Dark Discoveries

  Встреча с Сьюзен была увлекательной, но имела досадный побочный эффект. Он был возбуждён, но не смог «разрядиться». Нужно было как-то решить эту проблему. Одним из вариантов было убедить свою «лучшую подругу» помочь с этим. Изначально планировалось выследить Дафну и устроить новую стычку, но, взглянув на карту, он обнаружил, что она уже в своём общежитии. Конечно, он мог бы вломиться туда, но это раскрыло бы больше карт, чем требовалось.   Найти Гермиону на карте было проще простого. Она пряталась в какой-то заброшенной аудитории на втором этаже. Очевидно, она пыталась держаться от него подальше, но это был плохой выбор. Общая комната сгодилась бы куда более, так как там было много людей, а её общежитие было бы самым лучшим. Гарри было бы трудно пробраться внутрь без лишних подозрений. Но спрятаться в одном из пустующих классов, в то время как у него была карта, позволяющая найти любого в замке — не было ничего проще.   «А может, она этого и хотела», — с улыбкой заметил Гарри, — «Возможно, она хотела побыть с ним наедине, хотя бы подсознательно. Она насладилась их последним «сеансом» почти так же, как и он, о чём свидетельствовали его промокшие тогда пальцы».   С этими мыслями он прошёл по коридорам и вскоре оказался перед тем самым классом.   — Привет, Гермиона, — весело сказал он, входя внутрь, заставив подругу подпрыгнуть от удивления.   — Гарри! Не делай так больше! — сердито сказала она, — Ты хочешь, чтобы у меня случился сердечный приступ?   — Разве у волшебниц и волшебников могут быть сердечные приступы? Неужели наша магия может допустить такое? — спросил Гарри, пытаясь создать очередной отвлекающий манёвр.   И он сработал отлично, так как выражение лица Гермионы сменилось на решительное, такое происходило всякий раз, когда она сталкивалась с загадкой.   — Я так не думаю, — решила она секунду спустя, — Магический потенциал наших тел всегда работает над устранением мелких недостатков, таких как тромбы, а значит, что сердечный приступ не может случиться без наложения проклятия, — она остановилась на секунду, — Подожди-ка, — добавила она, ярость вернулась к ней, когда она вспомнила о своём гневе, — Ты просто пытаешься отвлечь меня?   — Поправка, — сказал Гарри, садясь на место рядом с ней, — я уже отвлёк тебя.   — О чём ты говоришь… — начала Гермиона, но её слова затихли, когда пунцовый румянец окрасил её лицо. Гарри не нужно было читать мысли, чтобы понять — она думает о великолепном минете, который сделала ему посреди общей комнаты прошлой ночью. Румянец в сочетании с блуждающим взглядом сделали всю работу, — Гарри… — сказала она, но тут же замялась, переполненная эмоциями.   — Все хорошо, Гермиона, — Гарри говорил спокойным тоном, но не забыл добавить мысленный импульс, который вызвал ощущение спокойствия и немного утихомирил страх, который она испытывала, — Ты была хорошим другом и помогла мне успокоиться после того, как я узнал, что мой учитель Защиты от Тёмных Искусств снова пыталась убить меня. На этот раз даже раньше, чем обычно.   Как он и ожидал, новости, которую он только что сообщил, было достаточно, чтобы она проигнорировала воспоминание о последней встрече.   — О чём ты говоришь? — спросила она с нарастающей тревогой.   — Амбридж вчера проболталась, что это она послала дементоров тем летом, видимо, чтобы облегчить жизнь Фаджу, — сказал Гарри, не потрудившись скрыть своё раздражение от этого факта. Быть мишенью для покушения — это одно, но быть мишенью для Амбридж только потому, что он доставляет неудобства, задевало его гордость.   «По крайней мере, Волдеморту хватило вежливости отнестись к нему как к реальной угрозе!»   — Это ужасно! — объявила она, вскакивая на ноги и готовясь уйти, — Мы должны пойти и рассказать Макгонагалл.   Он схватил её за запястье, прежде чем она успела сделать второй шаг, с удовлетворением отметив, что лёгкого рывка было достаточно, чтобы остановить подругу. До начала их «занятий» это было бы невозможно, когда у неё был такой настрой. Она вопросительно посмотрела на него:   — Чего мы этим добьёмся? — спросил он.   — Она сможет сместить её с должности, конечно, — объяснила Гермиона, но её голос был гораздо менее уверенным, чем слова.   — И как она это сделает? — спросил он. Гермиона смотрела в непонимании, не в силах объять сути всей проблемы. Гарри решил объяснить более подробно:   — Они не смогли убрать её, когда Дамблдор был здесь, несмотря на то, что она активно мучила студентов. Неужели ты думаешь, что Макгонагалл сместит её, обвинив в убийстве, и не имея никаких доказательств, кроме моих собственных слов?   — Но… — попыталась возразить она, но Гарри прервал:   — Она — заместитель министра магии Фаджа, и никак не могла сделать что-то настолько серьёзное без его одобрения. Даже она не может быть такой идиоткой, — Гарри вздохнул, использовав её отвлечённое состояние в своих интересах и усадив её к себе на колени. В своих раздумьях она едва заметила это, — И мне не нужно напоминать тебе, как Фадж бросил Хагрида в Азкабан без суда и следствия, только для того, чтобы создать видимость работы, или как Дамблдор спас меня от изгнания из волшебного мира этим летом. Я не собираюсь прикидывать шансы в ещё одном противостоянии против этой ёбаной системы!   — Но это несправедливо, — воскликнула она, размахивая руками, и Гарри воспользовался случаем, чтобы крепко обхватить её за талию. Это заставило её ощутить их близкое положение, и слова замерли у неё на губах. Она попыталась привстать, но хватка Гарри не позволила ей завершить подъём. Её порозовевшая кожа говорила, что она не собирается прилагать больших усилий.   — Всё несправедливо, — ответил Гарри, начиная рассеянно поглаживать её живот, — В прошлом году мы видели, как Министр магии казнил свидетеля только потому, что его слова могли быть неудобны, в то время как многие Пожиратели смерти, вернувшиеся к Волдеморту, свободно разгуливали на свободе в течение многих лет. Мы живём в несправедливом мире.   — Я знаю, но… — сказала она, пытаясь оставить без внимания его случайное прикосновение, но то, как она сдвинулась на его коленях, говорило не только о дискомфорте, но и о желании, которое пыталась скрыть. Не так чтобы неожиданность для него, ведь не только он завершил ту ночь на счастливой ноте.   — Не волнуйся, — сказал Гарри, позволяя своим рукам двинуться выше, поглаживая нижнюю часть её груди.   Она напряглась от его прикосновений.   — Гарри, что ты делаешь!? — воскликнула Гермиона, пытаясь встать с его колен, но он был готов к этому. Он схватил её за бёдра и снова притянул к себе на колени, на этот раз прямо на свой конец, — Гарри! — повторила она.   — Успокойся, — прошептал он ей на ухо, — Ты напряжена, и я помогу тебе так же, как ты помогала мне. Будет нечестно, если я позволю тебе остаться в стрессе.   — Я не… — попыталась сказать она, но совершила ошибку, повернувшись к нему, и установив зрительный контакт. После нескольких дней практики и его частого знакомства с её невероятно упорядоченным разумом, усилить удовольствие, которое она уже помнила, было проще простого. Тем более что она уже думала о тех самых моментах.   — Тебе не нужно просить, — прошептал он тем же хриплым тоном, — Что это за друг, если не может понять твои потребности.   Конечно, это был чистый бред, но достаточно слаженный, чтобы пройти через фильтр её растерянного сознания.   — Хорошо, — пробормотала она и замолчала, дав согласие на полный доступ к её красивому телу.   Бёдра, жмущиеся к его болту, усилили возбуждение, умоляли о том, чтобы он безжалостно овладел ей, но Гарри хотел сделать это медленно. Одной рукой он провёл по её животу, мягко поглаживая, а другой поднялся выше, добравшись до шеи, слегка массируя плоть по пути, подольше задержавшись на её грудях. Благодарный стон сорвался с её губ. Не намеренный, если он правильно растолковал приливом крови к её лицу.   — Тебе нравится? — пробормотал он. Она не ответила, и он повторил вопрос. На этот раз Гермиона кивнула, содрогаясь, — Хорошо, — сказал он. Гарри просунул руку в пространство между пуговицами мантии, его прикосновения стали чувствительней, ограниченные только тонкой тканью её блузки. Он стал тереть, пока не услышал ещё один стон. Затем его рука начала двигаться вниз, расстёгивая по пути пуговицы мантии и опускаясь к её ногам.   Его правая рука повторяла движение левой, на секунду скользнув по её плечу, прежде чем найти верхнюю пуговицу мантии, двигаясь дальше, пока не достигла начальной точки левой. Он сопротивлялся искушению задержаться на её сиськах. И если хныканье, которое она издала, когда он проигнорировал их в своём проходе, было показателем, то он был не единственным, кто испытывал это искушение.   Обе его руки выполнили свою задачу, и он был вознаграждён распахнутой мантией. Но их работа не была закончена. Его правая рука начала понемногу расстёгивать пуговицы блузки, открывая его взору её гладкий живот. Пальцы касались её кожи гораздо чаще, чем это было необходимо. Тем временем его левая рука нашла внутреннюю поверхность бедра, медленно поднимаясь вверх, заставляя её напрячься, как струну скрипки, что музыкант настраивает перед концертом.   Однако слишком сильное напряжение вело к риску всё запороть, и он решил избавиться от него. Гарри наклонился вперёд и прижался губами к её шее, сделав мягкий, затяжной поцелуй в том месте, где заканчивался подбородок и начиналась шея. Она беспомощно вздрогнула, но это отвлекло её настолько, что он смог закончить расстёгивать пуговицы. Вид, открывавшийся поверх её плеча, был прекрасен, и ему захотелось зарыться в мягкую плоть её грудей.   Но он снова проигнорировал это желание, предпочтя продолжать в том же темпе. Правой рукой он потянулся к молнии на юбке, в то время как левая всё ближе и ближе подбиралась к её половым губам, лаская внутреннюю поверхность бёдер. Он тянул молнию вниз с мучительной медлительностью, наслаждаясь тем, как замирает её дыхание при каждом щелчке, и все это без малейшего мысленного прикосновения. Он наклонился к её уху, но прежде чем что-то сказать, взял мочку между зубами и нежно прикусил:   — Встань, — прошептал он самым тёмным, самым соблазнительным голосом, на который только был способен, и прикусил ещё раз.   Она задрожала от предвкушения, когда встала, забыв о своей прежней нерешительности. Он тоже встал, приблизившись настолько, что его грудь касалась её спины, а руки вернулись к плечам, желая развернуть свой подарок как следует, слой за слоем. Сначала он зацепил пальцами край мантии и медленно потянул его вниз. Её руки разошлись в стороны, и та упала, распластавшись по земле. Несколько секунд спустя та же участь постигла и блузку, оставив дрожащую Гермиону без верхней одежды. Гарри сомневался, что её дрожь как-то связана с температурой в комнате, которая была более чем комфортной.   — Тебе это нравится, не так ли? — прошептал он ей на ухо, в то время как его рука потянулась к юбке и мягко дёрнула ту за край. И снова она не дала ответа. Он поднёс руку к её «пирожочку», прикрытому надоедливыми трусиками, что остались после исчезновения юбки, и предостерегающе сжал её, — Это невежливо — оставлять мои вопросы без ответа, не думаешь?   На мгновение она замялась, ничего не говоря, заставив Гарри испугаться, что он слишком многого требует, но затем её губы приоткрылись и из них вырвался шёпот:   — Да, — единственное слово повисло в воздухе, выпущенное безвольно.   — Хорошая девочка, — сказал он, переходя к мягким ласкам, усаживаясь обратно. Он взял её за руку, заставляя сесть к нему на колени в точно такой же позе, как и прежде, в то время как другой потянулся к своей палочке, и произнёс заклинание исчезновения, избавляясь от собственных штанов. Он не желал снимать их сам, боясь нарушить «магию» своими грубыми движениями.   Она никак не могла не заметить отсутствие его брюк, когда села, и их обнажённые ноги прижались друг к другу, но она решила сделать вид, что не заметила, и Гарри спустил этот момент. У него были более важные вещи, на которые стоило обратить внимание, например, исследование её обнажённой кожи с таким удовольствием, которого он никогда раньше не испытывал. Из её рта периодически вырывалось хныканье с нотками мольбы, которые Гарри игнорировал, предпочитая не торопиться. Тем не менее, он был удивлён тем, как легко ей удалось довести себя до точки, когда она начала умолять о большем.   Её бедра начали двигаться. Сначала это была не более чем дрожь, или так ему показалось. Но постепенно, с каждой секундой, всё становилось более очевидным; она беззвучно умоляла его зайти дальше, пока елозила своими «булочками» по его стволу. Их разделяло только лишь нижнее бельё.   Он решил вознаградить её. Гарри потянулся к задней части её лифчика, расстегнул его движением, которое становилось всё более и более умелым, и ослабил «адскую тюрьму» в которой пребывали её впечатляющие «бидоны». Бюстгальтер соскользнул вниз, на секунду открыв ему потрясающий вид под ними, после чего они снова оказались прикрыты. Ни один из них не был недоволен новым укрытием, так как Гарри, избавившись от уродливой детали, решил изобразить руками чашечки её бюстгальтера, дразня пальцами чувствительную кожу.   Его движение придало смелости и её бёдрам, позволив ей оставить последнюю попытку сделать вид, что всё происходило случайно. Она начала по-настоящему давить на него, что вызвало его стон в ответ. Довольная ухмылка Гермионы так и искушала его стереть её, заменив чем-то более раболепным, но он сдержался, позволив ей одержать маленькую победу.   Ненадолго. Одна из его рук покинула свой пост и направилась вниз, на мгновение задержавшись на животе, прежде чем продолжить путь. Он добрался до края трусиков, но вместо того, чтобы пройтись по ткани до клитора, он скользнул внутрь них.   — Гарри! — встревоженно воскликнула она, когда его рука преодолела ещё один барьер близости, но было уже поздно. Его пальцы нашли её бугорок, грубо провели вокруг него, отчего её жалоба сменилась требовательным криком.   Даже тогда рука, обхватившая его запястье, пыталась отдёрнуть её. Но это была слабая попытка, не имеющая ни силы, ни уверенности, что позволило ему проигнорировать её, тем самым дать ей то, в чём она действительно нуждалась. Ещё несколько секунд сосредоточенной «атаки» на её клитор, и рука отлетела в сторону сама, поскольку попытки заглушить стоны стали занимать всё её внимание. Эти же приглушенные стоны только подстегнули Гарри, и он пошёл дальше. Его пальцы с силой вонзились в её прекрасную грудь, извлекая более громкие крики, которые только ускоряли её темп, пока он разгонял её страсть.   Самый восхитительный порочный круг, который Гарри когда-либо видел.   Но у каждого такого круга есть конец. В данном случае это был непроизвольный крик Гермионы, прорвавшийся сквозь её попытки сдержаться, когда тряска от возбуждения захватила над ней контроль. Её веки неконтролируемо затрепетали, тело потеряло всякое напряжение. Она всем весом рухнула на его колени, отчего его чувства вышли на новый уровень. Он решил зайти ещё дальше.   — Это перебор! — смогла воскликнуть Гермиона, несмотря на дурман, когда его пальцы нашли её «вход» и скользнули внутрь почти без усилий, по пути, блестящему от её «сока», — Ты не можешь… — начала она, но её мнение о том, что он может и не может делать, так и не было услышано. Гарри добавил второй палец внутрь, и протест его подруги прервался наполненными страстью криками, когда они оба проникли в её щель.   — О чём ты говорила? — игриво прошептал Гарри ей на ухо, а затем перешёл к шее, покрывая её кожу мягкими поцелуями.   — Я… — начала она, но Гарри выбрал именно этот момент, чтобы увеличить скорость, снова уничтожая слова очень приятным оружием. Он замедлился, давая ей возможность перевести дух, и снова ускорился, как только она открыла рот, чтобы что-то сказать. Её бёдра снова начали раскачиваться, следуя его темпу, потирая его шланг, искушая Гарри на большее.   Их нижнее белье мешало ему наслаждаться в полной мере, поэтому он решил избавиться от него. Остановив её, чтобы снять трусики, он рисковал разрушить весь настрой, но, к счастью, магия всегда была рядом, даруя выход из любой ситуации. Два заклинания исчезновения, и его боксёры и её трусики исчезли, позволяя его хозяйству без ограничений ощутить тепло её пухлого зада, в момент, когда её «щёчки» обхватили его с двух сторон, двигая вверх и вниз.   Гермиона либо не заметила, либо предпочла не обращать на это внимания. В любом случае, это позволило Гарри использовать её прелести, чтобы приблизить себя к окончанию. Конец, который не заставил себя долго ждать. Стоны Гермионы сменились ещё раз, сигнализируя о подступающей развязке, затем произошло ещё одно сотрясение, оставившее её беспомощной. Это ознаменовало момент, когда его сопротивление рухнуло, его член задёргался, готовясь кончить. Он немного приподнял попку Гермионы, достаточно, чтобы прицелиться прямо в середину, и покрыл её своим семенем. Всё это без малейшего комментария со стороны Гермионы.   Отсутствие оных заинтересовало его. Он проверил её лицо и увидел, что она была в состоянии хуже опьянения, непонимающе озираясь по сторонам. Гарри не мог удержаться, чтобы не поиздеваться над ней ещё раз. Он схватил её мантию и поднялся позади неё.   — Давай, Гермиона, надень это, чтобы ты могла вернуться в общую комнату, — сказал он, стараясь звучать как можно более невинно. В своём состоянии она не заметила очень важную деталь, натягивая мантию. Гарри быстро застегнул её, наколдовал штаны для себя и запихнул все её вещи в сумку, прежде чем вывести из класса.   Они были уже на полпути к общей комнате, когда глаза Гермионы вспыхнули от внезапного понимания:   — Гарри! Я голая!   Она выглядела так, словно собиралась броситься в класс, но он схватил её за запястье, останавливая.   — Нет, не голая, — сказал он, — на тебе мантия.   — Под ней я голая, — ответила она, её румянец почти что покрыл всё лицо.   — Да, голая, — непринуждённо ответил Гарри, едва удержавшись от того, чтобы не напомнить о том, что её задница всё ещё покрыта его спермой. Забавно, но это бы её ошеломило, — Ты была слишком потрясена, чтобы одеться, а я хотел зайти в общий зал до окончания ужина, — он пожал плечами, — Я подумал, ты не захочешь, чтобы Лаванда или Парвати увидели тебя посреди комнаты в твоём нынешнем состоянии, но, если ты не против, в следующий раз я буду действовать соответственно.   — Нет, всё в порядке, — поспешно ответила она, её воображение было занято сплетнями о том, что будет, если Лаванда увидит её всю сияющую, но не смогла опровергнуть намёк Гарри на следующий раз. Тем лучше для него.   Гермиона ускорила шаг и остаток пути прошёл обыденно, настолько обыденно, насколько это вообще возможно, идя рядом с красивой девушкой, на которой под мантией была только его конча. Они прошли «Полную леди» и, как Гарри и ожидал, общая комната была пуста, за исключением нескольких человек, которые пытались закончить домашнее задание.   — Добрый вечер, — пробормотала Гермиона и бросилась к лестнице, прежде чем Гарри успел её подхватить.   Он только усмехнулся, а затем отправился в Большой зал, чтобы немного поесть. Все эти встречи сделали его весьма голодным.