***
Я никуда не торопилась, может, потому что ноги плохо слушались меня на холодном ветру, а может, потому что в целом мне не хотелось идти туда, куда я должна была прийти, а потому каждый последующий шаг давался труднее предыдущего. И всё же внутри нашлись силы, чтобы толкнуть тяжёлую дубовую дверь и проникнуть в тепло, и я с удивлением обнаружила перед собой две фигуры в чёрных мантиях, которые стояли поодаль в тени. Увидев меня, они сразу двинулись навстречу… и Антоха первым тихо выпалил: — И чего? Что от тебя хотел Том?.. — Ничего, — вздохнула я, но это не очень было похоже на правду, и я скривила недовольную моську и тяжело вздохнула: — Кажется, у нас назревает ещё один совместный проект, почти на половину воскресенья… — Если об этом узнает Селестина, то придушит тебя голыми руками, — прошептал Антонин и звучно гоготнул от неприкрытого страдания на моём лице. — А Эви и Мири с удовольствием подержат тебя в этот момент! — Я ещё более страдальчески закатила глаза, а он махнул рукой в сторону Большого зала: — Есть пошли, скоро ужин кончится! — Идите без меня, я не очень хочу… у нас много работы на сегодня, — снова хрипло выдохнула я, чувствуя такую усталость, будто бы после встречи с дементором, и Роди с тревогой посмотрел на меня и тихо протянул: — Валери… тебе нужно поесть… — Том обещал принести что-нибудь на свой вкус в лабораторию, — без каких-либо эмоций ответила я, и Антоха пожал плечами: — Обещал, значит, принесёт. И как раз в этот момент из тёмного коридора, ведущего в сторону кухни и гостиной Пуффендуя, вышла ещё одна фигура в чёрном и двинулась прямо в нашу сторону. — А ты разве не должна уже быть в лаборатории? — удивлённо проговорил Том, и я снова устало скривила губы. — Я медленно движусь в сторону цели… — Настолько медленно, что если бы с тобой от теплиц начал ползти флобер-червь, то он и то уже давно был бы в подвалах… Антоха прыснул и прикрыл рот рукой, а я лишь сменила одну гримасу на другую и кивнула на очень знакомую плетёную корзинку в бледных руках. — Там хватит еды на нас двоих?.. — Ты же вроде пару минут назад сказала, что не хочешь есть… — усмехнулся Том моим словам, но я лишь тяжело посмотрела в ответ, что мне прилетело: — Я взял ростбиф, рисовый пудинг, пирог с патокой и пару яблок. — А чай с сахаром? — хмыкнула я, и человек напротив сощурил глаза и прошипел: — А ты, часом, не?.. Я от возмущения даже распахнула рот, собираясь с мыслями, чтобы напомнить засранцу про его место в этом мире, но Том быстрее рассмеялся моей физиономии и выдохнул: — И чай, и сахар, всё здесь. — Пуэр? — Пуэр, — кивнул он на мой быстрый вопрос, и Антоха уважительно протянул: — Пуэр… — Что, это же всего лишь сорт чая? — непонимающе скривилась я, на что он с улыбкой громко шепнул: — Не советую тебе говорить такое в этой стране, а то эти двое аборигенов с пеной у рта начнут тебе читать лекции про чай… Теперь уже и Роди расслабленно улыбнулся, на что я лишь наплевательски махнула рукой: — Мне всё равно, я вообще не разбираюсь в чае… разве что в армянском. Я невольно широко улыбнулась, и Антоха быстро скопировал мою улыбку, а Том непонимающе нахмурился: — А что, в Армении выращивают хороший чай? — Вполне неплохой… — с трудом проговорила я, сдерживая себя от лошадиного гогота, а затем сверкнула глазами в сторону лестницы в подвалы. — Кажется, кто-то переживал, что мы отстаём от графика?.. — Слушайте, у вас такой набор, будто вы собрались на пикник в Запретном лесу, а не науку делать! — язвительно хмыкнул Антонин, на что Том перехватил корзинку, взял меня под руку, словно бы опасаясь, что сама я буду идти до лаборатории ещё полгода, и бросил через плечо: — Мозгам нужна пища, Антонин! Да и ты не находишь, что погода на улице как-то не располагает к пикникам?.. — Если мы опять сегодня просидим до утра, то я буду заваривать твой пуэр своими слезами! — демонстративно заныла я, когда мы ступили на лестницу, и Том выразительно закатил глаза и чуть сильнее потянул меня вперёд: — Не надо драматизировать, мы ни разу не сидели дольше трёх часов утра! По лестнице эхом прокатился мой вой, которому позавидовало бы любое привидение в этом замке, а сзади послышались тихие шаги… видимо, мальчики развернулись и всё-таки пошли есть в Большой зал. Что ж, там определённо веселее, чем в нашей лаборатории… Придя на место, мы быстро расположились и начали работу каждый над своим котлом, но дразнящий запах из корзинки быстро пропитал воздух вокруг, и у меня предательски заурчал живот. И в полной тишине этот ни с чем не сравнимый звук был настолько хорошо слышен, что Том усмехнулся, щедро сыпанул в свой котёл пыльцу фей, постепенно добавляя Морочащей настойке густоты и пронзительного фиалкового цвета, а после принялся разбирать корзинку с едой, словно опасаясь, что я не выдержу, наброшусь на неё и всё съем. Пусть я и заявляла до этого, что не голодна, но организм требовал своё, и прекрасная стряпня эльфов вкупе с превосходным паточным пирогом обладала воистину умиротворительным эффектом. Том же, отыгравшись на Клиффорде, и вовсе пребывал в отличном настроении, прямо как в субботу, хотя вроде бы их первая стычка произошла именно тогда. Он даже собственноручно заварил для нас чай по какой-то запутанной технологии, когда мы таки добрались до десерта, и я, откусив пирог, задумчиво посмотрела на сахарницу, из которой кое-кто только что взял не меньше трёх ложек и кинул в белоснежную чашку. — А мне до этого казалось, что пуэры с сахаром не мешают, чтобы не испортить вкус… — чуть слышно выдохнула я, и с другой стороны стола мне прилетело такое же тихое: — А мне до этого казалось, что ты не сильно разбираешься в сортах чая, по твоим же словам… Я подняла глаза на Тома, который только-только отхлебнул немного из чашки, а после меня озарило… — У тебя эта привычка из… — …приюта, да, — перебил он, нисколько не разозлившись подобной теме. — Сахар — это единственное, что там иногда бывает из сладкого, ты как всегда права. Мы пересеклись взглядами, и на долю секунды мне показалось, что я заметила какую-то грусть… скорбь… сожаление, что ли. Том так старался быть как все в своём кружке аристократов, старательно мимикрировал под них, изучал привычки, повадки людей высшего общества… но одновременно не мог или не хотел бороться с некоторыми слабостями, оставшимися от детства в нищете. Это было так странно и одновременно так естественно… Том же, заметив задумчивость на моём лице, чуть заметно изогнул бровь, и я хмыкнула и демонстративно бахнула себе в чашку две ложки с горкой. — Я не гурман, и на вкус мне наплевать, но чай без сахара — это для меня не чай. Его уголки рта незаметно приподнялись в улыбке, на что я лишь опустила глаза на кусок пирога на своём блюдце и тихо проговорила: — Ты специально выбрал теплицы местом для дуэли, и не просто наугад пришёл в первую попавшуюся секцию… — Разумеется, ты крайне проницательна, — с сарказмом ответил Том, наслаждаясь чаем и пирогом. — Но Яксли сам предложил мне выбрать место, и грех было не воспользоваться своим преимуществом… все постоянно так делают! И ты тоже, — усмехнулся он, и теперь пришла моя очередь приподнимать бровь. — Не надо делать вид, что ты не пользуешься преимуществами своего опыта, возраста и времени, ты только благодаря этому и держишься. И я давно понял, что если у тебя есть какое-то значимое преимущество, нужно пускать его в ход. Либо ты проявляешь силу, либо играешь в благородство, но тогда кто-то более сильный или везучий заберёт место на вершине, и тебе придётся подчиняться… — А подчиняться ты, разумеется, не собираешься… — язвительно протянула я, и Том ядовито улыбнулся в ответ. — Ты, как всегда, права. — Что ж ты тогда не добил Клиффорда Круциатусом, а? — Во рту, несмотря на сладость пирога, закрался вкус желчи, а человек напротив прищурил глаза и вгляделся в моё лицо. — Показал бы всем, на что способен и что ждёт провинившихся из своих же… Я демонстративно хлебнула сладкий чай, чтобы перебить тот самый противный привкус, а Том спустя небольшую паузу тихо проговорил: — Кажется, я уже попросил у тебя прощения за тот… инцидент, разве нет?.. — Ты не просил прощения, — холодно отозвалась я, делая вид, что рассматриваю склянки в шкафу. — Ты сказал, что возможно был неправ… — И поклялся жизнью, что больше не причиню тебе вред! — зло прошипел он, и я всё-таки повернулась к нему. — Разве этого мало?! Было видно, что кое-кого немало раздражала данная ранее клятва, словно бы это было проявление какой-то слабости, в которой человек рядом не хотел признаваться. И всё же, несмотря на редкие словесные угрозы, Том держал клятву, и было видно, что она имела для него немалый вес. И я, глотнув ещё тёплого чая, тихо выдохнула: — Нет, этого достаточно. — И вернулась к пирогу с патокой, демонстрируя, что тема закрыта.* * *
Несмотря на мои опасения, мы закончили не так уж и поздно… хотя когда я пришла в гостиную, то там уже никого не было, а камин еле-еле тлел в полутьме. И поэтому я сразу отправилась спать, решив, что Хью стоило разыскивать уже с утра, чтобы сдержать данное слово. На следующий день по школе вихрем пронеслась новость, что кто-то вчера напал на Клиффорда Яксли в подземельях, и он всю ночь пролежал в Больничном крыле. Диппет даже выступил с небольшой речью перед завтраком, попросив каждого, кто знает об инциденте хоть что-нибудь, подойти к своим деканам и подробно всё рассказать. Но никто из тринадцати реальных свидетелей, включая меня, даже не шелохнулся, и было ясно как божий день, что Тома никто не сдаст. Парни были ему преданы, они уважали в Томе гениальный ум и силу, а я… у меня были связаны руки: если я попытаюсь сдать Тома, то он точно не будет молчать, и минимум, что мне грозило, учитывая моё мутное прошлое и происхождение — это пожизненный срок в Азкабане за покушение на Эверетта Маклаггена, которого я не совершала, конечно, но факты были немножко против меня. Был, конечно, крохотный шанс, что когда Клиффорд очнётся, то сам всё выложит, но… это было маловероятно, учитывая, что Том с ним вчера сделал. Второе же важное объявление касалось похода в Хогсмид в выходные. Поскольку накануне собирался приехать волшебный цирк, и об этом уже вторую неделю шептались все, то преподаватели дружно решили, что поход туда будет привилегией, а не правом. Было решено в четверг после обеда устроить большую проверочную работу по всем предметам для всех курсов, и кто наберёт необходимый балл — тот сможет посмотреть представление, а всех остальных ждали скучные выходные в замке за отработкой навыков. Мне подобная перспектива не очень нравилась: хоть я и выбилась в отличницы по некоторым предметам, но в кое-каких мои знания и навыки заметно проседали, а учитываться будет общий балл… а как хотелось посмотреть на цирк, особенно в мире магов! Весь день прошёл в тревоге. Грядущая контрольная, конечно, немного беспокоила, но не так, как состояние Клиффорда, с которым вообще непонятно что происходило. Меня так и подмывало прогуляться до Больничного крыла и выяснить всё самой, но… я очень боялась, что если меня там увидят, то возникнут ненужные вопросы, ведь до этого мы с ним вообще никак не общались. А потому оставалось лишь гадать, что же будет с ним и со всеми нами, если он всё-таки начнёт говорить… — Валери, тебя что-то беспокоит?.. — проницательно спросил Дамблдор, когда мы с Роди как всегда после ужина пришли в кабинет декана Гриффиндора и сели за стол, на котором уже поджидали два небольших зеркальца. Я честно пыталась сосредоточиться и немного осветлить одну прядь, в прошлый раз у меня это получилось, но сегодня всё сыпалось из рук… и Дамблдор мягко улыбнулся и добавил: — Может, ты хочешь что-нибудь мне рассказать?.. Честно, хотелось взять и всё вывалить, как есть, и ебись оно всё конём, настолько мне надоел груз ответственности на своей шее. Но Роди рядом спокойно сидел и талантливо делал вид, что его очень беспокоил цвет потемневших прядей в серебристых волосах, и я шумно выдохнула и прохрипела: — Нет, сэр. Я… просто я переживаю, что не смогу набрать нужный балл в четверг и пропущу поход в цирк… я же не с первого года здесь учусь. Роди оторвался от зеркала и удивлённо посмотрел на меня, и Дамблдор широко улыбнулся. — Валери, я согласен с Родольфусом в том, что вам совершенно не о чем переживать. Вы отлично справляетесь с текущей программой и даже немного больше! Честно, я даже представить не мог, что вас может волновать такое, мне казалось, что вы обеспокоены нападением на студента вашего факультета… — Ах да… и это тоже, — опустив глаза, прошептала я и снова посмотрела в зеркало на самую лживую в мире тварь. — Жаль Клиффорда, он же… был победителем дуэльного кружка… кто мог на него напасть?.. — Мистер Яксли действительно сильный противник, а потому я подозреваю, что кто-то спрятался в темноте и в шутку наслал на него Проклятие страха. — В светлую улыбку закрались нотки печали, и я снова опустила глаза на свою палочку. — Но можете не переживать, Валери, заклинание было не очень сильным, Маргарет обещает, что через два или три дня он сам придёт в себя и всё расскажет. «Я больше переживаю, что он так и сделает…» — подумала я и снова подняла глаза на зеркало, а Роди тем временем ещё сильнее затемнил свои пряди и нахмурился: — Но ведь это заклинание не запрещено законом, сэр? — Нет, не запрещено, — спокойно отозвался Дамблдор, пока я пыталась сосредоточиться и стать блондинкой. — Хотя его и относят к разделу Тёмной магии, с которым шутки плохи. В любом случае, не думаю, что нам стоит ждать, что виновник сам придёт с повинной и всё чистосердечно расскажет… хотя профессор Диппет в своём преклонном возрасте всё ещё не теряет веру в людей и ждёт именно этого. Валери, немного мягче, у тебя почти получилось… Я, шумно выдохнув, отбросила прочь все мысли о вчерашнем и сосредоточилась на небольшой пряди в левой руке. А затем медленно взмахнула палочкой… и она на глазах стала серебристо-белой, совсем как у Роди! — Замечательно, вы оба делаете прекрасные успехи! — дружелюбно улыбнулся нам Дамблдор, и мы довольно переглянулись и снова уткнулись в зеркала, желая закрепить эффект. К концу занятия я смогла добиться, чтобы почти все мои волосы сравнялись по цвету с цветом волос Роди, а тот наоборот затемнял свои, стремясь к моему натуральному оттенку. Но в конце концов Дамблдор отменил всё наше колдовство, и мы, порядочно уставшие, медленно поплелись в сторону подземелья по совершенно пустым полутёмным коридорам. — Эй, ты в порядке? — обеспокоенно спросил Роди, когда заметил, что я слишком медленно шла, и я без сил осела на ступеньку потайного хода, по которому мы шли, и прислонилась к холодной сырой стене. — Ты считаешь, что это правильно? — тяжело вздохнула я, и Роди подошёл и сел рядом. — То, что было вчера? — Ты… ты не видела, с чего всё началось, — поджав губы, тихо ответил он, и я подняла на него глаза. — И я сейчас не про прошлые выходные… Роди задумчиво опустил взгляд, а потом ещё тише вздохнул. — Клиффорд слишком долго травил Тома, пользуясь тем, что был старше и сильнее… и теперь Том смог отыграться за всё… — И ты считаешь, что это правильно? — повторила я, и он чуть сильнее поджал губы. — Я считаю, что каждый получил то, что заслуживает. Даже если эта история всплывёт, то Тому ничего не будет… это была магическая дуэль, и он честно выиграл, мы все свидетели этого. Это в школьных дуэлях поединок прекращается, когда кто-то из соперников теряет палочку из рук, но настоящие дуэли продолжаются до тех пор, пока победитель не сочтёт нужным прекратить её. И вчера была как раз такая дуэль. — А Тёмная магия?.. — Проклятие страха не запрещено законом, ты сама слышала, — вздохнул Роди, подняв глаза. — Так же как и Кастиго Вербум, это незапрещённый аналог Круциатуса. Ещё раз говорю, что Том просто выплеснул накопленную за предыдущие годы злость, но он… он не нарушил ни одного закона нашего мира, так что ему ничего не грозит. — Ты знал, что так и будет, — прошептала я, и в бледно-серых глазах промелькнула вина, подтверждая мою правоту. — Поэтому не хотел, чтобы я туда пришла… — Я же говорю, что ты не видела, с чего всё начиналось… в отличие от нас. И вчера был закономерный итог того, что началось… уже очень давно. Я всего лишь переживал, что Том, добившись своего, немного перегнёт палку, и ты это увидишь… «Я уже видела, как у него слетает крыша, дорогой, — вздохнула я про себя и плотно сжала губы. — И даже почувствовала на своей шкуре…» — Валери… — сглотнув, прошептал Роди, и я медленно подняла голову. — А если не секрет, чем Том предложил тебе заниматься по воскресеньям?.. — Да не то чтобы предложил… — скривилась я, вспомнив о ещё одном неприятном деле. — Скорее, потребовал помощи в архиве, ведь я задолжала ему услугу за помощь с Пивзом, и он наконец о ней вспомнил. — Понятно всё, — улыбнулся Роди моей гримасе, и я снова тяжело вздохнула. — Да, Том никогда не забывает про долги, это все знают… — Слушай, а ты бы поступил так же, будь ты вчера на месте Тома? — нахмурилась я, всё ещё думая о Клиффорде. — Добил бы лежачего противника, лишь бы отомстить ему за издевательства в прошлом? Даже если это разрешено магическими дуэлями? — Я бы в целом не стал доводить конфликт до дуэли, это не в моих интересах. Но… знаешь, несмотря на свою миролюбивость, я тоже знаю несколько Тёмных заклинаний и смогу ими воспользоваться, если будет необходимость. Он неожиданно широко улыбнулся, и я с такой же улыбкой удивлённо распахнула глаза, не веря услышанному. — Да ладно?.. То есть мне стоит тебя бояться?.. — Нет, конечно, нет! — рассмеялся Роди, встал со ступеньки и протянул мне руку помощи. — Тебе точно не стоит меня бояться, можешь не переживать! Даю тебе слово! — Как скажешь, тигр, я тебе верю, — широко улыбнулась я и приняла руку, и он довольно засиял в темноте, словно звезда на тёмном небе.* * *
— Этот оркестр — просто пустая трата времени… — устало вздохнул Антоха в среду вечером перед ужином, плюхнувшись на диван в гостиной, и я упала вслед за ним. — Мы обещали Слизнорту, что будем ходить… — А мы не можем забрать своё слово назад? — скорчился он, и я отрицательно помотала головой. — Ебать… тоска… — Неужели там всё так плохо? — улыбнулся нашим дружным страданиям Роди, сидевший с книгой в кресле рядом, и мы одновременно сделали вид, что нас тошнит. — Нет, Диггори прикольный, и на Заклинаниях у него всегда весело… — начал было Антоха, и я устало вздохнула: — Но управление оркестром — это не его точно. — Определённо, — поддакнул он, и Роди улыбнулся нашим страданиям, а Хью, сидевший на диване напротив с газетой в руках, задумчиво протянул: — Да, вот если бы Валери стала главой кружка, там определённо отбоя от желающих вступить не было. — Эй, а почему сразу Валери?! — насупился Антоха, и я демонстративно скривила лицо, а из-за газеты послышался тихий смех. — А почему, собственно, и не Валери?! Да я и музыка — это две грани одного целого! — громко возмущалась я. — Я даже песнями говорить могу! — Спорим? — ехидно усмехнулся Антоха, протянув мне мощную лапу, и я без запинки пожала её. — Спорим. На что? — На чай, — ещё сильнее улыбнулся он, а на мой вопросительный взгляд спешно добавил: — Разумеется, не на пуэр. Если проиграю я, то я напаиваю тебя армянским чаем, а если проигрываешь ты — то… сама понимаешь. — Понимаю. Идёт. Антоха быстро рванул в сторону гостиной, а я сложила пальцы в замок и вытянула их вперёд, и раздался звучный хруст. Мальчишки вокруг, кто был в гостиной, подсели к нам поближе, даже Виктория Сэлвин села вместе с Эдом и Хью на диван напротив. А когда Антоха вернулся с гитарой в руках, то я с готовностью взяла её и принялась настраивать. — Итак, в октаве восемь нот — восемь песен, полноценный разговор. С тем, кто первым зайдёт в гостиную и заговорит с тобой, чтобы было честно. И он ни в коем случае не должен знать условия нашего спора. — Хорошо, — с полной уверенностью улыбкой хмыкнула я, и мы дружно уставились на дверь в ожидании жертвы. Первые пять или десять минут было подозрительно тихо, и никто не хотел к нам присоединяться. Люди вокруг постепенно вернулись к своим делам, а мы с Антохой неотрывно смотрели на дверь, словно тигры в засаде. И вдруг та самая дверь скрипнула, и на пороге показалась точёная фигура Эванджелин, от которой я тотчас скривила лицо, а Антоха злорадно захихикал. — Договор дороже денег… — гаденько прошептал он, но Эви, мельком посмотрев на нас, молча прошла мимо и скрылась в коридоре спален для девочек, и теперь была моя очередь злорадно хихикать. А входная дверь снова заскрипела… В этот раз зашли сразу три жертвы: Скарлетт, Друэлла и Аманда, но они так оживлённо что-то обсуждали, что даже и не думали смотреть по сторонам, да и вряд ли им было дело до меня, мы вообще-то уже давно не разговаривали. И я уже хотела предложить продолжить после ужина, который будет весьма скоро, как в гостиную ворвался Том и направился прямиком в нашу сторону. — Валери, можно с тобой поговорить? — с нажимом проговорил он чуть раздражённым тоном, и я прокашлялась, набрала аккорд и пропела: — Привет, я даже не скучаю. Привет, тебя не замечаю. Магнит болит, да просто умираю, привет! Роди, Хью, Эд, Гидеон и Аб тихо засмеялись, а Том непонимающе скривился в ответ. — Что происходит? Антонин?.. Но Антоха лишь молча пожал плечами, ведь никто не должен был проболтаться о споре, и Том подозрительно прищурил глаза. — Вы опять поругались?.. На что я набрала в лёгкие побольше воздуха и протянула: — Луч солнца золотого… Тьмы скрыла пелена… И между нами снова… Вдруг выросла стена… Аааа-аааа-аааа… А затем повернулась к Антохе и продолжила петь: — Ночь пройдёт, — наступит утро ясное. Знаю, счастье нас с тобой ждёт. Ночь пройдёт, пройдёт пора ненастная, Солнце взойдёт… Солнце взойдёт… — Понятно, — поджав губы, проговорил Том, и кажется, до него начало доходить, что я не просто так здесь сижу и надрываюсь. — Так мы можем сейчас поговорить? — И лампа не горит… И врут календари… И если ты давно хотела что-то мне сказать, То говори… — прохрипела я наигранно-печально, перебирая знакомые аккорды, и теперь человек напротив приподнял уголки рта и шумно вздохнул. — Ладно, будь по-твоему… Ты в понедельник забыла поставить пометку напротив икры лесных жаб в Крововостанавливающем зелье, и я чуть не испортил его сейчас… хорошо, что в последний момент заметил, что цвет немного не такой, какой должен быть до добавления икры. Я в ответ сглотнула и виновато поджала губы, так как косяк, видимо, действительно был мой. А потом наугад забренчала по струнам: — Не позвонила, не открыла и не звала Почти душила, но забила на твои слова… Опять мне кажется, что кружится моя голова… Мой мармеладный, я не права… На последних словах я демонстративно вздохнула, и парни не выдержали и в голос заржали, даже Том и то тихо засмеялся, а я начала краснеть от стыда. — Ты не хочешь что-нибудь сказать в своё оправдание? Отсмеявшись, Том вернул голосу строгий тон, и я закатила глаза и затянулась: — Наш корабль идёт ко дну Помоги мне, я утону Протяни мне свою ладонь Наш корабль идёт ко дну… Он снова не выдержал и улыбнулся под тихий смех, а затем скрестил руки на груди. — Кажется, мы потому и договорились ставить пометки, чтобы не испортить очередное зелье, их слишком долго готовить, а времени на это нет! Неужели ты этого не понимаешь?! «Ох, ну ты и душнила, а…» — опять закатила глаза, а внутри возникло жгучее желание открыть окно, пусть мы и находились под землёй, и нас сразу же затопит. А пальцы снова набрали новый аккорд, и я хрипло зашептала: — Снова мир переверни… Я устал от этих игр Сплетен и интриг… Этот трип, снимай хоть триллер… Ты безукоризненная, словно призрак Преступная харизма… Я пропадаю на районе от твоих капризов… Я приставлю ствол к твоему сердцу, ты услышишь выстрел… Я припрячу для тебя свой самый грязный панч, Всем панчам панч, такими не банчат… Я запиваю свою боль горькой печалью… На твоём теле слишком много моих отпечатков… Ещё один ебучий квест… Любовь и ненависть во мне — гремучая смесь Тебе нужен скандал? Я удалю себя Из твоей жизни словно вирус с компа… Последние слова прозвучали как угроза, и Том изогнул чёрную бровь, пусть он и не до конца понимал, что такое компьютерные вирусы. А я выдохнула: — Налей мне, если ты хочешь скандала… Нет, нету никого хуже, чем я… Ты сама мне так сказала… Я здесь, если ты хочешь скандала… Покажи весь свой огонь, весь свой огонь Пусть всё растает… — Что значит «на твоём теле слишком много моих отпечатков»?! — вдруг взревел Антоха, и я снова возвела глаза к выбеленному потолку. — Так это чем вы всё-таки занимаетесь в своей лаборатории?! Вместо ответа я тяжело посмотрела на своего «парня», пытаясь сказать, что это всего лишь слова песни, дурень! Но тот обиженно насупился и протянул: — Что?.. И я во весь голос загорланила: — Люби меня, люби! Жарким огнём… Ночью и днём, сердце сжигая… Люби меня, люби; Не улетай, не исчезай — я умоляю! — А как же я, Валери? — усмехнулся Том, и в этот момент я заметила, как Роди показал мне на пальцах, что осталась последняя песня. И я, довольно улыбнувшись, вздохнула: — Холодный ветер с дождём усилился стократно… Всё говорит об одном, что нет пути обратно… Что я не твой лопушок, а ты не мой Андрейка… Что у любви у нашей села батарейка… А затем повысила голос сразу на две октавы и завопила, словно дворовая кошка: — О-оу-и-я-и-ё… Батарейка! Ещё раз! — скомандовала я Антохе, и тот завыл вместе со мной кошачьим дуэтом: — О-оу-и-я-и-ё… Батарейка! — Всё! — объявил Роди сквозь смех, и я шумно выдохнула, отбросила гитару и закричала: — Ебать! Да, мать вашу! Пиздец… — А затем встала с дивана и ткнула пальцем в чёрный пиджак на груди Тома. — Да, я забыла про отметку, но блядь, на этом свет клином не сошёлся, тем более что там был открыт учебник с описанием всего процесса, и я его не закрывала! А вообще, не лезь к моим зельям, я же к твоей настойке не лезу! С тебя чаепитие, тигр! Последние слова были адресованы Антохе, и тот уважительно качнул головой и поднял большой палец. — Прорвало так прорвало, браво! — захлопал в ладоши Хью, и Эд бурно его поддержал. — Теперь ты точно можешь устраивать переворот в оркестре, должность главы твоя! — Какой переворот? — мигом сощурился на меня Том. — Тебе мало дел?! — Мне достаточно дел… — с отчаянием вздохнула я, а весь энтузиазм мигом улетучился. — И никакого переворота не будет… — Эх, а так всё хорошо начиналось, — расстроился Эд, и Виктория закрыла рот ладошкой, скрывая улыбку. — Не видать нам теперь клёвого оркестра как своих ушей!.. — Мне кажется, вы явно не о том думаете, — перебил Том, окинув взглядом всю нашу компанию. — Что-то я не вижу, чтобы кто-то из вас готовился к завтрашней проверочной… Роди на этих словах поднял учебник в руках, и Том кивнул и повернулся к нам с Антохой. — Что-то я не вижу, чтобы кто-то из вас, — с нажимом выделил он, посмотрев на нас двоих, — готовился к завтрашней проверочной… — Это вам, ботаникам, нужно готовиться к проверочным, а у нас всё схвачено, — дерзко заявила я и села на диван к Антохе, и тот уверенно обхватил меня за плечи. — Да-да, мы и без зубрёжки сможем получить допуск в Хогсмид в эти выходные… Том скептически изогнул бровь, а Роди лишь широко улыбнулся и прошептал: — Том, лучше с ними не спорь, это плохая идея… — Отчего же? — хмыкнул он, и мы с Антохой мгновенно расцвели, словно хитрожопая капуста Спраут. — Давайте заключим пари, раз вы настаиваете… мы с Родольфусом против тебя и Антонина, чтобы было честно. Роди явно не был готов к такому предложению, тем более что он видел, чем закончился предыдущий спор прямо на его глазах. И всё же он вздохнул и кивнул, принимая условия, и я скрестила руки на груди. — Ладно, как скажешь. Если мы с Антонином без зубрёжки сегодня и завтра получаем допуск к походу в Хогсмид в эти выходные, то вы, два ботаника, специально проваливаете следующую важную контрольную, ок? — Хорошо, — хмыкнул Том, зеркально отразив мою позу. — Но если вы, два самоуверенных простофили, всё же остаётесь в замке, то… вы всю следующую неделю будете отчитываться нам по каждому домашнему заданию и будете переделывать его, пока мы его не примем… пойдёт? — Пойдёт, — с улыбкой согласилась я и уверенно пожала протянутую холодную ладонь. А Антоха чуть слышно прошептал мне на ухо: — У тебя ведь есть план, да?.. — Конечно, есть, — ещё сильнее улыбнулась я, так как блестящий план, как избежать позора поражения, всё-таки был…