьются друг о друга, но так легко представить лязг металла. Выданное им оружие слишком легкое, движения выходят рваными, быстрыми. – Так и не сказал, откуда ты, – стрелец говорит спокойно, без одышки. Но по шалому блеску в глазах и поджатым губам видно, что спокойствие напускное. Ткни в нужное место и треснет словно перепелиная скорлупа. – Местный я, – отзывается Игорь, отбивая новый удар. – Врешь. – Вру, – легко соглашается он. У стрельца в голосе едва уловимая дрожь слышится. – Я понял, откуда ты. Верхние земли? От тебя несет гнилью и болотом, – едко сплевывает он. Игоря прошибает холодный пот. Он тяжело сглатывает. Нужно срочно найти что ответить, за что зацепиться. Стрелец угадал совершенно точно, но почему для него это так важно? Думай, думай. – На кого-то из Верхграда зуб заточил, а на мне срываешься? Неужто добраться до обидчика не можешь? Потонуть боишься? Оно и понятно. Знаешь, сколько ваших увязло в лесах? Это было подло. Их княжество давно с Московским не воюет, мирное соглашение лет десять тому назад подписали. Его отец лично этому способствовал. Стрелец пытался разозлить, выбить из равновесия. Игорь лишь платил тем же. Скорлупа треснула. Противник кинулся на него, низко зарычав. Вокруг помоста свистели беспризорники, кричали подвыпившие мужики. Гудели в дудки циркачи на площади. Игорь в два удара выбивает меч из рук стрельца и подсечкой валит его с ног. Три минуты кончились. Кажется, кто-то недовольно улюлюкает, кто-то хлопает. Игорь дышит загнанно, защищавший до этого голову шлем теперь давит на пульсирующие виски. Он кидает меч в сторону и стягивает его с головы. Ветер приятным холодком обдает чуть вьющиеся взмокшие пряди. Стрелец, приподнявшись на локтях, смотрит широко распахнув глаза, будто узнал в нем кого. Игорю кажется, что тот просто удивлен и не ожидал увидеть такого простака. Когда тебя в пару ловких движений укладывают на землю, то ждешь от противника какой-то стати или грозного вида. Игорь же считал себя весьма посредственным. Да, высокий. Да, из знатного рода. Но сними с него одежду с фамильным гербом, то от простолюдина не отличишь. – Не держи на меня зла, – Игорь неловко почесал в затылке. Совесть неприятно покусывала под ребрами. – Зря я так сказал. Некрасиво. Прости, в общем, – и протянул стрельцу руку. В ответ на него смотрели все так же удивленно и лишь несколькими мгновениями спустя мотнули головой в сторону, отказываясь от помощи. Игорь пожал плечами и отступил. Стрелец одним прыжком встал на ноги. От него повеяло чем-то терпким и смутно-знакомым. У Игоря схватило в желудке. Он с утра не поел, а еще по улице все также раздавался запах печеного мяса. Наверное, из-за этого. Стрелец отошел к краю помоста и, прежде чем спрыгнуть, обернулся. – Извинения приняты, – коротко кивнул он и двинулся к своему попутчику. – Пошли отсюда. – А как же пряник? Ты всего три удара пропустил! – возмутился второй стрелец. – Костян, какой к херам собачьим пряник? Пошли, я сказал! Лица своего он так и не показал. А жаль, такого ловкого противника хотелось запомнить. Сережа светился ярче перстней своей матушки. Игорь не пропустил ни одного удара, ни разу не упал. Кинжал мужик отдал им неохотно. К площади возвращались не спеша. Игорь по пути выпил целую кружку кваса, закапав кафтан. Теперь он точно выглядит как прислуга: взъерошенный, красный, грязный как пьянь. Такому впору за барином тюки с покупками таскать. Сережа шел рядом, одной рукой крепко обнимая Игоря за локоть, а другой прижимая кинжал к груди. От его хмурого настроения не осталось и следа. Даже облака чуть разбежались в стороны, пуская солнце. – Знаешь, я теперь верю. – М? – лениво поинтересовался Игорь. – Что все будет хорошо. Я сначала подумал, что слова твои дурость полная. Что ты меня всего лишь успокоить пытаешься, – вздохнул Сережа. – Но такие победы просто так не даются. Может и вправду знак? – улыбнулся он. Игорь тихо рассмеялся. – Слушай, а от меня действительно тянет болотом? – С чего ты взял? – Стрелец сказал, – в каждом злом слове есть доля истины. Игорь запахи плохо различал, не дано было природой. А вот Сережа тот еще нюхач, мог единожды встретить человека и запомнить на всю жизнь. – Хм, – задумался Разумовский. – Разве что самую малость, особенно когда ускачешь в лес. А вернешься - ой как воняешь! – Да иди ты, Серый. Я же серьезно. – Не воняешь, – успокоил он его. – У тебя хороший запах. Ненавязчивый, спокойный. Обычный, я бы даже сказал. – Но не болотный? – Не болотный, – хихикнул Сережа. – Неужто тебя так его слова зацепили? Понравился? – Кто, стрелец? – Он самый! Раньше ты не переживал о подобных вещах. – Да не, не понравился, – безразлично ответил Игорь. – Пошли скорее, нам еще в книжной лавке отметиться надо. До конца циркового выступления оставалось минут десять, кабы Федор Иванович их не хватился. Как Игорь будет объяснять свой внешний вид и Сережин кинжал, он еще не придумал. Они шли мимо зазывающих к себе торговцев, небо окончательно прояснилось. Солнце приятно напекало, Игорь в удовольствии прикрыл глаза. Мышцы гудели налитые тяжестью, давно он так не разминался. Как приедут домой, надо бы и Сережу на поле вытащить, да только мечи потяжелее захватить. Хорошо все таки, что они сегодня вышли прогуляться.

***

По возвращению с площади их ждало известие о том, что княжества пришли к соглашению, по случаю которого вечером намечается торжественный ужин. Игорь пытался узнать подробности у отца, но тот лишь хмурился. "Потом, Игорь. Все потом," - отмахивался Константин, уходя в свои размышления. Советники и старейшины бросались улыбками, довольно приглаживая бороды. В душе поселилась смутная тревога. На ужине их рассадили. Сереже, как княжескому племяннику, положено быть подле своего дяди. Игорь просто не мог сесть рядом. Стол ломился от свежих яблок и слив, девушки в расшитых фартуках разносили гостям дымящиеся горшочки с тушеной крольчатиной, на длинном подносе занесли копченую рыбу. По кубкам разливалось вино. – ... и я рад объявить, что ныне княжества связаны не только торговым договором, – новгородский Князь вел длинную и скучную речь, но на этом моменте Игорь встрепенулся. Он увидел, как Сережа начал белеть. – Давид! Ближе тебя мне здесь никого нет. Твоего сына я всегда принимал как своего. Пусть не по крови, но по духу и времени мы близки как братья, – он кивнул мужчине, рядом с которым сидел до невозможного похожий на него чернобровый юноша. – Сим объявляю, что на вторую осень от сегодняшнего дня будет заключен союз меж Верхними и Нижними землями! Племянник князя Верхградского из рода Разумовских, Сергей, и сын старшего нижегородского советника, из рода Волковых, Олег! Да пролетит же стрелою время и разразится пир на вашем торжестве! – Да славят Боги ваш союз! – радостно кликнули гости. Только Игорь молчал. Он видел, как Сережа поднял над собой кубок и кротко кивнул, сохраняя торжественность в лице. Все так же бледен, в глазах заблестели слезы, но никто из присутствующих и подумать не мог, что княжеский племянник вовсе не рад. Сережа держался еще добрых полчаса, а после откланялся у дядюшки, сославшись на мигрень. Игорь проследил, как он выскользнул из зала, затем повернулся к отцу. – Иди за ним, успокой. У Давида славный сын, – только и вымолвил Константин. Игорь бежал, перепрыгивая ступени. На улицу опустились сумерки, в окне круглым боком виднелась луна. Сережа нашелся у входа в комнату, которую ему выделили, как гостю. Игорь схватил его за руку, не давая скрыться за дверью. В глубине коридора слуги зажигали свечи. – Да стой же ты! – Пусти, – бесцветно прошелестел Разумовский. – Все не так плохо, – Игорь совсем не знал, что говорить. Днем он обещал Сереже все самое лучшее, а что теперь? Что нужно сказать, как утешить? – Отец... – Что твой отец? – злобно прошипел Сережа. – Сказал, что Олег хороший кандидат? Конечно хороший. Как я и ожидал, меня продали за открытую реку! Не за мирную жизнь людей, не за окончание войны, а за набитую казну и поборы. И напомню, что твой отец один из советников. Он тоже принимал в этом участие. – Сережа... – Ты вообще видел Олега? Ты его чувствовал? Конечно нет! Ты ничего не чуешь, – брызнули злые слезы обиды. – Это страшный запах, Игорь. Как у убийц и тиранов. Поверь, я знаю. Повисло молчание. Слуги незаметной тенью ушли на следующий этаж, оставляя двух господ наедине. Потрескивали разгорающиеся свечи. Сережа будто вздрогнул от своих же слов, затрясся мелко, хватаясь за ручку двери. – Прости. Дай мне побыть одному, – и ушел. Теперь Сережа будет винить себя еще в том, что сорвался. А Игорь не тревог прибавлять хотел, лишь поддержать. Пробирала тоска. Не этого он загадывал, когда дарил кинжал. Тяжело вздохнув, он пошел в сторону лестницы. Выбеленные стены украшала мозаика в виде диковинных существ, на одной из них Игорь узнал жар-птицу. Бабушка рассказывала, что она исполняет желания и мечты. Глупая детская сказка. Он прикоснулся к мозаике, закрывая глаза. Сейчас больше всего хочется верить в эту сказку. Придется ли ему когда-нибудь тоже стать разменной монетой в государственных делах? Могут ли они что-то изменить? Стоит ли? Отчего то вспомнился цепкий взгляд карих глаз того стрельца. Игорь тряхнул головой, сбрасывая наваждение. И что это значит? Бабушка наверняка бы сказала на это что-то про борьбу за свое счастье. Игорь же думает, что он просто перепил вина.