***
Придя в спальню, я первым делом вытряхнула из сумки весь ненужный хлам в виде учебников, пергаментов и перьев, а после вытащила из-под кровати тяжёлый чемодан, открыла его и быстро оглядела содержимое. Тёплые вещи. Это надо брать в первую очередь, благо их было немного и все влезут в сумку. Кольца. Чек. Без документов я вряд ли могла его обналичить, а как только меня объявят в розыск (если кому-то, конечно, будет до этого дело), в министерство мне дорога будет заказана. Хотя был крохотный шанс, что я как-нибудь смогу обналичить эту баснословную сумму, и от него явно не стоило отказываться в сложившихся обстоятельствах. Сборы заняли не больше пяти-семи минут, а учитывая, что завтрак был в самом разгаре, мне хватит времени, чтобы через лес добраться до Хогсмида, а оттуда до ближайшей маггловской деревушки, в которую мы с Роди как-то ходили за учебниками и инструментами. Если я не ошибалась, то там был выход на станцию, а на почте Хогсмида можно было разменять волшебные деньги на обычные, и их должно было хватить на билет до Лондона или другого крупного города. Можно было попроситься в какой-нибудь католический храм или помогать в госпиталь… я вполне могла справиться с обязанностями медсестры или сестры милосердия, как их называли в это время, кажется, даже образования особого не надо было, все сложные манипуляции выполняли врачи, а от сестёр требовался лишь уход за больным… а больных сейчас было много. И вряд ли руководство откажется от лишних рук. Я не могла поверить, что решилась на подобный шаг, тем более что я столько лет терпела выходки Андрея, боясь променять сытую стабильность на неопределённость. Но может, выходка Тома была последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, и перемены уже не казались такими плохими. Я всего лишь поменяю одно дерьмо на другое, но… у меня теперь и так ничего нет. Что мне, в конце концов, терять? Действовать нужно было максимально быстро, поэтому я задушила червь сомнения и быстрым шагом выскользнула из спальни. Вокруг не было никого, ни души, живой или мёртвой, все были на завтраке… сердце колотилось в грудной клетке, рёбра ныли от боли, но я стремительно двигалась к выходу из подземелий, боясь, что кто-то сможет меня заметить. И только я завернула за угол, а в поле зрения попала та самая несчастная лестница, как я чуть не столкнулась с профессором Слизнортом, который шёл мне навстречу вместе с Томом. — Валери?! — воскликнул он с плохо скрываемым удивлением, а я мигом сжала в кулак все эмоции и нацепила на лицо максимально дружелюбную улыбку, чтобы никто не догадался о моих планах. — Куда это ты так спешишь?! — На занятие, сэр, — не дрогнув ни одной мышцей, соврала я, игнорируя рядом стоящего Тома, а тот не сводил с меня глаз и даже не пытался это скрыть. — Это очень похвально, что ты не хочешь расстраивать профессора Вилкост опозданием на занятие, — радушно отозвался Слизнорт, явно не почувствовав подвоха. — Но у тебя есть минутка, чтобы уделить её нам с Томом?.. — Эм… — замялась я, так как минутки у меня совершенно не было. — А может, я лучше зайду к вам сегодня перед ужином?.. — Я был бы совсем не против! — лучезарно улыбнулся он, и я попыталась скопировать его улыбку, только это было жалкое подобие. — Приходите оба ко мне, можно было бы устроить замечательное чаепитие и не спеша обсудить все наши дела, а не в коридоре перед занятиями! — Это прекрасная идея, сэр, — наигранно вежливо вставил Том, но его глаза нисколько не выражали теплоты. — Мы с Валери обязательно зайдём, тем более что вы хотите сообщить нам очень важную новость касательно нашей работы… — Не порть интригу подруге, Том, — укоризненно протянул Слизнорт, всё с той же полной радушия улыбкой, и Том быстро приподнял уголки рта, по-прежнему излучая холод и тревогу. — Валери, дорогая, с нетерпением буду ждать нашей встречи вечером, у меня для вас двоих такие замечательные новости! — Конечно, сэр, — натянуто улыбнулась я в ответ, и Слизнорт, кивнув нам, прошёл дальше по коридору в сторону кабинета Зельеварения. Но только я на низком старте сорвалась вперёд, как Том схватил меня за локоть, что я поморщилась от боли. — Не трожь меня! В моём тихом шёпоте была такая злость, что он мигом разжал пальцы, но не до конца, по-прежнему удерживая меня на месте. А Том шумно выдохнул, наклонился ко мне и крайне тихо прошипел: — Пять минут. Дай мне всего пять минут… Я знаю, куда ты собралась, и… я не буду тебя задерживать, но… выслушай меня… пять минут… пожалуйста. Было видно, что каждое слово давалось ему с большим трудом, и всё же, время сейчас для меня играло очень большую роль. На препирательства и истерики уйдёт куда больше времени, да и судя по всему, сейчас все хлынут из Большого зала на занятия, и я могла попасться Антохе или Роди или ещё кому… поэтому я молча кивнула и дала увести себя в лабораторию неподалёку, где вчера и произошло то, что заставило меня бежать сверкая пятками. Том всю дорогу хранил молчание, как и я, а вокруг росло неприятное гнетущее чувство тревоги. И она усилилась, когда дверь громко захлопнулась… что он хочет сделать? Снова пытать меня? Парализовать магией и держать взаперти?.. Отойдя от меня на пять шагов, он медленно развернулся, а после чуть слышно прошипел: — Я… возможно, я вчера… был неправ. — Без «возможно», — холодно процедила я. — Ты был неправ. И очень сильно. — Да, я был неправ, признаю, — через силу повторил Том, и было видно, что всё его нутро сопротивляется подобным словам. При прочих обстоятельствах я бы только посмеялась этому, но после вчерашнего стало ясно как божий день, что с человеком рядом шутки плохи. Лучше с ним вообще не иметь дел. — Клянусь тебе, такого больше не повторится. — Это всё? — безразлично спросила я, и он удивлённо взметнул бровь, мол, а что ещё? Но я лишь развернулась на каблуках и бросила через плечо: — Время вышло, всего хорошего. Я успела сделать два шага в сторону двери, которая и так была недалеко, как Том рванул ко мне и снова схватил за локоть, что я привычно поморщилась и обернулась, стараясь держаться максимально хладнокровно. Эмоции сейчас были самой плохой идеей, и стоило взвешивать каждое слово, прежде чем его сказать. — Что ещё? — вслух прокричал он, но я лишь закатила глаза и выдохнула: — Ничего. Я принимаю твои извинения, всё нормально. — То есть ты остаёшься? — с дрожью в голосе прошептал Том, на что я тихо покачала головой. — Нет. Отпусти меня, не надо повторять вчерашнего, от этого станет только хуже. — Я же поклялся, что не причиню тебе вред! — Да, я слышала, — намеренно медленно и тихо ответила я, а голос Тома рос с каждым словом. — Но вся проблема в том, что я больше не верю словам, и ничего ты с этим не сделаешь. Прощай. — Я недавно отправил наши результаты по Зелью доверия в лабораторию Франции и Штатов! — выпалил он, продолжая держать меня за локоть, и я лишь дерзко изогнула бровь на подобную новость. — И сегодня пришёл ответ, это и хотел сообщить Слизнорт. Они готовы заплатить за наши исследования очень большую сумму, до тысячи галлеонов, если мы всё допишем и отправим им копии. Соотношение останется то же, тридцать на семьдесят, ты только подумай… Это было действительно заманчивое предложение, и денежная жаба глубоко в душе жалобно завыла, но… это не остановит меня. Я уже терпела унижения ради денег, и мне это не понравилось. И деньги… я смогу заработать их сама, исследуя что-нибудь ещё, и посредники мне не нужны. — Я уже подумала, и мой ответ: нет. А теперь отпусти меня, те пять минут уже давно закончились. Время действительно вышло, а в коридоре за дверью раздавались голоса студентов. Наверное, стоило переждать, пока толпа пройдёт, но Том до сих пор не собирался отпускать меня. — Зачем ломать себе жизнь из-за глупой обиды? — процедил он, наклонившись ко мне, и его горячее дыхание обожгло мне кожу шеи. — Я клянусь тебе, что этого больше никогда не повторится, я никогда больше не причиню тебе вред. Зачем бежать сломя голову?.. Я зажмурилась, так как больно стало не только рёбрам, но и внутри. Но всё же смогла найти в себе силы, чтобы открыть глаза, и, посмотрев в угольно-чёрные, хрипло прошептала: — Моя мать развелась с отцом, когда мне не было и года. Как-то раз он слишком много выпил, они поругались, и он… избил её и сломал ей руку. Я была слишком маленькая, чтобы помнить это, но она собрала меня и все наши вещи и одним днём уехала на Север к родителям. Она рассказала мне это уже в подростковом возрасте и наказала: в таких вещах никогда нельзя больше верить. Ударил раз — это повторится. Так что извини, но я тебе не верю и никогда не поверю. Я умею учиться на чужих ошибках, чтобы не создавать свои. Отпусти меня. Удивительно, но Том наконец выполнил мою просьбу и разжал до конца пальцы. Но только я собралась развернуться, как он вдруг прошептал: — А если это будут не просто слова? — А что? — издевательски хмыкнула я, так как эта тема мне уже изрядно надоела. — Составим договор у нотариуса? Или, может, сходим к Диппету и заверим наши с тобой взаимоотношения? Вот он порадуется! — Лицо Тома в этот момент было мрачнее тучи, не знаю, от сарказма в моих словах или ещё чего-то, но мне было плевать. — А что мне делать, если ты всё-таки нарушишь договор? Подать на тебя в суд?! С губ сорвался хриплый смех, а вот шаги в коридоре наконец затихли, а следом прозвучал гул колокола, сообщавший о начале занятий. Мне уже давно было пора бежать в сторону Хогсмида, а не выслушивать этого психопата, хотя избавиться от его преследования дорогого стоило. Шумно выдохнув, я наконец развернулась, решив выполнить задуманное, как мне в спину ударило: — А если это будут не просто слова? Если я дам тебе клятву, которую невозможно нарушить? «Уйди, просто возьми и уйди, он пудрит тебе мозги и всегда так было…» — заныло в голове, и я была полностью согласна, но этот чёртов псих точно не успокоится, пока мы не уладим все вопросы. Надо было дождаться, пока он сам зайдёт в тупик, а после тихонько уйти… и всё. — Нет такой клятвы, — устало выдохнула я, но, обернувшись, заметила, что миловидное личико Тома было по-прежнему мрачным. — Есть, — хмуро ответил он. — Непреложный обет. Его невозможно нарушить. Ты про такой слышала? — Нет, — просто прошептала я, мыслями находясь уже очень далеко. — Почему его нельзя нарушить? — Потому что давший Непреложный обет человек умрёт, если нарушит слово. Им редко пользуются, это самая сильная клятва в магическом мире. Том по-прежнему оставался хмурым, словно туча, а я неожиданно для себя самой в первую очередь тихо рассмеялась абсурдности ситуации. Человек напротив никак не отреагировал на мой смех, лишь продолжал просверливать меня угольно-чёрными глазами, а я всё никак не могла понять, зачем же он цепляется за любую возможность удержать меня?.. — Мне всё равно. Я не слышала про эту клятву и не смогу никак проверить, дал ты мне именно её или же опять обманул. Том… — Он дёрнулся от звука своего имени, а я двинулась ближе и, подойдя вплотную, с ласковой улыбкой прошептала: — Зачем тебе это всё? Зачем ты сейчас стоишь здесь и унижаешься до несуществующей клятвы, которую всё равно не дашь?.. — Нет, это не так, — жёстко ответил он, наклонив голову ко мне. — Я готов дать тебе её, если ты готова остаться. — Но зачем тебе это? — хрипло выдохнула я, не сводя взгляда с его напряжённого белоснежного лица. — Просто ответь, зачем? Ради исследований? Так я уже всё тебе показала и рассказала… Формула? Я тебе её оставлю, она мне уже ни к чему, как и все черновики. Да, может быть, медленнее, но ты и один доделаешь всю работу, а может, возьмёшь кого-нибудь, Роди, например, чтобы вышло побыстрее. И оставишь весь гонорар себе, разве не здорово? Что тебе ещё от меня нужно? Человека, умеющего считать, тоже не проблема найти, если ты постараешься, то вы быстро найдёте мне замену на матчах. Я же так раздражаю тебя болтовнёй, головной болью и постоянными выходками? Разве не будет правильнее нам просто взять и разойтись, по-взрослому и безболезненно, чтобы больше не пить друг у друга кровь?.. Я ведь не заинтересована быть волшебницей, и ты это прекрасно видишь… я всё равно уйду в медицину, рано или поздно, так почему… почему бы не сделать это сейчас? Я всё смотрела и смотрела в бездонные чёрные глаза, не понимая, зачем вообще это всё было нужно. Наши отношения изначально не заладились, и это было видно сразу… и лучше со временем они не стали. Зачем плакать и продолжать грызть кактус. Но после длительного молчания Том вдруг сглотнул и прохрипел: — Потому что ты одна из нас. — Что?.. — Ты одна из нас, — громче повторил он, и решительность в его голосе только усиливалась. — Я… знаешь, я пристроил тебя в нашу компанию только потому, что мне было так проще контролировать тебя, вот и всё. Ты полезный человек, и изначально планировалось, что парни будут воспринимать тебя лишь как очередную пешку, которая всего лишь помогает нам и только. Но… когда после дня рождения Родольфуса они как один заявили, что готовы взять твоё наказание на себя, и закрыли тебя спиной… я понял, что ты теперь одна из нас. Не в смысле «Клуба Слизней», а… из нас. Я всё никак не могла понять, кто же были эти «мы», а Том зажмурился, шумно вдохнул и продолжил шептать: — Парни тебя не отпустят. И тебе будет больно отрываться от них. Мне… у меня такое чувство, что ты всегда училась с нами и с самого начала участвовала в наших… авантюрах. Спроси кого хочешь из остальных, и тебе скажут то же самое. Без тебя это уже… будет не то, ты часть нашей команды, и это уже не изменить. И я, как… их лидер, не могу допустить, чтобы она развалилась на куски. Ты ведь бежишь только из-за меня, верно? — Я нервно отвела взгляд в сторону, и Том коснулся моей щеки кончиками холодных пальцев и заставил снова посмотреть на него. — Верно… я был неправ, признаю. И я готов дать тебе Непреложный обет, что никогда больше не причиню тебе вред. Ты можешь потом спросить кого угодно или прочитать в справочнике, как проходит ритуал, и проверить мои слова. Но я тебе не вру… не в этот раз. В противном случае ты можешь идти куда угодно, хоть под пули немцев в Восточную Европу, я тебя задерживать не стану. Где-то с минуту я неотрывно смотрела ему в глаза, а после хрипло прошептала: — Зачем?.. — Я тебе верю, — выдохнул он, продолжая касаться моей щеки. — А ты?.. «Нет, — ответила я про себя, и от подобной, абсолютно несвойственной этому мерзавцу искренности стало невыразимо плохо. А перед глазами возник образ матери, молодой, в синяках и с гипсом на руке. Я никогда не видела её такой и помнить не могла, но воображение подсунуло мне эту картинку, как бы намекая, что я вполне могла повторить её судьбу… или даже хуже. — Нет…» — Зачем отказываться от спокойной тихой жизни и бежать в никуда? — шептал он, словно змей в райском саду, уговаривая съесть запретный плод. — Пусть ты не хочешь быть волшебницей, но у тебя это получается. У тебя есть возможность несколько лет быть в безопасности, подальше от голода и войны, и заниматься своими делами. За эти годы ты можешь накопить достаточную сумму, чтобы потом снимать хорошее жильё и жить, как тебе хочется… а не горбатиться за гроши, уничтожая своё здоровье и будущее. Мы можем взять ещё несколько подобных научных проектов и выйти на неплохую прибыль, всё будем делить по-честному… а когда придёт время, ты пойдёшь по тому пути, который выбрала, а я… пойду своим. Но сейчас тебе нет смысла бежать, и я готов дать Обет, что тебе ничего рядом со мной не грозит. Так что?.. — Ты действительно готов поклясться жизнью, что не тронешь меня? — переспросила я, пытаясь вырваться из-под гипноза тихого шипящего голоса, и Том тотчас решительно заявил: — Да, готов. Тем более что я больше не собираюсь так делать, так что это будет нетрудно. — Если ты соврёшь мне сейчас, то уже вечером меня здесь не будет, — предупредительно процедила я, всё ещё колеблясь, и он с готовностью кивнул. — Хорошо, но я не собираюсь тебе врать, и ты с лёгкостью сможешь это проверить. Ты готова? Том сделал шаг назад и протянул мне ладонь, а я застыла на месте и неотрывно смотрела на неё, словно на оружие, а в груди ныло сердце. Да или нет?.. Я не могла понять… вроде бы надо было развернуться и бежать, а вроде… этот гад был прав, и здесь действительно было неплохо, гораздо лучше, чем где угодно ещё, особенно в военное время. Таких условий я уже не найду, в этом можно было даже не сомневаться. Был подвох, точно был какой-то подвох, но я никак не могла понять где… если он врёт, то я точно убегу и глазом не моргну, и никто меня уже не остановит. А если нет?.. Он же больше не сможет навредить мне, а я… смогу отдохнуть и набраться сил… я не… что же делать?.. Я очень долго смотрела на протянутую руку, не решаясь принять приглашение, а может, время пролетело лишь в моей голове, а не в реальности. И всё же я решила дать ему и себе один шанс. Последний шанс. — Ладно… Его руки были такими же холодными, как и мои, и я чуть вздрогнула, когда коснулась его кожи. А он крепко сжал мою ладонь левой рукой, а правой достал из кармана волшебную палочку и прошептал: — Veritate non stetit! Из палочки вырвались тонкие золотые нити и оплели наши руки от локтя до локтя. По телу прошлась волна тепла, а Том закончил в воздухе сложный узор и прошептал: — Теперь ты должна проговорить условия нашей сделки, начиная предложение: «Клянёшься ли ты…» и называть моё имя. Три условия, не больше и не меньше. Я кивнула, забыв разом все слова, а после кашлянула и хрипло выдохнула: — Клянёшься ли ты, Том Реддл, что никогда больше не причинишь мне вред ни в физической, ни в магической форме? — Клянусь, — тихо ответил он, и из кончика палочки снова вырвались нити и ещё сильнее оплели наши руки, прижав их друг к другу. — Клянёшься ли ты, Том Реддл, никому не рассказывать о нашей сделке и её условиях? — Клянусь, — послышался второй ответ, и ещё больше нитей оплели наши руки. И я резко выдохнула и чуть громче добавила: — Клянёшься ли ты, Том Реддл, что будешь тщательно блюсти свою клятву, иначе поплатишься за неё жизнью… если только я в течение получаса не причиню тебе соразмерный вред. Последняя идея пришла спонтанно, и Том выразительно закатил глаза, однако всё же прошептал: — Клянусь. Золотые нити в момент засияли и разом растаяли в холодном воздухе. А я резко замахнулась и как следует треснула стоящего напротив человека в районе правого плеча, что в руке разлилась волна боли. Том зажмурился и зашипел, но так ничего не сказал… а когда я затрясла в воздухе ладонь, чтобы снять боль, то устало спросил: — Довольна? — Не так чтобы очень… — протянула я, замахнувшись второй раз, но он быстрее остановил мою руку в воздухе и вкрадчиво прошептал: — Хватит. Я сопротивляться не стала, уже чувствуя моральное удовлетворение за первый удар, а Том разжал руку, почувствовав, что я успокоилась, и принялся рыться в сумке. — Где-то здесь… вот, возьми, это поможет тебе избавиться от синяка на груди… Он протянул мне непонятного цвета склянку, но я с подозрением уставилась на неё, нисколько не сомневаясь, что там был яд, не меньше. На что Том лишь выразительно закатил глаза и устало заявил: — Я всю ночь искал это зелье, оно намного лучше щупалец растопырника и быстро тебе поможет! Вот, смотри… Открыв склянку, он капнул густой жидкости на кончик пальца, а после шагнул ко мне и коснулся этим пальцем моей губы, как раз в зоне глубокой ранки. Сначала неприятно защипало, но после всё прошло… на самом деле прошло, я даже провела пальцами по губе и ничего не смогла нащупать! — Отвернись, я стесняюсь, — буркнула я, забрав склянку, и Том в третий раз возвёл глаза к потолку, но послушно прошагал в сторону выхода и замер у двери, спиной ко мне. А я стащила зелёный свитер, быстро расстегнула рубашку и принялась смазывать рёбра, которые уже достаточно налились чернотой. И надо же, кровоподтёки исчезали на глазах, буквально за секунды! Закончив и снова накинув одежду, я сама подошла к выходу и кашлянула, протягивая полупустую склянку хозяину. Том, обернувшись, принял её обратно, а после быстро оглядел мою шею и довольно усмехнулся действию зелья. А после вдруг протянул руку к моей сумке и крепко схватил её за ремешок. — Помочь тебе с вещами? — вкрадчиво спросил он на мой вопросительный взгляд, и я ещё больше изогнула бровь. — Ты же не собираешься идти на ЗОТИ с походным набором? Профессор Вилкост очень не любит, когда у студентов отсутствуют на занятии учебники и пергаменты, а ты вряд ли собиралась брать их с собой… — Какая проницательность, — ядовито прошипела я в ответ, чуть покраснев от своей недальновидности. — Ты бы взял обязательно, не сомневаюсь. — Так и есть, — усмехнулся Том, а после наклонился ко мне и прошептал: — Ты же осталась со мной не только ради денег, да? — Повторяй себе это почаще, дорогуша, — выдохнула я ему в лицо, не отрицая очевидного, а после позволила сумке соскользнуть с плеча, и Том в последний момент её поймал. А я решительно направилась в коридор, решив, что на Защиту уже точно не успею… — И давай побыстрее, а то я так и к Дамблдору не успею. — Я скажу профессору Вилкост, что задержал тебя, так что она тебя не накажет. И тебе нет нужды прогуливать уроки… — заявил Том, догнав меня в коридоре, и уже была моя очередь закатывать глаза. — Какая жалость… Что ж, мне пришлось второй раз за утро вытряхивать из сумки всё содержимое и доставать чемодан. Том ждал меня в гостиной у самого входа в крыло девочек, а когда я снова показалась в поле видимости, то крепко взял под руку и повёл прочь, видимо, опасаясь, что я всё-таки рвану прочь в сторону Запретного леса. Но я решила сначала проверить на подлинность его слова, а после уже рвать когти, тем более сегодня вечером намечались допы с Дамблдором, который явно не зависел от мнения этого самовлюблённого мальчишки. Мы появились на пороге кабинета Защиты от Тёмных искусств аккурат посреди занятия, и Вилкост была немало удивлена, увидев нас с Томом вместе. Но он лишь вручил мне сумку, а после лучезарно улыбнулся своей неотразимой сучьей улыбкой и громко проговорил: — Прошу прощения, профессор, но я задержал мисс Кларк по одному важному вопросу. Можно ей пройти на занятие? — Конечно, мистер Реддл, ничего страшного, — чуть удивлённо отозвалась Вилкост, и я под всеобщие взгляды прошагала к последней парте, где уже нервно ёрзал Антоха. — Так, всем внимание, продолжаем урок! Только я села на своё место, как преподаватель мигом вернула себе внимание студентов, а Том растворился в коридоре, будто его здесь и вовсе не было. А у меня над ухом послышался злой шёпот: — Где ты была?! — Сам же слышал, наш староста очень хотел со мной поговорить, — чуть слышно процедила я сквозь зубы, доставая из сумки пергамент и учебник, а тем временем на доске дописывалась сложная формула защитных чар. — И что, поговорили? — хмыкнул Антоха, на что я сдержанно выдохнула: — Как видишь… — А где твой синяк?! Мне пришлось кашлянуть, чтобы перебить слишком сильный шёпот, но Вилкост всё равно метнула в нашу сторону недовольный взгляд, и я мигом выпрямилась и взяла в руки перо, изображая бурную учебную деятельность. — Всё уже прошло… — Хорошо, если так, я уже собирался заказать по почте одно зелье… оно очень помогает в таких случаях, но не везде есть. Я в ответ благодарно улыбнулась, тронутая такой заботой, а Антоха наклонился и чуть слышно добавил: — Вэл, если тебя кто тронул — только скажи, я ему все кости переломаю. Серьёзно, это не шутки. — Даже если он намного сильнее тебя? — хмыкнула я, на что он решительно кивнул. — Да, но таких немного… только если это не Том. — Я невольно дёрнулась, а Антоха протянул: — Он точно даст сдачи, можно не сомневаться, причём каким-нибудь коварным заклинанием, но… я тебя в обиду не дам. Это Том?.. Мой сосед по парте буквально прожигал меня взглядом, но я лишь шумно выдохнула и прохрипела: — Нет, это не он, я просто упала… сама виновата. Но… спасибо за заботу. Это правда… очень трогательно. Неожиданно по моей щеке скатилась слеза, и я её смахнула, что снова привлекло внимание Вилкост. — Мисс Кларк, у вас всё в порядке?.. — Да, профессор, — тотчас отозвалась я, смахнув слезу со второй щеки, и Вилкост подозрительно посмотрела в сторону Антонина и снова отвернулась к доске. А мне опять прилетело сбоку: — Ты чё ревёшь?.. — Да просто… никто раньше так обо мне не заботился… прости. Я чуть слышно шмыгнула носом и принялась царапать пером ту самую формулу, а Антоха чуть слышно прорычал: — Да ладно, ты своя. Мы своих не бросаем. Остаток занятия прошёл как в тумане, я всё невольно думала об этих странных чуть ли не родственных узах в компании, в которой случайно оказалась и так глубоко увязла. «Ты своя». «Ты одна из нас». Это сказали два разных человека, не сговариваясь… неужели я действительно так много значила для них, что они были готовы пойти ради меня на… многое? — Мисс Кларк? — окликнула меня в конце занятия Вилкост, когда уже прозвенел колокол, и все стали собирать вещи и выходить из класса. — Вы можете задержаться на пару минут? — Да, конечно, — хрипло отозвалась я, а в душе устало подумала: «Ну вот… даже Том со своей голливудской улыбкой не помог, всё равно опять накажет… а я ведь всё-таки сдержала слово!» Антоха взглядом дал понять, что ждёт меня за дверью, а я собрала вещи и встала у преподавательского стола, ожидая, когда все остальные уйдут. И вот, когда дверь захлопнулась, и мы остались одни, Вилкост села за свой стол и проницательно посмотрела на меня сквозь тонкие стёкла очков, а я лишь терпеливо ждала очередных упрёков. — Мисс Кларк, хочу поблагодарить вас за помощь с Харриет, — вдруг негромко начала Вилкост, и я мигом распахнула глаза, что вызвало лишь хриплый смех. — Да, я тоже не ожидала, что когда-нибудь скажу подобное, но вы очень помогли нам всем, спасибо. Харриет вместе с Элоизой уехали ещё в воскресенье вечером к нашей родственнице в Штаты, она давно звала в гости, а наша девочка решила, что это отличный шанс начать жизнь с чистого листа. «Харриет уехала?! Вместе со Стоукс?! Ещё в воскресенье?! А почему я об этом узнаю только сейчас?!» Конечно, у меня было достаточно проблем, чтобы смотреть по сторонам, тем более из-за Диггори я вообще старалась не смотреть на преподавательский стол, потому и могла пропустить подобные перемены. И всё же новость меня немало удивила… — А кто теперь будет заместителем директора? — негромко спросила я, даже больше саму себя. — Вы?.. — О, нет, — улыбнулась в ответ Вилкост. — Профессор Диппет вчера назначил на эту должность Альбуса Дамблдора, и надо сказать, он отлично подходит. Я тоже собираюсь в скором времени уехать в Штаты к Элоизе, но сейчас не лучшее время, да и двух преподавателей будет трудно найти… думаю, ещё три года я поживу здесь, а там дальше будет видно. — Понятно, — выдохнула я, пытаясь переварить новости, а о потенциальном наказании так до сих пор никто и не заикнулся. — Я могу идти? — Да, конечно, если у вас больше нет ко мне вопросов. Это всё, что я хотела вам сказать. Кивнув на прощание, я медленно вышла прочь в коридор, и вдруг на меня налетел Роди, который явно куда-то спешил. — Валери, вот ты где! — с одышкой воскликнул он, а после протянул мне коробочку, которую до сих пор держал в руках. — Держи, эта мазь должна тебе помочь, я только что из Больничного крыла! — Я… спасибо большое, — благодарно выдохнула я, приняв коробочку, а после подошла и крепко обняла Роди, тронутая и его помощью. — Какие вы у меня всё-таки хорошие… проводишь нас до Трансфигурации? — Да, конечно, мне всё равно в ту сторону, — мигом расцвёл Роди, покраснев от моих внезапных объятий, и мы медленно двинулись прочь, а день вроде как начал налаживаться.* * *
По крайней мере, было понятно, почему Дамблдор весь урок светился от счастья: повышение явно приободрило его настолько, что кое-кто забыл и про обещанную контрольную, и про проверку домашнего задания, что обрадовало уже всех остальных, в том числе и меня. И я даже соизволила после обеда явиться на Уход за магическими существами, хотя в последнее время бессовестно его прогуливала, впрочем, Кеттлберн вряд ли заметил это. Прогулка на морозном воздухе окончательно привела меня в чувство, а после должно было быть чаепитие у Слизнорта, на котором мы должны были явиться с Томом… Он перехватил меня как раз перед ужином, и мы вместе пошли в сторону кабинета декана, так и не сказав друг другу ни слова. Слизнорт за чаем сказал всё ровно то же самое, что я уже услышала с утра, и конечно, эта новость меня обрадовала… приятно было узнать, что за наши усилия планировалась гораздо большая сумма, чем вначале, и если Том действительно не соврал мне, то она будет неплохим подспорьем в будущем. Неужели он не соврал?.. Это как раз предстояло выяснить чуть позже, и я, сославшись на срочные дела, выскользнула из кабинета Слизнорта примерно через полчаса чая, а Том остался сидеть, уже не собираясь никуда меня провожать. Хотя я всё ещё могла передумать и рвануть в лес… неужели он настолько уверен в своём слове? Роди уже сидел у Дамблдора, когда я подошла, и мы сразу начали тренировки. У меня уже получалось покрасить несколько прядей, не точно в свой цвет, но близко, а значит, дело двигалось. Декан Гриффиндора раз пять предлагал нам особый индийский чай и невероятно мягкие котелки, но я уже лично наелась этими самыми котелками у Слизнорта (они явно взяли их в одном месте!), а Роди съел парочку и уже не мог пошевелиться от чувства сытости. И я решила воспользоваться моментом и прекрасным настроением Дамблдора и издалека начала: — Сэр, а вы знаете про Непреложный обет? — Да, Валери, прекрасно знаю, — с улыбкой отозвался он, уплетая очередную лимонную дольку. — Где ты о нём услышала?.. — Эм… в справочнике, когда готовилась к Защите от Тёмных Искусств… — соврала я, хотя наш преподаватель никак не дал понять, что почувствовал это. — А это правда, что давший эту клятву… умрёт? — Это действительно так, — невозмутимо подтвердил Дамблдор, отхлебнув горячего чая. — Поэтому этой клятвой крайне редко пользуются. — Мой двоюродный прадед так умер, — вставил Роди, и я удивлённо распахнула глаза. А Роди лишь вздохнул: — Да, мне кажется, об этой истории слышали все… — Да, забавно получилось, — с улыбкой прокомментировал Дамблдор, снова бросив в рот лимонную дольку, а в моих глазах читался немой вопрос. — Эглатин Лестрейндж был очень влиятельным человеком и очень… любвеобильным. А ещё он очень любил огневиски. Как-то раз он начал приставать к одной девушке, у которой уже был жених, и завязалась драка. Жених был тоже кем-то очень влиятельным, и Эглатин дал Непреложный обет тому самому человеку, что больше не посмеет приставать к этой девушке. Но это было… под действием огневиски, а на утро он всё забыл. — И он нарушил клятву? — напрямую спросила я, и уже Роди кивнул: — Да. Он снова выпил лишнего и начал приставать к той самой девушке, говорят, она была очень красива… и в тот же миг упал замертво. Сначала никто ничего не понял, все подумали, что его убил тот самый жених, но потом все вспомнили про данный обет… и всё встало на свои места. Его нельзя нарушить, если дал слово. — Ясно… — выдохнула я, но оставался ещё один нерешённый вопрос. — А что нужно сделать, чтобы его дать?.. — Валери, ты же не собралась кому-то дать подобную клятву? — насторожился Дамблдор, даже отложив чай, и я тотчас помотала головой. — Нет, сэр, что вы! — Это очень плохая идея, — хмуро добавил Роди, как-то странно на меня посмотрев. А после повернулся к Дамблдору и задумчиво произнёс: — Хотя это будет полезно повторить, если касаться только теории… кажется, описание ритуала обета входит в СОВ?.. — Да, входит, Родольфус, — согласился Дамблдор, проницательно поглядывая прямо на меня. — На самом деле, в этом ничего сложного нет. Сначала стоит произнести волшебную формулу: «Veritate non stetit!», затем сделать определённый узор в воздухе… я не буду использовать палочку, прошу прощения. Он чайной ложкой вывел что-то очень похожее, что с утра сотворил Том, а после задумчиво пояснил: — Если всё сделано правильно, то руки дающих клятву и принимающего её свяжут множество золотистых нитей. А после нужно произнести три условия, обязательно начиная фразы со слов: «Клянёшься ли ты» и назвать имя. — И всё? — переспросила я, боясь упустить что-то важное, но Дамблдор лишь пожал плечами. — Да, всё. С последнего условия, точнее, последнего «клянусь» договор вступит в силу, и его нельзя будет нарушить. На экзамене, разумеется, никто не попросит произносить формулу и совершать действие палочкой, нужно лишь в общих чертах рассказать сам ход ритуала, и всё. Мистер Лестрейндж, несомненно, справится с подобной задачей, да и вы, Валери, теперь тоже. Так что, продолжим заниматься?.. Мы с Роди дружно кивнули, а я потрясённо подумала про себя, что Том в точности сделал то, о чём сейчас говорил Дамблдор. Неужели он действительно дал мне Обет? То есть… теперь можно ничего не бояться? Точнее, не бояться его? Где-то около часа мы ещё пытались по-разному менять цвет волос, а после Дамблдор помог всё исправить и заговорщически прошептал мне: — Валери, задержитесь на несколько минут, прошу, я долго вас держать не буду. Роди, вежливо кивнув, вышел в коридор и закрыл дверь, а я вопросительно уставилась на Дамблдора, ожидая подвоха. Но тот лишь расплылся в улыбке, а после взмахнул палочкой, и из шкафа медленно выплыла пол-литровая бутылка золотистой медовухи. — Честно признаюсь, не знаю, как, но… я уверен, что вы как-то замешаны в том, что меня назначили заместителем директора. Я сглотнула, абсолютно не собираясь разбалтывать подробности данного события, хотя догадки были крайне верными, а тем временем медовуха оказалась прямо у меня в руках, и я недоверчиво посмотрела перед собой. — Это небольшая благодарность, — шепнул Дамблдор и подмигнул мне, на что я медленно кивнула, каркнула: — Спасибо, — и направилась прочь, крепко держа бутылку в руке. Роди тоже немало удивился, увидев, с чем конкретно я вышла из кабинета Трансфигурации, а я тем временем уже пришла в себя, оценила качество напитка, которое было на высоте, а затем заговорщически улыбнулась и прошептала: — Бухнём?.. — Что? — непонимающе переспросил Роди, косясь то на меня, то на бутыль. — Ты серьёзно? — Абсолютно, — подтвердила я, чуть приподняв подарок. — Однажды Бог послал вороне кусочек сыру… а нам он послал отличную медовуху. И не надо ждать, пока придёт лиса в виде старосты и лишит нас этого удовольствия. — Я не совсем понимаю, о чём ты говоришь… — Пойдём на крышу пить медовуху, есть сыр и фрукты и смотреть на звёзды! — уже чуть громче повторила я, но Роди всё ещё мялся, что мне пришлось убрать бутылку в сумку и схватить его за рукав. — Роди, да хватит ломаться, это внезапный бухич. Берём на кухне что-нибудь и идём в наше место… Это не надо планировать за две недели и записывать в календаре! — Я… эм… я… — Пошли уже! Я силой потащила его сначала на первый этаж до кухни, а уже потом с моей полной корзинкой закусок обратно по лестницам на самый верх, как раз в ту заброшенную башню, где мы праздновали день рождения. Качество подарка было выше всех похвал, и пусть градус был не очень большой, но нам хватило. Хватило настолько, что я упала к Роди в объятия, уткнулась в мягкий зелёный свитер и чуть слышно прошептала: — Слушай… а ты бы расстроился, если бы я… внезапно пропала? — Что? — непонимающе переспросил он, а затем нахмурился, отпил немного из открытой бутылки и протянул: — Пропала? В каком смысле? — Ну… пропала. В один день я бы просто исчезла отсюда и всё. Ты бы расстроился? Несколько минут точно Роди неотрывно смотрел на меня затуманенным взглядом, а затем ещё сильнее нахмурился и выпалил: — Ты нашла родителей и собираешься уехать обратно в Союз?! — Что?! Теперь уже я начинала хмуриться, а Роди вдруг схватил меня за локоть и заплетающимся языком выпалил: — Я поеду с тобой! Отец как-то хотел отправить меня в Дурмстранг, но мать была против, слишком далеко… но я смогу перевестись! Или… в Союзе же своя школа есть? Колдовстворец, да? Я смогу перевестись и туда, мне точно хватит навыков, поверь! Ты уже решила, когда поедешь?.. — Никуда я не поеду и никого я не нашла, — выдохнула я и расслабленно упала на его грудь, и Роди с силой приобнял меня и хлебнул ещё медовухи. — Я просто спрашиваю… в общем. — Валери, пожалуйста, не исчезай без следа… мне будет очень плохо без тебя, — прошептал он, проводя рукой по моей спине, и я именно в этот момент почувствовала, что мне без него тоже будет очень плохо. — Тебе не нужно никуда бежать… ты одна из нас! — Одна из вас, — хмыкнула я, а после забрала бутыль и хорошенько хлебнула. — Пф… да вы даже имени моего настоящего не знаете! — Роди удивлённо посмотрел на меня, и я насмешливо спросила: — Как ты думаешь, много в Союзе девушек с именем Валери Кларк? — Я… я не знаю… у меня в друзьях из Союза только ты и Антонин… это не настоящее имя? — Нет, — выдохнула я, закрыв глаза, и Роди снова провёл рукой по моей спине и прошептал: — А какое настоящее?.. — Уже неважно… теперь я Валери… и я одна из вас. — Это точно. Пожалуйста, не уходи… — Не уйду… — вздохнула я и ещё крепче прижалась к Роди, который будто бы боялся выпустить меня из своих рук. Но вот держал меня здесь на привязи точно не он…