Токсин желаний

Маленькая комната заполнилась звонким смехом на манер Джокера, таким громким, что даже его родоначальник замер с сигаретой, зажатой между пальцев, и выгнутой в немом вопросе бровью. — Да что ты несёшь! — мальчишка не унимался, обхватив себя за плечи и скорчившись в издевательской усмешке, — Эй, да я узнал тебя! Мы с парнями видели твою рожу по телеку. Как же тебя… Уэйн прокашлялся, губы дрогнули в доброй улыбке и он подсказал ребёнку, — Брюс. — Точно! Какой-то богатей… Какой из него Бэтмен, босс? — юнец мазнул взглядом по Артуру и его глаза заблестели пуще прежнего. — И что же, по-твоему, не так? — «богатей» скрестил руки на груди, не сдержав ухмылки. — Я встречался с Бэтменом, — хвастливо подметил паренёк, тоже скрестив руки и выставив вперёд ногу, — Тебе до него далеко. Да и что умеют дяденьки вроде тебя? Наверное кроме золотой ложки в руках ничего тяжелее и не держал, ха! Джокер молча наблюдал, докуривая желанную сигарету. Уэйн заметил как тот беззвучно смеётся и мысленно нахохлился, — А если я докажу тебе, что я и есть Бэтмен? — Пфф, да я тогда.. — Тонни замялся, закусив губу, — Перестану воровать! Брюс улыбнулся лишь уголками рта, а затем, запустив руку в открытый ящик прикроватной тумбочки, выудил оттуда потрёпанный бэтаранг (к счастью подобного добра по всей пещере было полно), ловко запустив его в сторону клоуна. Острые края были истёрты рубцами, но металлическая летучая мышь все же со свистом пронеслась полукругом по комнате, а затем срезала половину сигареты шута, врезаясь в стену рядом с ним. Артур на это недовольно цыкнул, обернувшись на «позера», а после, потушил упавший уголёк подошвой тапочек, найденных среди прочей Уэйновской одежды. — О-ого.. — Энтони удивленно распахнул глаза, проследив за бэт-оружием, — Так ты что, и правда «он»? — Боюсь, что да, Тонни, — Джокер наконец вмешался в разговор, фыркнув, — Только это секрет, и Темному рыцарю придётся отрезать твой маленький язычок, если проболтаешься, усёк? Мальчишка поёжился, активно закивав головой. — Артур, прекрати, — герой устало вздохнул, смерив Джокера взглядом, — Я не причиню тебе вреда, но это и правда тайна, которая обеспечивает безопасность дорогих для меня людей. — Таких, как босс? — Энтони по-детски улыбнулся, наконец приняв более раскованную позу. Брюс слегка замялся от подобных откровений, но, выдержав секундную паузу, все же ответил, — В том числе. Правильного ответа на этот вопрос не существовало, он не смог его в себе отыскать. Был ли Джокер ему дорог? Несомненно. Как трофей? Как лучшая награда за неумолимую боль, как.. Как кто? Их отношения были не предопределены. Бывшие враги, временные союзники, страстные любовники. Подходило все, но и ничего, ничего, что могло бы в полной мере провести границу, поставить точку. Только иллюзорная линия бездны, которую они сами начертили, боясь откровений друг с другом. Или не желая их вовсе. «Завтра» было слишком неуловимым, невидимым, и оба (?), считали глупостью заглядывать так далеко. Брюс жаждал его, всегда хотел ухватиться, хотя бы за край алой ткани, ловко ускользающей из его рук при слишком интимных моментах их встреч, когда рыцарь позволял себе снимать перчатки и полностью отдавать и забирать без остатка себе принадлежащее. Джокер закатил глаза то-ли от неуместной правды, то-ли от внутреннего раздора, с которым продолжал бороться изо дня в день, наблюдая на горизонте упругую геройскую задницу. Мальчишка был той ещё обузой, особенно учитывая обстоятельства. Было бы куда спокойнее и разумнее, эвакуируйся он вместе с другой частью города. Возможно, там бы его ждал очередной приют, или уличная компания, взрастившая из него в последствии куда более ловкого вора, чем сейчас. Потенциал у него и правда был велик, чего только стоили эти незаменимые детские ручки, когда банде необходимо было вскрыть мелкий замок или пробраться в какую-нибудь дыру. Джокеру юнец нравился, и он бы скорее всего впал в недолгую меланхолию от потери столь подающего надежды преступника, но от судьбы было не убежать, и если теперь им троим пришлось выставить клыки против Готэма, он был готов. — Как твоё полное имя, Тонни? — Брюс осторожно поднялся с постели, опираясь на трость, что не осталось незамеченным юрким взглядом мальчишки. — Эм.. Энтони. Энтони Дэвис, — юный бандит застенчиво потупил взгляд, проговорив в слух имя, данное ему в приюте, а затем указал пальцем на палку Бэтмена, — Ты что, ранен?! Как ты теперь будешь драться с теми сумасшедшими парнями? — Мне нужно немного времени, как и тебе, — слова дались тяжело, застревая поперек в горле, словно неудачно приготовленное Альфредом мясо (что, к слову, было почти невозможно), — Ты был серьезно ранен, поэтому вовремя принимай лекарства и отдыхай, здесь ты в безопасности. — Хоть ты и Бэтмен, я все равно буду слушаться босса! — Тонни выпятил нижнюю губу и снова беспечно стиснул худое тело клоуна в объятиях, от чего тот поморщился, поднимая руки в защитном жесте. — Тогда будь добр, больше меня блять не трогай, — Артур смерил ребёнка раздражённым взглядом, отодвигая его от себя, — А теперь иди поищи еды, или мне снова придётся ставить тебе капельницу, и я очень постараюсь чтобы игла как можно больнее.. — Джокер! — Брюс нахмурил брови, одернув шута, — Еда есть в ящиках в основном зале, бери что хочешь, только не ешь все сразу, кто знает, сколько ещё мы здесь пробудем. Мальчик кивнул и вышел из комнаты. Артур сразу же скрылся в ванной, натягивая собственные брюки и выпуская поверх рубашку, пуговицы которой уже успел застегнуть до верху. — Тебе следует быть с ним помягче, — Уэйн встал в проходе, наблюдая как шут одевается, — И не стоит при нем выражаться. — Знаешь, Бэтс, я ему в папашки не записывался, — Артур предупреждающе мазнул взглядом по Темному рыцарю, застёгивая молнию ширинки, — Меня начинает тошнить от этой твоей игры в семью, а ведь ты только начал, что дальше? Отдашь его в элитную школу, будешь водить в дорогущие бутики, м? — Если потребуется, — Брюс ответил холодным тоном, подметив как Флек раздражён, — Не понимаю, что тебя так злит? Боишься, что все мое внимание будет отдано лишь ему, а про тебя я забуду? Колкая издевка не осталась незамеченной. Джокер замер, прищурившись словно змея, а затем вдруг широко улыбнулся, кажется, Брюс узнал эту улыбку, Артур изображал подобную гримасу перед своими жертвами, — Думаешь, подобное меня волнует? — ласково промурлыкал он, и Бэтмен понял, шут готов нападать и обороняться любыми способами. — Прекрати это, я не пытался задеть тебя, — о нет, Брюс пытался, и очень надеялся на положительный исход, — Если хочешь быть рядом, то просто скажи об этом, не к чему устраивать из всего сражение. — Мм, ты, кажется, слишком осмелел, Бэтси, совсем не к чему ходить по краю, играя со мной, — Джокер все ещё улыбался, опустив голову, рассматривая наглого миллиардера снизу вверх, тем самым, безумным взглядом, — Мальчишка сделает все, что я захочу, а я захочу использовать его против тебя. И что тогда, Брюс? — Я понял, успокойся, Джокер, — филантроп выставил руки вперёд, в сдающемся жесте, с трудом скрывая ликование, от успешно полученной реакции, — Давай просто решим общую проблему, а когда все закончится, он сам примет решение. И ты тоже. — Смотри не заиграйся, мышка-малышка, — Артур направился на выход, но был пойман в грубый поцелуй. За что инициатор сразу же поплатился ударом в солнышко. Неужели наивно подумал, что смог приручить неидеально-идеального клоуна? Зверь остаётся диким, даже если кормишь его с руки, которую он кусает излишне часто. Однако подобное не учит ни одного из них. Глупый хозяин из раза в раз протягивает кусок парного мяса, ожидая подставленную мохнатую голову, но получает лишь грязный оскал и рычание. Сколько ещё времени он потратит на дрессуру, прежде, чем лесная тварь наконец начнёт вилять хвостом? Грудь обжигающе сковало, приятно отрезвляя миллиардера. Он усмехнулся, склонившись. Джокер продолжал собираться. — Куда-то уходишь? — с издевкой в голосе проговорил «богатей», до которого уже никому не было дела. — Ага, схожу на рынок, куплю дыню для любимой женушки, — шутка выданная озлобленным тоном вдвойне повеселила Брюса, клоун уже накинул пиджак. — Я серьезно, Артур, что ты делаешь? — Проблемы со слухом, милая? — издевательское обращение достигло адресата, и клоун услышал скрип зубов за спиной, хоть что-то приятное, — Вернусь к ужину, не скучай! Артур на прощание изобразил комичный поклон и правда покинул своды пещеры. Оставляя хромого Бэтмена с открытым ртом. Джокера действительно невозможно бесила царящая внутри атмосфера. Куда лучше думалось и дышалось снаружи. Холодный Готэмский ветер обдул его незагримированное лицо, опалил склеру, когда он наконец выбрался из поместья и вернулся к оставленной в кустах машине. Незваных гостей вокруг, к счастью, не было, и Артур с наслаждением прикрыл глаза, оставаясь наедине с собой. Из глубины кармана он достал пузырёк безымянных пилюль, и, закинув в рот сразу горсть, «запил» их горькой слюной. Давно клоун не ощущал сильных приступов, почти забыл каково это, забыл мерзкий жар и жуткую дрожь, окутывающую не только изношенное тело, но и остатки разума. В висках играла барабанная дробь, а из грудины к глотке рвался ком желчи, такой ядовитой, что, казалось, полностью растворит мышечную ткань, кожу, и выльется через уродливое отверстие наружу. По правде говоря, Джокеру было абсолютно плевать на произошедшее в городе, он мог разменять свою прошлую жизнь без оглядки и сожалений, сменить одну маску на другую, или попросту, отдавшись порыву, сдохнуть. Но надоедливый голос все вторил ему о сладости жизни паразита, коим он официально себя признал. Артур смотрел вперёд, желая увидеть тропу, но упрямо не замечал ее. Ему не было пути в «завтра», он не подходил ни на одну из предписанных ему ролей в спектакле Уэйна. Глупец так старался, даже сейчас, нашёл для себя смысл, взял с улицы щенка, словно этим мог замолить свои грехи. Щенок дворняги не вырастет в благородного чистокровного пса, какой бы дорогой корм он не сыпал в его миску, и какие бы караты не украшали ошейник. Он невольно стиснул обтянутый кожей руль, почти ощущая боль в пальцах. Перед закрытыми глазами плясали красные пятна, а голос в голове стал не на шутку громким, заглушая свой собственный. Как долго они смогут избегать предстоящих реалий? Если не смерть, то хэппи энд их уж точно разлучит. Но Джокер не собирается быть униженным ещё сильнее, не станет ждать блевотных «Прости» или «Давай попробуем». Он сделает то, что важно, и на этом их тернистый путь будет окончен. Жаль, он понемногу стал привыкать к хозяйской ласке, точно слабак, готовый вот-вот поджать уши. Артур скривил губы в улыбке, представив как темноволосый мальчик, с безупречными холодными глазами, выбирает из предложенных ему дорогих игрушек, сломанную, уродливую куклу. Скоро таблетки растворятся в желудочном соке, впитаются в кровь через слизистую, пробегут по венам к мозгу, и если не убьют его окончательно, то хотя бы приглушат боль, и тогда Артур наконец вернёт себя. Джокер не знал, сколько времени провёл, копаясь внутри себя, периодически проваливаясь в сон, но когда открыл наконец глаза, все стало куда лучше. Пусть мир вокруг ещё не обрёл твердости, но вести машину он уже мог. Брюс натурально извёл себя, занявшись привычным для него самоедством. Что же он снова сделал не так? Какую черту пересёк в этот раз? Не нравилась игра в семью, или слишком пугала? Множество вопросов, по обычаю изъедающих его внутренности, ни на миг не отступали рядом с этим невозможным человеком. Человек. Как громко сказано. Бездушная, нечитаемая мерзость, так сильно въевшаяся в его нутро, точно ржавчина на капоте старой машины — вот кем клоун являлся. Порой Бэтмену казалось, что он вот-вот разгадает этот трудный ребус, но чем дольше, чем сильнее его анализировал, тем дальше уходил от разгадки. Разве он так много хотел? Просто иметь возможность коснуться горячей уродливой кожи, слышать его отвратительные шутки, порой совсем не ясные, а в замен хотел так мало. Разрешения, которое прежде ему не требовалось ни в чем. Все становилось непосильно сложно, когда дело касалось клоуна. Казалось, спасение Готэма от него было намного проще. Он понимал его, когда из раза в раз они вступали в кровопролитное сражение, мог читать по глазам, или думал что мог? В сухом остатке, ему снова нечего было предложить тому, кто ничего не желал. Когда все закончится.. Если все закончится, Брюс опасался настоящего конца. Артур Флек исчезнет, растворится Джокер, город будет в безопасности, но готов ли Брюс заплатить такую цену? Маленький двойник клоуна, страстно старающийся его пародировать, вернулся в комнату отдыха, возвращая Бэтмена в жестокую реальность. — А где босс? — мальчишка держал в руках наполовину съеденное печенье, и крошки от него рассыпались по его футболке и уголкам рта. — Обещал вернуться к ужину, — с горькой усмешкой проговорил герой, в тайне закипая от ярости, но виду не подал, в конце-концов Тонни был лишь невольным наблюдателем их ноши. — Ты что, отпустил его туда одного?! — юнец неверяще раскрыл глаза, обсыпав кусками печенья ещё и пол, — Там же опасно! — Все будет в порядке, — Брюс в это не верил, — Думаю, он просто осматривает территорию, не волнуйся. Хочешь, научу тебя так же? Миллиардер игриво кивнул на брошенный бэтаранг, желая отвлечь строптивого ребёнка, опасаясь, что тот кинется за предметом своего обожания следом. — Правда? — Энтони запихнул в рот остатки печенья, и, прожевав, скромно улыбнулся, удивительный ребёнок, — Босс как-то учил меня бросать острым краем карты, и говорил, что выходит неплохо. — Тогда давай проверим, как ты справишься с моим бэтарангом. Мальчишка и правда отвлёкся, чему Брюс был безмерно благодарен. Он подобрал железную летучую мышь с пола, и вывел юнца в общий зал пещеры, подальше от техники, выбрав наиболее свободную стену. Железный летун в детской ладони выглядел просто огромным, и Бэтмен задумался, каким наверное чудовищем его видел этот ребёнок, когда он поймал его в подворотне. — Тебе нужно выбрать место, куда ты хочешь попасть, и как только прицелишься, плавно разогни запястье, — Тонни внимательно слушал, сосредоточившись, по-видимому, и правда видя в гигантской летучей мыши героя, — Представь, что бросаешь карту, вот так. Мальчик следовал четким инструкциям, но незамысловатое оружие неловко шлепнулось о стену, даже не близко с намеченным местом. Ребёнок нахмурился, сжав челюсть, напомнив Брюсу кое-какого упрямца. — Ничего страшного, — легко улыбнулся он, — Попробуй ещё раз. Герой поймал себя на мысли, что и сам отвлёкся, и удушающие его размышления отступили, облегчая боль за грудиной. Оставалось только надеяться, что «обещание вернуться к ужину» не было последним прощанием.