Меж трех сердец

      Отношения с родителями у меня, мягко говоря, были не очень. С самого детства они постоянно потыкали мной, заставляли всегда стремиться к идеалу, опекали сверхмеры. Доходило до порванных из-за одной единственной неверно поставленной точки тетрадей. Из-за четверок меня часто оставляли без ужина, да и без обеда. На все дни рождения я получала очередные учебники. Стоит ли говорить, что первый смартфон у меня появился только в пятнадцать лет, и то потому, что классная руководитель сказала о необходимости создать учебный чат в WhatsApp'е. Единственным подарком, которым не являлся учебник, было кольцо, подаренное отцом на шестнадцатилетие («Семейная реликвия,» — сказал он мне тогда). Друзей у меня в принципе и не было, да и откуда, я же вечно училась… Не могу сказать, что мне прям не нравилось учиться… Но я была ребенком, мне хотелось дружить и гулять со сверстниками.       Направление для поступления я выбрала сама (хоть где-то мне дали свободу), но вуз мне выбрали те же родители — лучший вуз нашего города. Без проблем сдав ЕГЭ на высшие баллы и поступив на бюджет, я начала заниматься научной работой и учиться на отлично — родители одобряли это. А когда на первой сессии я в слезах пришла с четверкой по информатике (которая ни разу не профилирующий предмет) в зачетке, родители выгнали меня из дома без куртки, сказав, чтобы без пятерки не возвращалась.       Сказать об этом кому-либо я боялась. Да и кому? В вузе у меня также не было друзей, ведь все считали меня жуткой зазнайкой. Поэтому переночевав в ближайшем маке за столом, я, все еще без куртки, но с пропуском в вуз, зачеткой и проездным, отправилась в деканат за направлением на пересдачу. Придя к преподавателю и ответив без единой запинки, я со слезами ждала свою пять, но преподаватель намекнул на взятку. Я расплакалась и впервые рассказала кому-то, что меня выгнали из дома из-за четверки и без отлично в зачетке домой не впустят. Мне, конечно, никто не поверил, но, видимо осознав, что денег на взятку у меня нет, преподаватель поставил мне оценку по справедливости.       После этого случая, если я сдавала что-то на четыре, то родители не знали об этом до моей пересдачи на пять. Таким образом я смогла получить красный диплом бакалавра без единой четверки, что давало мне большие преимущества при поступлении в магистратуру. Родители надеялись, что я останусь в нашем вузе, но я, твердо решив, что с меня довольно тирании родителей, да и узнав, что нужного мне направления в моем вузе нет, нашла хороший вуз в Питере, в тысяча семьдесят четырех километрах от родного дома. Документы туда я подала тайно, вступительные проходила онлайн, сказав родителям, что из-за коровируса в нашем вузе отменили очные вступительные. Я ничего не говорила им до самого момента отъезда в Питер. Деньги на съем жилья и билеты я накопила с повышенной стипендии и тех денег, что выделялись мне на дорогу, почти весь четвертый курс ходив домой пешком. Ох, какой же был скандал, когда в один прекрасный день они вернулись из магазина и увидели, что из дома пропали все мои вещи и я, не оставив даже записку о том, куда я уехала и зачем. Я только потом поняла, что это было самое верное мое решение…       Я забрала из дома все свои вещи, так как возвращаться не планировала. Поэтому на вокзале вместе со мной оказались и учебный ноутбук, и принтер, купленный также для учебы, и все книги, купленные лично мной для просто чтения. Их было немного, всего пятнадцать: вся Академия Проклятий, три первых части Мертвых игр, две книги Города Драконов, Мастер и Маргарита и сборник Пушкина. Эти книги были единственной моей отдушиной во всем этом тоталитаризме.       Когда мне начала звонить мама, я не брала трубку вообще. Отец, после двадцати семи пропущенных от матери, позвонил, когда я уже села в поезд. Трубку я взяла часа в два ночи, когда мы подъезжали к Твери и то потому, что мои соседи по плацкарту уже начали возмущаться на вибрирующий почти без остановки телефон. Отец для начала наорал на меня, а после потребовал немедленно вернуться домой со всеми вещами. Солгав им, что буду дома к восьми утра (ну или почти солгав, ведь поезд прибывал в Питер как раз без двадцати восемь), я положила трубку и выключила телефон.       Уже в Питере, подписав с хозяйкой квартиры договор об аренде жилья и познакомившись со своей соседкой Полиной, я увидела в ней настолько близкого человека, что второй раз в жизни решилась рассказать о своей жизни. Полина стала первым человеком, который поверил мне и попробовал помочь. Поэтому через полчаса мы стояли на кассе магазина электроники, где Полина оплачивала мой новый телефон, не очень дорогой, но новый и, что главное, тот, который не будут контролировать мои родители. К новому телефону мы также купили новую симкарту. Дома Полина помогла мне создать странички в нескольких соцсетях и сказала, что я всегда могу обратиться к ней за помощью. Что теперь она — моя подруга. Моя сестра. Мой ангел-хранитель.       С этого момента мы стали с ней неразлучны. И каждый ее уезд к родителям в Калининград я проводила в одиночестве и слезах.       Я начала работать параллельно учебе, но вскоре получила надбавку к стипендии за научную деятельность в новом вузе, и оказалась, что этой стипендией могу покрыть все необходимые расходы. Поэтому работу я оставила, опять посвятив себя учебе, но на этот раз не ради родителей, а для себя.       Они так и не нашли меня. Искали точно, в переписках с некоторыми одноклассниками и одногруппниками из родного города я узнала, что родители обращались к ним, в стремлении узнать, не знают ли они, где я. Но, так как на тот момент я никому не сообщила о намерении поступать на магистратуру в Питер, никто из них не смог ответить им, куда же пропала их дочь. Поэтому родители перестали терроризировать моих одноклассников и одногруппников этими расспросами. В полицию они не заявили, что странно. Да и кроме расспросов тех, кому не повезло со мной учиться, они больше ничего не предприняли.       На день рождения матери я прислала им письмо, где сообщила, что жива и счастлива. Без обратного адреса. Я сделала настолько невозможным найти меня, что письмо отправлялось не из Питера, а из Воркуты, куда на каникулах поехал мой одногруппник Илья.       У меня появилось много друзей и помимо Полины: в группе я общалась практически со всеми (по крайней мере с теми, кто ходил на занятия), лучшими моими друзьями были конечно Полина и тот самый Илья, который помог с письмом.       С такой большой стипендией я смогла не только оплачивать квартиру и счета, но и закрывать детские гельшаты: почти с каждой стипендии я закупалась новыми книгами, покупала себе новые вещи и технику. Конечно, я не оставляла всю стипендию в магазинах, ведь жизнь с родителями научила меня быть практичной и экономичной, но все же я начала себя баловать. И стала по-настоящему счастливой…

***

      Зайдя в дом вслед за Нортом, я вдруг поняла, что была бы счастлива расти у таких родителей, как они с Рией. Воспоминания о родителях заставили меня задуматься о каком-то несоответствии, но я никак не могла уловить эту мысль.       — И что это? — послышался из одной из комнат женский голос.       Внутри дом был необычен настолько же, как и снаружи — узкий извилистый коридор с округлой аркой потолка; почти напротив входа имелся проход видимо в кухню, вместо двери на арке висела оранжево-красная гирлянда с зелеными бусинами; дальше по коридору с одной стороны была красивая резная дверь, украшенная непрозрачным сероватым стеклом, напротив двери сплошная стена была украшена небольшим столиком на изогнутых ножках с большой белой в синюю полоску вазой с цветами остролиста на нем; чуть дальше коридор уходил в поворот, поэтому рассмотреть дальнейшую часть дома пока не получалось; с другой стороны от входа с гирляндой оказалась деревянная вешалка, напоминающая по дизайну столик, и круглая лестница на второй этаж. Норт направился к этой самой лестнице почти взлетая по ней.       — Любимая, иду! Тут небольшой сюрприз… — закричал он как я уже поняла Рие.       Мне ничего не оставалось, кроме как пойти за ним. Поднявшись на второй этаж, я поняла, что коридор здесь оформлен так же, как и на первом этаже. Чуть суженный у лестницы, он проходил меж двух дверей и расширялся, образуя небольшой холл с огражденным отверстием посередине. Подойдя ближе, я увидела внизу гостиную с диванами, подушками на полу и камином. Подняв взгляд снова на второй этаж, я заметила на противоположной стороне отверстия еще две двери. Одна из них была распахнута и именно туда залетел Норт. Обогнув вид на гостиную вдоль перил, я направилась к открытой двери.       Застыв на пороге, я увидела девушку, едва ли старше меня самой, с русым высоким хвостом, челкой, гармонично смотрящимся на ее милом лице, темно-зелеными чуть похожими на кошачьи глазами и пухлыми нежно-розовыми губками. Фигура у нее была такая эстетичная, что будь я модельным агентом, точно бы захотела ее на свой показ. Одета она была светло-серое приталенное платье и темные туфельки на маленьком каблучке. В руках она держала рюкзак. Кстати, мой…       — Я не совсем понимаю, я услышала пламя в этой комнате, рванула сюда, а тут вот это в твоем огне возникло! — взволнованно сказала Риа, потряся моим рюкзаком, демонстрируя это самое это. Затем ее взгляд с лица Норта переместился на меня. — Так, а это кто?       Норт оглянулся на меня, ободряюще улыбнулся, повернулся к Рие и сказал:       — Риа, это моя сестра Рина. Она немного поживет у нас. Не знаю, что это у тебя в руках, но уверен, что это ее. И да… — Норт немного замялся и тяжело вздохнул. — Если честно, я вообще не представляю, как буду тебе это все сейчас объяснять, потому что я и сам не до конца все понимаю, но… — Он взглянул на Рию твердо и решительно. — Тебе придется поверить каждому моему слову, любимая.       Риа немного растерянно смотрела на него, но после повернулась ко мне:       — Привет, Рина, очень приятно познакомиться… Меня зовут Риа…       — Я знаю… — сказала я, тут же подумав, что это, скорее всего звучит невежливо. — Мне тоже очень приятно! То, что ты держишь — мой рюкзак и, если честно, я вообще не представляю, как он здесь оказался.       Риа осмотрела рюкзак и сказав «Лови!» кинула его мне. Я поймала его.       — Что ж… — сказала девушка, все еще выглядя растерянной. — Эта комната гостевая и мы все равно уже здесь… Поэтому, надеюсь, ты не против, если мы разместим тебя здесь? — спросила она у меня.       — Эээ, — на этот раз очередь растеряться пришла ко мне. — Да нет, не против, симпатичная комната, — улыбнулась я Рие.       Риа улыбнулась в ответ и, подойдя к Норту и выводя его из комнаты, сказала:       — Ну ты тогда располагайся, а мы с Нортом пока пойдем приготовим чего-нибудь покушать и Норт заодно расскажет мне все, что хотел, да, милый?       — Да, любимая, — Норт улыбнулся возлюбленной и повернулся ко мне. — Располагайся пока, мы позовем.       И на этом они меня оставили. Я же начала осматривать комнату. Дверь в нее, как и остальные в коридоре, была из светлого дерева, в этот раз сплошная. Посредине левой от входа стены стояла большая кровать с бордовым балдахином, рядом с ней с каждой стороны имелась тумбочка с магическими лампами. Что они магические было ясно из конструкции — вместо лампы здесь была стеклянная колба, как на лампадках, но ни фитиля, ни свечи внутри не было, да и сама колба была запаяна сверху. На противоположной от входа стене имелось большое окно с выходом на балкон, украшено оно было также бордовыми шторами и светло-серой тюлью. По правую сторону от входа уютно расположились рабочий стол и книжный шкаф, а также дверь, похожая по дизайну на ту, что была на первом этаже. Ну и на той же стене, где располагался вход, слева имелся большой серый шкаф для вещей с зеркалом во весь рост.       Я села на кровать и принялась рассматривать свой рюкзак. Этот рюкзак мне купили родители, когда я еще училась в школе, так как он большой и вмещает в себя даже ноутбук. Открыв его я просто открыла рот от изумления. Внутри были мои вещи! Не все, слава Бездне, но все же многие: нижнее белье, три пижамы (две теплые и одна короткая с Хогвартсом), носки, двое джинс, теплые и летние, и даже несколько платьев и сарафанов. Удивилась не меньше, достав оттуда и пару кроссовок, туфли на каблуке, зимние и осенние сапожки и даже босоножки на танкетке. «Как это все туда влезло?» — подумала я, открывая следующий карман. Там меня тоже ждал сюрприз: несколько чистых тетрадей, совсем недавно закупленных мной в Буквоеде и мой пенал с канцелярией. Следующий карман я открывала в странном предвкушении и не зря — там оказались средства личной гигиены: зубная щетка, паста, мыло, шампунь и даже прокладки… В предпоследнем кармане оказались повербанк и зарядка для телефона. Последнее я скептически осмотрела, понимая, что здесь это вряд ли мне понадобится, учитывая отсутствие здесь электричества. Помимо прочего в рюкзаке я нашла свои беспроводные наушники и зарядку для фитнес-часов. Последний карман открывать было даже страшно, ведь вроде все жизненно необходимые предметы я уже нашла, но все же потянула за молнию. В последнем кармане оказался тот самый ноутбук с зарядкой и флэшкой с фильмами. Мы с Полиной закачивали их, чтобы тратить меньше нервов на тупящие сайты.       Осмотрев добычу, я решила дальше изучить вверенную мне территорию и направилась к выходу на балкон. Он был просторным и выходил на солнечную сторону. По перилам тянулось красивое извивающееся растение, по типу плюща, украшенное розовыми цветами. На балконе также имелся небольшой круглый столик и два мягких кресла. Осмотревшись, я вернулась в комнату и направилась к двери со стеклами. За ней оказалась ванная комната. Унитаз, издалека напоминающий наш, раковина, похожая на ракушку, и огромная ванная на золоченых ножках. Здесь тоже имелся шкаф для вещей и полотенец, а над раковиной висело большое зеркало в золоченой раме. Посмотревшись на себя в него, я чуть не вскрикнула от удивления. Это была я, но… Черты моего лица немного вытянулись, глаза стали чуть похожими на кошачьи и, кажется, стали темнее, к тому же они стали выразительнее и больше.       — Рина! — окликнул меня голос Норта снизу.       Закончив с осмотром собственной персоны в зеркало, я спустилась вниз и зашла в комнату за гирляндой. Ей действительно оказалась кухня. В ней также обнаружился проход в гостиную и небольшой, буквально на четыре-пять человек, обеденный столик, за которым уже сидели Риа и Норт. Риа выглядела потрясенной и молча пила чай. Норт ел мясо с овощами и, когда я зашла, отвлекся и махнул мне, приглашая сесть. Я села напротив них, пододвинула тарелку и начала есть.       — Это все… так странно, — сказала все еще потрясенная Риа. — Не думала, что буду удивляться чему-то после Мертвых игр, но это… Это же все не случайность, ощущение, что все это было спланировано!       Мы с Нортом удивленно смотрели на нее. Да, меня тоже не покидала подобная мысль. Но кому и, главное, зачем это было нужно? Зачем двадцатиоднолетнюю меня отправлять к моим родителям? , если я у них еще даже не родилась… Бездна, они еще даже не женаты.       — Мы с Рэном и Рианом будем с этим разбираться. Пока надежнее будет спрятать ее у нас — моя родовая магия будет блокировать такую же ее, — сказал Норт, запивая мясо чаем. — Плюс твои артефакты и мои умения боевого некроманта смогут ее защитить.       Риа обеспокоенно посмотрела на меня. Я грустно улыбнулась ей в ответ.       — Расскажешь о вашем мире? — вдруг оживилась девушка.       Мы с Нортом улыбнулись, глядя на ее энтузиазм.

***

      Спустя пару дней, осмотрев уже весь дом и ответив Рие на наверное семитысячный вопрос о моем мире, я решила отправиться на прогулку недалеко от дома.       Зайдя чуть дальше в чащу, я вдруг почувствовала какую-то опасность недалеко от себя. Я метнулась вслед за этим чувством.       Спустя несколько минут я очутилась на полянке. В середине стоял парень, окруженный кем-то, похожими на волков. Он пытался от них отбиваться, но они, словно стая разъяренных собак, все больше кидались на него. Когда очередной «волк» кинулся на парня, оставляя ему явно глубокий укус на руке, я, не думая ни о чем, метнулась к ним, вскинула руку и почувствовала как сила льется через нее. По «волкам» ударила силовая волна зеленого цвета. Они заскулили, подскочили и умчались в лес. Я в шоке осматривала свою руку.       — Рина? — подал голос тот самый парень.       Я обернулась, вспомнив, что ему вроде как поранили руку, и в удивлении застыла. Конкретно этого парня я определенно знала…       И не просто знала…       — Витя?