Параллельные миры Тэ

Расстояния больше не было. Места для манёвров не осталось. Для самообмана, для обмана – не осталось. Кажется, Минотавр догнал его, но Юнги не понимал, он сожрал его или подтолкнул к выходу. Он снова, как и в начале вечера, чувствовал себя легче воздуха. Но теперь в этом была не магия, а опустошение. Отсутствие рамок и, заодно, опоры. Лабиринта не было. Прятаться было больше негде. Было «я хотел бы потом поговорить» тихим голосом Чимина. Его маленького смелого Чимина. Сделавшего шаг, который он, его хён, сделать не мог. Чимин так и не тронул выставленные им границы. Просто легко дунул на них. И развеял туман, в который эти границы сегодня превратились. * * * Это был последний раз, когда хён ему «помог». Чимин понял это не в момент своего «позора», а потом, когда встретился взглядом с Юнги. Это был очень оголённый взгляд. С такой степенью обезоруженности, о которой Чимин только мог мечтать. Но там было не то, что он в этих мечтах видел. Или не только то. Чимин не был уверен. Там было слишком много всего. Но сверху – не скрытые ранее желания, а надлом. Чимину было плохо от того, что он был причиной этого надлома. И ему было плохо от того, что Юнги попросил его уйти. Пусть даже чтобы защитить от чего-то своего. Подсознанию было сложно объяснить. Тому прирученному, зависимому, послушному… Сложно. Объяснить и избавить от чувства, что его прогнали. Этому прирученному хотелось скулить. Хотелось вернуться к студии, прижаться к двери и томиться, ожидая. Когда выйдет, когда положит на голову руку, когда затянет поводок и задушит «лишним». Чимин отгонял подсознательное, держась только за произнесённые им же слова. Они поговорят. Обо всём. Главное начать. Мысль об этом помогала сдерживать внутренний скулёж. Они обязательно поговорят. Теперь у них не будет возможности этого избежать. И лучше бы не затягивать. * * * Юнги вышел в коридор на этаже их общежития. И увидел Чимина, сидящего у двери их дома. Невольно притормозил, но не остановился. Тот заметил его и вскочил на ноги. Не двигаясь навстречу, Чимин дождался, когда Юнги, замедляясь с каждым шагом, дойдёт до него. Достаточно близко для того, чтобы стало сложно сфокусироваться на одной точке, чтобы смотреть в глаза. Забегал взглядом по его бледному лицу. По каждой отрисованной природой черте, каждой самостоятельно приобретённой щербинке, по припухлостям и морщинам, вздёрнутому уголку губ и спокойному разлёту бровей. Остановился на глазах, «перебегая» от одного к другому. «Поговорим?» – спросил взглядом Чимин. Юнги смотрел, не отвечая, но и не отводя глаз. Чимин ждал с нарастающим воодушевлением. И в этот момент в коридор вошел Хосок. * * * Хоби всё ещё посмеивался, когда они втроём зашли домой. Больше над собой, над тем, как от неожиданности перепугавшись, схватился за сердце. Теребил о том, что они делали – Чимина, спрашивал Юнги – не знает ли тот, уходил ли Намджун. Болтал, кажется, только для того, чтобы успокоиться. Полушёпотом, памятуя о том, что дома уже, предположительно, может кто-то спать. - Я вам не помешал? – спросил вдруг, прерывая своё словоизлияние. Принял в ответ короткое Миновское «нет». Посмотрел немного растерянно вслед уходящему на кухню Чимину. Сжал плечо хёна, ловя его взгляд, всё же решившись на ещё один, пусть и немой вопрос. Сжал ещё раз, когда тот поджал губы и вяло помотал головой. Ссорой не пахло. Но что-то невидимое происходило, и у Хосока засвербело было в груди – что-то, что никогда не давало ему оставаться в стороне. Но Юнги – то ли специально, то ли нет – обратил внимание на свет в «гардеробной» и сказал, что сходит, проверит, есть там кто-то или просто забыли выключить. И тоже отошёл от него. А потом в руке Хоби завибрировал телефон, и он окончательно отвлёкся. И на несколько дней об этом забыл. * * * Юнги повернул ручку и зашёл в комнатушку. Почти у порога на корточках сидел Намджун, расставляя кроссовки. Чуть поодаль, отвернувшись, стоял Джин. - Я думал, свет забыли выключить… – без приветствия начал Юнги. Посмотрел на них и всё понял. - Мы тоже только что вернулись. Перед вами. – Глухо раздалось снизу. - Угу, – сказал Юнги. Джин, не оборачиваясь, поёжился. Миролюбивый Намджун встал и с высоты своего роста предупреждающе уставился на Мина. Тот встретил его долгим взглядом. Качнул головой – «ну, перед нами, значит, перед нами». И отошёл в сторону, пропуская. Их обоих. Лидера и, так и не сказавшего ни слова, хёна. Собрался вслед, но затормозил. Обернулся с неподвижным лицом на комнатушку, совершенно не изменившуюся, но полную теперь чужого секрета. Постоял, выключил свет и тоже вышел. * * * Следующий день закружился с самого утра. Они рано встали и рано поехали на съёмки. Времени на разговоры не было совершенно. Чимин не приближался, но поглядывал, давая понять, что его намерение в силе. А Юнги... С самого утра, едва открыв глаза, Юнги находился в каком-то непреходящем шоке. Вчерашний вечер не просто развеял окружающий его туман. Он как будто сдёрнул с его глаз повязку. Заставляя прозревшим взглядом посмотреть вокруг. Не только на себя, но и на других. И он смотрел, смотрел, смотрел. На тэкуков, выглядящих так, будто их обоих вчера затрахали до потери пульса, и Юнги даже думать не хотел, как это у них получилось. На ауру их, и без того покрывшую всю группу с самого первого дня их отношений. Усилившуюся ауру, уплотнившуюся так, что при взгляде на них сбивалось дыхание, и Юнги искренне не понимал, как это всё может не замечать стафф. И задавал себе только один вопрос – это усиление «тэкук-эффекта» оно только сегодня такое, после вчерашнего чёрт знает чего, или это тянется по нарастающей уже с прошлого года!? На Намджуна и Джина. Старший успешно сглаживал углы. Главный безуспешно пытался приколотить их гвоздями, раскурочивая обстановку ещё больше. Разные виды внутреннего раздрая. Юнги это нервировало, завораживало и заражало. Раздраем и чем-то, чем отсвечивала аура тэкуков, что густо висело вчера в воздухе гардеробной, что мерцало в лучистой отстранённости Хоби. Что гудело высоким напряжением между ним и Чимином. Чем-то, что копилось с каждой минутой и часом сегодняшнего дня, уводя Юнги всё дальше от вчерашней лёгкости. Утренняя ясность обнажила окружающий мир слишком ярко. Вокруг оказалось слишком много всего. Такого, что Юнги за каким-то хреном так долго не замечал. Слишком много. Всего. Всех. Раздрая. Напряжения. Чувств. Что. С ними. Всеми. Творится?! Он почти не смотрел на Чимина. Ему было не нужно, он чувствовал его кожей. Он поворачивался к нему только тогда, когда тот был к нему затылком. Ему хотелось сесть рядом с ним, прижимаясь боком, закрыть глаза и ни о чём не думать и не говорить. Ни о «лишнем». Ни о том, чего вокруг слишком много. Ни о чём. Но он молча сглатывал это желание и безошибочно, не глядя, окапывался в тех углах студии, что были от Чимина как можно дальше. * * * Он сбежал в студию, как только отступили все дела. Закрылся. Хотя в этом и не было никакого смысла. Чимин поскрёбся к нему, даже не дождавшись вечера. Юнги не стал делать вид, что его здесь нет. Медленно встал, медленно подошёл к двери, медленно её открыл. Кивнул. Отошёл в сторону, пропуская. Закрывая дверь, слыша за спиной скрип дивана и чувствуя подступающую головную боль. Когда ему успело стать так плохо? Он обернулся. Чимин смотрел на него с дивана. Снизу вверх. Блять. По затылку прокатилось несколько волн боли. Внутри – за весь день – будто прошёлся пожар, спалив всё мешающее и сухое. Когда только успел? Вот же только что всего было слишком много. Под выжженным продолжала пульсировать жизнь, но прямо сейчас, на поверхности, это была пустота. Он так и стоял у двери, не двигаясь с места. Ничего не говорил, но и не отводил взгляда. С подступающей тошнотой ожидая «давай поговорим». - Ты в порядке? – неожиданно спросил Чимин. Юнги открыл рот, собираясь соврать, но… - Нет, – он хотел добавить «но не из-за тебя», но это было бы не совсем правдой, – устал и голова болит, – добавил он нейтральное и честное. Тут же вызывая прилив беспокойства в ответ. Чимин подскочил и сам подошёл к нему, всматриваясь ещё внимательнее. - Тогда зачем пошёл сюда, тебе нужно домой, отлежаться. - Моё любимое времяпровождение. - Сидеть больным в студии? – начал кипятиться Пак. Он всегда заводился от этой упёртости и наплевательского отношения к своему здоровью. - Отлёживаться. Когда шёл сюда, было не так… плохо. Не особо контролируя тело, Мин начал пошатываться, «укачивая» нарастающую боль. - Таблетку? – спросил Чимин. - Таблетку, – даже не стал спорить Юнги. Дошёл до дивана. Дождался лекарства, наблюдая сквозь пульсирующую в голове пустоту, как Чимин слишком уместно хозяйничает в его студии, ищет обезболивающее и достаёт воду. Выпил, лёг поудобнее, прикрыл глаза. Почувствовал ладошку Чимина у себя на лбу. Тот коротко прикоснулся и сразу же её убрал. - Подвинься. - Я скоро приду домой, – сказал Юнги, не открывая глаз, – сейчас станет полегче, и я приду. - Я дождусь тебя, – диван скрипнул и прогнулся под весом севшего на него Чимина. - Тебе не обязательно. - Я знаю. Юнги не был уверен, что Чимин имеет в виду под «дождусь» – когда пройдёт его головная боль или когда он будет готов поговорить. Но оба эти варианта отозвались в нём болеутоляюще. На бедро легла поглаживающая рука. Чимину не нужно было спрашивать, чтобы знать, что не надо предлагать массаж, или свои колени в качестве подушки, или что-то ещё. Он знал, что нужно минимум слов и прикосновений. И его присутствие рядом. Ибупрофен, покой и его присутствие. Чимин уже давно об этом не задумывался. Как и сейчас. Просто закрыл глаза и расслабился рядом, продолжая слабо поглаживать бедро. До тех пор пока Юнги не станет легче и можно будет хотя бы дойти до дома. Засунуть его в душ, а после душа – в постель. И шипеть потом на остальных, чтобы не шумели. * * * SunEclipse: Так что там с твоей тайной? 🙃 ~halo~: Которой? SunEclipse: В которой у тебя есть мембер, которого понять сложнее всего. Вообще, Хоби не собирался продолжать эту тему. Он избегал конкретизированных обсуждений мемберов, хотя бы чтобы не выдать себя. И потому что, ну… внутренне полагал это не очень этичным. Но в этот раз не сдержался. Он несколько дней таскал в себе этот бередящий его вопрос! ~halo~: Ты давно арми? SunEclipse: Почему ты вообще думаешь, что я арми? ~halo~: О, ты из тех, кто это отрицает? 😄 SunEclipse: Скорее не задумывается. 😄 ~halo~: Ты слишком их любишь, так что можешь не задумываться и дальше, всё и так ясно. SunEclipse: Так заметно? ~halo~: Ты настоящая энциклопедия по их песням и клипам. ~halo~: Ты знаешь их расписание и ждёшь их контента. ~halo~: Ты несколько месяцев читаешь мой поток сознания о них. ~halo~: Конечно, ты их любишь. Не всех одинаково, но любишь. SunEclipse: Конечно не одинаково! Они все разные! ~halo~: Так вот. Возвращаясь к твоему вопросу. Давай лучше поговорим о тебе. Ты тоже выделяешь одного из них. SunEclipse: 👀 ~halo~: Одного из них ты любишь меньше. SunEclipse: 😳 SunEclipse: Джина? Я о нём я меньше всего пишу, да? Но это не важно, я его фанат, честно! ~halo~: 😂 Не Джина. SunEclipse: Тэхёна? ~halo~: Боже, нет, я тебе не скажу! SunEclipse: Но почему? ~halo~: Не знаю. ~halo~: Хотя нет, знаю. ~halo~: Потому что я тоже. Не одинаково. 🤣🤪🥴🤕🙆‍♂️ И.…. SunEclipse: Меня нельзя дразнить! Я начинаю делать много движений и напрягать окружающих. ~halo~: Ладно. Я скажу это. Я выделяю того же мембера, что и ты. Только ты его любишь меньше остальных, а я больше. SunEclipse: 👀👀👀 SunEclipse: Я сейчас буквально бегаю по комнате кругами! ~halo~: 🤣🤣🤣🤣🤣 SunEclipse: Это вообще не смешно! 😳 Я могу разбудить других! ~halo~: Ты с кем-то живёшь? SunEclipse: Ты будешь ещё полчаса на связи? ~halo~: Да, а что? SunEclipse: Жди, я вернусь минут через… не знаю, через сколько. Жди. Хоби быстро начал листать переписку в поисках разгадки, но чем больше листал, тем меньше понимал, кто бы это мог быть. Его это смешило и будоражило, и было подспудно обидно за того из парней, которого он якобы меньше любил. Он подумал было о себе, но быстро отмёл эту мысль. О себе он писал много и вполне позитивно. SunEclipse: Я сдаюсь. 😑 ~halo~: 😂😂😂 ~halo~: Это что, было время на перечитывание? Да там же многотомник моими стараниями! 😂 SunEclipse: Вот именно! SunEclipse: Боже, я сегодня не усну. ~halo~: Да брось. SunEclipse: Серьёзно. Если уж после той твоей фразы мне было это проблематично… ~halo~: … SunEclipse: Что? ~halo~: 🙆‍♂️🙆‍♂️🙆‍♂️ ~halo~: Прости, но я не могу. Я уже десятый раз пишу и стираю его имя. 😶 SunEclipse: Объясни хотя бы, почему ты думаешь, что я люблю его меньше? ~halo~: И выдать ответ? SunEclipse: А ты постарайся не выдать. SunEclipse: Я пишу о нём меньше всего? ~halo~: Нет. SunEclipse: Больше всего? ~halo~: Нет. Не знаю. Не это показатель. Хоби промолчал, давая время на созревание мысли и продолжая ждать ответа. ~halo~: Ты пишешь о нём то, что совсем на виду. То, что можно считать стереотипами. SunEclipse: Разве мы не обо всех так пишем? ~halo~: Нет. Мы, здесь, точно нет. Ты не можешь этого не видеть. SunEclipse: Но не зная их в реале, разве можно знать, какие они за стереотипами. ~halo~: Ну… всегда можно заглянуть глубже. У них более чем достаточно контента, чтобы попытаться. Я не понимаю, ты вот сейчас в чём сомневаешься? 🙂 В том, что мы тут не повторяем несколько заезженных фактов и представлений о них? 😏 SunEclipse: Ты нет, а я пишу не так много. ~halo~: Достаточно. Про шестерых. А про седьмого в заезженных рамках. SunEclipse: Я не буду спать неделю. SunEclipse: Но… SunEclipse: Нет. SunEclipse: Прости. SunEclipse: Мне не нужно было давить. ~halo~: Я теперь тоже не буду спать неделю. SunEclipse: За компанию? 😀 ~halo~: 😂 Хоби ждал продолжения ответа ещё несколько минут, но так и не дождался. Вернулся к своим делам. Приготовился ко сну. Заглянул ещё раз на всякий случай в мессенджер. И прочитал, игнорируя лёгкое свербящее ощущение в солнечном сплетении. ~halo~: Чтобы разобраться, почему не могу тебе этого написать.