Месяц спустя
Близилось открытие нового бара-ресторана (казино), хозяином которого являлся один из бизнесменов Санкт-Петербурга — Пономаренко Виталий Викторович. В свое время прославился как крупный акционер международных компаний. Мне довелось сотрудничать с ним, хороший парень, был. Видимо, Виталику наело упорно и честно зарабатывать, поэтому он пришёл к пути алчности и жадности. Пономаренко с лёгкостью обманывал людей, выгребая все, до последней копейки. Совесть не мучила. На всеобщее удивление, он включил меня в список знаменитых гостей на торжество открытия. Разумовскому это сыграет на руку. — Какое прекрасное совпадение! — радостно махнул руками. — А если, — вздыхаю, — это ловушка? — Что значит «если»? — удивился, — дорогая, конечно это ловушка! Как иначе? — Схватив тебя, — Олег вытирает голову полотенцем, — они получат доступ к Серому. — Я весь день гоняла по федеральным каналам и говорила о том, что Разумовский мёртв. — Видимо, — Серёжины глаза загорелись, — Пономаренко уверен в обратном. — Думаешь, он, Дагбаев и пернатый друг — сообщники? — Да, — кивнул, — но, Виталик — лишь пешка. — Ужасно хочется уже встретиться с этим, — Волков замялся, глядя в окно, — парнишкой. Когда толпа утихла и разошлась по домам, то мы смогли вернуться в офис. Наконец-то, а то стеснять Прокопенок неудобно и стыдно даже. — Как Лера? — Без сил. Вернувшись в Россию, Разумовский стал лично тренировать девушку, не подпуская меня и Олега к ней. Сережа зверствовали и не щадил её от слова совсем. Каждая тренировка была тяжелее, чем предыдущая. Мы поссорились на этой почве, но когда он привёл весомые аргументы, то пришлось сдаться. В технике боя Леры были проплешины: недостаточная скорость реакции и страх причинить боль, из-за чего девушка была очень уязвима. Разумовского тренировки тоже выматывали, но он держался как мог, срываясь на чем свет стоит. Мы с Олегом не лезли. — Отвезу её и вернусь, — пробубнил Волков, выходя из офиса. — Хорошо! — хором. Серёжа достал из комода какой-то мешочек. — Будь добра, подойди ко мне. На стол мужчина вывалил небольшую груду пуль. — Подглядел идею у Александра, когда похитил его ноутбук, — улыбнулся, — попадая в тело, пуля распространяет яд, а после взрывается. — Даже не знала, — беру в руки, — полезная вещичка. — И редкая, — нервно прикурил сигарету, — у нас их 13 штук. — Я могу передать это в производство, — смотрю на него, — будет больше. — Нет. Это может попасть в руки Дагбаева, подарив ему власть, а нам уязвимость. У нас должна быть своя изюминка и секрет. Вы узнали, кто стучит на тебя? — К сожалению, — опустила голову, — в компании продолжает работать крыса. — Вот именно. Жаль, что не могу создать больше. — Почему? — Яд. — Купим. — Не-а, — усмехнулся, — батрахотоксин своего рода редкость. Его тяжело добыть и создать, а ещё это долго. Я купил последний. — Весь? — Угу, и даже этого хватило лишь на 13 пуль. Сейчас, на всей планете его нет. — Заменить? — Не сработает взрыв. Нам нужно действовать наверняка и без права на ошибку. Четко и конкретно. — Боже, — тру глаза, — как на войну готовимся. — Это и есть война, Адель, — бросил взгляд, — наши силы по сравнению с бандой Дагбаева — чих кота. У него в отряде отборные головорезы и солдаты. — Что хочешь этим сказать? — Мы имеем лишь один шанс, чтобы пробраться к нему максимально близко. Одна попытка, если не выйдет, то нас вынесут вперёд ногами. — Ты очень пессимистично настроен. — Реалистично, — налил воды, — всё это время я был занят изучением его деятельности, поэтому так говорю. — И? — Он и Птица действительно работают вместе, дороговато обошлась такая информация, но она достоверная. — Уверен? — Везде свои крысы, — улыбается, — я хотел узнать о его плане, но не вышло. — Почему? — Человека убили, — поджал губы, — увы. За то, известно то, из-за чего эти двое объединились. Дагбаев жаждет мести, а пернатый — реализации своих масштабных планов. — Им обоим нужны мы. — Я, — мотнул головой. — Не забывай, если убить Птицу, то умру и я. — Такое не забудешь, поэтому, в моей голове возникла идея о том, что мы можем взять его в плен и как-нибудь запереть. Милина нашла что-то по нашему делу? — Да, — киваю, — есть кое-что. Существует предание, в котором говорится о Тьме и Свете. Чтобы настал мир и покой, они должны самоуничтожиться, что приведёт к балансу. Проблема в другом, ты и Тьма — раздельно, а я и Свет — все ещё вместе. Только отделив нас друг от друга мы сможем отдать Птице то, за чем он охотится и все закончить. — Есть ли способ это сделать? — Воссоздать то, что произошло тобой. Между смертью и жизнью. — Клиническая смерть на грани, — завязал волосы в хвост, — это опасно и я против. Поэтому, вариант с заточением Кеши мне нравится больше. На счет открытия, — вновь посмотрел на пули, — план таков: Лера взбирается на крышу, я подключаюсь ко всей аппаратуре и вещаю. На вечеринке будут все продажные твари и бунтари с митингом, это там поможет. Её поддержут, а в сердцах людей появится надежда на то, что Чумной Доктор вернулся и настанет справедливость! — А если, в Леру стрелять начнут? — Выдержит. Я тоже приобрёл парочку игрушек в Холт, — краешек губ поднялся, — они нам пригодятся. Костюм оснащен достаточно прилично: кошка, инфракрасный режим, ночное видение, микрофон, камера, наушники, система навигации и жизнеобеспечения, GPS, дымовые капсулы и много другого. Броня хорошая. — Огонь? — Это моя фишка. Я тебе рассказал про основной план, но есть план Б. — Удивляй. — Придётся выйти уже мне, — выдохнул, — точнее, Волков, Гром и местный спецназ. Все будут вооружены до зубов и в полной боевой готовности. План будет запущен в действие лишь в одном случае, если Дагбаев лично высунет свой нос. Тогда начнется мясо. — Я не успею привезти сюда своих людей. — Давай оставим это на потом, ладно? На данный момент мы подключили достаточное количество. В случае, если все пойдет по пизде, то, — взял пулю в руки, — одна пуля для меня, и одна пуля для тебя. — Ты, — в шоке смотрю на Разумовского, — решил детей сиротами оставить? — Олег о них позаботиться, мы говорили на этот счет. Ты и сама думала об этом, я прав? — Прав, — отвожу взгляд. — Хорошо, что ты осознаешь всю серьёзность ситуации. Наша основная задача — закончить начатое и уберечь детей. Спасать себя — необязательно. Возможно, прозвучит эгоистично, но лучше быть сиротой, прожить хорошую и спокойную жизнь, чем прятаться с родителями и постоянно прибывать в страхе. Я, — замялся, — благодарен своей маме за то, что она защищала меня, когда бухущий отец. Впервые Серёжа говорит о родителях. — Я болел гриппом и мама отдавала мне все время, пытаясь справиться с заразой. Однажды, отец вернулся и не получил ужин, то кинулся на меня, обвиняя в том, что мама не успела сварить суп какой-то, — прикусил губу, — он схватил меня за волосы, начал таскать по всей комнате, попутно пиная. Мама закрыла собой, умоляла прекратить, но, это лишь больше его разозлило. Помню, как он схватил отвёртку, крестовую, кажется, и начал тыкать её, пока кровь мамы не запачкала и меня. Когда отец понял, что мать мертва, то откинув, принялся и за меня. Повернувшись ко мне спиной, он снял футболку и продолжил: — Ты можешь взглянуть на это, — отодвинул прядь волос с уха, — он нанес мне восемь ударов. Два на шее, на лопатках и ребрах, под грудью один и на пояснице. — Никогда не видела этих шрамов, — прошептала. — Я их и никогда не показывал, — одевается, — их тяжело заметить, если не приглядываться. Соседи сбежались на мой крик, выломали двери и увидели мамин труп, меня полуживого и в крови. Он пытался покончить жизнь самоубийством, но его остановили, а дальше все типично: крики, скорая, полиция, больница. В четыре года я попал в детдом, познакомился с Олегом, а после и с тобой. Дальше тебе все известно. — Почему ты рассказал мне про это? — Если проиграем и выживем, что маловероятно, то можем подвергнуть их жизни опасности, никто не знает как это повлияет на меня и когда переклинит. Поэтому, лучше сиротами с Олегом, чем с чокнутым папашей. — Я остановлю тебя. — Мы проверяли это, — вздохнул, — давай не будем повторяться. Тебе не справиться со мной, если я в другом состоянии. Тут он прав. — Действуем по ситуации. — Хорошо. Разумовский хорошо объяснил свою позицию, от чего меня охватил дикий ужас. — Открытие состоится через три дня, — к нам поднялся Игорь, — вы готовы? — Вполне, — пытаюсь скрыть дрожь. — В чем пойдешь? Юля была похожа на бегемотика. Сначала видно живот, потом девушку. — Привет, солнышко, — глажу пузико, — к новому году увидимся? Как себя чувствуешь? — Отлично, — смеется, — устала, — плюхнулась на диван. — Я весь день был строителем-маляром, — Гром вздохнул, — бы давно сделали комнату для Адель, но Юля требует запах краски. Голова кружится. — Мне нравится! — нюхает какую-то деревяшку, — кайф. — Ты ее с собой таскаешь чтобы нюхать? — Серёжа в шоке, — вау. — Она восхитительно пахнет краской. Я бы себе духи такие купила. — Боже, — усмехаюсь, — кстати, я выбрала тебе клинику, в которой будешь рожать. Все на высшем уровне. Уже завтра планирую отвезти тебя в Лондон на сохранение. — Что? — возмутился Игорь, — какой Лондон? Она будет рожать в нашей сорок восьмой больнице! — Ни за что! — рыкнула, — ещё этого не хватало! Нет и ещё раз нет! Все решено и оплачено! — Россия и точка! — Хочешь, чтобы с ней там обращались как с дерьмом? Никаких условий. А в Лондоне всё, что захочешь, начиная от бассейна, заканчивая горячим круассаном. Я сама родила Софию в этой клинике и по сравнению с родами, после которых появился Майкл — небо и земля. Врачи и медсестры бережно и трепетно относятся с роженице. Тем более, двойное гражданство будет! — Я договорился уже с тетей Светой! — В пизду твою тетю Свету. Пчела рожает в Лондоне. — Может, — Серёжа странно на нас посмотрел, — Юлёк сама решит? — А можно? — удивилась, — тогда, я хочу рожать в Лондоне. Но, это дорого же! — Все оплачено, — повторяю, — это наш подарок. Забудь про ценник. — Предательница! — фыркнул Гром. — Бе-бе-бе, — показала язык.Лондон
Олег любезно согласился сопроводить беременную Пчёлкину и меня до клиники, чем вызвал восторг у девушки. Не знаю, кто был рад больше друг другу, дети Юле с Олегом или Волков с Пчелой детям. Визг стоял на весь дом. Я для них уже не столь важный гость. Во время дневного сна, мы спустились вниз и решили немного поболтать. — Черт, — наступаю на что-то мокрое, — кто пролил воду? — Никто! — ответ из зала, — ты там одна. Затерев лужу, с полным подносом сладкого и чаем вошла в гостиную. — Адель, — Юля бросила взгляд паники на меня, — это я пролила. — Уже затёрла. Все нормально. Выдыхай. — Не совсем нормально, — замялась, — кажется, у меня воды отошли. — Ты рожаешь?! — Олег подскочил с дивана. — Наверное. — Тебе еще полтора месяца ходить! — Видимо, уже дошла.