Blacker than midnight / Темнее полночи

      Он вообще с алкоголем на “вы” и шепотом, потому что не умеет совсем пить. А точнее, пьянеет от пары глотков, поэтому собутыльник из него так себе.              Но сейчас хочется не ударить в грязь лицом, поэтому Галф старательно дегустирует коктейль, который ему заказал Мью, и тот даже ему нравится.              Коктейль, не Мью.       Хотя, Мью — тоже, но это просто по умолчанию. А молчать он будет долго и упорно, потому что ему в жизни не хватит смелости признаться, а потом не хватит сил, чтобы излечить свое разбитое сердце после недоуменно-вежливого отказа. И хорошо, если в нем не будет брезгливости или отвращения.              — Тебе не нравится? Заказать что-нибудь другое? — знакомый низкий голос выбивает его из грустных размышлений.              — Нравится, — Галф смущенно кивает головой, — просто я не особый любитель выпивки…              — А чего ты любитель?              — Тебе и правда это интересно? — его сердце екает надеждой.              — Ну да, мы же коллеги. А хочется узнать поближе того, с кем проводишь столько времени на работе.              Ах да, коллеги…       Закатай губу обратно, Галф.       Ты ему не интересен как кто-то больший.              — Ну, я люблю читать, играть в футбол, — он начинает перечислять свои немногочисленные увлечения с тоской, потому что они явно мало заинтересуют его краша. — Ничего такого, как видишь, пи`, я самый обычный парень, который недавно закончил университет и теперь пытается жить эту взрослую жизнь.              — Ты не поверишь, но я — тоже.              — Что — тоже? Ты же старше меня, пи`Мью, и давно уже взрослый.              — Но это не мешает мне тоже пытаться, — тот как-то горько улыбается и делает еще один глоток из своего стакана. — Мне кажется, что в моей жизни слишком много взрослого, и это угнетает.              — И поэтому ты работаешь в нашем отделе? Ой, — Галф смущается, что сначала ляпнул, а потом уже подумал.              — Ты имеешь в виду, почему я не наверху в управлении? — Мью кивает его мыслям. — Да, наверное, поэтому: я не хочу тащить все то, что на меня грузит отец, поэтому сбежал сюда, чтобы дурака валять, как он выражается.              Наверное, его коллега уже достаточно пьян, раз вот так просто обо всем этом рассказывает постороннему человеку. Галф растерян и не знает, что ответить, поэтому делает еще несколько глотков, опустошая бокал. Алкоголь сначала немного опаляет полость рта, а затем опускается жаром по пищеводу, чтобы очень быстро поступить в кровь и сделать его еще более неустойчивым к воздействию одного конкретного пи`.              А тот словно издевается над его слабой неокрепшей психикой, потому что устало выдыхает и поднимает руку, чтобы размять, вероятно, затекшую шею. А Галфу остается только залипать на это зрелище: шея, рука, томное выражение лица…              Черные чужие глаза перехватывают его взгляд, и на мгновение Галф пугается, что тот понял. Уж больно неоднозначным становится выражение лица его коллеги, и уж больно медленно рука скользит по этой порочной шее, что так и манит прижаться к ней губами.              Но их прерывают, решительно и беспощадно:              — Мальчики, у вас не занято? А то мы с подружкой скучаем, и, как я вижу, вы тоже.              Возле их столика стоят две весьма симпатичные девушки и явно не против провести с ними сегодняшний вечер. Галф словно вырван из приятного транса, поэтому растерянно переводит взгляд с подошедших к ним леди на Мью и обратно:              — Я…              Он и правда не знает, что сказать, потому что ему уж точно не нужна такая компания, но если сейчас откажется, то это будет выглядеть как минимум странно. Ну какой молодой одинокий парень откажется в здравом уме от такого общества?              Мью тоже кажется немного растерянным, потому что бросает взгляды на Галфа, словно пытается считать его реакцию, но потом все-таки кивает:              — Да, конечно, присаживайтесь.              И вот начался персональный ад Галфа, потому что если на работе ему достаточно было отвернуться или выйти из кабинета, чтобы не видеть, как девы заигрывают с красавчиком-сыном генерального, то сейчас все происходит прямо у него на глазах. Обе девушки как-то просекли, что от него не стоит чего-то ждать, поэтому обратили все свое внимание и все свои усилия на его коллегу, который не отказался угостить их коктейлями.       Тоже.              Если до этого Галф чувствовал себя немного особенным для Мью, раз тот ему купил выпить, то сейчас он снова упал с небес на землю: тот это делает, как оказалось, не только для избранных, но и для каких-то левых девиц в баре тоже. Это неожиданно обидно.              Наверное поэтому он замыкается в себе и молчит, пока их гостьи стараются изо всех сил обольстить его коллегу, а тот, вроде бы, принимает их ухаживания, потому что улыбается и смеется их шуткам и попыткам флирта. А Галфу физически больно смотреть на все это.              Да, конечно, ему ничего никто не обещал, но надежда, как известно, умирает последней. Вот он и надеялся, что сегодняшний вечер — это что-то большее, чем посиделки двух коллег после работы. Может даже начало чего-то, что в дальнейшем может стать дружбой — чем черт не шутит.              Другой вопрос, сможет ли он дружить с Мью...       И наблюдать за тем, как у того развиваются отношения с одной из подобных девушек, которых всегда так много вокруг.              Третий бокал был явно лишним, но другого вида анестезии у него под рукой нет, поэтому Галф лишь морщится, когда головокружение становится уже неприятным. Но все-таки встает из-за столика:              — Вы извините, мне что-то нехорошо. Продолжайте без меня, а я уже домой поеду. Было приятно познакомиться, — он вежливо кивает их спутницам на этот вечер, — пи`Мью, увидимся в понедельник на работе.              Его шатает, когда он делает первые шаги к выходу, а в голове прилично шумит, но Галф все равно упорно идет к своей цели, пусть и спотыкается почти при каждом движении. Но упасть ему не дает знакомая сильная рука, что уверенно подхватывает его под локоть:              — Осторожно!              — Пи`Мью… — его язык заплетается, поэтому даже имя выговорить немного сложно.              — Аккуратно, давай помогу. Вот, вот так.              Его и правда бережно поддерживают чужие руки, пока они пробираются через толпу посетителей бара. На прохладном воздухе, что слегка остужает горящее лицо, ему становится немного лучше, и Галф даже трезвеет, потому что пытается уточнить:              — А девушки…              — Что — девушки? — Мью просто пожимает плечами.              — Ну… Я думал, что ты останешься с ними.              — Зачем?              Галф теряется. Он слишком пьян, чтобы объяснять такие простые вещи, поэтому бормочет:              — Они же тебе понравились.              — Нет.              Он вообще ничего не понимает:              — Тогда зачем ты пригласил их к нам за столик?              — Я подумал, что ты этого хочешь, но стесняешься сделать это сам. Но потом я понял, что это не так, потому что ты вообще замкнулся в себе и начал напиваться. Или ты так стесняешься, что пытаешься набраться храбрости в алкоголе?              Галф теряется.       Мью пригласил этих девушек для него? Но зачем?       Он ничего не понимает…              — Галф!              Он и не заметил, что начал заваливаться из-за слабых от алкоголя ног, но Мью его опять подхватывает и бережно держит за плечи, не давая упасть, а потом эти руки соскальзывают ему на талию, деликатно удерживая. А он настолько пьян, что у него срывает все тормоза. Именно поэтому его ладони сейчас ложатся на эти манящие своей шириной плечи, словно Галф цепляется за них, а по факту просто хочет прикоснуться:              — Спасибо.              — Пожалуйста.              Самый глупый диалог в его жизни и самый неловкий, но слова резко куда-то пропадают, и в пустой голове нет ничего помимо странного жара и желания.              Галф смотрит в эти красивые глаза-лепестки и не может отвести взгляд, потому что когда он еще сможет быть так близко к объекту своих тайных чувств. Или не тайных? Потому что Мью почему-то не отстраняется и не возмущается. И даже не отводит взгляд, словно чего-то ждет.              А Галф не знает, что делать дальше, потому что здравый смысл давно помахал ему ручкой и скрылся в неизвестном направлении, а оставшиеся чувства толкают к самым безумным поступкам. Например, податься немного вперед, прижаться на секунду к этим манящим губам, а затем отстраниться в ужасе от собственной безбашенности.              — Я…              — Галф…              — Прости, я не понимаю, что на меня нашло. Я просто перепил…              Он отводит глаза и пытается выбраться из этих уверенных рук, что сейчас уже лежат у его на талии, и замирает, когда слышит:              — Может тогда ко мне домой? На кофе, чтобы ты протрезвел. Я не могу отпустить тебя одного в таком состоянии.              — Но я не пью кофе, — он поднимает растерянный взгляд на Мью.              — Я тоже.