***
Мы сидели за столом друг напротив друга и молчали. Информационный выпуск уже закончился. Журналисты нарочно подали сенсационную информацию так громогласно и быстро, словно вспышку, чтобы ошарашить всех и оставить после себя почву для размышлений, вслед за чем наверняка начнётся целая плеяда однообразных шоу и новостей, в которых нас с Натом будут рассматривать со всех возможных сторон. Хитрые телевизионные мрази только и думают о том, как бы заставить людей прилипать к экранам. Когда закончилось это поливание помоями? Минут пятнадцать или двадцать назад? Мы по-прежнему молчали, глядя на стол, потому что говорить было не о чем. Или наоборот, слишком о многом. Первым начал приходить в себя Нат. Он прокашлялся и посмотрел на меня, явно не зная, что делать. Утешать меня? Психовать? Забиться в угол и спрятаться ото всех? - Капец, – только и сказал он, фантастическим образом вложив в это слово всё отчаяние, безысходность, злость, истерику и шок, что накопились в нас обоих. – Вот дерьмо. Хреновы дела. Не самый подходящий момент, чтобы оказаться у всех на виду. Падлы. Они вместили в этот куцый обзор столько фактов, что у меня голова кругом идёт. - Это всё из-за меня, – еле выговорила я, потому как слова застревали в горле. Чёрт возьми, как можно было так облажаться! Наша тайна была чуть ли не единственным, что до сих пор сохраняло нам жизни, а теперь что? Теперь любой желающий сможет шантажировать нас друг другом и кто знает, сколько ещё этих «оно» появится в нашей жизни. – Мы с Финником болтали на фестивале и… - Нет, – отрезал Нат. – Вы здесь ни при чём. Это всё оно. - …Или просто я не проявила осторожность, а кому-то хватило мозгов связать всё это воедино! - Да нет же, – отрицал Нат, но что-то в его лице изменилось. Я бы не сказала, что он разнервничался, скорее, расстроился, поник, разочаровался. – Слишком много фактов за раз. Это монтировали не журналисты. Они обычно работают по шаблонам и такая подача – не их шаблон. Скорее всего, материал им прислали уже в таком виде, а озвучку сделали сами телевизионщики, потому что столичная мораль так и прёт. Это оно. Не знаю, что было хуже: то, что это сделала Лайдер или то, что это могла быть моя вина. В любом случае теперь ничего хорошего нам не светило. На Ната начнут охотиться и его попытаются достать через меня, а меня заставят делать что угодно, угрожая Натаниэлю. Наше доселе преимущество в единстве стало слабостью, о которой протрубили на всю страну. Я уткнулась лицом в ладони, мечтая лишь об одном – пусть это будет не по-настоящему, пусть это будет шутка, дурной сон, мираж, что угодно! Натаниэль – моя опора, человек, нагло выкравший мою душу и без него я превратилась бы в ничто. Теперь я понимала, почему он тогда бросил меня. Нат действительно обо мне беспокоился, боялся, что меня не станет и вот сейчас я стала задумываться о тех же вещах. Что, если мы разделимся? Сможем ли мы тогда обеспечить безопасность друг другу? Нет, не выйдет. Если мы разбежимся сразу, телевидение поймёт уловку и не поверит, а значит, будет продолжать мусолить тему нашего союза. К тому же в разлуке мы слабее. Поздно разделяться. Можно отрицать все эти столичные сплетни, но доказательств против нас уйма. Люди не поверят в то, что это просто сфабрикованный материал. Ещё и эта Лайдер. Она не даст нам оправдаться, не позволит в полную силу заняться делом с этим позорным роликом. С другой стороны, она уже натворила достаточно, остальное сделают сами люди, потому следует готовиться к подаче со стороны зрителей. Потоков ненависти в адрес Ната и, особенно, его новоявленной любовницы не избежать. У меня тряслись руки. Дрожь пробирала до кончиков пальцев. Кажется, сегодня мне не заснуть. До этого меня тоже не оставляли проблемы со сном из-за постоянного чувства слежки, но теперь… Я боялась утра. Удивительно, но Нат молчал. Не выдвигал заоблачные предположения, не посыпал телевизионщиков бранью, не носился по комнате с истерикой в глазах и мыслями вслух, насчёт того, как нам быть дальше. Это настораживало. Он явно о чём-то раздумывал. О Лайдер? Наконец, он сказал то, что, похоже, и тревожило его всё это время даже больше, чем сами новости. - Так ты беременна, что ли? – протараторил он так быстро, непонятно, надеясь получить ответ, или что я его вопрос не замечу и пропущу мимо ушей. - С ума сошёл! – выпалила я, резко встав из-за стола. Наверное, это выглядело импульсивно. В любом случае, моя реакция только напугала Ната ещё больше. – Ты идиот? Веришь этой лабуде? - Откуда мне знать? – выдал в ответ он, походя на загнанного в угол зверька. Снова это двойное дно! Очередное сообщение от недоброжелателя, которое можно понимать по-разному. Эта тварь не просто выдала нас всему Панему, она заставила Ната усомниться во мне. Я знала, что он мне доверял, знала, что он на многое готов ради меня, но ещё я знала его слабые места. И, похоже, не я одна. Оно поселило в голове Натаниэля кроху сомнения, которая могла натворить много бед, в первую очередь, рассорив нас. Разделив. Ну, уж нет. – Я ведь не знаю, что ты тут делала, когда меня месяц не было, – тихо, почти шёпотом, добавил он, уставившись в одну точку. Нат даже не решался взглянуть мне в лицо. Ему самому было стыдно от своих предположений, но этот процесс невозможно было остановить. Разум Ната уже не единожды заводил его в такие дебри, из которых фиг выберешься. Я подошла к нему и присела рядом, накрыв своими ладонями его руки. Главное, не нервничать и сохранять самообладание. Лайдер знала нас очень хорошо, коль смогла надавить на болезненные темы, но покоряться ей большая ошибка. Нат был прав, когда говорил, что не нужно идти у неё на поводу. - Я не могу быть беременной. Всё это выдумки журналюг из-за того, что я приболела и выглядела, мягко скажем, не в соответствии со столичными стандартами красоты на празднике. Да, когда тебя не было, я хотела отвлечься, но дальше разговоров не заходило. - Да ну? – скептически спросил Нат, посмотрев мне в глаза так пронзительно, что я вновь ощутила тот прилив стыда, который свалился на меня после его возвращения. Конечно, Нат видел меня, Тая и наши не совсем разговоры. - Ладно. Я соврала. Вот только дальше того, что ты видел, уж точно не заходило. Если ты мне не веришь, то давай, веди меня в больницу хоть сейчас! Если для того, чтобы ты мне поверил, мне нужно провериться у врачей, то я согласна. Идём! Не позволяй своему здравомыслию уступать в угоду эмоциям. Оно на это и рассчитывает. Я готова идти к врачам, потому что мне скрывать нечего. Правда, тогда у людей будет ещё больше поводов для сплетен, но мне уже плевать. Я не хочу, чтобы какая-то тварь пошатнула твоё доверие ко мне. Выговорившись, стало немного легче. Наверное, я высказала всё на повышенных тонах, чего точно не стоило делать, но иначе не получилось. Возможно, Нат после этого лишь ещё больше усомнится во мне, потому как предугадать его реакцию невозможно. - Не подумай, что я не доверяю тебе, просто… - Ты вписал моё имя в свой список врагов, – невесело улыбнулась я, на что Нат лишь промолчал. Это пугало. Затем он молча поднялся со своего места, подошёл к стене и среди нескольких упавших листов бумаги подобрал лишь один. Со стола он взял карандаш, а затем сел около меня. - Скажи, ты имеешь к происходящему какое-то отношение? – с полуулыбкой на лице спросил он, то ли подшучивая, то ли говоря всерьёз, то ли просто издеваясь. Я не могла понять его намерений, но ответ вырвался сам собой. - Нет, конечно. - Класс, – облегчённо вздохнул он и, прилично давя на карандаш, принялся вычёркивать моё имя из списка. Когда оно оказалось полностью зарисовано, Нат передал лист бумаги мне. – Теперь ты спроси меня. - Зачем? – вымученно простонала я. Что за глупые формальности? Что вообще даёт этот ритуал? Однако зная Натаниэля, проще покориться и сделать так, как он того хочет, иначе он не отстанет со своими глупыми и беспочвенными подозрениями. - Не спрашивай. Так нужно, – твердил он, тыча мне карандаш. – Ну, же! Я выхватила карандаш из его рук и нарочито серьёзно спросила: - Это ты портишь мне жизнь? - Какой-то двусмысленный вопрос. - Ладно. Ты устраиваешь в доме всякие странности? - Нет, – выпалил Нат, указывая глазами на бумагу. Мне оставалось лишь вычеркнуть его имя, что я и сделала, неодобрительно покачивая головой. - И что теперь? Тебе полегчало? Нат кое-как выдавил из себя улыбку. Наверное, смысл этого ритуала был понятен ему одному. И всё же, это ничего не меняло. О нас все теперь знали и ждать можно чего угодно. Спать не хотелось, но Нат настаивал, так как утром нас ждал ранний подъём. Почему – Нат сказать не соизволил. Он отложил все свои дела с коллажем, выключил компьютер и свалился спать даже раньше меня, что само по себе было странным. Кажется, он был уверен, что за всем этим стоит Лайдер, а потому боялся взболтнуть лишнего на случай наличия жучков. Утром меня разбудил Нат и я нехотя поднялась, сожалея о потраченном на раздумья и паранойю времени. Я привела себя в порядок, позавтракала, а затем вышла из дому на внезапно оглашенную Натаниэлем прогулку. Нат предусмотрительно запер двери и мы с ним направились в чащу леса. Время было раннее, потому на глаза нам попались немногие люди, да и те были далеко. Пока всё шло нормально. Может, в Седьмом никто и не смотрел то дрянное видео. В любом случае в лес мы добрались успешно, а когда зашли достаточно далеко, Нат уселся прямо на землю, спиной прислонившись к дереву. - Неужели для того, чтобы ты сводил меня на второе свидание, нужно было всего лишь раструбить о нас на всю страну? – спросила я, усаживаясь рядом. Нат притянул колени к себе, задумчиво глядя куда-то вверх. - Я думаю, что Лайдер может следить за нами в доме, потому говорить о ней там небезопасно. - Зачем она это делает? - Может, ей меня заказали, а может, она боится, что я мог о ней что-то разузнать, потому хочет вывести из игры. Согласись, нереально так хорошо прятаться, как она это делает. Когда я её искал, все мои старания были безуспешны, потому что она мастерски заметала следы. - Думаешь, она сделала это видео? И коллаж. Монтировала записи и проникала к нам в дом, – предположила я, склонившись к Натаниэлю. Лафлауэр задумчиво перевёл взгляд с неба на меня. Он сомневался. Неудивительно, ведь в нашем положении невозможно было говорить о чём-либо уверенно. - Лайдер – элитная ищейка в ордене. Она умеет добывать разную информацию, а это, сама понимаешь, требует усилий, потому что инфу она, в основном, крадёт. Значит, эта маленькая проныра как минимум умеет взламывать замки и работать с компьютерной и прочей техникой хотя бы на стандартном уровне. Она, наверное, очень хорошая воровка… Нужно её перехитрить. - Как? - Мы поймаем её, – уверенно заявил Нат. - В прошлый раз ты так и не смог этого сделать. - В прошлый раз я за ней гонялся, а теперь она гонится за нами, потому сама угодит в ловушку, – самодовольно продолжал говорить Лафлауэр, попутно срывая рядом растущие сиреневые и жёлтые цветочки. Он срывал их один за другим и задумчиво переплетал между собой, как будто это его расслабляло. - Ты уверен, что это Лайдер? - А ты? Я задумалась на этот счёт, понимая, что не пойман – не вор. И у меня, и у Натаниэля врагов насчитывалось предостаточно, хотя, конечно, Лайдер на данный момент наиболее вероятной из них. Я вспомнила про открытые двери, про украденную информацию, попавшую на телевидение, и про девушку, наблюдавшую за мной на празднике. Это она была в женском туалете. Она подслушала наш с Финником разговор и выставила меня беременной. Жестокая лгунья. - Думаю, да, – ответила я. Нат мне улыбнулся, продолжая играть с цветами. - Вот и я так думаю. У меня есть идеи, но нам нужно кое-что нарыть, – сказал Нат, закончив плести венок. Он улыбнулся, оценивая полным гордости взглядом свою работу, а затем точно корону, водрузил приятно пахнущие цветы мне на голову. – Эй, тебе не нравится? – спросил он, немного померкнув, видимо, из-за моей мрачной физиономии. - Нравится, – натянуто улыбнулась я, искренне изображая благодарность и всё же Ната так легко не проведёшь. Улыбка полностью сошла с его лица. - Что случилось? - Вчерашние новости не выходят у меня из головы, – честно ответила я. - Пока ведь ничего фигового не случилось. - Нат, ещё только утро! У меня плохое предчувствие. Натаниэль, похоже, успел переварить случившееся, или же просто, как это часто происходит, отправил всё в дальний ящик. Он заботливо взял меня за руки, еле-еле поглаживая, а затем заговорил. - Зато теперь нам не нужно прятаться по углам от вездесущих журналистов и сплетников, – самодовольно заявил он, вот только я его чувство не разделяла. - А от недоброжелателей придётся. – Я заговорила тише, осматриваясь по сторонам. Головой я понимала, что мы зашли глубоко в лес, туда, куда рабочие не ходят, а камеры Капитолия не достают, но сердцем чувствовала, что нас ждёт что-то страшное. Лайдер могла бы при желании нас убить, но она не стала этого делать, устроив игру. Зачем? Какой толк от всего этого? Неужели ей так важны наши угробленные нервные клетки? В любом случае теперь нам следовало бояться не только Лайдер, потому что одной нелепой новостью она натравила на нас всех, кому мы были неприятны. Нам нельзя находиться на слуху, нельзя привлекать внимание, а теперь о нас будут трепаться даже больше чем о милашке Эвердин и грядущей Квартальной Бойне. Я прислушивалась к каждому шороху, присматривалась к каждому дереву и кусту, боясь, что из-за них вот-вот выскочит кто-то с пушкой в руках. Наша тревожность тоже наверняка входит в планы Лайдер. Что бы мы ни делали – всё происходит по её плану. В одном Нат был точно прав. Лайдер нужно поймать, а для этого следовало оставаться в здравом уме и не позволять эмоциям затмевать разум, о чём так часто говорил Нат. Венок на голове почти не ощущался, и только сплетение запахов напоминало мне о том, что у меня на голове обосновалась маленькая лесная корона. Я провела рукой по венку, улыбнулась и потянулась к Нату, аккуратно обвив одной рукой его шею. - Какой у тебя план? – прошептала я ему на ухо. - Увидишь, – шепнул в ответ он, по-хозяйски поправляя венок на моей голове. – Нужно достать одну вещь. Скорее всего, на это уйдёт время. Пойдёшь со мной? - Само собой, – согласилась я. Нат улыбнулся, по-джентельменски взял меня за руку и встал с земли, подняв и меня. - Тогда выведи нас из этой глуши на главную площадь. Нат не очень любил лес, точнее, он совсем его не любил, потому даже и не пытался запомнить здешние тропинки и деревья. Лишь на первый взгляд могло показаться, что лес однообразный, но если присмотреться к окружающей среде, если считать шаги, если следить за временем, то даже в нём можно выучить все пути. Я держала Натаниэля за руку и быстро шла вперёд, почти не глядя под ноги. В таком темпе мы вскоре добрались до поселения, но уже перед самим выходом из леса мне стало не по себе. На площади собрались люди. Не знаю почему, но я их стыдилась, а может, просто не хотелось их видеть. Народ роился, создавая подобие серого и мрачного улья. Даже отсюда казалось, что они очень злы и едва сдерживаются. Нет, при людях не было оружия и они не скандировали провокационные лозунги. Они молча бродили по площади каждый по своим делам, а их настроение я ощущала так остро, словно могла проникать в их мысли. - Брось, среди них нет наших врагов, – улыбнулся Нат, легонько толкнув меня локтём в бок. - Откуда ты знаешь? – тихо ответила я, не сводя глаз с толпы. Они наверняка смотрели те новости. Сложно предположить, какой будет их реакция. Я разжала пальцы, выпустив руку Ната из своей, отчего он тут же померк. Его улыбка сошла с лица, и он приблизился ко мне впритык, наклоняясь, чтобы взглянуть в лицо. - Только не говори, что тебе важно мнение кучки тупиц с лесопилки, – с опаской проговорил он так, будто боялся услышать положительный ответ. – Джоанна, да мне плевать, что они думают. Ты предлагаешь притворяться, что всё это враньё? Никто уже не поверит, так что улыбнись и не смотри по сторонам, – сказал Нат, приобнял меня за талию и чуть ли не силком вытащил из леса на всеобщее обозрение. Лафлауэр оставался на удивление спокойным. Он шёл уверенно, с гордо поднятой головой так, словно вокруг него и впрямь никого не было, а вот у меня напротив подкашивались ноги. Я смотрела по сторонам, невольно ожидая, что вот-вот в нас кто-то выстрелит или набросится с ножом, но… Нат был прав. Мы не сделали ничего плохого, чего нам бояться? Всем этим людям наверняка наплевать на нас и худшее, что они могли сделать – распространять сплетни за нашими спинами. Мы прошли мимо двух старушек, открыто на нас пялящихся, но это вряд ли из-за новостей, скорее всего, из-за того, что они плохо видели. Затем навстречу нам прошла сотрудница вокзала, наверное, торопившаяся на свою смену. Я наблюдала за ней, но она даже не обратила на меня внимания. - О, посмотрите, кто к нам пришёл, – заговорил незнакомый голос за моей спиной. Мы с Натом обернулись и увидели грязных, как черти, парней, стоявших около лавки с крупами. – Капитолийская выскочка приволокла своего хахаля кормиться нашей едой. Я уже хотела сказать этому умнику, куда ему следует пойти, но Нат крепче сжал мою руку, без слов говоря, что на этот раз лучше промолчать. Тот, кто это сказал, взглянул на своих дружков и те в ответ одобрительно закивали, высокомерно улыбаясь. Вероятно, они были грузчиками, оттого и выглядели так, словно их в грязи вываляли. - Что молчишь? Считаешь это нормальным, кормить проходимца, отнимая тем самым последние крохи у местных старушек? - Кто ты вообще такой и что несёшь? – выпалила я, не сдержавшись. - Джоанна, идём отсюда, – тревожно попросил Натаниэль, легонько потянув меня за руку, но я оттолкнула его и подошла к грузчику на шаг ближе, всматриваясь в его лицо. Он не был мне знаком, но то, что он из местных очевидно. Высокий, широкоплечий, бородатый, грязный мужик, от которого разило тяжёлым запахом табака. - Весь округ знает про то, как ты обобрала торговцев. Вывезла весь их товар. Ты хоть представляешь, скольких детей оставила голодными? - Я не просила мне столько давать! – вскипела я, замечая в толпе знакомые лица торговцев, которым я раздала все свои деньги. Они просто смотрели и молчали, даже не пытаясь разъяснить ситуацию. Людей собиралось всё больше и больше. – Я отдала торгашам все свои деньги, а они просто меня отблагодарили. - Неужели? – наигранно удивился мужчина, скрестив руки на груди. - Джоанна, уходим, – вновь пролепетал Нат, но я пропустила его просьбу мимо ушей. - Все знают, что ты ни гроша не заплатила людям, а просто отняла у них еду. - Да как ты смеешь! – выкрикнула я. – Мне не нужно чужого! Я заплатила за товар в несколько раз больше, чем должна была, чтобы помочь другим. Выживать сейчас сложно и если бы богатые чаще делились с бедными, у нас в округе никто бы не голодал. - Мы вчера вечером видели с кем и чем ты делишься, – широко улыбнулся грузчик, осматривая меня с ног до головы каким-то ненормальным, даже нездоровым взглядом. Его друзья лишь поддакивали ему и хлопали по плечам, словно гордились тем, что он устроил этот спектакль. - Послушай ты, козлина, двусмысленные подколы прибереги для своих тупорылых дружков, – рявкнул Нат. – Джоанна не заслуживает такого отношения к себе. Она принесла вам победу, вы все год жрали за её счёт, за счёт её победы. Она никогда не крала. Джоанна действительно отдала все деньги торговцам. Тут наверняка есть эти торгаши! Эй, объясните ему, что Джоанна ничего у вас не отжала! Толпа, держащаяся в стороне от нас, предпочитала помалкивать. Я различала в ней лица тех, кто был на рынке в тот день, но они почему-то не встали в мою защиту. Миссис Робертс, миссис Рамирез, мистер Кейси и все остальные… Они же так радовались деньгам! Они с таким воодушевлением поделились со мной теми продуктами! Что, чёрт возьми, изменилось? - Мистер Кейси, ну, скажите вы им, что я ничего не крала, – просила я, но на лице Кейси не дрогнула ни одна мышца. – Мистер Кейси, вы же помните, да? Люди обернулись к нему, глядя на мужчину так, словно тот был с другой планеты. Кто-то смотрел на него с неодобрением, кто-то с непониманием, кто-то вообще со злостью, будто он их предал. У меня в голове не укладывалось происходящее. Я совершенно точно за всё расплатилась, а продукты мне дали в благодарность. Я ничего ни у кого не отнимала, но кто-то, похоже, пустил слух, что я отняла у торговцев еду и не заплатила за неё. И чёрт с ними, со слухами, но какого хрена те, кто лично получил от меня деньги, молчали? Они что, боялись показаться предателями или нечистыми на руку? А может, нынче не в моде со мной соглашаться и поддерживать? Зачем они лгали? - Тебе тут не рады, – подытожил грузчик. – Убирайся вон и забери отсюда эту капитолийскую физиономию. Нат, похоже, не сразу сообразил, что капитолийской физиономией обозвали его, а когда до него дошло, лицо Лафлауэра в изумлении вытянулось, а кулаки сжались. - Попридержи язык, – прошипел он и развернулся, чтобы уходить, по-прежнему держа меня за руку. Мы уже почти сошли с места, когда неуёмный грузчик сказал то, что, кажется, и желала услышать всё это время любопытная толпа. - Я не собираюсь пресмыкаться перед столичной шлюхой и её проходимцем. Эти слова рассекли небо надвое. Мне как будто со всей силы дали под дых и я едва удержалась на ногах. Руки задрожали, сердце истерично колотилось, а к щекам прилила кровь. Весь этот цирк с торговцами только ради этого и разыгрывался. Вот, что они обо мне думали. Вот, кем они меня теперь считали. Я даже не знала говорящего, но его слова так больно задели, что я едва не провалилась сквозь землю от стыда и обиды. Нат резко обернулся, отпустив меня, и прежде чем я успела что-то сказать, набросился на грузчика, повалив того на землю. Он вмазал ему один раз, затем другой и лишь после третьего дружки этой язвы пришли в себя и бросились ему на помощь. - Кусок дерьма! Да что ты о ней знаешь? – кричал Нат, норовя втоптать в землю мужчину, который имея внушительную комплекцию, всё равно ни черта не смог сделать Натаниэлю. Я бросилась к нему, но меня зажали другие люди, слетевшиеся на драку, как мухи на мёд. - Нат, оставь его! – выкрикнула я, пытаясь перекричать остальных, которые принялись галдеть, словно стая животных, а не здравомыслящих людей. Дружки главаря набросились на Натаниэля, потому он отпустил своего соперника и в два счёта отбился от первого сообщника, а второму вывихнул плечо, повалив того на колени. - Ты совсем обнаглел, малолетка? – Тот с которого всё началось, вновь бросился на Ната и они сцепились мёртвой хваткой друг в друга. Я попыталась протиснуться к Натаниэлю, но меня обхватили вокруг талии и потащили назад, а когда я ударила тащившего локтём в живот, чтобы высвободиться, он на секунду выпустил меня, а затем огрел по голове так, что у меня перед глазами всё расплылось. Тело превратилось в ватное, но я всё равно чувствовала, что меня пытаются порвать на куски. Чьи-то руки цеплялись за моё тело, расцарапывали ногтями, пинали и толкали. Передо мной мелькнуло лицо Натаниэля, и после этого начался сущий переполох. Крики. Шум потасовки. Кружилась голова. Кто-то меня ударил. Другой пытался сорвать мою одежду. Снова мелькнула белая голова где-то рядом. Нат от кого-то отбивался. Его схватили двое, а третий бил. Другие помогали. У меня подкашивались ноги. Я с трудом понимала что происходит, но всё равно упрямо карабкалась вперёд, зовя Натаниэля. Другие тоже кричали. - Бей его! Бей! – То и дело слышалось то с одной стороны, то с другой. Я кричала Нату, расталкивая других, но они толкали меня в ответ. Мой зов тонул в море прочих. Я должна была ему помочь. На секунду мир перед глазами перестал вертеться, и я увидела, что Нат лишился очков, а из его носа текла кровь, заливаясь в рот и стекая по шее. На него напали сразу пятеро здоровенных парней, один из них держал в руках палку. Я кричала так сильно, что охрипла, пока мне не заехали по лицу локтём. Мир вокруг теперь не просто кружился. Он погас. Я упала на колени, хватаясь рукой за лицо, которое горело огнём. Я должна помочь Нату. Наплевав на всё, я наощупь отыскала на поясе маленький ножичек, выдернула его и полоснула того, кто стоял рядом, и от кого, скорее всего, я и получила удар в лицо. С разных сторон то и дело доносились оскорбления в мой адрес, порой настолько грязные, что я надеялась, Нат их не услышал, иначе он убил бы всех и каждого безо всяких зазрений совести. - У этой шалавы есть нож! Заберите его! – прокричал кто-то справа. Может, я толком ничего не видела, но слышала по-прежнему замечательно. - Оставьте Ната в покое! – заорала во всю глотку я, хоть и понимала, что это ничего не изменит. Надо мной кто-то навис и я немедленно полоснула этого мерзавца по ногам. Тот свалился на землю, пытаясь меня изловить, но я, отчаянно пытаясь всматриваться в происходящее вокруг, увильнула и бросилась к Нату, разгоняя тех, кто над ним издевался. Лафлауэр стоял на четвереньках, судорожно хватая воздух, а его обидчики, завидев нож в моих руках, насторожились, хоть и не все. Тот, что был с палкой, набросился на нас. Я успела вовремя оттолкнуть Ната, а сама отбила ногой удар палки, обхватила её рукой и вывернула так, что парень не в состоянии её удержать, упал. Тогда я безо всяких зазрений совести долбанула его этой палкой по спине и взвыла, потому что на меня кто-то свалился. - Столичная шлюха! Кажется, вся толпа сомкнулась над нами с Натаниэлем. Они вырвали у меня из руки палку, из второй нож. Я склонилась над Натом, держась за него, когда до моих ушей донёсся громкий свист, а затем и новые крики. - Это миротворцы! Бежим! Пространство вокруг стремительно светлело, шаги людей удалялись. Они испугались миротворцев и пустились кто куда. Я по-прежнему нависла над Натом, обнимая его за шею, прикрывая собой ото всех, кто на него нападал. Дышалось мне с трудом, Нат и вовсе дышал рывками, как будто не мог сделать полноценный вдох. - Нат, ты как? – прошептала я, впервые настолько радуясь прибытию миротворцев. Натаниэль что-то пытался прохрипеть, но ему здорово досталось, потому он не смог сказать что-то конкретное. - Джоанна? – прозвучал знакомый голос. Я подняла голову, осматриваясь по сторонам, но всё вокруг было таким смазанным, что я заметила лишь фигуру в белом, изредка фокусируя взгляд на знакомом лице. - Дерби! – воскликнула я, правда, мой возглас больше походил на сопение, но всё же Дерби меня услышал. Мой одноклассник Дерби Кейнс – милый мальчик с писклявым голосом, который жутко боялся ос, да и вообще насекомых, вырос и стал миротворцем без обучения в академии. - Что случилось? – Он опустился на колени около меня и быстро осмотрел сразу моё лицо, а потом и Ната. Картинка перед глазами постепенно прояснялась. – Я помогу вам добраться домой. - Но нам не домой нужно, – выдавила я, помогая Натаниэлю встать. Дерби подхватил его с другой стороны и мы вдвоём поставили его на ноги. С виду у Ната было не так много повреждений, как могло быть, но он всё равно выглядел неважно и, казалось, вот-вот вырубится. - Вы на ногах не стоите, – отрезал Дерби. – Дела подождут. Кто это вас так? - Какая уже разница. Нат с трудом переставлял ноги, но хоть переломов у него не было. Это уже хорошо. Мы с Дерби кое-как потащили его домой и к середине пути, Нат кое-как стал идти сам, а мы его только поддерживали. - А ты… ты… ещё что за хмырь? – выдавил Нат словесную пощёчину в адрес миротворца, вглядываясь в его лицо так, словно безумно хотел спать, но вынуждал глаза не закрываться. Дерби на это заявление лишь улыбнулся, как будто и не уличил колкостей Натаниэля, чья ревность оказалась сильнее боли. - Меня зовут Дерби. Я учился вместе с Джоанной. - Ты что, миротворец? - Да, но пока только патрульный. – Дерби отвечал с таким энтузиазмом, словно и впрямь хотел общения с Натаниэлем, чего не скажешь о последнем. – Иннер остался на площади. Он разберётся с теми, кто устраивает беспорядки. - Это что, не первый случай? – спросила я. - С тех недавних пор, как я стал патрульным миротворцем, преступность в округе выросла. - Может, нужно вернуть прежнего патрульного? – проговорил Нат, потирая нос, из которого до сих пор сочилась кровь. Дерби лишь улыбнулся, ничуть не обижаясь. - Вызвать вам врача на дом? Вас нужно осмотреть, – предложил он, когда мы оказались на финишной прямой неподалёку от дома. - Спасибо, не нужно, – отмахнулась я. - А медикаменты у вас имеются? - Дерби. – Угомонить назойливого и чрезмерно правильного миротворца оказалось не так уж и просто. Если другим служителям закона было наплевать на нас, то Дерби уже стоял поперёк горла со своей заботой. – Ничего не нужно. Я выставила руку перед собой, давая понять миротворцу, что внутрь ему заходить не обязательно и прежде чем он в сотый раз предложил свою помощь, я пресекла все его попытки. - Спасибо, что помог. Дальше мы сами. Я кое-как принялась отпирать двери, а Нат стоял рядом, опираясь на них и руками и головой. Видимо, сильнее всего его били как раз по голове. От мыслей о том, какую боль он испытывал, мне стало тошно, рука дрогнула и я выронила ключи. Дерби тут же бросился помогать. - Не надо! – выкрикнула я и он замер на полпути. – Я же сказала – дальше мы сами. – Собрав все силы, я опустилась на пол, подняла ключ и не без усилий затолкала его в замочную скважину. Сигнализация отключилась. Дверь открылась. Мы с Натом поспешили внутрь, а Дерби, кажется, решил дождаться, пока мы окажемся в доме. - Не все думают о тебе плохо, Джоанна. Я проконтролирую это дело, и напавшие на вас будут наказаны, – тихо сказал он в своём всё таком же, как и раньше, излишне справедливом тоне. Дурачок Дерби всерьёз верил, что этот мир можно изменить и отчаянно продолжал следовать своим планам, умудрившись даже стать миротворцем. - В том-то и дело, Дерби, что это мы на них напали, – тихо сказала я, медленно прикрывая дверь. – Не бери в голову. Спасибо за помощь. Я захлопнула дверь, несмотря на то, что парень ещё что-то хотел сказать. Мне было не до разговоров с миротворцами, пусть даже и знакомыми. Дерби появился как никогда вовремя, но этого было достаточно, и обсуждать с ним кто и на кого напал, я не собиралась. - Ты не говорила, что у тебя есть блат среди миротворцев, – проговорил Натаниэль, заваливаясь на кухню. Я шла рядом с ним, непроизвольно касаясь левого глаза. Он припух, но я всё равно могла им видеть, значит, не так уж меня и задело. Карусель в башке замедлилась и я практически твёрдо стояла на ногах, в отличие от шатающегося Натаниэля. Он сел на табуретку около стола, держась за голову, а я поспешила набрать ведро воды, чтобы нагреть её и смыть с себя и Натаниэля грязь с кровью, в которых мы обвалялись с ног до головы. Вода нагрелась довольно быстро и я сама оттащила её в душ, несмотря на попытки Ната сделать всё самому. Бачок на душе пустовал, потому пришлось наполнять его вручную, что было проблемно, потому как у меня тоже всё болело, а с губ сочилась кровь вперемешку с сукровицей. Первым в душ я снарядила Натаниэля, карауля его с чистой одеждой около дверцы минут десять. Голова трещала, лицо горело, а на спине и ногах то и дело ныли ушибы, коими меня наградили те, кому я пыталась помочь. Это было очень обидно и радость, которую я испытывала в тот момент, просто растоптали. Я искренне хотела помочь торговцам, а они промолчали, когда этот урод начал меня обвинять в том, чего я не делала. В толпе люди становятся безликими, превращаясь в поток примитивного мышления. Никто даже не попытался возразить. Они смотрели на меня и сыпали оскорблениями, как будто это я была виновата во всех их бедах. Если бы не явился Дерби, что бы они сделали? Забили нас с Натом до смерти? Теперь они возненавидят нас ещё больше, потому что мы отбивались. Нат и вовсе нескольких вырубил… - И долго я буду стоять с протянутой рукой? – Донеслось до меня. Я так задумалась, что не услышала, как Нат приоткрыл дверцу и высунул руку, нащупывая по сторонам свою одежду. Замешкавшись, я сунула ему чистые шмотки, цепляясь взглядом за несколько сильно покрасневших пятен на руке и разодранный локоть. – Аллилуйя, я выйду из этой кабинки раньше, чем у меня разовьётся клаустрофобия, – пробормотал он и закрыл дверцу. Не прошло и минуты, как он вышел заметно посвежевший, чистый и приятно пахнущий, но всё такой же побитый. – Валяй, а я буду тебя охранять и подсматривать в замочную скважину. Натаниэль выхватил из моих рук чистую одежду, которую я приготовила для себя, и легонько подтолкнул к двери. - Только попробуй, – пригрозила Нату я, зайдя внутрь и закрывшись. Он, судя по звуку, опёрся спиной о дверь, чтобы стоять было не так больно. - А что мне ещё остаётся? Или выть от боли или трепаться с тобой. Выбор очевиден. И вообще не тупи – на этой двери нет замочной скважины, щелок и любых других просветов. Я сняла с себя всю одежду, выбросила её наружу и включила воду. Кажется, вода смывала с меня тонны грязи, моральной в том числе. Я видела как по мне стекают кровавые полосы, смешанные с водой, видела, как с волос скатываются песчинки и кусочки земли, в которых меня вываляли. Долгое время мне приходилось отстаивать себя, спасаться, нападая на других, но теперь я оказалась в ситуации, когда ничего поделать не могла. Нельзя убивать обычных людей, нельзя убивать, даже если они сплетники и провокаторы, лжецы и лицемеры. Я защищалась от психов, переродков, гибрида человека и машины, обученных бойцов и напуганных трибутов, а от толпы лесорубов не смогла. Всё тело ныло и жгло. Больно стоять, больно думать, сплошная боль! До чего умелыми стали столичные журналисты, коль так сильно влияют на людские массы. Теперь обо мне в округе ходит не просто дурная слава. Я, оказывается, не только убийца и агрессивная психопатка, рубающая местным головы, теперь я ещё и шлюха, лишь потому что встретила достойного человека, который кому-то не нравится. Удивительно, как мало нужно сделать, чтобы тебя возненавидели. Пока Двенадцатых превозносят за их приторную несчастную любовь, нас с Натом готовы смешать с грязью лишь за то, что мы не светили всё это время своими рожами в телевизоре, выхваляясь, какая обалденная мы пара. - Ты там не утонула? – шутя, но не без нотки тревоги спросил Нат, дожидаясь меня по ту сторону двери. - Я в порядке. - Тогда поторопись, потому что я не в порядке. Мне нужна доза обезболивающих, иначе я скопычусь прямо сейчас. - У меня ещё две минуты. Прошло только восемь. - Ты что, считаешь время? - Это немного заглушает боль, – ответила я, уткнувшись лбом в стенку душа, чтобы вода стекала не по голове, а по спине. Эйфория от купания быстро прошла, и боль вернулась с новой силой, да такой, что я как никогда понимала Натаниэля – самое время принять лекарства и залечить раны. Я просунула руку наружу, зазывая Ната, чему он заметно обрадовался. Кое-как натянув на себя широкие штаны и майку, я вышла и, подхватив Ната за руку, поковыляла вместе с ним в дом. Наверное, со стороны мы выглядели ущербно – два калеки, которые друг друга тащили. - У меня даже нет сил проверить дом, – пробормотал Нат, обогнав меня в коридоре, чтобы быстрее заскочить на кухню. – Если тут кое-кто и бродил, сейчас мне пофиг. Я хочу таблеток. Я остановилась в дверном косяке, наблюдая, как Натаниэль что-то отчаянно пытался достать из-под печи. - Ищешь таблетки под печкой? – удивилась я, но каким было моё удивление, когда Нат таки что-то нашёл. Он вытащил плоскую, но длинную новенькую коробку, которую я видела впервые. – Это ещё что такое? - Заначка. Твои лекарства не дадут должного эффекта. Их разве что в качестве витаминов принимать. – Нат с трудом поднялся с пола, кряхтя словно старик, и подошёл ко мне с дорогущей с виду аптечкой. – Уверен, здесь есть много клёвых штук, – постарался улыбнуться он и легонько приобняв меня за плечи направился в нашу комнату. Каким же было счастье сесть на кровать и расслабиться. Всякое желание заниматься делами пропало после потасовки на площади и единственное, чего мне хотелось – избавиться от боли. - У других людей в заначках деньги, табак или пойло, а у тебя таблетки, – еле-еле улыбнулась я. И на верхней, и на нижней губе было рассечение, отчего любая попытка говорить и тем более улыбаться превращалась в боль. - Это не простые таблетки. – Нат аккуратно распечатал коробку и снял крышку, под которой оказалась масса всяких полезностей. Бинты, мази, настойки, таблетки, растворы, даже шприцы с жидкостью и без. - Ничего себе аптечка. Выглядит так, словно её создали для спасения президентских задниц. Где ты её раздобыл? - В Капитолии, тогда же, когда и комп купил. – Нат бережно вытащил один из шприцев, снял с него колпачок и поманил меня пальцем, криво улыбаясь. - А я могу узнать, что ты собрался мне колоть? – насторожилась я, хоть и была уверена – Нат зла не сделает и всё же хотелось знать, чем он собрался меня лечить. – И вообще, почему ты эту аптечку прятал? – спросила я, как вдруг мне на ум пришла безумная, но забавная мысль. – Ты что, спёр её? Нат, да ты воришка, – улыбнулась я. - Незаконно приобрёл, – уточнил он, сохраняя пафосную серьёзность. – Просто тут большинство препаратов… приближённые к наркотикам и прежде чем ты примешься орать – нет, это не наркота. Просто сильнодействующие средства. Давай руку, иначе вколю тебе это в язык. Я протянула Нату руку, но потом, вспомнив, что он без очков, резко отдёрнула её. - Ты же ничего не видишь! - Руку вижу, а большего мне и не нужно, но если ты настаиваешь... – Нат, постанывая потянулся к прикроватной тумбочке, с трудом достал до дверцы, открыл её и, покопавшись там с пару минут, вытащил новёхонькую пару очков с прямоугольными стёклышками в тёмно-синей оправе. - А это ещё откуда? - Твой парень неприлично запасливый, – подмигнул он. – Тут ещё две пары валяются, на случай, если дровосеки приколебаются. Когда мне было лет пятнадцать я разхреначил двадцать одну пару за год. Думал, мама меня прикончит, но, к счастью, я всегда умел строить глазки, а ещё меня выгораживал Флори. Его отец часто покупал мне очки. Как-то даже пообещал, что на день рождения подарит ведро полное очков, чтобы хватило наверняка, – улыбнулся Нат, отставляя шприц в сторону. Я и опомниться не успела, как он сделал мне укол, а главное, я даже ничего не ощутила. – Попробуй мне сделать так же безболезненно. Я вытащила из аптечки идентичный шприц с жидкостью, подсела к Натаниэлю ближе и со всей серьёзностью подошла к делу, с чего он просто не мог не посмеяться, перекривляя меня. Хотела бы и я оставаться такой же невозмутимой даже после того, как меня поколотили… Когда я вводила ему препарат, Нат напрягся. Я не хотела делать ему больно, но любое прикосновение причиняло ему боль, хоть он, несмотря ни на что, старался улыбаться. - Хорош насмехаться. У тебя хоть фингала нет, – проворчала я. Припухший глаз мало того что болел, так ещё и портил видимость. Я поковырялась в аптечке и подобрала противовоспалительную целебную мазь, упаковку с антисептическими тампонами и упаковку пластырей. Затем я стащила с Ната футболку, который никак этого не ожидал, и велела ему повернуться ко мне спиной. - Иногда мне кажется, что ты так рвёшься меня лечить не ради самого лечения. Так профессионально стягивать футболки ещё надо уметь. - Заткнись, – буркнула я. - Не могу. Мне больно, а болтовня облегчает боль. Кожа Натаниэля походила на картину, нарисованную агрессивными горячими красками. Следы от побоев разной степени тяжести, кажется, были повсюду. Его били по чём ни попадя и это не укладывалось у меня в голове. Как вообще можно причинять ему вред? Когда-то я и сама была ничуть не хуже этих людей, но я и подумать не могла, что Натаниэль настолько мягкий и безобидный человек. - Нат, осколки очков могли повредить тебе глаза, – тихо сказала я, удручённо прикладывая тампон к порезу на его лопатке. – Не нужно было бросаться на этих людей. - Только не говори, что ты их жалеешь, – грубовато бросил он. – Джоанна, ты слышала, что они говорили? Пусть скажут спасибо, что у меня не было пистолета и я их не перестрелял к чёртовой матери. - Они только и ждали, чтобы мы пошли у них на поводу и устроили потасовку. - Мне плевать. Никто не имеет права так оскорблять мою девушку и если для того, чтобы тупые дровосеки это поняли, мне придётся перебить их всех, я это сделаю. - Нат, это ничего не изменит. - Ещё как изменит. Одному набью морду, второму, третьему и со временем остальные станут бояться и будут держать язык за зубами. – Нат в пол-оборота повернулся ко мне. – Нормальные люди такими оскорблениями не бросаются. - Меня и раньше так называли, только не столь открыто, – спокойно ответила я, намазав рану Ната и залепив её пластырем. – Я слышала это краем уха ещё в те времена, когда вернулась с победой. Мэддокс первый, кто в любом разговоре называет меня так. Хорошо, что у него эти разговоры случаются редко. - Что с вашими людьми не так?.. Я вздохнула. - В Седьмом не любят чужаков. Они у нас бывают редко – победители, власти. Наши люди презирают их. Я победила, то есть стала частью столичной свиты, потому меня и ненавидят. Люди старались помалкивать об этом, но из-за вчерашних новостей… Нат, ты для них чужак. Ты слишком необычный, потому они воспринимают тебя как капитолийца, а так как я тебя приютила, да ещё и «увела» у твоей возлюбленной… - Они избили тебя из-за меня, – приглушенно сказал Натаниэль. – Из телека местные думают, что ты беременна и всё равно напали на тебя. Умышленно. Я старалась не принимать слова Ната близко к сердцу, но мне всё равно было плохо. Обида затаилась где-то глубоко внутри, но я не давала ей выход наружу, успокаивая себя размеренным замазыванием ушибов Ната. Когда закончила со спиной, я попросила его повернуться ко мне лицом, чтобы я могла обработать оставшиеся отметины. Под глазом, ближе к скулам, у Ната выступила красноватая припухлость, нос опух и выглядел, наверное, столь же жутко и отталкивающе, как и мой глаз. - Ну, ты ведь так не думаешь? – спросила я, принимаясь за его лицо, аккуратно и плавно очищая ранки тампонами. - Я тебе верю, – уверенно сказал Нат. Почему-то легче мне не стало. Рука дрогнула, тяжёлый ком засел где-то на уровне груди, отчего больной глаз стал слезиться, а за ним накатились предательские слёзы и на здоровый. – Эй, Мейсон, ну ты чего? – прошептал Нат, притягивая меня к себе. Я выронила и ватные тампоны, и мазь, уткнувшись лицом в ладони. Мне стало стыдно перед Натом, перед самой собой, но спрятанная обида всё же вырвалась наружу. Мне больно оттого, кем меня выставили, оттого, что меня предали те, кто ещё вчера улыбался в ответ и даже физическая боль не была соизмерима с той, которой наградила меня эта мерзавка Лайдер, всего лишь нашептав журналистам одну маленькую новость. Натаниэль бережно меня приобнял, боясь сделать больно, и заправил спадавшую на моё лицо прядь за ухо. - Однажды все эти люди пожалеют о сказанном. Я долго оберегал тебя от столичных толстосумов. От дровосеков и подавно уберегу. – Нат едва заметно улыбнулся, почти не прикасаясь, поглаживая меня по голове. – Я научу этих людей тебя уважать, а пока просто помни – что бы они не говорили, я от этого меньше любить тебя не стану. Я протёрла глаза от слёз, шмыгая носом, постепенно выравнивая дыхание. Мнение общества мне всегда было побоку, но на этот раз оно умудрилось сделать так больно, что я ощутила себя полным ничтожеством. Одиноким со здоровенным списком врагов и недоброжелателей ничтожеством, в которое все охотно тычут пальцем, обзывая шлюхой, потому что у меня есть Нат. Единственный, кто прошёл со мной через все круги ада и не сдался, тот, кого я честно заслужила и который никогда не скажет мне таких обидных слов. Слёзы смешались с кровью на моих губах, во рту стало солоно, но я не обращала на это внимания, потому что уже в третий раз прокручивала в голове последние слова Ната. Такие незаметные, притаившиеся среди прочих, ловко спрятанные, но я их всё же распробовала. - Что ты только что сказал? – переспросила я, потирая глаза. Я даже предположила, что мне могло послышаться, но стоило Нату указать на это, как его и без того покрасневшее от ударов лицо совсем уж залилось краской. Мне не послышалось. Он сказал это вслух. При мне. - Ты слышала, – кое-как отделался он, скромно улыбаясь. – Мейсон, ты билась за меня как львица. Это ли не показатель? Посмотри, какой фингал заработала… – постарался перевести тему он, но я уже не смогла думать о чём-либо другом. Мне вдруг сделалось душно, всё перед глазами расплывалось, а дышать стало тяжелее обычного. С какой гордостью он назвал меня львицей… Но разве это я набросилась на обидчиков первой? Это Натаниэль всегда и всюду служил моим щитом. – Что? – улыбнулся он, заглядывая мне в лицо, как будто хотел сделать и без того напряжённую ситуацию ещё натянутей. – Неужели я вижу смущение? - Ты ведь сказал это лишь для того, чтобы я не расстраивалась, верно? - Я сказал это потому, что единственный раз в жизни спонтанно решился на откровенное соплежуйство, но ты и здесь меня обломала, – нервно заулыбался Нат. – Если бы я мог, я бы приклеил тебя к себе и таскался с тобой повсюду, потому что ты самая умная, храбрая и красивая девушка из всех, что я встречал. Ты ужасна, но при этом такая классная, что ни одному дровосеку и не снилось даже в самом лучшем сне. Нат тараторил так быстро и отчётливо, что я едва поспевала хвататься за его мысли. Он и сам, наверное, не понимал, что говорит, но смело продолжал, пока осознание того, что он всё-таки решился, не застопорило его. Он говорил с опущенной головой, так как смотреть мне в глаза не осмелился, да и я бы этого не выдержала. Мне хотелось смеяться, плакать, кричать, смеяться и снова плакать. Внутри, где-то в области сердца, разошёлся приятный трепет, по коже сновали мурашки, а в глазах двоилось от закипавшей в венах крови. Я уткнулась лицом в ладони, но, как и следовало ожидать, это не спрятало меня от неловкости и сумасшедшего пьянящего запаха ландышей, который невозможно спутать с чем-то другим. - Да выслушай же ты меня! – воскликнул Нат, хватая меня за плечи. Его грудь тяжело вздымалась, а лицо покраснело так, словно его только что повторно отделали. Я посматривала на него рывками, ведь не могла концентрироваться на его лице дольше секунды, иначе у меня начинались почти что галлюцинации. Наверное, никогда в жизни я так не волновалась как сейчас и уж точно не могла представить, как волновался Натаниэль. – Внутри меня живёт настоящий ядерный взрыв, который достиг своего пика и который я больше не могу сдерживать. Он рвётся наружу и не всегда в той форме, которая может быть понятна тебе или даже мне. Что бы это ни было, это сделала со мной ты, впервые в жизни, побудив меня сказать другому человеку… – Нат резко оборвал свою речь и обнял меня, едва касаясь моей горящей от ледяных мурашек кожи. Мокрая прядь его волос едва коснулась моей щеки, отчего я содрогнулась, кажется, потеряв не только зрение, но и слух из-за колотившегося на пределе сердца, орущего о помощи. – Я тебя люблю, железный дровосек, – прошептал он мне на ухо так тихо, что я могла и не услышать. С полминуты мы оба молчали. Нат ожидал моей реакции, а я раз за разом слышала его слова, бесконечно повторяющиеся в новых красках. Как же красиво, безумно и приятно это звучало. Слишком красивый голос, произносящий слишком красивые слова. - В аптечке есть таблетки от аритмии. Не хватало ещё, чтобы после моего признания тебя крякнул инсульт. – Первым заговорил Нат и я его оттолкнула, не скрывая улыбку. Он чувствовал как стучало моё сердце, потому и сам всё понял. Подшучивания всегда были его талантом, что сейчас пришлось донельзя кстати. Я не знала, как реагировать, просто не могла. Мне тоже мешал собственный ядерный взрыв. – Надеюсь, однажды услышать от тебя те же слова. - Про инсульт? - Ну, блин! – начал негодовать Нат и прежде чем его бормотание разошлось в полную силу, я приблизилась к нему и поцеловала. Шершавый вкус крови почувствовался на языке, но оторваться от Натаниэля казалось каким-то фантастическим актом самообладания, коим я не владела. Его губы были такими же шероховатыми и болезненными как и мои, его руки касались моих, а мои его и каждое даже малейшее проявление нежности приносило боль, которую мы оба терпели потому что стали единым, хоть и больным, организмом. Постепенно боль оказалась где-то за гранью всего, и осталось лишь тепло, эйфория и ландыши, очарование которых поглотило меня всецело, утащив куда-то, где нет ни времени, ни проблем, ни боли. Руки Ната оплели меня и прижали к его телу настолько тесно, что стало затруднительно дышать, но, казалось, в воздухе я больше и не нуждалась, потому что дышала Натаниэлем. Ведомая порывом, я провела рукой по его спине, он взвыл и задел мои ранки на губах, от чего взвыла теперь уже я. - Прости, – шепнул он, рукой потирая спину. С моих губ кровь пошла сильнее и я быстро выхватила из аптечки тампон, приложив его к своим губам. - Выглядишь зловеще, – улыбнулась я, прикладывая второй тампон уже к его губам, чтобы стереть кровь. – Как будто кого-то сожрал. Болит? – спросила я, заметив как Нат морщится из-за пореза на лопатке. Одной мазью не обойтись. Нат и сам понимал это, но боялся произнести вслух, то, что в итоге сказала я. – Нужно зашить. - Да ну нафиг. Давай отмотаем всё к той части, где мы обнимались и… - Повернись ко мне спиной. - Мейсон, не будь чудовищем. Не заставляй меня пересмотреть своё признание в любви. - В этой аптечке есть игла и нить? – Я пропустила слова Натаниэля мимо ушей и принялась искать к контейнере с медикаментами всё, что нужно для того, чтобы зашить рану. Странно, но ничего подобного здесь не оказалось, хотя этот набор определённо должен был включать в себя подобные вещи. – Нат, ты ведь знаешь ответ. Он нехотя отвернулся от меня и вздохнул. - Это аптечка для миротворца. Здесь есть всё, что может понадобиться в экстренных условиях. Дорогая хрень, рассчитанная не на обычных людей, поэтому примитивных иголок здесь нет. Слева вверху лежит маленький цилиндр. Сними с него колпачок и приложи к ране в нескольких местах. Эта хрень наложит шов автоматически. Я сделала всё в точности так, как и сказал Натаниэль, хотя не могла отделаться от мысли, что это скрепки для бумаг. Мои опасения не подтвердились и это действительно оказались какие-то лечебные скрепки. - Так-то лучше, – улыбнулась я и поцеловала Ната в шею, легонько приобняв сзади за спину так, чтобы не ворошить его раны. – Поцелуи лечат не лучше швов, ты же понимаешь? Он повернулся ко мне и с лукавой улыбкой на лице произнёс: - А ты? - В смысле? – не поняла я. Не успела я сообразить к чему это он клонит, как Натаниэль одним резким движением стащил с меня майку, да так внезапно, что у меня даже перехватило дыхание. – Ты же ранен. - Ты тоже. Моя очередь тебя мучить, – сказал он и помахал у меня перед глазами тюбиком мази и пластырем. У меня словно камень с души свалился. – А ты о чём подумала, испорченная девка? - Иди ты к чёрту. - Уже пришёл. Я с ним живу, – прошептал Нат, озорно подмигнув и насильно повернув меня спиной к себе. - Поясница и рёбра, – пробормотала я, чувствуя, как боль плавно стала потухать и усиливаться, как будто её отключали, но она возвращалась, и всё это походило на проводку, что закоротила. Когда Натаниэль бережно провёл пальцами по моим ушибам, я поёжилась – мазь холодная, но это была приятная, расслабляющая прохлада. С каждым движением Натаниэля становилось легче, хоть это чувство почему-то граничило со слабостью и головокружением. Наконец, Нат закончил. - Мне либо очень хорошо, либо совсем хреново. Не могу понять, – тихо проговорил он. – Я прилягу на пару минут. - Я тоже, – сказала я и, совершенно обессилев, не пойми отчего, рухнула на кровать, толком не понимая, день сейчас или ночь, болит у меня что-то или нет, не понимая, где я лежу и кто со мной рядом. Пришла в себя я лишь услышав вой сигнализации. Я открыла глаза, потому что этот кошмарный звук хоть и не имел плоти, но так и стоял перед глазами. В доме уже не было так светло, как прежде, а сбоку от меня почти неслышно посапывал Натаниэль, зарывшись лицом в подушку. Рядом с ним валялась открытая коробка с медикаментами, на пол свалились использованные кусочки ваты. - Нат! – воскликнула я. – Нат, сигнализация! У меня была запоздалая реакция, но реакция Ната и вовсе превзошла все ожидания, плетясь где-то вдали за моей. И как он не проснулся от этого кошмарного вопля? Я вскочила с кровати, по пути натягивая майку, и пошла в коридор, осматриваясь по сторонам в поисках того, что побудило нашу охранную систему истерично орать. - Джоанна, сигнализация орёт! – послышалось из спальни. - Да что ты говоришь! Я вошла в комнату Нормана, где всё сразу стало на свои места – кто-то разбил окно. Куски стекла рассыпались по полу и через брешь в окне в комнату повалил свежий, пропитанный хвоей воздух. - Да чтоб тебя! – возмутилась я, аккуратно ступая меж осколков, чтобы подойти к окну ближе, но даже в паре шагов от него я уже увидела тех, кто это сделал – тройка мальчишек лет тринадцати, сломя голову неслись прочь от моего дома. – Мелкие мерзавцы. Разбили окно и глазом не моргнули! Я отошла от окна и, аккуратно дотянувшись до кучки осколков, вытащила из них небольшой камешек, который обмотали бумагой и обвязали ниткой. - Опять эта стерва? – Нат ворвался в комнату как ураган, казалось, в пару шагов преодолев расстояние до меня, подхватив с пола и храбро вытащив на руках из груды осколков, чтобы я случайно не поранилась. - Местная шантрапа, – ответила я, когда Натаниэль опустил меня на пол у двери. – Вовсе не обязательно строить из себя рыцаря, когда мне нужно переступить через мусор, – подмигнула ему я, протягивая камень. - Там же что-то написано, – тотчас подметил он, быстро развязав верёвочку и сорвав с камня бумагу. На обратной её стороне действительно проступили чернила, потому Лафлауэр расправил бумажку и прочёл. Энтузиазм на его лице поубавился, будто его и не бывало. А я и не заметила, что сигнализация заткнулась. Наверное, Нат её отключил… Вместо того, чтобы поделиться со мной прочитанным, он просто скомкал бумажку, как это часто делают с мусором и затолкал в карман своих штанов. - Какого чёрта? Я нашла этот камень. – Я потянулась к карману Ната и ловко отбив его руку, второй выдернула бумажку, отвернулась, изворачиваясь от его рук, и расправила её. Там были всего два коряво написанных слова, сопровождаемые пятью восклицательными знаками. – «Столичная шлюха». – Кто бы сомневался, – хмыкнула я. Нат тут же выхватил у меня из рук бумажку и засунул её обратно в карман. - Не обращай внимания, ладно? Это просто местная шантрапа. – Нат говорил таким тоном, словно убеждал меня не думать о том, о чём я уже думала. – Давай я… - Нет, – отрезала я, видя, что Нат собирается убирать осколки. – Иди за компьютер, а я здесь сама управлюсь. - Я хочу помочь, – настаивал он. Я замялась и выдавила улыбку, зная, что иначе от Натаниэля не отцепиться. - Это всего лишь стекло. Я приберусь за десять минут, – сказала я самым убедительным голосом, на который была способна, а затем, чтобы закрепить эффект, приподнялась на носочки и слегка коснулась губами носа Натаниэля. Ничего особенного, но он расцвёл на глазах, и мне передалось это потрясающее цветущее чувство. Нат подмигнул и поспешил к своей любимой технике, а уже через минуту я услышала шум включенных компьютера и телевизора. Из окна в комнату врывался свежий и приятный ветерок, чем я в очередной раз восхитилась. Я жила в прекрасном месте, в цветущем, зелёном, всегда свежем и живом месте, о котором многие, наверное, только мечтают. Седьмой был лучшим местом на свете, но люди, которые тут живут, портили его, как клякса чистый лист бумаги. Мне вдруг вспомнились идеи Ланы. Может, она в чём-то и права? Что, если люди безвозвратно испортились? Что, если дальше будет только хуже и мы обречены уничтожить сами себя? С животными ведь происходит точно так. Либо их родословная становится доминантной, идеальной, высшей, либо портится настолько, что вскоре рождаются только слабые или дефектные, так как родословная вырождается. Я смела осколки в кучку и погрузила их в самодельный совок. Нет, меры Ланы слишком жестоки, но я всё же хотела бы посмотреть на общество, состоящее из людей вроде Натаниэля. Он хороший, хоть и временами творит и говорит неведомую хрень. Он добрый, умный и красивый, а значит, однажды у него будут добрые, умные и красивые дети, которые наверняка будут вершить великие дела. При мысли об этом я улыбнулась. Забавно. Натаниэль и его дети. Интересно, какими они будут? Даника, Норман, Натаниэль. Хоть я и не очень-то знаю первых двух, но я уверена, что в их венах течёт что-то особенное, что-то, что делает их особенными, оттого Лана так ими интересовалась. Она выбрала их неспроста, в её понимании Лафлауэры что-то вроде фундамента её мира, в котором она будет королевой. При мысли о том, что драгоценный для неё Нат избрал меня, на душе всегда становилось приятнее. Иногда мне кажется, что я его не стоила. Я не слишком умная, не слишком женственная, не слишком милая, зато я часто бываю нервной, мрачной, да и жизнь у меня никак не складывается. Возможно, я худшее, чего желала Лана Натаниэлю. Мне стало интересно, как она отнеслась к новости о моей якобы беременности? Наверное, стерва рвала и метала, что её бесценный Лафлауэрский ген испорчен мной. Эту мысль сменила другая, ещё более безумная – а что, если я действительно была бы от него беременна? Стоило подумать об этом, как на щёки накатил румянец. Чёрт возьми. Наверное, очень странно быть беременной, да ещё и от Ната… Что тогда сделала бы Лана? Объявила бы на меня охоту и уничтожила, пока не родился бракованный продукт? Потом она подыскала бы Нату «достойную» партию… Или наоборот она берегла бы меня и наблюдала за ребёнком издали, как делала это с Натаниэлем, когда тот был маленьким? Я покачала головой, мысленно ругая себя за подобные мысли. О чём я только думала? Хорошо, что Натаниэль не телепат, иначе он точно меня бы засмеял. Интересно, а о чём думал он? Вдруг ему в голову тоже приходит всякая чушь? Наверняка. В его голове много мусора. - Ты там не померла? – донёсся до меня голос Ната обеспокоенный, но озорной, как будто он не решил в каком тоне нужно меня окликнуть. - Всё нормально, – крикнула в ответ я и машинально сгребла мусор в совок рукой. Осколки врезались в мою кожу, и я резко отдёрнула руку. Дура. Кто сгребает битое стекло руками, когда рядом есть веник? Я опять подумала про Натаниэля. Как тяжело ему сосредоточиться на работе, когда в голову лезут мысли обо мне… Странно чувствовать себя на его месте. Я аккуратно вытащила осколки с кожи. К счастью, я порезалась только несколькими, да и то несерьёзно, из-за грубой кожи, видавшей мозоли почти всю сознательную жизнь. - Иди скорее сюда! Угадай, кого показывают по дерьмовизору? - И знать не хочу. - Ну же, Мейсон, это важно. Я выбросила большие куски стекла на улицу через окно, затем маленькие смела и выбросила следом. Если какая-то мразь решит влезть к нам через окно, то мы, как минимум, услышим треск и как бонус, эта мразь изрежет себе ноги. Я приткнула веник с совком к стене и направилась к Натаниэлю, прислушиваясь к трёпу, издаваемому телевизором. Зайдя на кухню, я напряглась. Шарлотта. Кто бы сомневался! - …большего позора в моей жизни! – лепетала она, сидя в голубом кружевном кресле, похожем на корзину. В кружевном?.. – Понимаете, одно дело узнать, что тебе изменяют. Совсем другое, когда ты узнаёшь об этом таким способом. Мне так стыдно перед публикой, перед каждым жителем Панема за то, что я не уберегла Натаниэля… - О чём она? – возмутился Нат, сидя около компьютера. – Я вроде бы не сдох. - …от такого пути. Очень больно осознавать, что человек, которого ты всю жизнь любил, и который, как казалось, любил в ответ, просто предал тебя, променял на доступных девушек. Услышав это, Нат склонил голову и уткнулся лицом в ладони. - Попадись мне эта сучка, я бы не задумываясь вырвал ей язык, – пробормотал он. Я подошла к нему и присела на стол с компьютером, упираясь в него руками. Кажется, Натаниэлю было очень неловко из-за Шарлотты, а ведь я предупреждала его. Эти слова едва не вырвались с моих уст. В последний момент я себя остановила. Они только сделают хуже. - Я знаю Натаниэля с детства. Скажу вам по секрету – мой первый поцелуй случился как раз с ним. – Шарлотта подмигнула и публика в студии, будто стадо баранов стали умиляться с этой дуры. Напялила жёлтый парик, нацепила здоровенные ресницы, размалевалась так, словно вылила на себя всё косметическое дерьмо, что нашла, так ещё и платье надела такое, что все её прелести оказались ну слишком уж подчёркнуты. Я мысленно перекривляла её мерзкий голос. «Променял на доступных девушек». Тупая курица. - Ты хоть с ней не целовался? – выпалила я, уставившись на Натаниэля. Неужели он был таким отчаявшимся идиотом? - С этой контуженой? Нет, конечно! - Ты вроде за ней бегал. - Потому что был тупой малолеткой с одуревшими гормонами. А Шарлотта тем временем продолжала гнуть своё. Не удивлюсь, если она вскоре напишет любовный роман, о том, как она его любила, а он её предал. От одной мысли об этом хотелось блевать. Дура трепалась о поцелуях, о свиданиях, о нетленной любви, о том, что, возможно, смогла бы его простить и смириться, если бы не мой ребёнок, ставший её личным оскорблением. Потом эта тварь пустилась в рыдания, затем в обсуждение меня. Оказывается, я приворожила Ната. Шантажировала его. Заставляла быть со мной, угрожая в противном случае причинить вред Шарлотте. Ох, и причинила бы я ей вред! И всё же несчастная не смогла простить Натаниэлю такое предательство, хоть это и было ради неё. Шарлотта сама запуталась в своей лжи. Говорила вещи, которые противоречат друг другу, но все ей сочувствовали, особенно когда она пускала свои хрустальные слезинки. Затем слово взяли эксперты. Хотя… какие нахрен эксперты? Эксперты чего? Моей жизни? Жизни Ната? Эксперты поливания сортирным содержимым? За свою жизнь я сотворила много плохих поступков, о которых сожалею, но если бы мне выдался случай отделать всех этих грёбанных экспертов, Шарлотт и криворуких писак, сочиняющих новости, я бы не сожалела об этом никогда. Все эти люди привыкли наживаться на чужом горе, копаться в чужих душах и делать вид, что они всё знают о жизни. Ничего они не знали. Мерзкие твари. - Выключи. Это будет продолжаться бесконечно, – сказала я и Нат сразу же переключил на другой канал, где обычно транслировалось всё, что связано с модой. Чертовски актуальный канал для округов. - …вполне возможен такой поворот событий. Нам известно, что Джоанна Мейсон убила Флори Ла Рэя, потому версию именно с поджогом его дома, а не самовозгоранием можно считать актуальной. Мисс Мейсон, известная своей страстью к алкоголю вполне могла покончить со всей семьёй Ла Рэй из чувства мести. Напомним, что Флори Ла Рэй был фаворитом семьдесят вторых Голодных игр и, по мнению экспертов, именно ему принадлежит техническая победа. Общество расстроено результатами семьдесят вторых Голодных игр, потому среди людей всё чаще поднимается тема пересмотра дела о гибели семейства Ла Рэев. Кроме того наши журналисты планируют начать расследование ещё двух необъяснимых пожаров, а именно пожар в доме Джоанны Мейсон и пожар в доме её любовника Натаниэля Лафлауэра. - Фу, как уродски звучит, – сгримасничал Натаниэль, поглядывая на меня не то с опаской, не то с жалостью. - Наткнулись на золотую жилу и теперь будут доить её до победного конца, – фыркнула я, когда Нат снова переключил канал. Не трудно догадаться о ком там говорили. – Не хочешь выключить? - Здесь может проскользнуть какая-нибудь важная информация. Оно наверняка многое почерпнуло как раз из столичных сплетен. - Думаешь, на эти выдумки их натолкнул сам-знаешь-кто? - Это очевидный баблокос. Оно слило им тему, а дальше журналюги всё сделают сами. Ты же знаешь, как они любят смаковать любые подробности, даже выдуманные. Пока из этой темы есть что выжать, они будут выжимать, а сам-знаешь-кто, наверное, ржёт над этими тупицами, которым главное подбрасывать объедки с королевского стола, чтобы те оставались послушными. – Нат устало смотрел на экран, где как раз обсуждали его внешний вид, который, оказывается, подтверждает факты его натуры изменника. Устав смотреть на всё это, Нат отвернулся и принялся за работу у компьютера. - Давай помогу, – предложила я, но Нат лишь отмахнулся. - Комп один. Я и сам справлюсь. – Хоть я и не видела его лица, но улыбку в его голосе ощутила. Я вытащила из кармана коммуникатор, подошла к Нату впритык и склонилась над ним так, чтобы коммуникатор в моих руках оказался у него перед лицом. – Вот блин, – заулыбался он. – Ладно, тогда… Он вдруг замолчал, выхватил у меня коммуникатор и принялся быстро что-то на нём набирать. Странное поведение Ната за всё время почти перестало меня пугать, но порой до сих пор становилось как-то не по себе. Уж больно серьёзным он выглядел. Я притянула табурет к его столу и присела рядом, молча дожидаясь, когда же он поделится со мной планами. Прошло несколько минут, прежде чем Нат вернул мне свой подарок. - И что это было, извольте истолковать? – не сдержалась я. - Фонарь. Я врубил глушилку на некоторые частоты. - Думаешь, за нами сейчас следят? – Я осмотрелась. Где в этом доме можно установить подслушивающие или подсматривающие устройства? Мы уже всё пересмотрели, использовали пеленгаторы, но так ничего и не нашли. Спрятать что-то в почти пустом доме сложно. - Возможно, но каким образом я не секу. – Нат прикусил губу, бегая по монитору глазами так быстро, что казалось, будто он прыгал по строчкам. И как он умудрялся вникать в текст и говорить со мной одновременно, ничего не упуская? – Глушилка даст помехи техническим объектам. Если за нами следит человек, его Фонарём, сама понимаешь, не остановить. Нат всё ещё держал в руке коммуникатор и когда я потянулась, чтобы его забрать, он отдёрнул руку. - Минуту. Нужно усилить Фонарь. – Нат копошился с коммуникатором и компьютером одновременно, а я лишь наблюдала. До чего он был сосредоточен за работой. Это делало его ещё привлекательнее, чем обычно. Не каждый человек относится так трепетно к другим людям, как Нат относится к технике. На экран всплыло изображение какой-то карты и вышки, от которой волнами раскатывался сигнал. Присмотревшись, я приоткрыла рот – да это же наш дом в миниатюре! А ещё дом Мэддокса и его соседей, и… - Погоди, ты что делаешь? Ты глушишь несколько домов? - Хочу выпилить целый сектор, а желательно закрыть весь округ. – Нат говорил об этом так, словно это было совершенно будничное дело. – Есть большая вероятность того, что оно находится в Седьмом, иначе как бы оно с такой лёгкостью к нам влезало? - Хочешь накрыть стоянку Лайдер? - Попробую, но для этого мне нужно ломануть какой-то мощный передатчик, например, с пункта базирования миротворцев. - Взлом миротворцев... – немного мечтательно произнесла я, тихо удивляясь, как у Ната всегда всё просто. – Не боишься? – толкнула его локтём я. - Пусть они меня боятся. К тому же, я задумал кое-что ещё… - Что же? - Позже узнаешь, – не отрываясь от компьютера, ответил Нат и подмигнул. Не то мне, не то компьютеру. Наконец, он отдал мне коммуникатор, но делиться работой не спешил, пока я насильно не выпросила у него парочку досье, которые следовало проверить. Я знала, почему он так неохотно мне доверяет работу. Нат просто не хотел меня обидеть. Он способен быстро разгрести тонну информации и изловить в ней зацепку, которую я, скорее всего, пропущу. Доверять мне проверку и изучение информации почти бесполезно, хотя я и не глупая. Это он слишком умный. Моя беда в том, что мне очень хотелось ему помочь. Грузить Ната по полной программе, а самой сидеть, сложа руки, я не могла. - Мы будем проверять всех людей из списка, несмотря на то, что уверены в Лайдер? – вдруг спросила я, как раз когда Натаниэль передвинул вкладку с Фонарём, свернул вкладку с какой-то медвежьей мордахой, скопировал текст и пролистал с десяток фотографий. От скорости проделанных им операций у меня закружилась голова. – Медведь? - Мы не уверены в Лайдер, но она главная подозреваемая. Пока мы её не поймали, нужно исследовать все варианты, иначе мы можем что-то упустить. – Нат помолчал. – Да, медведь. Это игра для детей старшего школьного возраста. - Я думала, ты школу закончил. - Эту игру я делаю для малолетних капитолийских лошпедов, – проворчал Натаниэль. – И я не заканчивал школу. Этот рассадник дегенератов не мог дать моему офигенному мозгу и эго ничего ценного. - Ты не копаешься в деле Лайдер? – Я отложила в сторону коммуникатор, на что Нат лишь покачал головой. - Одно другому не мешает. Я делаю всё сразу. Мы не можем вечно красть деньги с коммуникатора, а эта игруха отличный способ пополнить казну, – мягко объяснил Нат. Вкладки то и дело отражались на его лице разными цветами. Он очень быстро читал, умудрялся за всем следить, выполняя кучу процессов сразу, и нигде не оплошать. Натаниэль неустанно что-то искал, что-то писал, что-то читал, открывал программы, вламывался на запретные виртуальные территории и потому, глядя на всё это мне стало стыдно вдвойне. Он и правда мог обработать все наши списки, ему по силам было разложить всё по полочкам, а я могла только вникать в дело Калии, что было каплей в море. Мне вдруг вспомнились слова Ната перед сном. Как же трудно выбросить это из головы. Я прочла седьмую строку материала о награждении Калии уже пять раз, но так и не вникла в суть, потому что думала о чём угодно, но не о ней. - …со стенами? Пелена с глаз обрушилась и я вдруг поняла, что молча уставилась на Натаниэля, пока тот со мной о чём-то говорил. Я ни слова не расслышала. - Что? – постаралась как можно беззаботнее спросить я, но загадочное выражение на лице Ната никуда не делось. - Я понимаю, что пялиться на меня это как смысл жизни, но что там с Калией? - А, Калия... – Я изо всех сил старалась держать себя в руках, но что-то пошло не так и всё покатилось к чертям. Я взяла коммуникатор, рука дрогнула и он выпал куда-то под стол. Машинально пригнувшись и подавшись вниз, я ударилась головой о локоть Ната, который тоже бросился вслед за своим высокотехнологическим сердцем, искренне вверенным мне на хранение. Стул Ната с грохотом свалился на пол, его уголок задел голову Лафлауэра, тот ойкнул, случайно выдернув какой-то шнур из гнезда компьютера. - Мейсон, не шевелись, пока я не выберусь, ладно? – попросил он, подняв руки. Коммуникатор уже был в одной из них. Он вставил шнур обратно, вылез из под стола, вернул приличный вид своему стулу и только тогда, еле сдерживаясь от смеха, подал мне руку. – Ты чего глюканула-то? - Задумалась. Иногда у меня всё из рук валится, – оправдалась я, усаживаясь снова рядом с Натом и вытирая коммуникатор об одежду. – Сейчас особенно. - Влюбилась, видать? – с серьёзной миной спросил Нат, за что тут же получил подзатыльник. – Что ж ты так любовь свою дубасишь, дровосек жестокий? Наслаждайся сопливой эйфорией, – подмигнул мне он и вновь углубился в содержимое на мониторе. К счастью, вырванный провод ничего серьёзного не натворил и электронный питомец Ната продолжал работать исправно. – Так что с Калией? Есть что-то интересное? Я не сразу собралась с силами, чтобы ответить, потому как голова шла кругом, а пальцы занемели и совсем меня не слушались. Сделав глубокий вдох, я открыла файлы, касающиеся Калии, как вдруг поиск по её имени трижды просигналил о появлении какого-то нового материала. Натаниэль склонился над коммуникатором, с любопытством заглядывая в экран. - Пользуешься поиском? - Как и ты, – кивнула я на компьютер. – Обалдеть. - Что там? С довольным выражением лица, я повернула экран коммуникатора Натаниэлю, у которого от удивления глаза на лоб полезли. Он выхватил у меня из рук мини-компьютер и принялся быстро перепрыгивать со строки на строку, пока не дочитал сообщение до конца. - Калия мертва, – не могла поверить собственным словам я. - Не просто мертва. Ей оторвали голову. - Отрезали. - Да пофиг. Чувиха без башни, прямо как знаменитый всадник! Интересно, кто это её так?.. - Какая уже разница? Её можно вычёркивать из списка. - Только если это не инсценировка, – задумался Нат. – Нужно обязательно проследить за расследованием и покопаться в этом деле ещё. Подумай сама: мы подозревали Калию, она могла точить на меня зуб, её каким-то образом исцелили, а теперь нашли убитой. Это не несчастный случай, смерть при исполнении или самоубийство. Калию грохнули. Кому она вообще мешала? - Она из миротворцев. Им все желают зла. - Покопайся в этой теме, ладно? Контакты, академия, где в последнее время она околачивалась и всё такое. Было уже поздно, но наш вечер, похоже, только начинался. Я пробежалась по наработкам Ната, по всем новостям по поводу смерти Калии, заглянула в смежные темы и перечитала столько всего, что голова трескалась по швам. Наверное, никогда прежде я столько не читала. Хуже всего то, что, кажется, это была бесполезная информация. Ничего, что могло бы нам пригодиться, я не отыскала. Никаких намёков на то, с чем мы имели дело. Калия была просто случайной жертвой. Устав от глупых поисков неведомо чего, я отлучилась в другую часть кухни и наклепала для нас с Натом несколько бутербродов, которые даже ночью ушли на ура. Я угощала его, он меня, и мы вместе обсуждали то, что у нас есть, и чего нет. Со стороны могло показаться, что мы обсуждали погоду, свои предпочтения или чёрт знает что ещё, настолько уютной и спокойной казалась эта беседа. Мне хотелось бы, чтобы так всегда и было. Я опустила голову на плечо Ната, и приобняла его вместе с ним читая всё то, что высвечивалось на мониторе, хотя половину текста я обычно и не улавливала, так быстро он сменялся. Мне нравилось это затишье, нравилось делать что-то вместе с Натаниэлем, нравилось быть посвящённой в его работу и вдыхать этот нежный запах ландышей, который переборол даже вонь от мазей, которыми я обработала его раны. Мне достался самый лучший парень на свете. Когда я открыла глаза, перед моим взором повис чёрный квадрат, в окружении ярких лучей, рядом с которым отсвечивало что-то белое. Я приподнялась и простонала – всё тело занемело, глаза щипало, а на руках остались внушительные красные полосы из-за того, что я заснула за компьютерным столиком, как и Нат. И тут я поняла, что заставило меня пробудиться – кто-то нервно стучал в дверь. Настойчиво, уверенно и раз за разом, как будто дятел. - Нат, просыпайся, уже утро, – промямлила я, направившись к выходу. По пути я задела ногой дверной косяк, а когда дошла до двери, потирая припухшие ото сна глаза, и открыла её, на меня словно обрушился водопад. - Доброе утро, мисс Мейсон, скажите, а… Около моих дверей столпилось порядка десяти человек в разноцветных одеждах с разными париками и какой-то хернёй в руках, похожей на бочонки. Лишь по линзам внутри бочонков мне стало ясно, что это камеры, а цветастые ублюдки – журналисты. За ними собралась небольшая толпа зевак, часть которых пялилась на дом, а другая часть рассматривала машины репортёров. Впереди всей толпы стояла высокая девушка с подобранными наверх пшеничного цвета волосами, ярко-красной помадой на губах и в голубом приталенном пальто, хотя на улице уже было тепло. Она о чём-то трепалась со мной, невинно клепая наращёнными ресничками, но я её не слушала. Эти кретины в телевизоре втоптали меня в грязь, а теперь лезли со своими камерами и «добрым утром» в мой дом? - Валите к чёрту! – крикнула я и только потянула дверь на себя, как эта мымра тут же вцепилась в неё, а вместе с ней подпряглись и остальные. - Это правда, что вы приворожили Натаниэля Лафлауэра? Он сейчас с вами? Что вы думаете о новой версии поджога дома Лафлауэров? Что вас связывает с Финником Одейром? Правда ли, что вы один из тайных членов Лупанария? - Лупа… что? Что вы вообще несёте? Отпустите мою дверь! Вы не имеете права вторгаться в мой дом! – закричала я и оттолкнула самого приставучего низкорослого мужичка, который не устоял и свалился на своих коллег. – А тебе, мымра, придётся подремонтировать хобот, прежде чем ты вновь рискнёшь сюда заявиться. – Я вложила в эти слова всю злость, на которую только была способна, а затем, словно в довершение своего полотна хорошенько съездила по лицу болтливой красотке. От удара её перебросило через позади стоявшую девчонку с хвостиками, чем я полностью осталась довольна. Наверное, ей расшибло нос в омлет. Прежде чем столичные дегенераты оклемались, я потянула дверь на себя и громко её захлопнула, защелкнув все нужные замки. Вдох-выдох. Я в безопасности. Костяшки пальцев предательски заныли, ещё не отойдя после драки на площади, но оно того стоило. До чего приятно иногда кого-то бить! - Эй, ты в порядке? – выскочил из комнаты Нормана запыхавшийся Нат. Заметив немой вопрос в моих глазах, он поспешил оправдаться. – Кто окно заколотил вчера, а? Избегают одни лохи слежки... Какой-то неудачник пытался влезть в наше окно, порезался и застрял из-за чрезмерно отросшего пуза. Я избавился от ублюдка и заколотил окно фанерой, которая на кухне валялась. Надолго этого не хватит – придётся заколачивать досками. Нат подошёл ко мне и робко приобнял, заметив, что чувствовала я себя паршиво. Причин на то хватало. Одна из них сейчас, наверное, ремонтировала свой нос, если не вырубилась. А ведь это лишь начало. - Я врезала журналистке, – сказала я надеясь снискать одобрение Ната. Другой человек на его месте мог сказать, что я должна была всё уладить дипломатично, что нужно было показать, что я не та, кем меня выставляют в новостях, что я должна отреагировать спокойно и сдержанно. - Моя школа, – горделиво заявил Нат и легонько чмокнул меня в щёку. - Теперь они наклепают обо мне материал, где выставят ещё и психом. - А с хрена ли они врываются в нашу обитель? Завалились бы они так к Сноу или Лане – я бы посмотрел, как бы им не врезали! Лана и вовсе бы отыскала всю их родню и замочила вплоть до троюродных внучатых племянников. – Нат вздохнул. – Ты всё сделала правильно. Пусть эти выхухоли знают своё место. - Знаешь, а это было очень приятно, – согласилась я. – Как будто избавляешься от занозы, которая долгое время мешала. - Может, они свалят? – предположил Нат, но в его голосе не слышалось веры в то, о чём он говорил. Я нехотя выпуталась из его объятий и подалась к ближайшему окну, завешенному белой тканью. Немного её отодвинув, можно было разглядеть, что происходит перед двором. Натаниэль склонился надо мной, тоже выглянув наружу. - Видишь, сколько их? Как от них избавиться? - Не знаю, перестрелять к чертям собачьим? – Я подняла голову вверх и увидела, что Нат улыбался. Очень смешно. Хотя тьма внутри меня всеми руками и ногами была «за». Эти люди нихрена хорошего в своей жизни не сделали, они лишь портят её другим, но, к сожалению, это не повод их убивать. – Вот тебе и слежка, которую Фонарём не перекрыть… - У этих уродов даже машины здесь, а значит, они тут надолго. Как мы теперь будем выходить из дому? Они же явно будут следить за нами. Мало того, могут ввалиться в дом и напичкать его прослушкой. Кто знает, какими хреновинами пользуются эти твари, чтобы раздобыть сенсации? Я не сомневалась, что журналюги уходить не собираются, что только подтверждалось их действиями. Они точно рой пчёл скопились около своих машин и что-то обсуждали, поглядывая на наш дом, словно на лакомый кусок. Некоторые местные охотно с ними говорили, а значит, грядёт новая порция увлекательных историй обо мне и Нате, но что ещё хуже – рядом жил Мэддокс, к которому они точно заявятся, а потом остановить круговорот дерьма в телевизоре не сможет даже сам Сноу. Какой-то молодой парень приводил в себя пострадавшую мымру, двое девчонок в стороне вытащили еду и с радостными минами на лицах принялись накрывать поляну. Вот хрень. Держать оборону дома и без того было сложно, а теперь у Лайдер появились пешки, которые будут выполнять грязную работу, а мы им даже предъявить ничего не можем. - Наверное, мы никогда не были столь охренительно популярными, – заявил Нат. – Вот она вся сущность общества – никому не интересно, что миротворца Калию Верден нашли без головы, зато инфу о том, кто кому приходится любовником все жрут тоннами. Клинические придурки. Нат задёрнул шторку, взял меня за руку и повёл за собой. Я не сопротивлялась. Пялиться весь день на этих тупиц в мои планы не входило, хотя следить за ними нужно было. Мы оказались в окружении врага и как теперь выбраться из него, неясно. Мы пришли на кухню и первым делом Нат врубил телевизор, а затем и компьютер. Странно, но на большинстве каналов о нас не было и речи, что могло значить лишь одно – нас берегут на вечернее время. Ещё бы, такая скандальная история, вдруг дети увидят и пойдут по пути испорченных победителей? Пока Нат подготавливал свою технику к работе, я заварила нам горячий шоколад, чтобы мы как абсолютная элита, хоть и находящаяся в полной заднице, попивали напиток богов. В это время по какому-то ультрамодному каналу вновь началось вещание о нас. Шарлотта давала очередное интервью с нарисованными потёками от слёз на лице, дуры в зале вздыхали, а суровая ведущая через каждых десять минут напоминала, что «так делать нельзя, нет-нет-нет, так делать плохо». Цирк уродов. После этого увлекательного шоу начался какой-то обзор, в котором проводили опрос среди девчонок публичного дома, где шлялся Нат в поисках Калии. Опросили одну, другую, третью, а когда дошли до четвёртой, эфир вдруг прервался, якобы по техническим причинам. Нат резко обернулся, как будто услышал что-то интересное. - Это же Блум. Я нахмурилась, стараясь вспомнить о какой такой Блум идёт речь. - Девчонка, которая мне помогла. Её вырубили, потому что она не сказала то же, что и остальные. Прокололись землеройки. Наверное, думали, что в Лупанарии все будут поливать меня помоями. Чёрт, да они выдумывают свои истории на ходу и даже не утруждают себя обработкой инфы, лишь бы раньше других запилить материал! – возмутился Нат. Я понимала его и полностью разделяла возмущения, но почему-то я зацепилась за другую мысль, почти пропустив мимо ушей всё, что он сказал. Калия. Нат не просто так сказал мне отслеживать информацию о ней. Всё, что сейчас происходило вокруг нас, было важно. Любая мелочь могла натолкнуть нас на верный путь. Лайдер думает, что мы идиоты и не сможем собрать разбросанную ею мозаику. Даже если мы её и изобличили, доказать вину и наказать её пока невозможно, но для нас с Натаниэлем даже это не более чем дело времени. Я копалась в содержимом коммуникатора, стараясь внимательно анализировать всё, что попадается и в какой-то момент мне даже стало интересно заниматься этим. Вот если бы это ещё и не портило нам жизнь… Я нашла все упоминания о смерти Калии, но они были на диво однообразными и пустыми, как будто не случилось ничего примечательного. Подумаешь, померла звезда миротворцев, подумаешь, ей оторвали башку – рутина. - Эй, Мейсон, ты знала, что Сенека подох? – Голос Ната выдернул меня из потрясающе скучного отчёта с места преступления. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы повторить слова Ната у себя в голове, а потом ещё несколько, чтобы понять, о чём речь. - Сенека Крейн? - Да, только посмотри, распорядители записали на камеру в его честь некролог. Горюют бедняжки. – Нат указал на экран, где с серыми лицами и трагедией в глазах кучка идиотов почитала память главного идиота. – А ведь он был в нашем списке врагов. Его зарыли на Арлингтоне. Не повезло чуваку. - Жаль. Он мне даже нравился, – хмыкнула я. – С ним можно было договориться, а ещё он не такой поехавший сноуобожатель как большинство. - Сенека спас тех дурачков из Двенадцатого. Видишь, что случается с любителями мыльных опер? А ты мне одну такую подарила и заставила читать. - Слушай, Нат, я тут думаю о Калии… – начала я, стараясь выстроить в голове логическую цепочку от начала и до конца. – Её убили – это факт, потому что люди сами не теряют головы… - …если только от безумной любви, – мечтательно, с придыханием сказал Нат, перекривляя влюблённых девчонок. Он скорчил такую сияющую рожу, что я едва сдержалась, чтобы не засмеяться вслух. - Прекрати паясничать. Человеку башку оторвали. - Развлекаюсь, как могу, – фыркнул Нат и уткнулся лицом в стол, свесив руки. – Эта идиотия меня задолбала. Хочу выпендриваться. Кажется, мой мозг сейчас бомбанёт от передоза информации. Я уже нихрена не понимаю, но ещё столько всего перелопатить нужно. - Нат, послушай же! – толкнула его я и он лениво повернулся ко мне лицом, по-прежнему лежа на столе. Волосы скрывали половину его лица, и он их сдувал через каждые три секунды, они спадали вновь, он опять их сдувал и так кругу снова, снова и снова. – Блин. Что, если убийца Калии наш клиент? - Докажи. - Доказывать пока нечего, но у меня есть одна мысль. Что, если нам указали на Калию? Каков шанс, что мы вспомнили бы о ней, когда всё это началось? Мизерный. Калия точно не была бы нашим подозреваемым, но она им стала, а почему? Потому что была на празднике и была здорова. Что, если её чудо-исцеление не более чем хитрый ход, чтобы ты вспомнил о том, почему она была больна, и заподозрил её? Что, если Калия не просто подставное лицо, а свидетель. - Свидетель чего? – Скептицизм так и пёр со слов Натаниэля. – Думаешь, она была знакома с нашим недоброжелателем? Какой смысл тогда её убирать? Ведь мы можем проверить все её контакты и напороться на Лайдер. То есть недоброжелателя, который, вероятно, Лайдер. - Нат, Калия не обязательно должна быть знакома с Лайдер. Возможно, Калия знала о каком-то нашем враге и могла забраковать всю мозаику. Может, оно пыталось с ней договориться или что-то в этом роде, но когда ничего не получилось, решило её убрать. Или же Калия что-то разузнала. – Я замолчала, потому что мне в голову пришла ещё одна, ещё более феноменальная мысль. – Что, если это как-то связано с плутониевым делом? Нат приподнялся, с интересом глядя на меня. Глаза его вспыхнули, скука моментально растворилась. Ему понравилась моя теория, чёрт побери! Как приятно быть полезной тому, кому в принципе быть полезным никто не способен. На минутку я даже почувствовала себя такой же смекалистой, как Нат. - Мы с Калией иногда пересекались, но в основном, по мелочёвке – я от неё смывался, она хотела меня посадить. Ничего особо примечательного у меня с ней не было кроме дела с кражей плутония, – размышлял вслух Нат. - Значит, есть вероятность того, что оно могло быть одним из воров. - Их не поймали. Плутоний не нашли. О том, что где-то он использовался, я тоже не слышал. Даже если Калия что-то разузнала про плутониевых расхитителей, это нам почти ничего не даёт. Единственную зацепку она, вероятно, утащила с собой в могилу. - Хорошо бы обыскать её дом… или где она там жила в последнее время. А ещё, можно покопаться в плутониевом деле – может, всплывёт что-то странное. Кстати, а ты ничего не помнишь интересного? Нат потёр лоб ладонью, как будто вспоминать было некомфортно для его черепушки. - Ну, эти ушлёпки-воры хотели повесить всё на меня, пользуясь моей ключ-картой. Я не знаю, как и когда они у меня её украли – я не заметил. Ещё ограбление произошло в выходной день. Пока больше ничего вспомнить не могу. Знаешь, а это очень дельная мысль, – сказал Нат и подмигнул мне. – Ты умница. Всего несколько слов, а как тепло стало от них на душе. Нат похвалил меня и теперь мне больше всего хотелось, чтобы я оказалась права. Если Лайдер была одним из похитителей плутония, то её смело можно сдавать миротворцам, и мы станем свободны. Эта мысль грела мне душу, но не столь сильно, как ощущение нежного поцелуя с ароматом ландышей, коим меня вознаградил Нат. Я задержала дыхание, пока остервенелое сердце скакало по грудной клетке и для меня на мгновение перестало существовать всё это болото, в которое мы встряли. Остался только тихий шёпот, касание кончиком носа моей щеки, дразнящие губы и тёплые руки обрамляющие мою талию. - Браво, мисс Мейсон, вы истинный Лафлауэр! – прошептал Нат и я уж понадеялась, что он поиграет со мной ещё хоть минутку, но он обернулся, потому что по телевизору врубился очередной репортаж о нас. Как же мне хотелось запустить в этот экран чем-нибудь тяжёлым! - …что это всё чья-то злая шутка или происки завистников. Мы знакомы с детства и я уверен, что Джоанну просто оклеветали, потому что… Пожалуй, это был самый неожиданный репортаж последних дней. Какой-то идиот решил взять комментарий у миротворца, а вместо этого наткнулся на Дерби! На того самого Дерби, который… вообще-то стал миротворцем. Ещё одна оплошность журналюг – снова попали не на того человека. - Эй, это же твой дружок-миротворец! – оживился Нат, прислушиваясь к телевизору столь внимательно, как будто хотел уличить в передаче скрытый смысл. – И… какого фига? Он не поливает нас дерьмом? Так бывает? - Это ведь Дерби. Он безобидный и не скажет о нас плохого, – пояснила я, но Ната этот ответ не устроил. Он смотрел то на экран, то на меня снова и снова, а потом нахмурился и на его лице вспыхнуло такое торжествующее выражение, словно он узнал самый секретный секрет на свете. - Вы были друзьями, да? - Нет, – начала отнекиваться, но было уже поздно. Машина запущена. - Ё-моё, – протянул Нат, вглядываясь в моё лицо так, словно оно было открытой книгой и он её читал. – Вы что с ним… охренеть! Быть того не может! Вот где долбанная сенсация, а не то, что клепают в столице! - Не выдумывай. Ничего такого не было. Вырубай свою фантазию и работай, Лафлауэр. - Я обещаю его не трогать, – заявил Нат, положив руку на сердце. – Правда. Я обещаю даже не ревновать. Расскажи о нём. – Нат загорелся так, что выбора у меня не оставалось – либо прикончить Натаниэля, либо всё ему рассказать. - Мы с ним когда-то в далёком детстве немного дружили и всё. Конец истории. - Маленькая лгунья, – подмигнул Нат и я ощутила, как к лицу подступает жар. Только не сейчас! - Дерби из тех идиотов, которые верят в зубных фей, мечты, в разные идеалы и хорошую жизнь. В детстве это ещё котировалось, но когда мы стали чуть постарше… на него никогда не влияли реалии. Он жил в каком-то святом месте, где всё идеально, либо у него с десяток розовых очков, я не знаю. Смешнее всего, что его мечты реально сбываются. Миротворцем стал… фигня какая-то. Мы немного дружили, ходили в библиотеку… - Чего? – насупился Нат. – Мейсон? В библиотеку? Не гони. Ты прикалываешься? - Я ходила туда за компанию! Вот и всё. - Ты что-то недоговариваешь. – Натаниэль смотрел на меня так пронизывающе, что мне казалось, я вот-вот провалюсь сквозь землю. – Например, то, что вы… - Нет. - Конфетка, если я хочу что-то узнать, я узнаю. Перелопачу всю инфу, отыщу твоих одноклассников… - Он меня поцеловал однажды. Этим и ограничилось. Мы были детьми! - Ага, первый поцелуй, – засмеялся Нат так заливисто, что аж покраснел от смеха. А может, оттого, что не хотел, чтобы этот самый первый поцелуй был у меня с кем-то другим кроме него. – Твой дружок может нам пригодиться. Свои люди среди миротворцев… – задумчиво проговорил Нат, уставившись в одну точку, словно обдумывал что-то важное. – А он есть в твоём списке врагов? Что-то я его там не припоминаю. - Его там нет, потому что он мне не враг. - Ты шутишь? – Глаза Ната округлились в удивлении. – Добрый миротворец, который говорит о нас хорошее, разгоняет взбесившуюся толпу, да ещё и целует тебя первым! Стрёмный тип. Почему он объявился только сейчас? - Никуда он не объявлялся, Нат. Он всю жизнь живёт в Седьмом. Парень дослужился до звания миротворца, вот и попался нам на глаза. Не будь параноиком. Дерби такие выкрутасы не по силам, а вот кое-кому другому ещё как, – напомнила я и Нат притих, но я готова поспорить, что он уже обдумывал как изучит личность Дерби. - Отлично. Тогда попробуй покопаться в деле Калии ещё, а затем приступай к поиску информации о своём списке врагов. Если хочешь. - А ты? - У меня полно работы, – вздохнул Нат. Это была чистая правда. Наверное, я бы за месяц не смогла перелопатить столько информации, сколько Нат изучил лишь за этот день. Он постоянно что-то печатал, что-то читал, подходил к списку наших врагов и делал пометки. Коллаж, досье, новости – страшно подумать, сколько всего ему ещё придётся раскопать, чтобы нащупать ту самую жилку, которая практически наверняка приведёт нас к Лайдер. Время летело слишком быстро, и уже совсем скоро я едва могла разглядеть буквы на экране. Сон оказался беспощадным, потому продолжать работу я была не в состоянии, как, впрочем, и Нат, который почти заснул, но продолжал ворчать, что у него сна ни в одном глазу и ему нужно работать. Наконец, я вынудила его пойти спать, и стоило ему коснуться подушки, как он тут же заснул. Я рухнула рядом с ним и моментально отключилась.***
- Эй, Мейсон, просыпайся. – Послышалось сквозь сон. Я всё ещё спала, но голос Натаниэля уже отчасти выдернул меня из той сладкой неги, в которой я пробыла… сколько? Час? Два? Я открыла глаза, но передо мной стояла всё та же тьма, что и во сне. - Чего тебе? – прошептала я, отворачиваясь на другой бок, подальше от Ната, который мешал спать. - Ты же любишь свидания? Махнём на романтический взлом? – Голос Ната звучал на удивление бодро, значит, он уже какое-то время не спал. Я нехотя протёрла глаза, но изображение от этого ничуть не прояснилось. Тогда я потянулась к тумбочке, нащупала на ней коммуникатор и взглянула на время. Яркий свет экрана ударил в глаза. 03:14. - Ты охренел? Мы же недавно легли спать! – возмутилась я и посветила на Ната коммуникатором. Он натянул чёрные штаны и такую же рубаху из плотной ткани, словно не то замёрз, не то собрался на улицу. Я понадеялась на первое, но когда заметила у него за спиной небольшой рюкзак, всё стало ясно. – Совсем крыша поехала? Ты серьёзно собрался сейчас на сви… - Одевайся теплее, я жду тебя у разбитого окна, – пролепетал он и, поцеловав меня в щеку, махнул в соседнюю комнату. – Ах, да, не вздумай врубать свет! Я даже не стала спрашивать, отчего вдруг мне в моём доме нельзя врубать свет. Ната в очередной раз перемкнуло. Проще наблюдать за всем со стороны, чем задавать вопросы. Кое-как без света я умудрилась одеться наощупь и также выйти из спальни в комнату Нормана к месту встречи, которое Натаниэль романтично обозвал разбитым окном. - Ты тут? – позвала я, всматриваясь в темноту. Кое-что всё же было видно, если присмотреться, хоть и совсем плохо. - Бу! – выдал Нат, тихо появившись сзади меня и обвив руками мою талию. Наверное, в любой другой момент я бы просто наслаждалась этим, но, чёрт возьми, не в три утра! – Полезай в окно, только тихо. - С какого, позволь спросить, фига? Неужели нет другого времени для свиданий? И куда, по-твоему, я должна лезть? В приколоченную тобой же фанеру? - Я для этого окно и заколотил, чтобы знать потом, как через него выбраться, – мягко ответил Нат, всё ещё не выпуская меня из своих рук. Он двинулся к окну нога в ногу со мной, из-за чего мы перемещались как куклы. Натаниэль дышал мне в шею, от неувядающих ландышей слегка вскружило голову. Кажется, он и впрямь задумал свидание среди ночи. – Коммуникатор с тобой? - Конечно, какое же свидание без него? – хмыкнула я, а в ответ услышала лишь тихий смешок, за которым последовал лёгкий поцелуй в висок. Руки Ната соскользнули с моей талии, и уже спустя мгновение Лафлауэр мелькнул вперёд меня и принялся копаться у окна. Что-то щёлкнуло. Нат отодвинул фанеру в сторону, пропуская в комнату прохладный ночной летний ветерок. - Полезай, – командовал он. – Только осторожно, чтобы новостные крысы не засекли нас. Ну, же! Там, снаружи, небо, звёзды, всякая романтическая хрень. Всё как ты любишь. - Мертвецов не хватает. Наверное, от передозировки информацией у Натаниэля случился бзик, иначе его странное поведение не объяснить, хотя его странности проявлялись циклично. Сама не знаю зачем, но я полезла в проём. Тихо, аккуратно, так, чтобы не угодить в рассыпанные снаружи стёкла и не создавать шум, который пробудил бы ненасытных журналистов. Когда я оказалась снаружи, Нат вылез следом и, воспользовавшись коммуникатором, включил сигнализацию, а затем схватил меня за руку и потащил за собой вдоль нашего дома так, чтобы мы оставались незаметными. На улице было довольно темно, потому вряд ли нас кто-то мог видеть, к тому же в эту пору в округе очень тихо – все, даже журналисты, спали и только мы, два дурака, куда-то тащились. И на кой фиг я настаивала на свиданиях? Нат таким образом мстил мне? - Ты хоть скажешь, куда мы идём? – прошептала я на бегу, стараясь не отставать. Он направлялся в сторону площади, что было само по себе странно, ведь это не лучшее место для ночных свиданий. - Я нихрена толком не вижу, – проворчал он, вдруг остановившись. – Проведёшь нас к ближайшему посту миротворцев? – неожиданно прошептал он, окончательно меня запутав. Свидание около миротворческого поста? Похоже, у Ната бесповоротно поехала крыша. Я нащупала его руку и оттянула в сторону заброшенного дома, около которого мы проходили. - Что ты творишь? – прошипела я, прячась за дерево, хотя никого рядом не намечалось. Натаниэль подошёл ко мне так близко, чтобы слышать его речь могла лишь я. - Неужели не ясно? – устало проговорил он. – Нам нужно оружие и ещё кое-что для поимки этой дрянной девчонки. Днём выходить слишком опасно, да и шансов на успех куда меньше. Мы идём затариваться у миротворцев, – прошептал Нат. Я замерла, переваривая сказанное им. – А ты о чём подумала? Ты что, повелась? – В его голосе ощущалась надменная улыбка. - Нет, конечно, я же не дура, – отрицала я, едва совладая с гневом. Хорошо, что было темно, и Нат ничего не разглядел. – Жестокий козёл. - Ладно, – протянул он, нащупав в темноте мою руку. – Я могу пойти с тобой на свидание завтра в три часа ночи куда-нибудь в лес, где тебя укусит за задницу дикий кабан. Я фыркнула и оттолкнула его, поспешив вперёд. Неужели нельзя было предупредить о своей задумке или хотя бы не издеваться на тему свиданий? Не знаю, злилась я или всё это меня забавляло, хотя о последнем Нату знать не обязательно. Спать хотелось невыносимо. Сколько я проспала? Час? Сорок минут? Ноги налились свинцом, глаза горели, а эта оптимистичная рожа, которую я, к счастью, в темноте практически не видела, раздражала своим поведением ещё больше, чем всё остальное. Как же он меня нервировал! И в то же время мне нравилось в нём это. Этакая очаровательная коварность. Чертёнок с ангельским сердцем. - Я не мог тебя оставить одну дома, – прошептал Нат, когда мы уже обходили площадь всякими виляющими тропинками, чтобы никому не попасться на глаза. – Там небезопасно. Здесь тоже небезопасно, но ты ведь со мной. - Мы почти пришли, рыцарь. Что дальше? – спросила я, стоя совсем неподалёку от небольшой постройки, внутри которой сидели миротворцы. Через небольшое окошко было видно, что у них горит свет, но не факт, что они караулили. Никто и никогда не вламывался в их загашник, потому они вряд ли готовы к такой наглости. Натаниэль взял меня за руку и тихо повёл за собой к входу в помещение. Дверь, естественно, закрыта. Тогда Натаниэль без разрешения пошарил в кармане моей кофточки и вытащил оттуда коммуникатор, который приставил к двери, принявшись что-то на нём набирать. Свет от коммуникатора практически не исходил – Нат настроил минимальную яркость. Вламываться на миротворческий пост глупо, но всё же это было вполне в стиле Ната. Он ведь был несколько раз судим, хоть и постоянно отмазывался благодаря отцу Флори. - Есть, – сообщил Нат, но я никаких особых изменений не заметила. Дверь по-прежнему была закрыта. – Цифровой код снят, остался обычный замок, – почти неслышно прошептал Нат, скинул рюкзак и принялся в нём копаться, пока не достал оттуда пару тонких проволочек, видимо, играющих роль отмычки. Пара минут – и что-то щёлкнуло. Нат с торжественным видом толкнул дверь, но та даже не шелохнулась! – Долбанный засов! Кто ими вообще пользуется? Судя по недовольству Ната, на третий замок в виде засова он не рассчитывал. Вот дурак! Никогда не продумывает план до конца! - Ладно, план «Б», – шустро проговорил он, пряча отмычку в рюкзак и доставая оттуда нож. В одной руке Натаниэля был тот самый мой ножик, который лежал у меня под подушкой, в другой – коммуникатор. Нат поводил по экрану пальцем и электричество внутри конуры миротворцев погасло. - А что у нас за план «Б»? – поинтересовалась я, предчувствуя неладное, но Нат так и не ответил вразумительно. - Не хотел я это делать, но… Врубай шокер, – сказал он и что было духу постучал рукоятью ножа в дверь. Даже глухой, наверное, услышал бы этот грохот! Реакция миротворцев не заставила себя ждать – изнутри послышались шаги и возня. Без освещения им придётся туго. Судя по звуку шагов, народу там не много. Возможно, даже Дерби сейчас на посту. Наконец, засов открылся и первый миротворец вывалился наружу. На нашей стороне была темнота, а на его – пушка, вот только он и выйти-то не успел, как Нат этой же пушкой его огрел и вырубил, подловив внезапностью. - К окну! – шепнул мне Нат, а сам прижался к стенке так, что даже его силуэт перестал быть виден. Я, не мешкая ни секунды, поспешила к окну и, приложившись по нему локтём, разбила стекло. Эти звуки миротворцы явно услышали, а значит, у меня оставалось несколько секунд. Я шустро отряхнула стёкла с рамы и ввалилась внутрь, даже не задумываясь о том, что делать дальше! Зачем я сюда пришла? Куда вообще идти дальше? Организаторские способности Натаниэля просто ужасны! Скорее всего, моя задача просто проникнуть внутрь и отвлечь хоть парочку миротворцев на себя. Одну пушку Нат уже раздобыл, но этого мало, значит, мы будем искать ещё оружие. Стоило мне оказаться внутри миротворческой конуры, как на меня тут же налетел первый местный обитатель. Я врубила шокер и вдавила его в ногу миротворца. Тот вывалился в окно, а когда падал, я подхватила и его пушку. У нас оставалось ещё несколько секунд. Внезапно в соседней комнате что-то засветилось – один из служителей Капитолия будто Прометей, обзавёлся огнём, точнее, фонариком. Я подалась к дверям, готовая врезать ему, как только он свернёт сюда, но послышался выстрел и свет погас. - Эй? – тихо позвал меня голос Ната, и я тут же выскочила из своего тайника. Всё происходило так быстро, что мне казалось, будто кровь в организме штормит. Выходит, на посту было три миротворца, которые вырубились, хоть и ненадолго. Натаниэль бросился к ящикам и сейфам, громя и разбрасывая всё, что ему не подходило. Мне он подкинул ещё один пистолет, который я запихала ему в рюкзак вместе со своей пушкой. Наконец, Нат схватил меня за руку и мы понеслись к выходу. Сколько времени у нас ушло на этот взлом? Две минуты? Или одна? Всё происходило с такой скоростью, что я не поспевала понимать, что вообще творю! Мы бежали узкой улочкой, приближённой к череде деревьев, почти ничего не видя и то, что мы до сих пор никуда не врезались и не провалились, просто чудо! Если бы миротворцы могли предположить, что в эту мирную ночь на них кто-то нападёт, они бы точно не сомкнули глаз. Внезапность решила исход этой стычки ещё с самого начала. Вот что значит, отбиваться от кого-то спросонья. Поначалу я слышала только биение своего сердца и топот наших шагов, но затем появились и другие звуки. Бормотание людей, машинный гул, гавкающие собаки… В такую не то позднюю, не то раннюю пору слышимость даже слишком хороша. - Миротворцы расчехлились, – прошептал на ходу Нат. – Быстрее. Он прибавил в скорости, но мою руку не выпускал, пока мы не оказались меж деревьев. - Поможешь? Прожив столько лет в лесу, я просто не могла не запомнить каждый здешний кустик, потому повела нас самой короткой дорогой домой. Хорошо бы успеть добраться до тех пор, пока миротворцы не поднимут шумиху на весь округ. Пару раз Нат спотыкался о ветки и едва не падал, но я вовремя успевала его подхватить, потому мы практически не сбавляли в скорости. В какой-то момент мне даже понравилось бежать по ночному прохладному лесу, да ещё и в такой компании. Быстрый бег всегда повышал настроение, хотя по дыханию Ната этого не скажешь – чем ближе мы оказывались к дому, тем тяжелее он дышал. Совершенно чокнутый. Сунулся к миротворцам, рассчитывая на одну лишь удачу! Меня одновременно переполняло столько чувств, что от них кружилась голова. Я как будто совершила какую-то детскую проказу, от которой чудом увильнула и за это была горда собой. Организм взбодрился, спать больше не хотелось и только от тёплой руки Натаниэля исходило что-то похожее на слабые электрические импульсы. Не кусачие, от которых сводит тело, а приятные покалывания. Я задумалась о том, как же всё-таки хорошо, что Нат такой, какой есть. Двинутый, иногда непонятливый, внезапный, авантюрный. С таким никогда не соскучишься и не засидишься на одном месте. Он – движущая сила. Моя. Я вдруг остановилась как вкопанная, тело как будто погрязло в трясине. Мне так захотелось сделать кое-что, так захотелось, что всё остальное, в том числе и преследующие нас миротворцы, напрочь вылетело из головы. - Ты чего? – обеспокоенно прошептал Натаниэль и тоже остановился. Ночная прохлада обратилась в жар, в нечто пылкое, что унять я была не способна. Предательское желание так и рвалось наружу, а я оказалась перед ним бессильна. Я подалась к Натаниэлю и, обхватив его лицо обеими ладонями, поцеловала. Кажется, я провалилась сквозь землю и парила в свободном падении. Чёрт, нам нужно было бежать, ведь до дома осталось совсем немного, но я не могла от него оторваться, не могла им насытиться, как и взять себя в руки. Голова шла кругом и я перестала ощущать твёрдую почву под ногами. Наверное, я была слишком настойчива, но сейчас мне было всё равно. Одной рукой я обвила шею Ната, вторую запустила в его шёлковые волосы, не в силах оторваться от его губ. - Ты… совсем… чокнулась? – Отстраняясь, Нат выдыхал слова мне в лицо так тихо и осторожно, словно не возмущался, а нахваливал. Его руки оставляли на моей коже горящий след, а прикосновение губ было таким робким и в то же время уверенным, что сомнений у меня не осталось. То, что он сказал мне тогда, после драки, он наговорил не спросонья и не в шутку. - Я люблю тебя, – набралась смелости я. Стоило это сказать, как сознание стало меня покидать. По телу разошлась дикая слабость, воздуха не хватало, я вся пылала. Хотела бы я видеть лицо Натаниэля в этот момент, но было слишком темно, чтобы что-то различить. - Нашла время! – Снова возмущение, но звучало оно как восхищение. Я снова потянулась к нему и поцеловала, касаясь своим кончиком носа его. Щёки Натаниэля горели и, кажется, это было беспомощное молчание. Он провёл рукой по моей щеке, позволив ощутить как дрожали его пальцы, а рваное дыхание щекотало мне кожу. Наверное, мы бы простояли так целую вечность, пялясь глаза в глаза, не видя друг друга, если бы неподалёку у кого-то не залаял пёс. Нат спохватился первым и потащил меня за собой, легонько поглаживая большим пальцем мою ладонь. Остаток пути до дома я провела как в тумане. Я серьёзно сказала ему это? А что он мне ответил? В голове мысли сбились в кучу, и я никак не могла их разгрести, да и зачем, ведь сейчас мне было очень хорошо. Так хорошо, как никогда. Я пробралась через окно в комнату, Нат залез следом. В доме было по-прежнему темно и включать свет мы, конечно же, не стали, чтобы ни у кого не было повода обвинить нас в ночных похождениях. - Знаешь, ты просто сумасшедшая, – вслух заговорил Нат и я поняла, что он улыбается. – Ведёшь себя так, как будто и впрямь беременна. - Я же говори… - Верю я, верю. Не бузи. Просто подметил, – с неприкрытой иронией в голосе сказал Нат почти нараспев. Сейчас в темноте, когда я не видела его лица, голос Натаниэля казался ещё приятнее, чем обычно. Я никогда и ни с кем его бы не спутала, потому что помнила каждый оттенок каждой его интонации. Немного хрипловатый, но в то же время такой мелодичный и ровный, слегка шершавый, будто осенние листья, но такой чистый, словно хрусталь. Я хотела бы слушать этот голос вечно. Рюкзак Ната плюхнулся на пол, а его руки бережно окутали меня. Не такое уж и плохое получилось приключение. Я едва держалась на ногах, потому оступилась и стала на что-то мягкое. А ведь комната должна была пустовать. От неожиданности я вскрикнула или подумала, что вскрикнула, но Нат успел закрыть своей ладонью мой рот и крик выдался глухим. Я вцепилась в его плечи и аккуратно сунула ногу вперёд, вновь ощутив под собой пол. - Какого чёрта? – вырвалось у меня. – Я на что-то наступила, но здесь ничего не должно быть. Включи свет! Хоть это было бы и логично, включать его не стоило, потому как горящий свет в такую пору мог натолкнуть кого-то на мысль, что мы не спим по той же причине, что и миротворцы, носящиеся по округу. Я держалась за Ната и боялась двинуться с места, но посторонних звуков не наблюдалось. То, на что я наступила, не шевелилось. В голову полезли самые разные мысли, причём одна из них была краше другой. - Давай коммуникатор. У него освещение тусклое, – заявил Нат и я достала его подарок, без промедления включив и направив свет себе под ноги. Голубоватое свечение прорезало темноту, обнажив перед нами блеклую картину чего-то непонятного на полу. Головой я ещё понять не успела, что увидела, но крик уже успел вырваться наружу вместе с коммуникатором, шумно шлёпнувшимся на пол. - Что за чертовщина? – воскликнула я, крепче цепляясь за руку Натаниэля. Тот опустился за единственным, хоть и слабым источником света, приподнял его и расстроено простонал, опустившись коленями на пол. Около нас на полу лежали части тела какого-то животного. Сложно было опознать, не присматриваясь, кто это был, но, похоже, это пёс. Пёс с отрезанными конечностями и головой, небрежно сваленными в кучу на пол. На его шерсти поблёскивала кровь, но вокруг этого места не было никаких кровавых следов. Только сейчас я ощутила тошнотворный запах сырого мяса, крови и псины, который был не настолько едким, насколько этого стоило ожидать, как будто… его держали в холодильнике и недавно вытащили? - За что же тебя, малыш? – прошептал Нат, легонько прикрыв рот рукой. Даже при столь скудном освещении было видно, что его вот-вот стошнит, но голос Натаниэля прозвучал не с отвращением. Нат боязливо потянулся к собаке рукой, коснулся её и сразу же отдёрнул, как будто ошпарился. - Это она, да? – спросила я. – Опять эта тварь? С чего она стала нам дохлых псов подбрасывать? - Ты что, не видишь? Это не дохлый пёс. – Нат плавно поводил над ним коммуникатором, внимательно осматривая со всех сторон. – Его убили специально для нас. Отрезали голову и лапы. – Лафлауэр сделал глубокий вдох и аккуратно приподнял туловище пса, выискивая что-то на его грудной клетке или спине. Видимо, он искал колотые раны, но их не было, значит, псу просто отрезали голову, а потом уже разобрались с лапами. Неужели собака не кусала нападавшего? Или Лайдер ему что-то вколола? – Труп свежий. Я знаю эту собаку. - Откуда? - Пёсик был единственным, кто поддержал меня в очень трудную минуту, – запинаясь, объяснил Натаниэль. – Когда я пытался к тебе вернуться, этот малыш меня подбадривал, а ещё помог найти мне одного психа из списка Ланы. - Это точно сделала Лайдер. Наверное, она следила за тобой уже тогда. – Натаниэль вздохнул и плавно провёл кончиками пальцев по мордашке пса, оказавшейся в неестественной позе в сравнении с другими частями тела. Похоже, Нат здорово расстроился из-за этой находки, потому у меня возникло лишь одно желание – поскорее убрать отсюда останки и кровь. – Нужно закопать его где-нибудь в лесу. Я принесу мешок. Только я собралась уходить, как Нат схватил меня за руку. - Шутишь, что ли? На улице кочуют столичные шныри. Ты представляешь, что будет, если они увидят нас с этим мешком? Они решат, что мы кого-то убили и прячем труп, а если они заглянут в мешок, будет только хуже. Раструбят на всю страну, что мы устраиваем жертвоприношения. – Нат поёжился, говоря об этом. – К тому же, если мы зароем его рядом с домом, эта шваль может найти следы свежевскопанной земли и тогда нам точно не поздоровится, а идти далеко в лес с трупом пса тоже не вариант, учитывая, что наверняка сейчас всюду шляются миротворцы. - Только не говори, что мы оставим дохлого пса здесь! - Само собой, оставим! Его нужно осмотреть, как бы мерзко это ни звучало и нам понадобится помощь, что вдвое мерзко. Собака могла укусить своего обидчика, могла его поцарапать или обидчик мог вколоть ей что-то. Нужно узнать, как давно она мертва, чем ей могли отрубить конечности… Всё это может указывать на Лайдер и тогда мы схватим её за жабры. - А тем временем нам нужно спать в одном доме с нашинкованной собакой? – спросила я, тут же пожалев о сказанном. Наверное, это было слишком резко. Нат нахмурился и всей той сказки, что окружала нас всего пару минут назад, снова не стало. Он поднялся с пола, всё ещё косясь на собаку. - Этот пёс был хорошим, – глухо сказал Нат и направился к двери. – А ещё он был живым. Пока не столкнулся со мной. Последние слова Ната показались мне какими-то уж совсем печальными, а настроение упадническим. Да что такого особенного было в этой собаке? Хотя, скорее всего, дело вовсе не в исключительности. До сих пор оно не переступало эту грань между назойливостью и кровопролитием, а теперь вдруг прислало нам это. Может, мёртвый пёс – некий знак, что дальше начнётся кровопролитие? Или это такой жестокий способ заставить Ната расклеиться? Я отправилась вслед за ним, размышляя о том, как Лайдер могла проникнуть в наш дом снова. Нат ведь установил сигнализацию, новые замки, даже чёртовы камеры видеонаблюдения, в запись которых, почему-то даже не заглянул… Когда я зашла в спальню, он уже лежал на кровати. Как легко заставить Ната не думать – достаточно всего лишь переложить эту функцию на сердце. Стоило ему начать думать сердцем, как он тут же становился уязвимым, и если раньше это его подзадоривало и вдохновляло на работу, то теперь, кажется, он от всего устал. - Нат, ты не посмотрел записи с камер, – аккуратно начала я, укладываясь в постель. – Там должно… - Там ничего нет, – отчётливо ответил он. Сна ни в одном глазу. – Оно взломало сигнализацию и замки, никак их не повредив, иначе система бы уже орала вовсю. Запись можно даже не смотреть. Лайдер на ней явно не светилась. Нагрянем завтра к твоему дружку миротворцу. Может, что-то и прояснится. - К Дерби? – удивилась я, ложась рядом с Натом, но тот по-прежнему не поворачивался ко мне. Ну, и задела же я его с этой собакой… – Зачем он тебе? Я же говорила, что ничего тако… - Да понял я уже. Он нужен нам по делу. Уж коль у нас нарисовался карманный миротворец, предлагаю этим воспользоваться. – Нат помолчал. – Я не позволю ей добраться до тебя. – Он потянулся рукой к моему лицу и плавно провёл двумя пальцами по вискам, щеке и подбородку, рисуя воздушную витиеватую линию. – Калии оторвали голову. Если мы найдём зацепку в собаке, то у нас появится возможность обвинить Лайдер в убийстве Калии. - Мы обязательно накажем её, – прошептала я и Нат мне улыбнулся, снимая очки. Он оставил их на тумбочке, а сам приткнулся ко мне близко-близко, заснув практически сразу, как только закрыл глаза. Ещё несколько минут я смотрела на него, а затем и сама, поддавшись неумолимому сну, сомкнула веки.***
Проснувшись, я не обнаружила рядом Натаниэля. За окном было совсем светло, но солнце не виднелось – небо затянули плотные тучи, а над землёй вихрями кружился ветер. День только начался, а уже сулил что-то нехорошее. Я переоделась в лёгкую тёмно-синюю рубаху без рукавов и чёрные, немного выцветшие штаны, умылась, причесала волосы, но Нат всё не появлялся. Дома его не было, на улице тоже, зато журналисты никуда не подевались. Хуже того, они таки добрались до дома Мэддокса и болтали с ним через дверь, ведь Мэддокс не любит гостей, даже тех, которые с удовольствием готовы полить меня грязью. Я закусила губу, поглядывая в окно. Интересно, что он им говорил? Вряд ли что-то хорошее. Пока я возилась с едой, попутно копаясь в коммуникаторе на предмет новостей и каких-либо зацепок, журналисты получили всю желаемую информацию от соседушки и попёрлись куда-то дальше. Очевидно, мы с Натом у них под прицелом и они будут искать любые проколы, связанные с нами, чтобы заработать больше деньжат, а копать на нас можно бесконечно. Может, шайка столичных ищеек роет что-то ещё и в Пятом? Нат родился там и длительное время жил… Я так погрузилась в свои мысли, что у меня едва не сгорела каша, которую спасло шумное возвращение Натаниэля, который шаркал ногами, грохал дверями и возникал так громко, что не услышать его было невозможно. Наконец, он влетел на кухню. Весь на взводе, нелепо улыбающийся, взбудораженный. Он, ничего не промолвив, подбежал ко мне, настойчиво поцеловал в щёку, смахнул пальцем кашу из казанка, попробовал, ошпарив и палец и язык, перекинул тарелку с овощами и радостно взмахнул перед моим лицом какой-то бумагой. Всё это пронеслось у меня перед глазами как пёстрая мешанина кадров, от которых двоилось в глазах. - Где ты был? – спросила я. Нат уже добрался до своего любимого компьютера и врубил его, но садиться за него не спешил. - Налаживал контакты, – оптимистично заявил он. Ещё вчера он был расстроен внезапной кончиной собаки, а сегодня, проспавшись, выглядел как огурчик. Что его могло так воодушевить? Меня радовало только одно – порубленная собака исчезла, вместе со следами крови и вообще какими-либо отголосками того, что вчера дома нас поджидал кошмарный сюрприз. На мгновение мне стало дурно – а был ли этот пёс вообще? Комната чиста, даже запаха никакого не осталось, Нат в хорошем расположении духа… Вдруг псины и не было? Спросив об этом, я выставила бы себя идиоткой. - Какие контакты? – Я решила играть на нейтральной территории. Нат едва заметно насупился, опираясь о компьютерный стол. Его пальцы нервно теребили некий кусок бумаги, словно ему не терпелось что-то сделать, что-то значимое. - Тебя всегда по утрам глючит? Дерби! Твой миротворец-феечка! – Нат ответил таким тоном, словно говорил очевидное. – Я подумал, что такие союзники нам нужны и попытался его завербовать. Это оказалось легко. Дерби и впрямь наивный как мешок капусты. С одной стороны это круто, ведь он мне поверил, но… вдруг наш враг окажется ещё убедительнее, если ему тоже понадобятся феечки в униформах. – Нат помолчал. – Если Дерби не этот самый враг. - Ты просил его о помощи? - Да, и он согласился помочь! – Натаниэль с нескрываемой гордостью помахал над своей головой немного помятым куском бумаги, на котором виднелись какие-то схемы, нарисованные от руки и числа, коряво разбросанные по всему листку. Заметив, что моё внимание приковано к этому листку, Нат бережно его скомкал и спрятал в карман, загадочно улыбаясь. - Не скажешь, что это? Нат отрицательно помахал головой и подмигнул. - Если всё получится, будет сюрприз, а если нет… то феечка, дровосек и клёвый парень Нат здорово лоханутся, – протараторил он и вылетел из комнаты так же быстро, как и влетел. Уже из спальни вновь послышался его голос. – Где я могу найти инструменты? Хоть какие-нибудь? Зачем Натаниэлю инструменты стало ясно немногим позже, когда он принялся ходить вдоль всех стен в доме, ощупывать их, поглядывая при этом на листок бумаги в своих руках. Наверное, это была очередная сигнализация или что-то в этом роде. Ответом на мои вопросы служило лишь загадочное молчание. Может, Дерби поделился с ним какой-то особенной сигнализацией? Но зачем тогда мы вломились в участок и не взяли её сами, коль уж были там? Не выдержав пафосного молчания Ната, я ушла на кухню копаться в горе файлов, которые нам ещё предстояло изучить и проверить, а совсем скоро следом явился Нат с неведомым предметом в форме небольшой шайбы. Сел за стол, взял нож в руки и принялся расколупывать её. Поразительно, но с неё сначала спал один слой, затем другой, а после Натаниэль вытащил и нутро – сплетение микросхем и проводков. Не меньше часа он менял проводки местами, что-то закручивал, отвинчивал, вырывал и выбрасывал, пока с торжествующим видом не собрал шайбу заново. Всё это выглядело крайне дико. - Слушай, Нат, а что с псом? – как можно непринуждённее спросила я, заметив, что он снова куда-то собирается. - А? – рассеянно переспросил Лафлауэр. Явно думал о чём-то другом и даже не услышал меня. До чего странным он бывал порой… Иногда говорит мне слишком многое, но в то же время может хранить от меня сотни секретов и не краснеть. – Ах, собака… Этот новоявленный миротворец пообещал разузнать максимум информации насчёт обстоятельств её смерти. Значит, собака всё же была! Триумф тут же сменился лёгким головокружением – выходит, кто-то и впрямь убил пса и подбросил его к нам в дом. Как Лайдер это провернула, не обратив на себя внимания? К тому же пёс хоть и был не громоздким, но чтобы притащить его сюда, нужно приложить усилия… Возможно, журналюги что-то видели. Нужно было у них разузнать. С другой стороны – если бы они что-то видели, об этом уже вовсю трубили бы. Я снова включила телевизор, как только Натаниэль вышел. По столичному телевидению ничего нового не показывали – всё та же мода, всё те же сплетни, промывание костей нам с Натом, и не только. Зато интервью с Мэддоксом ещё не обработали, потому не пустили в эфир. Когда Натаниэль вернулся, он, как ни в чём ни бывало, сел за свой компьютер и принялся за работу, воодушевлённый и довольный собой. - Бесполезно спрашивать, какую проказу ты задумал на этот раз, да? - Ничего запретного, – иронично ответил он, не оборачиваясь, и погрузился в работу. Меня всегда удивляло, как можно так увлечённо воспринимать, фильтровать, буквально впитывать информацию, с чем Натаниэль Лафлауэр справлялся отлично. Он сидел за компьютером долгое время, не отвлекаясь на еду и прочие нужды, он был просто маньяком своего дела и это желание отыскать виновного, похоже, стимулировало Ната даже больше, чем угроза его жизни. Вчера Лайдер перешла на новый уровень, ведь доселе она не пускала кровь нам в лицо. Калия наверняка что-то знала, за что и была убита, руками Лайдер, но… по словам Ната прежде кровавых следов за ней не замечалось. Что, если это всё-таки не она? Мы перешли дорогу многим, хотя Лайдер на фоне прочих уж больно выделяется. Весь день мы разгребали завалы, попутно слушая увлекательные ролики и репортажи журналистов, которые пустились во все тяжкие. Они даже составили психологический портрет Ната на основе опроса его одноклассников, коллег и всяких странных типов, которых, судя по всему, изловили в Пятом неслучайно. Естественно, ничего хорошего в этом психологическом портрете не нашлось, зато любезные знатоки психологии пообещали в следующем выпуске поделиться со зрителями подробным анализом портрета целым консилиумом экспертов. - Они думают, что ты клюнул меня из-за того, что ты псих, – смеялась я, откидываясь на подушку после изнурительных трудов. Из-за столь частого перелистывания информации мне свело пальцы. - Подожди, вот склепают они и твой портрет, тогда и я поржу, – пробубнил Нат, взбивая свою подушку так тщательно, словно иначе она была бы непригодна для сна. Пока Лафлауэр копошился сбоку, я уже почти заснула и последнее, что осталось в памяти за этот безумный день ботаника – тихий шёпот мне в ухо и руки Ната, накрывшие меня вместо одеяла и уж точно ещё более тёплые. Следующий день начался поразительно мирно. Никто не разбивал нам окна, журналисты не ломились в дом, а на полу не валялись трупы собак. Возможно, о нас стали понемногу забывать, или переключились на что-то более важное. Весь завтрак я думала о том, как можно поймать Лайдер. Несмотря на то, что мы с Натом жили в своём доме, эта битва проходила на чужом поле боя, потому нам оставалось лишь подчиняться чьим-то правилам и ничего значимого мы предпринять не могли. Мы не знали, когда появится Лайдер и что она сделает дальше, не знали где искать на неё компромат и что самое страшное – мы не могли уверенно сказать, что во всём виновата она, потому что не видели её. Ни разу. Как и кого-либо другого. Нат работал с файлами коллажа и списком врагов, но ничего дельного не откопал, хотя постоянно делал какие-то пометки. От Дерби ничего не было слышно, а дело Калии никак не продвигалось. У нас было много зацепок, вот только ни одна из них никуда не приводила. Несколько раз Натаниэль говорил о том, как ему не хватало отца и почему он так долго разбирается с этой игрушкой. Нат на полном серьёзе считал, что Норман нашёл зацепку и работал над ней, но для меня с каждым днём было очевидно обратное. Поразительно, что такие элементарные вещи скрывались от глаз Ната. Он даже и не предполагал, что с его отцом могло что-то случиться! А ведь Норман тоже наслышан о Лайдер… Комок в горле становился всё более невыносимым. Как же ты, дурак, не поймёшь, что Норман мог исчезнуть не просто так? Я разрывалась между желанием рассказать свои предположения Натаниэлю и промолчать, ведь я могла быть неправа, а Нат начнёт напрасно загоняться и мы все дружно встрянем в ещё большее дерьмо, которое, похоже, в нашем случае бездонное. Солнце уже садилось, когда Натаниэль подозвал меня к себе. Вид у него был не то волнительный, не то озадаченный. Я подошла к нему и взглянула на монитор. Он почему-то свернул все вкладки. - Я нашёл кое-что интересное, – сказал Нат и сделал глубокий вдох. Это настораживало и интриговало одновременно. Я упёрлась локтями в стол и взглянула на экран в предвкушении, что Нат нашёл что-то про Лайдер или Калию. – Это касается твоей мамы. Сказанное Натаниэлем прозвучало для меня столь неожиданно, что я машинально отпрянула от компьютера, как будто от него вдруг сильно завоняло. На языке из ниоткуда возник привкус горечи и я поёжилась, хотя в доме было теплее, чем на улице, где небо вновь затянули тучи. Мама. Значит, Нат добрался до неё. Я, не раздумывая, вписала её туда, потому что более жестокого и хладнокровного врага в моей жизни не было. Правда, вписав её имя, я как-то позабыла о том, что Нат станет её искать, что он узнает о её жизни. Впрочем, для него это была нужная информация, но не для меня. - А я уж решила, что ты нашёл что-то действительно важное, – вздохнула я, стараясь придать голосу максимум безразличия, хоть это и было неправдой. На самом деле мать была мне ненавистна и омерзительна. Она стала первой, кто начал портить мне жизнь одним лишь своим существованием. Я всегда знала, что этот человек где-то живёт, чем-то питается, с кем-то говорит, но у меня в голове не укладывалось всё это, словно мама была не настоящей. Вот Лира была моей не настоящей матерью, а эта… эта когда-то носила меня под сердцем. У нас с ней одна кровь и, быть может, мы даже похожи, но мне не хотелось даже думать об этом, как будто при одной мысли об этой женщине, я могла стать такой же, как она. - Так и есть, – сказал Нат и вернул на экран одну из вкладок. – Просто посмотри. - Нат, она мне совершенно не интересна! – повысила голос я, но Лафлауэр всё не унимался, глядя на меня таким умоляющим выражением лица, что мне пришлось отвернуться, чтобы не пойти у него на поводу. - Она ведь исчезла из Седьмого, верно? – уточнил Нат, хотя по голосу было ясно, что ответ ему известен. Да, в Седьмом её уже давно не видели, потому вряд ли она осталась здесь, если только не померла, а она явно не померла при своей-то хватке. - И что? - Она не пользуется фамилией твоего отца. - Кто бы сомневался, – фыркнула я. – Она же ненавидела его. - В общем, она оказалась весьма осторожной и продуманной. С фамилией «Мейсон» не светилась, а использовала свою девичью фамилию, которую вскоре очень быстро сменила. - Эльза Мартин. Когда-то её так звали. Я помню. Если это всё, что ты хотел мне ска… - Не всё, – перебил меня Нат и бережно взял за руку. – Я не прошу тебя с ней встречаться или воспылать внезапной любовью. Просто посмотри на монитор. Да что, чёрт возьми, он от меня хотел?! Едва сдерживаясь, чтобы не накричать, я повернулась лицом к монитору, где в полный размер красовалась вкладка с набором информации на мою маму. Не знаю, почему я всё ещё так её называла. Нату удалось собрать нехилых объёмов текст, но вместо него меня сразу привлекла фотография. На ней была изображена женщина лет на двадцать старше меня, но почему-то совсем не постаревшая. Люди в округах стареют рано, особенно женщины, потому видеть её такой странно. С виду она немногим отличалась от Ланы и, если не присматриваться, их можно было принять за ровесниц. У мамы почти не было морщин, совсем не было седины, и кожа была какой-то очень чистой и свежей, кажется, даже свежее моей, хоть я и младше. Густые каштановые, слегка вьющиеся на концах волосы, спадали на плечи. Я не помнила, чтобы у неё были длинные волосы. Кареглазая, как и прежде, с почти незаметной ямочкой на подбородке и тонким длинным носом. Раньше он, кажется, был с горбинкой, а сейчас нет. Я смотрела на фотографию, узнавая на ней мать и в то же время сомневаясь, словно передо мной другой человек. Слишком красивый, чтобы быть моей матерью. - Взгляни сюда. – Нат указал пальцем на текст, заметив, что я зациклилась на фотографии. – Посмотри, под каким именем она теперь живёт. Я плавно перевела взгляд в точку, куда указывал Нат и… - Какого чёрта? – нахмурилась я, перечитав строчку снова, затем ещё и ещё, но текст чудесным образом не изменился. Там по-прежнему написано: «Эльза Оппенгеймер». – Почему она взяла себе такую фамилию? Хочет казаться знаменитостью? - Мейсон, она живёт во Втором. Твоя мать вышла замуж за отца Оливера много лет назад. Я и сама это поняла, но… в голове не укладывалось. Моя мать замужем за старшим Оппенгеймером? За тем самым, который принадлежит к элите Панема? Хотя совсем не удивительно, учитывая, что выживать мама умеет. Как же она его охмурить смогла? Я вдруг вспомнила Оливера. Он производил впечатление не самого счастливого человека, у которого корень проблем таился в семье. Знакомо. Выходит, с подачи моей матери Оливер оказался в психушке Ланы… - Мало того, что избавилась от меня, так ещё и чужого сына уничтожила, – сквозь зубы проговорила я, не сводя глаз с её фотографии. Ну, конечно, у неё есть всё для того, чтобы отлично выглядеть, ведь она отыскала одного из самых богатых мужчин Панема. – А что стало с матерью Оливера? - Её нет. Оппенгеймер был вдовцом, – ответил Нат, косясь на меня. Я догадывалась, о чём он думал. Глупой мою мать не назовёшь, а значит, она вполне могла бы… Только вот зачем ей это? Зачем взрослому человеку так жестоко подшучивать над кем-то? И если версия с Лайдер была очень реалистична, то моя мать сюда никак не вписывалась. Впрочем, люди бывают очень непредсказуемыми, тем более такие, как она. - А… – Я хотела задать вопрос, но он, несмотря на всю свою простоту, никак не хотел быть озвученным. – А у них есть совместные дети? - Нет, у Оппенгеймеров был только Оливер. Единственный сын – и они так халатно к нему относились. Наверное, думают, что он сотворил очередную глупость, сбежав из психушки, и прячется теперь невесть где, даже не задумываясь, что, возможно, их ребёнок сгорел от радиации. - Ты не против, если я покопаюсь в этой теме? – осторожно спросил Натаниэль. Кажется, его персона моей мамы интересовала больше, чем того стоило ожидать. - Копайся. Чёрт знает, в какое дерьмо она могла ввязаться пока спасала свою задницу. Наверное, это прозвучало уж слишком уныло, потому что Нат коснулся моей руки и стал успокаивающе её поглаживать. - Вы немного похожи. Внешне, я имею в виду, – поспешил исправиться он, вот только это меня ничуть не радовало. Мне не хотелось иметь ничего общего с таким человеком как она и кровное родство ничего для меня не значило. Лишь бы она оказалась не причастна ко всему происходящему, потому что в противном случае мне придётся увидеться с ней, а это не к добру. Пусть виновной будет Лайдер. Весь день, я как дура только и думала о маме и Оливере. Технически он мой сводный брат. Интересно, как она к нему относилась? Считал ли он её матерью? Хотя у меня тоже была мачеха и мамой я её не называла. Впрочем, к чему эти вопросы? Я и так знала, что у Оливера в семье были разлады, из-за которых он стал профи, а впоследствии и оказался на Технотроне. Родители относились к нему слишком надменно, думая о собственных благах и могущественном имени, что, наверняка исходило и от моей матери в том числе, быстро вжившейся в роль богатой леди. Из-за этой новости я не могла заснуть, просто пялясь в потолок тёмной комнаты. Нат уже спал, а я лишь притворялась, поначалу честно пытаясь уснуть, но сон всё не шёл. Оливер был хорошим парнем, и мне до сих пор не верилось, что он всю жизнь прожил с женщиной, которая приходилась мне матерью. Безумие. За окном тихо шелестел ветер в преддверии дождя. Наверное, уже перевалило за три часа ночи, а я всё никак не могла приманить сон, отчего стала уставать от бесконечных попыток вырубиться. История Оливера заиграла для меня новыми, ещё более мрачными красками. Его можно было вытащить не только с арены, но и из этого пришибленного семейства, в доску помешавшегося на величии и прочем дерьме, коим кормил Капитолий Вторых. Я так задумалась о том, что всё это можно было предотвратить, разыграла столько сценариев дальнейшего развития событий, что постепенно стала расслабляться и меня, наконец-то, разморило. Я закрыла глаза, выдохнула, готовясь заснуть, как вдруг в соседней комнате что-то стало громко сигналить. Сон как рукой сняло. Я машинально принялась тормошить Ната, который и без моей помощи уже проснулся. В соседней комнате мигал свет то красный, то синий, а звук был не настолько громким, чтобы разбудить всю округу, но достаточным, чтобы подорвать нас с Натом с кровати в одночасье. - Быть того не может! – шёпотом выпалил Нат и ещё не отойдя ото сна рванул к выходу. Он пошатывался, волосы его торчали во все стороны и он забыл надеть очки, что было вполне оправдано – кажется, ревела сигнализация, да такими угрожающими звуками, какие могли бы сопровождать человека на тот свет. Я подалась за Натом босая, в длинной широкой затасканной почти до дыр футболке, на ходу протирая глаза. Это снова происходило. Что теперь? Мёртвый человек? Ещё какой-нибудь компромат на нас? Странно, но звуки сигнализации и подсветка отличались от тех, которые врубились, когда нам расшибли окно… Нат наспех вырубил звук сигнализации, но монитор продолжал светиться то синим, то красным цветом. Экран заполонили предостерегающие записи, которые Нат даже не прочёл, а понёсся сразу к дверям. Щелчок, другой – Нат быстро справился с дверью и резко её открыл. Свежая летняя прохлада повалила в дом и я съежилась, подбежав к Нату и выглядывая из-за его спины. - Обалдеть, – прошептал он, отрешённо глядя перед собой. В это сложно было поверить, но за нашей дверью лицом к земле лежала… девушка. Светловолосая в светлом платье. Лежала неподвижно. - Нужно быстро затащить её в дом, – скомандовал Нат и потянул её в коридор. Я принялась ему помогать и уже за считанные секунды девушка оказалась внутри дома. Натаниэль захлопнул дверь, запер на все замки и, прислонившись к ней, сполз на пол, ошеломлённо глядя на нежданную находку. В голове не укладывалось, но, кажется, мы кого-то изловили. Я небрежно толкнула ногой нашу гостью и она перевалилась на спину. Красно-синий свет компьютера до сих пор угрожающе освещал чуть ли не весь дом. Даже при таком освещении невозможно было не узнать девушку, чьё фото неоднократно показывал мне Лафлауэр. Лайдер Штеллар. Попалась чертовка.***
Сегодня утро для нас наступило слишком рано. Ещё даже не рассвело, а мы с Натаниэлем уже устали. Лайдер оставалась без сознания, но жива, хотя поначалу я в этом засомневалась. Значит, всё же виновницей была она. Лайдер Штеллар влезала к нам в дом. Вот только почему она рухнула у наших дверей, мне было неясно, пока Нат не рассказал о своём невнятном плане с Дерби. Мы с Натом стояли в комнате Нормана напротив Лайдер, вдоль и поперёк привязанной к стулу. Она всё ещё была без сознания, а может, притворялась, но Натаниэль уверял, что скоро она очнётся, а сам тревожить её не решался. - Не понимаю, как эта штуковина могла её вычислить? – вновь спросила я, глядя на дрыхнувшую Лайдер. - Это беспроигрышный вариант, если у тебя есть подозреваемый. Миротворцы используют эту технологию, когда устраивают облаву на того, в чьей вине уверены. Обыкновенная электронная паутина, которая захватывает весь периметр дома и стоит врагу коснутся его – паутина поражает ублюдка шокером. Нат уже несколько раз мне объяснил принцип работы паутины, но я всё равно понимала его не до конца. Есть некая шайба с аккумулятором. Шайбой эта штуковина является только внешне – на самом же деле это сложный механизм, анализирующий импульсы. Что-то вроде сигнализации, только срабатывает лишь на конкретного человека. Когда эта шайба включена, стены, двери и окна становятся зоной её покрытия. Стоит кому-то их коснуться, как импульсные нити делают почти неощутимый укол, берут минимальный образец крови, отправляют этот мизерный образец в основу шайбы и если кровь соответствует той конкретной, забитой в столичном банке крови, шайба активирует шокер и вырубает жертву. Всё происходит за пару секунд. Возможность ошибки нулевая. Рассмотреть микро-паутину невозможно благодаря эффекту хамелеона, который включается при активировании. Оказывается, на миротворческий пост мы заявились не столько ради оружия, сколько ради этой самой штуковины. Достать её непросто, да и с установкой много проблем, из-за чего Нату пришлось обращаться к Дерби. Сначала совершил преступление, а потом заявился с просьбой о помощи. Потрясающе. - Как он вообще на это согласился? – негодовала я. - Я был убедителен, детка. Со страданием в голосе и тревогой на лице я просил его разобраться с нашими обидчиками, попутно изучив кабинет этого лоха и сперев у него этот чудесный листок с инструкцией. – Нат вытащил из кармана скомканный кусок бумаги так, чтобы я его увидела, а затем запихал его обратно. - Ты что, украл у него инструкцию? Теперь он точно решит, что эту парализующую хрень украли мы! - Я что, придурок? – улыбнулся Нат. – Всего-то срисовал схему и всё. - Откуда ты знал, что у миротворцев есть инструкция? - У всего есть инструкция! Или такие лоботрясы как твой Дерби сами способны разобраться со столь деликатным механизмом? Чушь. Я просто заговорил его, выпер из кабинета, а сам рыскал по ящичкам и сейфам. Когда нашёл искомое, срисовал себе. Всего-то. Паутина изначально закодирована, и если её украсть и активировать, её тут же найдут. Если только не прошить её заново, а для этого нужен исходный код, который… - Нат, – повысила голос я, заметив, как пальцы Лайдер зашевелились. Тот напрягся и победоносно уставился на неё, выжидая, когда она заговорит. Лайдер Штеллар тихо застонала и плавно подняла голову, тут же столкнувшись с нами взглядами. Стоило ей нас увидеть, как она задёргалась, растерялась и вытаращила глаза, точно пойманная в ловушку птица. Хотя, признаться, она больше напоминала лису, своим хитрым и по-особенному лукавым взглядом. И как она смогла с нами проделывать все эти подлости? Такая щуплая и тощая с виду, что бежевое платье без рукавов висело на ней, как на вешалке. Лайдер выглядела так, как будто всю жизнь прожила в куче хвороста – исцарапанная, ступни грязные, коленки и локти счёсанные, а густые, но короткие пшеничного цвета волосы походили на сноп сена, в который затесались обрывки листьев, палочки, и земля. - Здорово, красавица! – оптимистично начал Нат. – Верёвки не жмут? Лайдер дёрнулась так сильно, что почти подпрыгнула вместе со стулом. Что за дура? С её комплекцией и по ветру ходить опасно, а она наивно полагала, что сможет избавиться от наших пут? - Не дёргайся, будет только больнее, – продолжил Нат, но Лайдер, кажется, его не слышала, увлечённо изучая верёвки. Она извивалась как змея, выкручивалась, пыталась дотянуться до них зубами, но всё бесполезно. Правда, до неё эта простая истина никак не доходила. Послышался щелчок. – Если иначе ты говорить не желаешь, то… Натаниэль направил пистолет на шпионку и та моментально угомонилась. В этом её взгляде было что-то зловещее, как будто она только и ждала, что на неё направят оружие. Нет сомнений – Лайдер с подобным уже сталкивалась, потому это её не пугало. Максимум, тревожило. - Какого чёрта этой ночью ты делала в нашем доме? – Нат тут же посуровел, наслаждаясь собственной крутостью. Дуло пистолета смотрело в лоб Лайдер и это стало достаточной причиной, чтобы, наконец, открыть рот. - Ничего, – сказала она. - Ничего? – переспросила я. – И всё? – Лайдер продолжала молчать. – А как насчёт мёртвой собаки? Коллажа? Этих ущербных новост… - Мейсон, стоп, – прервал меня Нат и я вздохнула, не скрывая своего возмущения. – А тебе, Лайдер Штеллар, лучше признаться во всём сразу, иначе я буду отстреливать тебе по одной конечности всякий раз, когда твой ответ меня не устроит. Лайдер взволнованно сглотнула и опустила голову так, что копна волос полностью скрыла её лицо. - Я просто наблюдала и к вашим бедам не причастна, – пробормотала она. – Вы знаете, что я говорю правду. - Ты вернулась в орден? – уточнил Нат. – Это они нас заказали? Отвечай! - Да, я снова служу ордену, – выдавила из себя Лайдер. – Отпустите меня и я вас больше не потревожу. Я громко засмеялась. Что? Отпустить? Она идиотка или решила таким образом давить на жалость? Более безумной просьбы я прежде не слыхала! - Да ну? – начала я. – Перед этим ты говорила, что в наших бедах не виновна, а теперь заливаешь про то, что больше не потревожишь? Какого чёрта ты устроила этот цирк? Ты хоть понимаешь, что натворила, идиотка? Мы сотрём тебя в порошок за всё, что ты сделала. - Ещё не стёрли, – ответила она и невинно посмотрела на меня, даже не уличив иронии в своём ответе. - Послушай сюда, – прошипела я, хватая Лайдер за плечо. Кажется, сожми я его чуть сильнее, и оно бы рассыпалось. – Мы не намерены играть в свои игры. Расскажи, зачем ты нас подставляла и, быть может, мы не грохнем тебя, а сдадим миротворцам. - Я никого не подставляла, – упиралась Штеллар. – Я была здесь лишь пару раз, просто наблюдая. - То есть порубленная собака не твоих рук дело? - Какая собака? - Хватит трепать нам нервы! – гаркнул Нат, подойдя ближе. - Я просто наблюдала за Джоанной Мейсон! Несколько раз наблюдала за ней со стороны и записывала, что ей нравится. Поклонник заплатил мне, чтобы я узнала, какие ты любишь наряды, какую еду, чем занимаешься в свободное время, и какие мужчины привлекают. Повисло немое молчание. Разумеется, теперь, когда Лайдер попалась в наши сети, ей нужно как-то отмазаться и она станет говорить, что угодно. - Кто этот поклонник? – спросил Нат. - Информация конфиденциальна. - Я не в игры тут с тобой играю. Кто этот тип? Лайдер пробормотала что-то невнятное себе под нос. - Что? Снова бормотание. - Хватит мямлить, отвечай на вопрос. – Нат прижал ко лбу Лайдер пистолет и она встрепенулась. – Что за поклонник? Лайдер говорила что-то невнятное, неразборчивое и понять её было совершенно невозможно. Может, это был какой-то шифр? Слова, прочитанные задом наперёд или ещё что-то в этом духе? Вот только уж больно отчеканено из её уст звучала эта странная речь, как будто она говорила на другом языке. Рядом стоявший Нат оторопел. Его рука с пистолетом плавно опускалась, а взглядом он уставился в одну точку, где-то за плечами Лайдер. Прислушивался к её речи или что-то вспоминал. - Ты была там, – прошептал он, хмурясь. – Это ты украла мой плутоний! - Какой плутоний? – оторопела Лайдер. – Я ничего не крала. Отпустите меня, иначе мой орден вас накажет. - Как орден мог принять обратно такую лгунью? - Я не лгунья. - Ты самая большая лгунья на свете, Лайдер Штеллар! – вскипел Нат. – Ты убила Калию Верден? - О чём вы говорите? Люди ордена добывают информацию и продают её. Мы никого не убиваем и не подставляем, – оправдывалась Лайдер, косо поглядывая на пистолет в руках Ната. Пахло жаренным. - Если вы никого не убиваете, то что за игла торчит из твоей сумки? – спросила я, подхватив с лежбища Нормана небольшую тряпичную котомку, которая надевалась через плечо. Я откинула её верхушку, а под ней, точно грибы в траве, показалось множество самых разных мешочков, чем-то плотно набитых, какие-то вырезанные из дерева кости, карты и здоровенная игла из нержавеющей стали, похожая на веретено, которой запросто можно кого-то убить. Увидев знакомую сумку, Лайдер замешкалась, но это был не страх или беспокойство, скорее, любопытство. - Не тронь мои мешочки. – Это прозвучало совсем не угрожающе, а так, словно она давала мне совет. - Может быть, за ними я найду ещё что-то интересное? – спросила я, отодвинув мешочки в сторону, и за ними действительно кое-что нашлось. Миниатюрная гарнитура. - Нет, стой! – воскликнул Нат и я от неожиданности выронила сумку, а сама пошатнулась. Всё перед глазами пошло кругом, в нос ударил странный пресный запах, от которого наворачивались слёзы. Ноги стали ватными и я рухнула на пол, тотчас отключившись, как будто заснула после бесконечного и тяжёлого рабочего дня.***
Когда я проснулась, уже был полдень. Я лежала на кровати, чувствуя, что выспалась, чувствуя, что тело полностью восстановило силы, но вставать почему-то не возникало желания. Порой нежиться в постели хотелось больше, чем чего-либо другого. Сбоку на кровати сидел Нат, копаясь в коммуникаторе. Он даже не заметил, что я проснулась. Свет экрана отражался на его задумчивом и встревоженном лице. Лайдер! Как же я могла забыть о ней. Это из-за неё я отключилась и проспала несколько часов. Точнее, это случилось из-за её поганой сумочки, из которой я вдохнула какую-то гадость. - Нат, где Лайдер? – встревожилась я, но Лафлауэр оставался спокойным. - Я запер её в соседней комнате и воткнул кляп в рот. Два с половиной часа пытался её расколоть, но всё бесполезно. Она безостановочно заливает про то, что никак не связана с подставами, – ответил Натаниэль и, отложив коммуникатор, принялся поглаживать меня по голове, но не так как это делают когда хотят поправить волосы или проявить нежность. Он о чём-то задумался. - Не вздумай, – предостерегла его я. – Нат, она попалась в наши сети, и теперь будет делать всё, лишь бы выбраться. Ты же не поверил ей? - Нет, конечно, – ответил он как-то не слишком уверенно. Лафлауэр точно повёлся на её рассказ. – Теорию Лайдер мы обязаны проверить и пока ты не принялась орать по этому поводу: не пойман – не вор, Мейсон. Мы не можем быть уверены, что всё происходящее это дело рук именно Лайдер. Я поднялась с кровати, поражённая до глубины души, ответом Ната. Он же сам был уверен в том, что Лайдер и есть та мразь, что не давала нам покоя всё это время! Да всё вокруг лишь на неё и указывало! - В том-то и дело, что мы её поймали, Нат! В нашем доме поймали, – откровенно негодовала я. – Она… она промыла тебе мозги, да? Кто знает, какая ещё дрянь хранится в её сумочке? - Я не утверждаю, что Штеллар не виновна, но этот вариант тоже исключать нельзя. В любом случае, она вломилась в дом и ответит за это. Она обещала связаться с руководством и представить нам документ, в котором указана цель её вылазки. Будет ржачно, если она и впрямь грёбанный папарацци. - Что она тебе рассказала? - Её якобы нанял какой-то твой поклонник. – Нат прокашлялся, как будто сама мысль об этом вызывала у него аллергию. – Ничего криминального – он хотел разузнать о тебе побольше не из телика, а из первых уст, чтобы очаровать при встрече сходными интересами. Типичный тупой фанат, считающий, что кумир полюбит только его одного. Кретинизм. - Она назвала его имя? - Врачебная тайна, дровосек. - Тогда её слова ничего не значат, – подытожила я. - Лайдер пообещала нам связаться завтра с главой ордена, который и поделится с нами файлом. - Это может быть подставное лицо. - …И это я хренов параноик? – Нат шутливо нахмурился. - До того, как я вырубилась, ты набросился на Лайдер, заявив, что она украла твой плутоний. - А вот это тема, между прочим! – оживился Лафлауэр. – Эту невнятную болтовню, которой она нас тут кормила, прежде я слышал лишь однажды – от девахи, умыкнувшей мой плутоний. Ни слова не разобрать. Предполагаю, что Лайдер говорила на другом языке, или даже языках. В процессе допроса я пару раз её спровоцировал и… вуаля, – довольный собой Натаниэль нажал кнопочку на экране коммуникатора и из его динамиков послышался голос Лайдер. Снова какая-то неразборчивая чепуха. – Я прогнал эту запись через определитель языка на коммуникаторе и он выдал мне испанский и норвежский. - Это же давно умершая речь. - Как померла, так и воскресла. Как зомби, – пожал плечами Нат. – Видимо, для того, чтобы быть полезным ордену нужно знать другие языки. Технически Лайдер не может солгать, но если она скажет правду на другом языке, то никто всё равно не поймёт значение. Вот тебе и чеснословы. Те ещё хитрые задницы. - То есть тот, кто украл плутоний, тоже говорил на другом языке? - Сечёшь. Это могла быть Лайдер или кто-то из её ордена. Красноволосая девка была не единственной воришкой в тот день на электростанции. Помимо неё были и другие. - Лайдер была той красноволосой. - Я смутно помню воровку, потому не могу её опознать. Возможно, тот, кто устроил весь этот дебош с коллажем и новостями, и убил Калию, но Лайдер никогда никого не убивала. Она, как и прочие правдоговорящие, просто ищейка, которая находит и продаёт информацию. Кража плутония и убийство миротворца как-то не вписываются в концепцию правдолюбов, как и вся эта шиза с зарезанной собакой. Нат говорил так, словно подводил меня к совершенно очевидному итогу. У него появился план и он вряд ли мог мне понравиться, иначе к чему он так аккуратно меня подготавливал? И тут я поняла – Натаниэлю нужно проверить людей из ордена, а Лайдер сама готова дать ему все карты в руки. Один маленький документ в руках хакера способен положить всю виртуальную систему, чего уж говорить о поиске членов ордена чеснословия. - Хочешь исследовать виртуальную территорию ордена? – шёпотом спросила я, на что Нат одобрительно кивнул. Это разумное решение, учитывая, что вряд ли одна Лайдер в этом сообществе говорит на устаревших языках. - Прикинь, если мы найдём там знакомые лица, – подмигнул мне он, как вдруг тишину в комнате прорезал тройной сигнал, которого я прежде никогда не слышала. Звук грохотал рядом. – Лайдер! – воскликнул Нат и как ошпаренный подорвался с кровати. Я поспешила за ним, но как только заскочила в комнату с Лайдер, стало ясно, что звук слышен не из её комнаты, а из кухни. - Нат, это твой компьютер, – бросила я, но он уже и сам допёр, потому что аккуратно оттолкнул меня и поспешил на кухню. Лайдер по-прежнему сидела в комнате на стуле, прикованная к нему верёвками, и смотрела на меня пустым ничего не выражающим взглядом. От этого взгляда мне на миг сделалось так жутко, словно я и впрямь взглянула в глаза своему врагу, да такому, которого сложно воспринимать всерьёз. Враг под стать тихому омуту, где черти водятся. Когда я вошла на кухню, Нат зачарованно смотрел на экран. Там транслировалась запись с наших камер наблюдения, причём вчерашняя. - Решил проверить записи? – осторожно поинтересовалась я. - Нет, она сама включилась после сигнала, – задумчиво ответил Нат. Такой его тон в голосе пугал не меньше странного взгляда Лайдер. – Записи сами по себе врубаться не должны. - Это Лайдер сделала? Я проверю верёвки, вдруг она… - Нет. С верёвками порядок, я успел проверить. На мониторе ничего не происходило. Обычная трансляция ночного вида с камеры около входа в дом. - Откуда взялся этот звук? У меня на компе его раньше не было, – задумался Нат, всматриваясь в монитор. – Видишь, тут что-то? Я присмотрелась к экрану. Наверное, в системе случился сбой, потому что на записи не было совершенно ничего примечательного, как ни присматривайся. Ещё с минуту мы словно завороженные наблюдали за происходящим на экране, но панорама ни на йоту не поменялась. - Заглючило что ли? – Нат, явно сомневаясь, прикусил губу. – Я не вырубил комп перед тем, как пошёл к тебе. Вдруг на мониторе что-то мелькнуло. Мы одновременно подошли впритык, молча всматриваясь в однообразное полотно, на секунду разбавившееся невесть откуда появившейся динамикой. Снова тишина. Десять секунд. Двадцать. - Блин! – выпалил Нат и быстро хлопнул по экрану. Картинка замерла. В углу от камеры застыла часть силуэта человека. Не было видно ни его лица, ни фигуры в целом, лишь часть спины, рука, затылок. Натаниэль парой незамысловатых движений навёл резкость, увеличил изображение и из плохо читаемого оно стало более менее разборчивым. Лафлауэр немного промотал вперёд – фигура скрылась окончательно, промотал назад – тоже ничего, потому он вернул исходник, где было видно засветившуюся часть человека. На нём было что-то вроде куртки, причём не то выгоревшей, не то заношенной. Она даже показалась мне знакомой, хотя… кто носит такие куртки летом? О телосложении по этому кадру судить сложно – мало того, что ракурс не самый удачный, так ещё и одежда на человеке делала его аморфным. Нат увеличил изображение ещё больше и очистил от помех. По монитору пробежала рябь – картинка улучшилась и… Нат выдохнул так, словно ему дали под дых. После улучшения качества изображения в кадре проступил цвет, который до этого сливался в какое-то сероватое пятно. Волосы человека слегка стали отдавать синевой. В голову со звоном ударила шокирующая мысль. Дейл Андерсен! А ведь он носил подобное бесформенное шмотьё, такие куртки… - Может, это блик? – Нат ещё раз увеличил изображение, но это только лишний раз доказало, что волосы у человека синие и это не оптическая иллюзия. Я перевела взгляд на точное время и дату. Дейл или кто-то похожий на него побывал около нашего дома незадолго до прихода Лайдер. Даже если он и проник внутрь, паутина на него бы не сработала, а сигнализации… нашему взломщику любая сигнализация и замок ни по чём. – Какого фига? - Нат, это же… - Стоп, – прервал меня он. – Здесь что-то не так. Это не может быть Дейл. Он в Капитолии. - Дейл и Ада ведут себя как-то странно, не находишь? – прошептала я, оглядываясь в сторону двери, не желая, чтобы нас подслушала Лайдер, которая явно как-то причастна к происходящему. – Держатся вместе, постоянно шушукаются. Да что их вообще может объединять? Тем более, что у Ады почти поехала крыша. - Мейсон, прекрати, – прошипел Нат, переводя взгляд с меня на монитор и обратно. – Нас водят за нос. Когда что-то происходит, мы каждый раз реагируем именно так, как от нас ожидают. Ты ведь умная девка, задумайся, что ты видишь на этом кадре. В голове по кругу маячило бесконечное «Дейл», «Дейл», «Дейл». Я была уверена, что вижу Дейла, но как? Почему? Разве Дейл Андерсен способен монтировать видео, искать информацию, да и зачем ему всё это? Зато он умеет скрываться, он быстрый и ловкий. - Мейсон, что ты видишь? – Нат задал мне вопрос, но почему-то это прозвучало как вопрос самому себе. Лафлауэр видел, что на записи Андерсен, но не понимал этого. Я сделала глубокий вдох, и постаралась абстрагироваться от всего, что знаю и помню. На мониторе нельзя разглядеть лицо или телосложение, нельзя было даже утверждать, что это парень. Я видела лишь знакомую куртку и синеватые волосы почти такой же длины как и у Ната. Если задуматься, то это значило ровным счётом… ничего. – На записях с камер оно раньше никогда не светилось. Оно не допустило бы такую оплошность. Эта запись, этот кадр – провокация. Видео врубилось само именно на этом моменте, где кто-то синеволосый шляется около нашего дома. - У тебя же на компьютере стоит защита. Как запись могла включиться сама? - Вот именно, – подтвердил Нат, виновато посмотрев на меня. Оно сломало защиту Ната? Натаниэль никогда бы не оставил свой драгоценный компьютер без мощных барьеров, но несмотря на это оно без проблем вломилось в систему? Сигнал для привлечения нашего внимания… к чему пафос? – Эта запись такая же смонтированная фальшивка, как и та, которую ты смотрела у миротворцев. По ходу оно художник – рисует все события на свой лад, как видит. Это не Дейл Андерсен. Это просто не может быть Дейл. Мне вдруг вспомнилось, как Дейлу неприятен Нат, как он сторонится меня и женщин в целом. Он психопат с пятью людьми в одной башке, который к тому же скорешился с суицидницей Паркер. Чёрт знает, что им может взбрести в голову, но… это и впрямь походило на паранойю. Мы поймали Лайдер. Не Дейла, не Аду, а Лайдер. Вдруг она этой записью хотела перевести стрелки на кого-то другого? Но как она смогла её врубить, будучи связанной? Разве что она работала не одна… - Мы точно знаем, что Дейл не мог быть здесь, но эта видюха что-то значит, – продолжал рассуждать Нат, всматриваясь в застывший кадр на мониторе. – Зачем оно её врубило? - Лайдер пытается отвести от себя подозрения, – шепнула я настолько очевидную вещь, что Нат тут же её отбросил в сторону. - Это был бы самый неуклюжий обходной манёвр, который только можно себе представить. Нет, это послание не от Лайдер и оно должно что-то значить. Дейл не может быть нашим врагом. Лайдер не стала бы так глупо выгораживать себя. Не за это её считают лучшей в ордене. Тут что-то другое. - Нат, очнись, она уже обвела тебя вокруг пальца. Ты не веришь, что она могла такое сделать, но на это и был расчёт! Натаниэль даже не ответил. Его глаза бегали по экрану, выискивая что-то, что могло бы быть полезным, какую-то мелочь, подсказку, как вдруг его глаза расширились в изумлении. На его лбу накопились капельки пота, дыхание стало обрывистым. - Синие волосы и есть послание. – Нат схватил меня за плечи и взбудоражено встряхнул. – О ком ты подумала, увидев синие волосы? О Дейле. Я тоже подумал о нём. А о чём подумает любой другой человек, который с ним не знаком? Другие люди увидят неизвестного, но мы всегда будем видеть в нём Дейла… - Да что за хрень ты несёшь? - Оно знает, что мы знакомы с Дейлом, – продолжал Нат ловить нить логики во всём этом безумии, как вдруг он оторопел. – Наша связь с Дейлом! Оно знает, где наркоша! Нат резко сорвался с места. Кажется, даже бесцельно, потому что первой реакцией мозга на происходящее было «бежать». Связь с Дейлом? Наркоша? Острая как лезвие мысль вонзилась в мозг, и я оторопела. Оно знает про то, где мы держим Линкора, знает, что с ним Дейл и что мы участвовали в его похищении! Если эта информация попадёт кому-то в руки… - Нужно сейчас же связаться с Финником! – выкрикнул Нат, выбегая из спальни с коммуникатором. Он уже хотел было набрать ему сообщение, но внезапно остановился. – Если мы свяжемся с ним, это будет прямое доказательство против нас. Чёрт! - Но твой коммуникатор защищён! – уверяла его я. - Ага, компьютер тоже, но кого это остановило? Не техника, а чёртов проходной двор! Нужно другое средство связи. – Нат покрутился на месте, оглядываясь в коридоре так, будто это средство связи можно было сделать из подручных средств. – Гарнитура Штеллар! – осенило его, и он поспешил в комнату, где мирно сидела невозмутимая Лайдер. Лафлауэр бросился к невысокому деревянному стеллажу, где валялась её сумка, аккуратно взял её в руки и приоткрыл с такой осторожностью, будто обезвреживал бомбу. Хотя, это было близко к истине, учитывая, что мы не знали, какую гадость с собой таскала эта ищейка. Наконец, Нат отыскал гарнитуру, нацепил её на ухо, врубил и… - Пароль?! – выпалил он таким возмущённым тоном, словно сам никогда паролей не ставил. – Штеллар, какой пароль? - Geh zum Teufel. - У нас нет времени на игры, Штеллар! – воскликнул Нат, хватая девушку за плечи, но она назло сомкнула губы и неотрывно смотрела на Ната, внутри, наверное, ликуя, что он не мог получить желаемого. – Пароль, немедленно! - Да что ты с ней церемонишься? – разозлилась я, выдернула у Ната из-за пояса пистолет и приставила его ко лбу Лайдер. – Я не Нат. Прострелю тебе башку без предупреждения. Я сняла пистолет с предохранителя и вдавила его в щеку этой девицы. Она отвернулась, но и не думала говорить пароль. Конечно, кому как не правдолюбам знать, когда кто-то лжёт. Штеллар мне не верила. Сомневалась, что я могу просто так снести ей голову, а зря, ведь я могла. - Не веришь мне? – усмехаясь, спросила я, заранее зная ответ. Угрозами Лайдер не взять, потому я опустила пистолет и выстрелила в пол у неё под ногами. Раз. Два. Три. Третья пуля, кажется, немного её задела. Ищейка вскрикнула, но Натаниэль вовремя успел заткнуть ей рот ладонью. - Какого хрена ты творишь? – гневно прошипел Нат. – Нас могли услышать! Я, сделав вид, что всё идёт по плану, снова направила пистолет в лицо Лайдер. По правде говоря, я не хотела её задеть, но так даже лучше. По щиколотке стекала тонкая струйка крови – пуля не попала в ногу, лишь скользнула по ней. - Пароль, – потребовала я, чувствуя, что наша пленница вот-вот расколется. Наконец-то она испугалась. Покрылась гусиной кожей, в широко открытых лисьих глазах страх. - ВРР48930АТТ07, – выдавила Лайдер. Натаниэль мигом набрал код. - Работает! – радостно воскликнул он и выскочил из комнаты. Я ещё ненадолго задержалась, поглядывая на Лайдер, у которой, кажется, камень с души упал. Она испуганно смотрела на меня, едва заметно шевеля ногой, которую задела пуля. Наверное, ей было больно, но она не звала на помощь, не кричала… странное поведение, как для пленницы. Чтобы избежать неприятностей, я подошла к ней и снова запихнула кляп в рот, чему Штеллар даже не сопротивлялась. Когда я вошла на кухню, там туда-сюда расхаживал Нат. Он был сильно взвинченный, что ничего хорошего не сулило. - Не могу связаться ни с Финником, ни с доктором. Нам трындец! – Нат схватился за голову, сорвал гарнитуру и выбросил на пол. – Я оставил им сообщения, но они, похоже, не отправились. Может, эта херня гарнитурная подходит только для общения внутри ордена? - И что теперь делать? - Я не знаю! Я не всесильный! – психанул Нат и резко остепенился. – Или всесильный. Он бросился к компьютеру и начал открывать одну папку за другой, мотаясь пока не нашёл то, что нужно. Метка биологического заражения. Нат открыл её в отдельном окне, затем врубил что-то ещё и угол монитора покрылся шифром в который Нат стал кое-что быстро вписывать. - Самое время покопаться в своих игрушках, Нат, – сказала я, в надежде, что Лафлауэр что-то предпримет. Не прошло и минуты, как он свернул все окна, открыл новое, что-то туда вписал и началась передача чего-то куда-то. - Доктору придётся купить новый гаджет, но это проще, чем купить новую башку. - Что ты сделал? - У меня есть несколько замороженных вирусов. Я вписал в один из них сообщение и отправил вирус доктору. Как только он прочтёт, вирус сожрёт систему его коммуникатора. Не останется никаких улик. Будем надеяться, что наше сообщение увидят сейчас. – Нат выглядел очень взволнованным, потому его слова ничуть меня не успокоили. Особенно когда в нашу дверь постучали. Меня бросило в жар, а сердце провалилось в пятки. Неужели это по нашу душу? Неужели, послание на записи именно такое, каким мы его расшифровали? - Я посмотрю, кто там, а ты быстро собери свой список врагов – он нам чести не делает, – сказала я и метнулась к выходу, но Нат схватил меня за руку. - Лучше я открою. - Собирай свой чёртов список врагов, – процедила сквозь зубы я, оттолкнула его и поспешила к дверям, стараясь ступать тихо, чтобы наши гости не услышали, что я рядом. По пути я бросила взгляд на Лайдер, связанную в соседней комнате. Чёрт-чёрт-чёрт. Список врагов, компьютер Ната, напичканный кучей сомнительной информации, а тут ещё и пленница с кровью на ноге! Не хватало, чтобы это всё увидели журналисты или, чего доброго, миротворцы. Я дошла до двери и только тогда вспомнила, что всё ещё держала в руках пистолет. Быстро запихав его за пояс, я мысленно себя отругала за опрометчивость. Приоткрыла дверь, надеясь увидеть кто там, но стоило мне отпереть замок, как дверь тараном пошла на меня, в коридор ворвались два вооружённых типа – миротворцы. Нам кранты! Меня повалили на пол, придавив к нему так, что я не могла даже дышать. Один из них врезал мне дубинкой по макушке и перед глазами помутилось. В коридор выскочил Нат, но его повалили следом. Руки больно заломили за спину и сцепили наручниками. Вот и всё. Сейчас они найдут пленённую Лайдер. Найдут компьютер Ната с материалами на мёртвую Калию. Найдут список врагов, который можно трактовать в качестве списка будущих жертв. Найдут Линкора, если ещё не нашли. Найдут всё то, за что нас можно расстрелять на месте.***
Дейл лежал, подставив под голову руку, на лавке около палаты Рэми Линкора и смотрел в потолок, пытаясь унять шум в голове. Неподалёку от него на полу сидела Ада и собирала из разбитых стёклышек рисунок. Несколько раз Дейл посматривал на результаты её работы, тихо удивляясь тому, что на полу распускался настоящий стеклянный цветок, похожий на розу. Ада настолько увлеклась этим занятием, что, забыла обо всём, что происходит вокруг. Давно её так искренне не интересовала какая-то деятельность. Она мысленно пообещала себе, что как только всё это закончится, она станет учиться делать картины из битого стекла. Размеренную жизнь этих двоих нарушил влетевший в коридор покрасневший от бега врач, за которым бежал взъерошенный Финник. - Что случилось? – удивилась Ада, но доктор, не заметив её, шмыгнул в палату Линкора, оставив девушку без ответа. Первое, что пришло в голову Аде – Линкору хуже. При одной мысли об этом ей стало страшно, и желание заниматься искусством испарилось. - Миротворцы знают, что Линкор здесь, – сказал Финник, нервно приглаживая вспотевшей ладонью волосы. – Нужно уходить сейчас же. - Но как они могли узнать? – всполошилась Паркер. Даже Дейл занервничал, поднялся с лавки и подошёл к Финнику вместе с Адой. – И что теперь делать? Мы не можем бросить Линкора. Столько усилий! Финник вытащил свой старенький коммуникатор и принялся кого-то вызванивать. - Заберём Линкора с собой и уйдём через чёрный ход, – протараторил он, дожидаясь, когда гудки в трубке прекратятся. - Но мы не можем выползти наружу с ним! Вокруг Капитолий! Нас схватят! - Нужно сделать так, чтобы не поймали! Вместо возмущений я бы с радостью выслушал твои предложения, Паркер. Как вывезти Линкора незамеченным? – Финник стал точно напротив Ады, впиваясь в неё взглядом. - В гробу, – тихо ответил голос в сторонке. Дейл, заламывая от волнения пальцы, стоял рядом с Финником, который до этого его и не замечал. Лицо Андерсена полнилось решимостью, что насмешило Аду. - Хорошая шутка, Дейл. Ещё немного и научишься по-человечески юморить, – улыбнулась та, толкнув друга в бок. – Линкор в гробу нам не нужен. Нам бы живым его сохранить. - Это и не шутка, – сразу понял Финник по взгляду Дейла. Андерсен предложил реальный выход. Лучший, который только мог быть. Гудки, наконец, прекратились и в динамике коммуникатора раздался женский голос. – Айрин, срочно нужна массовка. Человек восемьдесят. Страдания на лицах, слёз побольше и чёрных вуалей. Ещё катафалк, гроб, въезд на Арлингтон с кортежем и вся эта бутафория похоронная. Ах, да, ещё два мужских костюма и один женский. Да, максимально мрачные. И парик для девушки чёрный. Айрин по ту сторону что-то уточняла, Финник отвечал, а Ада лишь удивлялась, насколько влиятельным был Финник Одейр. И симпатичным. Ещё больше, чем влиятельным. - А кого хороним хоть, Финник? – послышалось из динамиков. - Репутацию миротворцев. - Тогда подберу гроб побольше. - И катафалк тоже. Только Айрин… у нас не больше десяти минут. По ту сторону коммуникатора послышались ругательства, и чтобы пресечь их Финник вновь заговорил. - Высылаю адрес. – Одейр что-то набрал на коммуникаторе, затем выключил его и сунул в карман, как раз когда доктор позвал его в палату. Вся эта ситуация здорово разозлила врача и тот освободил Рэми Линкора от больничного оборудования, посыпая всеми возможными угрозами Нормана, который «вечно создавал ему проблемы и смывался». Дейл взвалил Линкора себе на спину, Ада взяла несколько необходимых медикаментов – настала пора выдвигаться. - Уходите, а я сам разберусь с аппаратурой. Я успею от неё избавиться, – уверял врач Финника. Ада с Дейлом уже выскочили в коридор, а Финник никак не решался бросить доктора на съедение миротворцам. – Иди уже, малец. У них на меня ничего нет. Если сможете выбраться, езжайте в заброшенную школу на другом конце города. Я вас там найду. Ах, да, если увидишь Нормана… скажи, что он крупно встрял. Финник напоследок улыбнулся и выбежал из палаты, сначала нагнав Дейла с Адой, а затем и опередив их. Не прошло и пары минут, как они уже неслись по тесному подземному туннелю. Одейр хотел помочь Дейлу тащить Линкора, но тот отказался, так как и без него здорово справлялся, не уступая в темпе ни Аде, ни Финнику. Линкор чувствовал себя не очень хорошо. Доктор сделал ему укол и теперь Рэми застрял где-то между сном и реальностью. Его конечности беспомощно свисали, а от всего тела так и разило препаратами. Казалось, туннель бесконечен или же время как назло остановилось, вот только стоило туннелю закончиться, как все трое всерьёз заволновались. Осталось самое сложное – выйти наружу и надеяться, что их первыми отыщут друзья Финника, а не миротворцы.***
Каждый новый день мы лишь сильнее загоняли себя в тупик. Вот у тупика, кажется, и случился предел. Я лежала на полу, около меня Нат, который что-то кричал, но, так же как и я, не мог пошевелиться из-за наручников и миротворцев, которые не стеснялись давать ботинками по роже. В голове кружилась тощая надежда на то, что Финник вытащит Линкора, вот только это нас уже не могло спасти. Не за Линкора, так за другое нас в два счёта могли посадить. Например, за Лайдер, которую, вероятно, посадят вместе с нами… Вдруг в дверях появилась какая-то тень. Мгновение и на пол рухнули оба миротворца. Дверь захлопнулась и передо мной ясно возникла Лайдер Штеллар, со своей сумкой через плечо. - Как ты, мать твою, выбралась? – не то возмутился, не то обрадовался Натаниэль. - Я смогла выбраться, а как освободитесь вы? – спросила она и опустилась на колени около меня. Как же я её возненавидела в этот момент! Выходит, всё это время она была с развязанными руками? То есть, она вполне могла освободиться, запустить то видео на компьютере Ната и дальше притворяться пленницей. - Ты убила миротворцев! – рявкнула я, пытаясь перевернуться на спину и встать. Нат уже смог это сделать и я гадала оторвёт ли он голову Лайдер или нет. - Они спят. Я помогла вам. Я не враг, – говорила она, в примирительном жесте подняв руки вверх. Затем она потянулась к одному из миротворцев и, выискав в их униформе припрятанные ключи от наручников, достала их. – Свобода, – сказала она и затолкала мне в ладонь холодный маленький ключик. - Охренительная помощь. Вырубила миротворцев! И что дальше? Придут другие! – вскипел Нат. – И следующие возиться с нами не станут, а просто грохнут на месте! А с этими что? Они же очнутся. Как мы будем оправдываться? - Нат, нужно привести в порядок твой компьютер и списки. – Сейчас это было самое разумное решение. – И надо связаться с Финником. Вдруг у него всё получилось? Натаниэль сделал глубокий вдох, подошёл ко мне и снял сначала мои наручники, а затем и свои. Он устало плюхнулся на пол. Тело кричало о том, что нуждается в отдыхе и моральной разрядке, но Натаниэль не из тех, у кого садятся батарейки, потому он тут же поднялся и подошёл впритык к Лайдер. - Как мне поверить в то, что ты невиновна? – спросил он, на что Лайдер лишь пожала щуплыми плечами. Она выглядела измученной и истощённой. Как такая девчонка смогла избавиться от верёвок? На что ещё она способна? - Я покажу тебе свой договор и… состав нашего ордена. - Нат, не ведись! Она скажет, что угодно лишь бы смыться, – запротестовала я, но Натаниэль предупреждающе махнул рукой, пресекая мои слова. Если Лафлауэр что-то себе придумал, то его фиг переубедишь. Он даже слушать меня не хотел, а ведь я пыталась уберечь его от, возможно, нашей самой большой ошибки. - Даже если и невиновна, ты всё равно наша должница, ведь ты за нами следила. - Ты за мной тоже, – на лице дикарки появилась лёгкая улыбка, от которой меня едва не стошнило. Я скрестила руки на груди, беспомощно наблюдая за тем, как Натаниэль беспардонно сливает к чертям весь наш труд и все наши секреты, над которыми мы всё это время работали. Наверное, он с самого начала задумал использовать Лайдер. - Лайдер, ты сможешь найти для нас человека? - Я работаю за деньги, – почти шёпотом сказала Лайдер. - Мы заплатим. - Только после выполнения условий сделки, Штеллар, – уточнила я. Та даже внимания на меня не обратила. - Мы не знаем его имени. Не знаем, кто это и где находится, – продолжал Нат. Он всерьёз думал, что Лайдер по силам найти нашего врага? – Если хочешь очистить совесть и не попасть обратно к Лане, отыщи виновника. Сможешь? - Смогу, – кивнула Лайдер, отчего я прыснула со смеху. Серьёзно? Отыскать того, не знаю кого, там, не знаю где? Даже будь она лучшей ищейкой на свете, у неё это не получится, а Нат просто пригреет змею, идиот. Только я хотела высказаться по этому поводу, как в доме опять послышался тот же сигнал, что и в прошлый раз с записью. - Я же выключил комп! – воскликнул Нат и, переступив через миротворцев, метнулся на кухню. Лайдер подалась за ним, а я за ней, надеясь, что та не выкинет что-нибудь ещё. Натаниэль застыл прямо в дверях. Похоже, этот день никогда не закончится. Компьютер включился сам. Запись тоже врубилась самостоятельно, только на ней был уже не наш дом. Это была… чужая запись из помещения похожего на подвал, бункер или что-то в этом роде. Около небольшого железного столика крутилась невысокая женщина средних лет, одетая в мрачную униформу. Она склонилась над столиком, крепко хватаясь за его края, как будто ей вдруг стало дурно. Женщина наклонялась всё ниже, как вдруг прижала руку к груди и задёргалась так, словно не могла набрать воздух. Ей будто сдавили лёгкие и она рухнула на пол. - Мам! – закричал, позабыв о всяких предосторожностях Нат. Ему было плевать, что по соседству валялись миротворцы. Я не сразу узнала в этой женщине мать Ната, но он, ни секунды не сомневался. Ошарашенный, он бросился к монитору, транслировавшему, как мама Натаниэля Маклиар Лафлауэр рухнула на пол. Стоило Натаниэлю подбежать монитору, как тот заходился рябью, косыми полосами, а затем и вовсе стал мигать так, что на него больно было смотреть. Экран погас, загорелся снова, и, наконец, в сопровождении грохота и снопа искр взорвался, разлетевшись тысячами маленьких стёклышек по всей комнате. Нат, оторопев, смотрел на остатки своего компьютера, шепча заветное «мама». Что с ней случилось? Наш враг точно знал про семью Лафлауэров, ведь их не было в смертельном коллаже, выходит, он добрался до бункеров? Оно бродило по нашему дому. Проникло в Тринадцатый. Для него не существовало закрытых дверей. Оно было повсюду.