Из Уилтшира с любовью...

      Декабрь 1997 года              Галлеон стал горячим. Малфой снова с ней связался!              Освоив Патронус, Малфой, вероятно, был весьма готов сотрудничать и дальше. Гермиона благодарила судьбу за такую прекрасную возможность, ведь ей не удалось договориться с Кингсли о помиловании для Драко и Нарциссы. Он сказал, что ещё слишком рано.              Однако остальные члены руководства Ордена были очень довольны как планами поместья Роули, так и информацией, которую они смогли выбить из самого Роули. Судя по всему, этот Пожиратель смерти курировал, помимо всего прочего, вопрос использования Министерством дементоров. Римус и авроры, помогавшие готовить новобранцев Ордена, приняли это во внимание и начали учить всех вызывать телесный Патронус.              Гермиона задумалась: а не встреча ли с дементорами стала причиной того, что Малфой заинтересовался заклинанием Патронуса и даже обратился к ней за помощью?              Я хочу тебя нагнуть.              Гермиону на мгновение бросило в жар при мысли, что он сделает с ней именно то, о чём пишет. Переписка через галлеоны теперь действительно всё больше походила на флирт. Раньше, когда она терпеть не могла Малфоя и ей приходилось иметь с ним дело просто потому, что так было нужно, всё было совсем иначе.              Но теперь она была… неравнодушна к нему.              Между ними ничего не было. Это было бы просто нелепо. Но из-за незначительного влечения к Малфою, которое в ней зарождалось, эти короткие послания выглядели так, словно она предавала Рона.              Что было глупо. Ничего из этого нельзя было расценивать как предательство.              И даже если она и находила какого-то другого парня привлекательным, это ничего не значило, ведь она не предпринимала никаких попыток воплотить эти фантазии в жизнь, верно? Гарри и Рон хором признавали, что Флёр красавица, но они при этом ни на что не претендовали. И они запали на ту магловскую женщину, в которую Гермиона обратилась с помощью зелья. Правда, следовало признать, что счесть привлекательным Драко Малфоя — совсем не то же самое, что оценить внешность Флёр или девушки-маглы.              Гермиона обречённо вздохнула. Независимо от того, насколько это неправильно, она должна была продолжать играть свою роль в качестве его куратора. Если кто-нибудь обнаружит их галлеоны, то всё будет выглядеть так, словно они связываются, чтобы тайком заниматься сексом. Как ни крути, это хорошее прикрытие, даже если из-за него она и чувствует себя не в своей тарелке. И, честно говоря, их переписка весьма будоражила какую-то крохотную часть её сознания. Совсем крохотную часть.              Она взглянула на светящиеся буквы на галлеоне и лукаво улыбнулась.              Так ты закончил полировать свою палочку?              Последовала короткая пауза.              Я бы предпочёл, чтобы ты взяла это в свои руки.              Она ничего не могла с собой поделать. Образы приходили сами собой. Она представила, как подходит к нему, пока его лисёнок скачет по комнате, и залезает рукой к нему в штаны. Он смотрит на неё со своей фирменной ухмылкой…              Гермиона крепко зажмурилась. Хватит.              Полчаса.              Она пошла в туалет, чтобы умыться, и переоделась из пижамы в привычные джемпер и джинсы, которые всегда надевала, когда встречалась с Малфоем. Во всём этом не было ничего необычного. Ну и что с того, что Малфой казался ей немного привлекательным. Так же, как и Чарли Уизли. Как и Билл Уизли. Как и Оливер Вуд. Как и Виктор Крам. Помимо того, что все эти парни когда-то играли в квиддич, эти имена для неё ничего не значили. Рону тоже могли нравиться другие девушки, но он всё равно хотел быть с ней. А ей вполне могли нравиться другие парни, но всё равно она хотела быть именно с ним.              Малфой был просто одним из многих, многих, многих парней, которые казались ей достаточно привлекательными.              Ни больше, ни меньше.              Определённо, меньше.              Она аппарировала в свою спальню.              Малфой уже был там. Палочка на книжной полке. А он — снова на её кровати. Как всегда, на её кровати. И, как всегда, смотрел на неё своими серыми штормовыми глазами.              Ну почему ему каждый раз непременно надо было лежать на её кровати и каждый раз смотреть вот так?              Сегодня его взгляд был одновременно заинтересованным и настороженным.              Он взглянул ей за спину в направлении стола.              Гермиона обернулась и обрадовалась, увидев ещё один комплект свёрнутых пергаментов. Она сделала несколько шагов назад, села в кресло и развернула свиток. Поместье семьи Нотт. И снова: она просила Лестрейнджей, но он сначала дал ей Роули, а теперь — Нотта.              Почему?              Она бегло просмотрела планы. Гермиона была далеко не таким экспертом, как Тонкс, но даже ей стало понятно, что эти схемы пестрели невероятным количеством деталей, которых не было в бумагах по поместью Роули. Но Тео Нотт был другом Малфоя, поэтому логично, что он лучше знаком с планировкой его дома и системой охранных оберегов.              — Удовлетворена, Грейнджер?              Низкий тон его голоса заставил её подумать, что он имеет в виду что-то совсем другое. А может быть, в её извращённом уме просто всплыл их разговор о сексе, состоявшийся всего несколько минут назад.              Она подняла глаза.              — Отличная работа, Малфой.              Он заворочался на кровати и протянул ей баночку с красной жидкостью внутри.              Она уставилась на него с нездоровым интересом.              — Это что, кровь?              — Да. С её помощью вы сможете незаметно проникнуть сквозь защитный барьер в юго-восточной части поместья. Ничто в доме не сможет причинить вам вреда, если вы наложите руническое защитное заклинание «Дом и очаг» на всех, кто войдёт.              Она вспомнила о том, что в прошлый раз Рон был буквально на волосок от гибели, как и Анджелина с Колином. А это позволит нейтрализовать действие оберегов или другой тёмной магии в доме, и никто больше не пострадает.              Гермиона задумалась о том, чья это кровь, Тео или его отца, и на что пришлось пойти Малфою, чтобы заполучить её.              Она просмотрела пергамент в поисках юго-восточного угла поместья и увидела, что он точно указал, где они могли бы войти незамеченными. Он действительно много знал об этом доме.              Гермиона положила чертежи на стол, встала и, пройдя через всю комнату, подошла к кровати. Она потянулась, чтобы взять сосуд, но он отвёл руку с баночкой в сторону, так, чтобы она не могла до неё добраться. Она нависала над ним, глядя ему в глаза, а он лежал под ней на кровати. Было странно оказаться в таком положении рядом с Малфоем, и от волнения у неё замерло сердце, а по спине пробежал холодок. Мало того, что она почувствовала себя крайне неловко, она также не понимала, почему он предложил кровь только для того, чтобы подразнить её. Она попыталась всё же дотянуться до баночки, наклонившись к нему ещё сильнее, когда он вдруг заговорил.              — Только если ты скажешь мне, когда будет рейд.              Она фыркнула и отступила назад.              — Я не могу дать тебе эту информацию! Достаточно того, что ты уже знаешь, что он в наших планах.              Он пожал плечами.              — Тогда никакой крови. Тео там быть не должно.              Гермиона подумала о том, чтобы призвать сосуд с помощью Манящих чар. Без палочки Малфой не смог бы её остановить, но это подорвало бы доверие между ними. А если он не сможет ей доверять, то просто перестанет приходить. Или откажется отдавать палочку во время их встреч.              Но о чём именно он просил? Он хотел получить от неё обещание обеспечить безопасность Тео, и верил, что она это обещание не нарушит.              Разве это так ужасно?              Опять же, вместо помилования… Гермиона чувствовала себя виноватой за то, что последнее время водила его за нос.              Она знала, что Тонкс и Римус никогда и ни за что не одобрили бы эту идею — поделиться с ним подробностями рейда. Они сочли бы эту сделку слишком рискованной и опасались бы, что он выдаст их планы Волдеморту. В раздумьях она закусила губу.              Что, если она всё же скажет ему? Малфой изучающе вглядывался в её лицо, пока она обдумывала последствия его просьбы.              Она не могла скрыть что-то настолько важное от Ордена. Но потом она вспомнила, как Кингсли единолично принял решение по поводу легилимента и не стал сообщать Тонкс, что у него есть доступ к одному из них. Вместо того, чтобы помочь с допросами, он позволил ей пытать Долохова.              Возможно, настал такой момент, что и Гермионе пора было принять собственное решение здесь и сейчас. Если у них будет кровь, то, несомненно, получится предотвратить ранения или даже самое худшее. Теперь, когда Гермиона изучила план, она ясно видела, что во владениях Ноттов участников рейда поджидают ещё более сложные и смертоносные обереги, чем те, что встретились им в поместье Роули.              Иногда лучше просить прощения, чем разрешения.              — Тридцатиминутное предупреждение, — ответила она и затаила дыхание.              Достаточно времени, чтобы предупредить Тео, и недостаточно, чтобы спланировать контрнаступление.              Малфой покачал головой, и её плечи разочарованно опустились.              — Это будет слишком очевидно. Дай мне знать, как только у тебя появится информация. Мне нужна веская причина, чтобы вытащить его из дома так, чтобы никто не смог меня заподозрить. Или его.              По большому счёту, она не могла доверять Малфою. Но в данном конкретном случае она понимала, что может. Гермиона хорошо знала о его затруднительном положении в ту ночь на Астрономической башне и о том, что весь шестой курс он стремился спасти своих родителей. То, что он хотел обеспечить безопасность своего друга, не было чем-то из ряда вон выходящим. На самом деле, это полностью соответствовало тому, что она знала о нём. Она прониклась к нему невольным уважением. Им двигали желания, которые вызывали в ней понимание и сочувствие даже несмотря на то, что он был не на той стороне.              Но тогда почему бы не передать Ордену планы другого поместья? Зачем вообще ставить Тео в такое положение? Почему бы не сдать им Макнейра? Или Кэрроу? И почему, в конце концов, он не дал им полный список членов Ближнего Круга? Она знала, что в него входят несколько человек, таких как, например, Снейп и Мальсибер, о которых он вообще не упомянул. Почему Роули и Нотт, и почему именно сейчас?              Она остро ощутила груз ответственности. Гермиона знала, что ей не хватает информации, и не хотела принимать решение, обоснованное лишь частично. Если она ошибётся, то подвергнет опасности жизни тех, кого отправят за Ноттом-старшим. Если же она права, то чрезвычайно опасный рейд пройдёт гладко. Орден сможет проникнуть в поместье, не поднимая тревоги, и получить ещё один ценный источник информации, обладавший высоким уровнем доступа.              Крайне важно, чтобы она приняла правильное решение. Жаль, что она не знает мотивов Малфоя.              Он наблюдал, как она обдумывала все «за» и «против» выдвинутого им ультиматума. В её жилах бурлил адреналин, а сердце бешено колотилось в груди, пока она пыталась сделать выбор. Она глубоко вздохнула; казалось, что она готовится спрыгнуть со скалы. Гермиона надеялась, что окажется права.              — Хорошо.              Не говоря ни слова, он протянул ей сосуд, и она взяла его. Гермиона попятилась и опустилась на стул за столом, радуясь, что убралась подальше от него и его серых глаз.              Гермиона сидела на стуле и судорожно сжимала склянку обеими руками. Но вот что было странно: приняв решение, она почувствовала облегчение, хотя всё ещё понятия не имела, правильное оно или нет.              Малфой продолжал внимательно смотреть на неё. Видимо, у него на уме было что-то ещё. Она не понимала выражения его лица. Когда она только появилась в комнате, он выглядел задумчивым, но заинтересованным. А ещё настороженным.              Почему он всегда ложился на кровать, когда её ждал?              Драко Малфой в её постели.              Это не на шутку выбивало из колеи — наблюдать за тем, как он, вытянув свои длинные ноги и подперев голову локтем, рассматривал её.              Чего ещё он хотел?              Гермиона знала, что он наведывался в комнату и в её отсутствие. Но она не знала, как часто, и не знала когда. Стопка её компакт-дисков теперь лежала беспорядочной грудой. На её столе царил беспорядок. А её книги были… были навалены друг на друга. Если раньше он ещё и пытался как-то скрывать, что обшаривал её комнату, то теперь, очевидно, забил на это. А это что-то да значило, не так ли? Малфоя больше не волновало, в курсе она или нет.              Он доверился ей тогда, знакомясь с магловской жизнью, и доверялся ей теперь, ожидая предупреждения о рейде заранее.              Не заметить того, что он рылся в её вещах, пока она отсутствовала, было всё равно, что не приметить слона посреди комнаты. Гермиона прекрасно знала, что Малфой изучал её магловский дом. Он знал, что она знала, что он изучает её магловский дом. И никто из них ни словом никогда не упоминал об этом. Возможно, именно поэтому он доверился ей в вопросе Патронуса. Если она не использовала против него знание о том, что он копался в её доме, значит, она не будет использовать против него и его воспоминания.              Между ними возникало своего рода доверие. Теперь Гермиона чувствовала себя увереннее насчёт своего решения взять кровь.              По идее, ей должно было стать неловко из-за того, что Драко Малфой рылся в её вещах, но нет. Пусть даже он и устроил небольшой беспорядок. Теперь её больше интересовало, что он думает о маглах. В конечном счёте, то, что он начал оглядываться по сторонам, и то, что ему стало интересно, могло только обнадёживать. Ведь это означало, что он подвергал сомнению мир, в котором вырос и был воспитан. Если она сможет помочь ему избавиться от фанатизма на почве чистоты крови, то его мотивация шпионить на Орден возрастёт, правильно?              — Грейнджер, — медленно начал Малфой, — если бы ты была на моём месте, почему бы ты считала, что грязнокровки уступают чистокровным?        --------------------------------------- Примечания автора MistressLynn: Я читала много фанфиков, в которых Гермиона давит на Драко, пытаясь отвратить его от фанатизма. Как вы все уже знаете, я думаю о Драко как о человеке, которому не нравится, когда ему лгут, когда от него скрывают информацию, когда им манипулируют, когда его будущее предопределено — особенно после тех ужасных событий шестого курса. И снова респект Cheryl Dyson, которая написала «Draco: Phoenix Rising» — эта работа практически укрепила меня в представлениях о Драко. Да, именно она также придумала сюжетное устройство DA Galleon. Гениально. Так что в моём понимании, когда Драко осознал бы, что от него утаили информацию или что ему солгали — намеренно или нет, — то это побудило бы его разузнать побольше и самому начать разговор с Гермионой, а не наоборот. Фрагмент с рунами на крови был вдохновлён «Finders» от Everythursday. Впереди нас ждут ещё одни дебаты!