Пожарный выход из мудрёных схем
Мне говорит, что мы сейчас сгорим,
И отдаёт меня Москве.
"Стихнет мотор" - Zoloto
Арсений слышал шум колёс, которые издавали отвратительный скрип на каждой новой кочке. От этого звука хотелось избавиться, скрыться, сбежать, поэтому мужчина только сильнее натянул на голову одеяло и зажмурился. Он ждал смеха. Ждал, когда мотор стихнет, прозвенят ключи, и двое счастливых ввалятся в этот проклятый особняк, обсуждая невероятные смешные истории, переходя на шёпот и шлёпая друг друга по плечу. Но мотор стих гораздо раньше, метров за триста от дома. Фары больше не отсвечивали в оконное стекло. Эта гнетущая тишина показалась Арсению настолько опустошающей и страшной, что он сжал виски до боли, желая раздавить черепушку и разбавить пространство хотя бы хрустом костей. Бесчисленные взгляды, сокрытые от всех улыбки и касания. Два человека, самых близких и родных ранее, превратились в чужаков, отравляющих ежедневную рутину. Попову казалось, что он жил в самом настоящем кошмаре последние месяцы. Он игнорировал, не замечал, не уделял должного внимания - и вот, чем всё обернулось. Был ли он зол на Антона, который в одночасье решил, что имеет право забрать чужое сокровище? Да. Но злость менялась на смятение и ужас, ведь это "сокровище" сама позволяла нахально красть себя, свои мысли, чувства и уверенность. Арсений понимал, где облажался. Ему не нужен был спасательный круг, не нужна была помощь, больше не нужна была путеводная звезда. А Антон просил об этом открыто, не стесняясь, щенячьими глазами проникая в душу. И он получал, что хотел. Шум мотора до сих пор не возобновился, но грохот распахивающейся входной двери известил о прибытии погибели. Далее последовала череда тяжёлых и быстрых шагов по лестнице. Попов привёл в действие все свои навыки актёрского мастерства и томно засопел в подушку. Девушка завалилась в комнату впопыхах, будто гналась от дикого зверя. Дрожащими руками она повернула щеколду и в ту же секунду оказалась на соседней подушке, зарываясь лицом в шею актёра. От неё противно пахло. Совсем не тем запахом солёной карамели и виски, который заменил Арсению кислород. Оля, словно губка, пропиталась ароматом гвоздики и никотина, и сейчас безжалостно наполняла этими дуновениями комнату. Хотелось выгнать её, открыть окно и очистить лёгкие. Но вместо задуманного, мужчина лишь глухо проговорил. - Оля, у тебя всё в порядке? - У нас будет девочка, Арс, - девушка шептала это куда-то в копну волос, - Я решила назвать её Оксаной. Как она смела быть такой невыносимо жестокой. Как она смела говорить ему об этом при таких обстоятельствах. Говорить так, словно семейная идиллия никогда не заканчивалась, а просто делала перерыв на обжимания с Шастуном. Арсению хотелось сделать ей больно. Арсению хотелось уйти. Но он присел на кровати и заключил девушку в объятиях, выражая прощальную благодарность за ребёнка, которого она носит. - Арс, я хочу тебя, - к нему потянулись разгорячённые и пошлые губы. - Не нравится мне эта новая привычка. Каждый раз после встречи с Антоном ты приходишь какая-то странная и лезешь трахаться. Я должен что-то знать? Попов наконец ощутил прилив решительности и сил, чтобы отодвинуть от себя надвигающуюся смерть. Отсрочить окончание спектакля хоть на мгновение. Оля дрожала. Она смогла почувствовать холод, которым повеяло из ледяных глаз. Ей тоже хотелось уйти, хотелось спрятаться от всепоглощающего чувства вины. Девушка отвернулась. - Антон спросил, люблю ли я тебя. А потом спросил, люблю ли я его. - И что ты ответила? - актёр вколачивал ей колья в спину одним взглядом. - Сказала, что люблю тебя. - А второй вопрос? - А на второй вопрос ничего не ответила, вышла из машины. - Понятно. Определённо бессмысленный ответ. Определённо бессмысленный финал. Арсений утопал в безразличии и спокойствии, размышляя о том, что это самая убийственная стратегия, приводящая к безоговорочной победе. От такого стынет кровь в жилах и пропадает любая надежда на счастливый конец. - Ложись спать, завтра важный день, - Попов принял изначальное положение и укрылся одеялом. "Я хочу убить тебя нежно, не вынуждай меня причинять боль". - Антону удалось всё испортить, да? - почти слова молитвы прозвучали с угла кровати. "Ты всё таки вынудила". - А тебе? Арсений захлебнулся собственным ответом, зная, что очень скоро пожалеет о сказанном. Но было поздно спасать утопающего, который тянет двоих на дно. Мужчина не видел картины, разворачивающейся за его спиной, он давно притворялся спящим, лишь бы не запечатлеть в памяти потухающую спичку. Но Попов знал, что Оля напоминала Оксану с пулей в животе, шатающуюся и отходящую к двери. Она обернулась последний раз. "Прошу не смотри на меня, иначе я не выдержу". На секунду в воздух вернулся пряный аромат карамели. Или Арсению уже мерещилось. "Если ты не отведёшь взгляд, я брошусь с тобой в бездну". Но девушка растворилась в темноте коридора, тихо прикрыв дверь. Грядёт северный ветер. И он заключён внутри одной женщины, которая сейчас разбилась о скалы. Берегитесь, начинается буря.***
Я хваталась за грудь, совершая тщетные попытки нащупать биение сердца. Но внутренности были выжжены и больше напоминали безжизненный пустырь. Единственный страх - столкнуться с зелёным светом. Смеющимся и надменным. Спускаться на первый этаж было нельзя, там абсолютно точно восседал Антон, оккупировав все имеющиеся бутылки спиртного. Возвращаться к Арсению тоже запрещено - гордость не позволит. Я огляделась в поисках убежища на ночь и почти сразу нашла решение. За пару бесшумных шагов я очутилась перед заветной дверью и нырнула в милую уютную комнату, напрочь забыв постучать. - Ваш шёпот похож на крики, - Ира курила в открытое окно, - Или тут стены картонные. - Всё слышала? - я камнем рухнула на кровать, которая показалась мне слишком жёсткой. - Если бы вы начали трахаться, я бы страдала больше, - Кузнецова выкинула окурок и вопросительно обернулась ко мне с зажигалкой. - Я сейчас не курю... - я запнулась, - Только электронные иногда. Сливающаяся с разводами на пастельных стенах, девушка юркнула к тумбочке и выудила никотиновое устройство. Благородно кинув на кровать электронку, Ира опустилась следом, подбирая под себя ноги. - Это предсвадебный кризис, - Кузнецова склонялась надо мной, перебирая волосы, - Невеста и жених начинают сомневаться в чувствах. - Кризис затянулся. Я заворожённо смотрела в карие глаза, которые буравили насквозь, но приносили забытое чувство успокоения. Меня окутывали бежевой пеленой, коричневым вязаным пледом, ласкали и кормили шоколадом. Стекающие по задней стенке горла слёзы вдруг остановились, подумали и исчезли, не оставляя и намёка на своё присутствие. Тьма и озорной огонёк продолжали изучать меня. - Что в больнице сказали? - Будет девочка, - я не уловила ни малейшего удивления на лице Иры, - Решила назвать Оксаной. - Так и думала, - Кузнецова откинулась на постель, укладывая голову слишком близко к моей, - Веришь, нет, но я даже со Стасом на косарь поспорила. Скоро у нас появится Оксанка Попова. Грудь девушки тихо вздымалась каждый раз, когда она делала затяжку отобранной у меня электронной сигареты. Это зрелище странно завораживало и вызывало какие-то новые чувства внизу живота. - Кто из них тебе нужнее? - Ира резко повернула голову, почти сталкивая нас носами. Я по старой привычке крутила вопрос девушки в голове, переставляла слова и слоги, медля с ответом. После минутного молчания Кузнецова надавила на следующий рычаг. - А кому из них нужнее ты? Я фыркнула, проводя отчётливую параллель с диалогом в машине. - У вас с Антоном странный фетиш на парные вопросы, которые имеют два противоположных ответа, - я ощущала на губах её спокойное дыхание, - Мне это не поможет. - А ты реши, какой вопрос для тебя важнее. Мне хотелось навсегда пропасть в бархатном голосе, подписать договор о вступлении в рабство, лишь бы продлить психологический сеанс. И я позволила себе ошибку. На секунду прикрыть глаза и оставить чёрный калейдоскоп без надзора. Мягкие и горькие губы накрыли мои, а обжигающая рука удерживала скулу, угрожая содрать скальп, если я отодвинусь. Я вынужденно подалась вперёд, поскуливая от безысходности. Не давая и секунды на передышку, Кузнецова ловко пробивала языком все преграды, сжимая на затылке несколько локонов моих волос. Она подгребала под себя моё тело, хаотично поглаживая руками все его выступы. - Ира, что ты... - я хватала ртом появившийся между нами воздух, - Что ты делаешь? - Забывать мужиков с другими мужиками это гиблое дело, - Кузнецова в миг поднялась и уселась на колени, превращая сантиметры между нами в пропасть, - На своём опыте убедилась. Я боролась со сбивчивым дыханием и растерянно искала бурый бархат вокруг, который испарился с уходом девушки из моих объятий. Ноющее чувство внизу живота настоятельно рекомендовало продолжить необычный опыт и распробовать его на вкус. Ира увидела моё потерянное состояние и озарила комнату пошловатой улыбкой. - Ты можешь просто попросить продолжить... - Все в этом доме хотят меня трахнуть? - вступая в этот бой, я изначально была проигравшей. - Льстишь себе, подруга, - Кузнецова смешно почесала нос, - У Стаса жена, Арсений больше тебя не хочет. Ну а насчёт Антона и меня, ты права. У нас это семейное. Замутим тройничок? Звонкий колокольный смех посмел нарушить спокойствие и траур позднего вечера. Так что Ира быстро прикрыла свой рот рукой, видя мрачное лицо собеседницы. - Я уже успела окончательно испортить наши отношения с Арсом, - я снова почувствовала подступающие слёзы, - Наш с тобой перепихон с горя только крест поставит. - Ты скучная, - Кузнецова подвела итог, - Хочешь водки? - Сдурела совсем? Я беременна. - Я ж говорю, скучная. Черта разговора была подведена, а ответов по-прежнему не было. Ира залезла под одеяло, оставляя мне вторую половинку кровати. Аккуратно приняв позу эмбриона спиной к Кузнецовой, я нечленораздельно просипела. - Обнимешь меня? - Господи, тебе точно десять лет, - Ира деловито зафыркала, но всё таки обхватила меня руками и прижала к себе, - Лучше бы переспали, отвечаю. В напыщенность и грубость девушки я давно не верила. Несмотря на эти похабные и поверхностные фразы, она невесомо вырисовала узоры на моих плечах и ключицах, второй рукой нежно оберегая живот. От Иры исходило тепло и осторожность, которые имели усыпляющий эффект. "Если разум захочет, тело совершит".***
Глаза слепило солнце, а настенные часы оповещали о начале утреннего сбора в гостиной. Каждый расселся в свой личный угол, будто внезапно вспомнил о детсадовском прошлом. Шеминов искренне не улавливал суть разлада в команде, поэтому глупо озирался по сторонам, сталкиваясь с молчанием и тотальным игнором. Арсений изучал телефон, задерживая палец над экраном и читая слишком длинные посты. Он не пересекался со мной глазами и сохранял непроницательное выражение лица, за что его стоило поблагодарить. Антон жался в углу кухни, стараясь спрятаться и скрыться от разоблачающего его натуру солнечного света. Парень так же не поднимал взгляд, беря пример с хладнокровного графа. Кузнецова переплетала пальцы наших рук и скалилась на любого, кто смел потревожить моё унылое и разбитое состояние. Словно львица, охраняющая своего львёнка, девушка была напряжена и готова дать физический или словесный отпор. - Вы мне, блять, объясните, что произошло? - Шеминов продирался сквозь заросли молчания, - У нас вечером операция, к который мы готовились почти месяц. А у вас такие ёбла, будто Камаз переехал. Где радость, где азарт? - Премьера новой мелодрамы на Первом канале, - Кузнецова величественно приложила руку к сердцу, - Молодой перспективный актёр влюбляется в обычную уборщицу из театра, которая отвечает ему взаимностью. Но счастье ускользает из рук, ведь на сцене появляется лучший друг главного героя, который также влюблён в красотку. Кого же она выберет? Повлияет ли на её решение неожиданная беременность или она сбежит со свадебной церемонии? Я больно ущипнула девушку за плечо, предпринимая попытки остановить слишком развязный язык. Боковое зрение зацепило призрачную ухмылку на лице Антона и ещё более сгорбившуюся позу Арса. - Ир, принеси валерьянки, я больше не могу, - Стас рухнул на свободный стул, обхватывая голову руками, - За что мне это всё? Почему нужно было устраивать разборки именно сейчас? - План будет осуществлён, - я проговорила одними губами и подняла глаза, - Мы выудим эти чёртовы документы и жалобы у Маслякова, а ты станешь полноправным продюсером шоу "Игра". Наше последнее дело, забыл? На меня смотрело бесчисленное количество глаз, окрашенных в разные цвета. Тут были и болотные, и океанские, и карие. - Свадьба состоится, потому что прописана в контракте, - Попов просиял фальшивой улыбкой и энергично поднялся с места, - А отдавать тебе потерянные деньги не хочется, Стасик! Актёр вальяжно и наигранно совершил променад по всей комнате, приближаясь к нашему с Ирой дивану. Девушка в одну секунду сжалась и обнажила ядовитые клыки, попутно удерживая меня рядом. - Дорогая, могу ли я украсть у тебя свою законную невесту? Нам пора обсудить первую брачную ночь, - мужчина протянул мне руку, всё так же сияя белоснежными зубами. Кузнецова вопросительно глянула на меня, будто уточняя, в какое время лучше убить противника - сейчас или сейчас? Я постаралась утихомирить заведённую машину для уничтожения лёгкой улыбкой и подала руку Арсу. - Вот и замечательно! - Шеминов потёр ладони, игнорируя ложное примирение, - Одежду привезут через пару часов, а также подъедут визажисты. Мне пора выезжать на площадку, чтобы всё подготовить. Продюсер вихрем пролетел через гостиную и вышел из коттеджа, оставляя за собой погорелый театр четырёх актёров.***
- И что это было? - я наблюдала за Арсением, который невозмутимо собирал вещи по комнате и запихивал в чемодан. - У нас сегодня свадьба. Такие трудные времена лучше преодолевать вместе, - Попов сделал акцент на "трудных временах" и расплылся в омерзительной улыбке. - Ты Стасу это всерьёз сказал? - я прикусила губу, приглушая ком в горле. - Что именно, моя благоверная? - если бы у Арсения была возможность, он бы, наверное, запел. От его поведения и паясничества перехватывало дух. Хотелось потрясти мужчину за плечи и приложить пару крепких пощёчин, чтобы вернуть пациента из иллюзорного мира. - Что свадьба состоится из-за контракта, - хруст моих костяшек выдавал с потрохами, - Только из-за этого? Мой вопрос немного сбил спесь с этого сгустка энергии и радости, и Арсений замер с рубашкой в руках. - Раньше было по-другому, сейчас не знаю. - Арс... - Послушай, Оль, - актёру вернулся его привычный хриплый голос, - Я никто, чтобы лишать тебя права выбора. Мы сыграем свадьбу и пару месяцев порадуем старичка Стаса, а потом лети на все четыре стороны. Можешь к Антону, можешь к Ире, мне без разницы. Слёзы попрощались с глазницами и резво ринулись покорять новые горизонты моих щёк. Мне больше не страшно было плакать перед ним, мне хотелось быть жалкой. Хотелось быть разбитой, униженной и оскорблённой. Лишь бы повернуть время вспять. - У нас ребёнок, Арсений, - я задыхалась словами, - Мы не можем вот так просто... - Кьяра тоже мой ребёнок. Это не помешало мне её бросить. Я видела, что мужчина был на грани. Его зрачки метались по комнате в поисках спасения. - Ты не бросал, Арс. Мы приняли это решение, когда наша жизнь действительно была под угрозой, и Кьяре было лучше укрыться на некоторое время. - Некоторое время растянулось на два с половиной года, - Арсений рухнул на кровать и забормотал, - Я пропускаю её взросление, её воспитание. Она не знает меня... Утерев разлившиеся на щеках солёные водопады, я подобралась к кровати и тихо уселась рядом с Поповым, стараясь незаметно коснуться его руки. Он с готовностью подал мне ладонь открыто и искренне. "Счастье покупается страданием". - Ангел, мы заберём её. Сразу после свадьбы вернёмся в Питер вместе с ней и больше не отпустим, слышишь? - я поглаживала пальцами холодную кисть, стараясь не замечать болезненные всхлипы актёра рядом, - И я больше никуда не уйду. Не уйду, если ты позволишь мне остаться. На меня взглянула пара небесных глаз. Чистых, заплаканных, воздушных. Знакомых и чужих одновременно. В них таилась только боль, опутанная и прикованная цепями. Ничего, кроме боли. - Ты любишь его? - Нет, Арс. Я не люблю его, - хотелось вывернуть сердце наизнанку, чтобы подтвердить достоверность сказанного, - Он заразил меня Москвой, заставил спасать, уволок в густой зелёный лес. И мне нужен ты, чтобы найти дорогу домой. Ты - мой дом, Арс. Сейчас мне нужно, чтобы ты спас меня. "Спаси меня, если захочешь". Арсений притянул меня к себе и поцеловал. Я помнила это поцелуй - осторожный, скорбный, печальный. Он целовал меня так же перед похоронами Оксаны, когда мы впервые переспали. Актёр забирал часть моей боли себе, хотя сам разрывался от её количества. Пустой поцелуй, означавший для кого-то целый мир, а для кого-то конец света. И я не знала, какой смысл был вложен сейчас. Спасал ли меня Арсений? Прощал или прощался? Я не знала.***
- Всё таки она выбрала Арса, - Кузнецова задумчиво облизала ложку, испачканную в йогурте, - А стены здесь реально картонные. Антон хмуро сидел на полу перед телевизором, чтобы отвлечься от стонов и скрипов кровати, раздающихся со второго этажа. - Не грустишь? - Ира вцепилась в свою жертву, которую не намерена была оставлять в покое. - Насрать. - Ой, кажется кто-то думал, что наша лапушка-администратор будет утирать крокодильи слёзы, произнося священную клятву, - девушка взмахнула волосами, - Да ладно тебе, Антон. Это было очевидно, что ловить нечего. У них Кьяра, мини Оксана в животе, контракт на свадьбу, совместное жильё. Куда бы она делась? - Оля осталась в Москве ради меня, я почти убедил её. - Убедил ты только себя, - подытожила Ира и растеряла всякий интерес к бывшему. "Каждой твари по паре, но у таких, как ты - нет пар".