Токсин желаний

Стрелка на спидометре поднималась довольно быстро, клоун рисковал, гоня машину по влажной от мелкого дождя дороге. Скорости он не чувствовал, периодически выпадая из реальности на том или ином повороте, не чувствовал и ледяного ветра, врывающегося в окно через небольшую щель. Стоило бы забраться повыше, хорошенько рассмотреть периметр, взвесить шансы. Они, кстати, были катастрофически малы. Токсин уже менее плотным облаком нависал над Готэмом, разгоняемый поднявшимся ветром, по остальным частям Америки. Он становился слабо концентрированным и в худшем случае мог вызывать кратковременные галлюцинации по мере удалённости от эпицентра взрыва. Джокер невольно представил какую-нибудь старушку, умирающую от сердечного приступа при виде мертвого мужа, или возможно сына, погибшего на войне. На ум сразу же пришла его старая шутка с того самого шоу, у Мюррея Франклина. Губы растянулись в скромной улыбке. Как же давно это было: самый рассвет его личности, закат старого Готэма, рождение Бэтмена. Хотелось вновь увидеть мозги на шторе. Свернув ещё раз, наконец выбрался из густой посадки. Впереди было чисто, виднелись крыши многоэтажек. Большинство заражённых, по логике клоуна, уже перебили друг друга и, вопреки влажным мечтам Уэйна, спасать оставалось практически некого. Можно было лишь подождать, пока город сам очистит себя от смрада, превратившись в руины. Жаль, но этим бы не ограничилось. Планы Пугало распространялись на весь континент, и Артур жадно мечтал поскорее убить ублюдка, но вовсе не из геройских побуждений. Месть. Он должен сломать то, что посмело сломать его гордого рыцаря. Пули в лоб будет маловато. Хотелось заживо срезать кожу, медленно, открывая взору жилы и мякоть мускулов. Одну за другой ломать кости Крейна. Нет, пожалуй Джо он бы пощадил, в конце-концов с ним всегда можно было договориться, но вот Пугало совсем другое дело. Флек нахмурился, вспоминая бывшего «партнера по играм» и наконец заметил, что смеётся. Чертов внутренний голос. Приступ ещё не утих, глотку жгло, глаза слезились и это мерзкое скребущее желание крови, вызывающее неимоверный зуд под кожей, в черепной коробке, в глазницах. Громче, нужно было громче. Что-то нещадно, тупым серпом, срезало его самость, пока он, озадаченный жаждой кровопролития, нёсся в поисках виновника коленопреклонённого Бэтмена. Таблетки приходилось глотать с завидной регулярностью, каждую четверть часа (интуитивно, ведь циферблат на старых часах давно треснул, и течение времени клоун не замечал), горсть за горстью, не боясь передозировки, или, что прореха рассудка станет лишь больше, вываливая из себя содержимое, словно мешок с вязкой гнилью. План, если таковой верно сформировался в воспалённом сером веществе, заключался в получении информации, о сокрытии раненого Пугало вместе с его свитой. Найти их среди творящегося хаоса казалось невозможным, но клоун полагал, что творец непременно возжелает встретиться со своим созданием. Вот же псих. Он не сомневался, что психиатр выползет на улицы Готэма, дабы оценить масштаб и насладиться потерявшими рассудок людьми, рвущими плоть друг друга. Контроль над разумом приводил Джонатана в неописуемый восторг, и вторая его личность переняла эту черту, вторя за хозяином тела, стремясь к господству. По пути Артур сбил несколько бросившихся на него тел, с дикой жаждой представляя как по капоту машины стекает их горячая кровь, которая всего секунду назад гуляла по венам, позволяя беднягам жить. Уже въехав в город, он задавил женщину бальзаковского возраста, та сперва нелепо растянулась на машине, стремясь разбить лобовое стекло, успевшее изрядно запылиться. Но при резком торможении рыхлое тело отлетело назад, окрашивая влажный асфальт темно-бордовым. Артур расхохотался, облизнувшись. Он заправил зелёные пряди за уши, рассматривая труп через приоткрытое окно. Смех не утихал, сотрясая тело, в глотке пересохло окончательно, а в паху приятно потянуло. Клоун бессовестно опустил ладонь на междуножье и, оценив нечувствительность собственной плоти, подумал, что совсем теряется. Тонкая грань существования снова его резанула, подобно леске, ловко расставленной в качестве ловушки для неумелых путников. Реально ли происходящее? Зелёный взгляд неуловимо заскользил по зеркалу заднего вида, пара слабо различимых силуэтов бежала к машине, стоило двигаться дальше. Джокер дал по газам в продолжении поиска зацепок, хотя признаться, руки невольно тянулись к самообьятиям, стремясь как можно туже оплести худое тело. Откуда эта привычка? Чертова психушка не оставляла его даже сейчас. Передвигаться по городу на машине было на первый взгляд большой глупостью. Артур несомненно привлекал внимание, и мог быть легко замечен, в прочем, именно этого он и добивался. Ловкие пальцы огладили гладкий ствол револьвера в кармане, нежно, почти любовно, как он мог бы касаться любимой женщины. Конечно представить такое было нелегко, слишком часто слабая половина человечества делала из него идиота, потому он давно видел в них лишь средство привлечения внимания кое-кого другого. Будь то заложница, жертва насилия, мертвая проститутка или дочь мецената, так услужливо живущая с ним под крышей завода неприлично долго. Интересующая его цель наконец показалась, Джокер заметил слежку, и стоило поторопиться замести следы, чтобы в последствии разнюхать логово преследующих. Назойливый образ Уэйна пощёчиной всплывал в голове, абсурдно не вовремя. Артур сделал резкий крюк, разгоняясь ещё сильнее. Потенциальные жертвы не отставали, не смотря на высокую шутовскую маневренность, их средство передвижения было в несколько раз мощнее, нежели старенькая легковушка Флека. И клоуну снова пришлось импровизировать. Наспех закинув в рот последнюю партию пилюль, он отшвырнул пустой пластиковый пузырёк, и тот никчёмной вещью закатился под одно из кресел, а затем Джокер выжал газ в пол, неуместно тихо посмеиваясь. Впереди было дорожное перекрытие, несколько брошенных машин, а за ними река. Наваленный мусор и Мерседес старой модели (скорее всего брошенный каким-нибудь стариком), послужили трамплином, и легковушка взлетела, гонимая чужим безумием, чтобы упасть в воду. Громкий шлепок помял непрочный металл, мутная вода залилалась в открытое окно, запах тины и помоев моментально окутал тело, обжег глаза и слизистую носа, от случайного, неосторожного вдоха. Железный конь стремительно тонул, утаскивая за собой виновника проишествия на самое дно грязной реки, в самую глубь помоев и гнили Готэма. Выбраться из ненужного более корыта не составило труда. Шут проплыл ближе к дороге, укрывшись под нависающим, размытым берегом, дождавшись, когда преследователи в масках, вернуться в машины. Клоун пошкрябал по влажной щеке пальцами, ощущая нехватку грима и жуткую речную вонь. Холодная вода, однако, до спазмов сковав пальцы ног, обутых в кожаные ботинки, слегка отрезвила его. Он выбрался на асфальтированную дорогу, спрятавшись за кучей мусора, хищнически следя за уходящими в даль машинами, чьи номера с лёгкостью запомнил. Чего-чего, а не намеренными провалами в памяти, Флек пока не страдал, даже находясь в худшем из своих состояний. По этой же дороге плелось несколько тел, почти нагих, двое из которых были женскими. К какому классу они относились в прошлом, определить было трудно, учитывая остатки рваных тряпок и всклоченных волос. Рядом с ними вышагивал какой-то мужик, лицо которого смутно напоминало одного из прошлой джокеровской касты, однако вспомнить имя клоуну не удалось, ведь почти всем своим шестёркам он сам давал клички, которые те в последствии не решались менять. Этому бы вполне подошла кличка «Стив». Артур поднялся на ноги, оправив лацканы мокрого пиджака, заодно проверив оружие, которое к сожалению тоже все промокло. Что ж, этого он рассчитать не мог. Люди, заметив клоуна, лишь исказились оскоминой, что-то друг другу промямлив. Нераспознанный мужчина грозно поднял грязные руки, размахивая ими, походя на древнего человека, защищающего своих самок. На подобный жест, уже приходящий в обратное состояние кровожадности, Джокер скрипнул зубами, до боли сжав челюсть. — Теперь сбиваетесь в стаи, м? Артур дико улыбнулся, ему конечно же никто не ответил. Две женские туши, сверкая грудью, пусто смотрели в его сторону, и он только сейчас заметил, как их тела исчерчены синяками и укусами. Похоже, токсин работал не только на поражение. — Гребанные животные, — скучающе процедил клоун, разворачиваясь на пятках и удаляясь. Возвращаться в минор приходилось окольными путями, пешком. Во рту стояла горечь, руки дрожали, словно тремор охватил какого-то умирающего старика. Артур остановился, сгорбившись возле лесной посадки, начинало темнеть. Он согнулся пополам, выблевав желчь, густо приправленную медикаментами. Все-таки переборщил. Язык онемел, и Джокер сильно его прокусил, заполняя рот медью. Уже войдя в знакомый смешанный лес, встретил заражённого, не без удовольствия расправившись с ним ножом, вначале разрезая горло, а затем, для достоверности, нанося ещё несколько колотых ран в непрочный торс. Мокрая, заляпанная грязью и чужой кровью, одежда, прилипнув к тощему телу, вызывала озноб. На улице давно держалась почти минусовая температура, но клоун едва ли это замечал, охваченный пожаром горячки. Проникнув под покровом темноты в поместье, расставил несколько самодельных растяжек, предосторожность, но все же. Вход в пещеру давно не был для него секретным и Артур, осторожно оглядываясь, спустился в крылатую обитель. Брюс о чем-то щебетал с мальчишкой, вызвав этим новый жуткий прилив. Жилы обожгло разгоряченной магмой, а сердце зашлось в бешеном темпе. Глаза почти не видели за красной пеленой, а в ушах неприятно барабанил собственный пульс. Джокер улыбнулся. — Где ты был? — Уэйн настороженно прищурился. Тонни, уже видевший босса таким, неловко поднялся на ноги, сделав шаг назад. Повтор прошлого приступа невольно всплыл в памяти мертвыми телами товарищей, и юнец не хотел испытать на себе подобное. — Я там повозился с кое-чем, смотри не оставляй пиздюка без присмотра, — Флек, несвойственно ему нервно, прошёл в медицинский отсек, чувствуя, как последняя капля контроля покидает его. Непослушными пальцами обшарил стол с различными медикаментами, внезапно вспомнив, что нужный ему «коктейль» из препаратов остался в комнате отдыха, спрятанный где-то в глубинах дивана, подальше от любопытных глаз. Пьяно пошатываясь, снова вышел в общий зал, окинув, кажущееся чужим, окружение испуганным (?) взглядом. Едва успев пробраться в нужную комнату, был пойман за руку. — Артур, в чем дело? — обеспокоенный тон сибарита слегка перетянул канат на сторону реальности, и шут на мгновение осознанно поднял на него взгляд. — Не надо. Не надо, Брюс, — клоун вырвал запястье, прошмыгнув в ванную. Он склонился над раковиной, вновь выблевав желчь, в этот раз разбавленную кровью, вытекающей из прокушенного языка. Чертов герой успел заметить в утекающей в сток кислоте не до конца растворившееся таблетки, и Артур уже проиграл ждущие его вопросы в голове. Отвечать он на них, конечно же, не собирался. — Сколько ты принял, Артур? — непонятно от чего разозлившийся Бэтмен встряхнул его за плечо. — Много? Не достаточно? — шут разразился мерзким смехом, обняв себя за плечи, но, быстро оценив риски под взором наблюдателя, опустил руки по швам, — Оставь меня в покое, Уэйн. — Скажи наконец, что с тобой?! — нечуткий, непонятливый герой, озлоблено показал свои идеальные зубы, сразу же вызывая в клоуне желание окрасить их в красный, — Джокер! Услышав своё второе имя, шут мелко вздрогнул, помрачнев. Брюс вдруг почувствовал, как тот превращается во что-то темное, вновь надевая тысячу масок, среди которых его невозможно распознать. Чужой, недосягаемый, загнанный зверь. — Лучше спрячь мальчишку, Бэтс, боюсь, не смогу удержаться. Теперь вздрогнул Брюс, с ужасом понимая, что запер в клетке с хищником его добычу. Он выбежал из комнаты, переполненный адреналином, не чувствуя боли в многострадальной ноге, не чувствуя собственное тело. Тонни все ещё был в центральном зале, выглядывая из-за металлических ящиков с оборудованием. — Энтони, идём, посидишь пока один, — Уэйн протянул мальчику руку, утаскивая его в уголок Альфреда. Старик хранил в маленьком закутке книги, пару чайных сервизов, на случай долгих ночных рандеву Бэтмена, и даже небольшую стопку старых газет, объясняя это как: «Раньше они выпускали поистине хорошие рецепты, сэр». Брюс не спорил, зная, что старик будет ворчать, хотя признаться, куче ненужного хлама давно пора было отправиться на свалку, вместе с бесконечными сервизами, вазами, и прочей ерундистикой. Тонни послушно забрался в «старческий» уголок, напуганный, хотя и старался всячески это скрыть, поджимая губы и сжимая кулаки. — Боссу плохо, — виновато пролепетал он. — Почему? Что с ним? — герой жадно уставился в светлые янтарные глаза ребёнка, ожидая наконец прояснить ситуацию. — Я не знаю, что-то его разозлило. Он бывал таким раньше, я видел, — Тонни шмыгнул носом опустив взгляд, — Он убивал ребят без разбора, подолгу не выходил из комнаты, не ел и не пил. Потом внезапно все прекращалось, и он возвращался, улыбался, давал нам поручения. Брюс вспомнил, что тоже уже видел его таким, тогда, у себя в поместье. После слития их тел воедино, после грубого взятия, наполнения его своей вязкой скверной, полного разрушения чьей-то гордости и сдачей позиций. Мог ли недогадливый миллиардер тогда понимать всю суть существования его шута? Мог ли предугадать, что своим вольным поведением, сломает то хрупкое, что удерживает нездоровый рассудок маньяка от ещё больших убийств, разрушений и взрывов? Бэтмен оставил мальчишку, поспешив вернуться к страдающей дикой твари, которая, по-хорошему, заслуживала избавления от мучений. Выстрелом в голову, конечно же. Но Брюс успел к ней привязаться, и попыток дрессуры оставлять не желал. Флек нашёлся в душе, сидел прямо в одежде под прохладными струями. В ботинки набралась вода, и филантроп представил как они будут хлюпать, когда чертов шутник соизволит вылезти и все здесь намочить. — Расскажешь, куда ты ходил? — герой медленно подошёл ближе, осторожно сев на край ванной, сохраняя выражение лица как можно более спокойным. — Ага, — скучающе процедил клоун, запрокинув голову под струи, — Нашёл район, в котором крысы. Выползли отведать сыр, но попали в мышеловку. — Ты выслеживал Крейна? Они тебя заметили? — Ага, — клоун сплюнул набравшуюся в рот воду и закрыл глаза. Новая порция лития наконец помогла снизить горячку, и навязчивые образы разделанной богатейской туши почти исчезли. — Твоя одежда.. Ты снова убивал? Артур зашёлся тихим смехом, приглаживая мокрую брючину, — Хвоста не было, я проверил, правда машину пришлось утопить, но это ничего, верно? Брюс Уэйн ведь чертов миллиардер, как-нибудь расплатится с тем бедолагой за угнанную рухлядь. — Что тебя так разозлило, Джокер? Все ведь было в порядке, я снова тебе поверил! — повысил голос, за что мысленно себя одернул, Джокер питался эмоциями, нельзя было давать новый повод для сражения. Артур встал на колени, обняв сзади героя. Прижался мокрым животом к спине рыцаря, щекой к открытой мускулистой шее, потерся словно кот, едва-ли не мурлыча. — Мне так хочется убить тебя, Брюс. Слышишь? Мое заветное желание, исполнишь его для меня, м? — геройское тело окаменело под холодными мокрыми объятиями, — Где же ты, герой? Уже пересёк границу? — Я не понимаю тебя, Артур, вылезай, — Уэйн до скрипа сжал зубы, игнорируя явные угрозы больного психопата, — Вылезай и сними наконец одежду, ты все зальёшь. Артур? Клоун распустил объятия, безвольно повиснув на краю ванной, а затем расплылся в улыбке, — Тебе не страшно, милая? — Очень смешно, клоун, — Брюс раздраженно дернул худое тело за плечо, выволакивая из ванной, и, не церемонясь, снимая мокрый пиджак, а следом и все остальное с удивительно обмякшего психа, — Где же обещанная дыня, Джокер? — На вечеринке.. она была самой добротой в окружении грубой толпы.. — шут тихо запел, абсолютно игнорируя происходящие с ним манипуляции, — Я буду спать в этом месте с одинокой толпой..* — Хватит, Артур, там не так поётся, — сердобольный герой обмотал бедра психа полотенцем, и, на всякий случай, решил обыскать мокрый пиджак на предмет оружия, которое необходимо было конфисковать. Вымокший револьвер, ножи, размокшая пачка сигарет в комплекте с коробком спичек, тоже уже не пригодных, несколько «джокеров» с острым краем, бензиновая зажигалка, медная проволока и небольшая катушка лески. Почти музей. Пока рыцарь бессовестно копался в чужих вещах, клоун уже переместился на кровать, развалившись на ней в форме «звезды». — Ищешь доказательства моей верности, милая? — сонно пробубнил маньяк, запрокинув руки за голову, открывая случайному зрителю подмышечные впадины с редкими темными волосками. — Я удивился, если бы нашёл, — Уэйн фыркнул, пряча найденные «сокровища» в один из ящиков под раковиной, а после усаживаясь на край кровати рядом с тощим телом, — Как долго ты ещё будешь таким невыносимым, Артур? — А как долго ты будешь таким надоедливым, глупая мышь? — клоун говорил с закрытыми глазами и герой заметил как под опущенными веками бегают зрачки. Все это они уже проходили.