Чудо в перьях

      — Хотя, знаешь... Мне тоже есть что сказать.       Ян придвигается ближе, прижимаясь ко мне всеми частями богато одарённого тела, и говорит,       шепчет       что-то о любви с первого взгляда и о том, что это чувство не знает пола. Что-то о будущем, в котором мы наплюём на стереотипы и будем счастливы       раз и навсегда.       Я почти не слушаю, потому что наши губы соприкасаются,       еле ощутимо,       и от каждого его слова по коже бегут искры, голова плывёт, мысли туманятся, и я волнуюсь, я страшно волнуюсь...       — Если ты не будешь дышать, то задохнёшься, — усмехается он, переплетая наши пальцы.       — Если ты не будешь отскакивать от меня в середине процесса, то мы можем поцеловаться, — парирую я, крепче сжимая руку парня в своей.       И мы целуемся. До тех пор, пока губы не начинают болеть, пока тяжёлое дыхание не превращается в сдавленные стоны, пока тесная одежда не оказывается хаотично разбросанной по полу...       — Эй, пернатые, подъём! Вы что тут устроили? — ворвался в мой сон голос Сфинкса.       Я нехотя приоткрыл сначала один глаз, потом разлепил второй. Радужная картинка единения с любовью всей моей жизни мгновенно сползла, как краска с покрытой ацетоном стены. Ей на смену пришла облезлая осточертелая реальность с неудобным диваном, после ночи на котором адски ныли мышцы и ломило суставы, и с ошарашенным Никитой в дверях, не знающим, что и думать, хотя думать тут, к большому сожалению, нечего, — всё самое интересное происходило исключительно в моей голове.       Доброе утро, Влад, и добро пожаловать в эту прекрасную жизнь.       — На часах 9:00, и мы оба здесь. Какие претензии? — сонно протянул я, приподнимаясь на локтях.       — Никаких, но...       Никита вопросительно изогнул бровь и качнул головой в сторону Ангела, который всё ещё спал, распластавшись по дивану звездой и не закинув на меня разве что только голову. Наши тела переплетены так, что с ходу и не понять, где моё, где его: нога Яна переброшена через мою упакованную в гипс конечность, рука — через торс, нос практически утыкается в ключицу, мягкие волосы приятно щекочут щёку.       Настроение поползло вверх. Вместе с уголками губ. Да, вчера на моё детско-нелепое и глупо-несвоевременное «ты мне нравишься» Ян не ответил ничего конкретного, но и безалтернативное «пошёл на х**» ведь не прозвучало. Да, до моих фантазий и снов нам ещё как от Калининграда до Владивостока, но есть ведь шанс, что всё ещё впереди.       Я скользнул взглядом по спине мирно посапывающего парня. Не знает он, есть ли у меня шанс, как же. Его поведение гораздо красноречивее любых слов. Мальчик, у тебя неделя, и мы будем гулять по Невскому, держась за руки, целоваться на эскалаторах в метро или что там ещё обычно влюблённые парочки делают.       — Ничего не было, если ты об этом, — неопределённо передёрнул плечами я, — Просто не хотелось вставать чуть ни свет и тратить драгоценное время сна на дорогу. И почему у нас, кстати, в девять тренировка? Чего не в шесть?       Я постарался вложить в интонацию пару вагонов жёсткого сарказма, — в сон клонило нещадно. На Никиту это, правда, подействовало мало.       — У меня планы... в три, а до этого нужно будет ещё домой заскочить, привести себя в божеский вид.       — Что это за планы такие, ради которых ты готов на другой конец города мчать, чтобы намарафетиться? У кого-то сегодня свидание?       — Захлопнись. Если у тебя голова забита любовной лабудой, это ещё не значит, что у всех так, — отрезал Ник.       — Ууу, какие мы злые. Значит, точно свидание.       Сфинкс закатывает глаза и протискивается в комнату. Я подыхаю от зависти и решаю во что бы то ни стало в ближайшие дни вытащить Яна на романтический променад. На успех я рассчитываю мало, из-за чего хочу стукнуть загадочно улыбающегося Никиту ещё больше.       — Ладно, буди давай своего протеже. Поставлю пока кофе.       Ник забренчал чашками и зашуршал пакетом с пахучими зёрнами. Я с минуту полюбовался на спящего Ангелочка, потом осторожно потрепал его по плечу. В ответ на это движение он промычал что-то невнятное и поначалу даже придвинулся ближе, чуть крепче обхватив мой торс, но потом резко открыл глаза и тут же отпрянул от меня, как от раскалённого чайника. Тут то я и понял, что всё плохо. Старательно нарисованное моей воспалённой фантазией будущее таяло на глазах.       — Доброе утро, — выдавил я, борясь с подступающим к горлу комом.       Приподнятое настроение моментально захотелось спустить в унитаз.       — Д... доброе, — вякнул Ян, ещё сильнее вжимаясь спиной в стену.       Я ладонями растёр пылающие от злости и стыда щёки. Ну почему опять это со мной происходит? Проклятье на мне, что ли? Не случилось ведь ничего совместимого с такой реакцией. Ангел же сам вчера начал этот б**дский разговор. Какой смысл задавать вопросы, ответы на которые не хочешь знать?       Чувствуя, что напряжение между нами растёт, а атмосфера в комнате становится противно-липкой и вязкой, Сфинкс взялся за оперативное спасение ситуации.       — Кофе?       Не дожидаясь ответа, он всучил Яну чашку. Парень повёл головой, мазнул по мне оловянным взглядом и, отвернувшись, уткнулся в кружку. Зашуганно и отстранённо. Ну, класс. Хотя на что я рассчитывал, разом вытряхивая всех своих скелетов из шкафов?       — Не хочу разрушать вашу магию утра, но что это ещё за инсталляция?       Никита поддел носком кроссовка валяющийся на полу шлем. Тот очертил полукруг и прикатился к остальной куче амуниции, которую я вчера вывалил из шкафа.       — Это я... искал кое-что.       — Не переживай, я уберу, — подал голос Ян, сползая с дивана.       Каменная плита, придавившая грудь с момента его пробуждения, отъехала в сторону. Это что, забота?       Брови Сфинкса хмуро сошлись у переносицы.       — Ну уж нет, пусть Влад и уберёт.       — У него же нога...       — Знаешь, смог раскидать, сможет и по местам разложить. Ты собирайся лучше, через 15 минут приедет Маршал, и мы начинаем тренировку.

***

      И как всё это барахло туда только умещалось? Я добрые 20 минут честно играл в тетрис, пытаясь упихать в чёртов шкаф всё нажитое нашей командой добро. Пробовал и так, и эдак. Не получалось. Постоянно что-то вываливалось, два раза максовские панцири больновато съездили мне по затылку, некоторые шлемы вообще не влезали по размерам на узкие полки. В какой-то момент я с гневным «*б твою мать» просто засунул всё оставшееся куда пришлось и с силой придавил плечом дверцу. Когда экипировка посыплется на голову того несчастного, кто первым откроет этот шкаф, это будет уже не моей проблемой.       После тетриса на альтруистических началах немного поиграл в Золушку: заправил диван, помыл чашки и кофеварку, вернул на законное место позаимствованный у Механика плед. Наружу не тянуло. Там ведь будет Ян, после вчерашнего шарахающийся от меня, как от огня. Думаю, окажись мы сейчас наедине на краю обрыва, он не раздумывая сиганул бы в воду. Даже если не умеет плавать. Даже если под откосом нет водоёма. Хотя вот уж кому впору сбрасываться с горы, так это мне. Я ведь собственноручно всё испортил своей непрошеной и неуместной искренностью. Устроил день открытых дверей и за милую душу выдал ему все свои застарелые кошмары — единственное, что у меня есть не напоказ. И чего ради...?       Упадническую мысль не дали закончить звуки бури, доносившиеся с улицы. Там что-то грохотало, вопило и хохотало.       Я рывком распахнул дверь. На треке творился какой-то цирк. Причём с конями. Марашал на полной скорости гонялся за Ангелом, который еле успевал уворачиваться от разбросанных по трассе препятствий и поддавать газу, чтобы не оказаться снесённым этой дурмашиной без тормозов. Пунцовый от смеха Сфинкс, согнувшись пополам у своего мотоцикла, пытался как-то комментировать ситуацию. Выходило нечленораздельно.       — Что происходит? — крикнул я, но мой голос растворился в рёве двигателей и хохоте Никиты.       Пришлось подходить ближе.       — Что происходит?       — Ян тупит с набором скорости, — смахивая с глаз проступившие слёзы, объяснил Ник, — На каскаде я чуть не снёс ему колесом череп. Маршал пытается решить эту проблему.       — Радикально, — протянул я, наблюдая за зигзагами, которые выписывает Ян, удирая от вошедшего во вкус Рязанова.       — В стиле Макса, — безучастно пожал плечами Сфинкс.       Закурили. Полюбовались на почти кинематографичное столкновение самопровозглашённого тренера и его подневольного ученика.       — Слушай, а ты свободен сегодня? — более или менее успокоившись после очередного приступа смеха, заговорил Ник.       — В целом, да. Хотел сгонять с Ангелом в батутник, который мы вчера прогуляли, но не думаю, что он захочет.       — Что там у вас вчера случилось?       — Ян спросил, нравится ли он мне. Я сказал правду.       — Сочувствую. Но твоё счастье, что он не психанул и не...       — Ты, кажется, что-то хотел? — грубовато оборвал друга я.       Обсуждать очередной свой провал в попытке построить отношения я был не намерен. По крайней мере, сейчас.       — А, да, у меня сегодня назначена встреча с потенциальным спонсором.       — Планы в три?       — Они самые. И я подумал, было бы здорово, если бы ты поехал со мной.       — С каких пор я стал нужен на деловых встречах?       — Глава компании, с которой я веду переговоры, вроде как твой фанат. Постоянно спрашивал, будешь ли ты участвовать в шоу, расстроился, когда я ответил, что нет, интересовался твоим здоровьем, даже личного врача предлагал в качестве помощи.       — Ого, звучит неплохо. Он молодой? Красивый?       — Нет, ему где-то за 45. Да не знаю я, мужик как мужик, и..., — Сфинкс неожиданно поменялся в лице, в глазах мелькнуло осознание, — Даже не думай об этом! Никакого флирта и никакого секса. Даже воображаемого. Влад, чёрт возьми, тебя вообще можно хоть о чём-то спокойно попросить?       — Ладно-ладно, не кипятись, я же шучу. Конечно, съезжу я с тобой к этому спонсору. Помогу чем смогу.