Особенности национальных праздников

– Только и слышу: «Буряковка – хор-р-рошее топливо», – усмехнулся Мегатрон. – А преподнести своему Лорду на пробу нечего? Хорошо же вас белковые снабжают – под обрез, чтоб с голодухи не отключились?! Старскрим хлопнул себя манипулятором по шлему. – Шарк! Прошу меня простить, Повелитель! – и, повернувшись к пульту управления, быстро набрал на клавиатуре какой-то код. Через несколько кликов часть переборки бесшумно отъехала в сторону и в проём медленно вкатилась тележка размером с половину зарядной платформы, вся уставленная кубами с разноцветным содержимым: от желтоватого и молочно-белого до голубовато-прозрачного и нежно-розового. – Прошу к столу, мой Лорд! – склонившись в быстром полупоклоне, Старскрим широко повёл манипулятором в сторону тележки. – На любой вкус, от лёгкого до высокозаряженного! – и, видя замешательство Мегатрона, продолжил: – Не сомневайтесь, всё натуральное, экологически чистое! Мегатрон взял один из кубов, с розовато-белым содержимым, сделал глоток, другой… На вкус этот «энергон» оказался не слишком крепким, среднезаряженным, но по магистралям побежало приятное тепло, напряженные серво расслабились. Мегатрон отхлебнул ещё. Конструктиконы, наблюдавшие за Лидером, дружно сглотнули. – Недокармливаете работничков? – с усмешкой произнес Лидер, демонстративно-медленно потягивая из куба чуть маслянистую жидкость. – Это они-то недокормленные ?! – взвыл Баррикейд. – Да их весь посёлок каждый вечер так заправляет, что… – Н-да, – хмыкнул Мегатрон, – прямо Золотой Век какой-то: добрые шефы-десептиконы строят белковым червячкам дорогу, те их кормят и поят – интересно у вас получается… Что ж дальше-то было? – Нет, Повелитель, – быстро произнёс Скреппер, – дальше ничего интересного, просто строили – и всё! – Ничего интересного?! – воскликнул Баррикейд. – Как меня куском шлака выставлять – так «Саундвейв, запись!», а коль сами как болты недовинченные – так ничего интересного?! Включи-ка, Саунд, следующий день, с после обеда! Саундвейв перевёл визор на Мегатрона, тот, всё ещё смакуя «буряковку», меланхолично кивнул, и экран ожил вновь… – Куды гребёшь, гребёшь куды, паря?! – перед скребком Скэвенджера смешно подпрыгивал, опираясь на батожок, белковый в лохматой пегой шапке-ушанке и такой же лохматой жилетке. – Так прямее ж будет, – орал в ответ тот, высунувшись голоформой из кабины. – Так болото ж там, болото! – фальцетом отвечал дедок, – И-ех, городские, тока асвальт по асвальту и могёте! Тут не тяп-ляп, тут кумекать надо, как крепче, а не как прямее! – Ну куды ты валишь, куды валишь?! – сердито вопрошал Скреппера другой дед, в длиннополом зелёном дождевике. – Тут сперва сваи бить надоть, а так, хочь сто тонн навали – всё одно в болото уйдёть! О таких тонкостях новоявленные «дорожники» понятия не имели, и внутренняя связь гремела отчаянными призывами к Саундвейву на предмет «чё делать-то?!». В это время в командном центре раскрылся створ земного моста, и, складывая на ходу лопасти, в зал ввалился Вортекс. Не заметив прикрытого грудой кубов Мегатрона, он протопал напрямую к Старскриму и, вскинув когтистую лапу к шлему, оглушительно отрапортовал: – Шеф! Пызырёвские урканы от нашего буряка отогнаны! Задержанных Циклон транспортирует в кутузку, к Михалычу! – Вортекс, э-э, надеюсь обошлось без жертв? – бросив быстрый взгляд за тележку, полушепотом произнёс Старскрим. – Да всё путём, шеф! – вновь браво рявкнул тот. – Никого не прижмурили! Так, попинали да дубинками отхайдокали, чтоб знали, шерамыги, как на чужой буряк рот разевать! Последняя часть фразы сразила Мегатрона наповал: ведь десы всегда только и делали, что активно присваивали себе чужое, разгоняя при этом хозяев, и никаких мыслей на тему, что это «не есть хорошо», у них никогда не возникало. Выглянув из-за кубов, он уставился на Вортекса чуть помутневшей оптикой, словно не узнавая. И было почему: на нагрудной броне бравого вертолёта, вокруг потёртой фиолетовой инсигнии, резал оптику ярко-желтый контур щита с перекрещенными мечами, а бортовые щитки украшали широкие темно-синие полосы с крупными жёлтыми буквами «ОМОН» с одной стороны и «МЧС» – с другой. Под одной из надписей красовались две оранжевые звезды. В этот момент Вортекс зафиксировал сканером груду кубов на тележке и, не выходя из стойки «смирно», скосил оптику на вожделенный напиток. Их взгляды встретились. – Мой Лорд! – вертолёт четко развернулся налево и преклонил колено. Старскрим, чуть отвернувшись, кисло скривил фейсплейт. Баррикейд понимающе ухмыльнулся в ответ. Саундвейв успокаивающе мигнул визором. Мегатрон удовлетворённо кивнул, разрешая подняться, и снисходительно-важным тоном поинтересовался: – Как идёт служба, комбатикон? – Всё как по смазке, Повелитель! Урожай в целости-сохранности! Байбаков Тандеркрэкер ещё с весны всех ультразвуком расшугал, а двуногих шерамыг мы с Циклоном исправно гоняем! – Хм-м, и только? На фейсплейте исправного служаки отразилось смятение. – Так осень тока началась, Повелитель! Шатунов всех мы ещё прошлой зимой успокоили, – и Вортекс выразительно перевёл фокус на яркие звёздочки на борту, – а волкам и в тайге сейчас жратвы хватает. И браконьеров мы с Кузьмичом в наш квадрат соваться отвадили! Конечно, патрульный облёт всё одно выполняем… Сигма! Неужто опять дезертиры по тайге шастают? Так это точно не в нашем квадрате, у нас Циклоном и мышь не проскочит! И опять же, из района ни о чём таком не… – Я имею в виду автоботов, болван! – нетерпеливо перебил его Мегатрон. – Автоботов, сэр? Да они тут сроду не появятся! Наши братаны с их хозяевами не дружат. То есть, конечно, по телевизору они говорят, что за дружбу между народами, но когда мы с Кузьмичом обмывали моего первого медведя, то Кузьмич чётко сказал: «Паря! НАТУ здесь не бывать! У нас тут в каждом дворе ещё с гражданской пулемёт аль трёхлинейка закопаны, и все мужики действительную отслужили!» А потом мы пели песню про бронепоезд, который у них всегда на запасном пути… – Значит, ни они к вам, ни вы к ним? – искоса наблюдая за реакцией Старскрима, вкрадчиво спросил Мегатрон и потянулся за вторым кубом. – Да нет, мы к ним – регулярно раз в пятнадцать циклов наведываемся. Шеф… коммандер Старскрим говорит – чтоб они не скучали и нам боеготовность не терять, – при этих словах Старскрим победно усмехнулся. – И как проходит операция? – Отлично, сэр! Начистим автохламу фейсплейты, постреляем, взорвём чего-нибудь – и домой! – А захват энергоносителей, выкачивание и транспортировка энергона?! – и Лидер всея десептиконов грозно перевёл оптику на Старскрима. – А на фига нам их энергон, – не замечая смены настроения начальства, продолжал Вортекс. – У нас своего – завались! Вот лишний раз шлачным ботам бампер надрать – это клёво! И тут чёрная коробочка, прикреплённая на бедренном щитке меха, противно взвыла и на языке белковых через треск помех выдала: – Вортич, где тебя лешак носит?! Район просит подкрепления – геологи в тайге заблудились, в болото влезли, перетопнут сейчас – и кирдык нашей третьей скважине! – Понял, Михалыч! – тотчас же ответил Вортекс. – Вылетаю! Он козырнул Мегатрону. – Прошу простить, сэр, служба! – и, повернувшись к Саундвейву, добавил: – Саунд, одолжи Рэведжа – Фёдор Афанасьич очень просил, у бабы Гали коза пропала, спарки поселковые всю округу прочесали – нашли только кусок верёвки с колышком. Саундвейв, ничуть не смутившись просьбой, открыл деку и строго сказал выпрыгнувшему кото-псу: – По посёлку – только в голоформе! – Ну вот, опять все местные кобели процем двинутся! – хохотнул Скреппер. – А вы двое всё ещё тут?! – звеняще прошипел Старскрим. – Вас вроде как за бутовым камнем отправляли?! – Да мы, шеф, по пути просто… – начал Скреппер и пнул Скэвенджера: – Быстро линяем, а то огребём так, что не увезём… Включившийся экран видеонаблюдения показал, как убывшие десептиконы один за другим вынырнули из створа моста на укатанную гравийку и отправились каждый по своим делам. Мегатрон потягивал «экологически чистый энергон» из очередного куба и пытался осмыслить услышанное. Вставать, чтоб прибить обнаглевшего Скрима, было решительно лень, а сложившаяся ситуация начала даже забавлять. Интересно, когда его воинам надоест эта идиотская игра с аборигенами, и он увидит наконец бегущих людей и горящие развалины… ... И в конце концов он увидел это, но совсем не так, как ожидал... Заметив расслабленное состояние Лидера, Старскрим перевёл оптику на Скайварпа с Тандеркрэкером и слегка качнул головой в сторону выхода. Те, максимально стараясь не скрипеть сочленениями, скоренько вымелись из рубки. Баррикейд, мгновенно оценив ситуацию, тоже бочком скользнул к выходу. Кивнув Саундвейву, Старскрим попытался проделать тот же маневр… – Стоя-а-ать! – рявкнул глава всея десептиконов, с грохотом опуская пустой куб на тележку. Он, как всегда, всё замечал и ситуацию контролировал полностью. Старскрим с приподнятой ногой замер на месте, в процессоре вихрем пронеслось: «Шарк! Пары кликов не хватило!». Обреченно улыбнувшись, он обернулся к Мегатрону: – Да, мой Лорд? Тот, видя досаду своего заместителя, садистски-медленно перевёл оптику на Саундвейва, затем обратно на Старскрима и наконец с усмешкой произнёс: – Ну-с, господа экспериментаторы, мои верные лейтенанты, а теперь поговорим серьёзно! Вы что, пытаетесь убедить меня, что уже целый астроцикл возитесь с этими белковыми и до сих пор не узнали, как они добывают и где хранят свой энергон? – Мы всё это узнали, сэр, и даже… – быстро начал Старскрим. – А если узнали, какого шарка продолжаете цацкаться с ними?! Завтра же выкачать всё, будут сопротивляться – сравнять с землёй! Пройтись по всем остальным месторождениям и складам, спрессовать все в энергокубы, зарядить Гидра-Кэннон и обрушиться всей мощью на базу автоботов! – Не всё так просто, сэр, – неожиданно заговорил Саундвейв, – местный энергон значительно отличается от тех видов энергоносителей, с которыми мы имели дело ранее. Он действительно не добывается, а вырабатывается из разного рода растительного сырья. Больших запасов этого энергона аборигены не создают, а производят его по мере необходимости. Поэтому в данной ситуации метод силового захвата мы посчитали неразумным. От неслыханно-длинной речи Саундвейва аудиодатчики Мегатрона выдали сигнал сбоя, а вокалайзер сам по себе отключился. С до предела вздёрнутыми оптогранями и раскрытым в немом вопросе вокабулятором он переводил фокус с одного меха на другого, чувствуя, как в процессоре яростно борются гнев и желание понять, что же всё-таки происходит с его войском… И вдруг увидел отражение своего фейсплейта в одном из кубов. Сигма! Если у кого-то из этих двоих сейчас на фейсплейте хотя бы мелькнёт тень усмешки… Но лицевые пластины и Саундвейва, и, что удивительно, Старскрима оставались предельно серьёзными и собранными, как перед решающим сражением. И любопытство пересилило гнев. – Ну тогда выкладывайте, что вы посчитали разумным, страте-еги, – не удержался от укола Мегатрон. Саундвейв молчал, переведя фокус на Старскрима. Последний тоже не торопился открывать вокабулятор… Сначала они действительно хотели выведать точные координаты складов и мест добычи энергона, чтобы, не выдавая себя отдельными налётами, одним масштабным рейдом захватить стратегический запас топлива и смыться на лунную базу раньше, чем местные силы обороны поймут, что это было, и попытаются вызвать автоботов. Наиболее агрессивно настроенные десы, вроде Баррикейда и боевиконов, и вовсе требовали не церемониться с белковыми, выкрасть пару-тройку аборигенов и пытками вырвать у них нужную информацию. Но Старскрим, ощущая в субкармане маленькую статуэтку взлетающего самолётика, решительно воспротивился такому варианту. При всей своей истинно-десептиконской натуре он не мог так поступить с теми, кто впервые так искренне и открыто восхищался им… Его поддержали Тандеркрэкер и Скайварп, Саундвейв, а также весь гештальт конструктиконов, которые за неделю работы «дорожниками» побратались с местными мужиками за флягой буряковки. Да и большая часть остальных десептиконов, в кои-то веки сытая и довольная наступившей передышкой, не жаждала пока возобновлять сражения. Поэтому, на правах первого заместителя Лидера и главнокомандующего десовским войском в его отсутствие, Старскрим настоял на продолжении разведки методом «внедрения в народ»… Но как объяснить всё это Мегатрону?! Последний, прерывая затянувшееся молчание, продолжил: – И что, эти тупые белковые до сих пор не поняли, с кем имеют дело? Заместители быстро переглянулись и снова опустили оптику. А что говорить?! То ли «могила» Трофимыча оказалась недостаточно глубокой, а скорее – вездесущие поселковые спарки, мальчишки на своих тарахтящих и плюющихся маслом мопедах, умудряющиеся протащить свой дребезжащий транспорт повсюду, куда могли пролезть сами… Короче, несмотря на ограждение зоны «секретных разработок» и выставленный на дороге блокпост, к концу недели весь посёлок от мала до велика знал, что шефы-«дорожники» на самом деле – учёные с «оборонки», и теперь тут у них полигон для испытания огроменных роботов, очень похожих на тех, что показывали по телевизору пару лет назад в «Новостях» про Америку. Один такой громадным тесаком рубит, как прутики, толстенные сучья у ещё стоящих сосен, другой – пилой, растущей прямо из руки, валит их, а третий – прямо кулаками в болото забивает, как сваи… Впервые услышав эти разговоры местных из записей Саундвейва, Старскрим пришёл в ужас и заметался по командному центру с воплями: «Всё пропало! Сейчас они вызовут автоботов!» Но Саунд жестом остановил его и произнёс: «Прослушать внимательно». С усилием провентилировав перегревшийся процессор, Старскрим сосредоточенно прослушал запись ещё раз и удивлению его не было предела: в речах белковых аборигенов неприкрыто звучала гордость за своих «шефов»! – Вот ить, могут, когда захотять! – радостно выкрикивал Пётр Андрианыч, дедок в пегом треухе. – А я и ни на грамм не сумлевался, – вторил ему Фёдор Афанасьевич, – что тут мы мериканцев и догоним, и перегоним! Наши-то и покрупнее будут, и к делу приспособлены, а не только бух-бах! Взрослые мужики солидно кивали, соглашаясь, а мальчишки вообще были в полном восторге: такого даже по телевизору не увидишь, а тут – рядом, на твоих глазах, и они первые, кто это узнал! И, слава Сигме, никто и не связывал воедино могучие машины и снующих рядом «учёных». Поселковые считали робомоды десов «секретной научной разработкой», альтформы – обычной человеческой техникой, а голоформы – теми людьми, которые всем этим управляют… А потом случилась беда… Ранним утром прямо через грохочущий стройкой «секретный полигон» промчалась стайка косуль, потом одна за другой проскакали семейки зайцев, засновали по деревьям белки, куницы, ещё какие-то шустрые зверьки, краем спешным шагом прошли лосиха с лосёнком… Затем со стороны посёлка послышался гул мотора, и вскоре от «блокпоста» донёсся полный тревоги голос Трофимыча: – Братаны, выручайте, пожар от хребта идет, нас точно не минует, уже Нижняя Грива занялась! – и, по-своему истолковав нерешительность «научных секретчиков», продолжил: – Не остановим на увалах – в верховой перейдёт и вас здесь накроет! – а потом, уже как последний аргумент, выкрикнул: – И бурты с буряком погорят к едрени матери! Эта фраза всё тогда и решила. Сами кибертронцы лесного пожара особо не боялись – вот если бы горела нефть… Их заторможенная реакция объяснялась тем, что в роли спасателей десам выступать в принципе не приходилось – они и друг друга-то без приказа не особо спасали, и тут предпочли бы просто остановить работу, уйти через граундбридж на лунную базу и переждать, пока всё закончится – пусть люди сами разбираются со своей природой. Но то, что не будет буряка – не будет и буряковки, они поняли сразу. А вот что предпринять, чтобы спасти и сырьё для вожделенного топлива, и его изготовителей – они попросту не представляли. Первым сориентировался в ситуации Саундвейв и по коммлинку передал Баррикейду: «Спросить белкового, какие действия от нас требуются». Вышедший из ступора «представитель» обратился к Трофимычу. – Что мы должны делать? – и уже от себя с усмешкой добавил: – Тушить пожары нам как-то не доводилось… Через пятнадцать минут колонна «секретной» техники была у кромки пожара. Там уже суетились местные белковые, захлёстывая неумолимо наступающий огонь срубленными молодыми деревцами, брезентом, рогожными половиками. Группа мелких спарков ковыряла лопатами землю, откидывая дёрн в сторону огня. Пожар был низовым, горели только мох, сухая трава, заросли кустарника да валежник. Могучие стволы взрослых деревьев огонь лишь «облизывал», оставляя тёмные опалины, но справиться с ними не мог. Пока не мог. Жители таёжного посёлка хорошо знали, как быстро может поменяться ситуация, усилься или поверни в их сторону ветер, или попадись на пути пожара полоса мелколесья… И такая полоса по фронту огня была – шедшая по кромке увалов старая просека, бывшая лесовозная дорога, заросшая молодыми сосенками и берёзками. Именно к ней и нельзя было пропустить огонь: по сухой траве и мелким деревцам, на продуваемом ветром пространстве, пожар быстро перейдёт в верховой – тогда остановить его станет стократ труднее и пламя в считанные минуты доберётся до посёлка… Усугубляло ситуацию и то, что стояло начало осени и была середина недели – почти всё взрослое местное население находилось на работе, либо в райцентре, либо на полях за хребтом, откуда и шел пожар. И ребятишки старше десяти лет тоже были в школе-интернате райцентра. Защищали посёлок от огня старики, женщины и малышня… Помощи из района ждать не приходилось – все были брошены на спасение полей с урожаем и трассы нефтепровода, проходящей по границе района. Подкатившие «шефы», скачав по дороге руководство по борьбе с лесными пожарами, споро взялись за дело. Боункрашер срезал вдоль просеки дёрн вместе с молодой порослью, а Скэвенджер грейдерным скребком отваливал в сторону корнями вверх. Скреппер нагружал, а Лонг Хоул подвозил и вываливал на все это каменистую глину с карьера, создавая негорючий вал шириной в свой корпус. Хук с Миксмастером валили и оттаскивали к болоту взрослые деревья, создавая еще одну просеку, отрезающую огню обходной путь к дороге и «полигону». Людьми командовал немолодой, но ещё крепкий белковый в брезентовой куртке и высоких сапогах – называли его Кузьмичом и слушались беспрекословно. Увидав, как лихо пошла работа у «шефов», он с явным облегчением вздохнул и велел малышне не соваться к огню, а раскидывать привезённые кучи грунта, равномерно покрывая траву и кусты. Огонь, подходя к «Боункрашеро-Скэвенджерову валу», медленно затухал, не находя для себя пищи. Догорали лишь редкие оставшиеся островки сухой травы между деревьев. – Слава тебе, Господи, кажись, справились, – выдохнул Кузьмич. И они бы справились, справились окончательно, но тут, по закону подлости, повернул ветер…