Токсин желаний

Всю поездку до дома Брюс ластился к заклятому врагу, не в силах с собой совладать. Он старался коснуться его, прижаться, ощутить в своих руках хотя бы частицу жилистого тела. Холодный и сдержанный Бэтмен уступил место тому, кого тщательно скрывал за маской всё время. Брюс Уэйн — плэйбой, любовник, мальчишка в душе. Герой ненавидел своё второе я. Он бы с радостью навсегда слился со своими чёрными доспехами, стоял бы на страже Готэма до самой смерти. Тёмный рыцарь знал — город нуждался в нем. Он так же знал, что на смену одним преступникам всегда приходят другие, у этого нет конца, а значит и герой должен быть вечен. Брюнет часто размышлял об этом, совершенно забывая, что сам являлся простым смертным, лишь оболочкой человека, способной испортиться, «прохудиться» при попадании пули или ножа. Герой был идеальным в своём теле, физических навыках, в силе, но это не могло сделать из него сверхчеловека, или кого-то на него похожего. Под панцирем из идеального рельефа мышц и костей скрывалось нутро, как оказалось, легко надломившееся и выпускающее наружу все слабости и пороки, с усилием спрятанные в самую его глубину. Артура бил озноб. Он держал от себя героя на расстоянии вытянутой руки, то и дело злобно комментируя повадки Бэтмена. В данный момент он был абсолютно беззащитен, и захоти Джокер убить мышь, это не составило бы никакого труда. Но теряло всякий смысл. Он не увидел бы в угасающих глазах ни ярости, ни злобы. Одна лишь пустота и похоть. Брюс был сейчас обычным зверем, слепо живущим низменными инстинктами. Волк в период гона, или, может, медведь? Артур усмехнулся собственным мыслям, а затем нервно зашипел в сторону брюнета: — Как только ты избавишься от действия токсина, Уэйн, я буду очень долго пересказывать тебе каждый твой жест в деталях, до тех пор, пока тебя не стошнит, — Джокер отвернулся к окну, а затем тихо продолжил, — А после, мы будем драться, пока один из нас не начнёт харкать кровью или не сдохнет. Чёрная громадина въехала в пещеру, где уже ждал донельзя обеспокоенный Альфред. Как только машина открылась, дворецкий бросился к ней, но увидев, кто из неё вылезает, замер, глазами ища хоть какое-то оружие для обороны. — Успокойся, старик. Твоего хозяина отравили, возьми анализ и сделай противоядие, или как вы там его называете? — Флек подошёл ближе к седовласому мужчине и усмехнулся, — Ты удивлён? Я многое знаю о вашей геройской семейке. Брюс тоже выбрался из машины, потеряв в ней объект вожделения. Он подошёл к маньяку со спины, обхватывая руками чужое тело и зарываясь лицом в зелёные волосы. Дворецкий окончательно потерял дар речи, замерев столбом на мгновение, словно олень перед фарами. Но томные вздохи хозяина быстро вернули его в реальность. Он засуетился. Альфред взял у юного воспитанника образец крови и пообещал клоуну, что тот будет готов в течении получаса. Джокер, чувствуя жуткую усталость и не прекращающееся раздражение от назойливых приставаний, попросил дворецкого показать покои Брюса, чтобы хоть на какое-то время избавится от него. Пенниуорт помедлил, но в итоге сдался, не в силах видеть хозяина в таком состоянии. Он проводил Артура в спальню Уэйна и поспешно удалился создавать антидот, теперь без лишнего шума на фоне. Шут толкнул Брюса на кровать, желая наконец свободно вздохнуть без его объятий. Бэтмен сел, но потянул за собой мужчину. — Сколько можно, я и так здесь, не нужно постоянно меня дёргать..кхаха.., — клоун закатил глаза, сдерживая очередной приступ смеха, ему не удалось выбраться из стальной хватки, вынуждающей его сесть рядом с миллиардером, все ещё скрывающимся за маской Бэтмена. В костюме тому явно было жарко, он тяжело дышал с приоткрытым ртом, а из-под маски сочился пот, Артур отказывался верить, что причиной тому было лишь возбуждение. — Давай, снимай костюм, иначе подохнешь раньше времени, — Джокер заметил, что порез в плече все ещё обильно кровоточил и, по-видимому, требовал наложения швов или как минимум обработки. Брюс словно впервые за час услышал его, поспешно стаскивая с себя остроухую маску летучей мыши, отсоединяя от доспехов плащ и снимая перчатки. Все снятые предметы небрежно полетели на пол, словно не таили в себе никакой ценности. Тёмные волосы были взъерошены, а глаза, теперь не ограниченные прорезями маски, томно рассматривали каждый сантиметр сидящего рядом клоуна. Брюнет зарыл пальцы в зелёных волосах, сжимая и опрокидывая мужчину на кровать, Джокер зашипел. Распаленный герой наклонился к его уху, намеренно касаясь губами, он зашептал, заставляя шута терять самообладание: — Прошу… Умоляю, дай прикоснуться к тебе, — голос Бэтмена был низким и хриплым. От затылка к хребту хлынул поток мурашек, в горле пересохло, слюна стала тягучей и вязкой. Артур почувствовал, словно его ударили током. Член предательски напрягся, отзываясь импульсами к низу живота. — Чёрт, чёрт, чёрт! — он ударил кулаком по кровати, ненавидя Бэтмена и себя, за такую реакцию тела на слова, которые всегда мечтал услышать из уст героя. Конечно, не при таких обстоятельствах. И умолять он должен был вовсе о другом. О сохранении жизни, например? Брюс рывком поднялся, и устроился между ног шута, склоняясь над ним за поцелуем. Артур отвернулся, подставляя скулу под чужие, сухие губы. Он не знал как себя вести, но понимал, что Бэтмен скорее всего не вспомнит ничего, чтобы между ними сейчас не произошло. Стоило ли рисковать? Определенно стоило, ведь Джокер впервые ощутил столь сильный импульс возбуждения и сейчас, завязавшееся желание, побеждало здравый смысл. — Не смей меня касаться, Брюс, мы оба получим то, что хотим, но вести буду я, — Флек не был уверен, услышали ли его, потому что рыцарь вновь впился в шею шута влажным поцелуем, на этот раз клоун ощутил приятное, а не раздражающее скольжение языка по коже. Он с силой сдержал подкативший к горлу стон. Отвлекая врага поцелуями, герой расстегнул свой пояс, бросив тот на пол к остальным вещам, а затем немного стянул низ костюма, обнажая влажный твёрдый ствол. Джокер отстранил от своей шеи брюнета, опуская мутный взгляд на эрегированный орган, с конца которого прямо на алые брюки капала естественная смазка. Брюс еле заметно двигал бёдрами, требуя внимания. Он нависал над мужчиной, упираясь в кровать руками, по обе стороны от его головы. Голубые глаза теперь казались бездонными, поглощая в себя Артура, кажется желая затянуть в свою пучину без остатка. Флек неуверенно дотронулся до собственной промежности, словно боясь обнаружить ответную реакцию. В ткань брюк упиралась твёрдая плоть и Джокер понял, что пути назад уже нет. Его тело предало хозяина и сейчас желало разрядки больше, чем когда-либо. Под тяжелое дыхание Бэтмена, Артур наконец освободил собственный член из пут ткани. Он чувствовал как нарастает его пульс, дышать становилось труднее, мысли затуманивались. Ощущать подобное было для Джокера в новинку. Он облизнулся, поднимая взгляд зелёных глаз на глаза Уэйна, стараясь прочесть в них хоть что-то, кроме опьянения и похоти. Но безрезультатно. Это придало уверенности: «Бэтмен, нет, Брюс точно не вспомнит». Артур качнул бёдрами, стараясь придвинуться ближе к темному рыцарю, он обхватил холодными пальцами сперва крупный орган Бэтмена, от чего тот несдержанно простонал, а затем свой, прижимая их к друг другу. Кожа вдоль ствола была бархатистой и гладкой, ровная, натянутая линия уздечки, уже скользкая от смазки. Артур почти невесомо обвёл пальцами все изгибы чужой плоти, которая так просила ласки. От ощущения жара чужого тела, волна возбуждения накатила вновь, сладкой дрожью отзываясь во всех нервных окончаниях. Брюс медленно двигался навстречу желанной руки, терся о чужой член, пачкая его и руки Джокера в предэякуляте. Стоны его походили на рычание хищника, он пытался казаться властным, даже полностью потеряв себя за действием токсина. Из раненого плеча капала кровь, темными разводами окрашивая дорогие простыни и пачкая грим на лице клоуна, придавая тому ещё более безумный вид. Артур задышал чаще, с каждым движением Бэтмена и своих рук, желая большего, он позволил себе короткий хриплый стон, когда всем нутром ощутил пульсацию почти в унисон исходящую от половых органов обоих мужчин. Брюс расценил это как приглашение, с жадностью проникая в приоткрытый рот языком. Клоун дернулся, в попытке отстраниться, но Уэйн умело оглаживал его рот изнутри, лаская верхнее небо, ловя в плен своих губ чужой язык и постанывая в поцелуй. Джокер протестующе замычал, но быстро сдался под напором героя, позволяя тому переступать черту. Только сегодня, обещал себе шут, готовый излиться в любую секунду. Разорвав поцелуй Бэтмен вновь припал к уху маньяка: — Будь моим..мм…ты мне нужен, — Брюс закусил мочку, покрасневшего уха. Джокер задохнулся в несдержанном стоне, — Ах ты… Сука… Мужчина под рыцарем напрягся всем телом, откидывая голову назад и прикрыв глаза. Артур кончил, заливая семенем желтый жилет. Грудь ходила ходуном, клоун продолжал сжимать пальцами обе плоти не в силах пошевелиться. Сперма стекла по его рукам, даруя большее скольжение. Брюнет ускорил движения тазом, издавая тем самым непристойные хлюпающие звуки. Нарастающий темп резко стих, герой замер, прогибаясь в спине, Артур почувствовал как дернулся чужой член в его руках, обдавая кожу, казалось, раскалённой жидкостью. Бэтмен гортанно простонал, изливаясь. Он хотел было снова лечь поверх мужчины, но Джокер пнул того в живот, роняя с кровати и не позволяя более никаких лишних прикосновений. Настроение Флека испортилось окончательно, что он себе позволял? Чертова мышь обвела его вокруг пальца, заставив играть по своим правилам. Клоун поднялся, застегивая брюки, покрытые белёсыми пятнами. Заметив их он с отвращением закатил глаза. Бэтмен, все ещё одурманенный, сидел на полу, не сводя мутного взгляда с Артура. Флек не проронил ни слова, он вошёл в ванную, запирая за собой дверь. Из зеркала на него смотрел Джокер, вроде все тот же, с размазанным гримом украшенным чужой кровью, азартом в глазах и взъерошенными зелёными волосами. Но нутро подсказывало, что что-то в нем изменилось. Мужчина быстро привёл себя в порядок и поспешил покинуть комнату. Бэтмен сидел на полу, облокотившись на стену спиной, но увидев вышедшего из ванной Артура, дёрнулся к нему, в попытке встать. Флек бросил на него холодный взгляд и вышел из хозяйской комнаты, сталкиваясь в коридоре со слугой. — Мистер Джокер, антидот готов, — Альфред растерянно осмотрел незванного гостя, замечая красные следы на чужой шее, отнюдь не похожие на следы драки, но сдержал бушующее удивление и беспокойство за воспитанника. — Ага, он в комнате. Бывай, — клоун прошёл мимо, мечтая поскорее вернуться в трущобы, зайти в свою старую уродливую квартиру и к черту «снять» с себя маску шута. Забраться в самый темный угол, задёрнуть шторы и забыть обо всем. О проклятом Готэме, о его герое. Подкоркой он понимал, что это невозможно. Этот город и его обитатели, его летучая мышь и блядская мафия, все они были кислотой выжженны на теле шута, словно на географической карте. Не отмыться. Теперь ему придётся многое переосмыслить, как продолжать вести «игру», если второй игрок тронулся рассудком? И о нет, нет, нет, Джокер вовсе не о себе. Хуже всего было то, что слабость Бэтмена увидели другие. По пути домой, Артур вдруг стал переживать, что это скажется на авторитете Брюса, вырабатываемого годами. Что его самый сильный враг будет стёрт со страниц из-за одной глупой промашки, единственный, кого Джокер считал равным в сражении с собой. Приступ лающего смеха сковал горло маньяка и ему пришлось остановится на подходе к трущобам. Волнение, вызванное размышлениями и донельзя нелепой ситуацией, пошатнули и так воспалённый разум. Подобные мысли возникали так резко, что клоун едва успевал осознавать, как многое все это время для него значил Тёмный рыцарь и как важно сохранить баланс между ними. Баланс — помогающий обоим быть теми, кем они являлись. *** Брюс проснулся в холодном поту, из-за темноты комнаты он не сразу понял, что находится в своей спальне. Плечо жутко ныло и брюнет с удивлением нащупал на нем повязку. Он не помнил, что произошло, перед глазами стоял жуткий образ Крейна, во рту разлилась горечь. Голова была тяжелой, сколько он проспал? Как попал в поместье? Мужчина с трудом поднялся с кровати, он подошёл к окну, заглядывая за край плотных портьер. На улице была глубокая ночь, на траве поблескивал иней и, кажется, падал мелкий снег. Бэтмен натянул длинный халат, завязывая его на поясе тканевым ремнём и покидая комнату в поисках какой-нибудь еды. В желудке словно зияла дыра, он не помнил когда ел в последний раз. Дворецкий, по-видимому, спал, но услышав возню на кухне, вышел к хозяину, на всякий случай прихватив с собой кочергу от камина. — Мастер Брюс, Вы наконец проснулись? Что Вам приготовить? — Привет, Альфред. Сколько я проспал? — Уэйн жевал кусок тоста, смазанный арахисовой пастой. — Два дня, сэр, — Пенниуорт подошёл к холодильнику, оставляя «оружие» возле стены. Он достал из него необходимые для приготовления ночного перекуса ингредиенты и приступил к готовке, — Как Вы себя чувствуете? — Голова раскалывается. Что произошло? — О, Вы ничего не помните? — пожилой мужчина уже нарезал бекон, стоя спиной к юному герою, но даже не видя лица Брюс почувствовал в его голосе волнение, — Пугало снова отравил Вас токсином, каким-то новым. Мне с трудом удалось изготовить антидот. — Как я добрался до дома? — Бэтмен нахмурился, перестав жевать, прожигая макушку дворецкого нетерпеливым взглядом. — Ох, боюсь, Вас привёз домой Джокер, сэр. У Брюса отвисла челюсть. Артур знал его личность, был в его доме, как много он видел? — Ты в порядке? Он не навредил тебе? — Нет, мастер Брюс. Он лишь привёз Вас сюда и ушёл, я проверил, ничего даже не пропало, — мужчина обернулся, всматриваясь в глаза подопечного, — Но, сэр, Вы вели себя весьма странно… — Что ты имеешь ввиду? — Думаю, теперь это не важно, главное, что сейчас Вы в порядке, — Альфред вернулся к готовке, ловко высыпав все ингредиенты на раскалённую заранее сковороду. Кухня заполнилась манящим ароматом и Брюс невольно сглотнул скопившуюся слюну. Герой не стал вдаваться в расспросы, чувствуя слабость. Он сел за стол, пытаясь прокрутить в голове все, что смог запомнить до отравления, дело все ещё было не раскрыто, Крейн сбежал, а к прочим проблемам прибавилось то, что Джокер знал, кто такой Бэтмен. Психу ничего не стоило раскрыть его личность, вновь ворвавшись в прямой эфир или продать эту информацию за хорошие деньги заинтересованным людям. Ещё одна головная боль. Дворецкий накрыл на стол, дополнительно поставив перед хозяином стакан воды и пару таблеток: обезболивающее и антибиотики. Уэйн с благодарностью принял предложенное лекарство и приступил к ужину, чувствуя как постепенно отступает боль, а желудок наполняется приятной тяжестью. После ужина миллиардер снова погрузился в сон, проспав почти до полудня следующего дня. Пробуждение далось куда легче предыдущего, тело ломило меньше, но рана в плече все ещё отзывалась болью при каждом движении левой руки. Брюс не хотел возвращаться в привычные будни, там его ждало слишком много проблем, но выбора не было, на кону стоял целый город.