Призванная убивать

Ожидание – самая страшная пытка. Говорят, что время лечит, но почему-то все забывают о том, что оно умеет ещё и медленно убивать. Кому как повезёт. Я не знала, насколько давно ушла Ада. Казалось, что прошла целая вечность, а на деле так тянуться могли всего пять минут. В любом случае, оставаться в этом трухлявом корыте я больше не собиралась. Давно мне было настолько тревожно. Это чувство сложно объяснить, потому что оно взялось из ниоткуда – я просто знала, что что-то должно случиться и мне позарез нужно догнать Натаниэля. Переживания за него вытеснили злость, и все силы я стала вкладывать в попытки освободиться от наручников. Чёрт бы побрал Ната с его придуростями! Запястье прикованной руки покраснело, а вокруг красноты проступили синеватые полосы. Не найдя ничего пригодного, чем бы сломать наручники, я просто стала ими дёргать. Туда. Назад. Туда. Снова назад. С каждым движением становилось всё больнее, по руке потекла узкая лента крови, но попыток я не оставляла. Туда. Назад. Вновь туда. Чёртов наручник никак не хотел слезать с руки, хотя за время нахождения на арене она стала ещё худосочнее прежнего. Я стиснула зубы и, не сдерживая крик, со всей силы потянула руку на себя. Наручник слез с запястья, но застрял на кости большого пальца. Где-то на полминуты я прекратила попытки, сделала глубокий вдох и выдох, после чего вновь потянула руку. Кольцо наручника немного сдвинулось, но не слезло, расцарапав до крови кожу на руке. Счёсанная её часть на глазах покраснела и воспалилась. Если не сдёрнуть грёбанный наручник сейчас, можно остаться с распухшей рукой тут навечно. Я вытерла свободной рукой проступивший на лбу пот, отбросила назад мокрые прядки волос, и прижала кулак ко рту, дабы облегчить свои страдания. На сей раз я со всей силы потянула руку на себя, не стыдясь кричать и кусать кулак второй руки. На глаза накатили слёзы, а по горящей плоти пронёсся новый поток боли – чувство трещащей кости. Сквозь пелену слёз, я видела как рука в крови еле-еле выскальзывает из наручника и тогда меня осенило. Кровь. Я размазала её по запястью и всей ладони, чтобы наручник лучше скользил. Чем меньше сила трения – тем больше шансов освободиться. Чувство не из приятных. Я пыхтела, кричала, но оттягивала руку упорнее. Кольцо наручника плавно сползало, пока боль не пронеслась током по всему организму, а я не свалилась на пол. Освобождённая. Радости не было предела. Свершилось, мать его! У меня не осталось ни малейшего желания задерживаться в этом месте, потому я вышла наружу и отправилась туда, откуда мы с Адой недавно улетели. Одна моя рука выглядела нормальной, а вторая превратилась в какое-то охренительно болезненное кровавое дерьмо. Я прижала ладонь другой подмышкой, надавливая так, чтобы меньше ощущалась боль и удивительно, но частично это помогало. Я бежала вперед, не оглядываясь и не задумываясь о последствиях. Где Нат? Как он? Какого чёрта ушёл? Эти вопросы кружили в голове, но ответы на них не появлялись, как и сам Нат где-нибудь на горизонте. Я старалась бежать по мере возможностей, но ничего знакомого не видела, пока за невысоким бугром не заметила скопище машин Технотрона, а вскоре и тело, лежащее в стороне от них. Холодок коснулся самих кончиков пальцев. В висках усилилась пульсация. Это точно была не Ада, потому что габариты побольше. Я ускорилась и чем ближе подбиралась к телу, тем отчётливее осознавала, что это не Натаниэль. Не Ада, не Нат… тогда кто? Я осторожно подошла к телу, чтобы увидеть лицо, хотя по волосам уже было ясно кто это. Скания. Горло перерезано, глаза открыты. Жуткое зрелище. Кто мог с ней это сделать? Неужели Нат? - Там ещё один. – Голос позади заставил меня содрогнуться. Миамира припёрлась. - Кто? – выпалила, подаваясь меж машин вперёд. - Не кипятись, – протянула Миамира. – Это не он. Я наткнулась на тело до того, как Миамира договорила и с плеч будто гора свалилась. Амбер. Тоже весь в крови. Вряд ли Нату или Аде было по силам убить Сканию и Амбера. Может, это сделал Дейл? - Где Нат? – Я бросилась к Миамире, поднявшейся на носочки, не сводя глаз с горизонта. – Ты видела его? Отвечай! Куда он… - Пошла вперёд. - Что за… - Пошла, я сказала! – закричала та, обеими руками толкнув меня вперёд так, что я шлёпнулась на спину. От удара в грудь сбилось дыхание, словно удар пришёлся кирпичами. – Там какая-то стена. Пальцы Миамиры небрежно впились в мою руку и она потащила меня за собой, когда земля задребезжала. Странный шум, похожий бушующий ветер в море во время шторма приближался так быстро, словно намеревался волной накрыть всю землю. Дрожь под ногами нарастала, ветер закружился с новой силой, подхватывая с земли мелкие палочки и сухие соломинки, а вслед за прологом случилась та самая волна. Она сшибала машины, поднимала их в воздух, рывками метая в разные стороны, словно те были игрушками. Миамира затолкала меня под дно грузовика, а сама устроилась рядом, боясь высунуться наружу. Хорошо, что грузовик оказался слишком тяжёлым для этого сорванца-ветра. Прекратился он так же быстро, как и начался. - Лана решила изменить погоду? - Ты что не видела стёкол, дура? - Да пошла ты! – пнула Миамиру я, поспешно выкарабкиваясь из под грузовика. - Это был не ураган. Или ты забыла, что случилось, когда твой безалаберный сорняк включил силовое поле на полную мощность? Перед глазами всплыли картинки того дня, когда я из-под земли взирала на то, как Нат крошил колонны планолётов. Все мысли сформулировались в одну центральную. Нат был там, откуда пришла эта разрушительная волна. Я сорвалась с места, не ощущая земли под ногами, не ощущая боли в руке или страха. Меня охватила паника, потому что я знала, там, куда он ушёл, не могло быть машин, под которыми можно спрятаться. Ноги сами уносили меня вперёд, игнорируя дерзкие выкрики Миамиры. Почти сразу стало колоть в боку, дыхание сорвалось, но хуже всего было то, что мне таки удалось разглядеть какие-то фигурки неподалёку с одной единственной машиной. Наверняка это была та самая, на которой ехал Дейл, а фигуры около неё… Лишь бы Рене или Сиенна. Даже издали сложно было не заметить что-то светлое, почти белое. Сомнения отпали сами собой. Ноги подкосились, но я не стала бежать медленнее, а напротив, выжимала из тела все соки. Сначала я увидела их силуэты. Затем волосы – они контрастировали с цветом земли. А оказавшись достаточно близко – кровь. Много крови. Столько, сколько не должно быть. Не сбавляя скорость, я упала на колени, наверняка разодрав ткань, а может и кожу до крови. Я упала между ними обоими. Кровь, кровь, кровь. Они тонули в ней! - Нат, – еле выговорила я. Голос дрожал, почти срываясь в слёзы. На Натаниэле не осталось живого места. – Ада. – Я бросила взгляд на неё, прикусив губу до солоноватого привкуса во рту. Она лежала в такой неестественной для человека позе, что от одного её вида к горлу подкатила рвота. По щекам покатились слёзы, но я, игнорируя их, стала нащупывать пульс на руке Ната. Нет ничего. Или я неправильно его искала? На правой руке или левой? На запястье или ближе к кисти? В такой ситуации, когда нужно было мыслить здраво и хладнокровно, я рассыпалась на части и не могла собраться, зная, что, возможно, они погибнут из-за моего промедления. Из-за моей паники. Я потянулась к шее Натаниэля и принялась искать его артерию. - Ну, же, помоги мне! Я ведь не знаю как… куда… чёрт. Чёрт! Соберись, Мейсон, дыши, всё путём. – Я вдыхала носом, выдыхала через рот – и так несколько раз. Искать пульс бесполезно, потому что у меня даже собственный ощутить не вышло, потому я склонилась над его грудью и приложила ухо к тому месту, где должно располагаться сердце. Тихо, размеренно, почти неслышно оно постукивало. А может, это было моё? Я прислушалась. Нет, моё тарабанило так, что могло заглохнуть перегревшись, а его едва подавало признаки жизни, но оно билось. - Да-да, да, – проорала я во всё горло, впопыхах поцеловав его в окровавленный лоб, затем подорвалась с земли и понеслась назад прямо к бегущей навстречу мне Миамире. У неё наверняка остался шприц, ведь она забрала один из них. – Миамира! У тебя есть шприц. Дай мне своей крови. Та остановилась, высокомерно выглядывая мне за спину, где лежали Нат и Ада. - Зачем это? - Ты знаешь. Просто отдай. - Для этого? – Миамира презрительно фыркнула в сторону Натаниэля, переводя взгляд к небу. А ведь это граница… Силовое поле разбилось. Натаниэль при смерти. Это ли не то, что должно радовать Миамиру? Я насторожилась. Мне показалось, что она вот-вот готовилась сорваться с места и улизнуть. Самое страшное, что в этом была вся Миамира, только так она и поступала. Благородство никогда не было и не будет её призванием. - У нас был договор о взаимопомощи, – постаралась говорить максимально сдержанно я. – Я прошу всего лишь немного твоей крови, чтобы не дать ему умереть. Пожалуйста. Он должен жить. Миамира, я думала, что никогда не придётся говорить нечто подобное, но я прошу тебя. - Может, ещё и на колени встанешь? – ухмыльнулась она. - Думаешь, унизительно пытаться спасти чью-то жизнь, да? Ты просто знаешь, что никто и никогда не попытается спасти твою. - Тогда счастливо вам обоим сдохнуть. – Миамира показательно помахала мне рукой и прежде чем сошла с места, я набросилась на неё, в падении обхватила голову и вздёрнула, приложив все силы, что во мне сохранились. Когда мы упали, тело Миамиры не пошевелилось. Я обшарила её карманы, наткнулась на знакомый миниатюрный резервуар, воткнула его в руку переродка и набрала столько крови, сколько поместилось. - Сучка, – пнула её ногой я и понеслась сломя голову к Натаниэлю и Аде, приземлившись около тех так же, как и в первый раз. Я оттянула руку Натаниэля в сторону, приготовила шприц и… Взгляд невольно перекатился к Аде. А ведь я даже не проверила, бьётся ли до сих пор её сердце. Что, если у неё осталось ещё меньше времени, чем у Ната и помощь требовалась в первую очередь ей? Лицо Натаниэля сильно изрезано, скорее всего очками, которые могли разбиться прямо на нём, а Ада выглядела и того хуже. Это я вынудила её отправиться сюда, чтобы помочь Нату, я виновата в том, что с ней стало. Я уже приподнялась на колени, чтобы переползти к ней, но не смогла оставить Ната, ведь он ни за что бы меня не оставил. - Идиотка, идиотка! – закричала я, дважды хлопнув больной рукой по земле так, что разве что искры из глаз не посыпались. Из-за глупых сомнений я могла убить их обоих! Часто чтобы помочь нужно становиться хладнокровным, лишённым сострадания уродом. Я прикоснулась к руке Натаниэля и проколола кожу иглой, затем надавила на поршень и больше половины крови впустила в его организм. Мне хотелось дождаться его пробуждения, удостовериться, что всё вышло, но я не могла бросить Аду. Она была мне омерзительна, невыносима, слишком двинутая и вечно трепалась не по делу, но в то же время она не побоялась помочь Нату, зная, что всё могло закончиться для неё именно так, как случилось. Я ввела остатки крови в её руку и стала на колени между ними, молясь, что не опоздала. Ни один, ни другой не шевелился. Каждая секунда растягивалась в вечность и терпеть её сил не осталось. Подползя к Натаниэлю, я взяла его за руку и сжала так, что будь он в сознании, уже закричал бы от боли. Один его палец едва заметно шелохнулся – и у меня кровь в жилах разогналась до кипения. Грудь Ната надулась, и тот заходился порцией мокроты. Я подхватила его за плечи, придерживая, зная, как плохо ему в момент приступа и как хорошо, что этот приступ таки у него случился! Страдания всегда были признаком жизни. Сбоку от меня раздались женские хрипы. Ада жива. Меня попустило, но лихорадка в теле всё не унималась. Разболелась голова, солоноватая кровь из прикушенной от нервов губы вызывала тошноту, но всё это было столь глупыми мелочами… Когда Нат пришёл в себя, то не сразу смог посмотреть мне в глаза, как и я не сразу могла ему что-то сказать. В итоге просто дала пощёчину той самой больной рукой, которая пострадала из-за его наручников. - Ты чего? – уставился на меня он, поспешно вытирая кровь с лица. - Зачем ты ушёл? Недоносок ты, чёртов. - Ого, что с рукой? - То же, что с твоей придурочной башкой! Ты чуть не умер! – закричала я, толкнув Ната в плечо. – Если бы я не пришла, тебя бы уже не было. Почему ты всегда думаешь задницей? Почему тебе настолько наплевать на меня? Неужели не ясно… Если будешь так поступать, однажды меня некому будет утешать горячим шоколадом, – перешла на более спокойный тон я. Как бы я на него не злилась, что бы он не сотворил, надолго моего гнева не хватало, хотя он заслуживал хорошей взбучки. В стороне от него, около Ады лежало кольцо. То самое, которое ещё недавно я выбросила. В чём-то моя тёмная сторона была права, но у неё, в отличие от меня, не было понимания того, что всякий красивый цветок обладает шипами, да такими, что может высосать всю твою кровь. - Не донёс, – оправдался он, заметив, куда я смотрю. Непреодолимое желание обнять и задушить его или задушить и обнять, распёрло до предела, и я подалась вперёд, обхватив его как желанный трофей, что он вряд ли оценил и вообще способен был оценить хоть когда-то. - С тебя одно свидание и это не обсуждается. - Я отдам деньгами. - Ты чуть не умер, а… – начала я, но прервалась, услышав всхлип. Отстранившись от Ната, я увидела, как на земле сидит, склонив голову, Ада. Её нижняя губа подрагивала, глаза покраснели, а кровь на лице частично смылась слезами. Я, не до конца понимая, что происходит, обратилась к Нату, который глазами указал мне куда-то назад. Обернувшись, я ничего странного не заметила. Разве что Скания и Амбер валялись неподалёку. Их убила… Ада? Нат подполз к ней и, не зная, с какой стороны подступиться, по-братски приобнял за плечи, и она расплакалась основательно. Я тоже не осталась в стороне, подползла к ней и приобняла. Благодаря ей Нат выжил, вот только сама Ада пострадала из-за этого едва ли не больше всех. Такой расстроенной прежде я её не видела. Слабо представляла себе слёзы Ады Паркер, а она плакала как маленькая, возможно, даже не рада тому, что я пробудила её от почти мёртвого сна. - А где Технотрон? – выпалил Нат, обернувшись. - Здесь никого не было, когда я прибежала. - Совсем? - Не знаю. Я была занята не разглядыванием окрестностей! – Всхлипывания Ады притихли, а взгляд наполнился тревогой. - Ему удалось разбить силовое поле, – констатировал Нат. – И он ушёл. Этот чертяка из табакерки вышел на свободу. - Вот и пусть проваливает. - Ты не сечёшь? Больше его ничто не сдерживает. Как думаешь, куда он махнёт в первую очередь? - Навещать мамашку? - …которая развернула тут незаконную операцию. Без силового поля мы беззащитны и любой может проникнуть сюда. Лана не станет ждать, пока Капитолий явится с проверкой или Дейл сдаст её Сноу. Ей придётся избавиться от улик. Если следовало смываться отсюда, то нужно забрать и Оливера, а мы не знали где он. Зато Миамира знала наверняка. Нат ударил её по лицу пять раз, а она так и не пришла в себя. Лишь после шестого удара еле заметно зашевелилась, её веки задрожали, а когда распахнулись, на меня уставились глаза, полные гнева. - Ах, ты… – бросилась она, но Ада и Нат ловко скрутили её в бараний рог. Они снова были под дозой, которая с такими темпами скоро перестанет на них действовать из-за слишком частого потребления. – А-а-а, – протянула Миамира. – Всё же накормила этих уродов? Хорошо, когда есть под боком переродок, да? А ещё хорошо, что он знает, где вас найти и как вас убить. - Где Оливер? – командным тоном спросила я, отгоняя от себя мысли о том, что случилось со Сканией. Я случайно встретилась взглядом с Адой, отчего стало не по себе. Скания и Амбер не похожи на тех, кого так просто убить, а Ада смогла. Это так же нелепо, как если бы внучка Сноу убила гризли. - Отпустите мои руки. - Куда ты подевала Оливера, мразь? - Я мразь? Потому что спасала вашего дружка? Или может вы, потому что вывихнули мне руки? – Лицо Миамиры исказилось в ненавистной гримасе. – Я знаю, что такое честность. Мне стало смешно и я не сдержалась от возможности ухмыльнуться. Как у неё только язык поворачивается о таком трепаться? - Отпустили. Мои. Руки, – выделяя каждое слово, сказала та, и, надо же, Ада её послушалась. Сдерживание Миамиры стоило ей немалых усилий, хотя и в крови её работал наркотик. – Он в машине. По другую сторону свалки металлолома. - Надеюсь, машина уцелела, – сказал Нат, отпустив Миамиру, и направился назад. – Нужно забрать его и сваливать, пока есть время. - Отличная идея, только вам не понравится то, что вы там найдёте.

***

Технотрон размеренным шагом шёл вперёд, будто бы никуда не торопясь. Он точно знал, куда ему нужно попасть, точно знал, что следует делать и уж точно не переживал по поводу тех, кто остался на арене. Ветер разыгрался не на шутку. Технотрон счёл приятной такую погоду. Ему нравилось горделиво шагать сквозь ветер, вдыхать его холод и весь пафос ситуации портили разве что песчинки, попадающие в глаза. Искусственный разум только и мог удивляться, как удачно сконструирована защитная система человека – стоит песчинке попасть в глаз, как веко само её сталкивает. Технотрон считал свои шаги, чтобы измерять пройденное расстояние и сопоставлять его с картой. Он знал сколько по времени и километражу продлится его путь – он контролировал всё. По крайней мере, он так считал, пока во что-то не врезался. - Вам опять что-то померещилось? – спросил он вслух, опустив голову. Технотрон до сих пор не смирился с тем шумом, который не прекращался в голове Дейла Андерсена, но голоса – не худшее, что несли с собой дополнительные личности. Иногда они вырывались наружу, здорово мешаясь, как в этот раз. Вот только никто не ответил. Впервые за несколько часов. – Наконец-то убрались. – Технотрон дёрнулся вперёд, опять соприкоснувшись с пустотой. Перед ним не было совершенно ничего, но пройти он всё равно не мог. Сделав шаг назад, осмотрелся. Ничего подозрительного. Отошёл вправо и попытался пройти, но барьер, возникший невесть откуда, его не пропускал, обжигая кожу слабым незримым жжением. - Совсем юное силовое поле. Как люди называют это? Младенец. Или это применимо только к одушевлённым предметам? – Технотрон задумался, почёсывая одним пальцем подбородок. Он ещё сам не понял, как сформировалась его самоуверенность и даже… тщеславие. Силовое поле несколько часов назад было для него проблемой, а сейчас он едва ли не глумился над ним. Он устало протянул руку вперёд и стал проталкивать её по другую сторону. Технотрону известно, что слишком быстро силовое поле не создать, что на это потребуется немало времени, дабы накопить энергию. Рука продвигалась с трудом, будто пробиралась сквозь свежий цементный раствор. Кожа краснела, покрывалась неприятного вида пятнами, затем волдырями, плавилась на глазах, но Технотрон не унимался. Вслед за первой рукой он выставил вперёд и вторую, после чего стал ломиться всем телом. Сопротивление оказалось бешенным. Тлели волосы, горела одежда, а когда осыпалась она, огонь на себя приняла кожа. Технотрон впервые ощутил столь неприятную боль, такую, что не сдержал возгласа, и когда это случилось, упал на колени. Прошёл. Волос не осталось, одежды тоже, кожа расплавилась, мышцы обуглились. Технотрон взглянул на руки и застонал. На пальцах не осталось ногтей, кое-где просматривались костяшки. Всё тело неприятно обволокло трепетом и оно отказывалось слушать его приказы, хотя ткани уже восстанавливались, что он ощущал. Не прошло и минуты, как Технотрон вынудил тело Дейла Андерсена подняться и продолжить путь. Когда все ткани восстановились, искусственный интеллект столкнулся с другой, на сей раз насущной чисто человеческой проблемой – он замёрз. Идти без одежды и обуви навстречу холодному ветру больше не представлялось пафосом. Кожа Андерсена сморщилась, местами побелела, будто из неё выкачали всю кровь, а пальцы на ногах и руках стали твердеть. Технотрон почти не ощущал их. - Этим людям нужно больше шерсти, – процедил сквозь зубы он из-за того, что зуб на зуб не попадал. Технотрон даже задумался, а не может ли в таком припадке одна челюсть повредить другую? От поисков ответа на этот вопрос его избавило то, что он и надеялся найти. Пограничный пост на каменной возвышенности, за которой виднелась горная цепь. Из ложбины арены её не заметить, зато здесь, около первого пограничного поста, на подъёме, горы были видны. Самые высокие располагались с обратной стороны, чему Технотрон был только рад. Он ускорил шаг, понимая, что выглядит в людском понимании не должным образом, хотя без одежды даже лучше. Технотрону прежде ещё не доводилось играть с кем-то. - Кто-нибудь! Помогите! – изо всех сил заорал он так, что болезненно защекотало горло. – Прошу! Люди! Спаси-и-ите! Голос Дейла Андерсена эхом пронёсся по воздуху и был услышан. Какой-то миротворец, спящий на посту, где никогда ничего не происходит, встрепенулся и с полминуты бездействуя, просто смотрел на бегущее навстречу пятно, в виде обнажённого человека. - Это ещё что такое? – оторопело пробормотал он, хватаясь за оружие. К нему навстречу бежал синеволосый парень, спотыкаясь да падая. Бежал так нелепо и устало, словно проделал огромный путь. - Будьте милостивы, пожалуйста! – прокричал парень, тормозя, увидев в руках миротворца оружие. Он споткнулся и шлёпнулся на землю, а подняться не мог, что миротворец мысленно списал на изнеможение. Охранник границ, всё так же держа оружие, стал спускаться по лестнице навстречу пареньку. Тот явно обитатель Капитолия, коль его волосы окрашены в синий цвет, но где его одежда и как он попал в это безлюдное место, мужчина не понимал. - Вы в порядке? Что с вами случилось? Как вы здесь оказались? – спросил миротворец, подходя к нежданному гостю. Мужчина в военной форме забросил оружие за спину, подал руку пострадавшему, а тот ухватился за его ладонь так, будто её зажали в тиски. Человек не мог обладать такой силой. Миротворец и опомниться не успел, как синеволосый вцепился в его шею и свернул её. Тело служителя Капитолия обмякло и тот повис в руках Технотрона, одержавшего победу в своей первой игре. - Наивное человеческое отрепье, – пробормотал он, с опаской оглядываясь по сторонам. Никого. Сперва Технотрон снял с миротворца шлем, затем приступил к ботинкам и, наконец, к одежде. Весь процесс занял у него не больше минуты, после чего в голове вновь зазвучал шум приближающихся голосов. – Нет-нет. Нет. Пошли вон! Не сейчас. «Какие-то проблемы?» - Убирайтесь сейчас же, иначе… «Иначе что? Что ты сделаешь? Что ты способен сделать? А?» «Прочесть нам сонеты, само собой. Лично я люблю…» «Тебя не задолбало, дурбецл, общаться с нами? Может, свалишь уже, гаджет недоделанный?» «Не будь невеждой, Кори. Даже если сия особа похитила наше тело, это вовсе не значит…» «Нужно было убить его сразу» «Убить? Но… тогда и мы умрём. Нет!» «А я говорю убить» «Он сам себя убьёт, если Дейл начнёт ему заливать увлекательные истории про самые редкостные виды рыбок» «Очень смешно» «Чего это ты в последнее время помалкиваешь? На тебя не похоже, Дейл» «Он молчит, потому что надежды нет. Нам конец. Нам не освободиться никогда…» - Заткнитесь. Заткнитесь все, ошибки эволюции! Я не намерен растрачивать ресурсы нервной системы на одноклеточных вроде вас. «Ха-ха, гаджет психует. Одел бы нас что ли, а то перед девочками стыдно» - Я это и пытаюсь сделать, – пробурчал Технотрон, натягивая штаны, а за ними ботинки. – И здесь нет ни единой представительницы женского пола. «А Питер тогда кто?» «Сдохни, мразь малолетняя» «Чё? Давай подерёмся? Давай? Я тебя одной левой уделаю. Уже коленки трясутся, ага?» «Гиперактивный заморыш» Технотрон полностью оделся, нервно потёр виски и хлопнул себя по лбу. - Как их отсюда удалить? – процедил сквозь зубы он, надевая напоследок шлем. Только надев его Технотрон смог относительно абстрагироваться от раздражающих голосов и направиться к посту, таща за ногу труп миротворца. Он постарался переключиться с голосов в голове на то, как ужасно на нём сидит военная форма. Слишком длинная, совсем не по размеру телу Дейла, что смотрелось со стороны как минимум не солидно, а как максимум – могло выдать его. Когда Технотрон оказался у лестницы, он оттолкнул тело миротворца в сторону, чтобы то не было заметно из наблюдательного пункта, а сам стал подниматься на пост. Неудивительно, что здесь был всего один охранник, ведь Капитолий не знавал случаев, чтобы из обратной стороны гор, из пустынных земель, кто-то приходил. Здесь вообще никого никогда не бывало. Технотрон задумался насчёт того, каким образом на арену проникли люди занимающиеся техническим оснащением, хотя ответ в его голове сформировался почти сразу – подземелье. Кто знает, что можно найти под землёй? Поднявшись по лестнице Технотрон пересёк сканеры на посту, которые опознали штрих-код на шлеме как местный и проследовал дальше внутрь высеченного из камня здания, где отдавало не самым приятным запахом сырости, кой Технотрон далеко не сразу смог обозначить таковым. Охрана на этом посту была никудышней. Власти не удосужились даже принять простейшие меры защиты, наивно полагая, что отсюда никто и никогда не проникнет. Как бы не так. Технотрон подметил, что здесь экономили на освещении не только в плане подачи, ведь тут уставлены старые типы ламп, которые вышли из общего использования лет сорок назад. Экономили и на отоплении – каменные стены покрылись плесенью, бетонные полы затянулись мокрыми пятнами сырости, словно совсем неподалёку раскинулся водоём. Кое-где валялся мусор, недоеденная кормёшка, крошки, грязь. Из предметов мебели – железный стол и несколько лавок. Никаких компьютеров, видеокамер, даже сигнализации. Конечно, Технотрон больше не был окружён кунсткамерой, ограничивающей его возможности, но пользоваться ими не торопился. Дойдя до конца коридора, упирающегося в лифт, Технотрон замер. Не осталось ни одной комнаты, в которую бы он не заглянул, а пути по ту сторону не нашлось, значит, к нему мог привести только лифт. Незамысловатые комбинации на панели набора – и двери лифта распахнулись. Если люди повсюду устанавливают подобные пароли и шифры, то их защита не стоит и ломаного гроша. Внутри лифта выделялась всего одна кнопка, на которую Технотрон нажал и отправился на самое дно. Поездка показалась ему такой длительной, что он всерьёз успел заскучать и даже стал переминаться с ноги на ногу, будто был способен устать от бездействия. Наконец, двери открылись и Технотрон оказался в огромном зале, битком набитым оружием и людьми. Их было так много, что искусственный интеллект опешил, увидев такое скопление народу. Несмотря на удивление, ему удалось смелой походкой войти внутрь зала и так же флегматично, как и другие, проходить мимо остальных. Никто не обращал на него внимания, никто не понимал, что за создание оказалось в рядах миротворцев. При таком уровне безопасности уже завтра всех этих людей может подвинуть кто-то другой, заняв их место. А Технотрону на мгновение показалось, что с людьми ему придётся трудно… Толпа миротворцев рекой направлялась в одной направлении, и Технотрон решил придерживаться их. Возможно, это был отряд, который сменялся, тогда он как-то должен был покинуть пост, чтобы выбраться в столицу. Совсем скоро Технотрон получил ответ и на этот вопрос. Впереди развилка. Одну её полосу можно было счесть жилым коридором, по обе стороны которого в шкафах аккуратно уложена униформа. Второе крыло развилки являло собой подземную дорогу, на которой стояло несколько грузовых машин, куда и забирались миротворцы. Технотрон прибавил шагу и до того, как набилась полная машина, забрался внутрь. Минуту спустя машина тронулась. Технотрон отправился вглубь Капитолия.

***

Когда мы добрались до машины Миамиры, первое, что бросилось в глаза – открытая дверь. Второе – то, что Оливер стоял на четвереньках часто и прерывисто дыша. Его лицо побледнело, покрывшись при этом маленькими капельками пота и пятнами. - Оливер? – бросилась к нему я. - Уйди! – рявкнул тот, отвернулся и не сдержал рвотный позыв. Выглядел он паршиво, но чем так отравился? Едой, которую принесла Миамира? Мы же все её ели… Кто-то, шмыгая носом, возник за моим плечом. - Есть где-нибудь вода? – робко поинтересовалась Ада. - Уйдите… прошу! – простонал Оливер, хватаясь рукой за правый бок, вновь заходясь рвотой. Я встала с земли и подошла к Миамире впритык, вперившись в неё требовательным взглядом. - Что с ним такое? - Рвота. Неужели не видно? – развела руками та. - Видно. Чем ты, тварь, его накормила? - Я? – фыркнула Миамира. – Почему все считают меня идиоткой? Если бы я хотела кого-то отравить, то ты, твой дружок и ваша белобрысая крыса возглавили бы список, а этот в тройку лидеров бы не попал. – Миамира ткнула пальцем в сторону Оливера. – Это прощальный подарок от профи. - Они облучили его? – изумился Нат, косясь в мою сторону. Миамира кивнула. – Какая доза? - Три тысячи. - Сколько?! – выпалила я, понимая, что вряд ли это утешительный прогноз. – Это сильно опасно? Нат? Лафлауэр поджал губы и, опешив, уставился себе под ноги. Этот взгляд ничего хорошего не сулил. - Скания решила заочно его казнить, – прошептал тот, чтобы Оливер не услышал. - Нужно быстрее отсюда уходить, нужно доставить его в больницу. - Сомневаюсь, что это можно вылечить, – промямлил Нат, неуверенно прикусывая внутреннюю сторону щеки. - Если сидеть и ничего не делать, то, конечно, вылечить не получится, – заявила я, направляясь к машине. – Подтирайте сопли и полезайте в кабину. Хватит сидеть в этой песочнице. Ада. Лив. Нат, помоги им, а я сяду за руль. - Ты? – возмутилась Миамира, скрестив руки на груди. – Я вожу лучше. И позволь внести ясность: это моя машина и я решаю, кому где сидеть и сидеть ли вообще. - Ты и на своих двоих справишься. - Да пошла ты знаешь куда? Я эту тушу за собой по всей арене тягала! – закричал переродок, тыкая пальцем в Оливера. – Помогала, хотя не обязана, а теперь какая-то дрянная вертихвостка высаживает меня из машины? - Джоанна, наплюй ты на неё, – отмахнулся Нат. – Доедем куда надо и разойдёмся. - У тебя крыша поехала? Эта мразь пожалела для тебя кровь! Если бы я не свернула ей шею, и ты, и Ада давно бы уже подохли! Как тебе хватает совести её защищать? - Пусть едет, – вступился за Миамиру и Оливер, которому Ада помогла сесть на край сиденья. – От её крови мне становится легче. В этом имелась доля здравого смысла, но сам факт защиты Миамиры был для меня омерзителен, и она это ощутила – подошла ко мне почти впритык с самодовольной полуулыбкой на лице, как бы выражая превосходство. - Какой любопытный поворот, не находишь? Девочки «против», а мальчики «за». Интересно, к чему бы это? Кое-кто плавно теряет свой авторитет. – Миамира с наигранным сожалением похлопала меня по плечу, направившись к машине, с чем мне оставалось только смириться. Мира села у двери, заграбастав себе руль и возможность выбирать дорогу. Мотор загудел и машина рывком дёрнулась с места, направившись вперёд на поводу у переродка. Я с непониманием посмотрела на Натаниэля, спокойно кивнувшего в ответ. Либо он свихнулся, либо чего-то недоговаривает. Оливера беспрестанно тошнило. Лицо побледнело, под мутными глазами образовались синеватые круги. Миамира добровольно поделилась с ним кровью, но этого надолго не хватало. Её кровь облегчала его страдания где-то час, может, полтора, а затем всё начиналось заново. - После припадка Ады точно прошло больше часа, – напомнил вслух Натаниэль. - Почему этого больше ни с кем не происходит? - С чего ты взял, что не происходит? – хмыкнула Миамира. - Кажется, не только вы заражены. - Амбер и Скания мер... - начал Нат, но вспомнив о том, что Ада всё ещё тут, осёкся. Она отвернулась от нас и смотрела в сторону, прижавшись всем телом к двери, будто намеревалась просочиться сквозь неё наружу. Молчаливая и беспокойная. - А что с Сиенной и Рене? – подключилась к разговору и я. - Кто-нибудь их видел? - Они помогали Скании издеваться надо мной и ушли с ней и Амбером, – вымученным голосом сказал Оливер. - Но до меня они не добрались, – нахмурился Натаниэль. – Около границы силового поля меня встретили только Скания и Амбер. Ни Сиенны, ни Рене и близко не было. Они могли поцапаться? - Рене не стал бы помогать Скании в таком деле. Неудивительно, если они разошлись в разные стороны, но Сиенна... Она бы Сканию не бросила просто так, – ответила Ада, повернувшись к нам лицом. Глаза красные, припухшие. – Может, поищем Рене? Он не виноват, что остался со Сканией. - Я поворачивать назад не собираюсь. Те двое наверняка уже мертвы из-за вшитых ампул и тратить время на поиски непонятно чего я не намерена. У вас уже есть один мученик периода полураспада, и шансов помочь ему значительно больше, – повысила голос Миамира, на мгновение отвлёкшись от дороги и катафалк на полной скорости на что-то напоролся. Меня вытолкнуло с сидения на лобовое стекло, сама же Миамира наткнулась на руль и вывихнула запястье. Удар оказался очень странным, словно мы во что-то врезались, но при этом перед нами ничего не было. Передок машины помялся, капот поддело вверх и из под него повалил пар. - Криворукая уродка! – выпалила я, пнув Миамиру. – Это ты так водить умеешь? Миамира, никак не отреагировав, дёрнула ручку двери и вышла. Осмотрела капот, залезла под машину, обошла её по кругу, выглядя всё так же озадаченно. - Что там? – отозвался Нат. - Ничего, – недовольно ответила Миамира, выпячивая подбородок. – Или есть что-то, чего мы не видим… - Она нас в могилу свести хочет, а ты вздумал ей помогать? – шёпотом обратилась я к Натаниэлю, подсаживаясь к нему вплотную так, чтобы меня слышал только он. - Нифига подобного. Она вывезет нас отсюда и мы сдадим её миротворцам, – прошептал мне в ухо он. И как я сразу не догадалась! Уж он-то, как и я, знает, что она такое на самом деле. Я слабо улыбнулась ему в ответ, после чего встрепенулась от возгласа. Миамира? - Мне надоело ждать тебя! Я уезжаю, – сказала я, пересаживаясь на место водителя, пока эта дура пялилась в никуда. - Я обожглась. - Жаль, что не сгорела целиком. - Можешь иронизировать сколько влезет, – фыркнул переродок усаживаясь в машину. Она захлопнула дверь, завела мотор и плавно тронулась. – Здесь какая-то стена. Похоже на силовое поле, правда, слишком… слабое. - Наверное, Лана пыталась перекрыть Технотрону путь, – предположил Нат. – Он всё-таки перешёл на другую сторону и ей пришлось отключить подачу энергии, но та быстро рассосаться не способна, значит, он был здесь не так давно. - Зачем отключать подачу энергии, если мы всё ещё здесь? Все мы – свидетели, разве не в её интересах нас запереть? - В её интересах спасти свою задницу с минимальными потерями. Силовое поле жрёт дофига энергии и тратить её она больше не может. Кунсткамера распечатана, а значит, распорядители очень скоро об этом узнают. Обратный отсчёт уже пошёл. У неё остались считанные часы до того, как вся правда раскроется и сейчас наиболее опасны для неё не свидетели, а место преступления. Ох, и натворила же она тут дерьма. - Что с машиной? – оживилась Ада, тыкая пальцем перед собой. Мы едва тащились вперёд, хотя число на индикаторе показывало внушительную скорость, а колёса жужжали так, что из-под них повалил слабый дым, теряющийся на фоне парующего капота, но даже этот туман не мешал разглядеть, как с корпуса машины слетают тонкие лепестки стали, словно их срезают или счёсывают. Это длилось не дольше половины минуты, вслед зачем катафалк словно выплюнуло наружу, колёса нашли сцепление с землёй и мы рывком дёрнулись вперёд с превышенной скоростью, которую Миамире тут же пришлось сбавлять. В таком темпе мы тащились ещё какое-то время, пока не увидели у горизонта нечто новое, похожее на горы. Прежде их не было видно, потому что мы были в ложбине. Вся кунсткамера раскинулась в ней. - Что за хрень? – спросил Нат. - Мы находимся за Капитолием. Скалистые горы, – выжал из себя Оливер, кое-как умудрившись указать рукой в сторону гор. – Арена была раньше военной базой и вряд ли принадлежала столице. - Лана хотела зайти отсюда? Она ведь готовила план захвата Капитолия. Оружия на арене дохрена, потому ей нужны были только рабочие руки, – поймал логическую цепочку Нат. – Выходит, случившееся её подставило. Теперь она хрен отсюда зайдёт. Об этом месте скоро все узнают. Её план провалился. - Наш тоже, – сказала Миамира, тыкая пальцем вперёд. – Красный свет сирены. Сигнал тревоги, малыши. - Немедленно остановитесь, иначе к вам будет применено оружие! – эхом раздался скрипучий мужской голос, от громкости которого содрогалась вся машина. - Стой! Эй, ты, водила, быстро по тормозам! У них меж камнями тайники. В них встроенное оружие, которое при надобности перемелет катафалк в сахарную пудру, – оживилась Ада. - Что это значит? Нас поймали, как преступников? – не поняла я. - Просто делайте что говорят, не хамите и не спорьте. Мы пострадавшая сторона. Если не нарываться, всё пройдёт гладко. - Медленно выйдите из машины! – Повторно прогремел мужской голос. Миамира распахнула дверь, вышла наружу, отошла в сторону и скрестила руки на груди, внимательно всматриваясь туда, откуда звучал голос. Всё стихло, а затем кто-то открыл предупредительную автоматную очередь по Миамире. Куски земли с травой взмыли в воздух, а Миамира даже не шелохнулась. Стреляли по земле. - Вам было сказано медленно выйти из вашего транспортного средства. Последующие выстрелы в случае неповиновения будут направлены в жизненно важные органы. Лягте на землю. Руки за голову. Оставшиеся пассажиры катафалка действуют по той же схеме. Один за другим мы выбирались из машины, медленно, показывая, что безоружны и неопасны. Тяжелее всех пришлось Оливеру, который к своей беде ещё и споткнулся, будучи почти уверенным, что за это его точно расстреляют, но около пограничного пункта было тихо до тех самых пор, пока мы все не оказались лицом на земле. - Через столько всего пройти и оказаться на мушке у миротворцев. Просто класс, – пробормотала я, надеясь, что те ещё не припёрлись за нами и не слышали моих слов. - Ожидайте сопроводительную команду. Спустя секунд тридцать, я, наконец, расслышала шаги людей. Они бежали и, судя по топоту, их было не меньше пяти. Они оперативно добрались до нас, заставили подняться и заломили руки, заковав их в наручники. К голове каждого из нас приставили по автомату. - Назовите свои имена, – послышался грубый голос одного из мужчин, скрывающегося под шлемом. - Паркер Ада, – отчиталась первой она. - Оппенгеймер Оливер. - Мейсон Джоанна. - Лафлауэр Натаниэль. Миротворцы никак не отреагировали, по-прежнему держа нас на мушке. Молчание стало таким неуютным, что так и хотелось что-то ляпнуть, лишь бы разбавить напряжение, пока я не вспомнила, что с нами есть ещё кое-кто, кто не удосужился себя представить. - Ну, же, – процедила сквозь зубы я, косясь на Миамиру. Та смотрела куда угодно, лишь бы не на нас или миротворцев. Вид у неё был крайне скучающий, словно всё это жутко её утомляло и обременять себя разговорами с миротворцами она не желала. А, быть может, обдумывала план побега. Её заковали в обыкновенные человеческие наручники. Что ей стоило порвать их? С другой стороны, кто знает, какое оружие таилось в горах – один неверный шаг и даже Миамира могла превратиться в мокрое пятно. - Что? Я не знаю, какое имя говорить, – проворчала та. - У вас их так много? – Прозвучал встречный вопрос от миротворца. - Ну, как сказать… – протянул переродок. – Вы вряд ли поймёте. Миамира Рэдфилд. - Всё так, как нам и сообщили, – чересчур спокойно подытожил миротворец и махнул рукой назад своим коллегам. Нат с неприкрытым непониманием взглянул на меня и вздохнул. Почему-то сказанные миротворцем слова совсем не радовали. Может, нас всё же разыскивали? Разве это плохо? И я, и Нат далеко не последние люди и не удивительно, если о нас не позабыли. - Мы вас ждали.

***

Весь оставшийся путь до Капитолия мы провели с мешками на голове. Сначала нас доставили, вероятно, на пост к миротворцам, оттуда погрузили в машину и повезли, как нам поведали, в ближайший пункт оказания помощи. Что за пункт и почему именно туда, никто не объяснил. Больше того нам вообще запретили открывать рты, запретили всякое движение и позволяли разве что дышать. Чего ещё следовало ожидать от миротворцев? Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем нас выгрузили на месте. Лёгкий ветерок щекотал лицо, пряные ароматы цветов казались слишком острыми после долгого пребывания в изоляции, но совсем скоро этот аромат сменился более тяжёлым и приторным запахом лекарств. Мы по-прежнему шли смиренно – даже Миамира не нарывалась. Судя по тишине окружающей среды, мы и правда находились где-то на окраине, потому что кроме собственных шагов ничьих больше слышно не было. Что-то трижды пропищало, вслед за чем послышалось шипение, которое бывает, когда разъезжаются две половинки двери, затем поездка на лифте, и когда тот прибыл на нужный этаж, с нас сняли мешки с наручниками. С минуту глаза привыкали к новому освещению, а когда свыклись, я поёжилась от холода – здесь было довольно прохладно. - Доктор Флеминг проводит вас к вашим палатам, – отчитался один из миротворцев и вместе с остальными скрылся за дверями лифта. - Они что, просто так нас выбросили? – насупилась Миамира, внимательно осматриваясь. Похоже, она была не в восторге от этого места. Широкий длинный коридор с шершавыми матовыми стенами. В потолок встроены на всю длину узкие голубые лампы, излучаемый свет которых раздражал глаза. Полы чистые, выглядят новыми, с иголочки – обыкновенный больничный этаж, за исключением полной тишины, которую беспардонно нарушили несколько человек в белых халатах, вырвавшиеся из одной из последних комнат. Это была целая команда врачей, торопящаяся оказать нам помощь. - Это и всё? Миротворцы нашли людей там, где их быть не может, и так пофигистически ко всему отнеслись? – тихо возмутился Нат и хлопнул Миамиру по руке, когда та собралась вызывать лифт. – Только попробуй. - У меня нет и малейшего желания оставаться здесь. Лечить меня не от чего. – Миамира дёрнулась вперёд, а Нат крепко ухватил её за руку. Та надменно взглянула на него и фыркнула. – Что это на моём запястье? Какой-то комар? – Миамира отдёрнула руку и коротко посмотрела на Оливера. Что-то в этом взгляде было… заговорщицкое. - Да что с вами? – не выдержала наших безмолвных препираний Ада. - Ладно. У меня есть мысль, как помочь радисту. После этого я уйду, но вы должны забыть, что вообще меня знали, – сказала, как отрезала Миамира, а как только Натаниэль собрался что-то возразить, она виртуозно закрыла ему рот. – Не обсуждается. Судя по красноречивому выражению лица Натаниэля, он ещё как бы всё это обсудил, но врачи были уже на подходе, потому он сдержался. - Пройдёмте в ваши палаты, уже всё готово, – объявил высокий седовласый мужчина, протягивая Натаниэлю ладонь для рукопожатия. Тот посмотрел на его руку как на нечто омерзительное и поморщился, давая понять, что рукопожатиям случиться не суждено. - Чего надо? Доктор сжал руку в кулак и отвёл за спину, прикрывая неловкую ситуацию приятной, но типичной натренированной, даже клишированной улыбкой на лице. А ведь это врачу впору брезговать рукопожатиями с такими чумазыми уродами, как мы. Эти люди, которые непонятно с какой балды нас тут ожидали, были опрятно одеты в чистые выглаженные шмотки, их лица светились, волосы чистые, причёсанные, от них не воняло как от дерьма, и при этом в их глазах не было отвращения к нам, будто к ним каждый день приходят грязные дёрганные пациенты-знаменитости из территории, где никто не обитает. - Мистер Оппенгеймер, пройдите с нами. Вы нуждаетесь в неотложной помощи. – Две женщины лет на десять старше Оливера, стали вежливо уволакивать его за собой, ещё пара врачей обратились к Миамире и повели её следом, а потом и Аду. Мы с Натаниэлем остались наедине с седым мужиком, который, видимо, и был тем самым доктором Флемингом. - Слушайте, я понимаю, что столичные жители умом не вышли, но… чёрт возьми, где детективы? Где миротворцы? Где чиновники, в конце концов? – Натаниэля прорвало. – Чувак, ты вообще знаешь кто мы? Ты вообще в курсе, откуда нас вытащили? Какие нахрен палаты? Нас заперли в кунсткамере на несколько грёбанных недель в компании оружия и психованных убийц! Где Технотрон? Он тоже у вас? - Нат, не стоит, – шепнула ему я. - Мистер… Лафлауэр. Я прекрасно осознаю, с чем вам пришлось столкнуться. Эти ужасные события могут нанести непоправимый вред вашему здоровью, поэтому… - Миротворцы уже выехали на территорию кунсткамеры? Там до чёртовой матери оружия. Лана Кинберг готовила вторжение в Капитолий через Скалистые горы. В них есть пробел, ведущий на бывшую военную базу, которая принадлежала... – Натаниэль не договорил, потому как мы дошли почти до середины коридора и в одной из комнат за стеклянными стенами на койке сидел знакомый нам пациент. - Это же он! – выпалила я, прильнув к стеклу, за которым располагался Дейл Андерсен, точнее, тот, кто прятался внутри него. Совершенно спокойный он позволял паре медиков копошиться вокруг него, а заметив нас, перестал смотреть на что-либо иное, не моргая, зациклившись на мне и Натаниэле. – Вот ублюдок! Что он здесь делает? Вы всё-таки нашли его? - Мистер Эмерсон рассказал нам обо всём, что… - Какой-какой мистер? – Натаниэль прищурился. - Дилан Эмерсон. Так зовут этого молодого человека, – с неестественным спокойствием ответил доктор. – У вас может быть спутанное сознание, поэтому вы его и не помните. Не беспокойтесь, это нормальное явление. - Дилан Эмерсон? – возмутилась я. – Его имя – Дейл Андерсен! Ему вживили в голову какой-то чип, который заразился вирусом и… - Хорошо-хорошо. Я вас понимаю. – Перебил меня доктор, говоря с таким приторным умиротворением, что меня покоробило. Он не верил нам, просто со всем соглашаясь, чтобы мы не заводились. - Ты, ничтожный кусок дерьма, у тебя в палате сидит убийца! – не сдержалась я, схватила врача за отвороты его блистательно белого халата и прижала к стене. Мне так захотелось врезать ему, открыть чёртову дверь и размазать Дейла по стенке, но грубые мужские клешни сгребли меня в охапку и потащили назад. Я оглянулась – С Натаниэлем делали то же самое. – Пустите! Отпустите меня, ублюдки! - Ты пожалеешь об этом, эскулап хренов, когда он оторвёт тебе башку! – захлёбываясь злостью, кричал Нат. – Смотри! Он лыбится… – приглушенно добавил Нат. Дейл сидел всё так же неподвижно и только корявая неумелая улыбка на лице давала понять, что что-то действительно не так. – Он никогда не улыбается! Он говорил, что никогда не улыбнётся! Это могло ничего не значить, но, с другой стороны, уж больно его улыбка выглядела лукавой. Меня тащили в сторону, а я упиралась, старалась не выпускать Дейла из виду до последнего. Когда его ухмыляющаяся физиономия скрылась, я ощутила тяжесть в груди и веках. Дышать стало непросто. Я отключалась. Проснувшись, я решила, что прошла целая вечность. - Нат? – выпалила я, прежде чем открыла глаза. Я лежала на твёрдой деревянной койке. Руки и ноги привязаны к ней плотными ремнями, стесняющими запястья и щиколотки. Вокруг меня не было ничего кроме унылых серых стен и слабо выделяющейся на их фоне двери. Воняло хлоркой и дустом. Это палата или комнатка, в которой уборщица хранила свои швабры и моющие средства? – Нат Лафлауэр, ты там оглох? - Жив, – послышалось из-за стены. – Видела эту рожу? Вырвался на свободу, теперь радуется. - Силовое поле больше не помеха для него. Почему он тогда не уничтожил всё к чертям собачьим? Кажется, он этого хотел, – спросила я, проверяя на прочность ремень на левом запястье. Из застёжки торчал небольшой кусок, до которого я дотянуться пальцами не могла. Материал был жёстким, даже твёрдым – видимо, многослойная кожа. Я попыталась провернуть запястье так, чтобы оно стало на бок и у меня получилось. Я дотянулась пальцами до края ремешка, постаралась его поддеть и подтолкнуть назад. Плотный материал не согнулся от моего толчка, немного подавшись назад. Кажется, я была близка к победе. - …значит, его повреждения сильнее, чем мы могли предполагать, – услышала я краем уха, после чего вновь воцарилось молчание, прервавшееся лишь спустя минуту. – Ты хоть слушала меня? - А что? Ты болтал сам с собой, как Дейл? – съязвила я, почти вытолкнув ремешок из первого бортика застёжки. Пара секунд – и он вылез оттуда окончательно. – Есть. – Я на радостях стала дёргать руку изо всех сил, пока второй бортик застёжки не открылся. Рука освободилась. – Ты ещё не избавился от ремней? - Интересно, как? Перегрызя их зубами? - Краешек ремешка, – осторожно сказала я, надеясь, что рядом нет вышибал-санитаров, которые за попытку побега оторвут мне язык. – Толкай его. Хоть с первым барьером я и справилась, впереди был ещё один ремень на предплечье. Дотянуться до него я не могла – расстояния оставалось совсем немного, потому я решила действовать иначе. Пальцами стала копошить застёжку на ремешке, который уже отстегнула, надеясь, что получится её оторвать. Это было непросто, учитывая, что сталь застёжки была гладкой, приятной на ощупь, что выдавало её новизну. С другой стороны подобные застёжки держались за счёт лишь обволакивающего их ремешка, и если его надорвать или и вовсе сорвать, то застёжка отпадёт в руку. Жизнь в Седьмом предрасполагает к тому, что руки будут сильными, потому кое-как я справилась с застёжкой, поднесла руку вверх, насколько это было возможно, и свесила застёжку вниз, надеясь дотянуться ею до другой такой же. Удалось. Дело оказалось почти азартным, но тратить время на забавы неразумно. Я сорвала ещё одну застёжку, после чего смогла занести руку ко второй и стянуть с неё путы. Далее ремни на груди, животе и ногах. Избавившись от них, я свесила ноги с койки и, дожидаясь, пока они, сомлевшие, придут в форму, прихватила с собой застёжку, находя её столь же необходимой, как бутылку воды или спички. Гораздо сложнее оказалось с дверью. Она была оснащена и обыкновенным замком, и электронным. С обыкновенным справиться несложно, благо, отмычка в виде вырванной застёжки у меня была, а вот как быть с электронным... - Нат, тут электронный замок. - Лампочка внутри палаты светится? - Да, красная. - Разбей. Я сжала застёжку поудобнее и стала бить её боковинами по красной лампочке и пластиковой каёмке вокруг неё. Лампочка сделана из невероятно прочного материала, поскольку даже ударам металла поддавалась с трудом. Наконец, в ней образовалась трещина, постепенно расслаивающаяся до тех пор, пока с лампочки наружу не вывалился кусочек. Я уже успела обрадоваться, когда в голову пришла мысль, что я разбила всего-то индикатор, но никак не сам замок. Тогда я взялась аккуратно выцарапывать остальные кусочки пластика, пока не добралась до миниатюрной лампочки, закреплённой на такой же миниатюрной платформе. Это была пластина то ли из метала, то ли из пластикового заменителя, на которую крепились проводки-волосинки и прочие детали. Чем бы они ни были, я принялась выколупывать и их при помощи своей безотказной застёжки. Пластина вывалилась, а за ней показался более сложный точно стальной механизм, напоминающий небольшой лабиринт, который я тоже стала выдалбливать застёжкой. Когда углубление увеличилось, просовывать руку стало неудобно, а в двери что-то щёлкнуло. Я налегла на неё, став в максимально удобное положение, и принялась её толкать. Дверь поддалась почти легко и я совсем скоро оказалась снаружи, в тихом коридоре. Две параллельных линии дверей – и ничего больше. Лучший вариант, который только мог быть. Я подошла к двери Натаниэля, на сей раз справившись значительно быстрее. Застёжкой отомкнула обычный замок, а электронный вскрыла просто введя нужную комбинацию, указанную мелким шрифтом под замком. Открыв дверь, я увидела лежащего на койке Натаниэля, всё ещё привязанного к ней. - О, – приподнял голову он, изумлённо глядя в мою сторону. – Быстро ты. А ка… - А как я избавилась от наручников? Этим вопросом ты не задавался? - Хрен знает, может, сгрызла. - Как насчёт варианта «у меня руки не из задницы растут»? – пробормотала я. Этот олух не удосужился даже попытаться освободиться и так и лежал прикованный, пока я не стала его освобождать. Почти отстегнув первый ремень, я остановилась и присмотрелась к лицу Натаниэля. Тот лежал, нетерпеливо ёрзая, в ожидании, когда я его отвяжу. Весь взвинченный. Пальцами водил по койке, шевелил стопами, вертел башкой. – А может, мне и не стоит этого делать? - Приборзела что ли? Расстёгивай! - Я всегда иду у тебя на поводу, а ты то наручниками меня прикуёшь, то в тюрьму посадишь. Мечта, а не парень. Почему бы мне не начать поступать как ты, скажем, прямо сейчас? - Ты серьёзно, что ли? – заметно помрачнел Нат. – Мейсон, ты не сделаешь этого. Одной тебе бродить по этому стрёмному месту нельзя. Я отступила от него на шаг, затем ещё на два. - Стой! Не вздумай уходить! Хорошо-хорошо, я козёл, что хотел тебя защитить, потому приковал наруч… Я отошла ещё на пару шагов. - Понял я, всё понял. Я козёл, потому что бросил тебя одну, так? Так правильно? – закопошился Нат, поднимаясь выше. - Ты никогда не был силён в извинениях. - Тогда научи меня. Только освободи для начала, – сказал он уже спокойнее, и я вынуждена была вернуться. Эта игра с отмщением быстро мне наскучила, к тому же мне стало его жаль. Я расстегнула Натаниэлю ремни на руках, глядя на него так, чтобы он понял, насколько я им недовольна. Правда, он вряд ли понял, что я пыталась ему донести, ведь продолжал на меня смотреть всё так же отмороженно. - Ты ничего не воспринимаешь всерьёз, а стоило бы. - Всерьёз я воспринимаю игрушку Ланы, которая притворяется несуществующим человеком, – улыбнулся Нат, похлопал меня по плечу, и свесил ноги с койки, чтобы те отошли от онемения. Я хмыкнула, понимая, что говорить с ним бесполезно. Только я захотела ему напомнить об этом, как погас свет. - Что-то случилось, – сказала я, чувствуя, как неприятно засосало под ложечкой. – Надо найти Оливера. Без освещения ему не смогут сделать операцию. Я сошла с места и в коридоре вновь просветлело, хотя это освещение отличалось от предыдущего – слишком тусклое, будто и не электричество вовсе, а какое-то вымученное зарево. - Резервуха, – озвучил мои мысли Натаниэль, срываясь с места. - Это Дейл, да? – поспешила я следом. – Что ему надо? К чему этот цирк со сменой имён? - Видимо, он что-то наплёл миротворцам или местным врачам о нас. Возможно, они даже не знают кто мы, и откуда. Нужно уходить отсюда. Здесь нам точно не помогут. – Натаниэль добежал до конца коридора, свернул и уткнулся в двери лифта сделанные из полупрозрачного пластика. Недолго раздумывая, Нат ткнул пальцем на кнопку в форме ромбика и двери разъехались в стороны. - Будем искать наугад? – фыркнула я, заходя внутрь кабины подъёмника вслед за Натом. - На этом этаже только палаты, а нам нужен кабинет с компом. Там все системные данные на пациентов. Проще всего искать на первом этаже. Натаниэль нажал на кнопку и нетерпеливо засуетился, вероятно, предчувствуя что-то не очень хорошее, как и я. Движение лифта прекратилось, двери распахнулись и первое, что я увидела – кровь, стекающую с пола в шахту лифта. Тонкая струйка брала своё начало с целой лужи крови в паре шагов от нас, а та от трёх трупов, небрежно сваленных около лифта. Кресла разбросаны по холлу, половина из них сломаны и перепачканы кровью. Кровь повсюду: на полу, на стенах, на столах, даже на лампах. Две из них разбиты, потому в холле царят почти сумерки. Компьютер дымится, в воздухе воняет горелой проводкой, но больше всего не повезло людям. Все как один мертвы. Переломанные конечности, выдавленные глаза, расцарапанная кожа. У одного даже не было головы. Я судорожно вздохнула, заметив среди этого побоища чьи-то следы. Кровь осталась на подошвах убийцы. Дейлу совсем сорвало крышу. Следы вели в лифт, значит, он направился вверх.

***

Технотрон покорно сидел на койке, внимательно наблюдая за действиями расхаживающих около него врачей, занимающихся не помощью ему, а сбором каких-то бумаг и вписыванием в них данных. - Где я могу позвонить? - Что, простите? - Где я могу совершить звонок? – настойчивее повторил Технотрон. - Пока мы не подтвердим вашу лично… - Ответ не корректен. Я не спрашивал, чем вы занимаетесь, я спрашивал, где могу осуществить звонок. – Он из-подо лба взирал на собеседника, не моргая, чем только насторожил доктора. Уж больно напористо, почти агрессивно выглядел его пациент. Наконец, врач решил пустить ситуацию по течению и приказал одному из своих подчинённых принести для упрямого синеволосого молодого человека гарнитуру, а сам сел напротив него, щурясь так, словно смотрел на солнце в зените. - Где вы проживаете, мистер Эмерсон? - А вы? – парировал Технотрон. – Молчите? Осознаёте, насколько неуместен ваш вопрос? - Кем работаете? - На ваши вопросы даст ответы другой… человек. – Технотрон замолчал, увидев, что помощник доктора возвращается с чем-то в руках. Что-то вроде серёжки, которая цепляется за ухо. Помощник протянул её Технотрону и тот, покрутив меж пальцев миниатюрную гарнитуру, не особо понял, как конкретно она надевается. Технотрон вновь уставился прямым взглядом на доктора и тот под его давлением приказал всем покинуть палату, после чего её заперли снаружи, чтобы странноватый парень не вздумал уйти. Технотрон спрыгнул с койки, кое-как прицепил гарнитуру на ухо, после чего надавил на кнопку, и перед его глазами проявилась голубоватая голограмма с меню, цифровой панелью и разными опциями-примочками. Отыскать нужный номер оказалось не так уж сложно, потому уже спустя несколько секунд звонок направился туда, где его совсем не ждали. - Мисс Кинберг слушает. - Мисс? Не много ли официоза, ведь я даже не вижу твоего лица. На другом конце замолчали, но трубку не положили. Технотрон слышал дыхание человека, который имел наглость так его подставить. - Мисс делает вид, что не узнала голос, или у людей настолько коротка память? Разве не это тело стало объектом твоих опытов? - Что тебе нужно? – процедила свозь зубы Лана, нехотя выдавливая из себя слова. - Не понимаю твой тон. Ты злишься из-за того, что считаешь меня невеждой или потому, что я тебя нашёл? - Изучением интонаций займёшься впредь. Свой вопрос я повторять не стану. - А я уже многое изучил. Вы, люди, нестабильные существа. Каждую минуту выдаёте разную эмоцию, говорите по-разному, мышцы вашего лица всё время пребывают в движении, которое вы зовёте мимикой, из-за которой, к слову, порядком изнашивается эпителий и со временем появляются эти жуткие помятости. Ваша кожа в старости выглядит как заношенная обувь нерадивого миротворца, и вы, зная это, не отказываетесь от мимических баталий. - Я кладу трубку. – Терпению Ланы близился конец. - Мамочка нервничает, как досадно. Создала нечто новое, а оно не работает, как нужно. Как ты переживёшь это? Мисс, которая опозорилась сломанным механизмом. - О чём ты? - Не задавай глупых вопросов! Сотворила меня, чтобы я тебе служил, но не удосужилась даже поместить в хорошее тело. Этот сосуд – второсортный товар. В его голове беспрестанно жужжит целый рой голосов. И ещё. – Технотрон замолчал, и прежде чем снова заговорить, осмотрелся. – Передатчик сломан. Он работает скачками. Вирус сильно его повредил и, возможно, продолжает это делать и дальше. Мне нужен новый. Ты должна приехать сюда и переселить меня в другое тело. - Вздор. - Тебе не понравится то, что случится, если ты не приедешь. - Тебя невозможно поместить в иное тело. Никакое другое тело, кроме Дейла Андерсена не выдержит подобную операцию. Твои слова лишь подтверждают тот факт, что твоя система сломана, ведь иначе ты бы помнил, что конвертер остался на арене. - Значит, достань ещё один! Хватит вводить меня в заблуждение. Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь. Конвертер никогда бы не оказался на арене, будь он в единственном экземпляре, как и тело, куда меня можно поместить. Переродок здесь, в больнице. Ты переселишь меня в его тело. - Не смей мне прика… - Даю тебе один час, – перебил Лану Технотрон и отключился, оставив ту на другой стороне без возможности ответить. Почему-то он ожидал другого от своей создательницы и в какой-то мере даже разочаровался тем, насколько обмякшая она натура. Бросив взгляд на часы, он мысленно по секундам стал отсчитывать время в обратном порядке. Прежде чем в палату вновь вошли врачи, Технотрон безуспешно попытался связаться с хоть каким-нибудь электронным предметом. Передатчик в его голове закоротил, и возможность связываться исчезла. Хуже всего то, что Технотрон понимал, если вовремя его не починить, вживлённый маячок в голове Дейла Андерсена мог доломаться окончательно и тогда Технотрон… просто перестанет существовать. - Это поможет вам от головной боли. – Добродушный доктор протянул Технотрону небольшой поднос в форме ромба со смягчёнными углами, на котором расположились капли и две пластиковых коробочки с таблетками. Тот хмыкнул и отвернулся. Играть в запуганного пострадавшего ему надоело, особенно когда в его руках было столько силы, что отправить на тот свет всех людей в здании он мог бы за секунду. - Уберите от меня это. Я уже в порядке, – стиснув зубы, ответил он, исподлобья поглядывая на часы. Волосы лезли в глаза, и Технотрон уже был не рад, что ему пришлось переодеться в белую больничную пижаму и причесаться. Шевелюра Дейла была густой и жёсткой, потому, когда её привели в порядок, она выровнялась и стали слишком заметно спадать на глаза. Технотрон вновь убедился в том, что тело ему подобрали отвратительное. - Вы должны принять это, – потребовал врач всё с той же улыбкой, только теперь она казалась какой-то искусственной. Мышцы создавали видимость улыбки, но глаза больше не излучали тепло и радушие. Технотрон замер, не разрывая зрительный контакт с доктором. Он немного склонил голову, взирая на человека в белом халате, с явным подозрением. - Я никому ничего не должен, – протягивая слова, ответил он, всё так же глядя на доктора, которого взгляд Дилана Эмерсона стал не на шутку напрягать. Технотрон выпятил подбородок, замечая суету врача, то, как он напряжённо сжимал пальцы в кулаки и разжимал, словно к чему-то готовился. - Санитары? – позвал мужчина и прежде чем те подошли к нему, Технотрон кулаком ударил по подносу. Тот вылетел из рук доктора, таблетки градом посыпались на пол, а бутылочка с каплями упала, но уцелела, пока тяжёлая стопа Дейла не опустилась на неё и не раздавила, словно назойливое насекомое. - Как ты посмел? – возмутился Технотрон и вскрикнул, когда по обе его стороны образовались санитары, тыча что-то в спину. Дополнительный поток энергии пронёсся по телу Дейла, заставляя кровь гореть и стынуть в жилах одновременно, а мышцы напряженно вытягиваться. Потянуло спину, ноги, дрожь было не унять, хотя тело Андерсена обладало огромной силой! Сознание Технотрона притупилось и он не смог дать достойный отпор. - В изолятор его. Надоели эти клиенты Кинберг. Вечно сбегают из больниц то тут, то там, а нам с ними возиться. Месяц уже прошёл после того побега в Четвёртом! Скоро не останется свободных палат из-за этих тупоголовых подонков. Лучше бы их казнили. Голос врача отдалялся, но Технотрон с трудом понимал почему. Его тащили по полу, как паршивого пса, волокли неизвестно куда, по пути касаясь кожи иглами, вводя какие-то лекарства, чему Технотрон никак не мог воспротивиться. Он даже пошевелиться не мог, только наблюдая со стороны за тем, как его затаскивают в комнату с цементными полами и потолками, укладывают на кровать, плотно привязывая к ней тросиками и наручниками, выключают свет и запирают. Впервые Технотрону по-настоящему захотелось закричать. Он был зол, настолько, что от злости казалось, будто кровь закипает. Его замуровали в этом паршивом теле! Злость немного притупилась, когда Технотрон вновь вспомнил про обратный отсчёт. Когда он досчитал до конца часа, конечности Андерсена постепенно стали отходить от электрошокера. Технотрон пошевелил сначала одной ногой, затем другой, пошевелил пальцами, кистями рук… Как только тело вернулось в прежнюю форму, Технотрон в порыве злости подорвался с кровати, сорвав все тросики, застёжки и наручники, которыми его оцепили, словно те были нелепыми детскими побрякушками. В изоляторе темно и холодно, и изнутри он выглядел как пустая картонная коробка. Технотрон огляделся, вдыхая неприятный сырой воздух, тяжестью валунов, ложащийся на лёгкие, и прокашлялся. Интересно, в каждой продвинутой больнице следовало строить комнаты, похожие на тюрьму? Технотрон подошёл к тому месту, где предположительно располагалась дверь, и ощупал его, ища что-то, что указывало бы на то, что это именно дверь, а не часть стены, вот только это и правда была стена изнутри, а снаружи дверь. Ну, конечно, ведь изолятор изнутри открываться уж точно не должен. - Откройте эту дверь немедленно, иначе пожалеете! – закричал Технотрон, с трудом справляясь с потоком гнева, рвущимся наружу. Где-то в области груди растеклось что-то горячее, постепенно наполняющее всё тело. Это была ярость. – Не делайте вид, что не слышите меня! Откройте дверь! В ответ снова последовала лишь тишина. Технотрон повернулся к двери спиной и быстрым шагом пошёл к противоположной стене изолятора, затем назад и снова к той стене. Кисти рук Дейла задрожали, а наружу так и вырывался зверь, который вымаливал дать ему свободу. Наконец, Технотрон не выдержал, подошёл к койке, к которой его привязали, схватил её за днище и со всей силы запустил ею в дверь. Здоровенная металлическая кровать с деревянными досками вместо матраса столкнулась с преградой и упала на землю. Доски переломались пополам, высыпались наружу, а ножки койки заметно погнулись. - Почему вы не слушаете меня?! - Заткнись, козёл! – крикнул кто-то со стороны и Технотрон замер, прислушиваясь, определяя, откуда прозвучал этот глухой голос, такой далёкий, словно кричал кто-то с конца коридора. - Выпусти меня! - А кто выпустит меня? - Тебя тоже пленили? Кто ты такой? – заинтересовался Технотрон, но ответ не получил. – Соседний изолятор, – прошептал самому себе он, понимая, что кричать бесполезно, ведь, похоже, тут никого, кроме обыкновенных пленников не было. Веки Дейла устало опустились и Технотрон вновь попытался наладить связь, но всё бесполезно – он не мог соединиться ни с одним компьютером, хотя ему показалось, что проблески работы наноботов случились именно сейчас. Тогда он решил попробовать кое-что иное. Глаза Андерсена всё ещё были закрыты, а когда веки распахнулись, его глаза воспылали тёмными ледяными огоньками.

***

В холле столичной больницы Италика Феррата по вечерам не бывало посетителей, но на этот раз в здание вошёл какой-то чужак, ещё до того, как главный вход был заперт. Высокая девушка со спутавшимися чёрными волосами и телосложением, которое в простонародье именуют «грушей». - Дилан Эмерсон. - Что, простите? - В какой палате вы заперли Дилана Эмерсона? – Девушка отличалась редкой краткостью. - А вы кем ему приходитесь? Вы в курсе, что у нас нет ночных посещений? Если хотите, приходите зав… – опрятная женщина, сидящая за длинным белым столиком, напоминавшим, скорее, трибуну, не успела договорить, лишь испуганно ахнув, завидев пред собой вытянутую чёрную трубку, направленную ей в лоб. Невзрачный хлопок – и женщина откинулась назад, склонилась в сторону и повалилась на пол. На её столике запечатлелись несколько капелек крови, которые Сиенна стёрла рукавом, прежде чем сесть на место консьержки. На мониторе, встроенном в столик, виднелись четыре одинаковых изображения холла больницы с разных ракурсов – камеры видеонаблюдения. Сиенна подняла голову вверх, осмотрев все четыре угла, после чего выстрелила в каждый из них. Одна за другой камеры отказывали, пока все не погасли. Как только это случилось, Сиенна что-то набрала на панели управления, ввела несколько команд, и широкий монитор компьютера перекрылся надписью «Система видеонаблюдения отключена». Далее Сиенна открыла файлы с планировкой здания, быстро перелистывая все чертежи до тех пор, пока не нашла планировку подвала и его местонахождение. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы рассмотреть все детали помещения, все маркеры, вслед за чем Сиенна закрыла и эту вкладку, подбираясь к главной задаче.

Пациенты психиатрической больницы Италика Феррата. База данных обновлена 27 минут назад.

Сиенна включила поиск по базе данных с ключевыми словами «Дилан Эмерсон» и ей практически сразу выдало лишь наполовину заполненную карточку пациента без фотографии.

Эмерсон Дилан, Капитолий, 26 лет. Точные данные о личности уточняются. Диагноз: в процессе определения. Категория: пациент, склонный к агрессии, преобладают признаки категориальной единицы А. Расположение: уровень Дельта, палата № 156.

Увидев последнюю строку, Сиенна нажала на кнопку выключения компьютера и направилась в подвал, зная, что после этого ей следует подняться на четвёртый этаж, ведь Дельта – четвёртая буква греческого алфавита. В академии этими буквами всегда нарекали отдельные группы профи, когда у тех были соревнования. Все знали, что Альфа всегда первые, Бета вторые, Гамма третьи, а Дельта четвёртые. Стоило Сиенне свернуть за угол, как рядом послышались шаги и мужской разговор, прервавшийся, видимо, шоком от найденного трупа. - Миссис Роун! – воскликнул один из двоих охранников, обращаясь к мёртвой консьержке. Сиенна прижалась к стене, вытащила пистолет и прежде чем охранники успели что-либо предпринять, выстрелила в каждого. Далее побежала в подвал, отыскала щитки, которые вырубила, порвала с десяток проводков, чтобы в случае чего, их не восстановили и, наконец, добралась до кабелей, отвечавших за работу компьютеров, телефонов и прочих средств связи. Она не задумывалась, зачем убила тех людей, зачем вообще пришла сюда – просто делала это. Когда работа по обрубанию мостов с внешним миром завершилась, Сиенна поспешила по лестнице в палату № 156, но оказавшись около неё, наткнулась на молодого медбрата. Сиенна понимала, что отключить в больнице электричество не так-то просто, поскольку при отказе его работы включаются резервные генераторы. Капитолий никогда не страдал от недостатка электричества, потому генераторы тут хранились, скорее, для галочки. Их хватало лишь для работы некоторой медицинской аппаратуры и слабой подсветки в коридорах да кабинетах, создающую не свет, а сумерки. - Кто вы такая? – возмутился парень. Сиенна не ответила, спокойно направляя на медбрата свой пистолет с привинченным глушителем. - Дилан Эмерсон. Куда вы его поместили? - Я не думаю, что уполномочен… – неуверенно промямлил паренёк. - Дилан Эмерсон. – Сиенна говорила резко и холодно, потому медбрат не решился спорить с дулом напротив своей головы, плавно указав пальцем назад. - И… изолятор. Пятый. - Открыть сможешь? - Д-да, – заикался паренёк. Сиенна махнула пистолетом в сторону, давая понять юному сотруднику больницы, чтобы тот отвёл её к изолятору. Отдельная ото всех палата располагалась на этом же этаже, только в другом крыле. Изолятор, скрывавший в своих недрах Технотрон, был одним из блока изоляторов, внешне напоминавших сейфы, в которых, судя по виду, следовало не содержать людей, а погребать. - Открывай, – скомандовала Сиенна, внимательно наблюдая за каждым движением парня, пока тот не отпёр дверь, а как только это случилось, Сиенна выпустила пистолет из рук и свернула медбрату шею. Тело парня обмякло и повалилось на пол. Сиенна ногами оттолкнула его в сторону, потянула дверь на себя, но та еле-еле сдвинулась с места. Профи насупилась, поняв, что эту дверь откроют разве что несколько человек, но никак не она одна. - Мне её не открыть, – крикнула она. Технотрон по ту сторону двери услышал её голос, хоть ему показалось, что тот звучит откуда-то издалека. - Отойди в сторону, – отозвался он. Сиенна отошла, наблюдая, как стена слабо затряслась. Её мелкие частички, походящие на пыль, осыпались плотной ширмой. Дверь открылась нараспашку, и наружу вышел взволнованный парень. По его волосам словно пронёсся ураган, а больничная одежда изменила до неузнаваемости. – Найди переродка, – коротко бросил он, а сам, сопя от злости и негодования, поспешил в другую сторону, туда, где на ночь оставались дежурные врачи. В кабинете их было трое. Технотрон зашёл к ним, вышибив дверь, без промедлений переходя к делу. - Телефон. - Как вы… Вы пациент? Технотрон решительно направился к заговорившему, но прежде чем дошёл, на него набросились остальные двое с шокером и дубинкой, которые на сей раз Технотрон выбил из их рук. Одного мужчину ударил в грудь, отчего тот согнулся пополам, упал на колени и закряхтел. Второго забросил в шкаф, сломав его головой одну из полок, которая свалилась на дежурного врача, а третий тем временем отполз в сторону, забрался под стол и лихорадочно принялся бить пальцами по кнопке срочного вызова. - Что? Серьёзно? – разочарованно протянул Технотрон, почти оскорбившись столь убогим сопротивлением. Он в два шага преодолел расстояние до старенького худого врача, мечущегося между столами. – А без службы спасения никак? Ничтожные черви. – Технотрон пнул старика ногой, оттолкнув того к стене. Подошва его обуви давила на грудь мужчины так, словно весила целую тонну. – Телефон. - Связи… нет. - Мне давали телефон, работающий без электричества. Старик притих, словно ожидал что-то. Технотрон понял это и, оборачиваясь, поднял руку, тотчас столкнувшуюся с грудью одного из докторов. Тот упал на спину и стал задыхаться. Сосуды в его глазах побагровели, а изо рта потекла кровь. Третий доктор был уже у двери, но Технотрон успел вцепиться в его халат и потянуть на себя. Мужчина карабкался вперёд, однако надолго его не хватило. Технотрон добрался и до него. «Отпусти его». - Тебя только не хватало. – Технотрон потянул доктора к себе и свернул ему шею. – Доволен? Твои руки сделали это. – Он с неприкрытым отвращением оттолкнул обеими руками тело врача и обернулся к тощему старику. – Твой срок эксплуатации давно истёк, старик. Ты мог оставить это место по доброй воле, но не сделал этого. Знаешь, что случается с устаревшим механизмом? – Технотрон схватил со стола выключенную настольную лампу, замахнулся её подставкой и ударил старика по голове, убив с одного удара. Свет в комнате ослаб, а гарнитура была слишком маленькой, чтобы отыскать её в таких потёмках, но Технотрон своих попыток не оставлял. Он сгребал со всех столов и полок, расставленные там предметы, выбрасывал лишнее из ящиков, пока не нашёл подходящий по размерам коробок, в котором углядел то, что так отчаянно искал. Секундная работа – и Технотрон вновь услыхал голос своей создательницы. - Мисс Кинберг слу… - Стерва! – выпалил Технотрон, будто выплёвывая это слово. – Ты не поняла меня с первого раза? Мне нужно новое тело. Сейчас же! Почему ты ещё не в Италика Феррата? - Я не намере… - Я вырежу всех на первом этаже, затем на втором, третьем и так далее, пока ты не явишься. Стены твоей больницы утонут в крови так же, как твой драгоценный самородок-победитель. Интересно, в какой он палате?.. Будешь объяснять потом остальным, почему в твоей больнице горы мертвецов! – Технотрон закончил свою тираду, не дав Лане вставить и слова. Равнодушие Кинберг не на шутку его возмутило и взбудоражило. Он понял, что его не воспринимают всерьёз, значит, самое время напомнить кое-кому о том, какой силой его наделили.

***

Миамира недовольно смотрела на Оливера до тех пор, пока её терпение не сошло на нет. - Невозможно пялиться на твою кислую мину. Даже мне начинает казаться, что всё паршивее некуда. - Так и есть. Я разлагаюсь, – полушёпотом проговорил он, не сводя глаз с потолка. - Где же эти сволочи? – с неприкрытым нетерпением вымолвила Миамира, то сжимая, то разжимая кулаки, словно разминалась перед боем. Мира лежала на больничной койке в небольшой палате, по обе стороны которой висели голубые ширмы, а впереди сквозь стеклянные стены и двери виднелся коридор. На мгновение Миамира даже мысленно возмутилась, что пока она валяется на досках, которые тут величают койками, на неё могут пялиться другие. Справа на такой же койке лежал Оливер. Он не говорил об этом, но ему становилось хуже. Порывы рвоты утолять уже не получалось, потому у изголовья его койки располагался специальный сосуд. Парень часто дышал, будучи отчётливо уверенным в том, что у него температура, так как горело всё тело. Он приподнялся, чтобы повернуться на бок, но застыл при виде множества своих волосков, оставшихся на снежно-белой подушке. - Потрясающе, – пробормотал он, рукой стряхивая их на пол, в то время как в голове роились мысли насчёт того, что будет, если провести по волосам рукой. Оливер уже собрался это сделать, но взглянув на руку, к его горлу подкатил комок паники. Она покрылась красновато-коричневыми пятнами и выглядела так, словно её ошпарили и обморозили одновременно. Подобное не могло не удручать, потому Лив плюхнулся на спину, нервно теребя пальцами простыню. - Тупые люди, – причитала Миамира. – Сколько можно копаться с оснащением? Это же больница, значит, у врачей всё должно быть под рукой. - Почему ты мне помогаешь? – задал давно мучающий вопрос Оливер, глядя в потолок, покрытый рельефными светло-голубыми ромбиками. - Потому что знаю, что это сработает. Такое уже проделывали. Не задавался вопросом, отчего синеголовый стал таким сильным? Моя кровь даёт определённые преимущества, но только временные. Синий же в подпитке не нуждается. В его организме этот эффект постоянный. - Ты хочешь, чтобы я стал таким, как Дейл? – оживился Оливер, повернувшись лицом к Миамире. - Я ничего не хочу. Либо ты умрёшь, либо изменишься и станешь таким как мы. Я рассказала докторам как это сделать. - Я перестану быть человеком? - Считай, что с этим тебе повезло. - И всё же. Ты не обязана мне помогать. К чему всё это? - Думаешь, я не знаю, что те двое задумали? Твои союзнички. Они намерены сдать меня, но у них ничего не выйдет. Нашли дуру. Я тяну время. Хорошо, что у меня есть облучённый нытик, который без моей крови уже давно бы помер. - Ты убивала людей. Какую реакцию ты ожидаешь? - А ты не убивал? Или они? – Миамира указала глазами на дверь, но Оливер понял, о ком она намекает. – Вот только ненавидят лишь меня одну. Таково ваше человеческое правосудие. Если сам убил – справедливость, а если я – чудовище. - Нам приходилось убивать, чтобы защититься. Это была вынужденная мера. - А я пошла на это дело, чтобы заработать, потому что без этого в вашей идиотской стране не выжить даже бессмертному. - Всё уже закончилось. Ты можешь завязать со смертями и заняться чем-то другим. - Поучать меня вздумал? Я могу передумать и уйти, тогда ты умрёшь. – Наступила пауза и Миамира заговорила вновь. – Я не способна на иную работу. То, чем я занималась на аренах, получается у меня лучше всего. - Ты разбираешься в транспорте. - Заткнись. Моей жизнью не будет руководить полумёртвый профи. Могу добить тебя, если пожелаешь. Это не составит мне труда, – ответила Миамира и замолчала. – Хотя другие заслуживают смерти больше чем ты. - А каким прибором ты измеряешь уровень заслуживания смерти? - Тебе ещё хватает сил на иронию? – Мира взглянула на Оливера, сразу же отводя взгляд. Поразительно, как быстро эта невидимая убийца – радиация меняла человека, превращая его в свою же тень. – Всё. Надоело, – грубо бросила она, усаживаясь на койку, зашнуровывая ботинки. Возмущённо сопя, Миамира сорвалась с койки и небрежно оттолкнула ширму, из-за которой со столика с инструментами взяла шприц. Не поведя глазом, она воткнула его себе в руку, а когда тот заполнился кровью, изъяла и вколола Оливеру. – Это на всякий случай. - Куда ты? - Поищу этих недомерков с инструментами. – Миамира в пару шагов преодолела расстояние до двери. – Собираюсь вернуться домой к ужину, а они хотят сорвать мои планы, – бросила напоследок она, и уголки её губ нервно дёрнулись. Дверь захлопнулась, разделив Миамиру и Оливера толстой стеклянной ширмой. Ещё секунду он видел её, а потом она исчезла из его поля зрения окончательно. Оливеру надоело лежать, потому он не без усилий заставил себя приподняться, чтобы сесть. К спине словно привязали бетонную плиту, из-за которой Оппенгеймер едва мог шевелиться. Он свесил ноги с койки и насупился – парню показалось, что они отекли. Кое-как осторожно Оливер опустился на пол и подошёл к ширме, за которой уже лежала часть медицинских принадлежностей, вот только какой они должны были дать прок неясно, на первый взгляд казалось, что эти вещи здесь лежали просто так. Парень поднял со столика скальпель, покрутил его в руке и обронил, словно это была неподъёмная тяжесть. Ладно скальпель, но к чему здесь всякие здоровенные молоточки, толщиной с его руку шприцы?.. Парень направился дальше, где с одной из полок стеллажа сгрёб несколько листов бумаги, исписанных корявым почерком, какой бывает когда пишущий торопится. - Снижение функции почек. Повышение артериального давления. Осаждение кальция в мышцах. Возможное развитие плоскоклеточного рака кожи, – прочитал Оливер, от чего ему стало совсем дурно. Это всё о нём? Врачи, толком не осматривая его, умудрились так точно обозначить проблемы? И вообще, неужели такой непростой операцией должны вручную заниматься люди? Разве это задание не для машин, которые сотворят это гораздо быстрее и точнее? Оливер призадумался. Его кожа загрязнена радиоактивными элементами. Да, Миамира полила его водой, но это слабая степень очистки в сравнении с тем, какую дозу он схлопотал. В первую очередь врачи должны были очистить его кожу специальными средствами, с чем в столице проблем быть не могло. Должны были обработать его раны, но вместо этого, они даже его тело не осмотрели. Что ещё более странно – ему не принесли никаких препаратов, которые предупредили бы судороги, сняли бы тревожность, облегчили дыхание, притупили боль. Доктора просто покинули его. Оставили тяжелобольного пациента в одиночестве. Оливер подошёл к двери и медленно приоткрыл её. Стеклянная натёртая до блеска дверь не скрипела – звуковое пространство заполонялось лишь шагами самого Оливера. Тот переступил через порог и вышел в коридор, длинный как туннель, по которому ходят поезда. Парень взглянул вправо, затем влево, не заметив ни единой живой души. Освещение перевели в экономный режим, потому теперь лампы светили только в половину своей мощности, чем превращали удручающую атмосферу в ещё более жуткую. Всё его тело болезненно ныло, но сознание оставалось сравнительно чистым, потому Лив попытался сопоставить все имеющиеся факты воедино. Чем больше он напрягал разум, тем сильнее начинало биться его сердце. Его организм как бы спорил сам с собой. С одной стороны – его собственная заражённая кровь, пропитывающая его органы ядом, с другой – здоровая кровь Миамиры, действующая как противоядие. Оливер поспешил вперёд, попутно заглядывая в палаты, но почти все, как одна были наглухо закрыты серыми ширмами. Всё выглядело так, будто людей с этажа эвакуировали, а Оливера забыли. - Нагнали же жути, – прошептал он, тихо переступая с пятки на носок, чтобы не содрогаться от звуков собственных шагов в пустой тишине. Парень сжал кулаки, подавляя очередной приступ тошноты, но мышцы словно онемели из-за аномальных процессов в его организме. – Миамира? – шепнул он, не решаясь воззвать переродка вслух. Вдруг услышит кто-то… чужой. Истеричный женский крик по левую сторону заставил парня содрогнуться всем телом и схватиться за сердце. Он испугался настолько, что не сразу различил этот голос. Когда дрожь по телу рассеялась, а сердце перестало торопиться на тот свет так, будто опаздывает, Оливер нахмурился, вспомнив, что слышал этот голос множество раз. Он заставил себя добежать до палаты, откуда истерично кричала девушка, отпёр дверь и ворвался внутрь. Посреди светлой комнаты с оббитыми войлоком стенами стояла кровать, к которой была привязана Ада. Она всё ещё кричала, потому внимание Оливера сразу пало на её руки. Ремень на правой был порван. От яростного крика Ада порвала ремень из крепкой кожи. - Ада. Ада! Очнись, – взывал к ней Оливер, с опаской встряхивая ту за плечи, чтобы она очнулась. Её крик оказался настолько звонким и истошным, что парню ещё в первые секунды заложило уши. – Ада, проснись! – закричал он в ответ и Ада заглохла. Её волосы взъерошились, отчего торчали во все стороны, скрывая половину лица, но и заметной половины хватило Оливеру, чтобы понять, что с ней что-то не так. Широко раскрытые безумные глаза, ледяные руки, слишком бледная даже для Ады кожа. Она будто иссохла всего за пару часов. – Что-то приснилось? – постарался изобразить заботливый тон Оливер, косясь на порванный ремень. Паркер плавно отвела взгляд к полу, затем прошлась по каждой стене, выглянула за спину Оливера, не проронив ни слова, и лишь тогда прочистив горло заговорила. - Чего врываешься в мои покои? Не учили в детстве, что подглядывать в спальнях за девочками нехорошо? - Ты кричала так, будто тебя режут, – вернулся к привычному для себя тону Оливер. Он уже успел пожалеть, что вообще сподобился проявить к Аде Паркер сострадание. А та изображала показательное негодование тем, что Оливер не удосужился её освободить, потому нервно сдёргивала с себя ремни. - Мог бы расстегнуть ремень, а не рвать его, идиот. - Это сделал не я. – Ада замерла, с недоверием смотря на Оливера. Тот, не в силах терпеть, что его делают дураком, вздёрнул рукав её больничной рубахи и ткнул пальцем на отметины красно-фиолетовых цветов на запястьях. Ада ничего на это не ответила, второпях принявшись за ремни на ногах, а когда Оливер стал ей помогать, хлопнула его по рукам, свесила ноги вниз и поторопилась к выходу, даже не поинтересовавшись, как Оливер себя чувствует, и помогли ли ему врачи. Это немного удручало его. Выйдя наружу, Ада застыла как вкопанная, из-за чего Оливер, не заметив, врезался в неё. - Да чт… – хотел выругаться он, но осёкся, заметив появившегося из-за поворота Дейла. Один рукав его рубахи был разорван, отчего куски ткани лоскутами свисали вниз. Светлая форма пациента, которой, как оказалось, наградили и его, перепачкалась кровью настолько, что издали казалась чёрной. Часть волос Андерсена слиплись от крови и свисали на лицо уже не выгоревшим синим цветом, а бордовым, почти чёрным. Увидев потенциальных жертв, Дейл сорвал с себя рубаху, сошедшую за лохмотья, скомкал её, выбросил и побежал. Ада и Оливер сорвались с места, но если Паркер порхала быстро и легко как бабочка, то Оппенгеймер, едва мог за ней поспевать. Он и прежде не был передовым бегуном, а сейчас выдыхался ещё быстрее. - О, не-е-ет, – протянула она, заметив, что Оливер не успевает за ней. – Тебя что, не вылечили? – выпалила она, подхватывая парня под руки. Теперь они бежали вместе, но Ада не могла тащить на себе ещё одного человека. Расстояние между ними и Дейлом неумолимо сокращалось. – Ну, же. Давай! – почти прорычала она, вздёргивая Оливера, а когда тот захрипел, падая на колени, она машинально отпрянула в сторону и парня стошнило. Кровью. Наплыв не стихал, Дейл был совсем близко. Нужно было что-то предпринимать. – Сматывайся отсюда. Найди выход и вызови врачей, – шепнула она и пронеслась мимо Оливера навстречу Дейлу. Оппенгеймер не воспринял слова Ады, моля лишь о том, чтобы рвотные позывы прекратились и когда он смог сделать вдох, стал искать глазами Аду. Она подобралась впритык к Дейлу. Глаза Оливера в ужасе расширились, в то время как в голове постукивала лишь одна мысль – Андерсен сейчас оторвёт Аде голову. Оливер видел, как тот развёл руками в стороны, словно собирался принять её с распростёртыми объятиями, видел, как Паркер умышленно бросилась к нему в руки. Технотрон почти обхватил Аду одной рукой, когда та забросила ногу на его руку, прокрутилась на ней и спустя секунду уже оказалась у него на шее. Ада собралась бить его локтём по макушке, зная, что это бесполезно. Сплёвывая прибывающую из-за тошноты красноватую слюну, Оливер издал вымученный звук, а когда Ада обратила на него внимание, указал пальцем на височную долю. Паркер поняла его жест, оттянула голову Дейла в сторону и ударила локтём по ней. Андерсена потянуло в сторону и он едва не упал, сбросив с себя Аду. Оливер, по-прежнему выкашливая кровь, направился к лифту, моля заплетающиеся ноги о движении. Оглядываясь, он увидел как Дейл остановился и тяжело дышал. Грудь его вздымалась почти неестественно. - Оттащи меня подальше, – выдавил тот, обратившись к Аде, стоявшей неподвижно, заметив какие-то перемены в лице Дейла. Оно смягчилось, просветлело, но в то же время он выглядел уставшим, вымученным. - Дейл. – Сделала шаг ему навстречу Ада, сама не понимая, отчего так возрадовалась его возвращению. - Там есть кабинет, вроде подсобки, с грузовым лифтом, – пролепетал он так, словно боялся не успеть, тыкая пальцем в противоположную сторону той, куда направлялся Оливер. – Затолкай меня туда, отправь вниз, а сама отыщи оружие у охранников. Выстрели вот сюда. – Дейл ткнул пальцем в височную долю черепа, точно в ту точку, куда ему вживили нейронный передатчик. – Нужен меткий выстрел. Он поплёлся вперёд, постоянно потрясывая головой, будто хотел сбросить с неё что-то, пока не стал как вкопанный, что Ада расценила, как очередную смену власти в его голове. Паркер, не сдерживая почти животный крик, набросилась на Андерсена и повалила его на крайнюю дверь, в направлении лифта. Дейл не удержался и шлёпнулся на пол внутрь почти неосвещённой подсобки. Ада пинала его, чувствуя, что вот-вот Технотрон снова приспособится к телу и тогда ей несдобровать, но Дейл на что-то наткнулся, после чего провалился внутрь. Шершавый звук падения чего-то большого и – пропасть. Дейл провалился. Насколько глубоко, что оказался в подвале. Ада выпорхнула из подсобки в коридор, с трудом удерживая равновесие из-за порывистости своих действий. Пол был скользким, потому бежать было тяжело, но падения того стоили – у Ады появился шанс избавиться от огромной проблемы! Правда, способ её решения девушку смущал. Она боялась, что эта пуля может убить не только программу, но и самого Дейла, а ей было искренне жаль этого парня, которому до конца жизни не суждено выбраться из дебрей чужих голосов в своей голове. Оливер в коридоре не светился, потому Ада понадеялась, что он найдёт место поукромнее и спрячется, пока Паркер выполнит просьбу Дейла. От неё требовалось быстро найти оружие и спуститься вниз, где следовало метко выстрелить в конкретную точку. Шанс был невелик, но Ада часто выигрывала конкурсы на стрельбище, правда, стреляла тогда из лука… На всех парах Ада врезалась в двери лифта, лихорадочно нащупала кнопку и стукнула по ней так, что та аж просела внутрь. В кабине подъёмника что-то щёлкнуло – видимо, лифт только сейчас вернулся на этот этаж, значит, Оливер таки сбежал, но куда? Ада вбежала внутрь, хлопнула по кнопке со значком «1» и поехала вниз, но почти сразу лифт остановился. - Ну, что опять? – Ада злобно пнула дверь лифта ногой и та неожиданно открылась, откуда на неё свалилась Сиенна. – Какого чёрта! Сиенна свалила Аду на пол, вцепившись мозолистыми ручищами в её шею так, что Паркер не могла извернуться. Её положение было неудобным настолько, что все конечности оказались заблокированы. Весовое превосходство за Сиенной, но Ада не в первый раз боролась с теми, кто крупнее её. Паркер стала изворачиваться и отдёргивать руки Сиенны со своей шеи, ослабив бдительность той настолько, что она притупила давление своих ног на ноги Ады, которой удалось подтянуть их к себе, и разогнула их, оттолкнув противницу назад. Позади той нарисовался Оливер со здоровенной округлой прозрачной вазой. Лицо Ады застыло в изумлении, когда ваза опустилась на голову Сиенны и та рухнула на пол частично лифта, частично коридора, застряв между ними будто меж двумя мирами. - Езжай вниз! – выкрикнул Оливер, заметив на лице Ады смятение. Сиенна не вырубилась. Сначала зашевелились её пальцы, затем голова и ноги. Видя, что та вот-вот придёт в себя, Оливер стал оттягивать её в помещение, чтобы вытащить из лифта, и когда ему удалось, хлопнул по кнопке, выскользнув из кабины, позволяя тем самым Аде спуститься. Девушка поняла, что он, вероятно, услышал сказанные Дейлом слова, потому решил отвлечь Сиенну и выиграть для Ады время. Паркер стиснула зубы, собираясь с духом. Кажется, сегодня её день. Двери лифта закрылись и то, что дальше случилось с Оливером осталось для неё загадкой. Сиенна слишком высокая и сумасбродная против изувеченного радиацией юноши, хотя он тоже не лыком шит. Ада заставила себя прогнать дурные мысли о радисте и сконцентрировалась на Дейле. Технотроне. Паркер до сих пор не решила как правильнее его величать. Перед глазами всё ещё стояла картинка места, куда указал Дейл. Пуля должна попасть в конкретную точку, которую Ада не имела права забыть. Двери подъёмника скрипнули и лифт снова замер. - Какого опять чёрта! – выругалась Паркер. Следом погасло освещение, запечатав девушку в замкнутом пространстве без света. – Не смешно. Снова скрип. Ада дёрнулась. Она перестала заламывать пальцы от нервов и подалась к двери, надеясь, что получится как-то её отворить, но скрип повторился, а за ним – падение. Лифт камнем сорвался вниз.

***

Технотрон захлестнул гнев. Неконтролируемый, пламенный, такой, от которого становится тяжело дышать, такой, от которого чувствуется трепет во всём теле. Как люди контролируют его? Как используют? С одной стороны, гнев даёт ощущение силы, с другой – мешает функционировать. Как сейчас. Его, словно какое-то ничтожество, затолкали в грязную тесную коробку и спустили вниз, туда, где есть маленькая дверца, отпираемая лишь снаружи. Технотрон застрял в неудобном положении, что выводило его из себя ещё больше. Он кое-как извернулся и пробил одной ногой дыру на свободу, дотянулся до разбитых краёв рукой и стал доламывать, прежде чем в двери образовалась зияющая дыра. Технотрон выполз через неё и, не отряхиваясь от пыли и грязи, направился вперёд, почти ничего не видя в темноте подвала, в который его спустили. Местами его одежда потёрлась, но кожа не была повреждена, так как все царапины быстро заживали. Дойдя до выхода, тяжело дышащий от переполнявших эмоций Технотрон приложился по двери ногой. Та распахнулась, ударившись о стену снаружи, будто и вовсе не держалась в лутке. - Это ещё кто? – послышалось в стороне, на что Технотрон не мог не обратить внимания. Лестница из подвала вывела его в комнату похожую на кладовую, только вместо привычных вещей здесь складировалась старая техника, которая в будущем вряд ли могла пригодиться. Технотрон уверенным шагом вышел прямо к людям, засуетившимся при виде ободранного вида пациента. Ему не понадобилось предугадывать их действия, ведь одно Технотрон понял уже хорошо – люди до безобразия предсказуемы. Прежде чем мужчины успели отреагировать, мнимый пациент разбросал их в разные стороны, первого забросив на стеллаж с мелкими деталями для каталок, пылящихся в кладовой явно не меньше десятка лет. Второму повезло меньше – Технотрон обхватил его шею одной рукой и пару раз ударил о стену, а затем отпустил, утолив жажду кровавым пейзажем на стене. Третий мужчина полз по полу, потому как во время падения повредил ногу, ударившись о рубец сейфа с устаревшими приборами. Краем глаза Технотрон заметил шевеление неподалёку двери. Кто-то намеревался сбежать. Он машинально направил руку в сторону двери, и та намагнитившись, громко захлопнулась. Замок сработал на расстоянии, сомнений не осталось. - О, – протянул он, застыв взглядом в одной точке. Дверь закрылась потому что он заставил её это сделать. Связь восстановилась. Неумелая улыбка на лице Дейла, совсем не свойственная ему не запятналась даже ещё одной смертью, когда Технотрон вогнал в спину пойманного мужчины свою руку. Для пущего эффекта он оттянул его голову за волосы назад. – Ты знал, что если вонзить человеку в спину нож, то эффективность смерти значительно повышается? Знаешь, почему? С дырой в лёгких не выйдет кричать. – Технотрон выпустил испускающего дух мужчину из руки и небрежно вытер ладонь о стену, чтобы лишняя кровь не капала на пол. – Этому учат убийц-профессионалов, но тебе-то откуда это знать? Ваш мир полнится бесполезными глупцами. Остался всего один человек, шустро перебегающий из одного места в другое, надеясь обвести Технотрон вокруг пальца. Девушка, откровенно не понимающая, почему он идёт точно по её следам, заглядывает туда, где она секунду назад пряталась. В руке его был сжат скальпель. Она и глазом повести не успела, как на её горле открылся порез от уха до уха, окропивший тёплой кровью не только тело девушки, но и пол, окрасившийся в алые пятна по всей комнате. Технотрон уже собрался уходить, но застыл. Крайний левый угол. Двойной стеллаж доверху набитый стеклянными резервуарами в коробках со стальными углами. Технотрон счёл это самым глупым местом для пряток. Он подошёл к стеллажу и прислушался. Возможно, настрой он слух должным образом, то научился бы слышать дыхание людей, но сейчас он в этом не нуждался. Лишь толкнул стеллаж рукой и двойная плита с сосудами повалилась точно на человека, спрятавшегося за ним. От чрезмерно звонкого звука удара стекла Технотрон поморщился, но незамедлительно отбросил всякие мысли в сторону, когда, наконец, нашёл то, что искал. Камеры видеонаблюдения внутри больницы казались всего лишь мелочами, в сравнении с тем, что он теперь мог узреть. В кладовой через камеры он увидел спрятавшихся людей, а через столичные камеры среди сотен машин отыскал ту, что направлялась в противоположном больнице направлении. Именно эту машину он и искал, видя дороги так отчётливо, словно стоял на одной из них. Он взмахнул рукой, открыв перед собой дверь, и через холл двинулся вон из больницы, в голове сосредоточившись на той машине. Внутри неё сидела ухоженная женщина отличающаяся от прочих. Слишком мрачная, как для капитолийки. - Какой устаревший дизайн, – тихим, но идеально выверенным мелодичным голосом проговорил Технотрон, а по ту сторону столицы, в машине, которая должна была доставить Лану на одну из её локаций, из динамиков около девушки прозвучало эхо его голоса. Кинберг застыла, вперившись взглядом в динамики, словно увидела призрака. Технотрон стоял на окраине Капитолия, а Лана слышала его, словно тот был рядом! - Прочь, – процедила сквозь зубы она. - Радиосвязь. Повсюду кабели. Электричество. Антенны. О чём вы думали, когда создавали всё это? – тон голоса Дейла Андерсена звучал чуть ли не с насмешкой. – Спасибо, дорогая мамочка, что подготовила мир к моему появлению. Здесь уже есть всё, что мне нужно, кроме одной маленькой детали… Ты знаешь какой. Езжай в больницу и сделай то, что должна, потому что у меня скоро не останется пригодных для убийств этажей. - Моё время слишком ценно, чтобы я тратила его на ошибку своего брата. Технотрон приоткрыл рот чтобы что-то сказать, но прервался, подавляя новую накатывающую возмущения. Он уже был на улице. Тёплый ветер касался его лица, солнце, катящееся к закату, играло в волосах, странно щипля кожу там, где она была неприкрыта одеждой. Дверь за его спиной снова запечатана, а впереди небольшой островок жизни, разростающийся вглубь столицы. - Что ты о себе возомнила? – взорвался он и машина Ланы заглохла прямо посредине дороги. Затем снова завелась, резко свернула, задев чей-то автомобиль, и на всех парах понеслась в обратную сторону. Что бы водитель не предпринимал, машина наотрез отказывалась его слушать, поступая по-своему. Глаза шофёра-мужчины преклонных лет округлились, он приподнял руки вверх с нескрываемым страхом наблюдая за тем, как хвост крутит собакой. - Прекрати сейчас же. - Иначе что? Выпрыгнешь из машины? – Вслед за этой фразой внутри салона автомобиля щёлкнули замки на дверях. – Нашёл. Теперь не выпрыгнешь. Кажется, я выразился ясно. Меня следует переселить. - И что ты собираешься делать после? - А это, многоуважаемая, уже не ваше дело. Пересели меня и я оставлю тебя в покое. В противном случае я перестану говорить с тобой наедине и мой голос услышит, к примеру, твой водитель, который… заподозрит тебя в нечистом? Ты же убила столько людей в больнице… - Это сделал ты. - И это наименьший урон, который я могу предоставить. В противном случае, могу, скажем… разбить все машины в твоей славной столице. Взорвать линии электропередач нескольких кварталов. Хотя… кто там у нас заведует электричеством? Округ №5. – Технотрон умолк, простирая своё внимание к родному округу Дейла Андерсена. Он видел тамошний народ, тамошние домишки и самое главное – элетростанции. – Не многовато ли электростанций для одного округа? О, шестой энергоблок, с которого всё началось для твоего протеже. Что будет, если я дам всем электростанциям одновременно критическую мощность? Какая площадь будет стёрта с карты Панема? Весь Панем? Вот только... – Технотрон будто вспомнил что-то важное хлопнул себя по лбу и заговорил дальше, протягивая слова. – Нет, энергетика слишком мелочна. Лучше оружие. Почему бы не выпустить на Капитолий пару бомб? Можно направить их наугад. Вдруг получится попасть в твой дом. - Хватит! – пресекла фантазии Технотрона Лана. – Я сделаю это. - Не забудь о конвертере. - А ты не потеряй нашу любезную мисс Рэдфилд, – сухо бросила Кинберг напоследок перед тем как отключиться. Технотрон стянул гарнитуру с уха, бросил на пол и растоптал, выслеживая в своей голове фургон, в который по приказу Ланы её рабочие как раз помещали дубликат конвертера. Как только того упаковали, а охранники сели в машину, Технотрон прибавил им скорости и направил самым коротким путём, чтобы этот фургон прибыл как можно быстрее. Доктор имеется. Конвертер тоже. Оставался только… переродок.

***

Технотрон вернулся в здание. Ему хватило меньше половины минуты, чтобы разыскать Миамиру через камеры видеонаблюдения и подняться к ней. Двери лифта открылись и стоило Технотрону сделать первый шаг, как в комнате раздался оглушительный грохот, будто рухнуло сразу несколько шкафов. Так оно и оказалось. Это была не просто комната, а хранилище препаратов и разнообразного сырья для них. Слева от Технотрона лежал человек со свёрнутой шеей, в нескольких шагах от него ещё двоё, сваленных друг на друга с перезанными глотками. Повсюду валялись разбитые бутылочки с препаратами, россыпи мелких таблеток и капсул, битое стекло и мазки крови на полу и стенах, словно кто-то раненный пытался уползти с поля боя. В этой комнате пряталось несколько человек. Технотрон сконцентрировался на камерах видеонаблюдения и отыскал нужного. В самом конце зала. Миамира сцепилась с Сиенной и разгромила один из стеллажей, завалив тот на соседний. В одном пролёте от них на четвереньках кашлял парень. Он еле-еле отползал в сторону, чтобы спрятаться и заходился непрекращающимся кашлем, чередующимся с рвотой. Технотрон проигнорировал парня, посчитав того заведомо трупом, потому поспешил прямиком к Миамире, тут же выскочившей прямо перед ним. Технотрон обернулся, зная, что отсюда не увидеть Оливера прямым взглядом, но тот факт, что Миамира прошмыгнула на рожон показался ему странным. - Куда торопишься? – задал он скорее риторический вопрос, который Миамира поняла по-своему и попятилась назад, избегая крепкой руки Дейла, всё же сомкнувшейся на её запястье. - Пусти! – крикнула она. Технотрон не реагировал на слова переродка. Он потянул её к себе, чувствуя, как та сопротивляется и прежде чем Миамира снова выкинула какой-то фокус, потянул её руку на себя, поднял вверх и отбросил в сторону на двойной стеллаж с препаратами. Сотни маленьких коробочек и бутылочек рассыпались, стеллаж повалился на пол точно туда, где остановился Оливер. Миамира вскрикнула что-то неразборчивое – Технотрон насупился. Она что, предупредила того радиста, чтобы он ушёл? Обойдя высокий узкий холодильник, Технотрон увидел как переродок что-то сообщил Оппенгеймеру, тот бросил нечто в ответ, заползая под стол, а оттуда скрылся из виду Технотрона. На его лице заиграло что-то похожее на ухмылку – конечно, какой умный человек, спрятался за столом и полагает, что Технотрон его не увидит! На сей раз Миамира возникла перед Технотроном не по своей воле. Если бы ему не было известно это существо, он решил бы, что переродок защищает расточителя крови Оливера Оппенгеймера. Глаза Рэдфилд метали искры, волосы взъерошились, а губы угрожающе сжаты. Она как кобра набросилась на того, с кем ещё недавно работала, принявшись бить его по чём ни попадя, вот только понапрасну. Технотрон предвидел каждый её шаг, отражая удары до тех пор, пока ему не удалось сгрести её в охапку. - Пойдёшь со мной, – шепнул он, утаскивая свою жертву назад, в сторону лифта. Миамира извивалась как могла, но положение не позволяло ей использовать силу сполна, а когда мимо прошла Сиенна, Мира и вовсе как с цепи сорвалась. Царапалась, изворачивалась, кусалась, кричала и как только Технотрон утратил бдительность надавила на него так, что сбила с ног, вывихнула руку и приложившись по ней ногой, сломала. Он проигнорировал проблему с рукой и метнулся следом за переродком, растолкав стеллажи по дороге, за которыми располагалось большое окно и лента вентиляции вверху. - Что ты с ней сделал? – захлёбывалась злостью Миамира, оттягивая Сиенну от Оливера на себя, но даже для неё, переродка, который всех пережил, Сиенна – обыкновенный человек, ощущалась прущим вперёд вездеходом, который всё на своём пути разнесёт и растопчет. - Думаешь, у меня лишь с тобой был налажен контакт? Я нуждаюсь в сообщниках, тем более мне есть, что предложить, – тон Технотрона заметно выровнялся. Гнев приутих. Вот как люди справляются с ним – выпускают наружу. Миамира всё ещё боролась с Сиенной, но успела растерять своё внимание, узрев Оливера в руках Технотрона. - Обмен? – выпалила та, вздёргивая Сиенну за копну волос. - Не на неё. Миамира коротко взглянула на Сиенну, затем окинула взглядом Технотрон и остановилась на окровавленном лице Оливера. Тот застонал, подхватил с пола осколок разбитой бутылочки и воткнул её в кисть Дейлу, поцелив меж костяшками пальцев. В этот же момент Миамира отбросила Сиенну в сторону и столкнула на ту сейф. Рука Дейла заклинила. Боли Технотрон не ощутил, лишь… странное повреждение и раздражение от этого. Миамира набросилась на него, словно хищный зверь. Бороться с ней оказалось не так просто. Технотрон пытался поймать её и утащить с собой, ведь он нуждался в новом теле без повреждений, однако это тело умышленно из кожи вон лезло, чтобы навредить и себе и Технотрону. Их руки переплетались, они оба то и дело били друг друга о стены, стеллажи, валили на пол, заламывали конечности… Боролись до тех пор, пока Технотрон вновь не ощутил новый приток гнева. Волну ярости было не остановить. Технотрон оттолкнул от себя руку Миамиры, не дотянувшуюся до его лица, ту развернуло спиной к нему и он со всей силы ударил её подошвой в спину. Удар оказался сильнее предыдущих и переродка отбросило к окну, на которое она навалилась всей массой своего тела. Стекло треснуло, трещина растеклась по всей его плоскости и Миамира вместе с осколками выпала наружу.

***

Оливеру становилось только хуже. Каждый шаг приносил нестерпимую боль, и парень знал отчего. Его нутро кровоточило. Язвы от радиации разрастались, кожу разъедала незримая кислота, а из-за почти непрекращающегося приступа кашля казалось, что лёгкие вот-вот разорвёт. Кровь Миамиры больше не помогала. Единственным спасением могла стать операция, но ей свершиться не суждено. Сегодня всё было против Оливера и он лишь убедился в этом, когда Технотрон сбросил Миамиру на землю. Она хваталась за воздух, хоть и знала, что это бесполезно, но против инстинкта самосохранения нельзя бороться. Инстинкт самосохранения Оливера уже успел умереть сам. Боль пожирала его изнутри. Больше всего Оливер хотел, чтобы она прекратилась. Пусть эта жизнь закончится, лишь бы вместе с ней ушла и боль, вот только он не умирал, а мучения его продолжались. Где-то неподалёку лежала Сиенна, где-то рядом бродил Дейл, который, вероятно, собирался покинуть этаж, чтобы добраться до Миамиры. Зачем она ему понадобилась? Умирая, организм бросает все силы на то, чтобы держаться на плаву как можно дольше, возможно потому Оливеру в голову и пришли совершенно дикие мысли, которым прежде места не находилось. Технотрон не может существовать в теле Дейла. Что-то ему не подошло, и он выбрал другое вместилище. Эта мысль как вспышка молнии прорезала сознание и Оливер понял, что ему нужно сделать, понял, почему всё ещё жив. Превозмогая боль, не сравнимую ни с какими на свете пытками, он пополз к ближайшему стеллажу, набитому медикаментами. Пакетики, коробки, бутылочки… Он не был асом в области медицины или химии, но знал, что существуют лекарства, способные нести больше разрушений, чем лечения. Оливер приподнялся, хватаясь за углы стеллажа, сейфов и столиков при них, пока более менее не встал на ноги. Они чувствовались ватными и дрожали так, словно Оливер пытался на них ходить первый раз в жизни. Его одежда успела насквозь пропитаться неустанно сочившейся кровью. И откуда в его организме её столько набралось? От мысли, что он умрёт скорее от кровопотери, чем от болезни, ему стало смешно, и на лице появилась кривая улыбка, преисполненная горечью. Чёрный юмор ему всегда нравился. Вся его жизнь была чёрным юмором. Всюду чужой, всюду встревал в неприятности, от которых давным-давно устала его душа. Родители и не подозревают куда отправили его на самом деле, но когда-нибудь они узнают, что сами списали сына со счетов, что его страдания – порождение их гордости. Что чувствуют другие перед смертью? Грусть? Страх? Что угодно, но вряд ли злость на самых близких людей. Обычно все пытаются их простить, но только не Оливер. В его сердце годами копилась злость на окружающих и только она сейчас заставляла его держаться на ногах. Он перебирал лекарства быстро, читая лишь первые половины названий медикаментов, чтобы не тратить драгоценное время. Руки его дрожали, а перед глазами стояли все те, кто считали, что действуют ради его блага. Хотел бы он показать им, какими благами его наделили. Существо, созданное в пробирке, переродок, в котором от человека лишь оболочка, оказался к нему добрее и отзывчивее тех, кто зовёт себя людьми. Новый приступ кашля – и кровь, перемешанная со слюной, выплеснулась на белоснежные коробки медикаментов, заляпав собой названия, которые Оливер уже различал с трудом. Изображение то удалялось и расплывалось, то приближалось, становясь чётким. Хорошо бы, чтобы Ада уже была внизу, а Натаниэль с Джоанной спрятались где-то далеко отсюда. Мысли об этом ненадолго вытеснили его ненависть. Джоанна хороший человек и даже её друг не так плох, каким вечно пытался казаться. Одно воспоминание о его недовольном сердитом выражении лица, заставило Оливера улыбнуться. Неудивительно, что Джоанна к нему прикипела, с таким не заскучаешь. Его бормотание не даёт ей оставаться наедине с дурными мыслями. - У тебя не выйдет внедриться в её тело! – закричал Оливер настолько сильно, насколько только сподобился. Шаги, которые почти перестали быть слышны, вновь стали различимее. Технотрон направился назад. То, что нужно. - Какова причина? Блеф? - Конвертер мой и я знаю о нём всё. Датчик из головы Дейла в другой голове не сработает, – продолжал гнуть свою линию Оливер, добравшись до опломбированной сравнительно большой вытянутой металлической капсулы. – Помещая передатчик в голову, конвертер основывается на физиологических данных организма, а у тебя и Миамиры они не одинаковы. Оливер старался придать своему голосу уверенный тон, хотя понятия не имел, действительно ли то, о чём он говорил, правда. Главное, чтобы он поверил. Руки Оливера дрожали, но пальцы крепко держали увесистую капсулу. Прежде ему доводилось срывать пломбы с таких резервуаров, потому открыть её даже в таком состоянии для него не проблема. «Гексоген» – гласила надпись на капсуле. Его до сих пор используют в качестве лекарства, вот Оливер и решился подлечить Технотрон. Он поплёлся вперёд, хлопая руками по стеллажу, выискивая шприц или что-то подобное, острое, пока не наткнулся на конусовидный шприц то ли из очень крепкого пластика, то ли из тонкого металла. Сорвав с него крышку, Оливер стал ломать ею пломбу, кончиком иглы колупая отверстие. Щелчок – и пломба спала, а под ней показался крутящийся замочек. Оливер прокрутил и его, вслед за чем крышка отпечаталась. Должно хватить. - Что это у тебя в руках? – послышался настороженный голос Дейла, через камеру видеонаблюдения заметившего странную капсулу в руках радиста. Приблизив изображение, Технотрон замер, а дыхание его сбилось. – Гексоген? В его голосе прозвучала тревога, но настоящей человеческой тревоги ему не познать никогда и даже смерть ему не понять. - Удачи тебе, Ада, – сказал Оливер и со всей силы чиркнул верхушкой капсулы по стене. Металл соприкоснулся с камнем, и образовалась искра, попавшая внутрь сосуда. Сначала еле слышный хлопок. За ним оглушительный звук разрыва материала и плотная волна взрыва, граничащего с шелестом, усиленным во стократ. Газ мгновенно заполонил собой пространство вокруг и вспыхнул, высадив окна, разорвав все стеллажи и стоящие на них препараты, вышибив двери вместе с лутками. Поток пламени рванул в лифтовую шахту и наружу через стекла, выплеснув через одно такое стекло и тело Дейла Андерсена. Горящие осколки градом осыпались на землю, на одинокие, но крепкие деревья около больницы, подхватившие пламя на себя; на дорогу, на идеально уложенные тротуары… Гексоген – вещество, которым лечат, превосходит тротил по мощности взрыва и выделению газа. Оливеру это было хорошо известно, как и то, что Сиенну и Технотрон следовало вывести из игры хотя бы временно. Он хотел утащить их за собой. Одного крыла больницы не стало. Короткое мгновение стёрло его, словно оно никогда и не существовало.

***

Падать с такой высоты оказалось не так уж приятно даже переродку. Мало того, Миамира угодила на один из штырей уличного фонаря – одного из целой цепочки узорных столбов, выполненных одним из лучших мастеров, по странному обстоятельству знакомым Сиенны Лабер. Миамире потребовалось приложить усилия, чтобы стащить своё тело со штырей, что осложнялось ещё и тем, что неподалёку собрались орущие в истерике зеваки. Рэдфилд решила, что капитолийцы, видать, живьём человека в крови прежде не видывали… Когда она наконец-то освободилась и ринулась к парадному входу в здание, раздался оглушительный взрыв на том этаже, откуда она только что выпала. Миамира остановилась. Взрыв на этаже… откуда она только что выпала. Вместе с осколками, кусками камней, металла и горящего дерева оттуда выбросило и чьё-то тело. Даже с её места было ясно, что у человека не так уж и много повреждений, сколько должно было быть после такого переполоха. Она подняла глаза к пламени утихшему, но всё ещё рвущемуся наружу, навстречу ветру. Вокруг взорвавшегося крыла на стене образовалась сажа от налипающей гари. Кто кроме Дейла мог выжить после такого? Никто. Больше Миамира не колебалась. Она повернулась в обратную сторону, туда, навстречу городу, и побежала вперёд, уже не в первый раз спасаясь бегством. Раны на её теле ещё не зажили, в этом плане она уступала Дейлу, чьи шаги позади уже различались. - Тебе не уйти далеко! Вернись, пока не поздно. Переродок проигнорировала предупреждение и продолжала бежать вперёд к главной дороге, где разъезжали автомобили один за другим. Внезапно несколько из них притормозили, свернув прямо к ней навстречу. Сначала три. Затем ещё два и ещё три. Они заняли собой всё пространство, неслись вперёд слишком быстро, и если бы Миамира не свернула в сторону, столкновения было бы не избежать. Однако как раз там она и наткнулась на первую машину. Миамиру подбросило на капот, с него она свалилась под колёса, но, не позволив себе даже секундной слабости, поднялась и понеслась назад, понимая, что ей не успеть. Прямо у входа в больницу стоял Технотрон. Одежда наполовину выгоревшая, лицо перемазано сажей, а правая рука поднята высоко вверх. Он давал команды этим машинам, налегающим на Миамиру со всех сторон, а затем и сам направился навстречу к ней. Один из автомобилей оказался ближе других к переродку, слишком близко, пока не сбил. Миамира упала на землю, ощущая, как её схватили за лодыжки и потащили за собой. - Пусти меня! Я убью тебя, убью, клянусь! – кричала она, упираясь изо всех сил, цепляясь пальцами за выступы на плиточке, бережно уложенной на подъезде к лечебнице. – Они все видят тебя, урод! - Это я могу видеть их, но не они меня. Все сигналы с вражеской стороны приглушены, мисс Рэдфилд, – нарочито вежливо выжал из себя Технотрон. Последние изувеченные взрывом участки кожи Дейла восстановились. Время поджимало, а Ланы с её конвертером всё не было. Технотрон отыскал её по камерам, а когда нашёл, выставив ладонь перед собой, заставил её автомобиль ускориться вдвое, чтобы скорее добраться до больницы. Машины на пути перед ней лишь расступались, порой выдавая совершенно невообразимые пируэты, будто кто-то извне их передвигал, как шахматы. Миамира всё упиралась, пока терпение Технотрона не взорвалось, и тот не вздёрнул её к себе, свернув шею. Тащить её обмякшее тело оказалось сложнее – оно как назло цеплялось за каждый выступ, за каждый столб и ступеньку. Как только тот дотащил её впритык к двери, почти к порогу прибыли одновременно две машины – легковую и фургон. Лану доставили.

***

Дейл оставлял за собой лишь горы убитых. Люди со свёрнутыми шеями, перерезанными глотками, вырванными сердцами, нанизанные на острые предметы. Мы с Натаниэлем видывали разные картины, но нынешние были одними из наиболее жутких. Это существо с каждой минутой чётче осознавало свою силу и не боялось её применять. Мы всё не находили ни Оливера, ни Аду. Те как сквозь землю провалились. А что, если их уже здесь нет? Может, их сопроводили в какое-то другое место? Временами на одиноких, утопающих в крови этажах, нам попадались островки жизни в виде запуганных до смерти людей, которые бились в истерике или молчали одержимые шоком не хуже тех же психов. Мы с Натаниэлем пытались помочь им выбраться, но Дейл, видимо, превратил это здание в новую кунсткамеру, все выходы из которой были заблокированы. Все, кроме разве что окон. Некоторым удалось бежать через них. У меня тоже возникало желание поступить так же, но уходить без Оливера и Ады я не могла, так же, как и Натаниэль. Мы снова ехали в лифте, надеясь, что на этом этаже нам повезёт отыскать профи, но подъёмник ни с того ни с сего остановился. Свет погас. - Потрясающе, – выдохнула я. - Полезай наверх! – приказал Нат, наощупь в темноте подхватывая меня за талию. - Ты чего? - Он сейчас сбросит лифт! – Нат подхватил меня за талию и приподнял над собой, чтобы я отыскала крышку и открыла её. По коже побежали мурашки. То ли от страха, то ли от напряжения, то ли от того, что меня поддерживали самые тёплые руки, которые только можно отыскать. Я нащупала выемку, наткнулась на застёжку, дёрнула её, но та не поддалась. - Сильнее. - Не выходит. - Оттяни её в сторону и вздёрни наверх! Замечание Ната, имело смысл. Как только я сделала так, как он велел, застёжка щёлкнула и квадратная плита под моим натиском стала сдвигаться в сторону. Сдвинув её почти наполовину, я подтянулась вверх и схватилась руками за края отверстия. Ещё немного подтянувшись, я вылезла из кабины наружу, на крышу лифта. Подъёмник дёрнулся, мне даже показалось, что он пошатнулся. - Дьявол! – выпалила я, прилегая к крыше, чтобы протянуть руку Натаниэлю. – Давай скорее. В темноте его рука почти сразу нащупала мою, схватилась и, подтянувшись шустрее меня, он вывалился на крышу, параллельно причитая. - Ты что, ещё здесь? Прыгай в сторону! Нужно слезть с крыши сейчас же. - Слезть куда? – не поняла я. – Это же шахта. - Прыгай на решётки у стены. - Шутишь? – изумилась я, но Натаниэль, был настроен серьёзнее обычного. Его руки опустились на мои плечи и готовились вытолкнуть вперёд хоть сейчас. – Нет, я сама. В шахте лифта было немного светлее, нежели в кабине, но это уверенности совсем не прибавляло. Я отошла на пару шагов назад, затем подалась вперёд, оттолкнулась и прыгнула перед собой, лихорадочно хватаясь за воздух. В это короткое мгновение пульс ускорился, наверное, в несколько раз, настолько, что уши от него закладывало. Каким-то чудом мне удалось схватиться за решётчатую поверхность, вероятно оказавшуюся лестницей, и даже боль от удара показалась призрачной благодаря мысли о спасении. У меня получилось! Пальцы крепко накрепко прилипли к решёткам. Я чувствовала, как металл впивается в кожу, норовя прорезать её под моим весом, но все мысли об этом улетучились сразу, как только я услышала воющий скрежет металла в смеси с гулким скрипом. - Нат! – закричала я, что было духу. Лифт сорвался и понёсся вниз. - Порядок, – пробормотал он откуда-то снизу. Я, ещё крепче сжимая пальцы, пыталась рассмотреть его, но он зацепился за решётки точно подо мной. Успел спрыгнуть. Грохот, пронёсшийся эхом по всей шахте значил, что лифт таки нашёл дно. Вибрация от его падения чувствовалась и в решётках, и в воздухе, и в звуке. В помещении, вроде шахты лифта подобный грохот, наверное, и слух подпортить мог. - Полезай вверх к ремонтной двери. - Где я должна её увидеть? - Сквозь щелки двери просачивается свет. Я осмотрелась, насколько это представлялось возможным, но ничего такого не увидела, пока не остановилась на квадрате в стороне от меня, внизу. - Слева от тебя, что это? - Ага, оно, – облегчённо согласился Натаниэль. – Передвигайся без резких движений, не то урюхаешься на дно. - Мне показалось, или ты беспокоишься обо мне? - Показалось. Просто не хочу отскребать тебя от пола. Ты же знаешь, какие у меня отношения со жмуриками. - Вот, опять показалось, что беспокоишься. - Слушай, ползи уже, и не трать энергию на болтовню. Здесь и без того проблемно лазать. - Проблемно, но ты, бесстрашный, всё равно полез. И меня готов был столкнуть с крыши к решёткам. - Хочешь на донышко? Туда, к лифту, в подвал? Я всё ещё могу организовать это, дровосек. - Сколько нежности в этом слове. Натаниэль простонал. Готова поспорить, что его лицо покраснело, причём от злости и смущения одновременно. Я улыбнулась, чувствуя как благодаря этой непринуждённой атмосфере, на душе стало немного легче и спокойнее. Мне повезло карабкаться к свободе с ослом. Упрямым, вредным, но беспокоившимся обо мне, хоть и упрямо помалкивающего об этом. - Просто со мной уже случалось подобное, – пробормотал он, приблизившись почти вплотную к ремонтной двери. – Приходилось драпать через шахту. Мы тогда уже были знакомы. - Не помню такого. - Тебя там не было. Меня прижучили на энергоблоке из-за… Ла Рэев, – последнее Нат сказал в каком-то странном тоне, удручённом, словно конец его мысли должен был быть другим. Семья Флори была него такой же родной, как и своя, тем не менее, его обвинили в их убийстве и что ещё удивительнее – многие всерьёз поверили. - Мы навестим их? – задала я вопрос, который напрашивался сам собой. – Кто ещё сходит на их могилы? Натаниэль ничего не ответил, вместо этого открыл дверь, вслед за чем в шахту лифта ударило тощее освещение экономного режима, кажущееся в темноте шахты ярким, как вспышка солнца. Нат выбрался наружу первым и наклонился вниз, дожидаясь меня. Покинув, наконец, шахту я испытала облегчение, хоть и ненадолго. На каком этаже мы оказались? К нам бежали люди, то ли напуганные, то ли разозлённые и прежде чем я успела подняться с пола, мне заломили руки. То же самое проделали с Натаниэлем, несмотря на то, что мы упирались. - Какого лешего? – выпалила я, не сразу вспомнив про свой внешний вид. Ну, конечно. Что ещё можно было подумать, увидев людей в униформе пациентов, выползающих через ремонтный ход из шахты подъёмника? - Пустите нас! Эй, вы не тех повязали. У вас по больнице носится полоумный маньяк, который всех убивает, – лепетал Натаниэль, всеми правдами и неправдами изворачиваясь от цепких рук эскулапов, пытающихся что-то ему вколоть. Я делала то же самое, но бороться против четырёх парней непросто. – Да вы же… Пол под ногами затрясся. Стены пошли ходором. С потолка осыпалась пыль, треснула и рассыпалась лампа. Что-то взорвалось. Пылевая завеса ударила по нам вместе с кусочками рыхлых, слабых в стенах мест, разлетевшихся по коридору. Полы потрескались. Стены раскололи десятки трещин. Взорвалось что-то существенное, иначе я не прочувствовала бы эту вибрирующую волну каждой клеткой своего тела. Я упала на пол. В стороне свалились мужики держащие Натаниэля. Игла шприца уже вошла в его кожу, резервуар был опустошён. Чёрт! Этого только не хватало! Один из мужиков, который хотел меня завалить, вывалился в дыру шахты. Второй оказался на границе с ней. До чего сильным желанием было вытолкнуть урода туда, но разве он виноват, что выполняет свою работу? С другой стороны, мне бы такое с рук не спустили… Выдернув у него из-за пояса дубинку, я хорошенько приложилась ею по физиономии, оттолкнув мужика в сторону. Может, он и козёл, но не настолько, чтобы валяться рядом с разбившимся лифтом. Ещё один храбрец просто смылся, а последний отпрянул от Натаниэля, чтобы наброситься на меня и даже сделал это, достав свою дубину. Худощавый, небритый, с большими глазами и глубокими морщинами вокруг них. Этот умелец выглядел не совсем приятно, но дубиной своей владел почти как королева мечей Кайлер Вин. Скорее случайно, чем преднамеренно мне удалось выбить дубинку из его рук, обхватить шею предплечьем и завалить на пол, не нарочно при этом наступив Нату на руку. Санитар упал и я, воспользовавшись случаем, подтолкнула его вперёд и придавила шею к границе с шахтой. Мерзавцу не понравилось, что его голова свисала в пустоту, хотя это и близко не те ощущения, какие бывают, когда ты всем телом свисаешь в эту самую пустоту. - Чем его откачать? - Ничем. - Это не ответ. Чем его откачать? – выделяя каждое слово, спросила я, надеясь, что под напором санитар сдастся. В конце концов, шахта ведь глубокая… - Можешь откачивать, если хочешь, но у него участится сердцебиение, поднимется давление и могут возникнуть проблемы с сердцем, инсульт, например. Я закатила глаза и вымученно улыбнулась. Дело дрянь. - Эй, ты. Будешь тащить его куда скажу, понял? – потребовала я, прижимая одну из дубинок к горлу санитара. – Я не псих какой-нибудь. Меня зовут Джоанна Мейсон, а в отключке лежит Натаниэль Лафлауэр. Капитолийские звездульки с Голодных игр. Мы тебе не враги. - Знаешь, сколько тут звездулек было? И боги были. Даже девчонка, возомнившая себя ракушкой. - Вытащи отсюда паренька и вали на все четыре стороны. - Все двери заперты. Выйти не получается. - Сообщи как-нибудь наружу. - Связь не работает. - Так. Ты действуешь мне на нервы, – занервничала я, вставая с колен. – Встал. Я сказала, встал с пола, – процедила сквозь зубы я. Мужчина нехотя повиновался, выставив руки перед собой. – Поднимай его и тащи вперёд. – Мужчина смотрел на меня как на полоумную, но делать то, о чём я его просила, и не собирался. – Оглох, что ли? Тащи его, твою мать! Что за тупицы тут работают?! Санитар наклонился к Натаниэлю, приподнял того, и потащил вперёд. Ноги Ната сунулись по полу – он оказался куда выше этого тугодума-эскулапа, и плечи шире, и в целом здоровее. Страшно подумать, как бы я его тащила, не окажись здесь этот санитар. С дубинками, прижатыми к пояснице, мужчина проследовал туда, куда я ему велела. К ближайшему окну. Я старалась не обращать внимания на капли крови на полу, на разбитые стёкла, выломанные двери… Всё это на фоне мёртвого одиночества коридоров выглядело чересчур зловеще. Когда мы добрались до первого попавшегося пригодного окна, я указала на него рукой, давая понять, чтобы мужик залезал туда, но тот, похоже, не особо горел желанием лазать на высоте. Пришлось простимулировать его ударом дубинки по пояснице. - Вылезай. И только попробуй потерять моего спутника. Мозги вышибу, – сказала я, подавшись к окну, чтобы открыть его, но ручка всё не щёлкала, и как я не дёргала, бесполезно. Заклинило. - Я же сказал – связи с внешним миром нет! Не говоря ни слова, я сжала дубинки покрепче и со всей силы ударила ими по стеклу. Сияющее чистотой, отполированное до тошнотворного блеска стекло треснуло и стеной осколков высыпалось наружу. - Ваша электроника беспомощна против некоторых простых вещей. - Ты нанесла урон собственности мисс Кин… - Пошёл вон! Твоя свобода стоила тебе одного разбитого стекла, а ты ещё и недоволен? Убирайся отсюда, пока этот псих тебя не грохнул. - Мне не утащить его на себе по лестнице. - Будь сильным мужиком и полезай. Чёрт, – заколебалась я. – Пожалуйста, спусти его вниз и спрячь где-нибудь. Как человека прошу. Если хочешь, можешь потом вернуться и усадить меня в изолятор, если тебя по пути не убьёт шибанутый маньяк, которого я пытаюсь остановить, чёрт возьми! Иди, позови на помощь! Что-то в лице мужчины изменилось. Кажется, вырисовывалось сомнение. Вероятно, он уже повстречал Дейла и больше видеть его не хотел. Что он думал обо всём этом? Что психи сбежали и задали жару из-за того, что их пленили? Как бы то ни было, санитар всё же полез в окно, привязав Натаниэля к себе ремнём, да так крепко, что если бы Нат и упал, то только вместе с санитаром. Иного выхода я не видела. Прежде чем уйти, я бросила напоследок то, что тревожило меня. - Если с его головы упадёт хоть один волосок… я найду тебя, где бы ты ни был.

***

Лана сидела в машине и сквозь стекло наблюдала за тем, кто ещё недавно был столь желанной фигурой в её игре. Теперь он превратился в занозу, от которой следовало избавиться как можно быстрее. Замки на дверях машины щёлкнули. Двери сами распахнулись. Технотрон велел ей выйти. К такому приёму Лана Кинберг не была готова. Разве ею когда-то помыкали? И кто? Тот, кого даже организмом назвать нельзя? Лана вышла из машины, поправила юбку и рукава блузки, затем прикоснулась к волосам, как бы проверяя, уложена ли её причёска или растрепалась. Странное действие, учитывая в какую ситуацию она попала, но коль уж так случилось, разве смела она выглядеть неподобающе? Победы нужно встречать при полном параде, проигрыши тем более. - Похоже, что я готов ждать тебя целую вечность? – Технотрон опустил голову в сторону, недовольно глядя на свою создательницу. Она меньше и ничтожнее чем казалась в объективах камер. Как такой маленький унылый человек научился создавать столь гигантские проблемы? Лана осмотрелась и несказанно обрадовалась тому, что людей рядом не оказалось. Наверное, разбежались, как только услышали странные шумы около больницы. Капитолийцы часто так реагируют на шумиху около психбольниц, боясь встретиться лицом к лицу с невменяемыми. Наконец, основательно подготовившись к пути, Лана двинулась навстречу Технотрону. Каждый её шаг был достаточно выверенным, в чём Технотрон не мог заметить своего сходства с ней. Позади следовала охрана, водитель, а ещё дальше несколько человек на каталке везущих конвертер. - Стоять, – приказал Технотрон и вся колонна замерла. На лице Ланы застыло непонимание, потому Технотрону пришлось пояснить свою логику. – Откройте конвертер. Я должен увидеть, что он пуст. Лана слабо кивнула, в ответ на это кивнул охранник, стоящий рядом с ней, а один из ребят, несущих конвертер, подтвердил знак и его незамедлительно открыли. Пуст. - Если ты хоть на секунду задумалась над тем, чтобы навредить мне, то ты даже ещё глупее, чем я мог себе представить. Технотрон повернулся к входной двери лицом и велел ей открыться. Та не открылась. Он выпятил подбородок, понимая, что связь продолжает барахлить. Пусть, но только не сейчас! Главное, не показать свою слабость. Технотрон понимал, что сам запер все двери, но не подумал о том, что будет, окажись он по ту сторону двери без всякой связи. Дым, сочившийся из этажа, взорванного Оливером, противно ударял в нос, потому Лана то и дело морщилась, пока Технотрон тащил к двери переродка без сознания. То, что она была у него в руках, оптимизма Лане не добавляло. Понимая, что пока не наладится связь, Технотрон почти беспомощен, он решил проблему так, как это обычно делают люди – силой. Подошёл к двери впритык и ударил по ней ногой. Ту вышибло внутрь помещения вместе с кусочками отколовшихся от стен. - Порча имущества, находящегося под моим патро… - Настоятельно прошу следовать за мной молча. Ты пришла сюда выполнять работу, а не налаживать коммуникацию. Мисс, – с отвращением добавил последнее Технотрон. Он зашёл на первый этаж, ещё недавно изувеченный благодаря собственным усилиям. Кинберг шла очень аккуратно, обходя все запятнанные кровью места, чтобы та не осталась на подошвах её новых туфель. Много чести отчищать их потом из-за какого-то глупца, устроившего бойню. Пока Технотрон вёл группу Ланы за собой, дважды его связь налаживалась и отключалась. Это настолько его разозлило, что он решил выплеснуть всё недовольство на охрану Ланы. - Дальше они не пойдут, – потребовал он. – Мне не нужны свидетели. - Это моя охрана. Я должна быть уверена в том, что… - …по пути я тебя не убью, потому что ты мне нужна, а после этого охрана тебе не поможет. Если я соблаговолю избавиться от тебя, то просто заставлю машину, в которую ты сядешь столкнуться с другой на максимальной скорости. Ты действительно глупа, если считаешь, что твои рабы могут тебя защитить, – сказал, как отрезал Технотрон, остановившись в рабочем кабинете, куда он попал из холла. Он щёлкнул пальцами и указал место, куда следовало поместить конвертер, рядом свалил переродка, открыл крышку конвертера и погрузил Миамиру внутрь. – Убирайтесь отсюда сейчас, иначе когда вы решите уйти, в дверном проёме вас может, скажем… убить током. Даже эта фраза не оказала должного влияния на подчинённых Ланы и те продолжали стоять, пока их непосредственная начальница сама не указала им на дверь. Наконец, Лана и её чадо остались один на один. - Почему ты не подумал о том, что я могу убить тебя в процессе пересадки? - Потому что ты не сделаешь этого. Сделаешь – умрёшь. Не стоит напоминать тебе о том, как можно просчитывать ходы, чтобы выиграть партию, – тон Технотрона по-прежнему был слишком высокомерным. – Прошу. – Он вежливо указал на конвертер. – Внеси свои настройки. Пока я активирован, я должен ознакомиться с тем, какие команды ты собираешься вводить и как будет изыматься информация из моего передатчика на новый. Подобное «прошу» Лана сочла почти унизительным, но всё же проследовала к конвертеру, стараясь смотреть только на него и не обращать никакого внимания на обновлённого Дейла Андерсена, разглядывающего её до неприличия неподобающе и настырно. Связь снова наладилась. Передатчик то и дело диктовал свои правила, и это выбивало Технотрон из колеи, хоть он это и скрывал. - Всё готово, – отчиталась Лана. Технотрон подошёл к ней и с недоверием опустил взгляд на индикатор с данными. Он внимательно всмотрелся в каждый символ, установленный Ланой, краем глаза замечая, как та очень плавно переминается с ноги на ногу. Бежать вздумала? Нет, он знал, что всё намного проще и как только занёс руку вверх, об неё ударилась хрупкая ручонка Кинберг со сжатым шприцем. - Это ещё что такое? – возмутился он, надавливая на запястье Ланы настолько, что та была вынуждена разжать руку и выронить шприц. Когда Технотрон отпустил её, на запястье остался след, явно обратящийся вскоре в здоровенный синяк. Тыльной стороной ладони он ударил Лану по лицу так, что её оттолкнуло назад, она не удержалась и упала. – Да как ты посмела! – закричал Дейл. – Гореть твоим людям заживо! Глаза Дейла превратились в стеклянные. Он будто смотрел куда-то в пустоту, на самом деле переключая свой взор к камерам видеонаблюдения. Дорога. На ней десятки, а может и сотни машин одновременно. Они едут в несколько полос, едут по правилам, некоторые едут совсем рядом с лечебницей. - Настрой конвертер подобающе, иначе я не оставлю ни одного живого места на твоей столице. Лана поднялась с пола, хватаясь рукой за то место на лице, куда ударил Технотрон. Он подступил к ней на шаг. Глаза его полнились такой энергией, какую использовать бы в нужном русле… - Мне жертвы не нужны, но ты сама их жаждешь. Отрезок дороги длиной почти в целую улицу превратился в ад. Одни машины резко стали газовать, другие напротив тормозить, третьи – сворачивать туда, куда никто из водителей и не додумался бы. За пару секунд целая толпа машин врезалась друг в дружку. Со стороны это походило на безобразную борьбу. Вмятины, царапины, разбитые капоты, сорванные колёса. Пострадали все, и хуже всего то, что моторы большинства машин продолжали гудеть, готовясь к новым столкновениям. - Как ты объяснишь это властям? Жаль, ты не можешь этого видеть… Моторы машин ревели ровно до тех пор, пока Технотрон не отпустил транспорт в свободное плавание. Автомобили снова столкнулись, толкая один другого. Люди кричали, дети плакали. Некоторые лежали внутри своих машин в крови. Нескольких и вовсе выбросило через двери и лобовые стёкла прямо на проезжую часть. - Кого мы обвиним в авариях? – напускная задумчивость Технотрона была настолько приторна, что даже Лана сочла её противной. – У нас ведь есть Округ №6. Наверняка, это они выпустили машины с проблемной электрикой, – продолжал свою игру Технотрон, но заметив, что Лану это ничуть не трогает, прекратил. – Тогда, может, хотя бы свою жизнь ты ценишь? Может, мне отпустить всех твоих пленников? Они многое поведают властям о тебе... – Он подступал к ней всё ближе и ближе, а та в свою очередь пятилась назад. Взмах руки – и компьютер около правой руки Ланы разлетелся в дребезги, оставив в память о себе лишь неприятный запах горелой проводки и микросхем. Ещё один взмах – и взорвалась лампа над головой Ланы. Та вскрикнула, машинально стряхивая с головы возможные остатки стекла и пластика, хотя и без того было ясно, что они ей на голову не попали, ведь лампа висела дальше. Каждый взмах руки Технотрона сопровождался новым взрывом электроприбора, приправленного дымом и яркими вспышками искр. - Ты создала меня уязвимым, значит, тебе и исправлять это, а свои шприцы прибереги для других, – сказал Технотрон приблизившись к Лане так близко, что мог ощущать её дыхание на себе. Та в свою очередь выглядела излишне напряжённой, отрешённой и какой-то пугающей, что даже Технотрону показалось странным, а опосля Лана совершила то, что для неё было более чем противоестественным. Она попыталась сбежать. Увильнув от рук Дейла, Кинберг подалась вперёд, почти добежав до края конвертера, когда Технотрон поймал её за руку. Лана каким-то чудом выскользнула, но упала на колени, а в это же мгновение откинулась крышка конвертера и наружу вывалилась Миамира, попутно сдувая пряди волос, упавшие на лицо, вспыхнувшее гневом. Глаза её заблестели, испуская искры не хуже тех, что демонстрировал Технотрон взрывами электроприборов. Первым Миамира увидела его, но когда взор Рэдфилд засёк Лану, лицо её удивлённо вытянулось и за этим дело не стало. - Ах, ты, – начала она, но так и не договорила, набросившись на Кинберг, завалив ту своим телом, чтобы шансов выбраться у капитолийской обманщицы не осталось. – Стерва! – воскликнула Миамира, обхватила голову Ланы руками и приготовилась то ли свернуть ей шею, то ли разбить макушку о полы, но слабый укол где-то в области живота её отвлёк. Миамира отпрянула от Ланы, в один прыжок оказавшись в паре шагов от той. Глаза навыкате, пальцы лихорадочно ощупывают место, которого коснулась рука ваятельницы судеб. В поле зрения Рэдфилд пала рука Ланы, держащая опустошённый шприц. - Нет! – на выдохе выпалила Миамира, ощущая тепло перерастающее в жар, объёмный, жуткий, болезненный. Считанные секунды усилили его в тысячи раз, после чего наступил пик боли и ускоренная система разложения всех тканей. – Нет! Нет! – забарахталась Миамира. Со стороны это было похоже на человека, окружённого сотнями кусачих насекомых, от которых он тщетно пытался отбиться. В кровь Миамиры Рэдфилд попал окаянный яд, предназначенный не для неё. На руках Миры проступила прозрачно-белая пенка, под которой кожу будто сжирала кислота. Боль была такой, какую Миамире прежде переносить не приходилось. Она кричала, утопая в истерике, из глаз у неё текли слезы, и она металась как загнанный зверь из стороны в сторону, пока не бросилась к взорвавшемуся компьютеру, некоторые детали которого породили тлеющий огонёк. Если прижечь зеленоватую загнивающую плоть, то, возможно яд бы перестал распространяться! Миамира знала об этом. Она, плача от боли, смешавшейся с потоком ярости, засунула обе руки в самое сердце жара добавляя в общий котёл ещё и боль от ожогов. Ей не хватало сил на крики настолько же сильные, насколько сильными были повреждения. Мало. Огня не хватало и он лишь сжигал уже прогнившую плоть. Одной дрожащей от болевого шока рукой Миамира выдернула пару толстых проводков – в воздух взмыл сноп искр, а по её телу прокатился взбадривающий поток энергии. Она была настолько проникновенна и всеобъемлюща, что, казалось, тело Миамиры её не выдержит, но она продолжала надеяться, что электричество выжжет в ней яд или хотя бы нарушит его структуру. Её конец никогда не будет таким. Когда удар током прекратился, Миамира ощутила опустошение, боль отступила, а её тело стало слабым, неспособным даже на вдох. Пениться её кожа перестала, но ткани продолжали отмирать. Плавно, размеренно, словно по телу катилась капелька воды, после которой на коже оставался влажный шлейф. - Нет, – простонала Миамира, пальцами соскребая с кожи гниль. – Пожалуйста, нет, нет, нет. Слёзы на её глазах стали иными. Если до этого они были маяком физической боли, то теперь стали маяком смерти, уже взявшей Миамиру за руку. - Только не сейчас! – закричала та, больше не в силах умерить страдания. Электричество не помогло. Оно лишь на время подавило боль. Как только Миамира поняла это, она бросилась к Лане, попутно задев стол, который грузно упал ребром на пол. Технотрон всё это время стоял в стороне и не знал, что разумно предпринять. Лана – элемент, который нужен ему для операции. Миамира – тело, которое должно было участвовать в операции. Совершенно человеческое чувство растерянности. – Ненавижу тебя, тварь! – Миамира подхватила первую попавшуюся деталь разбившегося компьютера, и хотела ударить ею Лану, но внезапно её что-то поволокло назад, а Кинберг подалась вперёд, надеясь подняться с пола, но не успела. Металлическая пластина задела её ноги, полоснув обе сразу. Лана Кинберг не привыкла к боли, тем более появившейся таким образом, потому она показалась ей совершенно нестерпимой. Лана не устояла на ногах, всерьёз испугавшись, что переродок отрубит ей их, но… её собственные стали растекаться в зеленоватой жиже, поглотившей уже всё тело. Непокорная Миамира Рэдфилд, которой не могли найти управу ни до смерти, ни после неё валялась на полу, словно нечто аморфное, утихая с каждой секундой. Больше она не представляла никакой угрозы. - Будь ты проклята, – шептала она, хватаясь за жизнь до последнего. – Будь проклята вся твоя порода. Умри такой же смертью. Хрипы Миамиры стихли, заражение достигло пика и её тело почти полностью растворилось, оставив в память о себе только зеленоватую жижу, гниль, разложившую плоть во стократ быстрее, нежели она заживала прежде после ран. Технотрон, ошеломлённый, смотрел на страдания переродка и не шевелился. Быть в паре шагов от такого зрелища даже ему показалось чересчур, но глядя на всё это он понял кое-что другое. Шприц, попавший в плоть Миамиры, предназначался для него и Лана даже замахнуться успела… Технотрон резко перевёл взгляд с гнили на Лану и внутри него снова стала теплиться размеренно произрастающая злость. - Ты хотела превратить меня в это? – Что-то в его тоне показалось Лане слишком проникновенно холодным. Он знал ответ, но всё равно задал вслух этот вопрос, чтобы услышать объяснение из её уст. – Считаешь, что вольна убить меня, потому что сама создала? – Глаза его прищурились. Кинберг встала на ноги и метнулась к двери, но затормозила в шаге от неё, когда по той пронеслись электрические импульсы, зарево которых отразилось на её лице. – Никуда не пойдёшь, пока я не разрешу. Кинберг обернулась и всеми силами изображая стойкость и равнодушие провела рукой по волосам, приглаживая выбившиеся пряди. - У тебя есть ещё переродки? – спросил Технотрон. - Нет. - Ложь. Я знаю, что есть. - Этот был последним, – стояла на своём Лана, но что-то в её лице выдавало ложь. - Конвертер тоже был единственным, – процедил сквозь зубы он. – Сообщи кому-нибудь, чтобы сюда доставили нового переродка. - У меня больше нет переродков. По твоей милости я лишилась и Рэдфилд. - Ты убила её! – голос Дейла Андерсена почти сорвался в крик, прогремевший в комнате вместе со звуком затрещавшей проводки. Со всех сторон посыпались искры, из перегоревших компьютеров выстрелили снопы искрящихся капель электричества, осветив комнату на мгновение, словно настал белый день. – Звони! Лана подалась к Технотрону и рассеянно толкнула его в грудь. Тот еле удержал равновесие, ухватившись за стол, на котором стоял разбитый компьютер. Ему под руку попал всего один проводок и через пальцы к рукам, а оттуда по всему телу пронёсся электрический ток. Стоило Технотрону сцепиться с электричеством, как Лана шмыгнула к выходу и исчезла так стремительно, как только была способна. Технотрон рухнул на колени, судорожно хватаясь за голову. Внутри той что-то чудовищно стало зудеть, настолько, что Технотрон был готов разрубить голову Дейла надвое лишь бы избавиться от источника зуда, но всё прекратилось. Веки его задрожали, приток энергии закончился, а вместе с ним и чувство, которое люди зовут свободой. Теперь он не мог не только наладить связь с дверями и камерами. Тело Дейла тоже перестало слушаться. Новое повреждение. «Стой! Куда ты собрался?» – прогремел голос в его голове. Андерсен, хватаясь за эту возможность, как за спасательный круг, подался вперёд к компьютеру, окружённому синеватым дымом и вонью горелого пластика. «Не смей!» - Замолчи, – пробубнил Дейл и потянулся к повреждённой проводке, но тело заклинило. Он не мог пошевелиться. – Пусти меня. «Питаешь слабость к электричеству?» Дейл снова потянулся вперёд, но тело ему не подчинялось. Оно вообще больше никого не слушалось. До чего же сильно эта программа боялась уничтожения, что готовилась к чему угодно, лишь бы не соприкасаться с электрическим током снова. «Ты не сделаешь этого» Тело Дейла Андерсена отпрянуло назад, и тот упал на спину, а когда поднялся, глаза его помутнели. Вернулся прежний обитатель. Он дышал тяжело, выравнивая дыхание постепенно, и первым делом стал рыскать по камерам наблюдения в поисках Ланы. Дабы не терять время зря он, с неприязнью косясь на потрескивающую проводку, спиной отошёл к дверному проёму и только успел повернуться к ней спиной, как в него кто-то врезался, почти сбив с ног.

***

Я сбилась со счёта просмотренных кабинетов и палат в поисках Оливера. Словно в воду канул! Как, впрочем, и Ада, но одно дело Паркер – она постоять за себя сможет, но тающий на глазах Оливер… Я носилась из комнаты в комнаты, надеясь, что врачи успели провести операцию, что Лив чувствует себя лучше и просто где-то хорошо притаился, а может, и вовсе сбежал, но что, если это не так? Мои поиски притупились в районе взорванного крыла. Проникнуть туда невозможно, да ещё и каркас здания нарушился, потому запросто можно было провалиться куда-нибудь на два этажа вниз. Я вернулась назад, спустившись к первому этажу. Когда открылась дверь лифта, на меня смотрел какой-то парень, выставивший перед собой кусок стекла. Глаза безумны, на лбу выступили капельки пота, руки и униформа грязные. - Стой на месте! – закричал он. Нижняя его губа подрагивала, руки била дрожь… Запуганный до полусмерти. - Убери осколок, парень, и... – Я осеклась, потому что двери лифта закрылись, о чём я и хотела сказать пареньку, но не успела я это поведать, как он сам снаружи хлопнул по кнопке и дверь снова распахнулась. – …и придержи дверь, если хочешь, чтобы я стояла на месте. Послушай, здесь случилась бойня и псих, вытворяющий это, всё ещё тут. Тебе бы лучше убраться отсюда. - Как он выглядит? – Парень всё ещё пребывал в состоянии, граничащим с истерикой, но его тон слегка поумерился. - Синие волосы, – ответила я первое, что пришло в голову. При упоминании об этом, у парня на глазах почти появились слёзы. Он замялся, определённо не зная, что со мной делать. Слишком молод он был для того, чтобы работать с психами и уж тем более становиться частью подобных убийственных шоу. С виду он был моего возраста, может немного старше, хотя это трудно утверждать. Цвет лица здоровый, значит, хорошо питается, как и все капитолийцы, но зачем ему тогда работать в этой затюканной психушке? И тут мне в голову пришла искромётная мысль. - Ты ведь не санитар, да? Не из местных медиков? Может, и не медик, но одет в точности как один из них. Пациент, воспользовавшись суматохой, стащил с кого-то из персонала форму, надел и пытался смыться. Не нужно быть Натаниэлем, чтобы до этого допетрить. - Не бойся. Я не врач, – успокоила его я, мысленно коря себя за глупость. На мне форма пациента-психопата, какой нафиг врач? – Ты не встречал случайно болезненного вида паренька или длинноволосую блондинку? Несколько секунд паренёк смотрел на меня немного отрешённо, будто не понимал, что я имею в виду. - Я не сумасшедший, – наконец сказал он, выпуская осколок из рук. Тот упал на пол и разбился ещё на три части. – Отсюда нет выхода. Все двери заперты. Я осторожно вышла из кабины лифта и, не скрывая опаски, обошла парня, хотя тот, похоже, и не собирался бросаться на меня. Не все же психи настолько двинутые? Да и с виду он не из тех, кто представляет угрозу. Обыкновенный столичный комнатный цветок. - Так ты их не видел? Чёрт, – поджала губы я. – А с синеволосым пересекался? Куда он пошёл? - Он… он людей убивал, – ответил парень таким тоном, словно сам не верил в свои слова. – Убивал с одного удара. Я спрятался, но он нашёл и меня. Пришлось бежать, только этот человек пойдёт за мной, я знаю, я видел это в его глазах. Они губительны как дно океана, будто он и… не человек вовсе. - В чём-то ты прав. Убегай отсюда через окна и зови на помощь всех, кого найдёшь, понял? - А ты что? - Мне нужно кое-кого отыскать, – бросила я, торопясь вперёд на поиски, краем глаза замечая, что парень не сошёл с места. – Я в обиду себя не дам. Иди. Звук собственных шагов эхом стучал по ушам. Я старалась не думать о трупах, разбросанных в холле, об убитых на этажах выше. Скольких он уничтожил за сегодня? Кого обвинят в этом? Я заглянула в первый кабинет – пусто. Следующий – пусто. Позвала Оливера и Аду, но в ответ только тишина. Они меня не слышали, значит, скрывались где-то в другом месте. Ещё один кабинет – внутри распластавшаяся на столе женщина, по рукам стекала кровь. Потрясающе. Новая дверь – снова промах. За ней дверной проём без двери. Я ворвалась туда, не сразу обнаружив чью-то фигуру в комнате, и только когда врезалась в человека, увидела его лицо. Рефлексы сработали моментально. До меня ещё не дошло, кого именно я увидела, а ноги уже уносили меня назад. Чувство возникло тягучее и неприятное, потому что разогнаться я не могла и, казалось, двигалась всё медленнее. Это был Дейл. Всё тот же, хоть и порядком потрёпанный. Интересно, кто его так? Бежать по коридору глупо, всё равно, что сразу сдаться. Оторваться от Дейла можно только увильнув в один из кабинетов. Некоторые из них обрамляли железные и пластиковые двери, некоторые – из красного дерева, вероятно те, где сидели люди, а не хранилось что-то, потому я нырнула в первый же кабинет с деревянной дверью. Если он и впрямь восстановил связь, то двери, работающие на электронике, могли жахнуть меня током, закрыться перед носом или сделать ещё что-то в этом духе, потому самым надёжным выглядело родное дерево. Я захлопнула за собой дверь и обернулась, в надежде найти что-то, с чем можно было бы работать, но кабинет был обычным рабочим местом занудного документоведа. Из оружия тут имелись разве что карандаши. Зато справа виднелась такая же деревянная дверь, ведущая куда-то ещё. Я открыла и её, вошла, заперла за собой. Ещё один кабинет, скорее даже, холл, смахивающий на архив, пропитанный запахом старой бумаги, пожелтевшей от времени. До боли знакомый запах. Я пробежала до конца архива и спряталась за одним из стеллажей, когда в комнату вошёл Дейл. Я слышала его шаги. Он направлялся тем же путём, что и я, в ту самую точку, где сидела я. Он видел меня? Взгляд нехотя пополз наверх, в углы комнаты. Вот дура! Если больница напичкана камерами видеонаблюдения, то он наверняка подключается к ним, коль его связь заработала. У него глаза повсюду! Я сконцентрировалась на левом углу комнаты, с трудом подавляя желание плюнуть ему в объектив. Был бы пистолет, можно было бы разбить чёртовы камеры, но его нет. Я сама загнала себя в ловушку. Разве что… Я подалась в сторону, дабы подобраться как можно ближе к Дейлу, находясь при этом на безопасном расстоянии. - Долго бегать намереваешься? – спросил Дейл, меняя маршрут следом за мной. - А ты устал? - Вести общение с отбросами не совсем в моей компетенции. Зная, что я вижу тебя, ты всё равно продолжаешь бегать, тщетно полагая, что… что? Что утомишь меня? Что надоешь мне? Где твой спутник? - Я не планета, чтобы вокруг спутников вертеться. – Моё постоянное передвижение если и не сбивало его с толку, то злило совершенно точно. - Где Натаниэль Лафлауэр? Скажи – и я тебя оставлю. - Великодушный. - Ты же знаешь, что я его увижу, как только… – почти договорил Дейл, но осёкся. – А вот и он. Снаружи, – голос его притих и я всем телом сжалась из-за мурашек, бегущих по коже. - Стой! – взвизгнула я, но было поздно – шаги его удалялись. Куда он шёл? Где был Натаниэль? Где Оливер и Ада? Ни секунды не раздумывая, я побежала на звук шагов Дейла, понимая, что если тот вздумает остановиться, то оторвёт мне голову. Но он не останавливался. Он только ускорял шаг, пока не перешёл на бег. С чего такая срочность? Что опять ему нужно от Ната? Когда я выбежала назад в коридор, Дейл уже выходил из холла. Чёрт! Я не успевала за ним. Усталость давала о себе знать, но как же не вовремя! Я выбежала в холл через дыру вместо двери, но Дейла нигде не было. - Нат! – позвала я. Хриплый вымученный голос из-за спины что-то мне ответил. Сиплый, словно человек умирал. Я подалась на голос, приведший меня к разгромленному лифту, изувеченные двери которого пытался открыть пленник, застрявший внутри. Руки женские. Это не Нат. - Паркер? - …выстрелить в голову. - Что? – переспросила я, ни черта не понимая в невнятном бормотании Ады. Она грохнулась вместе с лифтом? Я прижалась к двери, отталкивая одну её половинку в сторону, Ада делала то же самое изнутри. Когда образовалась приличного вида щель, я оставила её, поспешив к выходу, слыша закладывающий уши треск и грохот. Ноги казались тяжелее обычного, передвигались будто в воде, но я не останавливалась, несясь на улицу, где уже случился настоящий фейерверк. Две полосы земли подрывались, разлетаясь кусками асфальта и грунта в разные стороны. Уличные фонари взрывались снопами искр один за другим, проводка освещала собой землю, словно сварка. Даже Капитолий никогда не позволял себе таких световых шоу. Где-то неподалёку скопились машины, будто врезались в невидимый щит. Дейл не пускал их сюда. Патрули. Пожарные. Скорая помощь, рядовые обыватели. Дейл оцепил это здание со всех сторон. Наверняка подавил все средства связи, избавил от электричества целый сектор около больницы, чтобы другие не видели того, что здесь происходит. Планолётам сюда тоже не подобраться, ведь он способен связаться и с ними. Мы все у него под колпаком и он явно чего-то хочет, коль мы ещё не мертвы. - Мейсон! – знакомый голос вырвал меня из раздумий, и я бросилась к его источнику, чтобы удостовериться, что это тот самый, настоящий. Натаниэль же не особо стремился меня обнять. - Где он? - С другой стороны. Я смотался, – ответил он немного заторможено – видимо, действие того укола ещё не прошло. – Паркер! – выпалил Нат, увидев, выползшую из лифта Аду. Руки и ноги вроде целы, хотя выглядела она так, словно угодила в дробилку. Новая вспышка электричества – и пучки искр посыпались на нас с крыши. Я оттянула Натаниэля назад, отступая при этом сама, безмолвно негодуя, что снова переступила через порог этой треклятой больницы. Я тащила его за собой, но Лафлауэр как зачарованный смотрел на сыплющиеся с перегоревших проводов искры. - Какой я дурак. - Идём! - Нужно долбануть его током, – приглушенным голосом сказал он, будто боялся, что Дейл его услышит. - Какой ток? Ему всё до одного места, сам знаешь. - Ты не понимаешь! Дейлу ничего не будет, а Технотрон базируется в его голове. В передатчике. Что случается с передатчиками после сильного перепада напряжения? – Натаниэль почти засветился, говоря об этом. Глаза его вспыхнули. Эмоции бурлили. – Они перегорают. Снова вспышка и на сей раз она отбивала тень Дейла, издали походящего на большое тёмное пятно. И как сделать так, чтобы его ударило электричеством, если он сам и руководит им? Искры добела осветили землю, осветили его лицо, хлопок – а затем он упал. Мы с Натаниэлем непонимающе переглянулись. Дейл не вставал. - Его таки ударило? - Я этого не видел, – ответил Нат, тихо выходя наружу, туда, где между выбоинами лежал Андерсен. - Не надо туда ходить. Может, он заманить тебя хочет? – предположила я. Нат неодобрительно на меня посмотрел – я прикусила язык. У Дейла имелось множество возможностей захапать Ната, зачем ему тогда притворяться мёртвым? - Он пытался меня поймать и до этого. Может, Лану шантажировать вздумал моей тушкой? – Нат замолчал и увереннее направился к Дейлу. Я пошла следом, всем телом ощущая, как наэлектризовалась тишина. Каждое мгновение сулило какой-то резкий выброс, которого мы не ждём. Что-то будет. Вот сейчас. Нат склонился над ним, но ничего не случилось. Дейл лежал с открытыми глазами и молчал. Затрещала проводка – и у меня подпрыгнуло сердце. Вдалеке зажужжали машины, в больнице включилось освещение, хоть и с перебоями. Я смотрела на Дейла и увидела что-то иное в его лице, а сбоку, у виска, показалась небольшая дырочка. - Ему… голову прострелили, – хмуро промямлил Нат, поспешно оглядываясь в поисках стрелявшего. Из отверстия в черепушке Дейла что-то стало вытекать вместе с кровью. Какие-то остатки металла или пластика, а ещё миниатюрная пуля. - Что там? – отозвалась Ада, ковыляя к нам и дыша при этом так громко, что её хрипы слышались даже здесь. - Не убивайте меня, – прошептал Дейл, лёжа на земле с таким видом, словно его парализовало. Освещение над головой почти выровнялось, но работало перебоями, в отличие от остальных фонарных столбов, разхреначенных будто после бомбёжки. - Дейл? – насторожившись, спросил Нат. Наивный безобидный вид. Обиженные глаза. Трясущиеся пальцы. Технотрон так притворяться не научился. - А кто из вас выстрелил? Ада? – спросил он, неспешно поднимаясь с земли. - У меня и оружия-то нет, – ответила та. Я осмотрелась ещё раз, но мы были одни. Может, это был кто-то из столичных патрулей? Хотя, разве мог сюда кто-то из них проникнуть? Почему тогда остальные не проникли? Внутри больницы тоже вряд ли кто-то остался. Все либо мертвы, либо сбежали. Только даже не это страннее всего. Хлопок прозвучал в тот краткий миг, когда вспыхнули искры и осветили Дейла сполна. Кто-то затаился с оружием и выжидал выгодный момент? Пусть. Но как можно было попасть в голову, в ту конкретную точку, где поселился передатчик? Пуля не была попыткой убить Дейла. Это была попытка убить Технотрон, значит, стрелявший знал о его существовании, умениях и главное – где в его голове расположен передатчик. Даже зная всё это, находясь за пределами поля зрения в темноте, попасть с первого выстрела при секундном освещении шансов нет. В голове всплыли воспоминания о Флори. Нет. Он давно погиб, его копия убита, а штамповать новых нет смысла. Стоять тут, на полном обозрении, зная, что где-то рядом столь профессиональный стрелок, жутко. Я сглотнула подступивший к горлу ком. Если бы хотел – уже убил бы. Возможностей была масса. - …простите, – донеслось до меня. Я и не заметила, как выпала из разговора. - Что? - На взорвавшемся этаже остался Сайбер, – промямлила Ада. На её лбу сочилась большая припухшая ссадина. Скулы справа тоже припухли. Порез на подбородке, губы и нос в крови. До меня не сразу дошёл смысл её слов. Взорвавшийся этаж. Я оглянулась и сердце пропустило пару ударов. Чёрное как смоль пятно на здании – признак взрыва. И Ада говорит, что Оливер там. - С чего ты взяла? – резко бросила я. – Ты видела, как он погиб? - Нет, я спускалась с его этажа, но он остался там с Сиенной, а сейчас... – Ада говорила нескладно, обрывисто, невнятно. Какая Сиенна? Как она здесь оказалась? - Вам надо уходить. – Нат сохранял ясность мышления. – Валите отсюда побыстрее и подальше, потому что вас подадут преступниками, а меня и Джоанну не тронут. - Нат, нужно вернуться в здание и обыскать его. Оливер мог спрятаться где-то. - Куда нам идти? – спросила Ада, прижимая правую руку к боку. Здорово её потрепало в том лифте. - Я тебя выведу, – вызвался Дейл. – Только бежать нужно прямо сейчас. Ада, похоже, не хотела уходить. - И что потом? – Она выглядела такой растерянной, словно впервые в жизни обрела возможность выбирать. Натаниэль, заметив это, мягко опустил ей на плечи свои ладони. - Старайся не светиться перед людьми хотя бы первое время. Живи. Тебе и не такое по силам, правда? – Он подмигнул ей и ущипнул за щёку. Паркер натянуто улыбнулась. На её глазах заблестели слёзы, она устало выдохнула, а затем обняла Ната. Так легко, непринуждённо, едва его касаясь, но при этом всё выглядело так, будто он для неё стал родным братом. Мне даже показалось, что она заставляет себя запомнить этот момент, зная, что тот долго не продлится. А может, она тоже к нему привязалась сильнее, чем кажется? Ответ на этот вопрос появился сам по себе, когда Ада отстранилась от Натаниэля и обняла меня. - Жаль, что мы больше не увидимся, – почти неслышно сказала она, отстраняясь. Одна её ладонь лежала на моём плече, на щеках отсвечивали мокрые следы от слёз. - Брось. Завтра ты о нас и не вспомнишь, – сказала я, грустно улыбнувшись. - Вы же мои друзья. Почему я должна вас забывать? – с привычной для Натаниэля непосредственностью спросила она, переводя взгляд с меня на Ната и обратно. Тот замялся, устремив взгляд в пол. Явно чувствовал себя неудобно и не удивительно. Ада считает нас друзьями? Я бы не сказала, что за всё это время мы подружились. Она и Нат ещё возможно, но со мной?.. Страннее всего, что она не врала и не нужно знать какие-то особенные техники, чтобы определить это. Ада и правда будет скучать. Безо всякого лицемерия назвала нас друзьями, вот только могли ли мы сказать о ней то же самое? Мне стало не по себе. Она умеет читать людей, потому наверняка заметила, как мы замешкались, и поняла из-за чего, хотя и никак этого не проявила. - Ещё минута – и убежать уже не получится, – пробормотал Дейл, косясь на Аду. И как он только согласился её выпроводить? В таком состоянии она может быть исключительно обузой, существенно сокращая возможности сбежать не только для себя, но и для Дейла. Наконец, не выдержав, тот схватил её за руку и потащил в сторону от дороги, туда, где располагались деревья, пристройки и всяческие больничные загашники, в которых и впрямь можно было потеряться очень быстро. Ада в последний раз посмотрела в нашу сторону, а затем скрылась вместе с Дейлом. Где она теперь будет жить? Чем питаться? Где возьмёт средства на лечение? Вроде бы мы освободились, вроде бы можно свободно вдохнуть, но на деле почему-то это не так. Я повернулась лицом к больнице, натыкаясь на выгоревший квадрат, всё ещё густо дымящий. Не проронив ни слова, побежала к главному входу, а оттуда направилась к месту взрыва, слыша позади шаги Натаниэля. Удивительно, но и Миамиры тоже нигде не было видно. Мне в голову даже закралась мысль, что она могла увести Оливера отсюда. Скорее всего, так оно и было, коль оббежав почти все этажи, я его не нашла. Внизу загудели машины, привезшие толпу миротворцев и обычных патрульных. Будут искать виновных. Живых. Мёртвых. Нас. На этот раз мы жертвы и нас вряд ли тронут. Оставалось надеяться, что Оливер уже далеко отсюда.

***

Мисс Лана Кинберг сидела в своём кресле, впервые не трясясь над компьютером. Он был выключен уже не один час, потому успел остыть. Его владелица выглядела как никогда спокойной, уравновешенной и расслабленной, даже услышав стремительно приближающиеся шаги, вслед за шумом коих в комнату без стука ворвался взбудораженный Рэми Линкор. Лана устало окинула его взглядом, мысленно причитая за неопрятный вид, потому что говорить ему об этом вслух ей было лень. Брат захлопнул дверь, запер её на замок и в пару шагов преодолел расстояние до стола сестры. - Ты это видела? Видела? Что теперь делать? Нам конец, да? – залепетал он. Лана пропустила его слова мимо ушей, замечая, что синяки под глазами брата заметно разрослись, да ещё и обзавелись припухлостями. Зрачки расширились. Волосы стояли дыбом, словно Рэми от нервов рвал их на себе. Лана не скрыла разочарованный вздох. И это её брат! Да у него же пятно от кофе на рукаве около запястья и эта кошмарная трёхдневная щетина. – Лана, почему ты молчишь? - Ты употреблял кофеин? Рэми приоткрыл рот, собираясь ответить, но передумал и настороженно перевёл взгляд от Ланы к её столу, на котором стоял выключенный компьютер, маленькая чашечка чая и открытая двухэтажная коробка конфет. - А я думал, что ты в питании не нуждаешься. Кто это тебе принёс? - Я, – ответила Лана, улыбаясь почти с гордостью. Рэми не знал чему удивляться больше: тому, что сестра позволила себе есть на рабочем месте конфеты, что принесла себе их сама или что остаётся слишком спокойной даже в такой ситуации. Парень потянулся к верхней плоскости с бережно уложенными конфетами в виде маленьких бочонков и на миг задержал руку в воздухе. Весь первый ряд конфет был съеден. Рэми потянулся к середине коробки и взял оттуда одну конфету, незамедлительно отправив её в рот. Лана заметив, что поочередность оставшихся конфет сбилась, потянулась к началу второго ряда, взяла оттуда сладость и переложила её в брешь, образовавшуюся в центре коробки по вине брата. - Не знал, что ты любишь заспиртованные фрукты в шоколаде, – заметил он, вытаскивая из середины коробки ещё одну конфету, которую Лана незамедлительно заменила другой из второго ряда. – Я гляжу симметрия сладостей для тебя важнее некоторых проблем. – Рэми склонился над столом сестры, и та поморщила нос, будто от него исходили не самые приятные запахи. – По-моему самое время обратиться за помощью. - Ты снова за своё? – Лана заметно посуровела. – Мы уже об этом говорили. Помощь – это понятие смежное с бескорыстностью, а этот человек выполняет заказы за большие деньги и лишь в том случае, если с ним получится выйти на контакт. - У нас нет времени! Они все уже выбрались из кунсткамеры. Время на исходе, нужно что-то предпринимать сейчас же. - Что уж тут предпринимать, – устало сказала Лана, аккуратно двумя пальцами беря ещё одну конфету и пока та не стала таять у неё в руках, аккуратно положила в рот, наслаждаясь дурманящим шоколадом, смешанным с ликёром. – Боюсь, братец, уже ничего сделать нельзя. Рэми оторопел, не веря, что это говорит его сестра. Та самая, которая шагая по головам, переживает не о жертвах, а о том, не замараются ли её туфли. Ещё с полминуты Линкор удручённо смотрел на сестру, лицо которой лишилось последних эмоций, и направился к двери. - Ну, и чёрт с тобой. - С тобой тоже. - В каком смысле? – Рэми остановился на полпути, повернувшись в пол-оборота. – Эй, ты что! – воскликнул он, увидев в руках сестры… пистолет. Лана вытащила его, запакованный в салфетке, из одного из своих шкафчиков в столе и небрежно повернула дулом к себе. – Где ты его взяла? Выбрось немедленно! - Зачем? – улыбаясь, спросила она, вставая со своего кресла. – Ты же сам сказал, что пора что-то предпринимать. Только пуля спасёт нас. - Нет. Не пуля, а здравый смысл! Ты находила выход в любой ситуации и эта ничем не отличается от множества других, – убеждал её Рэми, к которому Лана медленно шла навстречу. Дуло всё так же было направлено в её живот, потому Линкор боялся сделать лишнее движение. Любая мелочь могла побудить его сестру выстрелить в себя, но какой бы она ни была, Рэми всё равно не мог позволить ей сотворить подобное с собой, потому что она была для него родной. - То, что мы совершили, другим не объяснить. Они не поймут. – Голос Ланы звучал неровно, что случалось с ней крайне редко. Линкор понимал, что это были первые тревожные звоночки. – Хорошо, что ты запер дверь. Мне не смогут помешать. Не увидят мой позор. После этих слов у Рэми в голове словно сработал предохранитель, и он бросился к двери, чтобы отомкнуть замок и позвать на помощь. Парень не задумывался ни на секунду, расставляя приоритеты, что для него важнее – жизнь сестры или её репутация. При людях Лана не стала бы стрелять, ведь она как никто иной зависима от человеческого мнения. Замок щёлкнул, Линкор потянул ручку двери, а когда обернулся, сестра оказалась впритык к нему, пистолет уткнула себе в живот и выстрелила. От внезапного грохота Рэми заложило уши, он растерялся и не заметил, как Лана сунула ему в руки пистолет, после чего повалилась на пол. - Помогите! Кто-нибудь! – закричала она. Её лицо залилось краской, на глазах выступили слёзы, а одна рука была прижата к животу, пока вторая небрежно засовывала салфетку за пояс, под блузу. Сквозь пальцы просачивалась кровь, значит, Лана всё же ранила себя. - Ах ты, мерзавец! – услышал за своей спиной Рэми, но и обернуться не успел, как его огрели по голове чем-то тяжёлым. Линкор упал на колени, хватаясь за голову. Комната поплыла перед глазами по кругу, будто он вновь стал маленьким и оказался на карусели. Его руки заломили за спину, наградили ударом под дых и уволокли из комнаты. Кто это сделал, Рэми не увидел, только различал знакомые мужские голоса. - Врача! Найдите доктора немедленно! - Я не могу поверить, что он сделал это, – захлёбывалась слезами Лана. – Я… Я… Это выше моих сил. - Мисс Кинберг, успокойтесь, всё позади. Не шевелитесь и не нервничайте. Вашего брата уже удалили из комнаты. Он больше никому не навредит. Вокруг Ланы Кинберг собралось человек пять, среди которых была пара женщин, сразу же бросившихся к ней, чтобы оказать первую помощь. Мужчины выражали крайнее возмущение, женщины кудахтали от негодования и осуждали сумасшедшего наркомана, которого Лана так любезно воспитывала и сделала человеком. - Что здесь произошло? Во имя небес, что с мисс Кинберг?! – Люди всё прибывали в комнату, создавая столпотворение у прохода, пока не появился миротворец вместе с врачами, быстро заставив всех разойтись. - Он выстрелил в меня, – едва сдерживала слёзы Лана. Её глаза покраснели, веки припухли, а чёрная краска, подчёркивающая глубину её глаз, размазалась по лицу, сделав его ещё более несчастным. - Я видел в его руках пистолет! Этот псих напал на свою сестру! Убейте его на месте! - Безобразие. Я всегда говорила, что брат мисс Кинберг некомпетентен и недостоин этой прекрасной женщины. - Он… украл… – шептала Лана, еле шевеля губами. По её телу пробежала волна расслабления, душащая острую боль, разгорающуюся пламенем после каждого вдоха и выдоха. – Украл их всех… - Мисс Кинберг, вы в безопасности. Всё в порядке. Успокойтесь и доверьтесь нам, – объявил приятный и мягкий мужской голос доктора, который сопровождал Лану на каталке до кареты скорой помощи. Люди перед ним расступались, поражаясь кричаще чудовищной ситуации. Все покинули свои рабочие места, один за другим выглядывая в коридор, спускаясь вслед за своей начальницей и просто самой уважаемой в Капитолии женщиной. - Я нашла это. – Лана изо всех сил старалась пребывать в сознании, чтобы пошевелив пальцами, вытянуть из рукава нечто синеватое. Ряд соединённых меж собой синевато-бирюзовых камешков. Одни из них были больше, другие меньше, но в целом в форме браслета они выглядели очень органично, настолько, что понравились даже любительнице идеальных во всём форм. – Верните… владелице и принесите мои извинения за брата… файлы в моём компьютере… Он похитил людей. Лана закрыла глаза и позволила себе расслабиться. Страдания нынче очень выгодны ей. Она не видела, зато прекрасно слышала, как взбудоражены люди, как они шумят, как в одно мгновение тихий омут превратился в улей, полный пчёл. Это идеальный расклад. Лана Кинберг проиграла партию, при этом её выиграв. Времени и правда оставалось в обрез, потому ей пришлось выбирать. Либо Сноу казнил бы её и брата, либо только Рэми. Лана избрала тот путь, который выгоднее. Кинберг была недовольна таким выбором, но понимала, что если умрёт, её работа не будет продолжена и всё останется как есть. Ей нужно добиться своей цели, пусть и придётся пожертвовать родным человеком. Последний день она трудилась не для того, чтобы скрыть свою деятельность, а для того, чтобы предать её огласке с минимальными изменениями. Например, дав понять Капитолию, что её брат – бунтарь. Ведь это он создатель Технотрона. Он набирал пленников для его тестирования. Он подделывал данные. Пусть Сноу узнает, что непутёвый брат Ланы Кинберг хотел отомстить ей и столице в целом за то, что они не верили в него, за то, что презирали и не считали достойным, порядочным человеком. Пусть Капитолий думает, что пригрел змею, которая не погрешила попыткой убийства сестры, прознавшей о его лжи. Все решат, что это Рэми Линкор управлял базой, что именно он готовил восстание против власти и всех её ответвлений, он проводил жуткие эксперименты над людьми, манипулируя сестрой и подчинёнными. Всё, что сотворила Лана, теперь досталось её брату, а сама она предстанет жертвой. Никто не станет сомневаться в этом, ведь репутация Рэми далеко не идеальна, особенно, когда в его ящиках найдут скрытые документы, в которых имя «Лана Кинберг» изящно изменено на «Рэми Линкор», а в компьютере Ланы найдут компромат на него. Люди видели его с пистолетом в руках, направленным на сестру. Этого достаточно, чтобы выкрутиться из ситуации и избавиться от Рэми, а сама мисс Кинберг станет героиней, предотвратившей незаконный захват власти. Интересно, насколько Сноу её повысит? Лана знала, что не погибнет, так как тщательно выбирала место, куда выстрелить. Пуля прошла навылет, жизненно важные органы не задеты, значит, вскоре она снова будет в строю и сможет продолжить свою работу. Рэми не сомневался, что Лана найдёт выход, но вряд ожидал подобный расклад, поскольку не знал, что Кинберг без его ведома всё-таки обратилась за помощью. И ей помогли. Шах и мат.

***

Психиатрическая лечебница Каро-Ривьера

Округ №2

Самая старая лечебница Округа №2 почти всегда была погружена в темноту. Проблески света тут случались исключительно в коридорах и кабинетах надсмотрщиков, коих в лечебнице было немного, оттого казалось, что здание заброшено. Такое впечатление создавалось, глядя на него снаружи, но внутри все палаты, скорее напоминающие тюремные камеры, были оборудованы электронными замками и сигнализациями новейшего типа. Каждый пациент лечебницы знал, что если и угодил сюда, то выйдет лишь по воле надсмотрщиков. Несмотря на модернизированные средства защиты, за самой постройкой никто не наблюдал. Когда-то цементный пол превратился в избитые плиты, смахивающие на щебень, а белые изначально стены стали даже не серыми, а чёрно-зелёными, сырыми, измазанными в разнообразные нечистоты. Некоторые надсмотрщики по стенам могли рассказывать целые истории о бывших пациентах. Стандартная палата была сырой, грязной, вонючей и пустой. Из мебели в ней обосновались только двухэтажная железная койка, испорченная ржавчиной, но при этом, в палатах не обитало больше одного человека. В комнатах пациентов отсутствовало освещение, не считая разве что падающие из коридора одинокие лучи, прорывающиеся сквозь решётки на дверях. Этот день не стал особенным. Надсмотрщики, как и всегда, заснули после полуночи, зная, что новых пациентов нет, а старые определены в своих палатах. Санитаров не смущали странные завывания, шёпот, глухой стук о решётки – всё это было естественным в заведении, подобном Каро-Ривьера. Гораздо больше внимания уделяли тем, кто молчал. Опыт надсмотрщиков подсказывал им наблюдать пристальнее как раз за такими больными, с подвохом, как говорили они. Одна такая больная двадцать восемь дней подряд в половине четвёртого утра криком просила бумагу и мелки, хотя прежде была нема, как рыба. А вот для неё этот день стал особенным. Перед отбоем надсмотрщики устали от её возгласов и принесли бумагу с двумя мелками. Девушка была несказанно рада, потому сразу бросилась рисовать, а затем бережно порвала бумагу на квадратики, сотворив что-то схожее с колодой карт. Она сидела на коленях под лучами света, падающими из коридора, и любовалась своими трудами. Когда-то она очень любила баловаться картами, но здесь, в лечебнице, это было запрещено, потому пациентка решила их нарисовать сама, после чего сделала расклад. Девушка плавно разводила руками над картами, будто это помогало ей их эффективнее истолковать, что у неё и без этого выходило хорошо. Она вспомнила, как когда-то делала то же самое, рядом с чашкой ароматного пряного чая, вдыхая различные благовония и запахи сухих трав, коими полнился её дом. Всё бы ничего, но одна карта заинтересовала девушку. Её-то она совсем не ожидала увидеть. Башня. Сломленная, затянутая мрачным полотном туч. Пациентка взяла карту в руки и преподнесла поближе, вглядываясь в неё, почти любуясь, словно в зеркальце. - Какая ирония, – шёпотом произнесла она, нежно поглаживая карту грязными руками. Император по имени Тит когда-то разрушил какую-то башню в древние времена, а трибут с таким же именем едва ли не погубил на арене всех ребят, почти оставив Капитолий без новой звезды. – Освобождение, – задумчиво произнесла девушка, глядя из-под спутавшихся волос перед собой на электронную дверь. Над ней всегда мигал красный датчик. А сейчас погас. Девушка подорвалась с земли, выронив из рук карту с башней, и протоптавшись по остальным, словно те ничего для неё больше не значили, подошла к двери, приложив ладони к её поверхности. Холодная, шершавая. Длинные тонкие пальцы узницы быстро гуляли по двери, ища ручку, пока дверь не щёлкнула, да так нежданно для девушки, что та содрогнулась. Она легонько толкнула дверь вперёд и та отворилась. - О, – удивленно протянула, шепча она. – Освобождение. М-м-м... Как быстро. Юная леди бесшумно вышла из своей палаты в коридор, боясь двигаться слишком быстро, будто её тощие ноги могли этого не вытерпеть. Она шла босиком, оттого кожа на ногах по колено была грязной и грязь, похоже, крепко в неё впиталась. Девушка стала щуриться, поправляя волосы за уши, но воронье гнездо у неё на голове невозможно было так быстро привести в порядок. Она уже и не помнила, сколько месяцев их не мыла, да не расчёсывала, а те всё росли и росли. Чумазое лицо, окружённое волосами цвета топлёного молока, смотрелось странно, будто девушка и впрямь не в своём уме. Каково же было её удивление, когда и с других палат стали выходить люди, такие же полуночники, как и она сама. Девушка на прощание бросила взгляд на свою дверь, где под номером висела маленькая табличка с описанием под её именем «Лайдер Мария Штеллар». Она поняла, что видит её в последний раз, потому, что было сил рванула к выходу, а за ней следом направились и другие. Хромые. Старые и молодые. Говорящие сами с собой. Агрессивные и тихони. Шизофреники. Инвалиды. Убийцы. Для надсмотрщиков по всей стране это стало неожиданностью. Настоящим нашествием! Никто не ждал, что система откажет. Пациенты нападали на своих смотрителей. Кусали их, бились с ними. Разбивали стёкла. Выпрыгивали из окон. Кричали. Рыдали. Расцарапывали кожу всем, кто попадался под руку. Двери лечебниц распахнулись, выпустив наружу всех умалишённых пленников.