Из Уилтшира с любовью...

      В напряжённой тишине Гермиона, Гарри и всё семейство Уизли ждали, когда Мэри вызовет их из комнаты ожидания. Тёмный артефакт, сработавший из-за нарушения защитного барьера в поместье Роули, ранил Рона, Анджелину Джонсон и Колина Криви. Разведданные Малфоя сыграли в организации миссии решающее значение. Кингсли также поручил одному из своих кротов в Министерстве дополнить полученную информацию. Но даже несмотря на все предпринятые меры и крайнюю осторожность, всё равно не обошлось без пострадавших.              Учитывая все обстоятельства, рейд прошёл успешно. Если Гермионе и дальше придётся обучать этого нахала сложным чарам, чтобы Орден получал столь же подробные планы, то она с радостью на это пойдёт. Пусть никто не погиб, но полученные другими ранения напомнили Гермионе о том, насколько близок к смерти любой из них каждый миг. Например, как тогда, когда они эвакуировали Гарри из дома Дурслей летом.              В конце концов, это была война.              Роули и его жену заперли в камерах Пиннера, где их допрашивала Тонкс, и никто ещё даже не знал, что они пропали. К счастью, Тонкс удалось вытянуть из жены Роули информацию о тёмных проклятиях, поразивших Рона, Анджелину и Колина, которая помогла их колдомедикам понять, с чего стоит начать работу по исцелению.              Гарри и Джинни сидели в углу и о чём-то шептались, держась за руки. Гермиона не знала, куда девать свою неуёмную энергию. Ожидание сводило её с ума. Она долго кружила по комнате и, наконец, присела, чтобы рассмотреть стены. В комнате ожидания атрибутика Когтеврана сильно бросалась в глаза и была ещё более назойливой, чем в лазарете и лаборатории зелий. Гермиона оглядела каждого из Уизли, а затем встала, чтобы ещё немного пройтись. У неё возникло искушение аппарировать обратно в свою спальню в Паддингтоне и взять книгу, чтобы скоротать время за чтением, но её остановила мысль, что такой поступок сочтут слишком бесчувственным.              Она всё равно не была уверена, что будет в состоянии читать.              Первой из дверей лазарета вышла Анджелина. Джордж обнял её и несколько раз со смесью нежности, ласки и облегчения поцеловал в макушку.              — Ой, — вздрогнула она. — Эй. Чёрт! Поосторожнее с товаром, Уизли.              Он осторожно высвободился из её объятий и принял немного виноватый вид, но, тем не менее, поддразнил её:              — Ты называешь меня «Уизли», потому что до сих пор не можешь отличить меня от Фреда? Даже без уха.              — Ну, — усмехнулась она, — я могла различать вас с первого курса. Вы двое не настолько умны, как вам кажется.              — Нет уж, извини, — воскликнул Фред из угла, в котором он сидел. — Мы умнее, чем кажется.              — Намного умнее, — поправил его Джордж.              — Тише, вы двое, — прикрикнула на них Молли, явно обеспокоенная. Хотя Рон находился не в критическом состоянии, она всё равно волновалась. Как и Гермиона.              Следом вышел Колин, и клан Уизли завопил и захлопал в ладоши. Колин поражённо застыл, а затем по его лицу расплылась огромная улыбка. Фред подарил ему футболку с надписью: «Пока моя семья в бегах, мне не осталось ничего другого, как гоняться за паршивыми Пожирателями смерти». Улыбка Колина стала ещё шире, и он рассмеялся.              Гермиона смотрела на каждого из Уизли, и её переполняло чувство бесконечной любви и нежности. Она не знала, как они так легко открывали свои сердца. Даже воспитав так много детей, они приняли Гарри, Гермиону, а теперь и всех этих маглорождённых, которые покинули свои семьи и остались одни посреди войны, не зная, увидят ли они снова своих родных.              Анджелина, будучи маглорождённой, сразу спрятала свою семью по настоянию Джорджа, когда он узнал, как поступила Гермиона. Деннис Криви тоже скрывался вместе с семьёй после того, как Орден летом убедил их уехать. Колин и Анджелина остались одни. А Уизли приняли их в семью и оказывали им моральную поддержку. Безоговорочную, постоянную и всеобъемлющую.              Они были сердцем Ордена.              Анджелина резко дёрнула Джорджа за футболку и, указав на Колина, попросила:              — Я хочу такую же.              Он выглядел оскорблённым:              — У тебя же есть я.              Она улыбнулась, прижалась к нему всем телом и прошептала достаточно громко, чтобы Гермиона услышала:              — Мне больше нравится футболка.              Прежде чем Джордж успел ответить, Анджелина уже целовала его. Молли собиралась что-то сказать, но Артур взял её за руку.              — Оставь их. Идёт война.              Молли с грустью прильнула к нему, и Артур обнял жену за плечи.              Шла война. Все они пользовались любой возможностью, чтобы провести время вместе. Никто не знал, когда оно истечёт, безжалостно и без предупреждения. Война была непредсказуемой, отчего все романы, расцветающие вокруг, обретали нотки отчаянья и спешности.              Все, затаив дыхание, ждали, когда же появится Рон. Секунды растягивались в минуты. Гермиона слышала, как Артур напомнил Молли, что, по словам Мэри, состояние их сына было стабильным и беспокоиться не о чем, просто требовалось время.              Наконец дверь в лазарет открылась, и показалось лицо Чжоу. Все повернулись к ней.              — Он в порядке, — сказала она. Её карие глаза сияли улыбкой.              — О, слава Мерлину! — воскликнула Молли со слезами на глазах.              — Но ему придётся остаться здесь ещё на ночь, чтобы мы могли проследить за его выздоровлением. Вы можете заходить по двое за раз.              Молли и Артур пошли первыми, а Гермиона с облегчением села рядом с Гарри и Джинни.              Гермиона не участвовала в рядовых рейдах. Она посещала боевую подготовку, как и все, но её участие в операциях Ордена было крайне ограничено — практически сошло на нет, — поскольку она знала слишком много, и её похищение могло поставить под угрозу само существование Ордена.              Высшее руководство также настаивало, чтобы и Гарри перестал ходить в рейды, поскольку у него была ключевая роль в их планах по уничтожению Волдеморта, но он и слышать об этом не хотел. Гермиона заставила их уступить, сделав ему личный портключ. Если Гарри схватят, он сможет спастись в любой момент. Гарри бесило, что у него есть портключ, когда ни у кого другого, кто ходил в рейды, его не было. Но ему пришлось согласиться после того, как Гермиона объяснила, что это единственный способ получить то, что он хочет, не вызывая раскола в рядах.              — Что случилось? — спросила Гермиона у Гарри.              Когда Гарри заговорил о рейде, Джинни навострила уши. Она была одного возраста с Колином и тоже, как и он, хотела бы отправиться на задание, но его родители не могли его остановить.              А вот её — могли.              Все хотели сражаться. Моральный дух был на высоте.              Гарри начал рассказывать о том, как шла операция по захвату Роули, жестикулируя руками, чтобы описать, как они маневрировали.              — Мы прорвались через внешнюю защиту и зачищали дом комнату за комнатой. Кстати, планы поместья, которые у нас были, оказались очень полезными и достоверными, — добавил он, глядя на Гермиону. — Мы точно знали, куда нам идти.              Гермиона почувствовала гордость за свой вклад и работу с Малфоем. Может, она и не участвовала в рейде, но она способствовала успеху так же сильно, как и все остальные, кто там был.              — Всё прошло бы более гладко, если бы мадам Роули не проснулась. Она была на кухне и собиралась перекусить, когда увидела нас. После этого началась хаотичная пальба заклинаниями. Мы разделились и довольно быстро вывели самого Роули из строя, но его жена активировала какой-то тёмный артефакт. Он и поразил нас, когда мы поймали её и попытались уйти. Рон принял на себя основной удар. Колин и Анджелина стояли позади него.              Джинни положила голову на плечо Гарри, а он взглянул на Гермиону и усмехнулся. Она была рада за него. Она была счастлива за них. И у них с Роном всё будет хорошо. На этот раз она поцелует его, усмехнулась она про себя. Раз он будет прикован к своей постели из-за травм, то у него не будет возможности от неё улизнуть.              Она встретилась взглядом с карими глазами Джинни:              — Что же тут смешного?              Гермиона слегка улыбнулась.              — Я просто подумала, что теперь Рон не сможет отвертеться, если я его поцелую. Скажу, что выполняю предписания целителя.              Джинни улыбнулась в ответ.              — Когда он возьмётся за ум, то перестанет так себя вести, Гермиона. Не переживай.              — Кажется, на шестом курсе у него не было особых проблем с тем, чтобы показать свои чувства Лаванде, — сказала она, не в силах сдержать обиду в голосе.              Джинни протянула руку и ласково щёлкнула Гермиону по носу.              — Это потому, что она была ему на самом деле безразлична. Если бы он облажался, то ничего особенно бы не потерял.              — Могу подтвердить, — вклинился в беседу Гарри и перевёл свои ярко-зелёные глаза на Гермиону. — Всё было затеяно ради тебя. Он был с Лавандой, потому что ты ему нравилась и он хотел тебя выбесить.              — Ну, так у него это получилось, — сказала она. Внутри неё разгорался гнев при воспоминании о том, что Рон так плохо с ней обходился, — и да, я прекрасно понимаю, что он был груб со мной, потому что я ему нравилась.              — Он вёл себя как полный кретин, чтобы чувствовать себя увереннее, — продолжила Джинни, увидев на лице Гермионы раздражение. — Но не сомневайся, ему нравишься именно ты. На этот раз он не ведёт себя как идиот. — Она сделала паузу, затем с опаской посмотрела в сторону двери в лазарет. — Насколько мне известно.              Гермиона заправила выбившуюся прядь за ухо и посмотрела на Гарри и Джинни. Они оба выглядели такими счастливыми рядом с друг другом, и у Гермионы защемило сердце. Это не продлится долго.              Гарри.              Молли вышла, жестом пригласив Гарри и Джинни воспользоваться своей очередью. Гарри предложил Джинни взять вместо него Билла. Джинни встала, продолжая держать Гарри за руку, и отпустила её, только когда вошла в дверь, чтобы увидеть Рона.              Гермиона с Гарри наблюдали, как Джордж и Анджелина обжимаются, ни на кого не обращая внимания.              — Как долго, по-твоему, родители смогут удерживать её от участия в рейдах? — спросила Гермиона. Не очень-то и долго, это точно.              — Однажды я стал свидетелем взрывной ссоры между ней и Молли из-за этого.              Его глаза остекленели при этом воспоминании, но потом он помотал головой, фокусируясь на действительности.              — Честно говоря, я понятия не имею, кто из женщин Уизли самый грозный противник. Но ей нельзя сражаться, по крайней мере, до семнадцатилетия.              Семнадцать Джинни исполнится уже в этом году.              — Значит, ещё несколько месяцев. Возможно, и того меньше, если она добьётся своего.              — Они пытаются её защитить. Но никакая сила на Земле не сможет удержать Джинни от драки. Даже собственная мать, — он оглянулся на дверь. — Я бы хотел защитить её.              А Гермиона хотела бы защитить его.              Она смогла сдержать слёзы, только прибегнув к окклюменции, и изо всех сил постаралась изобразить на лице улыбку.              — Любой из нас может умереть, Гарри. Ты должен греться любовью и наслаждаться жизнью, пока есть такая возможность. К счастью для нас, — она махнула рукой в сторону приёмного зала, полного Уизли, — у нас есть неиссякаемый источник этого душевного тепла.              Мягкая улыбка озаряла лицо Гарри, пока он наблюдал, как его приёмная семья утешает друг друга. Он повернулся к Гермионе и некоторое время молча изучал её взглядом.              — Ты довольно фальшиво улыбаешься, Гермиона. В чём дело?              В горле встал ком, и она отвернулась и уставилась в пол, смаргивая слёзы. Гермиона не могла лгать, глядя Гарри прямо в глаза. Это сработало с Роном, но не сработало бы с Гарри. У неё не было родных братьев и сестёр, но он был ей как брат, и она так нежно любила его. Она не могла вынести мысли, что он не доживёт до конца этой войны.              — Просто беспокоюсь о Роне. — Отчасти это было правдой.              Он заключил её в объятия, потёр ей запястья и коротко сжал их.              — С ним всё будет в порядке. Послушай! — голос Гарри прояснился. — У меня есть кое-что, это должно поднять тебе настроение. Не могу поверить, что я забыл.              Он наклонился, роясь в сумке, которая стояла справа от него, достал серебряный кубок и протянул ей.              — Немного вычурно, чтобы пить из него кофе по утрам, — фыркнула она, взяла кубок за ножку и заглянула в него. Он весь окислился изнутри и выглядел старым. Очевидно, из него уже давно никто не пил. Это было бы чревато отравлением.              — Я понятия не имел, сработает ли это, — объяснил Гарри, — но я попробовал призвать портключи в поместье Роули. Ты, вероятно, сможешь зачаровать его по-новому.              Её глаза расширились.              — Это гениально, Гарри!              — У меня бывают просветления, — уголок его рта приподнялся в улыбке, — хотя, возможно, и не так часто, как хотелось бы.              Она нежно подтолкнула его локтем.              — Не скромничай, Поттер.              Гермиона наложила на кубок чары, чтобы просмотреть арифмантические диаграммы, которые ей придётся исправлять. На первый взгляд казалось, что кубок был предназначен для отправки Роули в Испанию. Возможно, у них там была летняя резиденция или что-то в этом роде. С этим она могла бы поработать.              Билл и Джинни вышли из лазарета счастливыми. Это было хорошо. Наконец настала их с Гарри очередь навестить Рона. Гарри встал и придержал для неё дверь. Она вошла, встретила сердитый взгляд Мэри, которого, как она знала, следовало ожидать, и присела рядом с Роном. Мэри одарила Гарри натянутой улыбкой и снова отвернулась к Чжоу и Терри, проделывая какие-то манипуляции и указывая на Рона. Гермиона хмуро уставилась в пол. Даже когда остальные были не особо приветливы, Мэри всё равно хоть как-то улыбалась им.              Рон был бледен и сидел, откинувшись на несколько подушек, но, казалось, пребывал в хорошем настроении. Его лицо украшала улыбка.              — У меня стойкое ощущение «дежа вю».              Лицо Гарри помрачнело.              — Мы так же навещали тебя в лазарете Хогвартса, когда Малфой подсунул ту отравленную бутылку медовухи.              Гермиона резко подняла глаза. Она совсем забыла об этом. Ну, она не то чтобы забыла, просто отравленная медовуха была задвинута на задворки её сознания вместе с кучей других вещей, которые Малфой сделал из страха. В том числе и те случаи, когда он чуть не убил Кэти Белл, впустил Пожирателей смерти в Хогвартс, в результате чего Билла растерзал Сивый, как и всё остальное, что он сейчас делал.              Хотя это не меняло того факта, что он чуть не убил её лучшего друга.              Парня.              Она не знала, кем, чёрт возьми, они с Роном были друг для друга.              Проступки Малфоя легко было разложить по полочкам и даже в чём-то понять, когда она оставалась с ним наедине и пыталась наладить их контакт, пыталась быть непредвзятым куратором своего шпиона. Когда он отпускал самоуничижительные шутки по поводу собственного Патронуса, когда в его глазах искрилась смесь любопытства и веселья, когда он улыбался своей мимолётной улыбкой, которую не старался прятать, когда они неожиданно вместе шутили.              Но она не должна забывать, с кем имеет дело. Он Пожиратель смерти. Да, он готов сменить сторону и шпионить в пользу Ордена. Но его могли заставить делать то, чего он не стал бы делать иначе как под угрозой смерти. Собственной или своих родителей. Он всё равно оставался Пожирателем смерти. То, что он сомневался в своих убеждениях и, возможно, оказался немного привлекательнее, чем она помнила, не означало, что он стал не опасен.              И он не заслуживал доверия.              — Как ты себя чувствуешь?              Она неуверенно протянула руку к Рону, гадая, примет ли он этот жест, и убрала волосы с его лба. Он улыбнулся, откликаясь на её прикосновение, а затем поморщился.              — Всех беспокоит мой бок, поэтому я всё ещё здесь.              Гермиона с любопытством приподняла его одеяло.              — Эй! — вскрикнул он, удивлённый, и прижал одеяло к себе. — На мне только боксеры.              — Прости! — она застенчиво ему улыбнулась. — Так значит, у тебя болит бок? — спросила она, смущаясь, что переступила черту, о существовании которой и не подозревала.              — Да, но сейчас уже намного меньше, — объяснил он, теребя одеяло. — Пока Мэри не занялась мною, казалось, что я замерзаю изнутри. Рад, что она у нас есть.              Гарри обернулся и через плечо посмотрел на Мэри, которая всё ещё разговаривала с Чжоу и Терри, указывая на разноцветные баночки с различными целебными зельями.              — Привлечь Мэри было твоей идеей, не так ли?              Она пожала плечами.              — Я знала, что мы не сможем рассчитывать на мадам Помфри.              Когда в школе начали заправлять Кэрроу и Снейп, у ведьмы-колдомедика и без того было полно дел в самом Хогвартсе.              — Значит, Мэри останется? — спросил Гарри. — Я слышал, что она согласилась только обучать Чжоу и Терри. Но, судя по тому, что я видел, они проводят здесь все дни напролёт. С таким же успехом она может быть одной из нас.              Гермиона и сама задавалась тем же вопросом.              — Я думаю, что её держат здесь только Чжоу и Терри. Если она уйдёт до того, как они закончат обучение, то получится, что она их бросила. Если только эта война не продлится несколько лет...              — Я чертовски надеюсь, что нет, — перебил её Рон.              — Я тоже, — продолжила Гермиона. — Она всё равно будет обучать их на протяжении всей войны. Надеюсь, война закончится раньше, чем их обучение. И мы платим ей, так что она вполне может быть одной из нас. Один штатный целитель и два стажёра. Мы отлично сработали.              — Ты отлично сработала, — поправил Рон, глядя на неё с восхищением.              — Как и вы двое вчера вечером, — Гермиона с нежностью посмотрела на него. — Теперь у нас есть ещё одна крупная шишка из Ближнего круга, Пожиратель, с которым Тонкс сможет поиграть. Она так любит свои игрушки.              Рон улыбнулся ей, и она переплела свои тонкие пальцы с его.              — Итак... — Гарри озабоченно потёр бок и перевёл взгляд с Гермионы на Рона. — Я собираюсь отправиться к Джинни, пока она не вернулась к родителям. Ты можешь остаться здесь, Гермиона.              Он заговорщически подмигнул ей и ушёл.              Рон нервно взглянул на целителей, а затем снова на Гермиону. Похоже, что её план заманить Рона в ловушку, чтобы он с ней поцеловался, был сорван: в палате всё ещё оставались целители.              Гермиона взяла руку Рона в свою, и он уставился на неё в неловком молчании, пока Мэри, Чжоу и Терри продолжали работать у одного из стендов. Должно быть, они уже заканчивали, потому что Мэри вышла, сказав, что ждёт Чжоу и Терри завтра рано утром.              Чжоу обменялась понимающей улыбкой с Гермионой и потянула за собой Терри, который, продолжая громко возмущаться по поводу уровня гемоглобина Рона, вышел вместе с ней из палаты.              — У нас перерыв. Мы вернёмся попозже, чтобы проследить за твоим состоянием, Рон. Пошли Патронуса, если тебе вдруг что-нибудь понадобится.              Чжоу закрыла дверь, и в палате стало тихо. Слишком тихо.              Рон нервно прочистил горло и облизнул губы. Это не должно быть так сложно, верно? Все вокруг целовались. Рон был инициатором их первого поцелуя. Гермиона может стать инициатором этого.              Гермиона наклонилась ближе к нему и игриво спросила:              — Тебе требуется персональное внимание?              Его брови поползли вверх.              — Нет, — честно ответил он, не распознав её флирт. Она медленно наклонила к нему голову. — Я думаю, что со мной всё в порядке. Мэри сказала, что после...              Прежде чем у неё сдали нервы, она нежно прижалась своими губами к его губам, обрывая его фразу, и закрыла глаза. Он сжал её руку и слабо прижал Гермиону к себе свободной рукой. Она провела языком по его губам, нежно исследуя их и побуждая его углубить поцелуй. Рон слегка приоткрыл рот и вдохнул. Она обхватила его подбородок, а он запустил пальцы в её волосы, притягивая её к себе. Их языки мягко встретились, и он улыбнулся ей в губы, разрывая поцелуй.              Рон поднял на неё взгляд голубых глаз, тёплых и манящих.              — Персональное внимание, значит?              — М-м-м-м…              И она наклонилась, чтобы уделить ему ещё больше особого внимания.