Стражницы. История продолжается (The Guardians. It Continues).

       Утро первого школьного дня после зимних каникул встретило стражниц своей обыденностью и повседневностью.        — Просыпайся, Вилл, пора вставать, — донёсся из дверного проема женский голос.        Рыжеволосая промямлила невнятное и повернулась на бок. Одеяло прикрывало лишь верхнюю половину ее тела.        — Классные трусики, — прозвучал голос, но уже мужской. Вилл тут же моментально проснулась, распахнув глаза, и быстро присела на кровати, укутавшись одеялом. Она заметила возле дверей усатого мужчину в голубом халате и с кружкой кофе в руке. — Доброе утро. — И ушёл.        Прошло десять минут — за это время рыжая успела умыться, надеть домашние штаны и выйти на кухню с испорченным настроением.        — Мам, скажи Дину, чтобы не заходил в мою комнату.        — Да он просто пошутил, — ответила женщина с длинными и синими волосами за плитой, не отрывая взгляд от ковша, в котором перемешивала овсяную кашу, — хотя, если смотреть с другой стороны, ты проснулась очень быстро.        Вилл тяжело выдохнула и вернулась к себе в комнату...        В десяти кварталах отсюда русоволосая девочка все ещё мирно и сладко посапывала, пока, внезапно, в ее комнату не вбежал маленький, пронырливый мальчик и не начал прыгать на ее пружинистой кровати.        — Вставай, вставай, Ирма, — вопил он своим ребяческим голосочком, — а то опоздаешь в школу!!!        — Крис, перестань прыгать по кровати и бегом в ванну, — в дверном проёме спальни дочери показалась Анна Лэр — Крис неохотно спрыгнул и вышел из комнаты. — Вставай, Ирма, а то опоздаешь.        Когда мама ушла на кухню, из под одеяла прозвучал недовольный и протянутый стон...        В третьем доме женщина в розовом халате и с синими волосами, с прической каре, открыла дверцу спальни своей дочери и заметила, что кровать уже была застелена. Она пошла на кухню и увидела, как темнокожая девочка с синими, маленькими косичками уже сидела за столом и пила чай из собственной кружки, закусывая тостом с джемом.        — Доброе утро, мам, — поприветствовала она...        В большой квартире солидных апартаментов богатого района, маленькая девочка уже долго стоит возле ванны и начинает потихоньку злиться.        — Ау, Корнелия, ты ещё долго там будешь? — воскликнула она в щель закрытой двери, чтобы перебить звуки душа.        — Одну секундочку, — донесся изнутри голос девушки.        — Эх, лучше бы ты родилась мальчиком, — пробормотала под нос девочка и продолжила стоять и ждать...        Из дверей китайского ресторана, над которыми висела вывеска с двумя желтыми драконами и стоявшие возле входа два пьедестала с изображением львов, выбежала темноволосая китаянка и поспешила по улице, надевая на бегу куртку.        — Удачи тебе, Хай Лин, — кричала вслед пожилая китаянка из окна второго этажа.        — Удачи тебе, Хай Лин, — рядом с ней вылезла ее сестра-близнец и также последовала за действиями своей сестры — та ничего не услышала и продолжила бежать.        — Эй, она моя внучка, — возразила бабушка — которая первая выглянула из окна.        — Миссис Лин, вам звонит какой-то Захарий, — послышался позади них голос ее снохи, Джоан Лин.        — Чур, Захарий мой, — радостно воскликнула вторая бабушка и нырнула обратно в комнату.        — Нет, он мой, — запротестовала первая и поспешила вслед за ней...        На улице стояло зимнее утро. Холод покалывал щеки горожан, но солнце слегка подогревало их. Машины лихо неслись по дороге, стекла которых отражали солнечные лучи, тем самым ослепляя некоторых пешеходов.        Хай Лин добежала до больших, открытых врат, над которыми фигурировала надпись: "Sheffield Institute", заметила среди унывающих и до конца не проснувшихся школьников, угрюмо тащившиеся в школу, троих знакомых ей подружек и с улыбкой подошла к ним:        — Привет, девчонки.        — Привет, Хай Лин, — в унисон крикнули Корнелия, Тарани и Ирма. У Ирмы голос вышел уставшим, и она зевнула во весь рот.        — Ты чего такая грустная, Ирма? — спросила Корнелия.        — Каникулы кончились, вот в чем проблема, — заныла Ирма. — Опять сидеть целыми днями и слушать нудятину.        — Не надо так драматизировать, — сказала Тарани, — если бы ты проявляла хоть капельку заинтересованности, то ты поняла бы, что учеба может быть интересной.        Ирма лишь презрительно махнула рукой.        — А где Вилл? — поинтересовалась Хай Лин.        Ответ оказался визуальным: возле ворот остановилась красная машина.        — Удачи тебе, Сьюзен Коллинз, — попрощался мужчина, поцеловал жену, сидящую за рулём, в губы и вышел из машины. Четверо девушек и учитель Коллинз обменялись приветствиями, и последний пошел дальше в школу.        — Мам, я хочу кое-что сказать, — обратилась к маме Вилл из заднего сиденья.        — Говори.        — Я хочу что бы ты вернула мне мой шпингалет — я имею право закрываться у себя в комнате!        — Давай поговорим об этом дома, ладно?        Вилл закатила глаза и вышла из машины, громко хлопнув дверью. Автомобиль уехал, а девочка подошла к своим ждавшим ее подружкам с недовольной гримасой.        — Ну, как тебе новый отчим? — с ухмылкой спросила Ирма.        — Ужасно, — ответила Вилл, — не люблю, когда Дин заходит ко мне без моего спросу.        — Нашла на что жаловаться, — сказала Корнелия, — вот будет у тебя младший брат или сестрёнка, то наберёшься хлопот пуще прежнего.        — Это точно, — подметила Ирма.        — Эй, мы ведь подружки — вы должны поддерживать, а не упрекать меня, — возмутилась Вилл.        — Жалко, что ты тоже не поменяла фамилию, — с огорчением произнесла Хай Лин.        — Не хочу, — ответила Вилл, — ты же сама знаешь, что мои родители сыграли свадьбу в один день. Я хотела идти на отцовскую свадьбу, но моя мама вынесла мне мозги, и мне пришлось быть на маминой. Папа огорчился, но я сказала, что оставлю его фамилию. Мама была снова не в восторге.        — Давайте лучше пойдем в школу, а то опоздаем, — вмешалась Тарани.        Девочки заметили, что остались одни во дворе и поспешили в здание, как вдруг возле входа заметили директрису Кникербокер. Прозвенел звонок.        — Дети, девочки, — радостно объявляет она, — познакомьтесь с новым учителем компьютерного курса, — она отошла в сторону, — это профессор Рафаэль Силла.        — Надеюсь, скоро я вас узнаю гораздо лучше, — представился он, выходя из тени.        В воздухе нависло минутное и неловкое молчание.        В добавок, в словах Рафа Стражницы учуяли нотки презрения, от чего слегка насторожились.        — Эм-м, госпожа директриса, — начала разговор Тарани.        — Что такое?        — Не лучше было бы представить нового учителя в кабинете — ну знаете, где соберутся ВСЕ ученики в классе, а не только нам?        Директриса сперва не понимала, что происходит, а потом только дошло.        — Да, ты права, Тарани, — ответила Кникербокер. — Я сегодня что-то не выспалась, первый учебный день, надеюсь вы, мистер Силла, сможете представиться без меня?        Молодой учитель кивнул. Они всей компанией вошли внутрь.

***

       Все обычно знают, что творится в классе, когда нет учителя.        Ученики сидели за компьютерами и бурно общались между собой, иногда пытаясь перекрикивать друг друга. Лишь Мартин Таббс усердно строчил по клавиатуре. Внезапно в его голову прилетает клочок бумаги.        — Эй, Мартин, ты что там делаешь? — обратился к нему тощий пацан с вытянутым лицом и огненными волосами, как у дикобраза.        — Ничего, Урия— сухо ответил очкарик.        Урия встал со своего места и подошёл к ботанику, незаметно разглядывая через плечо монитор.        — Ты что, все ещё сохнешь по этой мымре, Ирме? Тебе не хватило того, что она отшила тебя на всю школу?        — Она не мымра, — возразил Мартин, но вышло у него так себе.        — Ой, признай это, — начал издеваться Урия, — она будет мутить с Эндрю Хорнби, а ты так и останешься ни с кем всю свою никчемную жизнь.        — Оставь его в покое, Урия, — заступился за него другой рыжий.        — Не нарывайся, Найджел, — с угрозой обратился хулиган.        Их пацанский разговор был прерван открытием двери — в кабинет вошли Вилл, Корнелия и Силла.        Найджел и Урия перебросились друг с другом презренными взглядами и уселись на свои места.        Как только Вилл и Корнелия сели, учитель начал представляться.        — Здравствуйте дети, меня зовут, — после чего взял мел и начал писать свое имя крупными буквами, одновременно выговаривая: — Рафаэль Силла, с сегодняшнего дня я буду замещающим учителем по информатике. Вопросы будут?        Вилл и Корнелия заметили, как большинство девочек в классе неравнодушно поглядывали на симпатичного, нового учителя.        — Эй, мне ваша рожа кажется знакомой, мы раньше не встречались? — спросил рыжий хулиган.        — Э-э-э, нет, не знаю, — ответил Силла, — я обычно встречаюсь с женщинами своего возраста.        Весь класс загоготал, а Урия стеснительно и угрюмо съежился. Вилл и Корнелия тоже не остались в стороне.

***

       Прозвенел звонок на окончание первой половины учебного дня. Дети бежали в столовку, сломя голову. Для кого-то она пролетела быстро и незаметно, а для других — долго и изнуряюще. К последним относится уставшая Ирма, которая вяло перебирала вещи в своем шкафчике, готовясь к следующему уроку. Она не замечала, как среди шныряющих учеников к ней с правой стороны медленно подходил очкарик, мысленно соскребая по сусекам своего сознания остатки храбрости. Он подошёл вплотную и хотел уже что-то сказать, как, внезапно, она бросила взгляд в левую сторону.        — Эндрю!!! — крикнула она, заметив симпатичного брюнета с темными и длинными волосами до плеч. Радостно захлопнула дверь шкафчика и побежала к нему.        Мартин стоял на одном месте некоторое время и огорчённо выдохнул.        — О, привет, Ирма, — с улыбкой приветствовал Эндрю. — Ты что-то хотела?        — В общем, да, — начала Ирма — сильный стук сердца иногда перебивал ее дыхание, — я бы хотела... то есть, как насчёт прогуляться вечерком, вместе, по парку?        — Конечно, — согласился Хорнби. — Встретимся завтра вечером, в парке аттракционов, идёт?        — Идёт, — словно сама не своя повторил последнюю фразу Ирма, даже не задумываясь о том, какие планы могли быть в тот день — ее охватил радостный порыв смешанных чувств...        Эндрю Хорнби пошел дальше по своим делам, оставив Ирму наедине со своими фантазиями...        В школьной столовой творился полный галдёж — в одной стороне обедали и разговаривали учителя, в другой — ели школьники; где, к тому же, выстроилась очередь к буфету. Раньше, когда здесь работала Ян Лин, точнее ее Альтермер Мира, очередь была длиннющая. Но она уже ушла, и пища снова стала безвкусной.        — М-да, — сухо вымолвила Тарани, сидя за столом вместе с Корнелией, Хай Лин и Вилл, и разглядывала картофельное пюре, — эта картошка такая сухая и пресная, что даже свиньи не стали бы её жрать.        — Ребята, — радостно и в тоже время дрожа вопила водяная стражница, расталкивая учеников и усевшись рядом с Тарани, — я всё-таки собрала Эндрю в кулак и пригласила волю на свидание.        — Что? — недоумевала Корнелия.        — То есть, собрала волю в кулак и пригласила Эндрю на свидание.        — О, молодец, — похвалили ее подруги, — и когда намечается?        — Завтра вечером.        — Ты же говорила, что будешь помогать маме завтра с генеральной уборкой.        — Ой, я об этом не подумала, — проговорила она с оттенком разочарования, — я просто дико волновалась, думала, что он мне откажет.        — Да не волнуйся особо, — подхватила Тарани, — ты главное сильно не переживай, у нас тоже самое было, и ничего, правда девчонки?        — Все у тебя получится, — поддержали ее трое остальных подруг.        — Спасибо вам, девчата, — обрадовалась она от такой поддержки, — что бы я без вас делала. А с мамой можно договориться — всё-таки генуборка каждый месяц проходит, и ее можно отложить.        — С моей мамой такое бы не прокатило бы, — с грустью отметила Вилл, — если бы со мной случись такая ситуация с Мэттом, то мама разоралась бы на весь дом.        — Кстати, как твои дела с Мэттом? — сменила тему Хай Лин. — Тяжело было, когда он переехал?        — Да ничего, все нормально, — ответила Вилл, — всё-таки Квентин Селленджер — кумир его детства, хотя музыка Селленджера и музыка Мэтта очень сильно отличаются. Он так радостно обрадовался, когда его пригласили в труппу его кумира. Аж до потолка прыгал и радовался во все горло. Честно, никогда не видел его таким счастливым, и я была рада за него. Мэтт даже за плечи обнял меня так сильно, что до сих пор болят. Но когда узнал все подробности и детали, то объяснил мне, что ему придется уехать на другой конец континента, учится в школе Редстоуна. И в том же штате будет гастролировать. Он добавил, что это на один год, а потом вернётся. Утешил тем, что я даже моргнуть не успею, как год уже пролетит. Будем переписываться и выходить в видео чат.        — Да уж, год — это очень-очень долго, — вымолвила Ирма.        — Хорошо, что он оставил мистера Хагглза мне, — добавила Корнелия, — теперь, когда Наполеон обрёл разум, он уже больше не будет бежать за соней, как в прошлый раз. Теперь уже двое регентов Земли будут защищать Лилиан.        Большинство учеников и учителей уже отобедали, привстали со своих мест и носили пустые подносы на подставки возле кухни.        — Внимание, внимание всем ученикам, — разревелись черные рупоры школьной радиостанции голосом директрисы, — у меня для вас три новости. Первая — из-за экономия бюджета я вынуждена расформировать местную радиостанцию, оставив ее только для новостей и объявлении, которые я буду вам рассказывать...        — Нет! — возмутилась Ирма.        —...Вторая новость — ученики средних и старших классов, за место уроков, должны пройти в актовый зал для лекции от приглашенного профессора...        — Лекция от мистера Силлы? — недопонимала Хай Лин.        —... И третья — УРИЯ ДАНН, КУРТ И КЛАЙБЕР, НЕМЕДЛЕННО В КАБИНЕТ ДИРЕКТОРА — НАШ УБОРЩИК, ГИДЕОН, ВИДЕЛ, КАК ВЫ ПОЛЬЗОВАЛИСЬ ОГНЕТУШИТЕЛЯМИ ПРОТИВ ГОЛУБЕЙ!        Вся столовая накрылась бурным смехом.

***

       Только недавно большой, просторный зал с неудобными и громоздкими сиденьями и старомодной трибуной находился в полной тишине, как тут же им стала наполняться местная детвора, и в воздухе снова перемешивалась меж собой куча разговоров учеников. Стражницы, вместе с Найджелом и Эриком, которые уже успели поцеловаться со своими девушками, следуя друг за другом, протискивались между сиденьями и уселись ближе к большим, решетчатым окнам.        На трибуну вышла миссис Кникербокер и громко прокричала:        — ТИШИНА В ЗАЛЕ!!! — Все ученики замолчали — полная тишина вернулась. — Как я уже сегодня заявляла вам, перед вами выступит наш приглашенный профессор, который преподавал психологию в университете Фадден-Хиллз...        Вилл, когда услышала свой бывший город, слегка насторожилась, поежившись в сиденье. Ирма оглянулась вокруг, пытаясь заприметить Эндрю, но когда пересеклась взглядом с Мартином, тут же перекинула свой взор на директрису.        Стражницы заметили, как медленно открываются входные двери зала.        — А вот, как раз успел подойти вовремя, — указывая на вход, говорила директриса, — встречайте, профессор психологических наук, Теодор Риддл.        Внутрь вошёл знакомый вам с прошлой главы лысый мужчина в таком же одеянии.        — О, боже, — тихо и неосознанно вымолвила Вилл, но, к счастью, стражницы ничего не услышали.        Он медленной походкой направлялся на трибуну. Директриса пожала ему руку и села на зарезервированное для нее сиденье в первом ряду.        — Ученики и ученицы, — начал он, — как вы знаете, директриса в своей новости заявила, что на мою лекцию были приглашены только ученики средних и старших классов. Кто знает почему?        Никто не поднял руку. Кроме Мартина.        — Да вы?        — Это... ну... это связано с переходным возрастом?        — Молодец, молодой человек. Дело в том, что вы начинаете взрослеть, вы будете чувствовать, как ваше тело и ваше сознание начинает потихоньку изменятся, но я не буду касаться биологической стороны аспекта вопроса, а, исключительно, психологического...        Одни слушали внимательно, а другие зевали, перешептывались и поглядывали в окно.        —...Я занимаюсь психологией всю свою жизнь, и понимаю, насколько бывают проблемы у подростков. Но хочу вас предостеречь вот в чем. Скоро вы вступите во взрослую жизнь, и переходная часть является важной составляющей вашей жизни, ведь именно в этом возрасте у вас начинает зарождаться личность. Эта самая личность нуждается в развитии и сбалансированности, и поэтому так столь необходима взаимопонимание между вами и вашими родителями, а также в отношении с друзьями и учителями. А если этого не случается, то для такого подростка бывают две разновидности психологического отклонения.        Первое, сильнохарактерные, в простонародье, оно называется "жизнь такая" — человек, не получая достаточное количество внимания от родителей или даже имея суровое воспитание, становится жёстким и отстранённым, для него моральные ценности становятся пустым звуком. Что только он сам может решать все проблемы, что любая, предложенная ему помощь становится признанием слабости. Конечно, таких людей вы и сами знаете, но мало, кто знает и о вторых.        Слабохарактерные — те, которые получают слишком много заботы и внимания, любви и нежности со стороны родителей — они становятся слабовольными. Эти люди буду верить, что родители могут решить все проблемы. Будут готовы признать, что какой-то там "Бог из машины" сможет решить все их проблемы — достаточно использовать... магию...        После последней фразы несколько школьников засмеялись.        —... Да, я понимаю звучит абсурдно, но такие индивидуумы я встречал — на вид они были совершенно взрослыми, а в душе — маленькие, несчастные дети, которые верят, что высшие силы помогут им, достаточно... — и вместо слов щёлкнул пальцами...        Стражницы все это время внимательно слушали.        —... И поэтому я устроился в вашу школу детским психологом, если у вас есть психологические проблемы, то вы можете обратиться ко мне за консультацией. На этом всё — вы свободны.        Ученики вставали и направлялись к выходу, попутно бурно обсуждая прошедшую лекцию.        — Мне вообще не понравилось, — возмутилась Хай Лин, — ещё магию приплел ни с того, ни с сего. Будто он что-то знает.        — Мне, наоборот, понравилось, — ответила Тарани, — было интересно и познавательно. А тебе как, Вилл?        Вилл не отреагировала и, направляясь вслед за подружками, зациклила взгляд на Теодоре Риддле, беседующим с директрисой, на трибуне.        — Вилл?        Ноль внимания.        — ВИЛЛ?!        — Что такое? — встрепенулась рыжая стражница, обернувшись к Тарани.        — Я говорю, как тебе лекция?        — А... ну... я толком не слушала, — ответила Вилл.        Вся пятерка продолжила идти к выходу из зала.