Токсин желаний

Весь Готэм погрузился в предпраздничную суету, шёл канун Рождества, и суматоха приготовлений не обошла стороной и поместье Уэйнов. После того, как Джокер и Бэтмен стали одним целым, буквально, прошла почти неделя. Все это время шут не выходил на контакт, не покидал пределы комнаты и почти не ел. Альфред регулярно оставлял под дверью его комнаты подносы с едой и сигареты, о которых тот его попросил в один из дней, бросив между тарелок небрежную записку с названием марки. Но обратно поднос дворецкий забирал почти таким же заполненным, каким тот был изначально. Брюс не находил себе места, с головой уходил в расследование и патрулирование, лишь бы не думать о произошедшем. Встретился с Гордоном, дабы убедится в том, что на этот раз Пингвин точно не покинет своды тюрьмы, комиссар сердечно обещал ему это, в очередной раз благодаря за верную службу ночного мстителя, но присущие рыцарю сомнения все равно то и дело накатывали, накрывая с головой. Он посетил Аркхэм, ища встречи с Шарпом, но того вечно не было на месте, брюнет предполагал, что он просто скрывался, боясь неприятностей, заведомо предполагая, что до Бэтмена уже дошла информация о произошедшем, но Брюс просто так оставлять это не собирался, намереваясь обсудить вопрос «исчезновения» Артура из лечебницы. Возвращаясь домой он первым делом брёл к закрытой двери, за которой влачил своё существование горячо ненавистный враг. Не то чтобы Уэйн не пытался наладить с ним связь, он даже пару раз заходил в комнату, но каждый раз вместо хоть какого-то намёка на общение, в лоб ему светило непоколебимое дуло револьвера, который шут успешно стащил с последнего места сражения с Крейном. За всю неделю герою удалось услышать в свой адрес лишь две чертовы фразы: «проваливай, Брюс» и «ещё шаг и тебе снесет башку». Темный рыцарь не рисковал, не желая выводить Флека на действия. Он понимал, что клоун сейчас находился в каком-то особом состоянии, стоял на краю пропасти полного безумства и явно не желал обсуждать даже что-то обыденное, а своим напором Уэйн мог лишь подтолкнуть его вниз. Конечно миллиардер хотел помочь ему, но не знал как. Единственное место, где ранее хоть как-то исправляли воспалённый разум психа, сейчас было самым ненадёжным, и Брюс не мог позволить себе намеренно подвергнуть Артура опасности. Пенниуорт все дни был увлечён украшением особняка и подготовкой блюд к приёму. Он нанял временный персонал, который успешно справлялся с заданиями под руководством дворецкого. Брюс был против чужих людей в доме ровно так же, как был против приема. Но Альфред совсем не слушался, убеждая филантропа в необходимости данного мероприятия. - Сэр, прошу не забывайте о своём статусе, который вы непременно должны поддерживать, — седовласый мужчина важно вздернул голову, подавая молодому хозяину утренний кофе, - Ваш последний приём был почти пол года назад, скоро начнут ходить слухи, что Брюс Уэйн стал жутким затворником. - Сейчас совсем не время для этого, Альфред, ты же понимаешь, Артур.. - Мастер Брюс, ваш гость не покидает пределы своей комнаты вот уже добрых семь дней, не думаю, что у него появится резкое желание вдруг помешать вашему празднованию, — перебил его старик, - Тем более, предполагаю он сейчас не в состоянии, что бы что-то натворить. Да и вам следует развеяться. Брюнет вздохнул, делая большой глоток горького кофе. Кофеин был как нельзя кстати, утро выдалось морозным, разрисовало окна причудливыми узорами и окутало деревья в колючий иней, и несмотря на растопленные камины, в поместье было довольно зябко. Уэйн не желал и дальше спорить с Альфредом, понимая, что тот вряд ли даст заднюю, да и в его словах была доля правды. Брюс не помнил когда отдыхал в последний раз. Всю неделю Бэтмен выходил на патруль каждую ночь, возвращаясь лишь к рассвету. Зимние ночи были особенно долгие, что позволяло ему как можно дольше оставаться в роли линчевателя. - Хорошо, Альфред, у меня нет сил на спор с тобой, я прослежу, чтобы все прошло гладко, — герой допил кофе, возвращая чашку на поднос, - Но прошу тебя, не нужно никого мне сватать в этот раз. - Как скажете, сэр. Старик улыбнулся и развернувшись, покинул гостиную, намереваясь поскорее проверить работу персонала. Брюс поднялся с кресла, шагая по уже привычному маршруту к закрытой двери, наперёд зная, что ее никто не откроет. *** Каждый день давался Джокеру с большим трудом. Сознание рвалось на куски, а затем собиралось воедино, словно кто-то штопал его огромными грубыми стежками, перевязывая толстой синтетической нитью. Бросало в жар, затем тело окутывала дрожь, леденели конечности и не спасало даже несколько слоев одежды. Аппетит, и так слабый, теперь казалось вовсе исчез. Голоса в голове перебивали музыку, излишне требовательно прося о чем-то алом и обжигающе горячем. Артур запирался в ванной, смотрел на себя в зеркало, смеялся, скалился. Иногда отражение казалось ему настолько нереальным, что он видел в нем Джокера, живущего по ту сторону, своей жизнью. Тот Джокер ни от кого и ни от чего не зависел. Не испытывал чертовых потребностей, не боялся потерять что-то или кого-то. Клоун знал, что тот Джокер, давно умер, и чтобы его воскресить нужно всего лишь истребить причину. Крылатую чёрную причину его слабости. Но больной, израненный разум испытывал диссонанс, желание убить и уничтожить граничило с не менее сильным желанием — обладать, иметь, чувствовать. Артур смеялся себе в ответ. Подобные мысли одолевали его каждую минуту, а когда ему все же удавалось отвлечься хотя бы ненадолго, он пробовал есть и пить, чтобы просто не подохнуть в таком состоянии. Все же Джокер мечтал встретить смерть в ясном сознании, уверенно глядя ей прямо в лицо. Видеть угасающий свет, слышать чужое рычание, чувствовать холод брони… Нет, нет, нет. Нельзя возвращаться мыслями к чертовой мыши. Пару раз Бэтмен приходил, несмотря на запрет, и Флек с трудом удерживался от нажатия на курок. Видеть его в облике Брюса Уэйна было немного легче, но все равно до тошноты, до ломоты в теле, хотелось окрасить его дорогущую одежду в красный цвет, оставить непоправимые дырки от пуль, почувствовать как комната наполнится тяжелым металлическим запахом, который невозможно ни с чем перепутать. Шут не знал сколько прошло дней или может недель, пока он здесь, закрылся в норе, услужливо предоставленной хищником в его логове. Но в последнее время за его дверью было излишне шумно, чужие голоса, шаги не одной пары ботинок, как он привык, когда Альфред таскал ему еду или брюнет приходил и стоял под дверью неизвестно чего выжидая. Шут даже заинтересовался, что же такое могло происходить в поместье, неужто Уэйн пригласил к себе пожить ещё пару врагов? От этой мысли Джокер глухо усмехнулся, на секунду ощущая себя прежним, словно забывая, что сейчас находился в самом ужасном для себя периоде острого обострения, если такое конечно можно было бы забыть. Признаться честно, сейчас ему и правда становилось лучше, чем в самую первую ночь после того как Бэтмен позволил себе трахнуть его тело и разум. Шут уже с трудом мог вспомнить с чего это началось, с какого-то нелепого признания? Признания лютой ненависти к друг другу? Признания зависимости? Артур хотел бы услышать все это вновь, но не переживать кризис снова. А если вспоминать сам секс, действительно ли клоун хотел этого? Почувствовал ли себя униженным? Определенно да. И да, определенно. Дилемма свойственная Джокеру. Снова шаги за дверью, на этот раз точно Бэтмен, Артур выучил их, и теперь с лёгкостью мог определить, кто именно стоял возле его двери. Кажется сейчас было раннее утро, шут не знал точно, потому что не одергивал плотные портьеры с начала приступа, но мог догадаться, что Брюс вернулся с патруля. - Артур, прошу скажи, если тебе нужна помощь, я не причиню тебе вреда.., — дерево проглотило часть звучания его голоса, от чего тот казался совсем глухим и утратившим привычное ему рычание. Джокер усмехнулся, выдыхая дым через ноздри. Его до жути смешил Темный рыцарь, когда превращался в изнеженного и спокойного человека, совсем не похожего на себя самого. Это раздражало, хотелось облить его едкой липучей грязью, вывести на эмоции, разозлить и смотреть как бушует в груди ярость, вырываясь наружу скрипом зубов и несдержанными ударами. Погружаясь в представления об этом, шут приходил в себя, постепенно, мог все яснее осознавать происходящее, и желание убивать кажется становилось не столь острым..или? Джокер знал, что если сейчас и правда было утро, миллиардер уйдёт спать и проспит в лучшем случае до вечера, отличная возможность выяснить происходящее не пересекаясь с ним. Ещё какое-то время глупый Бэтмен простоял возле комнаты клоуна, а затем с низким тяжелым вздохом зашагал в свои покои. Стоило хозяину поместья удалиться, вновь послышались активные шаги, стук каблуков, кажется женских? Шут бросил недокуренную сигарету в пепельницу и прильнул ухом к двери, стараясь услышать как можно больше. К звонким каблукам присоединилась ещё пара ботинок, шаркающей походкой измеряя коридор. Вскоре послышались и голоса: - Ты хоть раз видел Уэйна? Ну, я имею ввиду в живую, не по телевизору, — тонкий женский голосок тихо шептал за дверью, - Я бы так хотела работать у него и дальше. - Нет, он мне абсолютно не интересен, обычный толстосум, — собеседник, явно мужского пола, чем-то негромко стукнул возле стены, - Боже, Эшли, хочешь стать одной из его подстилок? Он не станет спать с горничной. - О чем ты вообще?! — тон девушки сменился на возмущённый, слова дались ей слишком громко, из-за чего она быстро прикрыла рот ладошкой, - Я его уважаю, он много делает для Готэма! - Что например? Устраивает вот такие показушные балы? — парень усмехнулся, - Сегодня сюда сбредется вся элита, кормиться с его руки, а ты говоришь о Готэме. Готэм — это простые граждане, как мы с тобой, вот кому действительно требуется помощь. Дальше Артур слушать не стал, на губах заиграла улыбка, позволяя голосам в голове наконец позлорадствовать. Картина сегодняшней ночи складывалась в подсознании словно пазл для шестилеток, все было до жути просто, но очень интересно. Клоун дождался когда прислуга, насколько он понял по подслушке, наконец переместилась в другую часть поместья, а затем осторожно вышел из комнаты, ставшей ему укрытием последних дней. Джокер был в одних брюках, босиком, он медленно и тихо, словно кошка, шагал по холодному покрытию в коридоре, направляясь к спальне хозяина, объединённой с ещё одной комнатой. Шут едва не наткнулся на дворецкого, но вовремя успел нырнуть за угол, оставаясь незамеченным. Лишние вопросы были ему совсем ни к чему. Наконец достигнув покоев филантропа, мужчина медленно раскрыл дверь, тихо пробираясь внутрь. Хозяин минора и правда спал, и судя по стоящему на тумбочке флакону от снотворного, довольно крепко. Тело его было укрыто лишь по пояс, открывая взору случайного зрителя идеальный рельеф мускулистого тела, темные ореолы сосков, дорожку из жёстких темных волос, утопающую дальше, под тканью постельного белья, и суровое, даже во сне, лицо. Артур замер возле его кровати, внимательно изучая тело Бэтмена, прежде никогда недоступное для рассмотрения. Несколько шрамов на груди и плече, оставленные Джокером когда-то, были особо прекрасны, и Артур сглотнул, представляя, будь у него сейчас нож, это тело стало бы ещё прекраснее. Пара порезов тут и там, немного красного, или много. Клоун осторожно коснулся холодными пальцами горячей кожи, провел ими вдоль пресса, осторожно подцепил край дорогой простыни, стягивая ее ниже, обнажая косые мышцы живота и широкую резинку чёрных боксеров. Джокер сдержал смешок, подмечая цвет нижнего белья Темного рыцаря. Низ его живота так же украшал длинный шрам, окончание которого было скрыто боксерами, клоун задумчиво провел по нему кончиком пальца, вспоминая, как в одну из схваток на крыше, полоснул Бэтмена ножом, когда тот пытался забрать у него украденную добычу. Брюс нахмурился во сне, но просыпаться явно не собирался, Артур знал это, мститель проспит ещё несколько часов убитый бесконечной работой героя одиночки и препаратами. Клоун оттянул край чёрного белья, ища глазами окончание «метки». Грубый белый рубец кончался почти у основания полового органа, и Джокер восхитился своей ювелирной работой, представляя каков был бы исход, возьми он тогда чуть левее и ниже. Кровь снова закипала, стоило подумать о причинении боли этому роскошному геройскому телу, Артур закрыл глаза и положил голову на кровать, рядом с бедром Брюса. Голоса кричали «давай, всего один порез, сделай его лучше, разукрась, дополни», шут хотел смеяться и хотел подчиниться им, его тошнило. Он с трудом поднялся, не смея больше смотреть на своего гонителя. Нужная комната была в паре шагов, Джокер уверенно направился туда, ощущая дрожь и озноб во всем теле. Он раскрыл дверь и ему открылась гардеробная, занимающая целую комнату, размером едва ли меньше, чем комната в которой жил сам Артур. Куча дорогих костюмов разных расцветок и мастей, рубашки, джемпера и ботинки на любой вкус. Клоун облизнулся, в миг отвлекаясь от недавних мыслей на столь изысканное разнообразие. Флек провозился в гардеробной почти час, стараясь подобрать образ подходящий по размеру, повезло, что рост у них с Уэйном был почти одинаковый, страдало только телосложение и все брюки были до ужаса велики, но Джокер все же выбрал подходящий наряд и вернувшись так же незаметно в свою комнату, стал ждать приближения вечера. Спустя несколько часов поместье ожило, наполняясь приглашёнными гостями. Артур слышал как Альфред оставил ему еду и направился будить хозяина. Джокер был готов к светскому приёму, он стоял в ванной напротив зеркала, внимательно разглядывая белоснежный костюм с чёрными вставками, как ни странно, идеально на нем сидящий. Губы рвались от фирменной улыбки, которую шут даже не пытался сдержать. На шее была завязана чёрная бабочка, а полы пиджака скрывали нож и револьвер. Непослушные вьющиеся волосы, зеленца в которых почти исчезла, были идеально уложены назад, Джокер был безупречен сегодня. - Не хватает грима, но что поделать, — мужчина поправил бабочку и застегнул пуговицы на пиджаке. Шут услышал как Уэйн копошится возле его двери, похоже запирая ее снаружи. «Идиот», — мысленно усмехнулся клоун, подбираясь к подоконнику и открывая окно. Ледяной воздух приятно сковал легкие, впервые за долгое время врываясь в комнату, что основательно пропахла табаком. Артур сделал глубокий вдох, осторожно выныривая на улицу и грациозно падая в сугроб со второго этажа. Шут сливался с заснеженным пейзажем в своём новом обличии, что позволяло рассмотреть прибывающих гостей с близкого расстояния. Улыбка стала ещё шире, когда Джокер заметил, что это был не просто приём, а бал-маскарад. Все прибывающие гости скрывали лица за разнообразными масками и некоторых известных личностей с трудом удавалось узнать. Шут не мог войти через парадный вход, потому обогнул минор сзади, пробираясь в один из дополнительных проходов и попадая в небольшой коридор неподалёку от гостиной на первом этаже. Пара мужчин стояли совсем близко, ведя между собой светскую беседу на какую-то жутко скучную тему, Артуру было совсем не интересно, его внимание привлекла лежащая на кофейном столике маска и чёрная круглая шляпа, явно снятые одним из собеседников. Мужчины увлечённо болтали, и Джокеру не составило труда незаметно забрать и надеть необходимые предметы, просто проходя мимо. Теперь маскировка была окончательно завершена. Клоун отряхнул костюм от остатков снега и вошёл в главный холл, где уже собирались высокопоставленные чины, политики, актеры и просто богачи, обладающие крупными заведениями города. Возле маленьких высоких столиков с закусками стояли официанты, одетые с иголочки, в руках они держали подносы с бокалами какой-то «шипучей дряни», Флек проскользнул к одному из них, хватая бокал за тонкую ножку пальцами и принюхиваясь. Пить он не собирался, но выделяться из толпы не хотел, потому слегка пригубил сладковатый напиток, глазами выискивая хозяина поместья. И нашёл. Уэйн был одет в чернильно-чёрный костюм, стоял в окружении нескольких юных дам и какого-то возрастного мужчины. На глазах у филантропа была завязана чёрная кожаная маска, а между пальцами зажата сигара, которую тот периодически подносил к губам, чтобы затем с легкой ноткой пафоса, выпустить изо рта кольца дыма. Артур был заворожен и слегка обескуражен, перед ним был Брюс Уэйн, такой чужой и незнакомый. Он смеялся, курил, обменивался любезностями с элитой Готэма, и с трудом можно было представить, как ночью он перевоплощался в безмолвную стальную машину по вершению правосудия. В какой-то момент голубые глаза скользнули по белому костюму шута, и Флек ощутил игривый холодок от мысли быть раскрытым прилюдно. Хотелось бы ему представить, как люди удивятся, если миллиардер вдруг возьми, да напади с кулаками на одного из своих гостей. Клоун улыбнулся, прикрывая губы бокалом. Брюс прищурился, вглядываясь, но быстро вернулся в беседу, по-ловеласовски приобнимая одну из девушек за талию. Джокер осмотрелся, Альфред следил за официантами, то появляясь, то вновь пропадая на кухне. Кажется все гости уже собрались и Брюс привлёк внимание публики звоном десертной вилки по бокалу. Все обернулись, ожидая услышать от Уэйна речь. - Друзья, я очень рад видеть всех вас на моём сегодняшнем приеме в честь начала нового года. Миллиардер обаятельно улыбался, продолжая толкать речь, и пока все взоры были обращены к нему, Артур подобрался ближе к плотной толпе, выудил пистолет из-за пазухи, и упёрся его дулом девушке, как раз той, что обнимал брюнет (конечно по чистой случайности), в поясницу. Она вздрогнула и уже открыла было рот, дабы начать кричать, но клоун успокаивающе зашептал ей на ухо, прижимаясь сзади и приобнимая тонкие худые плечи. - Тсс, если закричишь, у меня может дернуться палец, ты же не хочешь своей смертью испортить такой замечательный вечер? — Джокер с трудом сдерживал смех, музыка в голове звучала все громче, перебивая музыку в зале, исполняемую нанятыми музыкантами. Девушка медленно кивнула, дрожа всем телом. Джокер заметил как из-под ее карнавальной маски стекла соленая капля, оставляя, на покрытой косметикой щеке, влажную дорожку. - Не плачь милая, улыбайся, иначе дядя Джок может разозлиться, — при упоминании своего имени Артур нарочито близко приблизился губами к чужому уху, едва прикрытому длинными волосами, - Мне нужно знать, на чем ты приехала. Кивни если во дворе припаркована твоя машина. Девушка растянула наигранную улыбку на дрожащие губы и снова медленно кивнула, кажется взглядом впиваясь в стоящего по центру комнаты Уэйна, ища в нем защиту и понимание ситуации. Но брюнет вовсе не обращал на неё внимания, продолжая говорить, окидывая беглым взглядом всех присутствующих. - Отлично, а теперь, когда все начнут аплодировать, мы пойдём к машине, да, милая? — шут крепче прижал к себе девушку, пряча оружие за распахнутым пиджаком. Юная леди в очередной раз кивнула и когда зал заполнил звук хлопков, она медленно развернулась и вместе, с обнимающим ее, Джокером, направилась на выход. Они были уже возле двери, когда Альфред вышел им навстречу с очередным подносом с кухни. - Мисс Брайт? Уже уходите? — старик слегка свёл брови к переносице, заглянув девушке в глаза, а затем внимательно изучив взглядом ее «спутника». Конечно от глаз пытливого дворецкого было не скрыть, кто скрывался за маской и одним из костюмов его хозяина, поэтому Артур отпустив на секунду тонкое плечо Брайт, поднёс палец к губам, жестом призывая Альфреда помалкивать. Пенниуорт был явно зол, но умело скрыл это, понимая, что нельзя поднимать панику. - Да, мы с милашкой решили немного покататься, так ведь, дорогуша? - Д-да, — девушка едва сдержала вырывающийся наружу плачь. - Что ж, в таком случае хорошего вам пути, я передам мистеру Уэйну, что вы решили уехать домой пораньше, мисс, — дворецкий проводил пару глазами, возвращаясь к своим обязанностям с тяжёлым вздохом и пониманием безвозвратно испорченного вечера. Как только Джокер со своей новой жертвой покинул минор и сел на пассажирское сиденье дорогущей красной машины неизвестной ему марки, девушка наконец зарыдала в голос. Она сидела за рулем, а оружие теперь упиралось ей в голову. - Ну-ну, перестань, мне совсем не нравятся женские слёзы, — Артур говорил с игривой насмешкой в голосе, чувствуя невероятный прилив сил и обостренное желание в очередной раз взять верх в городе, - Давай, милая, вези меня в старый Готэм, встретимся со старыми знакомыми, а если будешь хорошо себя вести, отпущу живой и почти целой. Давай же, глухая сучка! Девушка вздрогнула, когда клоун перешёл на крик. Мотор с ревом завёлся, унося прочь от особняка Уэйнов принца преступного мира и его очередную заложницу. *** По окончанию речи, Уэйна вновь окружили мало интересные ему люди. Девушка, что так удачно приглянулась, куда-то подевалась, брюнет выискивал ее среди толпы, но безрезультатно. Конечно он не остался без внимания других женщин, не менее привлекательных и готовых разделить с ним постель. Поначалу миллиардер вовсе не собирался наслаждаться вечером и уж тем более вступать в какие-либо отношения тесного характера с приглашёнными дочерьми меценатов, моделями и прочими особами. Но несколько фужеров алкоголя все же сыграли злую шутку с, измотанным переживаниями и ночной службой, филантропом и он поддался на заигрывания сразу двух молодых особ. Пока гости наслаждались едой и напитками, заводя полезные связи, заведённый и разомлевший Брюс, поднимался в свои покои, обеими руками обнимая девушек, что абсолютно не сопротивлялись такому скорому порыву со стороны мужчины. Альфред что-то негромко крикнул вслед, поймав хозяина на лестнице, но брюнет отмахнулся, давая понять, что сейчас ему не до этого. Поднявшись наверх герой бросил косой взгляд на закрытую, как и прежде, дверь, скрывающую временное пристанище Джокера. Какой-то по-детски насмешливый огонёк всколыхнул в груди, стоило Брюсу представить ревность клоуна. Наконец хозяин минора вошёл в собственные покои с двумя спутницами, те, не дожидаясь приглашения, запрыгнули на большую кровать, маня к себе завидного холостяка. Брюнет усмехнулся, ослабляя галстук и скидывая с себя пиджак, а следом и рубашку. Девушки не теряя времени тоже помогли друг другу раздеться, освобождая стройные тела от откровенных платьев. Они потянули его на себя, миллиардер с охотой упал на кровать спиной, принимая множественные ласки сразу четырёх рук. Он запрокинул собственные руки за голову, чувствуя как одна из девиц расстёгивает его брюки, но локоть коснулся чего-то острого, привлекая его внимание. На подушке в полумраке, освещённая лишь светом из ночного окна, поблескивала игральная карта шута. Брюс моментально подорвался, заставляя полуголых развратниц отпрянуть. - Черт…Вон! Пошли все вон! — мужчина не сдержал нервного крика, вскакивая с кровати и сжимая в кулаке визитку клоуна, так услужливо оставленную здесь, пока брюнет спал. Девушки вздрогнули, впопыхах собирая вещи и убегая прочь из комнаты. Брюс выбежал следом, прямо с лестницы крича Альфреду, что вечеринка окончена. Пенниуорт, провожая взглядом испуганных и все ещё не до конца одетых спутниц хозяина, понимающе кивнул. Он обратился к гостям, уведомляя всех о завершении приема и извиняясь за Уэйна, уже в который раз. Темный рыцарь ринулся к закрытой комнате. Он распахнул дверь и с ужасом обнаружил, что Артур исчез. Окно было распахнуто, а выделенная ему пижама небрежно валялась на полу ванной комнаты. - Ублюдок.. На сжатой в кулаке карте была насмешливая надпись: «Мышке не поймать кошку».