***
Гермиона проснулась оттого, что её легонько покачивало. Она не могла вспомнить, где находилась, но чувствовала себя в безопасности. Чьи-то сильные руки обнимали её и прижимали к груди. Они куда-то шли. Она вдохнула и почувствовала мускусный запах Малфоя. Он поднимался с ней по лестнице. Они были в её доме. Теперь она вспомнила. Должно быть, она заснула, пока смотрела «1984». Она никогда раньше не смотрела этот фильм, но всё равно знала, что не сможет высидеть его целиком, хотя сама предложила его включить. Сказывались её ранние подъёмы: она просыпалась пораньше, чтобы до занятий по боевой подготовке поработать над перепрофилированием украденных портключей. Гермина занервничала, вспомнив о том, как Малфой попытался поцеловать её сегодня — ещё до фильма. Лучше уж ей продолжать притворяться спящей. Оказаться бодрствующей и так близко прижатой к нему было слишком неловко, несмотря на то, что ей это нравилось. Но она хотела избежать его внимания, если это было возможно. Гермиона прислушивалась к его размеренным шагам. Он нёс её по лестнице, а потом повернул по коридору к её комнате. Пол под ним скрипнул, когда он развернулся, чтобы не стукнуть её ногами о дверной косяк. В комнате было темно. Малфой подошёл к её кровати и остановился. Ей было интересно, чего он ждёт. Ухом она прижималась к его груди и слышала, как быстро билось его сердце. Что он собирался делать? Она почувствовала, как он наклонился вперёд, и её лба коснулись его губы. Нежно. Кожу тепло покалывало. Гермиона лишь надеялась, что её тело не отреагировало так, чтобы это стало заметно. Малфой легко провёл губами к виску, а затем снова коснулся её лба. Она не осмеливалась пошевелиться и боялась выглядеть слишком напряжённой, чтобы не выдать, что уже полностью проснулась. Гермиона не знала, что делать. Ещё хуже было то, что её одолевало непреодолимое желание отбросить всю осторожность и притянуть его лицо к себе, чтобы как следует поцеловать. Малфой оторвал от неё губы, и она почувствовала, как он наклонился вместе с ней и откинул покрывало с кровати. Он осторожно уложил её и накрыл одеялом. Малфой стоял рядом и не уходил. Гермиона почувствовала, как он убрал несколько прядей с её лица и заправил за ухо. Она не могла понять, размеренно ли она дышала или нет, но её сердце колотилось просто бешено. Она боялась, что он поймёт, что она проснулась. Она услышала, как он резко выдохнул, а затем, к своему облегчению, — его удаляющиеся шаги. Он вышел из её комнаты, спустился вниз, а потом аппарировал. Гермиона распахнула глаза. Внутри у неё всё пылало. Малфой чувствовал к ней не только похоть, это было совершенно ясно. Она знала это, потому что чувствовала то же самое. И всё равно предавала его. Тот разговор, который у них состоялся перед фильмом, был мучительным. Она ощущала себя ужасно. Даже предлагая спрятать его, она заранее знала, что он откажется. Ей хотелось помочь ему, и он заслуживал того, чтобы узнать правду: помиловать его отца невозможно. Но она боялась, что, если честно всё расскажет, он перестанет шпионить. И что тогда? Его разведданные были критически важны. Орден мог проиграть. Тонкс и Кингсли были правы. Она не должна была ему ничего рассказывать. Но она разрывалась между двумя вариантами, оба из которых причинили бы ей боль независимо от того, какой она выберет. Возможно, то же самое испытывал и Драко, будучи шпионом. В темноте комнаты она отбросила одеяло в сторону и села, размышляя о нём и вспоминая, как ощущались его объятия. Тихий, нежный момент, который они только что пережили вместе. Немного улучённой близости перед надвигающейся бурей жестокости. Скоро. Где-то. Пока Орден захватывал членов Ближнего круга в плен, армия Волдеморта выяснила, где они прятались. ------- Примечания от автора MistressLynn: Я предполагаю, что большинство читали «1984» Джорджа Оруэлла, но на всякий случай, вот немного информации о Полиции мыслей. Об этой книге ещё будет упоминаться в работе. В антиутопическом романе Джорджа Оруэлла Полиция мыслей — это тайная полиция, которая ищет и наказывает мыслепреступления, личные и политические мысли, не одобренные режимом. В следующей главе: всё полетит к чертям.Часть 33
16 февраля 2022 г. в 10:00
Драко нащупал галлеон и принялся перекатывать его между костяшками пальцев, пытаясь определиться с тем, что именно он хочет сказать Грейнджер. Он медлил из-за того, что их предыдущая встреча вылилась в ссору. С его стороны было слишком жестоко упомянуть о её родителях таким образом. Но она не понимала, по какому тонкому лезвию он ходил. Как ему приходилось обдумывать и взвешивать каждое своё слово, каждое действие, опасаясь того, чем это могло обернуться для него или его семьи. Как он мог рассказать ей о том, что они с отцом планировали перекрыть финансирование Ордена, если после этого его стали бы пытать или даже лишили жизни за провал?
И, более того, Драко не понимал, почему Северус использовал его, чтобы предупредить Орден. Крёстный раскрыл его, а потом очень чётко проинструктировал, что именно нужно передать. Драко доверял Снейпу, тем более теперь, когда тот его не выдал. Поэтому дело следовало довести до конца. Но истинные мотивы Северуса так и оставались для него загадкой.
Снейп убил Дамблдора, что стало серьёзным ударом по Ордену и, по сути, развязало войну, положив начало захвату Волшебной Англии.
Как это понимать?
Независимо от того, какими именно были мотивы Снейпа, Драко необходимо немедленно поговорить с Грейнджер. Он должен предупредить её; по сравнению с нависшей опасностью их ссора представлялась ему чем-то несущественным. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, он нажал на галлеон.
Я хочу, чтобы ты была сверху.
Драко лежал в её постели, положив галлеон себе на грудь, и ждал, когда она ответит. В стекло барабанил ледяной дождь, и он слушал этот монотонный звук, уставившись в потолок и сцепив руки за головой. Ему было интересно, сердилась ли она на него. Почти наверняка да.
В комнате всё ещё тянуло дымом после того, как он сжёг пергамент с чертежами поместья Кэрроу, а потом взмахом палочки устранил все следы беспорядка.
Так будет лучше.
У Драко не выйдет избавиться от Алекто, и он не знал, как противостоять ей без негативных для себя последствий. Он вспомнил мерзкое ощущение руки Алекто на своём бедре, то, как она медленно ползла выше. Вспомнил то время, когда был дома на шестом курсе… и зажмурился от отвращения.
Орден не поможет её устранить. Она продолжит подстерегать его.
Драко был в отчаянии. На краткий миг ему показалось, что он сможет обрести некое подобие контроля над собственной жизнью, а заодно проложить путь к свободе для себя и своих родителей. Но всё это были лишь иллюзии. Его поймают. Конечно, его поймают, он был глуп, если считал иначе. Как заметил Северус, это был только вопрос времени, и ему чертовски повезло, что его вычислил именно профессор.
Выхода не было. И он не знал, что делать.
Галлеон нагрелся.
Сейчас?
ДА.
Что, если я не хочу тебя?
Он отстраненно отметил, как медленно тянулись секунды, а единственным звуком в напряжённой тишине комнаты был мерный стук дождя за окном.
Как раз в тот момент, когда он уже решил, что Грейнджер оказалась достаточно мелочной, раз позволила их ссоре повлиять на нечто большее, чем они оба, она с хлопком появилась перед ним. Стоило признать, что подумать о ней таким образом было довольно нелепо. Особенно теперь, когда он уже достаточно хорошо её знал.
Он повернулся на бок и приподнял голову, оценивая её позу.
Её руки были скрещены на груди, губы плотно сжаты, а в карих глазах плескалась боль. Она до сих пор была очень расстроена. И злилась. Её распущенные волосы локонами ниспадали на плечи. Драко почувствовал, как у него что-то сжалось внутри, когда он вспомнил её залитое слезами лицо на Трафальгарской площади. И этому был виной он, это он заставил её плакать своим жестоким высказыванием о её родителях. После всего, что она для него сделала. После всех их бесед о чистокровных предрассудках, после того, как она водила его на «Звёздные войны» и в Национальную галерею. Обучила его Патронусу. Удалила его имплант.
И она делала всё возможное, чтобы добиться помилования для его семьи.
Он обошёлся с ней просто ужасно.
Он не мог винить её за то, что она разозлилась, когда узнала, что он умолчал о том, чем они с отцом занимались последние несколько месяцев. Но что ещё ему оставалось делать?
Драко сел, повернувшись к ней лицом, и Грейнджер поморщилась, видимо, ожидая, что он скажет ещё что-то столь же жестокое.
Он провёл рукой по волосам.
— Я не должен был ничего говорить о твоих родителях. Это было жестоко. Я не могу даже представить, каково это: что их нет рядом и они даже не знают, кто ты такая. Особенно в такое время, как сейчас.
Вот и всё. Он увидел, как с её лица полностью исчезли гнев и боль. Больше ничего не требовалось. Одно искреннее извинение, и он был прощён. Никаких игр, никаких обид, никакого притворства.
— Я тоже хочу извиниться, — её голос был тихим. — Я знаю, что ты защищаешь своих родителей. И себя. Я не могу винить тебя за это, — она отвела взгляд, не в силах посмотреть ему в глаза.
— Да ладно, — тихо ответил он.
— Нет, не ладно, — продолжила она, глядя в пол, а затем снова посмотрела на него, явно смущаясь. — Мне, в отличие от тебя, не требуется выбирать. А тебе постоянно приходится выбирать между своими родителями и борьбой с ним. Ты, должно быть, подавлен и не знаешь, что делать.
Драко сглотнул. Он не ожидал от неё такого. Её реакция оказалась намного лучше, чем он мог надеяться. Грейнджер поняла, как трудно ему приходилось: помогать Ордену и в то же время защищать собственную семью.
— Я думаю… — продолжила она, нервно теребя рукав джемпера, — я думаю, то, что делаешь ты, намного сложнее того, что делаю я. Не знаю, смогла бы я сделать правильный выбор на твоём месте.
От её слов в груди гулко забилось сердце. Он не мог поверить. Она не только простила его и поняла, она ещё и… восхищалась им.
— Ты бы смогла, — ответил он. Слова вырвались сами собой, но он был полностью уверен в том, что говорил. — Ты бы сделала всё куда правильнее, чем я.
Она улыбнулась и покраснела, покачав головой, но ничего не сказала.
— Мне нужно тебе кое-что сказать, — он потёр затылок. Когда он размышлял, что же таилось за предостережением Северуса, то осознал, что совершенно неожиданно для себя испугался. Будет налёт. Что, если её поймают?
Но именно поэтому он и предупредит её. Так что она не попадётся.
— Хорошо, — голос Грейнджер прозвучал мягче, чем обычно. Возможно, она всё ещё была взволнована их взаимными извинениями. Она настороженно взглянула на него, подошла к креслу и села. Её большие карие глаза выжидающе смотрели на него.
Он наклонился вперёд, упёршись локтями в колени, и начал:
— Тёмный Лорд знает, что за исчезновениями Пожирателей смерти стоит Орден. Пропали четверо из Ближнего круга. Он знает, что Орден набирает силу и скоро перейдёт в наступление. — Грейнджер стала нервно накручивать один из локонов на палец. — Он сосредоточится на тех, кого подозревает в связях с Орденом, и тех, кто ещё не ушёл в подполье. Мы с отцом тоже будем задействованы, чтобы всё это не вызвало шума среди общественности, так как мы сейчас контролируем ДМП. Не будет никаких судов. Никакой бумажной рутины. Никакого расследования. Никакой тюрьмы. Их просто схватят и будут пытать, пока не получат информацию.
Он смотрел, как она переваривала эти сведения, пытаясь понять, кто мог бы стать мишенью и каковы окажутся последствия. Грейнджер согнула одну ногу и подтянула её к себе на кресло, обхватив руками лодыжку, потом опустила подбородок на колено. Она моргнула и уставилась на него огромными карими глазами.
— Ты знаешь, кто станет мишенью?
Драко пожал плечами.
— Ты должна знать лучше моего, кого можно заподозрить в сотрудничестве с Орденом, но даже я понимаю, что первыми в списке окажутся Макгонагалл и этот лесничий. Они всё ещё в Хогвартсе. Кэрроу и Снейп могут схватить их в любое время, и всё.
Грейнджер выглядела возмущённой. Возможно, она сомневалась в способностях этой троицы захватить её бывшего декана. Может, она и права, кто знает. На мгновение он подумал о Северусе, который сейчас находился в Хогвартсе в компании Макгонагалл и лесничего. Снейп был отлично осведомлён о том, что Драко, конечно же, в курсе преданности этой парочки Дамблдору. И он почти приказал ему предупредить об этом Орден.
Но Снейп убил Дамблдора.
Драко покачал головой. Он совсем не понимал своего крёстного.
Настоящие игры разума.
— И ещё. На ваше убежище планируется налёт. Это лишь вопрос времени.
Её глаза расширились. Она начала паниковать.
— Ты знаешь, на какое именно?
Драко стало легче. Хорошо. Значит, у них несколько убежищ. Ему оставалось надеяться, что нападут не на то, где она жила.
— Нет, — он покачал головой.
— Ты не знаешь когда?
Он снова покачал головой.
Драко понимал, что ему придётся за это поплатиться. Неизвестно, как именно, но он заплатит. Если Орден будет знать о налёте, то подготовится к нему. Драко будут пытать, родителям тоже достанется… Может быть, Тёмный Лорд даже заподозрит, что Орден кто-то предупредил. Если на него падёт хоть тень подозрения, это может стать смертным приговором для него и его родителей.
Блядь.
Но Драко не хотел, чтобы Грейнджер схватили или убили. А если армия Тёмного Лорда уничтожит Орден, её сторона проиграет. Она умрёт. Поэтому она должна знать. Орден нужно предупредить.
— Это… Эти сведения спасут нас. Малфой, спасибо, — Грейнджер выглядела искренне благодарной и немного перепуганной. — Ты не против, если… Мне нужно послать Патронус, чтобы сообщить об этом. Прямо сейчас.
Он утвердительно кивнул и уронил голову на руки, наблюдая за тем, как серебристый свет от её выдры играл на ковре. Информация, которую он ей передал, дорого ему обойдётся. Он просто ещё не знал, как и когда поплатится.
От мрачных размышлений Драко отвлек скрип, и он поднял взгляд. Грейнджер вертелась в кресле, задумчиво покусывая губу. Она была напугана. Он тоже. Драко надеялся, что принял правильное решение. Он доверял Северусу. Если директор сказал ему предупредить Орден, значит, так было правильно. Так было нужно. Таким и должен быть ход событий. Драко медленно выдохнул, пытаясь успокоить нервы.
— У тебя есть какие-нибудь чертежи поместий?
Сегодня он намеревался передать ей планы дома Кэрроу, но теперь не мог этого сделать. Северус был прав. Чем ещё он мог помочь? Какой от него теперь толк? Он сделал всё возможное, чтобы защитить Пэнси, Тео, своих родителей и самого себя. Он больше ничего не мог предложить Грейнджер или Ордену. И ему отчаянно хотелось сбежать.
Только Драко понятия не имел, как убедить сбежать родителей, раз у них не было Непреложного обета. Всё возможное доверие, которое, по словам Грейнджер, было необходимо, чтобы получить помилование, теперь разбилось вдребезги. Он понятия не имел, как вернуть его, не попавшись.
— Малфой?
Грейнджер вырвала его из размышлений. Он поднял голову.
— Я работаю над этим, Грейнджер. Дай мне время.
Она глубоко вздохнула и нерешительно посмотрела на него. Похоже, она хотела спросить о чём-то ещё, но не решалась. Может быть, она подумала, что информации, которую он сегодня ей дал, пока достаточно.
— Ладно, — она схватила ручку со стола, повертела её и прикусила губу, а затем снова посмотрела на него. Она была чем-то взволнована. — Просто для информации, Малфой, теперь о тебе знают уже двое.
Драко сердито выдохнул. Именно этого ему и не хватало: чтобы побольше людей знало об этом дерьме, полном неразрешимых дилемм, в котором он варился.
— А это, блядь, было так необходимо?!
— Первый — тот, кто должен дать Непреложный обет о помиловании. Этот человек всегда знал, кто ты.
— А второй?
— Второй помогает мне лучше справляться с ролью куратора, — нерешительно объяснила она.
Драко ухмыльнулся, и она насторожилась, увидев перемену в его поведении. Он соблазнительно понизил голос:
— Тебе нужна помощь, чтобы справиться со мной, Грейнджер?
Грейнджер покраснела. Её взгляд упал на его промежность, и она тут же перевела его, ужаснувшись, что была поймана на этом.
Вся их договорённость уже горела синим пламенем. Почему бы не подлить масла в огонь? Это уже мало что изменит. Драко всё равно умрёт, и всё пойдёт прахом независимо от того, сколько усилий они приложили. Он поднялся с кровати и неторопливо подошёл к Грейнджер. Её глаза заметно расширились.
Какая же она невыносимая заучка.
Он ненавидел игру, в которую они играли. Гермиона ему нравилась. Довольно сильно. И он знал, что она тоже его хотела.
В чём же тогда, чёрт побери, проблема?
Драко опустился на колени между её ног. Она, широко распахнув глаза и тяжело дыша, взволнованно смотрела на него, не до конца понимая, что же он собирается делать.
Он и сам не понимал, что, чёрт возьми, творит. В любом случае это уже не имело значения. Тёмный Лорд убьёт его. Неизбежно. Грёбаная Грейнджер со своим проклятым галлеоном! Он ненавидел попадать в ситуации, в которых не знал, как поступить. А сейчас он оказался в полной заднице.
Но раз так, почему бы тогда не сделать наконец то, чего он хочет, пока есть возможность?
Он отчаянно желал к ней прикоснуться. Попробовать на вкус её губы. Увидеть, как её лицо исказится от удовольствия. Услышать её стоны.
Ему хотелось, чтобы она стонала для него.
— Если ты не знаешь, как со мной нужно обращаться, я могу показать тебе.
Её губы слегка приоткрылись.
— Прекрати, Мал…
Драко начал расстёгивать ремень, чувствуя, как в пах приливает кровь при одной мысли о том, что он наконец сможет прижать её к себе.
— Я могу продемонстрировать это прямо сейчас…
— Это очередной тест на окклюменцию? — перебила она, испуганная тем, что снова провалила испытание.
Но он хотел её. И она хотела его. В своей жизни он не так уж много чего хотел, почти всё было ему навязано. Но её он хотел. Она была его выбором.
— Нет, — его голос прозвучал низко и хрипло.
Драко оставил в покое полурасстёгнутые брюки и скользнул ладонями вверх по её бёдрам. Он наклонился к ней ближе, тяжело и учащённо дыша. Она резко сжала ногами его торс и перехватила запястья в попытке его остановить. Он продвинулся ещё выше, впиваясь в неё пальцами. Её мягкие и тёплые губы манили его — она облизала их в предвкушении. Он был в миллиметре от них.
— Тогда зачем ты это делаешь? — прошептала Грейнджер.
Он на мгновение замер. Драко чувствовал, как вздымается её грудь, задевая его грудную клетку, ощущал губами её лёгкое дыхание. Он видел желание в её взгляде и слышал, как бешено колотилось её сердце. Драко неуловимо коснулся губами её губ, отчего с них сорвался едва слышный стон. Её ноги подрагивали, сжимая его тело. Она была тёплой. И мягкой. Он скользнул руками ниже и снова обхватил пальцами её бёдра.
Он хотел языком коснуться её языка. Он хотел войти в неё. Он хотел, чтобы их руки и ноги переплетались.
Здесь и сейчас.
— Потому что я хочу тебя, — прорычал он у самых её губ.
Грейнджер откинулась на спинку кресла. Больше отстраняться было некуда. Она начинала дрожать.
— Перестань, — прошептала она. — Пожалуйста.
Он выдохнул, прижался лбом к её лбу и закрыл глаза, чувствуя себя воздушным шариком, из которого выпустили весь воздух.
О чём, чёрт возьми, он думал? Что творил?
Драко обмяк и опустошённо опустил голову ей на колени. Он был разбит.
— Прости, — выдохнул он и обнял её за талию, всё ещё стоя на коленях между её бёдер. — Грейнджер, я запутался и больше не знаю, что делать. Он точно убьёт меня. Это всего лишь вопрос времени.
Когда угроза миновала, Грейнджер расслабилась. Он почувствовал, как она запустила пальцы — нежные и робкие — в его волосы и дотронулась до кожи головы. Он закрыл глаза, наслаждаясь её утешающими прикосновениями. Какое-то время стояла тишина, после чего Грейнджер заговорила:
— Чего ты хочешь, Малфой?
Он сглотнул. Разве это не было очевидно? Он ответил, не отрывая лица от её коленей:
— Я хочу уйти. Я хочу, чтобы мы с родителями могли сбежать. Я хочу, чтобы они были в безопасности. Я не… — он судорожно втянул воздух. — Я больше не хочу в этом участвовать, — он крепче прижался к ней, а она продолжала гладить его по голове и перебирать волосы.
— Так почему вы все не сбежите? Я могла бы тебя спрятать. Спрятать всех вас. Можешь больше не шпионить, я найду укрытие для тебя и твоих родителей. Тебе не нужно там оставаться. Буквально завтра. Даже сегодня. Просто скажи.
Для неё всё это было так просто? Неужели она не понимала?
— Они не пойдут. Мать… может быть. Но отец — нет. А она его не бросит.
Грейнджер продолжала гладить его по голове. От её пальцев по всему телу бежали волны мурашек, и он невольно издал тихий стон. Он мог бы остаться здесь навечно — лежать между её тёплых бёдер, впитывать в себя ласку её прикосновений. Драко уткнулся лицом ей в бедро, зарываясь глубже.
— Ты разговаривал с ними об этом?
— Я не могу, — его голос звучал слегка приглушённо из-за того, что он говорил ей в ногу.
— Почему?
Он резко поднял голову. Что она имела в виду под «почему»? Зачем бы ещё он стал так настаивать на том, чтобы она изучала окклюменцию? Её рука соскользнула с его головы, и Грейнджер вздрогнула, увидев каким сердитым он был.
— Потому что он узнает! — прошипел Драко. — Это чёртова Полиция мыслей, Грейнджер! Такое не только в книгах бывает! Не все хороши в окклюменции! Ты же знаешь! Если Тёмный Лорд заподозрит в чём-нибудь моих отца или мать, они будут мертвы! Как и я!
Драко тяжело дышал. Грейнджер уставилась на него, обдумывая, что ещё тут можно сказать.
— Почему, думаешь, мне так нужно это грёбаное помилование? — он крепко сжал её бёдра, и она вздрогнула. — Мой отец увяз слишком глубоко. Он вложил слишком много денег! Гарантировать его безопасность после войны — единственный известный мне способ заставить его бросить всё!
— Я… — глаза Грейнджер остекленели, словно она собиралась вот-вот расплакаться. Ей было не всё равно. После того случая на Трафальгарской площади он понял, что она заботится о нём, и вот он ломается прямо перед ней. — Я говорила тебе, что они ещё не готовы тебе доверять. Тот факт, что ты знал об операции в Штатах, делает всё только хуже.
— Даже несмотря на то, что я рассказал тебе о налёте?
— Даже несмотря на это. Я знаю, они скажут, что этого недостаточно. Это… — её голос слегка охрип, и она смахнула набежавшую слезу. — Просто дай больше времени. Они придут к этому.
Он снова впился пальцами в её бёдра и зажмурился, слегка подрагивая. Что, чёрт возьми, ему теперь делать? Существовало ли для них что-то достаточное? Было ли вообще возможно завоевать их доверие и не подвергнуть опасности себя или свою семью? Неужели он всё ещё в ловушке? Может быть, он обманывал себя, считая, что шпионаж — это выход?
— Тогда скажи мне, Грейнджер, что делать! — в гневном отчаянии его голос звучал выше. Горло саднило. Он чувствовал себя опустошённым, измученным. Грейнджер отвела взгляд. Он встряхнул её, и она снова повернулась к нему. В её глазах читалась боль. — Скажи мне! Потому что я, блядь, больше не знаю, как быть!
Нижняя губа Грейнджер задрожала.
— Может быть, если… — она посмотрела ему в глаза, ища там что-то. — Если бы ты сказал мне, где Сам… Знаешь…
— Нет, чёрт возьми, я не могу, — прорычал он. Это был его козырь, и он ни за что не собирался от него отказываться. — И я не стану этого выяснять, пока ты сначала не организуешь мне этот грёбаный Непреложный обет.
Она глубоко вздохнула и заговорила снова. Её голос всё ещё слегка дрожал:
— Может быть, ты мог бы рассказать мне, что вы с отцом делаете в Визенгамоте?
Он прищурился. Она знала. Конечно, чёрт возьми, у Ордена должны быть свои люди в Министерстве. Она что, проверяла его? Хотела убедиться, что он не лжёт? Это, конечно, имело смысл после того, как он предал её доверие.
— Мы должны провести законопроект, — если Орден уже всё знал, то он мог обо всём рассказать ей, не подвергая себя и отца большей опасности.
— Да, — ответила она и прикусила губу. — Чтобы можно было совершать преступления против маглов. Чего мы не знаем, так это зачем.
Драко выдохнул. Значит, она не проверяла его. Она хотела получить информацию. Он почувствовал себя лучше, хотя и не заслуживал её доверия. Драко ослабил хватку и сел на корточки. Теперь и Грейнджер не выглядела такой напряжённой.
— Я думаю, это для того, чтобы волшебники могли свободно уничтожать маглов — для устрашения или ради забавы. Ты же помнишь Чемпионат мира по квиддичу.
— Да, помню. Ты… — её глаза расширились от удивления. — Ты предупредил меня тогда.
Он издевался над ней. Но да, и предупредил тоже. Вроде. Одно дело гонять грязнокровок, и совсем другое — гонять грязнокровок, которых знаешь. Драко невесело усмехнулся. Может быть, он не был таким уж придурком.
— Думаю, да.
Грейнджер моргнула, возвращаясь к теме.
— Так ты не считаешь, что есть какая-то конкретная цель?
Он не знал. Министерство было в их с отцом руках. Но в армии Тёмного лорда сведения не предоставлялись целиком, каждый знал только свою часть. Поэтому Драко не имел понятия, какова была общая цель. Его отец, вероятно, тоже о ней не знал. Не то чтобы Драко стал его расспрашивать. Это вызвало бы подозрения и относительно него самого, и относительно отца.
Но Грейнджер была права. Тёмный Лорд был гениален и не делал ничего случайно.
Количество времени, которое они с отцом тратили на Визенгамот ради этого законопроекта, указывало на то, что цель могла быть масштабной.
Потребовалось много подготовки и месяцы работы, прежде чем им удалось перекрыть финансирование Ордена, распустить Аврорат и превратить ДМП в марионеток.
— Возможно.
— Но точно ты не знаешь?
Драко покачал головой:
— Я не из Ближнего круга, но даже из них никто не знает всех планов Тёмного Лорда. Он параноик насчёт… — Драко мрачно усмехнулся, — шпионов.
Она улыбнулась ему в ответ.
— Поймайте нужного члена Ближнего круга, того, который будет знать об этой части плана.
Грейнджер посмотрела на его руки, всё ещё покоившиеся на её коленях. Он чувствовал ткань джинсов и тепло её ног. И не собирался убирать руки, если она ничего не скажет.
— Ты знаешь, где они держат Луну? Если ты много о чём расскажешь, это поможет завоевать доверие. Всё, что ты можешь нам рассказать, помогает, Малфой.
Блядь.
Это он был тем чёртовым ублюдком, который поймал Лавгуд, он спланировал всю операцию вместе с отцом. И вот, когда перед ним сидела Грейнджер, которая пыталась утешить его после жалкой попытки её трахнуть, которая пыталась помочь ему получить помилование для всей семьи, то единственное, подробности чего он знал, он не мог ей рассказать.
— Кого? — непонимающе спросил он, глядя ей прямо в глаза.
Грейнджер раздражённо выдохнула.
— Луна Лавгуд. Она с Когтеврана, на год младше нас. Она пропала во время рождественских каникул, но мы узнали об этом только сейчас. На её отца давили, чтобы он молчал.
Раньше ему было проще ей лгать: тогда не было чувства вины. Теперь, конечно, он мог лгать и смотреть ей прямо в лицо, но это уже казалось неправильным. Особенно сейчас. В такой момент.
Он уже не просто принимал решение, соразмерна ли информация угрозе безопасности родителей. Его отношения с Грейнджер сильно изменились, и Драко чувствовал, что предаст её, если солжёт. Отчего принимать решения стало ещё сложнее. Предать родителей или предать её? Безвыигрышная ситуация.
— Та, которую называли чокнутой?
— Да, та самая.
— Я ничего о ней не слышал. — Грейнджер посмотрела на него. Он понял, что она сомневалась и пыталась определить, верить ему или нет. Что ж, ему не стоило верить.
Грейнджер выглядела так, словно раздумывала, стоит ли давить на него дальше или нет.
— А про Олливандера?
— Он тоже пропал? — Сидит в той же камере, что и Лавгуд. В грёбаном поместье Драко.
— Мы не знаем, когда именно, но да, он пропал. Если ты что-нибудь услышишь о них, скажешь мне?
Он кивнул, чувствуя себя ещё более дерьмово, чем раньше.
— Если что-нибудь услышу, то скажу. Но заключённых держат по всей Англии. И в Азкабане. Я вряд ли узнаю, где они.
Она просто не знала, что в Малфой-мэноре есть подземелья. Если бы она знала об этом, то бы спросила прямо, кого там держат.
Что, если она узнает, что он солгал ей и в этом? Такими темпами ему никак не удастся уберечь себя и свою семью от Азкабана. Он попытался подавить нарастающую панику. Ему не справиться. Цена помилования была слишком высока, чтобы её можно было заплатить. Пытки. Смерть. Но если они выживут… То потом всё равно все умрут. Результат не изменится, что бы Драко ни предпринял.
Ну и что, чёрт возьми, ему было делать?
Карие глаза Грейнджер изучающе смотрели на него. Может быть, она купилась. А, может, чуть позже, когда обдумает разговор, она поймёт, что он ей лгал. Может быть, она не хотела давить на него, потому что сегодня он предупредил её о планах Тёмного Лорда. Одно было ясно наверняка: она возненавидит его, если узнает, что происходит с заключёнными в его доме.
Под его присмотром.
Драко вспомнил, как она сказала, что его роль в войне сложнее, чем у неё, и что она сомневалась, приняла бы правильное решения на его месте или нет.
Он, блядь, не заслуживал её восхищения.
Грейнджер накрыла его руку своей, и Драко поднял голову. Под её взглядом ему мгновенно стало лучше. Она беспокоилась о нём.
— Ты боишься, — она всё ещё выглядела так, словно в любой момент могла расплакаться.
Драко вспомнил, как Нагайна разрывала тело Чарити Бербидж на части и пожирала его. Как из неё торчали кости, пока она молила о помощи. Как змея проглатывала куски её плоти.
Он сглотнул и снова посмотрел ей в глаза.
— Я чертовски напуган.
Она обхватила его руку и погладила её.
— Может… хочешь посмотреть фильм?
Он уставился на её колени.
— Спасибо, Грейнджер. Но я не в настроении смотреть, как кучка идиотских плюшевых медведей уничтожает батальон имперских штурмовиков, — он поводил по её бедру большим пальцем. Но ему действительно хотелось провести с ней время. — Может, что-нибудь более серьёзное и печальное.
— Давай тогда «Полицию мыслей»?
Примечания:
Пир_ПирОманка: бонусная глава по случаю праздника! У нас появилась новая обложка🤩🤩🤩 И мы не можем глаз от неё оторвать.