Blacker than midnight / Темнее полночи

      Мью на самом деле как будто исчезает из его жизни.              Первое, что видит Галф, когда приходит со страхом в понедельник на работу — это пустое место напротив. Еще несколько часов он втягивает голову в плечи и вздрагивает от любого шороха, но Мью так и не появляется. Поэтому в обед он вылавливает другого своего коллегу:              — А пи`Мью?.. Он будет сегодня?              — А ты не в курсе?              Внутри все холодеет:              — Не в курсе чего?              Неужели что-то случилось…              — Так он перевелся в другой отдел. Что только сынку генерального ни придет в голову, — пренебрежительно фыркает мужчина. — Нам бы такое с рук не спустили.              А Галфу безумно стыдно, потому что по сути из-за него Мью опять незаслуженно “прилетело” от коллег. Да, тот создавал образ легкомысленного лоботряса, но он-то знает, что Мью не такой!              Галф и правда видит своего уже бывшего партнера в другом отделе, совсем мельком. Тот не выглядит каким-то убитым горем или подавленным: весело смеется чьим-то шуткам, обнимает красивую девушку, но… смотрит. Смотрит на Галфа тяжело и пристально, словно что-то хочет сказать.              Он уже было дергается навстречу, чтобы быть рядом, обнять, уткнуться в эту широкую грудь, но потом останавливается: нельзя. Уже нельзя. Все, что ему остается — это вот так издали наблюдать.       И чахнуть.              Да, Галф знал, что это решение будет трудным и болезненным, но даже не представлял, насколько. Потому что его физически ломает без Мью, без нежных прикосновений, без его голоса, взгляда этих темных глаз — даже не беря в расчет их сессии, а на простом обывательском уровне, когда они дружески пикировались на работе или проводили время вместе у Мью дома.              А сейчас… Сейчас он может только изредка смотреть издалека и надеяться, что Мью не заметит его пристальный интерес.              — Нонг’Галф? — чей-то голос вырывает его из депрессивных мыслей.              — Да? — вскидывает голову, с тревогой глядя на своего начальника и еще одного парня рядом с ним.              — Ты где витаешь? Мы уже пару минут не можем до тебя достучаться, чтобы познакомить с твоим новым коллегой.              — Ой, простите! — Галф смущается и делает приветственный вай своему новому соседу по кабинету. — Очень приятно познакомиться, пи?..              — Као, — тот улыбается так тепло и широко, что появляются милые ямочки на щеках. — Мне тоже очень приятно, кхун Галф.              — Можно просто нонг’Галф! — он краснеет от такого официального обращения.              Као садится напротив, на место Мью, и продолжает бросать на него заинтересованные взгляды, от которых ему становится немного неловко. Галф ловит себя на мысли, что хочется полностью спрятаться за монитором, чтобы не быть на виду, но потом сам себя одергивает: это будет просто невежливо по отношению к коллеге.              Тот и правда оказывается достаточно приятным в общении: приносит ему кофе и печеньки с кухни и потом расстраивается, что Галф кофе не пьет и сладкое не любит. Као пытается втянуться в работу, задает много вопросов, а он… Он скучает по Мью, очень сильно, и тайком выглядывает мужчину в коридорах офиса и на кухне, пусть и в чьей-то компании.              — Галф!              — Что? — он сомнамбулически поворачивает голову на голос.              — Ты уже 10 минут размешиваешь этот чай — он, должно быть, давно остыл. О чем задумался?              О ком, а не о чем.       О том, о ком ему нельзя думать, но пока не придумали рубильник, который поможет отключить все вредные (и такие сладкие) мысли в его голове.              — Ты такой милый.              Он глупо таращится на Као, переваривая услышанное:              — Милый?              — Ну да, — тот застенчиво улыбается, а затем вскрикивает.              Галф почти подпрыгивает на месте от неожиданности, когда слышит до трясучки родной голос:              — Ой, простите, я такой неуклюжий!              Мью.       Только что.       Облил Као.       Чаем.       Совершенно случайно, да.              Он с трудом отрывает взгляд от любимого нахмуренного лица, чтобы повернуться к коллеге:              — Ты в порядке? Чай хотя бы не очень горячий?              — Да, в полном — только вот брюки…              Галф и сам это видит: на них в районе бедер расползается мокрое темное пятно, поэтому он тут же тянется за салфетками, чтобы помочь промакнуть. Но его запястье перехватывает железная хватка, а рука вырывает из его ладони салфетки:              — Ну что ты, Галф! Я накосячил — мне и помогать.              И улыбка-оскал убийцы, от которой хочется спрятаться в шкаф.              В шкаф Галф, конечно, не прячется — просто он не влезет в кухонный, но руку от ног Као отдергивает с испугом. Злой Мью — жуткий Мью, и еще больше доводить он его не желает. Поэтому провожает обоих мужчин взглядом, когда они скрываются в направлении туалета, а сам остается один в растерянности: и что это было? У Мью с Као какие-то терки?              Но узнать это ему не доводится, потому что его коллега возвращается на кухню один: хмурый и молчаливый, все с тем же пятном на брюках.              — Ты как? — Галф растерянно поднимает на того глаза.              — Все нормально, пойдем работать.              — А пи`Мью…              Но договорить не успевает, потому что обычно добродушный и приветливый Као его не дослушивает и четкой поступью направляется в их кабинет. Галфу остается только недоуменно пожимать плечами и семенить следом.              Но Майлду он все-таки пишет, кратко описывая ситуацию. На что тот взрывается восторгом:              “Бро, так это же отлично!”              “И что тут хорошего-то? Мью почему-то разозлился, и Као темнее тучи”.              “Ты совсем жираф, да? А вроде даже не пятнистый. Он ревнует тебя”.              “Кто? Као?”              “Да Мью же, болван! Просто так появился из ниоткуда и утянул своего конкурента подальше от тебя”.              “Да какой он ему конкурент — это просто коллега же!”              “Это ты своему Отелло расскажи, Дездемона”.              Галф откладывает в сторону телефон и настороженно смотрит на коллегу, который сидит мрачнее тучи за компьютером и что-то печатает там:              — Пи`Као…              — Что.              Он даже начинает чувствовать себя виноватым, когда слышит этот резкий тон. Но потом выражение лица парня напротив смягчается, и тот даже улыбается:              — Ты прости, что я вот так рычу на тебя — просто настроение ни к черту.              — У меня такое ощущение, что я в чем-то провинился, — Галф робко смотрит на парня, копчиком чуя, что это из-за него прилетело соседу по кабинету.              — Нет, что ты! Просто этот сынок генерального… — Као возмущенно-язвительно фыркает, но потом умолкает, снова утыкаясь в монитор. — Ладно, проехали! Не хватало, чтобы он еще и тебе настроение испортил, этот засранец.              — Он что-то сказал тебе? — он осторожно пытается выведать, все еще не доверяя словам Майлда.              — Ничего конкретного, — тот небрежно пожимает плечами. — Просто грубый заносчивый выскочка, как многие богатенькие детки “больших” родителей.              Значит, все-таки не ревность…       Галф растерян, потому что точно знает, что уж Мью-то точно не грубый и не заносчивый ни разу. Но вот у Као сложилось явно другое мнение.              Поэтому он лишь растерянно кивает и пытается поощрительно улыбнуться, снова утыкаясь в свою работу, которая вот ни разу его сейчас не привлекает. Нет возможности сосредоточиться, когда перед глазами — это холодное, яростное, но такое прекрасное лицо.              Галф кое-как дорабатывает до шести часов, чтобы с чистой совестью выключить компьютер, помахать на прощание хмурому Као и пойти на автобус, который наконец отвезет его домой в тихую квартиру, где так приятно расслабиться в теплой ароматной ванне с пеной.              Но планам его не суждено сбыться, потому что стоит только струе воды начать генерировать миллионы пузырьков, как раздается звонок в дверь.              — Я тебя сегодня не ждал…              Галф открывает, не посмотрев даже в дверной глазок, уверенный, что это Майлд завалился с привычным квестом сожрать все припасы в его доме. Но натыкается на горящие болью и какой-то злостью глаза другого человека, чье имя тоже начинается на “М”.              — А кого ты сегодня не ждал, малыш?              Ох, тот еще и пьян!       Потому что запах алкоголя настолько явственный, что от него одного можно захмелеть.              — Мью, что ты тут делаешь…              — А ты как думаешь?              — Я не знаю, — Галф теряется. — Мне кажется, что мы все с тобой обсудили.              — Но вот я не помню, чтобы мы обсуждали твоих коллег, которые считают тебя милым.              Ох ты ж блять…       Все-таки слышал…              Галф не знает, что ему делать дальше: захлопнуть дверь прямо перед носом или смилостивиться и впустить незваного гостя, но провидение решает за него, когда тяжелое тело начинает на него заваливаться, пригвождая к стене.              Да что же это за день такой!