Параллельные миры Тэ

Не понимал и потом, когда Тэхён стал вести себя иначе. Этого не было заметно на первый взгляд вскользь. Но Чонгук это почувствовал. Тэхён был таким же, как всегда, но каким-то более напряжённым. Из его прикосновений исчезли самые рефлекторные, когда в абсолютном расслаблении он мог начать выводить пальцем рисунок на любом открытом участке кожи Чонгука, какой только попадал под руку. Он так же обнимал, так же смеялся, так же дразнил и приходил за контактом. Но дверь в свои миры прикрыл. Всё чаще Чонгук, по привычке подаваясь к Тэхёну, утыкался в преграду. Как будто, на автомате падая на мягкую постель, больно ударялся о камень. Обычно раньше всех, даже самого Чонгука, чувствующий его моральное состояние и реагирующий на него, теперь Тэхён – сам ставший причиной смятения макнэ – никак на это не реагировал. Не смешил и не утешал. Не прошивал насквозь своей вселенной. Мог отработать на съёмках фансервис по полной, но по факту – не коснуться ни молекулой. Наверное, после одной из таких съёмок – с фансервисом и совсем уж отсутствующе-присутствующим Тэ, Чонгук и ударился лбом о нагромоздившиеся факты. Первой мыслью было, что это было указание сверху. Стафф подсуетился? Менеджерам надоело? Рекомендации сверху по сближению или наоборот, меньшему контакту при съёмках, были частью их жизни. Они уже не раз с Тэхёном получали замечания вести себя нейтральнее. Ну, или наоборот. Но это касалось поведения перед камерами, а не за ними. Второй мыслью было, что, возможно, хёны видят и знают что-то такое, чего не говорят макнэ. Сначала под руку подвернулся Чимин, уверенно опровергнувший предположение, что с Тэхёном что-то не так. Всё так. Всё тот же посягатель на чужое пространство и здравомыслие. Следующий – Намджун только вскинул бровь и вместо ответа явно собрался задать вопросы самому Чонгуку, но тот максимально беззаботно ретировался. Больше ни к кому приставать не стал. Третьей мыслью было, собственно, пойти и узнать у самого Тэ, что вообще происходит. Что Гук и сделал. Только не с вопросами в лоб, а с целым ворохом вежливой нежности. Он изначально как-то по умолчанию решил, что дело не в нём, Чонгуке, а в самом Тэ. Что что-то произошло. Или не произошло. В общем, что-то пустило рябь по его параллельным мирам, и тот тратил силы на то, чтобы выплыть самому, а не на то, чтобы лишать скучного покоя мир своих друзей. Чонгук выпустил тогда весь свой арсенал. Даже не свой, а их с Тэхёном – у них было миллион присущих только им двоим жестов. Впрочем, у Тэхёна с каждым из них был свой птичий язык, непонятный другим. Чонгука интересовали только их личные. Он излучал заботу, запускал пятерню между прядями на его голове, мостился рядом на диван, заигрывал с пальцами. Смотрел – не мигая и всё более недоумённо. Тэхён не отвергал. Отзывался, но без того самого, птичьего… Однажды в общежитии было особенно весело. Хёны шумели, разгорячённые обсуждением, смешки и подначки начинали переходить в откровенный хохот, Чимин свалился на пол и стонал там от смеха, Хоби и Юнги пытались его выудить. Тэхён смеялся, положив безучастную руку на колено макнэ. Чонгук чувствовал, что на его ноге лежит что-то незнакомое. И больше ничего. Тэхён был со всеми, Тэхён смеялся, но для Чонгука его не было. Того против воли затопило обидой. Тот факт, что Тэхён у них главный мастер по перфомансам, сгорал где-то за ненадобностью в уязвлённом разуме макнэ. Чонгук резче обычного поёрзал и грубовато похлопал по лежащей на нём ладони. Не глядя на Тэхёна, почувствовал, как тот, отзываясь – ну наконец-то хоть на что-то! – повернулся к нему. Несколько секунд ничего не менялось; Тэхён, ничуть не тяготясь очевидным напряжением Чонгука, провокационно рассматривал его дурацкое «говорящее» лицо, а тот всё больше заводился, совершенно потерявшись в происходящем и больше всего злясь на самого себя, на свою реакцию. - Ты такой милый макнэ, Чонгукки, – наконец, сказал Тэхён, бархатно и мирно. Тот, вспыхнув, встал и – совсем не по-взрослому, как стремился – просто сбежал. Неразборчиво буркнув что-то про усталость и не имея сил сдерживаться здесь и сейчас. Не понимая, с какой стати его вообще это так сильно задело, и почему он так и не спросил Тэ обо всём этом прямо. Не замечая, как его провожают два взгляда: внимательный – Намджуна и нечитаемый, пустой – растерявшего всю провокационность, Тэхёна. Те проводили спину Чонгука и встретились взглядами друг с другом. Лидер едва заметно приподнял брови. Ви по-детски пожал плечами и ускользнул в один из своих миров. Не покидая компанию, но стирая из компании себя. * * * А следующий день Чонгук провёл полностью в объятиях Тэ. Предыдущим вечером, уйдя к себе слишком рано, он долго не мог уснуть. Гнал свою – как ему казалось, детскую – обиду. Очевидные – как тоже ему теперь казалось – доказательства, что с Тэ всё в порядке, убрали повод для беспокойства за хёна. А беспокойство о самом себе Чонгука с некоторых пор стало раздражать. Да, он младший. Это неизменная величина. Но он уже не ребёнок. Не без труда загнав свою обиду поглубже, он, уже засыпая, пытался придумать, как вести себя дальше. Он будет держать лицо. Это просто. Да, он сможет. Главное, с Тэ всё в порядке. Может Чонгук его невольно обидел. Всякое бывало. А с Тэхёном не угадаешь, что пройдëт сквозь него, а что заставит вспыхнуть. Мысли Чонгука катились, уводя куда-то не туда, где надо придумывать, как «держать лицо» и «быть взрослым». Он уснул, так и не решив, что делать завтра, и как себя вести. А утром Тэхён поймал его на кухне, просто обняв со спины, и провёл так, оплетая собой Гука, практически весь день. * * * Всё не стало, как раньше, но стало лучше. Чонгук немного расслабился и перестал замирать встревоженным кроликом. И снова пропустил очередной момент очередных изменений. Тэхён начал отдаляться от них от всех. Это уже точно должны были заметить все. Хотя это не было слишком, это было вполне в рамках «все мы меняемся». Тэхён стал меньше липнуть и строже соблюдать иерархию, стал более серьёзным на официальных мероприятиях. И если бы так продолжалось и дома, Чонгук проглотил бы это и принял новые правила нового Тэ. Но дома Тэхён сбрасывал образ Ви и сосредоточенность, и улетал в свои запредельные дали, выныривая всё реже и всё менее адекватно. Эта участившаяся отрешённость пугала Чонгука. И казалось, что если ничего не делать, то однажды Тэ превратится в рассеянную туманность. * * * Он, наверное, просто заразился впечатлительностью от самого Тэхёна. И, наверное, не только впечатлительностью. Не то чтобы он решал, что надо как-то действовать, но ноги сами несли его к Тэ, руки сами тянулись – подёргать, потискать, схватить, помять. Лип, как мармеладный мишка. Не как макнэ, а куда более дерзко. Не думал о том, как выглядит со стороны эта инициатива, слишком уж перекосившаяся на сторону младшего. Делал то, что раньше Тэхён делал с ним – и не думал. А тот практически перестал активизировать их общение. Принимал, но и только. Взглядов не отводил, но смотрел совсем уж потусторонне. Почему? Выгорал? Собирался уйти из группы? Что-то случилось вне группы? Тогда почему молчит? Просто устал? Почему? Почему!? Спросил бы у старших, но на них у него копилось раздражение. За то, что не видят, что творится с Тэ – или видят, но не реагируют. За то, что не обсуждают – с ним или вообще? – он не знал. За то, что перестали ограничиваться осекающими взглядами, и стали одёргивать его попытки растормошить затухающего Тэхёна. Совершенно справедливо одёргивать – и это дополнительно бесило. Хёнам не было плевать ни на кого из них – разумом Чонгук это понимал. Но эмоции валили разум на лопатки и сдержанности младшего хватало только на «да, Намджун», но не на то, чтобы спокойно поговорить хотя бы с лидером. Что-то надвигалось. Что-то истончалось. Звенело. * * * И лопнуло, когда однажды Чонгук застал Тэхёна врасплох. Не специально. Тот стоял возле танцевального зала, уставший после отработки, привалившись к стене, и что-то листал в телефоне. И выглядел таким потерянным… Чонгук снова не успел подумать. Подошёл со спины и обнял, привычно положив подбородок на плечо. Доводя почти до инфаркта. И дело было не только в неожиданности. Тэхёна перетряхнуло дважды. Когда только почувствовал прикосновение к своим плечам. И когда понял, что это Чонгук. В первый момент он просто вздрогнул. Во второй – его буквально перекорёжило. Он дёрнулся в сторону, руками раскидывая объятья. Попятился, опаляя взглядом ошарашенного Чонгука, и сбежал. Тот успел раза три моргнуть, прежде чем сорваться следом. Подумать? Снова нет. Да что в конце концов происходит!? Они поговорят! Прямо сейчас! Он хочет, он уважает и будет уважать его потребности и пожелания, он будет держать себя в руках, он будет, он сможет! – мысли и горячие обещания мелькали калейдоскопом в вихре эмоций – но пусть Тэхён, пусть он… - Чонгук. Голос Намджуна подсечкой остановил раскочегарившегося макнэ. И через секунду он сам был на пути младшего. - Но... – начал Чонгук, спотыкаясь о красноречивое молчание, но не выдерживая теснившихся в груди эмоций, – Намджун-хён, но Тэ, он... ты видел!? да что с ним происходит? я должен… сейчас... мне нужно... – ещё секунды назад одержимый однозначностью того, что надо делать, под тяжёлым взглядом лидера Чонгук сбился, совершенно запутываясь. На шум из зала выглянул Джин, тут же исчезнувший за едва заметным движением пальцев Намджуна. Чонгук наконец замолчал, чувствуя, как к щекам приливает кровь. - Чонгук, – ровно сказал лидер, – я вижу. Я не оставлю Тэхёна. И тебя… не оставлю. Тот стоял, опустив голову, яростно стискивая зубы, и кивал. На словах о Тэхëне вскинул взгляд, выдержал пристальное сканирование. …Намджун видит? Это хорошо. Наверное. И, наверное, контролирует. И это тоже хорошо. Наверное. Наверное. Глаза Намджуна сейчас прямо-таки излучали понимание и уверенность. Которые сам Чонгук не ощущал. Намджуну понятно всё? Чонгуку непонятно ничего. И оставлять теперь всё, как есть – было вообще не вариантом! Ещё бы знать, что делать дальше… Но вот на этот вопрос глаза лидера почему-то ответа не давали. Намджун приобнял его, похлопал по спине, сказал идти домой и отдохнуть, и ушёл. Вслед за Тэхëном. Серьёзно? Идти отдыхать? * * * Чонгук с минуту простоял на месте. Дошëл до выхода из здания, постоял минуту там. Затем резко развернулся и пошëл за хëнами. Не думая, конечно же, как же ещё. Голова кипела. Дверь в помещение, куда сбежал Тэхён, была не то что не заперта, а даже не прикрыта. На первый взгляд там не было никого, но у стены, за шкафом, темнел силуэт двух сидящих на полу людей. Намджун – скалой. И Тэ – бесформенно сидящий рядом, уткнувшийся в свои сведённые запястья, а ими – сидящему в грудь... Разговаривают? От них доносились неясные звуки. Позади из глубины коридора доносилась музыка и звук продолжавшейся практики мемберов. Застывший в дверном проёме Чонгук, решительно собрался войти... и услышал сдавленный всхлип. Сдавленный. Всхлип Тэхëна. Всегда рыдающего беспредельно открыто, и редко без драмы. Чонгук стоял, боясь пошевелиться. Нарушить представшее перед ним пространство старших он не мог, но и шагнуть назад тоже. Замер истуканом, разучившись даже дышать. - Через неделю тур, – расслышал он тихий голос лидера, – справишься? Ответ Тэхёна был неразличим, но судя по кивку Намджуна, он был положительным. Момент был слишком интимным. И, кажется, совершенно не касался Чонгука. Ни напрямую, ни опосредованно. Привыкающие к полумраку глаза позволяли разобрать всё больше деталей. Макнэ всё больше сожалел, что вторгся, и всё больше надеялся, что его присутствие останется тайным, и он просто сейчас соберётся с духом и тихо уйдёт. Тэхён точно его не замечал, но вот лидер… - И он справится тоже, – добавил Намджун, повернув голову и глядя прямо в глаза макнэ. Чонгук попятился и тихо ушёл.