Призванная убивать

Сегодня я сполна ощутила на себе всю силу поддержки Финника и бесконечное равнодушие со стороны Чумы. Интервью стало отправной точкой. Теперь я убедилась окончательно – в этой войне мне стоит доверять чужому человеку. Чуме нет до меня дела, а вот Финник откровенно жалеет. Не знаю, из-за чего он это делает, но хотелось бы думать, что никакой причины нет, и это всего лишь доброта человеческого сердца. Всё, чему я научилась на данный момент – его заслуга. С помощью всех этих умений я имею хоть какие-то шансы. Несмотря ни на что, я должна стараться выжить ради Авы и Эрика. Одейр дал мне цель – то, чего не удосужился дать мой ментор. Финник, буквально, заставил меня жить, чтобы помогать этим детям. И если мне суждено умереть, то я должна всеми силами постараться продлить жизнь его подопечным. Каждую ночь я чувствовала себя революционером. Знаете, это необъяснимое чувство. Нарушать правила всегда весело, а в данном случае ещё и полезно. Пока все люди спали, мы с Финником на крыше обсуждали трибутов и нашу стратегию. Одейр постепенно учил меня тому, как больнее ударить, как можно задушить человека, свернуть ему шею, он учил меня вязать узлы и всячески готовил к предстоящим испытаниям. Осталось всего несколько часов. И сейчас, в последние часы желанной свободы, мы старались адекватно оценить ситуацию. За последние дни мне удалось хорошо изучить тех, с кем я имею дело, но это не успокаивало, а наоборот – пугало. Противники попались сильные, они способны убивать, а что я? Финник научил меня многому, но я не уверена, что смогу воспользоваться всеми этими навыками на арене. Я боюсь собственного страха. Я боюсь растеряться и допустить ошибки. Я боюсь струсить и поставить под угрозу жизни Авы и Эрика. Я не смогу убить. Теоретически у меня может получиться, но рука попросту не поднимется. Я всячески пыталась намекнуть Финнику, что не готова, что не могу, но тот либо не замечал этого, либо нарочно отмахивался. Глупо с моей стороны надеяться, что в Играх можно победить, никого не убивая. Мне придётся это сделать, но прежде Джоанне Мейсон понадобится сломать себя, а это не лучшая перспектива. В этот вечер Сильва любезно пригласила меня к столу и принялась задаривать пожеланиями и напутствиями. Это немного приподняло мне настроение. Куратор поняла, что команда была слишком сурова ко мне, в частности Чума, и теперь перед наступлением смертного часа она решила исправиться. Что-то подсказывало, что виной всему Логан. Сколько помню этого парня, он всегда был неконфликтным. Стычки его угнетали, и он чертовски не любил участвовать в них, и, даже, просто наблюдать со стороны. Какое-то время я надеялась, что мы с ним всё-таки станем единой командой, но Логан упрямо увиливал от этого разговора. В итоге я окончательно уверилась в том, что ему не нужен такой слабый союзник, хотя парень и пообещал по возможности присматривать за мной. Мои чувства и ощущения на Жатве существенно отличались от того, что я чувствовала этой ночью. Последний день свободы. Последний день перед Играми. Последний день. То, что последует за ним лишь беспроглядный мрак, окутавший всех участников, и суждено вырваться из него только одному из нас. Весь вечер я проходила с трясущимися руками и бледным лицом. Я не была голодна. Я не хотела спать. Ожидание действа казалось хуже самих Игр. Пока остальные члены команды ужинали, меня бросало то в жар то в холод, сердце отбивало неровный такт, а мысли заполонила только арена. Ноги непроизвольно расхаживали по комнате туда-сюда, а в голове роились только одни мысли – о предстоящей бойне. Я всячески пыталась ускользнуть от мыслей о грядущем, поэтому весь вечер провела в гостиной. После интервью у меня началась хандра, ведь уже утром все трибуты окажутся на арене. Я ждала, пока моя команда поужинает, чтобы снова отправиться на крышу. В последний раз. Поэтому, чтобы скоротать время я прочитала несколько глав книги о съедобных растениях, размялась, поупражнялась в технике рукопашного боя и метания ножей, хоть самих ножей у меня и не было. Сильва всячески убеждала меня, чтобы я поела, ведь за вторую половину сегодняшнего дня я не положила и крошки в рот. На арене еду достать не так уж просто, поэтому не мешало бы хорошо подкрепиться перед Играми, но мне кусок в горло не лез. От излишнего волнения я не могла даже выпить стакан воды. Этой ночью состоится последняя тренировка с Финником. Когда он будет высыпаться, как и его подопечные, я не знаю. В этот день мне уже повезло видеться с ним на интервью, но от одной мысли, что сегодня у нас последняя встреча, мне становится страшно. Всё свободное время он настраивал Аву и Эрика на боевой лад, убеждал, что я помогу им, что я – их защитница. Думаю, ему удалось подготовить детей сполна. Честно говоря, я завидовала им белой завистью в эти моменты, потому что они были не одни. Финник Одейр был рядом с малышами, и в эти последние часы перед страшной участью он помогал им избавиться от страха. А я… я тоже хотела бы, чтобы меня кто-то успокоил. За это короткое время, проведённое в Тренировочном центре, я поняла одно – это было самое счастливое время за всю мою жизнь, и я буду безгранично скучать по Финнику. Я отправилась поспать перед тренировкой, чтобы хоть немного восстановить силы, но тщетно. Поначалу я не могла заснуть. Ворочалась. Мне снились кошмары. Проснувшись, я обнаружила, что ещё не прошло и десяти минут с тех пор, как веки сомкнулись и сознание отправилось в царство Морфея. Я плюнула на всё, надела халат, чтобы не замёрзнуть, и раньше времени отправилась на крышу. Это место для меня всегда будет ассоциироваться с Финником – человеком, который в меня поверил. Я села на пол и погрузилась в раздумья. Что ждёт меня завтра? Лес? Пустыня? Река? Где расположится арена на этот раз? Каким будет Рог Изобилия? Как поведут себя остальные трибуты? - Не спится? – спросил меня Финник и я обернулась. Несмотря на усталость, он пришёл на крышу. Ко мне. Я обрадовалась ему так, как давно никому не радовалась, но все эмоции оставила внутри. Откуда он знал, что я пыталась поспать? Хотя, это, наверное, и так понятно. - Как видишь. Не могу есть. Не могу пить. Не могу заснуть. Мне плохо. Я даже не знаю, как точнее описать это чувство. Угнетение? Обречённость? Страх? Нервы? Вряд ли сегодня меня ждёт сон, – подавленно сказала я. Одейр сел рядом и посмотрел в небо. Такое тихое, спокойное, не предвещающее беды уже завтра оно озарится кровавыми отблесками. - Не поверишь, но я тоже. Я даже перед своими Играми спал как убитый, а в этот раз не сложилось. – Финник говорил тихо, будто боялся меня спугнуть. Мне нравилась такая домашняя атмосфера. Я любила посидеть плечом к плечу с друзьями у костра, наблюдать, как языки пламени разрастаются и угасают, согревая нас своим теплом. Вот и сейчас я сидела с другом надо всем Капитолием и чувствовала домашнее тепло и уют. Да, отныне я считаю Финника другом. Не знаю, кто для него я, но он сразу стал для меня родным человеком. Это чувство тоже сложно описать. Ты впервые видишь человека, но уже доверяешь ему. Ты впервые говоришь с ним, но ощущаешь, будто знаешь его многие годы. – Тебе стоило бы попробовать заснуть. Завтра тяжёлый день, – приятный аромат духов наполнил площадку, и я немного расслабилась. Одно появление Финника уже несёт с собой покой. Я обречённо взглянула на него. Иногда словами не выразить то, что можно преподнести одним лишь взглядом. Из глаз покатились слёзы, а лицо по-прежнему оставалось неприступным. - Мне кажется, что я уже умираю. Медленно и мучительно. Финник, пойми, я не смогу убивать людей. Просто не смогу. Это меня и погубит, а заодно и Аву с Эриком. - Когда наступит такой момент, и тебе придётся выбирать между кем-то и собственной жизнью, ты убьёшь, потому что так заложено природой. Страх заставит тебя убивать. Я знаю, что ты чувствуешь, когда-то я сам проходил через это, – обычно горящие глаза Финника застыли в одной точке. – Мне довелось быть знакомым с девушкой, которая так же как и ты не хотела убивать. Вы с ней похожи во многом. В принципах, жизненной позиции, мышлении и теплоте общения, но в тебе есть то, чего ей не хватило в своё время. Из-за этого она тронулась рассудком, – последние слова Финник проговорил с особенной болью, так, будто это ранило его больнее, чем саму девушку. - Чего же ей не хватило? - Стержня. По лицу покатился новый приток слёз. У меня есть стержень? Он ничего обо мне не знает. Ничего. - Какой стержень? Я ни на что не годная. Слабая. Безвольная. Пустая. Нет во мне никакого стержня, Финник, нет. Эти Игры станут последним, что я видела в жизни, – шептала я, заливаясь слезами. Как же он меня раздражал в этот момент. Я хотела наброситься на него и разорвать на куски из-за этой слепой веры в ничто, но вместо этого почувствовала, как меня что-то окутало. Руки Финника, которые обволокли меня, не позволяя вырваться на свободу. Тепло и уют снова вернулись. Слёзы прекратились, а дыхание постепенно выравнивалось. Быть может, Финник и правда видит во мне то, чего не видит никто иной? – Я боюсь. Боюсь, что не оправдаю твоих надежд. Боюсь арены, профи, смерти. Я очень хочу жить, – шептала я в отчаянье. Парень в ответ приложил палец к моим губам, давая понять, что мне стоит помолчать. И это действительно помогло. Тёплые объятия и сладкие духи погрузили меня в транс. Я перестала что-либо чувствовать и попыталась просто радоваться тому моменту, когда рядом со мной есть человек, которому я действительно дорога. Буря эмоций, разрывавшая меня изнутри постепенно стихала. - Слабый никогда не признается в собственной слабости. - Идём со мной на арену, – тихо сказала я и Финник улыбнулся. - Знаешь, вот этого я хотел бы меньше всего. - Почему так? - Потому что выживет только один. Я мог бы тебя опекать, но ничем хорошим это всё равно бы не закончилось. – Финник помрачнел. - Да брось, это я ерунду сказала. Такого никогда не будет. Мы уже не в том возрасте, чтобы вместе оказаться на одной арене. Финник слабо улыбнулся. - Ты не должна плакать на виду у Эрика и Авы, слышишь? Они – дети, и твои слёзы ударят по ним больнее ножа. Держись, как хочешь, но слёз чтобы не было, – приказал Финник. Я и сама это прекрасно понимала. Дети нуждаются в поддержке и, если единственный взрослый союзник раскиснет, то с Авой и Эриком произойдёт то же самое. Отныне я отвечаю не только за свою жизнь, но и за их судьбы. Хочу я того или нет, но к приходу союзников мне нужно взять себя в руки и предстать защитницей, а не жертвой. Минут через десять ребята поднялись на крышу, а Финник отправился вниз за орудием для тренировок. - В этом году много лидеров, даже не знаю, на кого бы я поставил. – Финник сидел в окружении своих подопечных. Он собрал меня, Аву и Эрика на крыше, чтобы дать последние наставления. Большинство из трибутов разделились, и уже сейчас можно было распознать новообразовавшиеся союзы. Любопытно, что в этом году профи были порознь. Инаглит и Даймоген стояли рядом только тогда, когда того требовал ментор. Наверное, они не ладят друг с другом, а может попросту решили бороться согласно схеме "каждый сам за себя". Вирна и Фит же напротив – не разлей вода. Логан всячески пытался завязать дружбу с парнем из пятого и парнем из девятого, но тщетно. Видимо, слава главной неудачницы Голодных игр невзначай ударила и по моему напарнику. - Профи в этом году сильные, но и с других округов ребята не отстают. Пятнадцать взрослых трибутов из других округов вполне могут составить им конкуренцию. Я сидела слева от Финника, предаваясь последним воспоминаниям. Логан с Чумой постоянно что-то обсуждали. Ментор не подходил ко мне, даже не смотрел в мою сторону. Он сказал, чтобы я делала всё, что хочу и «иди к другим менторам, если меня слушать не желаешь». Так я и сделала. Скрывать свой союз с Округом №4 глупо – все и так видят, что я, Ава и Эрик заодно. От нас никто ничего не ждёт, однако тот факт, что наш ментор – Финник Одейр заставлял окружающих бросать в нашу сторону подозрительные взгляды. Я запомнила всех трибутов. Теперь стоит подумать на счёт того, кто из них наиболее опасен. - Мне кажется, что Фортис – парень из девятого, человек, которого стоит остерегаться, – тихо сказала я, и все взгляды нашей команды устремились на страницу с фотографией в досье крупного парня. – Он здоровый, силён физически, и, что я подметила, многие пытались завязать с ним дружбу, в том числе и Логан. Сколько он получил баллов? - Десять, – ответила Ава, испуганными глазами глядя на фотографию Фортиса. Как можно считать их равносильными? Маленькая девочка и здоровенный юноша. Русоволосая Ава с зелёными глазками напоминала сказочную фею – добрую, милую, безобидную. Фортис же с виду казался просто огромным монстром. Если бы я не знала, что он из девятого округа, то сочла бы его профи. Даже я его боялась, страшно подумать, что чувствовали Ава и Эрик… - Это высокий результат. В любом случае, держитесь от него подальше, – продолжил Финник, машинально завязывая и развязывая верёвку в руках. – В этом году особо сильны трибуты из округов, которые редко побеждают. Округ 8 – Карнивора. Ужасная девушка. Настоящая хищница. Что-то подсказывает мне, что назревает союз между Фортисом и Карниворой. Ещё будьте осторожны с парнем из пятого. Тёмная личность. Одиночка. Ни с кем не вступил в союзы, хотя многие к нему прибивались. - Ага, и Логан тоже. Но обломался в итоге, – мой взгляд был прикован к фотографии темноволосого стрелка, который на всех тренировках пребывал в гордом одиночестве. - Кажется, у него ни с кем нет связей. Думаю, он будет действовать сам. Вы помните, в чём его сильная сторона? - Меткость, – с ходу выпалил Эрик. Кажется, он выучил все пункты досье наизусть. - Да. Думаю, продюсеров он удивил стрельбой, коль ему поставили одиннадцать баллов. Это очень хороший результат, не все профи получили одиннадцать, а тут пятый округ… - задумчиво проговорил Финник. – Во всяком случае, будьте с ним предельно осторожны, держитесь подальше от открытой местности, не то можете попасть под его обстрел. Уверен, что он ринется к Рогу Изобилия и заберёт с собой всё, что стреляет. Несколько часов мы провели над повторением того, что знаем. Метали ножи, вязали узлы, упражнялись в рукопашном бою, стреляли из лука и работали с топором. Сегодняшняя тренировка стала заключительной, поэтому была самой короткой, чтобы все мы успели поспать. Мне будет не хватать этих учений. Здесь, на этой крыше, навсегда останутся все мои самые счастливые воспоминания. Здесь я получила знания. Здесь я смеялась до упаду. Здесь я плакала. Здесь я нашла друга. Не знаю, сколько мы так просидели, но время неумолимо приближало момент начала Игр. Финник провёл меня на седьмой этаж, кое-как заставил хотя бы просто полежать, но я боялась оставаться одна. Мне казалось, что я умру, если останусь наедине со своими предсмертными мыслями, поэтому я упросила Финника и детей остаться со мной. Ни я ни дети не хотели быть наедине с самими собой, поэтому Одейр смилостивился и поддался уговорам. С одной стороны мне было жаль его, он ментор и ему стоило поспать хоть немного, но в силу своего эгоизма я заставила его караулить всех своих учеников. Уставший, с синяками под глазами, он сидел рядом со мной и чтобы не уснуть ел печенье. Я опёрлась о его плечо, Ава - о моё, а Эрик положил голову на коленки наставника. Одно большое семейство, возлагающее огромные надежды на своего любимого отца. Казалось, что не прошло и часа, как в мою дверь постучали. Милли – моя волшебница, сделавшая несуразицу из лесного округа привлекательной особой. - Вот, чёрт, нам пора! – вскочил Финник так резко, будто и не устал вовсе. Я даже не успела прийти в себя, как Одейр взъерошил мне волосы, ущипнул за щёку, поцеловал в лоб и пулей рванул прочь из комнаты вместе с детьми, в которую вот-вот должны были ворваться все члены моей команды. Поначалу я разозлилась на него, ведь он не сказал мне напутствующих слов. Затем я поняла, что он вышел из моей спальни, и Милли может неправильно это понять. Тут-то я и залилась румянцем, как раз тогда, когда в мою комнату ввалилась команда стилистов. К счастью ребята ничего не сказали, более того, даже и виду не подали, что видели нечто странное. Меня так и подмывало спросить их, не кажется ли им странным, что чужой ментор со своими подопечными пулей вылетел из моей комнаты, но, видимо, ребята были в курсе моего тесного союза с Округом №4. Им понадобилось совсем немного времени, чтобы привести меня в порядок и подготовить к отправке на арену, где образ бойца завершили бы окончательно. Перед тем, как подняться на крышу, я попросила остаться на пару минут в комнате, одной, чтобы собраться с мыслями. Ребята поняли, в чём я нуждаюсь, и оставили меня наедине с самой собой, однако уже через минуту в комнату ворвался Финник. Завидев друга, я сразу же бросилась к нему. Ноги подкашивались, всё тело дребезжало, а глаза неестественно расширились от ужаса. Я чувствовала, как болит моя душа. - Джоанна, ты боец, не сдавайся, слышишь меня? Применяй всё, чему я тебя учил. Ты подготовлена не хуже остальных, так покажи им это! Не забывай, будь тихоней, а когда наступит нужный момент, устрой им ад. У тебя большая сила в руках, бей беспощадно, топорик я для тебя найду, если его не будет у Рога. - Я не смогу… не смогу… Финник коснулся обеими руками моего лица и посмотрел прямо в глаза. - Ты должна вернуться ко мне. Хочешь ты того, или нет, ты вернёшься, – твёрдо сказал он. Только сейчас я почувствовала как бешено стучит его сердце, только сейчас я осознала, что этот человек искренне жаждет моего возвращения. Мои глаза покраснели, но слёз больше не было. Я выплакала все, пока меня прихорашивали стилисты. - Победит только один. Хочешь ты того или нет, но либо я, либо твои подопечные… Кому из нас ты пожелал бы удачи? – шёпотом спросила я, не отводя взгляд от бирюзовых глаз Финника. Тот ответил не задумываясь. - Аве и Эрику, потому что тебе удача не понадобится. Я жду всех вас и надеюсь, что вы вернётесь ко мне. - А что, если мы останемся втроём? Что я должна сделать? - Уверен, что если дело дойдёт до подобного выбора, ты примешь верное решение. Я взяла руку Финника в свою ладонь и крепко сжала. Где-то в глубине души загорелся огонёк надежды и ответственности. - Обещай мне оберегать их, – шёпотом сказал Одейр, а я только кивнула. – Не хочешь сражаться ради себя, так сделай это ради Авы и Эрика, – вслед за этими словами в комнату ворвались ребята Финника. Они с разбегу налетели на нас и обняли. Мы стали одной семьёй. Я обрела то, чего мне не смогли дать родители. Финник наклонился к Эрику и поцеловал мальчишку в лоб, затем Аву и в последнюю очередь меня. – Я буду делать всё, что в моих силах. Возвращайтесь. Я жду всех вас. - Мейсон! – послышался гневный крик из-за двери. Мой ментор. Нужно срочно убегать, чтобы отвести Чуму от моей спальни пока он не вошёл внутрь и не увидел нас. Я поспешила к выходу, но у порога остановилась. - Скажи мне что-нибудь напоследок. - Не верь тому, что видишь. Многие трибуты на арене вовсе не те, кем кажутся. Будь осторожна и… возвращайся, сестрёнка. Последнее, что я запомнила, находясь вне арены – улыбка Финника. Одейр – единственный человек, который так отчаянно в меня верит и эта надежда передалась его подопечным. Ава и Эрик были уверены во мне, казалось, ещё больше, чем их ментор. Больше, чем мой ментор. Больше, чем я сама. За это короткое время, что знакома с Финником, он стал для меня родным человеком. Другом, и даже, братом. Я почти ничего о нём не знала, как, собственно и он обо мне, но это не мешало нам подружиться. В родном округе у меня было много друзей, но ни один из них не вёл себя со мной так, как Финник. Я, как и многие другие, путала друзей со знакомыми, собеседниками и товарищами. Дружба – это благословение свыше, которое даётся в жизни далеко не каждому. Другом может стать только тот человек, в котором ты чувствуешь что-то близкое, родное. Этот человек видел тебя в слезах и с улыбкой на лице, в шикарных нарядах и изорванных лохмотьях, в истерике и радости. Финник верит в моё возвращение, несмотря на то, что у него есть свои трибуты, не это ли должно заставить меня бороться? Ради Финника и его детишек я должна продержаться в Играх как можно дольше. Ава и Эрик вернутся домой. Мой стилист помогла одеться и настроиться на то, что уже через пару часов я окажусь на роковой арене. За этими размышлениями я не заметила, как оказалась за пределами, уже ставшей родной, спальни и поднялась на крышу. Меня посадили в какой-то летучий агрегат, вкололи маячок и приказали сидеть смирно. Планолёт. Совсем немного времени – и я окажусь на месте. Всё время полёта я пыталась взять себя в руки и подавить возрастающий страх. И кажется, мне частично удалось это сделать. Я вспомнила о стратегии Финника: я – милая убийца. Нужно заплакать, смотреть на окружающих с жалостью и горестью. Я снова начала лить слёзы, которые на этот раз были лишь фальшью. Я контролировала ситуацию, эмоции и своё поведение. Джоанна Мейсон. Главная актриса арены. Во имя спасения Авы и Эрика я буду лгать не только окружающим, но и самой себе. Полёт завершился быстрее, чем я могла предположить и спустя несколько минут мои размякшие ноги уже шагали в Стартовый комплекс, который для большинства трибутов станет последним увиденным при жизни местом. Я отказалась от еды и воды и направилась примерять на себя одежду, приготовленную специально для Игр. Форма трибутов в этом году мне показалась весьма странной, особенно ткань, из которой она была сделана. Холодная, льющаяся, словно жидкий металл, она заставила меня задуматься, какую же арену выбрали для нас распорядители? Костюм оказался настолько запутанным, что без помощи Милли я просто бы в нём заблудилась. Одевшись, я пыталась рассмотреть себя с разных ракурсов, в надежде, что это поможет мне отгадать, с чем мне предстоит столкнуться. На мне был чёрный без рукавов комбинезон из ледяной, гладкой ткани, куртка с высоким поясом и множеством карманов из такого же материала, серые сапоги по колено на шнуровке и перчатки. Милли помогла мне закончить последние приготовления. Стилист аккуратно расчесала меня, сделав два хвостика, объясняя это тем, что так я выгляжу очень милой и добродушной девчушкой. - Пусть удача будет на твоей стороне, Джоанна. Мне было приятно работать с тобой, – сказала рыжеволосая стилист с огромными салатовыми ресницами. На её лице читалась жалость. Если мне удалось разжалобить стилиста, то, возможно, удастся проделать это и с публикой? Стеклянный цилиндр запер меня в своём тесном пространстве. Я подпрыгнула от неожиданности. Металлический люк начал подниматься вверх, и я нервно сжала кулаки – через пару секунд воочию увижу арену. Сделав несколько спокойных вдохов-выдохов, я кое-как уняла внутренний хаос, разрывавший меня на части. Сейчас не время для паники, главное концентрация. Финник приказал мне хватать детей за руки и бежать прочь от Рога Изобилия, что я и намерена сделать. Неумолимое время летело слишком быстро, я не успела прийти в себя, как оказалась на свежем воздухе. Ветер развевал волосы и хладными потоками ласкал лицо. При таком раскладе недолго и замёрзнуть, ведь костюм тоже охлаждает. Дыхание участилось, и я почувствовала, как к кончикам пальцев прильнул горячий поток. Глаза бегали из стороны в сторону в попытке рассмотреть всё вокруг, но тёмное время суток не очень-то позволяло это сделать. Только что ведь было утро! Почти десять утра… Видимо, продюсеры решили, что утреннее появление трибутов не столь эффектное, как ночное. Собственно, так оно и было. Будь я капитолийским зрителем, то в восхищении прикрыла бы рот рукой. В этом году Панем ждало зрелище, на которое распорядители вряд ли сподобились бы раньше. Организаторы потрудились на славу, создавая такое пафосное место для бойни. Трибуты традиционно располагались на одинаковом расстоянии от Рога Изобилия, освещаемого одним небольшим, тусклым, часто мигающим фонарём. Между трибутами полыхал огонь, напоминающий факелы – вот зачем нам выдали такие костюмы, они защищают от огня. В свете пламени многие из них участников казались ещё более устрашающими, чем в жизни. Слева от меня стояла Вирна с аккуратно подобранными наверх волосами. Мрак и огонь сделали своё дело – она казалась сущей демоницей, адским созданием, призванным в этот мир с одной целью – убивать. От одного её вида у меня по телу побежали мурашки. Холодная, бесстрашная с пронизывающим до костей взглядом… Чтобы отвлечься от трибутов я попыталась рассмотреть место, куда нас высадили. То ли ночь скрывала таинственную местность под своей пеленой, то ли это был пустырь. Пространство под ногами тоже было не достать, ведь я стояла на платформе, и если сошла бы, то взорвалась. Земля показалась мне на диво рыхлой и неестественной, такой, будто это что-то вроде… пепла? Клавдий Темплсмит объявил об открытии Игр. Осталась ровно одна минута до начала конца. Огонь факелов мирно стоящих между трибутами начал возрастать. С каждой секундой пламя становилось всё больше, освещая тем самым лица избранных. Пятьдесят семь. Пятьдесят шесть. Пятьдесят пять. Все обречённые участники Голодных игр ждали гонг, который знаменует начало битвы. Уже по их стойке можно было понять, кто на что горазд. Девчонка из третьего – Тапра, нервно переминалась с ноги на ногу, пытаясь совладать с собой. Флокс – парень из Округа 12 опустил голову вниз и не поднимал её, будто это спасёт его от профи. Некоторые наоборот сжали кулаки, стиснули зубы и холодно уставились в сторону Рога Изобилия, пытаясь отыскать там те припасы, которые понадобятся им в первую очередь. Логан разминал шею и пальцы так, будто вот-вот начнёт с кем-то драться. Возможно, так и будет, ведь я не вникала в суть их плана с Чумой. Каждая секунда приближала нас к неминуемому началу бойни. Огонь возрастал, словно птица феникс, возрождаясь из пепла. Что-то подсказывало мне, что как только прозвучит гонг, арена взорвётся, мы сгорим, и Игры закончатся. Но эта мысль сразу же лишилась права на жизнь, так как её сменила другая, та, которой со мной поделился Финник: «Эти Игры обещают быть особенно жестокими. Слишком много взрослых…». Капитолий не упустит шанс покрасоваться такими сильными и взрослыми трибутами. Десять. Девять. Восемь. Семь. Мир вокруг меня перестал существовать. Я отыскала глазами Эрика и Аву, чтобы как только прозвучит гонг побежать к ним и увести ребят подальше от этой бойни. Интересно, а что в этот момент чувствуют они? С виду их никак не назовёшь обеспокоенными. Несмотря на свой возраст, дети отлично держались, не то что я. Изо всех сил стараясь не расклеиться, я попыталась думать о том, что это за место, а не о том, что меня тошнит от излишнего волнения. Шесть. Пять. Напряжение возрастает. Кажется, что все трибуты сейчас находятся на пределе. Большинство из них приготовились к старту, сурово переглядываясь между собой. Устрашающие огни уже воспаряли выше нас, а это означало, что Игры начинаются. Четыре. Я начала стучать зубами. Три. Ледяная ладонь вспотела от нервов. Два. Адское пламя отражалось на лицах будущих убийц. Один. Я выдохнула, пытаясь оставить предыдущую жизнь позади. Ноль. Гонг. Взрыв. Огонь факелов воспарил вверх и затянул собою всё то пространство, что раньше было небесами. Обжигающее небо вспыхнуло так внезапно, что я подпрыгнула на месте, вскрикнула с округлившимися от ужаса глазами, и только тогда побежала. На эту долю секунды пафосное пламя над нами осветило всю арену. Пепел. Руины. Огонь. Кажется, я знаю, что стало ареной для трибутов на этот раз. Это реконструкция места, стёртого с лица Панема много лет назад. Округ №13.