Параллельные миры Тэ

- Нет, ну это вообще! Сколько можно спать!? – возмущению шипящего Джина не было предела, – я не собираюсь готовить им в третий раз! - Ты опять вломился к ним? – восхищённо распахнул глаза Чимин. - А дверь надо закрывать, – и не думал смущаться старший хён, – и не спать беспробудно двенадцать часов. Я переживаю. - Да они теперь неделю отсыпаться будут! - Может они не спали… Одновременно раздалось со стороны Чимина и Хоби. - Спали, – уверенно заявил Джин, – а ЭТО – НАМ ещё предстоит. - Джин! – возмутился Намджун. Юнги с сомнением фыркнул. - Да они даже не раздевались, – продолжал Сокджин и, перебивая одновременные «давай без подробностей», «серьёзно?», «ну Джин!» и «может, правда, не знают что делать?», достал телефон, открыл галерею снимков и любовно уставился на последний, – вот, смотрите. Подорвались со своих мест и уставились в экран все, даже не желающий подробностей Юнги. Клубочек переплетëнных макнэ был бесконечно очаровательным и просто умопомрачительно визуально эстетичным – в полумраке, на сбитом одеяле, хаотичным и безмятежным. - Это слишком мило, – муркнул Чимин. - Чувствую себя папочкой, – пробормотал Хоби. - То есть мы зря сегодня ночевали чёрти где… – убито констатировал Юнги. Намджун открыл было рот, чтобы сказать, что фотографировать тайком в такой ситуации двух людей не очень хорошо, но передумал. - Я им потом перешлю, – гордый своей предприимчивостью сказал Джин, – им понравится. Тэхëн точно спасибо скажет. - Спасибо, – хрипло раздалось из-за спин пойманных с поличным хёнов, заставляя их взрогнуть, – есть что поесть? Два макнэ прошли дальше на кухню. Зомби-бойз. Сонные и взъерошенные. С опухшими глазами и губами. Тэхён с гнездом на голове, Чонгук – под капюшоном толстовки. Шаг в шаг друг за другом. Группа синхронного невысыпания. Чонгук непременно бы смутился, но энергии на это не было. Тэ, не глядя больше на хëнов, подошëл к столу, осмотрелся. Бесстрастно поблагодарил Джина, сунувшего ему тарелку. Одну. С двойной порцией. Прошёл мимо практически спящего стоя Гука, шоркнув его локтем и снова включая режим синхронности движений. Они уселись за стол плечом к плечу, почти соприкасаясь над тарелкой лбами, и принялись механически жевать. Под взглядом пяти пар глаз оставшихся стоять над ними хёнов. - Может сказать ему, что он надел толстовку на халат? – спросил через минуту Чимин. - Да ну, не будем их будить, – возразил довольный Джин и пошёл наливать им напитки. * * * В следующий раз проснулись уже далеко за полдень. Заворочались оба, зашуршали. Приоткрыли заспанные глаза. В спальне по-прежнему кроме них двоих никого не было. Да и во всём общежитии, судя по тишине, тоже. Какие-то сплошные чудеса. - Всё ещё не верю, – хрипло пробормотал Чонгук и притянул к себе расслабленного Тэхёна ещё ближе, утыкаясь ему между ключиц и забираясь всей пятернёй в волосы на затылке. От тихого низкого смеха вдоль позвоночника прокатились мурашки. И было очень легко – ещё как будто во сне – перекатить Тэхёна на спину, и нависнуть над ним, таким открытым и счастливым. Чонгук замер, загипнотизированно впитывая каждую чёрточку, каждое мимическое движение мышц, так и не понимая, как этот космос вообще мог случиться в этом мире. Жадно наблюдая, как смешливость медленно вытлевает, а в глазах напротив начинает зреть что-то новое, всё шире открывая портал в этот самый космос. Его начало клонить, гравитацией притягивая к этому новому пламени. Под очень, очень громкое урчание его живота. Нет, правда. Очень громкое. И один раз они и могли бы это проигнорировать. Но живот сдаваться не собирался. Тэхён снова засмеялся, а Чонгуку только и хватило сил, чтобы лишь немного сменить траекторию «падения» и уткнуться не в смеющиеся губы, а рядом, лицом в подушку. - Прости, – буркнул он в мягкий глушитель. - Слушай, это же просто супер, что есть вещи, которые не меняются! – Тэ выбрался из-под Чонгука, дёрнул его за руку наверх и потащил на кухню. Притормаживая в дверях и шепча на грани слышимости прямо на ухо, – и остальное – будет. * * * И было легко ворваться в прежний распорядок – сначала расслабленно вялый сразу после тура, но очень быстро возвращающий привычные темпы. Тренировки, записи, реклама, студия, хореография, игры, эфиры – то, что никогда не ждало их. Что неожиданно оказалось нелегко для Чонгука – так это вернуться к тому, что так неудачно прервал его предательский желудок. И это было не потому, что исчезла межконцертная дистанция, искусственное нагнетание напряжения между ними. И не потому, что вдруг оказалось, что всё, что ему было нужно просто вернуть прежние отношения с Тэхёном. Нет. Этого – теперь – определённо было недостаточно. И не потому, что будоражащий драйв концертов остался за плечами и они нырнули в свой трудоголический быт. И не в том, что у них не было одной комнаты на двоих. Хотя это, конечно, усложняло. Но спать на одной кровати им это не мешало. Как и иногда раньше. И дело было не в смущении. И не в усталости, благополучно устранённой в первые, практически беспробудные, сутки. И даже не в том, что его опыт в плане того, что он собирался продолжать, был примерно нулевой. Просто не складывалось. Так себе говорил Чонгук. Много думая на эту тему. Очень много думая. И выбирая очередную длинную и широкую одежду по утрам, потому что у его тела предательским был не только желудок. Просто с Тэхёном всё должно было быть идеально. Золотой-перфекционист-макнэ не мог не думать и об этом. Чтобы выспавшиеся, не уставшие, не голодные, чистые, не впопыхах, не с хëнами за стенкой и уж конечно не на соседних кроватях, не… И Чонгук искренне надеялся на совпадение всех условий. С некоторым удивлением, и не без оплошностей поначалу, привыкая к тому факту, что его новой реакции на Тэхёна наплевать на дислокацию – будь то спальня, кухня, машина, хореографический зал или студия звукозаписи; плевать на количество людей вокруг, на степень серьёзности или весёлости происходящего. Даже на голод и усталость стало вдруг плевать, что было особенно обидно после того, как именно эти два состояния украли почти полные первые сутки с Тэхёном. Просто Тэхён и сам не торопится. Так снова и снова думал Чонгук. Ведь не торопится же – укладываясь – они теперь реально сутками были вместе – поздно вечером, без единого намёка, расслабленный, мягкий, сонный, с лицом своим невозможным, и пальцами в волосах, обнимательный и втихаря целовательный, в пижаме, ни на шаг не дальше того, на что решался Чонгук. Как будто иных вариантов развития и не существовало. Это выглядело бы странно, если бы это не был Тэхён. Жизнерадостный и чувствительный хранитель параллельных миров. Это не выглядело странно даже на фоне того, что днём Чонгук ловил совершенно иные сигналы. Не то чтобы это выражалось в чём-то конкретном. Было даже не очень понятно, это его собственные домыслы и желания, или всё-таки Тэхён что-то делал… Что-то такое… Такое… Да ничего он особенного не делал! Чонгук проваливался в никуда, просто глядя, как, например, тот стоит, спиной к нему, обсуждая что-то с Юнги. Обыкновенно так стоит, с лёгким прогибом в талии, чуть ссутулившись, обыкновенный Тэхён, не Ви, и не тот умопомрачительно нежный, вечерний Тэтэ. Просто Тэхён – хотя кому он врёт, Тэхён по определению не может быть «просто» – который в тот момент даже не поворачивался в его сторону, а у Чонгука по венам начинал плясать бит. И Юнги смотрел на них обоих поочередно, и отходил с кислым лицом. И Чимин не мог скрыть любопытства, остальные же хёны настолько демонстративно не обращали внимания, что даже Чонгуку становилось понятно – нет, это не домыслы. Это Тэхён. Который мир мог взорвать, не пошевелив пальцем! Ничего особенного не делая, ага. Воплощая любые, даже безумные вещи так, что это выглядело максимально естественно и обычно. И наоборот. Контраст дневного Тэхёна с вечерним бил под дых. Солнечным ветром проскальзывал по выстраивающимся вроде бы мыслям Чонгука, раскидывая их по разным орбитам и сметая в очередную чёрную дыру. Что ему с этим делать, Чонгук не знал. Его организм совершенно не помогал ему в составлении идеального плана для идеального Кима Тэхёна. Его организм от этой дневной тигриной вкрадчивости Тэхёна хотел то застыть заранее сдавшейся жертвой, то обозначить право собственности, то загрызть всех вокруг, то утащить зубами за шкирку, как детёныша, то поставить метку. Чонгук почти что в ужасе жмурился от своей неуёмности и снова и снова прятал свой организм в объёмных толстовках, мысленно съёживаясь там до размеров крольчонка. К сожалению, только мысленно.