Dark Discoveries

  Гарри на мгновение замолчал, наслаждаясь тем, как девушки смотрят друг на друга, и их шок при этом растёт с каждой секундой. Пенелопа даже бросила взгляд в сторону двери, словно раздумывала о том, чтобы сбежать. Она явно не понимала, что её «застукала» одна из учениц, что в старые добрые времена прямо-таки боготворила её, когда Пенни была старостой и её будущее было полно надежд.   Но не таких, где она становилась официанткой в стриптиз-клубе, попутно медленно превращаясь в стриптизёршу.   Конечно, он обязательно превратит её в свою личную танцовщицу, но развращать девушку, не раскрывая этого факта, было гораздо интереснее.   — Девочки, разве вы не знаете, что у нас, мужчин, очень чувствительное эго. Моё скоро завянет, если вы двое продолжите меня игнорировать, — сказал он с усмешкой.   — Гарри! — выдохнула Гермиона, почти — но не совсем — так же важно, как в те разы, когда пыталась отчитать его за несделанную вовремя домашнюю работу. В конце концов, несмотря на всё, что они сделали в прошлом, у Гермионы оставались свои приоритеты. Приоритеты, которые её новые любовные привычки вряд ли могли изменить.   — Что, Гермиона? Я думал, что в таком месте тебе будет комфортнее вместе со знакомыми лицами. Но если ты настолько безжалостна, что отправишь бедную девушку обратно в толпу, заставив её защищаться от…   — Конечно, нет! — ответила Гермиона, быстро впадая в панику. А затем повернулась к Пенелопе. — Прости, — прошептала она после этого.   — Т-ты не виновата, — сказала Пенелопа, её голос был подавленным. — Это я пошла на эту работу, чтобы заработать побольше денег.   Гермиона выглядела обеспокоенной, но Гарри не собирался позволить грусти править этим вечером. Он направился к большому креслу, где они могли наблюдать за шоу, проходившим внизу, не забыв при этом ухватить Гермиону за талию и увлечь её за собой. Он сел первым, а затем потянул её к себе на колени — что, учитывая её наряд, зрелищем было крайне провокационным.   — Гарри! — выдохнула она.   — Не волнуйся, Герми, здесь все свои, — заявил он с усмешкой, прежде чем повернуться к Пенелопе. — Не так ли, милая моя?   — Конечно, — ответила Пенелопа, но Гарри заметил, что это был выработанный рефлекс официантки, говорившей то, что оставит клиента довольным. Она была бы гораздо счастливее, если бы ушла отсюда, но это было невозможно. Не потому что Гарри заставлял её здесь остаться, а потому что дело было в её собственных финансовых затруднениях.   Гарри должен был признать, что остался очень доволен работой светловолосой ведьмы, тем более, что вместо того, чтобы жаловаться или торговаться, она просто подошла к мини-бару и начала готовить напитки. Её короткое платье чуть ли не разрывалось по швам, пытаясь скрыть тело хозяйки, когда та наклонялась вниз, в очередной раз давая возможность взглянуть на свои скромные трусики, которые прилагались к её рабочей форме.   Впрочем, отсутствие у неё беспокойства не слишком удивляло, учитывая, что прошлым вечером она была у него на коленях, устроив полупубличный танец, в результате которого осталась топлес. А в это время её почти обнажённые коллеги одаряли Сириуса гораздо более пикантным танцем. Сама Пенни потом отправилась под стол, отсосав Гарри настолько хорошо, что звание Старосты (в ориг. Head Girl – что также можно перевести как минетчица) вполне можно было трактовать совсем в другом русле.   После этого подавать напитки в отдельной комнате было уже не так сложно. Тем более что Пенни наверняка считала, что присутствие Гермионы удержит Гарри от слишком агрессивных действий, несмотря на их пребывание в приватной комнате.   Конечно, это было в корне неверным предположением, но Гарри не утруждал себя рассказать об этом девушке. Она скоро это узнает сама.   Однако не слишком быстро, так как в данный момент Гарри решил обратить внимание на брюнетку на своих коленях, которая уже смотрела вниз на красивый танец на сцене. Он полностью отвлек её от происходящего вокруг.   По правде говоря, она отвлеклась неспроста, потому что на главной сцене сейчас стояла статная блондинка, в данный момент снимавшая свои белые кожаные шорты и обнажавшая чёрные кружевные стринги под рёв толпы. Танцовщица соблазнительно крутилась вокруг шеста, выгибая спину таким образом, чтобы ещё сильнее натянуть и без того скудные трусики.   Гермиона выдохнула от шока, когда танцовщица несколько секунд двигалась под музыку, а затем внезапно схватилась за шест, вытянув своё тело перпендикулярно и широко разведя при этом ноги. Это была чудесная демонстрация удивительной силы и невероятной красоты стриптизёрши: прекрасное сочетание мощи и соблазнительности.   — Неплохо, да? — прошептал он на ухо Гермионе, позволив своим рукам проскользнуть под её рубашку и задрать её топ, чтобы получить доступ к спрятанным там прелестям. Правда этот наколдованный прозрачный топик не так чтобы создавал большое препятствие на пути к ним даже в прежнем положении.   Гарри ожидал, что Гермиона будет жаловаться на такое агрессивное начало, но поскольку песня сменилась, а танцовщица так и осталась на сцене, его подруга была слишком увлечена медленной походкой стриптизёрши и не стала возникать по поводу того, что он игрался с ней на глазах у женщины, которую она когда-то боготворила.   Хотя, учитывая их совместные приключения, возможно, ему и вовсе не стоило ожидать от неё агрессивной реакции. Пока танцовщица двигалась по сцене, покачивая телом в такт музыке, Гермиона заерзала на своём месте, сосредоточившись на танце.   Её оторвали от этого увлекательного зрелища, когда Пенелопа пришла с напитками.   — Спасибо, милая, — сказал Гарри, беря бокал, а Гермиона вздрогнула от шока, покраснев после того, как её застукали.   — Да ладно, милая, это же не первый раз, когда она видит голую танцовщицу, не нужно стесняться, — с усмешкой сказал Гарри, но Гермиона ничего не ответила, яростно краснея. — Ну, если ты хочешь и дальше продолжать в том же духе, может быть, нам стоит подойти к этому с другой стороны, — сказал парень, заметив, что Пенелопа уже начала паниковать. Это говорил о том, что она совсем не хочет, чтобы её отослали прочь.   — Пенелопа, может тебе выйти... — произнёс Гарри с нарочитой медлительностью, позволяя панике блондинки распалиться ещё сильнее. И подлив ещё больше масла в этот огонь своим мысленным прикосновением, —... и попросить прекрасную танцовщицу внизу присоединиться к нам, чтобы Гермиона смогла увидеть её танец с более близкого расстояния. Ей он очень понравился.   — Гарри! — выдохнула Гермиона.   — Тс-с-с, ты вся прям очарована её танцем. Нет ничего плохого в том, чтобы посмотреть на него чуть ближе, — объяснил парень, подмигнув Пенелопе, которая уже успокоилась после своего предыдущего испуга.   — Как пожелаете, — ответила Пенелопа, развернувшись и выйдя из комнаты. Её бёдра красиво покачивались, хотя и слишком демонстративно.   Этого было достаточно, чтобы заставить Гермиону заревновать... если бы она обратила внимание на Пенелопу, вместо танцовщицы. Это нехило бы так удивило Гарри. Хотя он достаточно хорошо знал подругу, чтобы понять — это было не какое-то плотское влечение, а восхищение танцевальными движениями, великолепным сочетанием атлетизма и эротики, идеально отражающим неуверенность Гермионы в самой себе.   Буйногривая была красивой молодой женщиной, но её репутация книжного червя, устоявшаяся на протяжении многих лет привела к тому, что её уверенность в себе была подорвана, особенно в сочетании с некоторыми её собственными представлениями.   Шоу этой танцовщицы было полной противоположностью мысленного образа Гермионы о женщинах, что и вызвало её восхищение. Гарри не мог удержаться от усмешки, когда брюнетка вздыхала от удивления, пока стриптизёрша по имени Кристал (Гарри узнал это из объявлений ведущего) избавлялась от корсета, обнажая свою грудь и выгибая спину дугой, пока её руки не коснулись пола. Встав при этом в очень красивый мостик.   — Что ж, — пробормотал Гарри, позволяя своим рукам ещё раз побродить по телу подруги, но та отреагировала не так сильно, как ему бы хотелось. Поэтому Гарри решил наказать её, расколдовав лифчик, в результате чего её сиськи оказались прикрыты одним лишь прозрачным топиком.   Плохой поступок.   Но достаточный для того, чтобы отвлечь девушку от представления.   — Гарри, что ты делаешь... — начала она и замерла, когда он применил то же заклинание к её трусикам. В целом, это было не так эффектно, поскольку юбка не была прозрачной, но, учитывая её длину, этого было более чем достаточно.   И всё же, пока музыка продолжала играть, Гермиона не стала больше ничего произносить, ибо уже довольно хорошо знала характер Гарри, чтобы понять всю бессмысленность дальнейших препинаний. Вместо этого она наблюдала за тем, как Кристал перешла к заключительной части своего танца: она сделала несколько шпагатов на сцене, чтобы показать свою гибкость, её спинка выгнулась дугой, чтобы ещё сильнее обозначить кульминацию, и её сапоги выстроились в идеальную линию, когда торс танцовщицы отклонился назад.   Вскоре её руки прошлись по телу, лаская грудь под одобрительные возгласы толпы, и Гарри воспользовался этим, чтобы просунуть пальцы под юбку Гермионы, а затем с напором накинуться на её киску. Обычно он действовал бы медленней, но её очарование танцем, внезапно обернувшееся идеей привата, немного изменило планы. Гарри пришлось действовать несколько агрессивнее, чем он хотел до этого.   На мгновение он задержался на внутренней части её бедра, медленно поглаживая кожу вперёд-назад и создавая некое ощущение близости, а потом его пальцы поднялись выше, заставляя подругу раздвинуть ноги — не то чтобы она сильно сопротивлялась этому. Когда танцовщица сошла со сцены, внимание Гермионы переключилось на её спутника, с готовностью принимая вторжение его пальцев.   Гарри начал довольно энергично поглаживать её бугорок, с каждым движением приближая девушку к кульминации, хотя он и понимал, что его прикосновения лишь отчасти способствовали этому. Само место, неожиданная встреча и музыка делали львиную долю работы, значительно упрощая его работу. Это было даже скучно. Если бы не её сексуальные стоны, сигнализирующие о том, что оргазм уже не за горами…   «К счастью, это была лишь небольшая разминка перед главным событием», — именно так подумал Гарри, услышав тихий стук в дверь, и тут же убрал свои пальцы, оставив Гермиону на грани апогея...