Мягкости и пушистости

Не зря Сюэ Яну с первого взгляда так не понравился даочжан Сун Лань. Рыбак рыбака видит издалека. Отменных тварей в человечьем обличии эта пословица касается тоже. Должно быть, Сюэ Ян инстинктом ощутил конкуренцию неотразимому темному себе в лице даочжана Суна. После трех месяцев каждодневной заботы, попыток наладить общение, - Сюэ Ян много и усердно трепался, даже взял в библиотеке почитать книгу по высокому этикету, к великому удивлению Цзинь Гуанъяо; после каждодневных ласковых поглаживаний всех девяти пушистых хвостов и содержания в плену, достойного принца, Сяо Синчэнь наконец заговорил. Говорил он тихо и мало, в основном отвечая на простые вопросы Сюэ Яна, но отмалчивался на любые личные. Сюэ Яну самому по крупицам, тратя деньги и даже обратившись за помощью к Гуанъяо, пришлось выяснять причину случившегося с его... возлюбленным врагом. Несколько месяцев назад нечто страшное завелось в землях ордена Цинхэ Не. Не Минцзюэ взял бы саблю и пошел рубить нечистую силу напрямик, но страдавший от искажения ци Минцзюэ находился в уединении на лечении в ордене Гу Су Лань, на время оставив дела ордена своему непутевому безнадежному младшему брату. Трусливый и бесталанный Не Хуайсан с проблемой ничего самолично сделать не мог, разве что стать изнеженной благородной закуской для сильной темной твари, поэтому скулил о помощи всем великим орденам и бродячим заклинателям. Два десятка заклинателей пали той ночью в бою с превосходящей по силе тьмой, пока не появился Сяо Синчэнь, за победу над злом и чтобы защитить от верной гибели своего спутника, Сун Ланя, отдавший всю свою силу без остатка, после чего не смог больше поддерживать человеческую форму. А ублюдок Сун вместо благодарностей за спасение его никчемной недостойной жизни, прогнал спасшего его Сяо Синчэня лишь потому, что тот не человек. Так Сяо Синчэнь вдруг остался совсем один, не способный ни защититься, ни заработать на жизнь, ни вернуться на свою священную гору, куда покинувшим святое место путь закрыт. К людям приблизиться он тоже не мог, скитался по лесам, едва стоящий на ногах, одинокий, измученный и страдающий, голодный, не способный согреться энергией ци в холодные ночи. Там-то его и словили охочие до диковинок молодые адепты ордена Цзинь. Сюэ Ян знал, что сам он - сволочь. Но Сун Лань ему фору мог дать в сволочизме; Сюэ Ян бы никогда не бросил своего спутника, своего человека, окажись тот хоть демоном! А тут всего лишь девять роскошных пушистых хвостов. Подумаешь, лиска! Безобидное существо! Людей не жрет, души тоже. Что он сделать может? Соблазнить? Так и то хорошо! Нет ничего дурного в том, чтобы предаться утехам плоти со своим спутником. А Сун Лань бросил, ну и дурак. Сюэ Ян в отличии от него сволочь, но отнюдь не глуп. Он уже несколько недель как приметил, что отьевшемся и согретом теле даочжана просыпались плотские желания охочей до весенних игр девятихвостой формы. Даочжан долго сладко нежился в постели по утрам и к вечерам был томным, а Сюэ Ян из прочитанных о его виде книг знал, что хвосты особенно чувствительны у основания и, затаившись пока, Сюэ Ян выжидал своего часа накинуться с лаской на основание давно приученных к его прикосновениям хвостов.