Из Уилтшира с любовью...

      Ноябрь 1997 года       — Итак, Драко, — обратился к сыну Люциус, расположившись за массивным столом из красного дерева в своём кабинете. — Расскажи мне, чем мы занимались последние пару месяцев.       Его отец откинулся в кресле и буравил его взглядом, в ожидании сцепив руки на коленях.       Драко скрестил ноги, облокотился на подлокотник кресла и поднял на него взгляд. Люциус выполнил обещание, данное Нарциссе, которая не хотела, чтобы её сын возвращался в Хогвартс, и занялся обучением Драко, чтобы тот мог ему помогать. И вот теперь отец проверял его успехи.       — Где? — ответил Драко. — В Департаменте магического правопорядка или в Финансовом бюро Министерства?       Он уже давно понял, что у них было два основных направления. Одно из них связано с правоохранительной деятельностью, а второе — с финансами. Бесчисленное количество часов, во время которых он просто умирал от скуки, было потрачено на обеды и ужины в ресторанах, посещение приёмов, спектаклей и концертов, матчей по квиддичу и организацию пирушек в охотничьем домике в угодьях Малфоев. Они встречались с начальниками Департамента магического правопорядка и Финансового бюро, их заместителями и руководителями высшего звена, а иногда и с чиновниками более низкого ранга.       — По обоим фронтам.       Его отец ни разу не объяснил, зачем они посещают эти мероприятия. Он просто предупреждал Драко, с кем они встретятся, называл их должности и рассказывал об их полномочиях, а также о том, чем они будут заниматься. Люциус предпочитал, чтобы его сын самостоятельно во всём разбирался.       Драко следовал его примеру. Он вёл светскую беседу, во время которой наблюдал за происходящим и всё подмечал. Поначалу он не понимал, зачем тратить время впустую, но знал, что у всего есть цель. И вот за последние несколько недель у Драко в голове всё начало собираться воедино, пока он наблюдал за тем, как отец умело направлял разговоры в нужное русло без малейшего намёка на свои истинные мотивы. Со временем Драко начал невольно восхищаться тем, с какой тонкостью его отец подходил к делу.       Люциус Малфой был змеёй. Невозможно было понять, что он собирается нанести удар, пока клыки не впивались тебе в горло и яд не тёк по венам. И тогда уже было слишком поздно.       Драко выпрямился и рассказал, что ему удалось выяснить на данный момент.       — Мы знаем, что Ордену нужна финансовая поддержка. Вся общая казна, которую они могли собрать, быстро закончится, когда грязнокровки и другие члены Ордена будут вынуждены уйти в подполье — если до сих пор не ушли, — он прочистил горло. — В Англии много банков, помимо Гринготтса, и все они ежеквартально отчитываются перед надзорным комитетом Финансового бюро Министерства.       Его отец постукивал костяшками пальцев по столу, терпеливо ожидая, пока Драко перейдёт к подробностям.       Драко поёрзал в кресле.       — Сейчас уже совершенно очевидно, что Ордену не удастся привлечь спонсоров внутри страны, по крайней мере, крупных. Поэтому большая часть их финансирования станет поступать из-за рубежа. Нам нужна возможность отследить банк, который они начнут использовать, и счёт поступления, исходя из времени, количества и характера банковских операций. В этом нам как раз могут помочь ежеквартальные отчёты. Конечно, нам придётся дополнительно связаться с банком, чтобы получить более подробную информацию, как только мы определим подозрительный счёт.       — Или с банками, — поправил его отец.       Драко поднял брови.       — Их ведь может быть несколько, — продолжил мысль отец.       — Верно.       Отец буравил его ледяным взглядом. Пока что он выглядел лишь отчасти удовлетворённым его ответом.       — Что дальше?       Получив негласное одобрение, Драко продолжил:       — Значит, нам нужны квартальные отчёты. У Уортингтона есть некоторые долги, которые…       Его отец покачал головой.       — Нет, нет, нет, Драко, — цокнул он. — У Уортингтона есть точка, на которую можно надавить, но не стоит обращаться к нему из-за такого пустяка, как квартальные отчёты. Прибереги его финансовые трудности для чего-то более серьёзного. Всё, что нам нужно, это несколько папок, хранящихся в его отделе. У кого есть доступ к этим папкам?       Драко ответил почти не раздумывая:       — Сотрудники. Стажёры. Даже обслуживающий персонал.       Его отец подал знак рукой, чтобы Драко продолжал. Он вспомнил, как до встречи с Грейнджер у Фортескью подслушал разговор отца с матерью об Империусе.       — Я мог бы наложить на одного из них Империус…       Его отец снова цокнул.       — Можно обойтись и без него. Используй Империус только в крайнем случае. Ты же знаком со стажёрами Уортингтона?       Драко начал перебирать в памяти стажёров. Их карьеры только начинались, все они были молоды, возможно, лишь на год или два старше него, недавние выпускники Хогвартса или других школ волшебников. Среди них была высокая, фигуристая блондинка. Чрезвычайно застенчивая, она бурно краснела и отводила взгляд каждый раз, когда они с отцом заходили в Финансовое бюро. Драко мысленно застонал. Неужели на неё и намекал отец?       — Элизабет? — догадался он, не сумев сдержать дрожь в голосе.       Отец бросил на него насмешливый взгляд.       — Да ладно, Драко. Уверен, для тебя куда предпочтительнее немного потискаться с ней в подсобке и наобещать лишнего, чем иметь дело с Алекто.       Что угодно было предпочтительнее Алекто.       Но Драко разозлило то, что он снова стал всего лишь инструментом, который можно всячески использовать во имя службы Тёмному Лорду. Всё складывалось так, что его лишали контроля даже над собственным телом: сначала пытали Круциатусом после рейдов, потом где-то внутри разместили смертоносный имплант, а теперь ещё и вынуждали заниматься сексом. Вдобавок к этому у него отобрали возможность хоть в какой-то мере контролировать собственное будущее. Его жизнь под властью Тёмного Лорда навсегда будет состоять из раздумий насчёт «за» и «против», вымогательств, подкупов, шантажа, угроз, Империуса, обольщения и любых других игр во власть, которые только могут прийти в голову, чтобы дёргать за ниточки в Министерстве в угоду чужим планам.       — А что потом, подвергнуть её Обливиэйту или продолжать роман? — он не мог сдержать паники в голосе.       — Думаю, ты уже знаешь ответ, — ответил его отец.       — Отчёты появляются раз в квартал, — пробормотал он.       Он чувствовал себя шлюхой, вынужденный соблазнять какую-то случайную девицу ради финансовых документов. Он никогда раньше не считал недостатком свою незаурядную внешность, но, учитывая Алекто и то, как его использовали сейчас, он подумал, а не повезло ли больше старине Винсу. Чем больше у тебя талантов, навыков и сильных сторон, тем больше тебя эксплуатируют, тем больше от тебя ждут. Драко чувствовал себя так, словно из него выжимали всё, даже самое сокровенное и личное.       Его отец едва заметно кивнул.       — Роман с практиканткой — отличный предлог для визитов в их отдел. А Финансовое бюро в будущем понадобится нам и для других целей. И, разумеется, держи свои интрижки в секрете. Нам нужно сохранить доброе имя Малфоев.       Драко посмотрел на отца с вызовом и заметил с сарказмом:       — Не дай бог, кто-то подумает, что Малфои не являются исключительно добропорядочными гражданами.       Отец сердито прищурил глаза, глядя на него.       — Ты бы предпочёл отправиться в Хогвартс?       Нет.       Нет, совершенно точно нет.       Драко обречённо вздохнул.       — Почему не Империус?       Люциус щёлкнул челюстью и изучающе посмотрел на сына, казалось, не желая отвечать. После нескольких секунд молчания он всё же процедил:       — Только в крайнем случае, когда все другие варианты будут исчерпаны.       Он вспомнил, как мать говорила отцу, что не хочет, чтобы он пользовался им, и задавался вопросом, в чём же дело. Но отец не горел желанием вдаваться в подробности. Наградив Драко долгим властным взглядом, чтобы подчеркнуть важность своих наставлений, он продолжил разговор:       — Что ещё?       Драко вопросительно наклонил голову.       — Перейдём к Департаменту магического правопорядка?       Он неловко поёрзал в кресле и задумался о том, сколько же дел одновременно ему придётся вести. По крайней мере, вроде бы, в ДМП работают в основном мужчины. В ужасе он задался вопросом, ожидал ли его отец, что он будет соблазнять молодых мужчин. Или… мужчин постарше? Он не знал, способен ли он на такое. Возможно, Алекто была бы всё же предпочтительнее.       — Ты не можешь везде разыгрывать любовную карту, Драко, — сказал отец, казалось, понимая, куда клонятся его мысли. — Даже если ты осторожен, никогда не знаешь, кто с кем разговаривает во время перерывов на кофе и в обед.       Он с облегчением вздохнул. Его отец откинулся назад и побудил его продолжать:       — Ну и что там с ДМП?       Драко прочистил горло.       — У них какое-то соперничество с аврорами, и они чувствуют угрозу с их стороны. Полагаю, мы собираемся подтолкнуть их к поглощению Аврората? Больше никакой специализации на тёмных волшебниках? Тёмному Лорду будет легче манипулировать ДМП, если Аврорат потеряет свою независимость. Как и авроры.       Зубы отца сверкнули в редкой для него широкой улыбке. Проведя достаточно времени в Азкабане, Люциус Малфой искренне невзлюбил авроров, что придавало их заданию даже немного личный оттенок.       — И как мы это сделаем, Драко?       Они, разумеется, наслушались достаточно жалоб за всё то время, что провели с чиновниками ДМП. Аврорат был для тех больной темой.       — Они практически сделали за нас всю подготовительную работу, — его отец одобрительно кивнул, и Драко продолжил. — Некоторых из авроров можно вынудить преждевременно уйти на пенсию. Джейкобсона отправить в отпуск по болезни вместо канцелярской работы, которую ему дали. Можно отстранить от работы Янга и Гербера за то, что они допустили утечку секретных файлов и налёт на хранилища Веритасерума. За жалобу о превышении полномочий, которой два года не давали хода, можно отстранить от работы или даже отправить в Азкабан Бейли, Лэнга и Смита.       Драко вздохнул и провёл рукой по волосам.       — Тех, кто остался, можно включить в состав ДМП и дать им не сильно ответственную бумажную работу. Особенно молодым. Высока вероятность, что они разочаруются и предпочтут заняться чем-то другим. Есть несколько авроров, которые, как мы подозреваем, связаны с Орденом. — Он сделал небольшую паузу, а затем продолжил: — Но в ДМП некоторые настолько ненавидят авроров, что будут готовы шпионить за ними просто назло.       — Это конечная цель, — прокомментировал его отец, явно впечатлённый. — Как это произойдет?       — При правильном подходе Пий и его отдел займут нашу сторону. Неожиданным союзником в этом деле может стать Кингсли. Управление аврората отказало ему в повышении, он глубоко уязвлён и желает сменить сторону. Джонсон поможет. Векслер…       Он вопросительно посмотрел на отца.       — Нам нужна Александра Векслер, но на неё нечем давить. Империус?       Его отец безмолвно кивнул.       — Она слишком принципиальна, чтобы на неё можно было повлиять как-то иначе.       — Ну, хоть кто-то на своём месте, — недовольно пробурчал Драко.       Ему бы следовало держать язык за зубами, но он был слишком зол оттого, что его используют, держат в неведении и лгут ему, и гнев побуждал его говорить с отцом в тоне, на который он никогда не решился бы раньше.       Их нынешней ситуации можно было бы избежать, если бы его отец с самого начала принимал более разумные решения. Не исключено, что они смогли бы отсидеться где-нибудь в стороне.       Люциус смерил его ледяным взглядом. Возможно, он размышлял, стоит ли устроить Драко взбучку за то, что он распустил язык. Но, в конце концов, Драко подчинялся, пусть и довольно открыто выражал своё недовольство тем, что вынужден делать. Отец, казалось, решил позволить ему этот небольшой словесный протест и продолжил разговор так, словно Драко ничего и не говорил.       — Это будет сильно отличаться от того случая со школьницей и барменшей. Тебе придётся держать её под Империусом в течение нескольких месяцев, а затем подвергнуть Обливиэйту, когда она перестанет быть полезной. Тебе необходимо предварительно попрактиковаться. — Он небрежно махнул рукой. — По крайней мере, появится хоть какая-то польза от тех, кто сидит в подземельях.       Драко едва сдержал на лице ужас при мысли о пленниках и их жалком существовании в подземельях Мэнора.       В конце концов, отец делал для него всё возможное. Драко знал это. Максимум, который мог сделать один Пожиратель смерти для другого Пожирателя смерти в армии Тёмного Лорда. Как ни крути, ему следует благодарить отца за предоставленную возможность. Он понятия не имел, как его отец ухитрился добиться этого от Тёмного Лорда, и даже не спрашивал об этом.       Драко почувствовал себя неблагодарным. Он никогда добровольно не вступал в конфронтацию с Тёмным Лордом, никогда не просил его об одолжении и не мог себе представить, что когда-нибудь решится сделать это. Отец сделал для него и то, и другое. По крайней мере, шпионя для Ордена, он мог добиться помилования, чтобы убедить отца скрыться. Он мог бы вытащить своих родителей.       — Прости, отец.       Глава семейства Малфоев бросил на Драко взгляд, который тот не смог расшифровать, но кивнул в знак согласия.       Драко вернулся к обсуждаемой теме:       — А потом снова наведаемся в Министерство?       Его отец усмехнулся и покачал головой.       — Разумеется, нет. Ты не можешь просто так взять и применить Империус к кому-то вроде Векслер прямо посреди Министерства. Мы узнаем её расписание и застигнем врасплох либо дома, либо где-нибудь ещё.       — Александра летает три раза в неделю, — Драко вспомнил, что в юности она играла в квиддич.       Губы его отца слегка приподнялись, и он указал на Драко.       — Тогда и ты начнёшь.

***

      Драко вошёл в камеру в подземельях Мэнора. Несколько дней назад он наложил Империус на одного из заключённых, пожилого мужчину, а теперь ежедневно проверял, как держится проклятье. Стараясь не встречаться взглядом с другими заключёнными, которые в страхе забились в угол, он заставил старика пройтись туда-сюда. Тот не выказал никакого сопротивления. Заклинание Драко всё ещё действовало. Он решил заставить заключённого сделать что-то более неловкое, чему тот, скорее всего, стал бы сопротивляться, и приказал ему сделать кувырок.       Двое детей засмеялись, хоть и боялись, что Драко был в камере. Губы Драко дёрнулись, и он снова заставил мужчину сделать кувырок. Дети засмеялись ещё громче, но Драко сам себе стал отвратителен. Да, ему захотелось рассмешить детей, но для этого пришлось отнять чужую волю.       Он отвернулся от детей, вспомнив, каким сам был в их возрасте.       Драко часто играл здесь с друзьями, когда был помладше. Они с удовольствием притворялись, что ловили, пытали и убивали грязнокровок. Тёмные, жуткие и похожие на лабиринт подземелья — идеальное поле для детских фантазий. Однажды Дафна случайно заперла его в соседней камере, и мать потратила больше часа на то, чтобы вытащить его оттуда. Драко плакал, притворяясь испуганным. Притворство вышло удачным, и все они вместо обещанной расправы получили мороженое.       Тогда все эти игры с пленными грязнокровками казались безобидной забавой.       — Есть свежие, Малфой? — Голос Стэна Шанпайка вывел Драко из размышлений, когда он шёл по коридору на выход.       Драко хотел уйти, но теперь ему придётся остаться, пока Шанпайк не закончит. Он подвёл Шанпайка к другой камере и открыл её. Женщины, заслышав их приближающиеся шаги, втянули головы в плечи и свернулись калачиком, стараясь стать как можно меньше и незаметнее.       — Несколько, — ответил Драко с усмешкой. — В зависимости от того, что ты подразумеваешь под словом «свежие».       Шанпайк хмыкнул.       По крайней мере, в этой камере детей нет, им не придётся на это смотреть. После введения табу рейды Похитителей стали гораздо эффективнее, в результате чего почти все темницы подземелья Малфой-мэнора оказались заполнены. Пленников оказалось так много, что их, вероятно, держали и в других местах, но он таких не знал.       — Я предпочитаю блондинок, если не возражаешь, — продолжал Шанпайк. Он расстегнул ремень и указал на дрожащих в углу девушек-грязнокровок. — Будешь брать кого-то из них?       Драко покачал головой.       — Я бы предпочёл не пачкаться. — Он равнодушно изучал свои ногти, пока Шанпайк надвигался на младшую из двух женщин. — Не задерживайся, у меня ещё дела.       Он встал у входа в камеру и отвернулся. Он всегда отворачивался, не в силах смотреть. Отвращение на лице Драко, ошибочно толковавшееся другими как брезгливость к грязи, было самым настоящим. Но это было отвращение к самому себе. Он становился соучастником, но не знал, что мог бы предпринять, не подвергая опасности себя и свою семью. Однажды он заставил себя смотреть, чтобы точно знать, в чём участвует.       Одного раза оказалось достаточно, и больше он не смотрел никогда.       Драко услышал шлепок и поморщился. Женщина жалобно застонала, а Шанпайк продолжал называть её шлюхой и другими унизительными словами.       Достаточно погано видеть, как насилуют неизвестную женщину. Но гораздо хуже знать, что это происходит с кем-то из твоих друзей, а ты бессилен что-либо с этим поделать.       В армии Тёмного Лорда, если у тебя не хватало силы, ты мог стать жертвой того, кто был сильнее. Сильный пожирал слабого. Любой мог оказаться на месте женщины-грязнокровки, неважно, в подземелье ты или нет. На этом месте может оказаться даже его мать или он сам, если они не будут достаточно осторожны. Статус крови не имел никакого значения — только сила.       Вздрогнув, Драко представил, как Шанпайк терзает Грейнджер, а она рыдает. Израненная, избитая и беспомощная.       Он закрыл глаза, пытаясь отгородиться от женского плача и проклятий Шанпайка.       Грёбаная война. ------------------------------------ Комментарий от автора MistressLynn: Один из моих любимых образов Драко — это мастер манипуляций из фанфика Гравиди «Призраки декабря». Это короткая история, но Гравиди умудряется развернуть море интриг вокруг одного так и не съеденного ужина. Драко должен был где-то этому научиться.