Паренёк из Московского метро

Сдвинул ржавую пластину, пролез подле и с грохотом сдвинул, схватился за револьвер с глушителем и фонарик, замер у стены. Тишина, лишь капли воды опадают с потолка и эхом разносится вдоль туннеля.       Крыса бежит в норку за нею устремились ещё и ещё в ужасе прячутся куда только могут. Разразился громкий рык, что-то крупное скачет на встречу ко мне. Подготовил ствол побольше, прицелился светом фонаря, сжал покрепче, страх отпустил и двинулся вперёд.       Перед лицом маячит чудище местное по всему его больному телу шрамы от пуль и ножей. Выстрелы летят мимо цели, чересчур прыткий. Сблизился со мною в ближний бой насмерть.       Острыми точно бритва когтями монстр полоснул плоть воздуха. Судорога взяла своё и пал замертво тот час, как грудь пронзил кинжал «Чистая кровь». Прижал собой к рельсам, выполз из-под тела и приготовился пустить в ход окроплённый кровью клинок. И вновь эта тишина. Спрятал реликвию рейха, что не раз спасала своей убойной «силой». Отряхнул грязь со штанов и куртки, поправил лямки рюкзака и под свет фонаря в путь отправился до станции «Третьяковской».       Сырость воздух душит, грибы растут среди останков и осмотрел у каждого есть ли патроны, фильтры или другие ценности. В самом тёмном уголке лежит по виду бандит с противогазом на лице, яркий свет фонаря пробудил к сознанию и «оживший труп» шуганул меня прочь.       — Не привыкну к такому никогда! — сказал себе под нос.       Тяжёлый кашель сквозь который пару слов он произнёс:       — Дышать… не могу…       И закрыл глаза, чтобы вновь принять вид трупа. Дошло до меня — это не просто галлюцинация. Без всяких раздумий опустился подле него, снял испорченный фильтр, достал новый и быстро прикрутил. Спасение негде ждать, смерть повсюду ждёт от случая к случаю.       Полный рюкзак собрал вещей, а взамен им всем даровал покой. Прошёл вперёд немного, вода под ногами, попал словно в другой мир. Тьма сменилась мягким светом, туман скрывает за собой секреты, текут крохотные струйки с потолка. И шаг, упал бы в глубокий водоём, но приметил с боку чью-то лодку. Переступил, уселся, схватил вёсла и оттолкнул.       Не успел проплыть и метра как сзади услышал заглушённый крик:       — А ну стоять! Плыви назад не то пристрелю!       — Хорошо, хорошо… — прерывисто ответил, медленно повернулся и погрёб назад.       — Вот молодец, а теперь слезай и ковыляй по добру по здоровому! — приказал мне сойти с лодки.       — Так и оставишь меня тут? — он взялся за вёсла и поплыл вперёд — Я заплачу тебе, если переправишь!       Последнее явно тронуло его и подплыл обратно, чтоб сказать:       — Могу за бесплатно на месте пристрелить и забрать всё себе, так что…       — Отплатишь долг ты мне, за жизнь к которой тебя вернул! — призвал я к совести вора.       — Вот удумал, а плата моя — что ты ещё дышишь! — ответил, развернул лодку и погрёб вёслами.       — А ты не торопись, вернись и договоримся! — после слов моих тяжело вдохнул и выдохнул, но всё-таки приплыл вновь.       — Говори, я весь во внимании… — сказал с тихой злостью.       — Нету ли слабости, что так тянет уснуть? Проплывёшь на своей лодочке немного и задремлешь, а там уже случиться всё что угодно, — предупредил его.       — Хитрый змеёныш! Что ты сделал со мной?! — направил на меня свой ствол.       — Ничего такого, надышаться ты успел ядовитыми испарениями, — спокойно прояснил причину.       — И правда… ладно, запрыгивай ко мне, как усну, подменишь меня… — без лишних слов, подвёл лодку, залез я и уселся на другой край и поплыли наконец-то в затопленный туннель.       Довольный тем, что не придётся искать новый обход, решился в меру приличия узнать:       — Зовут тебя то как?       — Андрей я… — угрюмо ответил.       — Сергей… — назвал своё имя.       — Скажи, а есть у тебя там знакомый, где подсобит вдруг на случай непредвиденный? — спросил у своего попутчика.       — Вот по делу! Найдёшь Диму, объяснишь всё ему, но только не оставляй меня одного в лодке, не то обворуют, не то прибьют, — бодро ответ свой дал.       — Хорошо, придумаю что-нибудь как будем там, — обнадёжил Андрея.       — Глаза слипаются сами собой… держи вот весло, греби вперёд… — сказал через зевоту, передал мне эстафету и прилёг на боковую.       Сжал весло, погрёб по мутным водам лодку, свет лампы освещает тьму, напеваю ритм и слова той музыки, что услышал в записи у одного коллекционера антиквариата. Холодный ветер дунул в лицо, в дали замелькал свет и чем ближе подплывал, тем больше трещала лодка, что своим весом пробивала тонкий лёд. Над щелью застрял, а пробиться не давал снег, что приносил злополучный ветер с поверхности.       — Проклятая пустошь, даже под землёю не найдёшь от неё покоя! — пробурчал, присел отдохнуть, поменял фильтр на своём противогазе и Андрея.       Мыслей как выбраться из этой ловушки не желало приходить в голову. Усталость же так и норовит увлечь бухнуться рядом с ним и просто уснуть.       Поднялся на ноги, взялся покрепче за весло и продолжил прорывать путь для лодки. Звуки треска льда и дерева сотрясали тишину вокруг, что привлечь могло незваных гостей. Замирал на некое мгновение, чтоб услышать засаду недруга.       Выбился из сил и у края лодки опустился на колени, сдался на милость Фортуны. Из куртки блеск кинжала ослепил безумной идеей. Вытащил правою рукою и в пылу ярости ударил в самую серёдку льда. Трещины разрослись в подобии корней и разбила льдину на куски.       Лодка сошла на воду, проплыла чуток и вновь принялся грести вперёд. Лампа гаснет и уже своим фонариком освещаю путь. Ветер тёплым приливом согревал и предвещал рядом станцию.       Вырубил свой фонарь, подплыл к решётке, через которую проорал на меня мужик в серой робе:       — А ну стоять!       Вёслами оттолкнулся назад и глянул на него, предложил:       — Отплачу за проход!       — Вот как, а откуда лодку стырил? И кто там ещё у тебя? Отвечай! — злостно требует и слепит ярким светом прожектора.       — Андреева лодка и сам он здесь, спит, — кратко пояснил.       — Этот наш, поднять! — приказал своим.       Погрёб в открытый проход и причалил у подъёма на сухую часть станции «Венеция», а до затопления звалась «Третьяковской». Жизнь здесь отвратила людей от всякого благоразумия, ибо любой другой покинул бы это отвратное место.       Снял противогаз и зловоние от тухлой рыбы прошибла голову. Подошёл ко мне тот самый мужик и стал требовать от меня плату:       — С тебя и твоего спящего дружка по пятьдесят патронов за проход!       — Это какая-то обдираловка. Я оплачу, но хотя бы можешь послать за Димой?       — Оставь его здесь, с ним ничего не случится и ищи этого самого Диму! Мы поисками не промышляем! — вякнул с презрением, схватил с моих рук сотню патронов и ушёл обратно, а вокруг как назло ни души.       — К чёрту всё, погрёб вперёд, кто-нибудь да увидит в тебе знакомое лицо, — выразился в воздух, приблизился к Андрею и осторожно снял с него противогаз.       Лицо типичного бандита, ссадина у левого глаза, край губы распухший. Вытащил вёсла, оттолкнул лодку и погрёб по станции.       По пути попадались некоторые группы людей, что шли по своим делам. И только когда подплыл к торговым рядам, встретил старого дряхлого рыбака на лодке, который скрупулезно подвешивает свежую рыбу на леске.       — Извините, если отвлекаю вас, но…       — Ты кто такой?! Не пугай так старика! — повернулся, вздрогнул и прикрикнул на меня.       — Простите, не хотел вас напугать. А где мне найти друга Андрея, Дмитрия? — виновато спросил у старца.       — Так, так, Андрей… Знаю такого, говорил ему, что одному опасно, не послушался. Поплыл на лодке разузнать, что стряслось у группы «Полюс» в северных туннелях от которых уже давно ни слуху ни духу, — закончил свой рассказ и как-то подозрительно пригляделся на меня, лодку, моего пассажира.       — Это же его лодка и вот он спит у тебя! Что с ним случилось?! — потребовал объяснений и до развесил рыбу.       — Среди мёртвых тел привлёк меня он своим кашлем, поменял фильтр и потом была забавная история с этой лодкой, но всё-таки договорились, и попросил по прибытию найти его друга, — пересказал часть истории.       — Значит всю эту группу что-то перебило, но главное спас ты этого дурака. Стой здесь, я схожу позову Диму и на том порешаете, — грустно закончил разговор, прошёл под рыбой, переступил на сушу и растворился в толпе посреди рынка.       В полумраке станции замелькали суетливые силуэты от огней костров и светильников. Выбежали из бара дед в сопровождении двух крепких мужиков к лодке деда.       — Давай греби и причаливай лодку с боку моей! — скомандовал дед.       Покосился на этих живых машин для убийств и с холодной уверенностью вопросил у них:       — Кто из вас Дима?!       Ответил дед:       — Слева, Дима, справа брат его, Тимур.       — Андрея мы заберём, поставим на ноги, тогда и поговорим, — твёрдо заявил Дима.       — Не боись, свои мы! Подплывай быстрее, не знаем долго ещё дышать будет! — с теплом призвал Тимур передать им моего пассажира.       — Не верю ни какому вашему слову! — в ответ прикрикнул и погрёб на лодке от злопыхателей.       — Не жить тебе спокойно, мразь! — лицо деда исказилось в морщинах от ненависти.       Двое мужиков без лишних слов готовы были растерзать меня на месте, но старик по умерил их пыл. Потопталась троица лжецов и вернулась в свой притон.       Всю станцию обо плыл, никто не может или не хочет помочь с поиском друга Андрея. Приметил небольшую лавку около воды, подплыл ближе спросить:       — Извините, не знаете ли вы Дмитрия, друга Андрея?       — Привет, привет, не знаю такого, — радушный продавец, что разодет в цветастые одежды, ответил мне.       Уплываю от него, искать дальше, но опешил от слов торговца:       — Постой немного, припомнил одного Диму, вроде ушёл он на север с бандой «Полюс».       — С ним мой друг с детства был, жду здесь который день уже и приторговываю всякими безделушками. Хочешь чего-нибудь купить, всё по доступным ценам? — радостно рассказал и улыбчиво показывает на свою лавку с товаром.       — Простите, привычка моя с разумом не дружит. Так вы может знаете что-то, поделитесь? — спрашивает и разглядывает меня с тревогой в глазах, нахмурил бровь свою и вместе со мной погряз в размышлении.       Воспоминания о тех погибших от лап могучего мутанта воспалились в голове: рвал плоть и разгрызал глотки, кричали от боли и ужаса, бились до конца. С губ моих сорвались предсмертные слова Димы:       — Сдохни… получай… это тебе за Рому!       Торгаш глаза выпучил, губа нижняя задёргалась, потупил взгляд на лавку свою. Появилось жгучее желание себя побить по глупой голове, что искал мертвеца среди живых, которому сам же даровал покой.       — Мой Ромка, зачем же ты так бросил меня на произвол судьбы и всё ради своей мечты прославиться?! — провыл сквозь слёзы горечи от потери и в страхе позора размазал руками по лицу.       — Ты видел их смерть, а эта лодка на которой отправился к своим один на выручку, Андрея, что так сладко спит на другом конце? — взял себя в руки торговец и принялся разбираться.       — Получается всё так, только позвольте мне всё рассказать в другом месте и дать другу моему выспаться на кровле мягкой, — подтвердил ему с полной беспомощностью своего положения.       — Забыл о нормах приличия, звать меня Евгений, — протягивает руку, а я невпопад, — Сергей.       — Понимаю тебя полностью, сам до поры до времени бывал на этой станции как прокажённый, а помог мне устроиться здесь Ромка, — тяжело вздохнул и продолжил, — дам тебе всё что нужно, причаль тут рядом.       С верой в доброе сердце пристал лодкой к платформе и верёвкой привязал. Сам уже с ног падаю к безмятежному сну, но держусь из последних сил.       — Давай помогу, всё равно сегодня торговля не задалась, — сошёл с прилавка, сгрёб мелкий товар в сумку себе и подбежал ко мне, — перетащим твоего друга ко мне домой.       Взялись вдвоём под ручку и повёл Евгений к себе. Невзрачные личности проходили мимо нас из жилого корпуса, целой гвардией бандитской шайки.       — Здесь! — указывает пальцем на свою палатку, отпускает Андрея и подбегает открыть замок.       — А неплохо ты тут устроился, — удивился ухоженности интерьера внутри.       — Спасибо. Давай пусть поспит на моей кровати, — схватил за тело он, а я с сзади стащил рюкзак.       — Вот и всё, присаживайся передохнем, выпьем чего-нибудь. Есть у меня хороший чай, перекусить можем колбасой, — пригласил к своему столику перекусить.       — Рассказывай, что да как там произошло на севере с «Полюсом»? — спросил меня, а сам принялся накрывать стол.       — Шёл я по туннелю, услышал выстрелы и крики, побежал на выручку, а там одного за другим кромсал один здоровый такой мутант. Еле добил ножом, кожа твёрдая как камень, откормился за много лет, — поведал свою полуправду.       — Ради этого «Полюс» всей толпой отправились на север прибить эту тварь, что сгубило бессчётное число караванов и одиноких путников. Не пробить кожу его ни пулей ни ножом, а у тебя всё-таки это получилось! Благодаря тебе северные переходы безопасны в какой-то мере, — налил в обе кружки пойла, — чай идти кипятить не хочется, давай тогда по такому случаю выпьем моей водочки. За тебя, мой друг и тех кто отдал жизнь в борьбе с этим поганым чудищем!       Мы взяли стаканы в руки, чокнулись ими. Отпил часть, в горле зажгло, взял с блюдца кусочек колбасы закусить.       — А твой этот Андрей, какая история вас связала? — указал на моего друга, что так сладко спит на мягкой кровати.       — Лежит с виду мертвец, только тронул, как схватит за руку и с испугу отпрянул. Кашляет в противогаз, фильтр испорченный не сменил вовремя, а я скрутил старый и новый прикрутил, — рассказал о первой встречи, — так и лежал, а оказалось потом, как на его лодке уплыть хотел, что торопился за мной. Немного повздорил, но уговорить сумел вместе поплыть сюда. Спит он от паров что травят гнусным ядом, организм борется его и как проснётся водой отпаивать.       — Вот так случай помог ему, попался на пути хороший человек. Многие бы прибрали все вещички, да и бросили задыхаться. Другие прирезали бы его, чтоб не мучился. Таков наш беспощадный тёмный век, либо ты, либо тебя, — грустно закончил и убрал бутылочку свою в рюкзак.       — Было уже так когда-то, читал историю Древней Греции, там как у нас сейчас, вот только жили они под небом и цвела цивилизация, красота Микенской культуры поражает как наш «Полис» посреди кошмара варварства, — высказал я мысль, отчего опешил мой собеседник.       — Ну ты даёшь, а с каких мест ты путь держишь? — с интересом спрашивает меня.       Допили мы что было в стаканах наших и начал свой рассказ:       — С «ВДНХ» иду я в «Полис» с вестью страшной. Думаю ты когда-то слышал о «чёрных» из жутких сказок. И эти сказочные создания сводят с ума всю станцию! Быть может они прорвались и уже штурмуют «Алексеевскую». Туннель обрушить нельзя, а то вода прорвёт и смоет несколько станции. Один Хантер ушёл воевать к ним в их логово, а я всего-то за книгой важной приехал с караваном.       — Да, слышал одну историю, как эти «чёрные» вырубают целый отряд опытных бойцов, — с тревогой посмотрел на меня и спросил, — Ты видел их?       — Нет, только слышал ото всех, а подтвердил всё в предсмертных словах дозорный, что выжил после нападения и смог говорить. Весь рассказ записал у себя, друг подсказал к кому обратиться и сообщить, — кончил краткий пересказ.       Тишина в мысли бросает и тушит тягучим холодом беседу. Глухой стон в подушку пустил, перевернулся на спину и глазами заморгал.       Оглядел незнакомое место, увидел меня на стуле, проворчал на всю палатку:       — Какого лешего я здесь?! Русским языком сказал тебе: найди Диму! Это кто с тобой сидит?       — Успокойся, всё хорошо, приютил нас Евгений, — достал из рюкзака бутыль с чистой водой, налил в кружку и вручил ему, — пей вот, это вода, поможет тебе.       — Я Евгений Портков, пришёл сюда с «Новокузнецкой», ждал своего давнего друга Ромку, уговорил вместе переехать на «Павелецкую». А тут вот нежданно негаданно отправился вместе на облаву с «Полюсом»… — рассказал о себе, уныло голову опустил и рукой лицо прикрыл.       — Дима, Дима, нет, не умер он, где-то на станции ходит, — допил Андрей воды, говорит сам себе, да высматривает во мне что-то.       — Извини меня пацан, дурь из головы сказанул. Спасибо, что не бросил и тебе Женя, — пристал с кровати, похлопал моё плечо и пожал руку Евгения.       — Один дед рыбак тебя требовал отдать, позвал двоих здоровяков, представились Димой и Тимуром. Убрался на лодке от них от греха подальше, — рассказал о той троице лжецов.       — Правильно сделал, это местные вышибалы, а дед — владелец бара, — прояснил Андрей.       — Что ты сделал ему? — попутно спросил.       — В баре его, пара моих дружков пили и пили, а я за компанию с ними. Пропили двадцатку или тридцатку патронов, в полном угаре, а что дальше не особо помню. Встал один с бодуна, за троих пришлось платить по счетам. Так там ещё как рассказывали, драку устроили и такой беспорядок, еле как нас выкинули за порог бара. В долгу у него большом, а платить не чем. Решился сплавать на лодке, попытать счастье там, быть может жив Дима и сам «Полюс», а если нет, патронов бы хватило откупиться, — закончил свой рассказ и осторожно приблизился ко мне, шепнул на ухо, — отдай патроны, что собрал с их тел.       — Не видишь, устал он, пусть поспит! Твой долг я отплачу, неблагодарный! Идём со мной в бар, там порешаем! — не выдержал Женя и заступился за меня, — закрою палатку, а за вещи не беспокойся, грабить своих дорого стоит.       Молча вышли недовольный Андрей с Евгением и запечатал палатку за собой. Повезло мне встретить в этом месте одного доброго человека. Посплю и пойду дальше.       Полис, оазис по среди ледяной пустыни, всё такой же красивый с тех пор, как был здесь. Свет свободы, надежды цивилизации оживает перед глазами. Сижу в старом вагоне и беззаботно смотрю как кипит жизнь. Время замерло для всех, яркий свет погас, огни пулемётов замелькали перед глазами. Выхожу на платформу и бегу к гермозатвору, а из него яркий холодный свет слепит глаза и чёрный силуэт затягивает в себя.       — Не спиться? С Андреем вопрос решили, хоть дед немного поворчал на тебя, но обиду не держит. Вещей много у меня, а лишние пары рук не помешает, пусть поработает, быть может что-то да ёкнет в его дурной башке, — с торжественной улыбкой сидит за своим столиком и пьёт из бокала.       — Идти мне надо на «Новокузнецкую», а время поджимает, — сказал и встал с кровати, накинул на спину рюкзак.       — Будь осторожен, говорят там мутанты свирепствуют, стреляют их нещадно пачками и огнемётом сжигают, — рассказал Женя о делах станции и продолжил, — которым якобы на «Курской» сжигали больных чумой и что только не выдумывают и не извращают человеческие языки. На деле же закрыли станцию, объявили неделю строго карантина и вернулись к торговле.       — Правда всегда скучна и предсказуема. Спасибо за всё, может когда-нибудь свидимся ещё, — сказал на прощание и пожал руку.       — Удачи тебе, — услышал за спиной перед тем как выйти из палатки.       Справа Андрей подбежал с радостным лицом, заговорил бодро:       — Я свободен и могу убраться из этой дыры! Серега, ты мой спаситель, я тебе по гроб жизни обязан!       — Хорошо, Андрей, не проворонь свой шанс. Фортуна изменчива как Луна, — улыбнулся ему в ответ и ушёл.       На входе пропустили без лишних вопросов, кошмарный сон подгоняет меня быстрее до «Полиса» дойти. Проверил на месте ли заколка Павла Слетова и записка.       Станция «Новокузнецкая», запахи сырости и рыбы отпустили и обыкновенную жилую станцию в тусклом свете не рассмотреть. Только таблички рынков и заведений прочтёшь, а сами они погружены во мрак. Пара патрулей вооружённых бандитов ходят, туда сюда.       В дали видны обгорелые трупы мутантов, проход из которого они лезли, запечатали. По-видимому смогли отбиться, но стоят на страже встретить новый прорыв.       Сошёл с платформы и трое мужиков со смертельной усталость в глазах позволили мне выйти на переход к «Павелецкой». А там спокойно дойду до «Полиса», если, конечно, кто-то не засел в переходе на мрачную станцию «Полянка».