***
— А как ты хочешь достать… эти самые… инструменты? — неуверенно поинтересовался Роди, когда мы наконец подошли к зданию почты и остановились рядом со стойкой с мётлами на заднем дворе. — Ты хочешь кого-то обокрасть? Я не могла понять, осуждал ли человек рядом подобную идею или нет, настолько смешанными были его эмоции, но в планах у меня точно не было ничего такого, поэтому я беззаботно махнула рукой. — Нет, что ты, я не собираюсь ничего красть. В больницах обычно списывают инструменты, когда закупают новые, хотя списанные могут быть ещё ничего. И я просто хочу вежливо попросить то, что уже не нужно, обычно в таких просьбах никогда не отказывают. — А зачем тебе они? — чуть заметнее нахмурился Роди, и я поджала губы, сомневаясь, что имела право говорить правду. — Это мне надо для… экспериментов. Для Слизнорта. Он попросил меня кое о чём, но без этих инструментов никуда. А я очень хочу помочь ему и немного улучшить свою репутацию… — Казалось, что этого было достаточно, чтобы мой сообщник поверил мне, а я тем временем боязливо посмотрела в сторону потрёпанных мётел и прошептала: — Слушай, а нам всё-таки обязательно лететь? Может, по лесу прогуляемся?.. Каких-то два часа — и мы на месте… — Ты боишься летать? — проницательно уточнил Роди, и я неуверенно мотнула головой, так как никогда не пробовала и как-то не хотелось. — Ладно, давай прогуляемся, я же сам предлагал тебе такой вариант. Может, заодно с дороги сможем увидеть кентавра?! Я слышал, что они иногда выходят на люди! Перспектива встречи с кентавром тоже не вызывала во мне особого энтузиазма, скорее, мне очень хотелось, чтобы наша не совсем законная вылазка прошла как можно более тихо и незаметно. Но я была рада, что Роди согласился пойти со мной, в таких делах он был даже надёжнее Антохи, который точно спалился бы ещё на полпути. И мы незаметно выскользнули из Хогсмида, так толком ничего не посмотрев, и направились по дороге через лес в город. Как я и предполагала, к обеду мы были уже на месте. Здание больницы тоже было нетрудно найти, хотя оно было немного не таким, к чему я уже успела привыкнуть. Двухэтажное, всего из одного корпуса, выполненного из обветшалого розового кирпича, с аккуратной покосившейся табличкой «Госпиталь». Сотрудница больницы, выслушав мою проблему, отвела меня в один-единственный процедурный кабинет, служивший и перевязочной, и малой операционной. И там, в подсобке, действительно оказалось два набора уже устаревших инструментов, которые за ненадобностью согласились мне отдать. Живого человека ими уже точно не полечишь, а вот для тренировок сойдёт. И в итоге я спрятала в сумку скальпель, пару обычных зажимов разных размеров, один сосудистый, многоразовый стеклянный шприц, три многоразовые иглы разного размера, иглодержатель и нитки, которые мне выделили просто так, раз уж я так сильно интересовалась темой. А я уже про себя решила, что размножу их с помощью магии и буду тренироваться на копиях, храня оригинал нетронутым. Мало ли что… Учебник по анатомии тоже был, его мне отдал единственный хирург-травматолог на ближайшие сорок километров, когда узнал о моей просьбе. Конечно, выглядела я неприлично молодо, но вопросы задавала чётко и по теме, а хирург был уже в таком возрасте, что ещё чуть-чуть, и из Лондона прибудет молодой доктор, чтобы сменить его и отправить на заслуженный покой. А потому устаревшие учебники были ему уже ни к чему. А мне радость. Забрав «подарки», я вернулась на улицу к Роди, и мы перекусили в булочной и сразу отправились в обратный путь, чтобы к шести часам уже прийти в Большой зал на настоящий ужин. Кентавров мы так и не встретили к огорчению Роди и моей тихой радости, потому что я понятия не имела, как они выглядели в реальности и были ли опасны, а потому немного побаивалась. Всё-таки инстинкт самосохранения у меня ещё был, и порой я к нему даже прислушивалась. — Ох… прийти бы, поесть и залечь в горячую ванну, — страдальчески протянула я, когда мы уже миновали Хогсмид и вышли на дорогу в сторону Хогвартса, а уставшие ноги так и зудели от пройденных за день двенадцати километров пешком. Роди на мои мечты лишь улыбнулся, а я возмущённо воскликнула: — Господь, и неужели на такой огромный замок нет ни одной приличной ванной?! Одни душевые, серьёзно? — Вообще-то, есть ванна старост… Но она для старост, и на комнате пароль, — тут же вставил он на мой загоревшийся взгляд. — Считается, что она какого-то рода поощрение за успехи в учёбе, а старостами обычно становятся самые лучшие ученики… но честно, не знаю, мне кажется, мало кто даже из старост любит подолгу лежать в горячей воде… Мне проще быстро сходить в душ, а не тратить на это целый час. — А мне жизненно важно полежать в горячей воде часа три! — взвыла я и вдруг крепко задумалась. — Говоришь, туда дозволено приходить только старостам?.. А я как раз знаю одну… Но Роди на мои идеи лишь обречённо вздохнул. — Валери, на твоём месте, я бы не стал ещё больше портить отношения с Томом… он и так не был в восторге, когда узнал с утра, что ты воспользовалась его подписью, чтобы получить пропуск в Хогсмид… — Поверь мне, если бы там ещё было что портить… — ядовито протянула я в ответ, так как у нас даже каких-либо отношений толком не было. Так, малознакомые люди, которые иногда пользовались преимуществами друг друга. Недодрузья-недовраги. — Роди, неужели ты боишься этого тирана? — Я не считаю Тома тираном, — безмятежно ответил Роди, поймав меня, когда я запнулась за мелкий камень и чуть не упала в лужу. Луж вокруг, кстати, было достаточно, всю ночь лил дождь, который прекратился только к завтраку. Но подобная свежесть и отсутствие слепящего солнца мне даже нравились, а грязь вокруг… и из неё можно было извлечь толк. — Наоборот, он очень талантливый человек, которого я уважаю… — Значит, ты просто не знаешь, что он… — хмыкнула я, но Роди проницательно возразил: — Я знаю, Валери, что за игры ведёт порой Том, но я его не осуждаю. Да, он жёсткий, не прощает ошибок, но очень целеустремлённый, и… у него талант к организации людей. Раньше, ещё до того, как появился наш кружок, мы были всего лишь осколками богатых фамилий, а кое-кто, например, тот же Трэверс, или Нотт, или Роули вообще были никем. Но как-то так получилось, что он смог подметить сильные стороны каждого, дать каждому возможность проявить себя, и… постепенно мы все стали теми, кем тихо восторгаются и кому завидуют. Мы стали кем-то большими, чем отпрысками известных родителей. От подобной речи я крепко задумалась, не представляя до этого, как же махинации Тома выглядели «изнутри», а Роди снова помог обойти мне довольно глубокую лужу и тепло улыбнулся. — И я очень рад, что он взял в нашу команду тебя. — Я теперь в вашей… команде? — удивлённо переспросила я, так как этого не было изначально в моих планах, но Роди уверенно кивнул. — Да. Раз уж тебе доверили считать галлеоны на грядущем матче, то можешь в этом даже не сомневаться. И мне кажется, более подходящего человека даже не найти, ты очень быстро всему учишься! — Я смущённо улыбнулась подобному комплименту, а он чуть тише добавил: — Знаешь, вы с Томом даже чем-то похожи… «У меня на лице так же написано, что я сука?..» — удивлённо изогнула я бровь, хотя при невероятно вежливом Роди выражаться вслух не стала, и он чуть задумался и сказал: — Да, знаешь, вы оба очень… целеустремлённые. И упрямые… оба пойдёте напролом, любым путём, чтобы добиться желаемого, даже в обход закона… — Я выразительно закатила глаза, так как намёк явно был в сторону моего фальшивого пропуска, и Роди легко рассмеялся. — Но цели у вас явно разные, и никто из вас не хочет уступать другому. За этим довольно забавно наблюдать со стороны, поверь мне… — Я в очередной раз состроила гримасу, а он вдруг чуть посерьёзнел. — Валери, прошу тебя, не надо ничего придумывать с ванной, и давай сегодня после ужина посидим подольше в библиотеке и сделаем отчёт о твоих успехах?.. Том просил отдать его сегодня, и мне будет неприятно нарушить своё обещание… Всё-таки чересчур законопослушный Роди немного раздражал своей кротостью… если бы я предложила что-то подобное Антохе, то он сразу бы ввязался в дело, даже не спрашивая, зачем это было нужно. И только мне в голову стукнула отличная мысль обратиться с последней просьбой по нужному адресу, заверив Роди, что я постараюсь вести себя прилично, как за нашими спинами раздался полный льда голос: — Родольфус, мне уже не нужно никакого отчёта. У меня чувствительно ёкнуло где-то слева в области сердца, и я демонстративно приложила ладонь к груди, а Том тем временем вышел чуть вперёд, поравнявшись с нами. И один только дьявол знал, сколько же он успел услышать, прежде чем дал о себе знать… Мы с Роди одновременно непонимающе посмотрели влево, и Том довольно усмехнулся произведённому эффекту. — Мне кажется, что человек, подделавший с помощью магии официальный документ так, что даже Дамблдор не смог к нему придраться, уже неплохо разбирается в этой области. — Я знала, что ты по достоинству оценишь мой труд, — широко улыбнулась я в ответ, и Том оценивающе скользнул по мне колючим взглядом и по-деловому протянул: — Эд уже ввёл тебя в курс дела? — Да… он пытался объяснить мне в четверг после обеда, но потом его куда-то позвали, да и у меня были свои дела… Но мы ещё поговорим по этому поводу, можешь не переживать. — Понятно, — вздохнул Том, по-прежнему не сводя с меня задумчивого взгляда, что начало действовать мне на нервы. — И кажется, вы сегодня прогулялись дольше дозволенного и добыли всё, что тебе было нужно… Я на подобное ничего не ответила, рефлекторно прижав к себе поближе сумку, из которой предательски выглядывал потрёпанный медицинский учебник. — Всё ясно… Но я не собираюсь отменять ваши с Родольфусом занятия, Валери, от них явно есть толк и немалый, — наконец тихо заявил Том, и я непонимающе нахмурилась. — Плюс объяснения от Эдварда, плюс то таинственное поручение от Слизнорта, которое он доверил только тебе… — Я тотчас неосознанно распахнула рот, гадая, знал ли этот гад о деталях или же просто набивал себе цену, а он чуть шире растянул губы и прошипел: — И ещё домашние задания, от которых немало зависит твоя успеваемость… Ты уверена, что сумеешь найти на всё это время? Какое-то время мы молча стояли посреди дороги, и какая-то шайка студентов даже умудрилась нас обогнать, тоже торопясь успеть на ужин. Но я наконец набрала в лёгкие воздух и уверенно выдохнула: — Уверена, можешь не переживать. — Приятно это слышать, — чересчур вежливо улыбнулся Том, первым сделав шаг в сторону школы. — Какая же всё-таки грязь кругом, чёрт подери… надо бы сегодня принять ванну. Трагически вздохнув, он увеличил шаг, а меня удержал от швыряния жирного комка грязи лишь тот факт, что Роди крепко вцепился в меня обеими руками, не давая мне и шанса достать из кармана палочку. — Валери, оно того не стоит… прошу, не надо. Шумно вдохнув и выдохнув приятный свежий воздух, я мысленно отложила на потом галочку «отомстить», не сомневаясь, что ещё вернусь к этому вопросу, а Роди с прежней тревогой прошептал: — А ты всё-таки уверена, что сможешь успеть столько дел? Может, тебе нужна помощь?.. На самом деле, тревоги моего юного наивного помощника были напрасными. Буквально за неделю до своего перемещения в этот странный мир я в один «прекрасный» день читала студентам лекцию по раку поджелудочной, параллельно одним ухом слушая в наушниках собственную лекцию по медицине катастроф, по которой у нас должен был дистанционно пройти зачёт, а ещё меня в этот же день на пятиминутке с утра поставили на переливание. И если бы мне в этот момент позвонил анестезиолог из четырнадцатой операционной и сообщил, что хирурги сильно накровили, то я бы бросила всё и побежала в отделение переливания за эр.массой и плазмой. И всё это одновременно, Карл! А здесь у меня ещё оставалось куча свободного времени, чтобы и поспать подольше с утра, и вечером книгу почитать перед сном… — Нет, спасибо, я справлюсь сама. И можешь, пожалуйста, всё-таки сказать мне, где находится эта ванная старост?.. — Во взгляде Роди мгновенно загорелось то самое осуждение, но я в ответ состроила жалобное личико и протянула: — Ты же сам сказал, что мы оба упрямые, а полежать в ванной теперь моя единственная несбыточная мечта… Том пойдёт сегодня туда, а я всего лишь спрячусь где-нибудь рядом и подслушаю пароль… Не хочу тебе врать, ты и так столько сделал для меня, но сдаваться я тоже не собираюсь… Он вздохнул, а затем словно через себя проговорил: — На пятом этаже, четвёртая дверь слева от статуи Бориса Бестолкового… Но я тебе ничего не говорил. — Конечно, — благодарно прошептала я и, взяв его под руку, потащила в сторону Хогвартса, пока из туч над головой снова не хлынул ледяной дождь…* * *
Я не сомневалась, что Том специально упомянул про ванну, но это также означало, что он обязательно придёт туда проверить, не слежу ли за ним я. И скорее всего, стоять посреди коридора пятого этажа он не станет и рано или поздно войдёт внутрь, а я наконец узнаю пароль, находясь в надёжном укрытии. План, конечно, попахивал немалым самомнением и пестрил изъянами, но я просто тупо надеялась на русский авось, что сегодня всё-таки смогу полежать в горячей воде, а ещё лучше с пеной… Поэтому, сразу после ужина я вместо библиотеки, на которой настаивал Роди, побежала на пятый этаж и спряталась за гобеленом неподалёку от статуи Бориса Бестолкового, скрывавшем потайной ход на третий этаж. С этим Борисом, надо сказать, у нас было что-то общее… эти мысли пришли мне после часа безрезультатной слежки за дверью ванны старост, которую так никто и не потревожил в субботу вечером. Неужели всем действительно было так всё равно? Как вдруг… — Решила пошпионить за мной, мелкая маленькая дрянь… — раздалось за спиной тихое шипение, и только я повернулась, как из темноты вынырнул Том и приставил к моему горлу кончик палочки. — По-моему, Родольфус чётко дал понять, что это ванная старост… — Это единственная ванна в этой грёбанной школе, так что у меня, мягко говоря, нет выбора… — процедила я в ответ, аккуратно достав из кармана свою палочку, и незаметно приставила кончик к груди Тома, примерно в третьем межреберье слева. — И на твоём месте, я бы перестала тыкать палочкой в любого встречного, это может однажды плохо для тебя закончиться. — Вот как? — хмыкнул Том, чуть шагнув вперёд, и бледный луч света скользнул по его мертвенно-белому лицу. — Я правильно понял, ты угрожаешь мне, Валери? Он испытывающе, жёстко смотрел мне в глаза, но я даже бровью на это не повела и безразлично прошептала: — Скорее, я предостерегаю тебя от необдуманных поступков. — А сколько проклятий ты успела выучить, чтобы иметь право это делать? — язвительно отозвался он, сделав ещё один шаг, и кончик палочки уже очень чувствительно впился мне в шею, впрочем, как и моя палочка ему в рёбра. Но я вместо гримасы боли ядовито усмехнулась. — Нисколько. Только вот ты упустил из виду, что кончик моей палочки направлен сейчас прямо в проекцию синусного узла в твоём сердце, от которого напрямую зависит, будет оно сокращаться или нет. А без работы сердца жить пока ещё ни у кого не получалось… Чёрные густые брови мигом нахмурились, и Том внимательно изучал моё лицо на предмет блефа, на что моя улыбка стала только шире. И злораднее. — Мне даже проклятия учить необязательно. Достаточно небольшого разряда, и твоё сердце просто остановится… Несчастный случай. Трагическая случайность… никто ничего не докажет, даже у внешне здоровых детей бывают случаи внезапной сердечной смерти. И может быть, в будущем мне даже кто-нибудь скажет за это спасибо… — И ты действительно на это пойдёшь? — наконец выдохнул он, неотрывно глядя мне в глаза, будто испытывая мою силу воли. Будто действительно желая взять и шагнуть за край, рискнув жизнью, лишь бы проверить, на что готова была пойти я… — Не надо проверять, на что я способна, а на что нет. Этого не знает никто, даже я… Но прав был сегодня Роди, когда сказал, что мы похожи… в какой-то мере это действительно так, и к сожалению, многие отрицательные качества у нас тоже пересекаются. Я нисколько не сомневаюсь, что ты знаешь не одну сотню проклятий и умело ими владеешь, но не забывай, пожалуйста, что я тоже ценный специалист в своей области. И несмотря на то что меня учили спасать жизни, я знаю тысячу и один способ, как отобрать у человека эту самую жизнь. И потенциально могу использовать эти знания, если того потребуют обстоятельства и опасность для моей собственной жизни. Последние мои слова так и повисли в пыльном воздухе, и какое-то время мы молча просверливали друг друга взглядами, пытаясь взять верх над противником. Но наконец, когда у меня уже немного затекла рука от неудобной позы, Том усмехнулся и убрал палочку от моего горла, и я так же демонстративно убрала свою от его груди. — Ты действительно кладезь определённой информации, и именно поэтому я и принял тебя в нашу дружную команду… — проговорил Том, откинув старинный гобелен, и шагнул в коридор пятого этажа, и мне не оставалось ничего иного, как шагнуть следом. — Но это всё равно не даёт тебе права на посещение ванны старост. Он развернулся перед закрытой дверью и насмешливо посмотрел на меня, и накопившиеся эмоции так и нахлынули на меня с головой. — Блядь, да что ты за человек такой, нормально же общались?! — Не смей при мне выражаться! — прошипел Том, вернувшись на позицию угроз, но я бесстрашно прошипела: — А то что? Накажешь меня? По-моему, мы уже прошли этот пункт! Я же стараюсь, чёрт возьми, даже Слизнорт в среду поставил нам «Превосходно»! Неужели так трудно уступить хоть раз?! А я, может, была бы впредь осторожнее в выборе слов… Мы опять одновременно замолчали, и в воздухе повисла та самая недосказанность… Но на бледном лице вместо хмурой мины медленно проглянула задумчивость, а за ней и озарение… — Ладно, так уж и быть. Я открою тебе ванну сегодня, а ты весь год следишь за своим поганым языком… — Не материться целый год ради одного раза?! — язвительно воскликнула я, так как цена у подобных уступок была слишком завышена. — Ага, счас! Нет, это уже чересчур… неделю. — Том демонстративно изогнул бровь, а я выгнулась словно кошка и осторожно подошла к нему чуть ближе. — Ты пропускаешь меня сегодня в ванну старост, а я обещаю, что целую неделю не произнесу ни одного нецензурного слова… и в следующую субботу, в награду за мою выдержку, ты снова открываешь мне ванну. И так весь год… По рукам? Ради еженедельной ванны я действительно была готова на цензуру, пусть мне и было неприятно в чём-то себя ограничивать. Но видимо, старосту моего факультета настолько коробили мои едкие выражения, что спустя несколько минут он протянул мне свою ладонь, и я уверенно её пожала, отметив, что наши руки были одинаково ледяными. — По рукам. А теперь… Муффлиато! Том резко направил на меня палочку, причём так неожиданно, что я даже не успела среагировать, как у меня ужасно заложило уши. И я не смогла расслышать пароль, от которого дверь открылась, даже шум этой каменной двери! Том, заметив гримасу боли, быстро снял чары, а я облегчённо выдохнула и наконец бросилась внутрь, к выстраданному комфорту. И ванная старост в этом плане нисколько меня не разочаровала! Широкий, достаточно глубокий мраморный бассейн, тысяча кранов для воды, просторный, наполненный светом зал с искусными витражами древних мастеров, на которых русалки, будто живые, сидели на камнях, расчёсывали волосы или же били хвостом о воду. Идеальное спа… На подоконнике даже была стопка с белоснежными махровыми полотенцами, и я, забрав себе две штуки, открыла разом несколько кранов, из которых полилась разноцветная душистая вода и пена. — Господь, я в раю… — со слезами выдохнула я, не веря, что наконец вместо неприятного жёсткого мыла и короткого душа смогу нормально вымыться и насладиться жизнью. Обернувшись и убедившись, что я была одна, я быстро скинула с себя надоевшую форму и плюхнулась в тёплую воду. И слёзы всё-таки брызнули из глаз, когда спина так комфортно легла на специально сделанную под это выемку в бассейне, и меня чуть не накрыл самый настоящий оргазм… Не знаю, сколько времени я так пролежала, даже не открывая глаз, но когда ванна наполнилась до краёв, и вода перестала шуметь, до меня донёсся подозрительный шум. И источником этого шума был не кто иной, как наш маэстро интриги, засевший на подоконнике с учебником в руках и как раз перелистнувший слипнувшиеся страницы. Сказать, что я охуела — это ничего не сказать, благо что все интересные места закрывала пена, и видно было только голову до ключиц и ступни, которые я высунула из воды, чтобы охладиться. А Том, будто бы не замечая моего взгляда, продолжал сосредоточенно читать книгу, даже не посмотрев в мою сторону, и в конце концов мне пришлось громко кашлянуть пару раз, чтобы на меня обратили внимание. — Дверь заперта, и чтобы открыть её, тоже нужен пароль, — флегматично проговорил он, опустив глаза в учебник, будто бы оправдывая своё нахождение здесь. И я закатила глаза и расслабленно откинулась на бортик ванны: — Да и чёрт с тобой, ты всё равно не сможешь испортить мне этот день! Господь, да я не была так счастлива даже тогда, когда мне подарили ролики в третьем классе! Мне не составило труда абстрагироваться от постороннего рядом. Пусть я и была совершенно без одежды, но учебник по Заклинаниям за шестой курс был явно интереснее для кое-кого, чем голая девушка поблизости, и в этом плане бояться было нечего. Я даже как бы случайно потянулась пару раз, показывая из пены больше, чем того было нужно, но Том даже не шелохнулся, сосредоточенно читая пожелтевшие страницы и выводя палочкой в воздухе таинственные узоры. И я быстро бросила это занятие и наконец погрузилась в собственные, ни с чем не сравнимые ощущения блаженства… — И всё-таки, какое поручение дал тебе Слизнорт? — спустя полчаса или около того идеальной тишины задумчиво проговорил Том, опять не взглянув в мою сторону, что я даже начала сомневаться в реальности. Но он, не дождавшись ответа, всё же повернулся, как бы демонстрируя тем самым, что вопрос всё же был, и я недоуменно изогнула бровь. — Так ты же всё на свете знаешь, разве нет? Ответа не последовало, и на моих губах сама по себе расцвела ядовитая улыбка. — Видимо, всё же нет… Но это совершенно безобидная небольшая просьба, и тебе лучше не забивать подобными глупостями свою светлую голову. — Я всё равно узнаю, — флегматично ответил Том, вернувшись к учебнику, и я запрокинула голову и уставилась в потолок. — Может быть. Но это на самом деле ерунда, ради которой даже время тратить не стоит… — А это уже не тебе решать. Ты уже належалась? — Я только начала! — Я резко выпрямилась и села, и он тотчас повернулся ко мне, но, заметив выглядывавшую из пены грудь, мгновенно опустил глаза на книгу в руках, а его щёки чуть покраснели. — Ты даже представить себе не можешь, как долго я могу так лежать… и вряд ли ты рискнёшь вытащить меня из воды в таком виде… Бледные щёки покраснели ещё больше, как бы мерзавец ни пытался этого скрыть, и я звонко рассмеялась и поудобнее улеглась, наслаждаясь жизнью. И ещё больше наслаждения мне доставила тихая фраза со стороны подоконника: — Надо было брать с собой больше книг…* * *
Что ж, добыв инструменты, я решилась вплотную взяться за Спраут, пока Слизнорт не перепоручил это скользкое дело другому студенту, а я не упустила желанную выгоду. Я даже решила не тянуть кота за хвост и в понедельник сразу после занятий направилась в теплицы, якобы уточнить кое-что по домашнему заданию, надеясь, что трёх часов мне хватит, чтобы вернуться до ужина и успеть на наши с Роди занятия. Спраут как всегда была в теплицах и как всегда копалась в земле. Её было довольно непросто найти в стеклянном лабиринте теплиц, но почти все двери были закрыты, кроме одной-единственной, и как раз за ней я и нашла нашего преподавателя по Травологии, а та недоуменно уставилась на меня. — Профессор Спраут?.. Добрый день! Я… я хотела уточнить кое-что… про бубонтюберов, вы нам задали эссе на выходные… — Вы могли бы задать вопросы и на занятии, мисс Кларк, — не слишком-то доброжелательно отозвалась та, вынув руки из ямы для компоста, и я, переборов ожидаемую брезгливость, всё же перешагнула одну из тысячи секций. — Да, могла бы, но… но… мне так хотелось… чуть глубже изучить материал! И я подумала, что если приду сюда, то вы… вы не откажете мне и покажете ещё раз эти… эти премилейшие растения! А заодно ответите на мои вопросы… Моя лесть была шита белыми нитками, но Спраут, на секунду хмуро задумавшись, в одно мгновение расцвела, будто кактус в пустыне, видимо, нелюдимый профессор не была избалована вниманием студентов во внеучебное время. — Мисс Кларк, мне вовсе не трудно! А вы заодно можете помочь мне пересадить некоторые экземпляры в горшки побольше, они так вымахали на новых удобрениях! — Ко-конечно!.. — заикаясь, выдавила я, стараясь не думать о том, что ближайшие часы проведу в компании этих противных склизких гадов, от одного вида которых съеденный накануне обед отчаянно просился наружу. Господь, и чего только не сделаешь ради собственных амбиций! Спраут быстро закончила все дела в секции с луговыми травами, заперла её на ключ и повела меня в болотистую секцию, а я гадала, какой же из сотни ключиков в связке открывал заветную дверцу к амаранту?.. Но судя по всему, в ближайшее время увидеть его мне не светило. Я даже не подозревала, что два с лишним часа можно было говорить об одних только бубонтюберах! Поначалу я пыталась поддерживать разговор и задавать заранее приготовленные вопросы, но потом Спраут не на шутку разговорилась, и в этом отпала всяческая необходимость. Видимо, она была действительно настолько увлечена своим делом, настолько горела предметом, что даже противные бубонтюберы казались ей сродни розам, и она нисколько бы не обиделась, если бы на день рождения ей подарили подобный букет… Но как же мне подойти к амаранту?! Может, спросить в лоб, можно ли там поработать? Или это будет слишком подозрительно? Мне удалось улизнуть прямо перед началом ужина, но я пообещала, что приду завтра, ведь мне так понравилось копаться в земле и перегное! Правда, весь мой энтузиазм быстро сошёл на нет, когда я перешагнула порог школы, уже чувствуя, какой вокруг меня расходился аромат… а я же только в субботу три часа отлёживалась в ванной! — Вэл, ты где пропадала?! — тотчас накинулся на меня Антоха, едва заметил в холле, и сразу недовольно скривился, едва подошёл ближе. — Господи, мне срочно нужен душ! Иди ужинать без меня! — Как скажешь, — растерянно протянул он, нисколько не собираясь спорить, так как душ мне действительно очень требовался, и вдруг со стороны главной лестницы послышались какие-то крики. Первой к нам сбежала зарёванная когтевранка, Миртл Уоррен, моя однокурсница, как позже выяснилось. Но она даже не заметила нас с Антохой и побежала мимо, на лестницу в подземелья, а за ней гнались три красно-жёлтые тени, то и дело выкрикивая: — Чудачка Миртл! — Плакса Миртл! Мне было неприятно такое видеть, а вот Антоха при виде одной из девочек на курс старше нас как-то странно растёкся и проблеял: — Ирма Уизли… — Так эта та самая Ирма… — протянула я, так как парни из нашей компании уже не первый раз упоминали о какой-то Ирме, от которой Антоха был без ума, но я всё никак не могла понять, о ком же шла речь. А теперь всё встало на свои места. Бойкая, рыжеволосая, зеленоглазая, она действительно была красивой, вызывающе красивой, если бы… не насмешки в сторону бедной Миртл. Такие люди автоматически переставали мне нравиться, вне зависимости от внешности. — А кто это рядом с ней? — Оливия Хорнби и Миранда Пристли… — отозвался Антоха, не сводя глаз с объекта своего обожания, а тем временем кареглазая блондинка и длинноволосая брюнетка побежали вслед за Ирмой в подземелья, выкрикивая на ходу какие-то заклинания, адресованные, видимо, своей жертве. — Какая же она всё-таки красивая… богиня войны… — Мда, что-то как-то ведёт она себя очень уж… некрасиво, тебе не кажется? — сморщилась от неприязни я, на что мой друг лишь безразлично махнул рукой. — Отстань, а, это же Миртл! — И что? — не сдавалась я, скрестив руки на груди. — Это даёт право унижать её? — Даёт, если она сама это позволяет, — рыкнул Антоха, когда Ирма наконец скрылась в темноте, а я так и кипела от недовольства. — Вот ты, Вэл, что бы сделала, если бы эти девчонки попробовали так за тобой гнаться? — Пусть рискнут здоровьем! — хмыкнула я, решив, что раз уж справилась с напыщенным Томом, в котором явно спал изощрённый садист, то уж с этими девчонками и подавно разберусь. А Антоха поднял в воздух указательный палец и воскликнул: — Вот! И именно поэтому никто за тобой гоняться не будет. А она сама строит из себя жертву, поэтому… пусть и отдувается. Иди в душ, а я займу нам место и отложу тебе кусок пирога с почками! Конечно, жест был вполне приятным, но осадок после погони за Миртл всё равно остался. И Антоха, поборов брезгливость, легко приобнял меня за плечи и прошептал: — Забей, ничего с ней не будет, она и так ревёт по любому поводу. А тебе надо срочно вымыться, а то скоро запах удобрений разнесётся по всей школе… Что ж, у меня самой действительно был вагон личных дел, чтобы ещё вмешиваться в чужие, и я быстро побрела с глаз долой на ту же лестницу в сторону гостиной, где рядом со спальнями были и душевые комнаты. А вот о судьбе Миртл в тот день я так и не узнала. Может, оно и к лучшему? Весь следующий вечер я точно так же провела в теплицах со Спраут, в этот раз помогая пересаживать мандрагоры. Честно, даже пушистые наушники не могли перекрыть этот надоедный ор, да ещё и противный запах удобрений вышибал напрочь любой другой аромат, и мне пришлось целых полчаса вместо ужина натирать себя мылом, чтобы вывести этот запах перед занятием с Роди. А дело с мёртвой точки так и не сдвинулось, что начинало потихоньку меня бесить. В среду с утра я снова поразила Слизнорта своими талантами к приготовлению зелий, только вот успех нисколько не радовал меня, ведь в другом деле меня постигла неудача. А ещё и этот ожидающе-вопросительный взгляд в конце занятия, как бы спрашивающий, как успехи с амарантом… тьфу! Надо что-то делать. И одна умная мысль всё-таки пришла мне в голову, когда я лежала на парте на занятии по истории магии и задумчиво следила за непогодой за окном. «Чёрт подери, я же всё-таки в школе магии учусь! И у меня даже неплохие успехи наклёвываются! Неужели я не смогу ничего придумать, чтобы хитростью получить амарант, если не получается так?!» Ответы на мои вопросы были в одном месте — библиотеке, где мы и так должны были встретиться с Роди после его тренировки по квиддичу и моих «дополнительных» занятий со Спраут, как будто мне было мало основного. И Роди был крайне удивлён, когда пришёл наконец в библиотеку, увидев меня обложенную справочниками по зельеварению. — Нашла! — эмоционально воскликнула я, ткнув пальцем в ветхую страницу, что даже мадам Пинс недовольно на меня шикнула. — Эврика! — Что ты нашла?.. — Эликсир Доверия! — выдохнула я, сев обратно на стул, и Роди так и выпучил на меня глаза. — Эликсир Доверия? Ты правда хочешь его сварить?! — Да, а что такого? — непонимающе похлопала я глазами, и он сел за наш стол и начал медленно доставать свои вещи. — Ничего, если не учитывать того, что это очень сложное зелье уровня ЖАБА, и даже мы будем проходить его только в конце седьмого курса… — Ничего в нём сложного нет, если всё делать по инструкции! — самоуверенно отмахнулась я, сделав закладку на нужной странице, а затем подняла глаза на Роди, что тот даже замер. — И кого ты хочешь им напоить? Тома? Ради пароля от ванной старост? — Боже упаси! С ванной старост мы… уже разобрались, — уклончиво пояснила я на недоуменный взгляд своего репетитора, решив не вдаваться в подробности, как прошёл мой вечер субботы. Вряд ли утончённый и высокоморальный Роди сможет правильно меня понять. — Нет, мне нужен этот эликсир для другого человека… — Меня? — ещё более непонимающе спросил он, и я так и засмеялась от святой наивности в его глазах. — Нет, глупенький, ты и так веришь любому моему слову без всякого зелья! От этих слов Роди густо покраснел, выдавая с потрохами свои эмоции, а я убрала в сумку справочник с закладкой и положила руку на его ладонь. — Не переживай, ничего страшного не случится и никто не пострадает. Это всего лишь невинная шутка, и только. Но пожалуйста, не говори о моих планах Тому, хорошо? — Хорошо, — наконец выдохнул он, чуть придя в себя, и мы начали очередное занятие, после которого у меня были свои коварные дела. Слизнорт никогда не был против, чтобы ученики пользовались комнатой для смешивания зелий во внеучебное время, да и кладовку с наиболее распространёнными ингредиентами он тоже редко закрывал на замок, у всех учеников обычно хватало этого добра и без него. Несколько редких мне пришлось попросить в долг у Антохи и Роди, которые знали, что я что-то замышляю, но благоразумно не вмешивались. А нужные пропорции на объём своего небольшого котла я могла посчитать и сама, без долгих пояснений мастера зелий в начале каждого урока. И чего Роди так переживал, интересно? Ничего сложного в этом зелье нет… К обеду пятницы всё как раз было готово. Зелье настоялось за ночь и приобрело как раз необходимый перламутровый окрас с лёгкой синевой, который описывался в справочнике, а значит, я молодец и всё сделала правильно. И согласно инструкциям, трёх капель должно хватить на час безоговорочного доверия со стороны выпившего зелье человека, с учётом, что эти три капли будут растворены в небольшом количестве воды. Ладно, что-нибудь придумаем! Как всегда после основного занятия я осталась дополнительно, и профессор Спраут восприняла это как данность, отведя меня в секцию водных растений Средиземноморья, где мы должны были пересаживать жабросли, ещё одни противные растения, похожие на зелёные крысиные хвосты… — Между прочим, мисс Кларк, эти удивительные растения мало того, что позволяют дышать под водой около часа… всё зависит от количества в воде соли и сорта жаброслей… так их ещё и добавляют для придания «Горной воде» особого неповторимого вкуса! — «Горная вода»? — непонимающе повторила я, уже смирившись, что мои руки облепили вонючие водоросли из очередного аквариума, который мы как раз чистили, и Спраут активно закивала в ответ. — Да, я так люблю её заказывать в «Трёх мётлах», когда выбираюсь по делам в Хогсмид! У меня где-то даже стояла бутылочка, если вы хотите пить, то её можно открыть… — Хочу… — медленно протянула я, не веря, что судьба дарила мне такой шанс, и Спраут благодушно кивнула в сторону столика в дальнем углу, на котором стояло не меньше сотни склянок. — Кажется, она была где-то там, под столом. И будьте добры, плесните и мне, что-то в горле пересохло… Бутылку с «Горной водой» найти было нетрудно, тем более что она действительно была подписана. Гораздо труднее было найти два чистых стакана, но и с этой задачей я в конце концов справилась, незаметно добавив в один из них ровно три капли спрятанного в кармане мантии Эликсира Доверия. Сердце бешено колотилось, ведь обычно я так не поступала, но Спраут была настолько тугой женщиной, что можно было до Нового года ковыряться с ней в теплицах и так ничего не получить, а Слизнорт сам учит нас проявлять полёт творчества. Ради чего, в конце концов, мы и проходим всё это, если не ради таких моментов? Напиток в самом деле был неплохим на вкус, пусть и напоминавшим сильногазированную минеральную воду, но у меня всё равно пересохло в горле, когда Спраут в несколько глотков осушила свой стакан и вернулась к очистке аквариума с жаброслями. А я стояла и гадала, когда же подействует зелье… сейчас? Или чуть позже? — Валери, ты мне поможешь? — вдруг проговорила Спраут, подняв из аквариума комок жаброслей, и я негнущимися пальцами подставила жестяной таз и тихонечко протянула: — Конечно. Профессор… а вы бы не могли дать мне ключ от секции с растениями Юго-Восточной Азии? — Она удивлённо подняла на меня глаза, а я, окончательно потеряв совесть, выпалила: — Я слышала, что сейчас цветёт амарант, а я давно мечтала на него посмотреть! Секунды тянулись одна за другой, и моё сердце колотилось, отсчитывая каждую. Раз-два-три-четыре-пя… — Да, Валери, с удовольствием. Вот, держи ключ, я полностью тебе доверяю. Только как закончишь — захлопни дверь, чтобы оттуда не выползли змеи… некоторые из них очень ядовиты! От факта, что мне придётся пробираться к своей цели через джунгли с ядовитыми змеями, мне вмиг стало плохо, но Спраут отцепила от связки нужный ключ и протянула его мне, и я осторожно взяла его и побежала прочь, боясь, как бы действие зелья не прекратилось раньше положенного. Даже сквозь стекло я быстро узнала ярко-красные свисающие соцветия. Амарант цвёл и был прекрасен, и змеи на его ветвях тоже сидели, и вот про них сказать того же я не могла. «Срезаешь ветки Диффиндо и бежишь прочь, — скомандовала я себе, переминаясь с ноги на ногу на пороге заветной секции. — Змеи ночные хищники, днём спят… тихо подходишь, срезаешь, уходишь… Ты не трогаешь их — они не трогают тебя». Словами не передать, как же я боялась этих тварей, но всё равно аккуратно шагнула в секцию и направилась к ближайшему амаранту. Стараясь не издавать лишнего звука, я крайне осторожно срезала ветви с цветами, стараясь никого не задеть, а змеи (без понятия о наличии у них яда) мирно спали на солнце, и вовсе, казалось, не замечая меня. Когда у меня на руках был уже приличный букет, я быстро выскочила прочь за стекло, захлопнула дверь, оставив ключ в скважине, и побежала в сторону школы, даже не заглянув поблагодарить Спраут. Лучше ей будет не знать, что я утащила что-то из её теплиц… — Валери… вот это да! — поражённо воскликнул Слизнорт, когда я вся красная и с одышкой вбежала к нему в кабинет и кинула на стол целую охапку амаранта. — И как тебе только удалось?! — Лучше вам об этом не знать, — делая глубокие вдохи и выдохи, уклончиво ответила я. — Так а когда вы сможете сделать масло?.. — Думаю, завтра к обеду оно будет готово, если я начну прямо сейчас… — задумчиво протянул Слизнорт и вдруг вскочил из-за стола и захлопал в ладоши. — А я сейчас же начну, мой дорогой друг! Не пропадать же такому добру?! Так что завтра приходи за своей долей! У меня словно гора свалилась с плеч, когда я выходила из подземелий. Задание Слизнорта было выполнено, амарантовое масло было почти у меня в кармане, завтра выходные и я даже умудрилась сварить невероятно сложное зелье и нигде не накосячить! Разве не сказка?.. — Валери, иди-ка сюда… — Том появился как всегда неожиданно, и я, в силу немалой физической нагрузки, даже не смогла вовремя увернуться и убежать. — Мне нужно с тобой поговорить! — А мне нет… — с неприязнью отозвалась я, но меня уже выволокли на крыльцо как блохастого котёнка и хорошенько тряхнули, хотя я ничего даже не сделала! — Валери, милая, скажи мне, пожалуйста, а кого ты всё-таки хочешь напоить Эликсиром Доверия? — Это не твоё дело, — огрызнулась я, никак не выдавая факта, что я уже это сделала, и Том демонстративно вздохнул и чуть крепче сжал моё плечо. — Ладно, пойдём другим путём… А ты читала примечание к этому крайне опасному зелью? — Слушай, отстань от меня, я сварила его точно по рецепту, и оно вышло даже лучше, чем на картинке! И доза была ровно такая, как было указано в справочнике, не больше и не меньше! — Так ты читала примечание или нет? — не сдавался он, и я, поджав губы, промолчала, скорее всего упустив какие-то важные нюансы. А Том тихо выдохнул: — Так я и думал… значит, ты не знаешь, что где-то через полчаса после приёма дозы у человека начинает кружиться голова и появляется кровавая рвота, если не принять меры? И именно в таком виде — без сознания и с кровью вокруг головы — я и нашёл профессора Спраут, когда заглянул в теплицы узнать, не успела ли ты натворить что-нибудь… — Ой, — обескураженно выдавила я, совершенно не ожидая подобного, и Том язвительно повторил: — Ой?! Это всё, что ты хочешь сказать в своё оправдание?! Ой?! — Бежим быстрее, она же так и задохнуться может! — взвизгнула я, придя в ужас от перспектив перед глазами, но Том не дал мне сорваться с места, по-прежнему крепко удерживая за плечо. — Не может, потому что я вовремя дал ей противоядие, и она уже пришла в себя… совершенно забыв, что дала тебе ключ от одной из секций. А ты теперь моя должница. Я так и стояла на месте, офигевая от всего, что успело произойти за несчастные полчаса, и как я могла вообще поступить так с человеком и даже не удосужиться узнать о его самочувствии… но зачем тогда вообще придумывать такое зелье, от которого столько побочек?! Грёбанные волшебники! — И что ты хочешь? — наконец выдавила я, собравшись с мыслями, и Том изящно изогнул бровь и оценивающе осмотрел меня с головы до ног. — Мою долю масла? Или что? — Нет, если мне будет нужно, я и сам смогу его достать, и даже без Эликсира Доверия, — высокомерно отозвался он, ослабив хватку вокруг моей конечности. — Я хочу знать, зачем конкретно тебе амарантовое масло. — Зачем? — непонимающе захлопала я глазами. — Зачем тебе это знать?.. — А затем, Валери, — с нажимом ответил Том, чуть наклонившись ко мне, — что Амарантовое масло — это довольно ценный ингредиент, который входит во многие опасные зелья и до полусотни ядов. И я хочу знать, кого ты собралась травить следующим… Конечно, с учётом моего фиаско с Эликсиром Доверия, подобные подозрения были оправданы, но… у меня даже мыслей таких не было, и моя физиономия выдавала меня с головой. — Ты можешь прочитать по моему лицу, что я впервые об этом слышу, — пропела я, проведя пальцами по щеке, и он карикатурно повторил мой жест. — Ты можешь прочитать по моему лицу, что я ни капли тебе не верю… — И в общем-то, это правильно, — выдохнула я, еле сдерживая смех. — Но… не в этом случае. Нет, не то чтобы я против, но… ты очень сильно об этом пожалеешь. Я просто обязана тебя об этом предупредить. — И всё-таки, я хочу именно этого, — упрямо подытожил Том, и я глубоко вдохнула, принимая своё поражение. — Зачем тебе масло? — Завтра Слизнорт отдаст мне мою долю, и вечером, в ванной старост, я тебе всё покажу. — Он собрался было возразить, но я быстрее добавила: — И за эту неделю я не произнесла ни одного бранного слова, поэтому наш договор остаётся в силе, что бы я ни вытворила дополнительно! — Ладно, — протянул Том, снова смерив меня колючим взглядом. — Договорились. Завтра в семь и без опозданий… я всё-таки хочу уйти оттуда до полуночи. — Конечно… и книги захвати, они тебе понадобятся! Том наконец ушёл и оставил меня одну, и я, не выдержав, громко рассмеялась, уже представив в красках его лицо, когда он поймёт, зачем мне нужно было это масло. Но реальность, конечно же, не шла ни в какое сравнение с моими жалкими фантазиями! В назначенное время я пришла в коридор пятого этажа, уже забрав от Слизнорта свою награду, и Том уже ждал меня у открытой двери ванны старост. Я очень старалась держаться как можно невозмутимее, чтобы заранее не обломать интригу, а Том, несмотря на показное безразличие, так и горел от нетерпения узнать, что же я задумала. Наверное, он ждал, что я прямо при нём стану варить какое-то запрещённое зелье, параллельно рассказывая, что же будет с человеком, принявшим его и какие страшные муки его ждут. Но вместо этого я взяла с подоконника три махровых полотенца вместо двух, скинула одежду, залезла в воду с пеной и принялась греть пузырёк с маслом в воде. Том, увидев, что уже можно было зайти, тотчас уселся на подоконник и жадно следил за каждым моим действием, а я потрогала увесистый пузырёк, убедилась, что масло прогрелось до нужной температуры, и вылила немного на ладони, а затем принялась втирать в волосы. А когда закончила, то обмотала голову тёплым полотенцем и расслабленно откинулась на мраморный бортик. — К твоему сведению, амарантовое масло — это настоящий кладезь витаминов для волос, — намеренно безразлично протянула я, пока Том смотрел в абстрактную точку перед собой и пытался переварить увиденное. — А я открыла его для себя после того, как переболела ковидом, и мои волосы спустя три месяца начали вылезать клочьями, что хватило бы на целый парик. И никого травить я не собиралась, мне всего лишь надо восстановить кончики после мытья хозяйственным мылом этим летом… И я предупреждала тебя, что ты очень сильно пожалеешь об этом, но долг я тебе отдала, а ты получил что хотел. На некоторое время воцарилась странная по ощущениям тишина, и мне даже стало чуть жарко, находясь в горячей воде да ещё и с полотенцем вокруг головы. А Том, подумав хорошенько, развернулся и обескураженно прошептал: — То есть ты сварила невероятно сложное зелье, споила его преподавателю, прекрасно зная, что за такое могут и исключить из школы, полезла в секцию с ядовитыми змеями, куда студентам ради их же безопасности приходить одним категорически запрещено, и всё… всё ради волос?! — Ты не представляешь, мой наивный юный шовинист, на что способны женщины ради внешности, и я не исключение. Снова повисла тишина, и в конце концов я не удержалась и громко рассмеялась в потолок, а на полное растерянности лицо Тома выдавила: — Видел бы ты своё лицо, когда понял, что потратил возможность покомандовать мной на такую фигню! Медленно, но всё же на его бледном лице проступила улыбка, а следом послышался и тихий смех, отчего мой стал только громче. — Женщины! — словно вывод, бросил он, прежде чем со смесью негодования и неприкрытого смеха достать из сумки увесистый учебник, а я, довольная проделанной работой, улеглась поудобнее в горячей воде, наслаждаясь пеной, маской для волос и уроком, который кое-кто запомнит на всю жизнь.