***
Финник и Хеймитч впервые праздновали свою маленькую победу. После того, как Джоанна Мейсон лихо справилась с Фортисом и украла у него лекарство, её рейтинг существенно возрос. Спонсоры стали заглядываться на тёмную лошадку, а некоторые из них даже подходили к Чуме с разного рода предложениями. Сам же Чума по-прежнему пребывал в шоке, ментор совсем плохо знал свою подопечную, которая оказалась ещё той сорвиголовой. Собственно все наставники сейчас сидели в ожидании чего-то необыкновенного связанного с подопечной Чумы, которая в последнее время всегда оказывалась в гуще событий. Пока на арене царило минутное затишье, Хеймитч и ментор четвёртого округа сидели в отдельной комнате, которая для этих наставников уже стала родной. - Если бы не мой менторский опыт и нюх, Сенека меня бы не послушал. В планы распорядителей не входил пир, однако они всё же его устроили, потому что я пообещал интригу, – с улыбкой на лице выдал Хеймитч. - Интригу? - Да. Сказал, что публике будет интересно наблюдать за новоявленной парой и их «лечебной» историей. Капитолийки всплакнут, я уверен. Надеюсь, что наши ребятки теперь нас не подведут. Ты всё-таки оказался прав. Откуда ты знал, что Джоанна пойдёт к Рогу? Идти туда, где погиб соратник глупо, как минимум, идти из-за Флори второй раз – ещё глупее. Её могли убить, зачем наступать на одни и те же грабли? - Жалость, – улыбнулся Финник. – Удел всех женщин – забота о ком-то, это у них в крови, а Джоанна наверняка считает слепоту союзника своей виной. Зная её хоть и недолго, я просёк эту черту её характера. Она считает, что находится в долгу перед Флори, потому не могла не пойти. Другое дело, как она выбралась оттуда живой, никого при этом не убив? Думаю, мы идём верным путём, и она не такая двинутая, как ты думаешь. Девчонка контролирует себя, и, надо сказать, у неё неплохо получается, я ожидал худшего. - Может быть, мы просто мало видели. То, что она не убила Фортиса у Рога, ещё ничего не значит, ей может сорвать крышу рядом с Эриком и Флори. Кстати, где они? После эпичного похищения лекарства никого из нашей гвардии не показывают, они вообще живы? - Забрели, небось, куда-то, где нет камер. - Лишь бы не зашли слишком далеко. Надеюсь, эта мазь вытащит парнишку, он нам ещё пригодится. По правде говоря, я не понял, что это был за жест со стороны распорядителей не вручать подарок седьмому округу. Кислоту и мазь-антипод Фортису прислал ментор ещё в самом начале Игр, когда дал наводку на Флори. А если бы этот парень её потерял или использовал? Это же был бы скандал, хотя для зрителя неожиданность в виде записки с именем «Фортис» оказалась весьма любопытной. Хорошо, что мисс Мейсон вовремя сообразила, где стоит искать свой подарок. - Начнём с того, что такие подарки рассылать нельзя. Кислота – химическое оружие, его нельзя так открыто использовать! – возмутился Финник, отправляя в рот очередной кубик сахара. - Дайз наверняка выпросил разрешение у кого-то из распорядителей. Чёртова несправедливость. Завтра менторы начнут высылать спонсорские подарки в виде бомб, если им вот так будут всё позволять. - Откройте! – прогремел голос за дверью. Финник и Хеймитч одновременно устремили к ней свои взоры. – Откройте, не то я вышибу дверь! Человек, находящийся в соседней комнате, определённо имел суровые намерения. Финник встал с кресла, спокойно подошёл к двери и открыл её. По ту её сторону стоял Ивс, с разгневанным видом взирая на заговорщиков. Обычно вежливый и радушный мужчина сейчас напоминал взбесившуюся собаку – сцепленные зубы, налитые кровью глаза помятая рубаха и съехавший набок пиджак. - Впусти меня, юноша, не то я всем расскажу то, что слышал, – процедил сквозь зубы ментор пятого округа и Финник не стал перечить. Парень с опущенной головой отошёл в сторону, чтобы разъярённый «бык» не сбил его с пути, и запер за ним дверь. – Браво. Благодаря вам Игры трибутов превратились в Игры менторов. Какого чёрта вы себе позволяете? Кто вообще эта ваша Мейсон? На кой чёрт ментор четвёртого и двенадцатого округа так пекутся о её судьбе? Из-за вашей пришибленной девчонки, мой подопечный сейчас прячется чёрт знает где, да ещё и ничего не видит! - Ивс, угомонись, ничего незаконного мы не промышляем, – с привычным спокойствием начал Хеймитч и подошёл к шкафчику с элитным коньяком. Рука ментора потянулась к двум стаканам, которые спустя несколько секунд наполнились «успокоительным». – Выпей. - Обойдусь. И зачем вам всё это? На кой чёрт вы переступили через все границы ради этой девки? – Ивс сел в кресло, стоявшее впереди Финника, и пропиливающим взглядом уставился в лицо Хеймитча. – Учтите, что если бы у двери подслушивал кто-нибудь другой, вас уже бы расстреляли за антиправительственные деяния. Итак… - выжидающе начал Ивс. - На самом деле эта история очень банальна. Финник влюбился в девчонку и хочет её вернуть с арены живой, – легко и непринуждённо сказал Хеймитч, отчего Одейр едва не закашлялся, в его глазах читался всего один вопрос: «Какого чёрта ты творишь?». Дабы удостовериться в правдоподобности слов хитреца Хеймитча, Ивс обернулся и изучающе взглянул на Финника, быстро скрывшего следы удивления в «дальний ящик». Парень опечаленно опустил глаза в пол, якобы смущаясь из-за того, что его коварный план раскрыт. Ментор пятого округа сощурился и снова обернулся к Хеймитчу. - Детский сад. Тебе других девчонок мало? Хотя я наслышан о ваших подвигах, многие говорят о том, что вы связаны отнюдь не союзничеством единым. Во всяком случае, это вас не оправдывает. Если не хотите, чтобы окружающие узнали о ваших «достижениях» с Сенекой и остальными, верните Флори с арены живым. – Ивс встал с кресла и с высоко поднятой головой направился к выходу. - Победитель только один, – подал голос Финник. - Это меня волнует меньше всего. Парнишка должен вернуться домой. Как вы это сделаете, ваши проблемы, – ментор пятого округа покинул комнату, громко хлопнув дверью. Финник и Хеймитч переглянулись. - Приехали.***
Все мои карты постепенно начали раскрываться. Пока Флори восстанавливал своё зрение, я исповедовалась перед ним, ибо юноша хотел знать обо мне всё, что прежде скрывалось от вездесущего глаза стрелка. С подачи Эрика мне пришлось рассказать свою историю от начала и до конца. Даже о том, что произошло у Рога Изобилия. - Я не против того, чтобы ты убивала, я против того, чтобы ты уродовала тела. Понятно, что это эмоции, и ты сорвалась, но это не должно повториться. Ты не убила Фортиса, это, разумеется, достижение, но то, что ты чувствовала в момент боя с ним нужно искоренить. Можно любить стрелять, но вовсе не обязательно любить убивать, это разные вещи. Хорошо, что ты пытаешься создать для себя щит, но не переборщи. Я хочу знать, что ты можешь. В течение дня зрение Флори существенно преобразилось, и если ещё утром он видел только серую ширму, то сейчас его глаза уже различали двигающиеся фигуры, которые пока что идентифицировались как пятна. Стрелок встал с пола и попросил Эрика отойти в сторону. - Так, где ты? – он пытался руками найти меня. Я схватила его за ладони, и он притянул меня поближе к себе, коснулся пальцами лица, шеи, рук и талии, отчего на моём лице появилась не очень довольная гримаса, хотя я и понимала, чего он от меня хочет. – Я почти тебя не вижу, но имею представление о том, где ты находишься, – улыбнулся он и достал нож. – Я – враг, нападаю на тебя, а ты попытайся отбиться. - Зачем тебе это? – не понимала я. - Важно знать, что ты умеешь и на что мне можно рассчитывать. Куда ты будешь бить, чтобы повалить крупного противника вроде Даймогена? - Ноги, потому что к корпусу пробиваться бесполезно, – с ходу выпалила я. - А если он высокий, как Клапс? - Тогда в корпус, потому что в ногах запутаться можно. - А меня? - А тебя я не поймаю попросту, – на моём лице заиграла улыбка, а Флори и Эрик разом засмеялись. - Тем не менее, в данный момент я ничего не вижу и у тебя есть шанс победить. Как ты будешь меня обезвреживать? Я задумалась. Сильная сторона Флори – скорость и реакция, поэтому куда бы я не нанесла ему удары, он всё равно их отобьёт, из-за моей медлительности. Кроме того Флори хорошо знает как нужно бить, а главное, куда. Он не станет драться с противником «по-мужски», он вырубит его парой детских пощёчин, не потратив при этом лишних сил. - Буду бить в незащищённые точки, – после некоторого задумчивого молчания выдала я. - Например? - Горло. Наши костюмы совсем не оберегают шею. Если правильно применить силу и нанести удар в кадык, то тебя ждёт удушье, или вовсе кровотечение изо рта и летальный исход. Могу ударить ногой под коленную чашечку и… - … я на всю жизнь останусь хромым. Мне нравится твоя логика. Как ещё можно вывести противника из игры? – улыбнулся стрелок. - Удары по ногам, например, прямой в голень. Она практически не защищена мышцами, поэтому сопернику светит перелом, ну или хотя бы трещина, во всяком случае, он больше не смо… - Я понял, что в теории ты – зубрила, поэтому хочу видеть тебя на практике. Завали меня, только не убивай. Сможешь? - Не знаю, я не пробовала это на ком-то, кроме Финника. По правде говоря, не очень-то получалось, – засомневалась я, вспоминая, сколько раз ментор Одейр уложил меня на пол, прежде чем мне удалось хоть как-то его сбить с ног. - А как ты это делала? - Подошла к нему, стала боком, прижимаясь бедром, потом положила на это самое бедро и сбросила с него. - Бросок через бедро? Примитивно, не удивительно, что у тебя не получалось его завалить. Он наверняка срывал захват и брал тебя на прогиб. Лучше не применяй этот приём, здешние бойцы с пелёнок им пользуются, поэтому он предсказуем, а значит, они обратят его против тебя. Я, к примеру, могу его использовать, потому что я быстрый и тот же Фит не успеет среагировать. У тебя этот бросок не выработан до автоматики, поэтому тебе лучше им не пользоваться. Итак, у меня в правой руке нож, я замахиваюсь, ты отбиваешься. Три, два, один, – Флори замахнулся на меня ножом, я пригнулась, создав блок правой рукой, заслонившись ей, словно щитом. Правую ногу выставила вперёд в качестве опоры, а левую руку отвела назад, сжала в кулак тыльной стороной вниз, и, резко развернувшись вправо, локтём ударила противника в солнечное сплетение. Рука с ножом повисла на моём плече, а стрелок закашлялся, согнувшись напополам. Всё это произошло за считанные секунды. – Ладно, я всё понял, хватит пока что. Твой названный ментор дал тебе хорошую технику, которую ты схватила на лету. Научись её применять к месту, и тебе цены не будет. - Тебе больно? – мне стало неловко из-за произошедшего, но, в конце концов, он сам просил… - Нет, - всё так же кашляя, прохрипел он. – Кажется, я прозрел, – улыбнулся Флори и взглянул в сторону двух теней. – Когда мы будем бежать, я уверен, что нас так просто не отпустят, будьте готовы ко всему, тренируйтесь, пока есть возможность. Этим мы и занялись. Самосовершенствованием. Немного поели, и снова принялись за работу. Эрик осмотрел, наверное, всё помещение, под моим чутким руководством естественно, и мы нашли много полезных вещей. Например, бумагу и маркеры, с помощью которых Флори, ничего не видя, попытался нарисовать приблизительный план местности и путь, который, по его мнению, нам придётся преодолеть, чтобы оказаться у границ силового поля. Зрелище было не из приятных. Стрелок пытался прочувствовать свой чертёж пальцами, притулив, один из них к маркеру, чтобы не сбиться с рисунка, а когда сбивался, то пытался наощупь отыскать уже изрисованные участки бумаги, которые были более шершавыми, чем остальные. - Знаешь, это ирония судьбы, – начал он, когда Эрик ушёл осматривать связную комнату, полную разного технического оборудования и шнуров. – На смотре продюсеров я стрелял с закрытыми глазами. Я вышел к цели, взглянул на неё, мне завязали глаза плотной чёрной тканью, я достал стрелу, пустил её в мишень и попал в десятку. За это меня наградили одиннадцатью баллами. Когда Фортис забрызгал мне лицо обжигающей жидкостью, я понял, что теперь эта чёрная ширма, с помощью которой я победил на показательном выступлении, приведёт меня к гибели. Это очень страшно. В детстве многие боятся темноты, но мало кто знает, каково жить в ней, зная, что рассвет никогда не наступит. Я так и не сказал тебе «спасибо». Ненавижу тебя за этот поступок, но …с другой стороны, очень рад, что ты это сделала. Спасибо, – юноша сидел рядом со мной, робко ворочая в руках свои чертежи. Никогда не видела его таким. Таким мягким, спокойным и по-домашнему уютным, если вообще можно так сказать про человека. Я замечала в нём лишь егозу, авантюриста, у которого всё, к чему он касается, идёт как по маслу, бессердечного и загадочного стрелка, который всегда находится у себя на уме, чьи действия невозможно предсказать. Наверное, я всегда буду гордиться тем, что пошла к Рогу в тот день. Счастье, которое излучает Флори, благодаря медленно, но уверенно возвращающемуся зрению, способно питать арену не хуже самого реактора. На это приятно смотреть, со стороны стрелок напоминал распускающийся цветок, вселяющий надежду, ведь когда он увидит, мы сможем жить. Сегодня мы спали в кучке, потому что в зале стало прохладно. Эрик с радостью прильнул к плечу друга, который, казалось, стал для него братом, а я долго упиралась и мёрзла в гордом одиночестве, закутав нос в рукав собственной куртки. Наверное, распорядители решили пошутить над нами и невыносимую жару сменили зимней стужей. - Джанни – лесная принцесса, иди к нам, – иронично позвал Флори, и я улыбнулась, но только так, чтобы ребята не заметили. – Замёрзнешь одна. Я ничего не ответила до тех пор, пока не начала стучать зубами. В этой лаборатории температура и так была не очень-то подходящей для жизни, а за последний день ещё более существенно снизилась. Я встала с пола, взяла курточку и умостилась у левого плеча Флори, закутываясь в своё одеяние так, будто оно было тёплым пледом. - Всё ещё не доверяешь мне? – прошептал стрелок, прижимая меня к себе одной рукой, а Эрика – другой. Дрожь немного унялась, и по телу расползлось приятное тепло. Одной рукой я придерживала куртку, а второй взялась за руку Флори, которая сегодня была на диво горячей. Наверное, он просто живёт в разных мирах с уличной температурой, но сейчас меня это мало волновало. Я прижала его ладонь к себе, и она словно первое весеннее солнце, согрела меня своим теплом, заставив оттаять, кажется, даже сердце, постепенно покрывающееся инеем. - Нет, доверяю, но боюсь до чёртиков.***
Давно я не просыпалась в таком спокойном, умиротворённом состоянии. Давно мне не было так тепло и хорошо. Давно я чувствовала на себе чьих-то нежных поглаживаний по волосам. Собственно последнее и заставило меня проснуться. Пальцы Флори аккуратно, чтобы не разбудить, касались моего лица, волос, шеи и рук, отчего было немного щекотно. Резко распахнув веки, я почувствовала как Флори замер в ожидании, а его рука отпрянула от меня, словно её только что ужалила оса. - Что ты делаешь? – прямым текстом спросила я и сразу же об этом пожалела. - Ничего, – выпалил Флори, а я, протерев глаза, отсела от него в сторону, разминая шею и руки. Подозрительная тишина. Взгляд непроизвольно скользнул по лицу стрелка, который с трудом сдерживал улыбку. Никогда раньше оно не светилось таким вдохновением, и он …смотрел мне в лицо. Я, нахмурившись, вгляделась в смотрящие на меня карие глаза. Мазь, которой я вчера вечером лечила его потерянный взор, впиталась, ранки вокруг глаз полностью зажили, и сейчас передо мной был тот Флори, которого я встретила у колодца. Правда этот Флори выглядел менее скованным и более родным, что ли. - Ты …меня видишь? – шёпотом спросила я, боясь той бури эмоций, которая сейчас могла вырваться из него и смести всё вокруг, но вместо того парень просто не сдержал улыбку и одними губами ответил «да». Я на радостях набросилась на него и обняла, случайно ударив его головой о стенку. - Прости, – мгновенно оправдалась я, поглаживая рукой ударенное место. - Лица твоего я пока не вижу, да и всякие мелочи тоже пока что выглядят очень размытыми, но в целом я уже даже цвета различаю, – восторженно произнёс он. – И это далеко не единственная радость на сегодня. Эрик проснулся первым и в очередной раз оббегал здешние загашники. Наш юный археолог нашёл скважину! Мы сможем напиться и искупаться, больше того, Эрик уже принимает холодный душ. Представляю, как мальчонка замёрзнет, хотя с другой стороны, нам не помешает морозная свежесть. Для одного дня такое количество хороших новостей казалось подозрительно огромным, но я списала это на компенсацию за всё пережитое в последние дни. Спустя какое-то время ко мне и Флори вышел наш «первооткрыватель» с мокрой головой, сияющим лицом и изрядно побелевшей кожей. Мальчишку было не узнать: за всё время, проведённое на арене он так замурзался, что я уже и забыла, как он выглядит в нормальном состоянии. Завидев его, мы с Флори одновременно вскочили с места, и рванули к Эрику, ведь каждый из нас мечтал смыть всю эту грязь, накопленную временем. - Я первая, – заявила я и положила руку на плечо Эрика, как бы намекая, чтобы он отвёл меня к скважине. В этот раз Флори пришлось отойти на второй план. То ли из вежливости, то ли во избежание стычки, он позволил мне пойти вперёд, а сам вернулся на то место, где несколько минут назад спала я. Вода не просто была холодной, она казалась ледяной, но сейчас это не имело значения. Мы могли простудиться, купаясь в ней, однако желание очиститься оказалось в разы сильнее. На купание у меня ушло, наверное, больше часа и когда я вернулась к нашему лежбищу, ощущения стали совсем другими. Я будто заново родилась, такая лёгкость, свежесть, казалось, даже сил прибавилось. Всё то плохое, что накопилось за время, проведённое на арене ушло вместе с грязной водой. Я обозначила этот момент для себя переломным, потому что теперь всё будет иначе. Начиная с сегодняшнего дня, арена предстала в совсем других красках. Красках, дающих надежду. Мы обязаны выжить. Я встряхнула волосы, чтобы те упали на плечи и просохли, белые руки, гладкая кожа лица… как же я отвыкла от всего этого. Флори побежал последним, но вернулся быстрее всех. Теперь нас троих было не узнать – трибуты с иголочки, такие, какими мы прибыли на арену. Сегодня стрелок начал изучать механизмы работы реактора. Конечно, он многое не мог разглядеть, но в таких случаях ему на помощь приходили я или Эрик. Парень обошёл вдоль и поперёк всю станцию, рассмотрел технику и остановился в конечном итоге на комнатушке, которая была, видимо, системой управления. Флори щурился, что-то высматривал, читал, перебирал проводки, откручивал и закручивал щитки, в общем, всячески пытался ознакомиться с тем, с чем имеет дело. После длительных смотрин он взял в руки бумагу, маркер и начал что-то рисовать. Стрелочки. Химические формулы. Наброски какого-то механизма. Пока Эрик искал по его просьбе отвертки, плоскогубцы и прочие инструменты, я описывала нашему физику те мелочи, которых он не видел. - Короче, это токамак, я был прав, – заключил он, рисуя какой-то …бублик? - Это хорошо или плохо? - Это отлично, потому что с токамаками я работал десятки раз, а вот стелларатор для меня не самый лучший друг. Токамаки намного проще, ну для меня лично, к тому же они более распространены у нас в округе. Магнитное поле для удержания плазмы в стеллараторе создаётся внешними катушками, в отличие от токамака. Во всяком случае, стелларатор всё же лучше, чем реакторы с инерциальным удержанием плазмы. Если и токамаку и стелларатору достаточно энергии, выделяющейся в плазме, то, например этому типу нужна энергия от внешних источников, понимаешь? - Да, - сказала я, завороженно глядя на формулы, выведенные на бумаге. Нет. Ничего я не понимаю, но наблюдать за тем, как Флори во всём этом копается было очень интересно. Ядерная физика не входила в школьную программу после начала Тёмных времён. Округ №13 специализировался не только на добыче графита, но и на ядерном вооружении, поэтому основная масса его жителей хорошо разбирались в этой отрасли физической науки. Дабы не искушать молодое поколение, ядерную физику исключили из системы обучения, и единственными на данный момент, кто понимает, что это за наука стали обитатели округа электроэнергетиков. – Только я не особо понимаю, чем эти сведения могут нам помочь. - Токамак самоподдерживается. Сам по себе токамак – это торроидальная вакуумная камера, на которую намотаны катушки. – Флори показал мне тот самый «бублик» на бумаге. – Из камеры откачивают воздух и заполняют её дейтерием и тритием, а потом создают вихревое электрическое поле при помощи индуктора. Это поле вызывает протекание тока и зажигание плазмы. Я намерен деактивировать индуктор. Нет искры, нет реакции. Ну, это уже понятнее. Я обрадовалась тому факту, что нам не придётся что-то взрывать или ломать. Остаток дня мы провели над изучением токамака. Ели на ходу, пили на ходу, а под конец дня и спали на ходу. - Ты соскучилась по дому? – сонно спросил Флори, копаясь в проводках с маркером в зубах. - Я соскучилась по спокойствию и зелёному лесу. Не думаю, что дома меня ждут, а если и ждут, то точно не живой, – отмахнулась я, перебирая наши припасы. - А родители? - У меня с ними далеко не радужные отношения. - Друзья или …близкие? - Почему ты допытываешься? - Просто интересно. Я о тебе ничего не знаю, но если ты не хочешь со мной ничем делиться, то, думаю, пора объявить «отбой». Утром мы уходим на поиски ближайшей границы силового поля.***
- Куда они подевались? Пушка не прогремела, но и трибутов нет! – негодовал главный распорядитель Игр, расхаживая с гневным видом по комнате. - Каких не хватает, господин Крейн? – отозвался один из исполнителей, сидящих у экранов. - Четвёртый, пятый и седьмой. Их не фиксируют камеры уже несколько дней. И вообще, пора активировать оставшиеся «секреты». Слишком многие ещё живы и упрямо не хотят умирать, публика скучает и жаждет смертей, – Сенека коснулся рукой подбородка, что делал каждый раз, когда в чём-то сомневался. - В этом году арена слишком велика, поэтому камеры установили не везде, – оправдывался мужчина-оператор, отвечавший за камеры. - Где нет камер? - Да повсюду есть такие места. В лесу, в большинстве домов, на открытых плантациях… - Они где-то затаились и мы не можем их контролировать! Это не дело. Трибуты не должны отсиживаться и надеяться, что остальные умрут, они должны быть жертвами. Сколько человек погибло за эти несколько дней? - Только один парнишка, о котором все забыли. И то, лишь по той причине, что ни с кем не объединился. - Руководство негодует. Я требую немедленных изменений. Арена – не тыл, арена – поле боя. Активируйте боеголовки первого типа.***
В этот раз мы проснулись немного раньше обычного. Отдых закончился, пора возвращаться на арену. За эти несколько дней бездействия я так разленилась, что подъём по лестнице стал для меня невыполнимой задачей. Мышцы отвыкли от постоянной нагрузки, а на душе за это время стало намного спокойнее, и теперь возвращаться к привычному хаосу не очень-то хотелось. Выбравшись наружу мы, к своему удивлению, обнаружили дождь. Теплый, тихий, без грома, молний и порывов ветра, приятный дождик, который сделал нам настроение на этот день. Флори снова предстал вожаком и повёл нас, согласно своим расчётам, к краю силового поля. Парень сказал, что силовое поле в принципе можно рассмотреть, но для этого нужно быть очень внимательным и иметь отличное зрение. Сегодня юноша вернулся в ряды метких стрелков – он видел почти так же, как и до травмы, за исключением того, что находится вдали. Этим утром я снова полечила его глаза мазью, которая как раз закончилась, а парень верно подметил, что мы хорошо рассчитали её количество. Я не вникала в суть того, куда мы шли, поэтому даже и не заметила, как мы оказались на опушке леса. Согласно плану Флори если идти через лес, то можно быстрее пересечь назначенную черту, то есть срезать. Собственно, так мы и сделали. День выдался на диво прекрасным: тёплый дождик, отсутствие жары, лес, и нигде не было других трибутов. Может быть, они уже вымерли и остались только мы? - Леди Мейсон, если будешь и дальше отставать, я тебя пристрелю, – пригрозил Флори стоя в десятке метров от меня. Только сейчас до меня дошло, что всё это время я, любуясь родной стихией, еле двигалась, чем существенно отвлекала мальчиков и вынуждала сбавлять шаг. - Не пристрелишь, - улыбнулась я, всё так же вразвалочку двигаясь следом за ребятами. Флори недовольно вертел в руках нож, а Эрик что-то ему нашёптывал. Кажется, мальчики сговорились против меня и решили развлечься. – Арбалет-то у Эрика. - Я застрелю тебя ножом, – как ни в чём ни бывало продолжил стрелок. - О, ни секунды не сомневалась в твоей многофункциональности. - Какие ты знаешь умные слова! – с наигранным восхищением выдал Флори и продолжил с Эриком идти вперёд, не дожидаясь меня. - С кем поведёшься… - отмахнулась я. – Нужно же извлекать из тебя хоть какую-то пользу. - Ты находишь меня полезным? Рад, что хоть чем-то тебе нравлюсь. - Ты мне не нравишься. - Кто бы сомневался, – фыркнул Флори. - Не в том смысле. Ты мне нравишься в том смысле, что я тебя не ненавижу. - Не ненавидишь? – членораздельно повторил Флори, отчего Эрик расхохотался. – Это настоящее достижение для меня. Приятно, что твоё величество меня не ненавидит. - Моё величество? Из нас двоих как раз-таки ты – большая шишка. Небось, с тобой в округе все носятся, как с писаной торбой, – с некоторой долей зависти бросила я. Собственно, я никогда не скрывала тот факт, что тоже хотела бы, чтобы во мне нуждались, чтобы обо мне заботились, лелеяли… - Конечно, от поклонниц нет отбоя! – с гордостью произнёс Флори, выделяя каждое слово. - Естественно, кто не захочет быть мэрской девчонкой? - Она не мерзкая. - Я сказала «мэрская», глухомань, то есть, девчонка сына мэра, – пояснила я, хотя версия Флори мне нравилась намного больше. Конечно, она мерзкая, потому что наверняка думает о том, как отхватить богатого жениха да повысить свой социальный статус. – Стоп. Она? Она существует? - Сама только что о ней говорила, а теперь удивляешься? Ты себе противоречишь. - Я говорила абстрактно. И кто она? – я поспешила за друзьями, стараясь больше не обращать внимания на деревья. Флори гордо взирал вперёд, а Эрик обернулся ко мне, активно жестикулируя и отрицательно махая головой. Это могло означать только одно. Обманщик. Чтобы отомстить коварному союзнику я подбежала к нему сзади и пальцами пробежалась спине, отчего он отдёрнулся и рассмеялся, а когда понял, что «спалился» прикрыл рот рукой и попятился в сторону от меня. - Ты что, щекотки боишься? - Нет, – задрав подбородок, ответил Флори, скрещивая руки на груди, всё так же отходя от меня. - Ты боишься щекотки? – моё лицо расползлось в самодовольной улыбке. Наверное, сейчас я была похожа на хищника, который поймал свою жертву и выжидал момент, чтобы наброситься на неё и съесть. - Даже и не думай, – предостерегающе начал Флори, тыкая в меня указательным пальцем, чем ещё больше меня раздразнил. - Да что же ты за убийца такой, что щекотки боишься? Знаешь, что говорят про людей, которые смеются из-за неё? Вы либо нервные, либо ревнивые. - Либо просто любители посмеяться, – добавил Эрик, наблюдающий за действом. - Эрик, ты же мой друг, не отдавай меня в лапы этой маньячки! – не успел улыбающийся Флори сказать всё, что хотел, как я набросилась на него, и по лесу пронёсся оглушительный хохот. Вот уж не подумала бы, что человек, почти никогда не излучающий эмоции способен так смеяться от банальной щекотки! Я даже не успела толком прикоснуться к нему, как стрелок уже разразился таким хихиканьем, что нас, наверное, услышали все оставшиеся трибуты, но ни я, ни он, ни Эрик сейчас не думали об этом. Впервые за долгое время мы могли быть теми, кем были до Жатвы – обычными детьми. Весёлыми и беззаботными. Когда живешь, словно на пороховой бочке, и каждый день может стать последним, такие моменты, как этот, становятся бесценными и хочется верить, что они никогда не прекратятся. Не знаю, зачем я вцепилась во Флори, но мне это нравилось, он пытался в ответ щекотать меня, но всё тщетно – я никогда не смеялась из-за прикосновений. Казалось, Эрик был довольнее всех. Он смотрел то на меня, то на Флори, и улыбался во весь рот, хотя и не спешил подключиться к нашему дурачеству до тех пор, пока мои волосы не зацепились за браслет Флори. Раньше я не замечала, что на его руке поблёскивает чёрный браслет, хотя он не снимал его даже на интервью, но теперь, когда я не могла пошевелиться, я его рассмотрела. Эрик подошёл к нам и начал распутывать эти морские узлы на фоне нарастающего свиста и грохота, внезапно свалившегося на наш слух. - Что это? – Эрик мгновенно сменился в лице. Дождь прекратился, на месте серых облаков образовались чёрные тучи, спокойная погода в одночасье преобразовалась в настоящий ураган, сопровождаемый усиливающимся свистом, таким, будто он приближался прямиком к нам. Мальчик быстрее стал выдёргивать мои волосы, потому что к нам что-то приближалось. Что-то свыше. По коже побежали мурашки, стало холодно и страшно. Вот и пришёл конец нашему веселью, добро пожаловать обратно в реальную жизнь. - Похоже на бомбардировку, – едва выдавил Флори и потянул Эрика за руку. - Кто станет палить по трибутам бомбами, это же абсурд, – мальчики побежали вперёд, а я поспешила за ними. Зря я это сказала, потому что после моих слов мы впервые почувствовали, как содрогается земля под ногами. Режущий слух свист преображался в грохот от удара об землю и треск падающих деревьев. – Чёрт, они палят бомбами по трибутам! - Не оборачивайтесь! Бегите вперёд и не обращайте внимания на посторонние звуки, – крикнул Флори и подтолкнул меня в спину, пропуская вперёд. Но я всё же оглянулась. Падающие с неба бомбы напоминали скорее камни, чем снаряды. Каждый такой «камень» делал пробоину в земле и поднимал в воздух, казалось, все пыль и пепел, что были на арене. Бомбы падали на деревья, разрывая их в щепки, вырывая с корнями и поглощая пламенем. И без того измученный лес снова начал гореть, сухие гиганты падали, а атака с воздуха не прекращалась, наоборот, теперь она настигла и нас. Не знаю, какими чудесами нам удавалось вовремя изворачиваться, но до нас долетала только пыль. Вибрации от рядом упавших бомб сотрясали внутренности. Эрик немного оторвался от меня и Флори из-за того, что неподалёку взорвался снаряд, оглушивший нас на мгновение. Я почувствовала, как руки стрелка обвили меня и закрыли уши, он прикрыл меня собой от тысячи мелких камушков и щепок. - Нет, нет! Бежим назад, – резко сменил курс Эрик и промчался мимо нас. – Там Карнивора! Я убрала ладони от лица и взглянула вперёд. Прямо на нас неслась Карнивора, а за ней хромающая Вирна, при чём они бежали с разных сторон. Флори потянулся к арбалету, как в этот же момент рядом с нами упал ещё один снаряд. На этот раз он наделал больше беды, повалив нас на землю. Удар о неё ничем не отличался от удара о камень, только в придачу ко всему на голову посыпалась масса горящих щепок и земли. Неподалёку вскрикнул Эрик. Я попыталась подняться и увидела, что на его тело падают такие же горящие щепки. Дерево, рядом с которым он упал, разгорелось и от удара бомбы начало ломаться. Одна за другой массивные ветки откалывались друг от дружки до тех пор, пока не начало падать его основание, под которым трепыхался Эрик, отряхиваясь от огненного хвороста. - Эрик! – я что было духу рванула к мальчику на помощь, несмотря на канавы, проделанные бомбой и собственное едва живущее самочувствие. Я с такой силой оттолкнулась руками от земли, что на миг мне показалось, будто это вовсе не мои руки. Я не думала о себе, я думала о падающем дереве. Всё случилось очень быстро. Схватив Эрика за шкворня, я уволокла его в сторону как раз тогда, когда на его место рухнуло дерево, которое одной из своих веток всё-таки достало мальчика. Эрик вскрикнул, и я потянулась вытягивать его ногу из под ветки. Мальчишка тяжело дышал и едва сдерживал крик боли, однако нашёл в себе силы встать и бежать отсюда куда подальше. Лучшим стимулом для этого стали Карни и Вирна неумолимо приближающиеся к нам. Флори! Я совсем о нём забыла. Он сидел там же, где я его и оставила, и держался за голову. Подбежав к стрелку впритык, я упала на колени рядом с ним. - Флори. Флор! – всегда мечтала надавать ему пощёчин и вот, наконец-то мне представился такой шанс, правда ничего хорошего это не значило. Кажется, его оглушило, потому что на лице читалась несвойственная ему отрешённость и непонимание происходящего. – Флори, вставай! – я дёрнула его за плечи, и он медленно стал приходить в себя. Слишком медленно. - Чёрт! – психанула я, глядя на мчащую прямо на нас Карнивору. Рыжая достала стрелу и готовилась к выстрелу. Что делать? Я вытащила из сапога нож и метнула в Карни, пока она не прицелилась в нас. Я даже не стала смотреть на то, попала в мишень или нет. Торопливо вытягивая из кармана бутылочку с водой, я знала, как быстро вернуть Флори к адекватности. Открутив крышку, руки махнули драгоценной пресной водой в сторону лица снайпера, за чем последовала пощёчина. Кажется, он начал приходить в себя. Схватив Флори за руку, я поволокла его вслед за порядком оторвавшимся от нас Эриком. Мальчик не побежал назад. Он бежал в сторону ведущую прочь из леса, на пустошь. Падающие рядом бомбы, наверное, не должны были нас убить. Скорее всего, их сбрасывают, чтобы свести воедино оставшихся. Может, только мы да Карнивора с Вирной и выжили? Вдруг это финал? - Надо идти на открытую местность, – констатировал Флори, немного оклемавшийся от взрыва. И без того обычно бледный, теперь он казался ещё бледнее. Привычный румянец испарился, а из левого уха текла кровь, но он бежал на равных со мной. – Эрик, не спеши. Дождись нас. Последний живой трибут четвёртого округа лишь отмахнулся. На пустоши было куда меньше бомб и там можно было чувствовать себя в большей безопасности, чем в лесу. Как только мальчишка пересёк границу леса, он ускорился, не дожидаясь нас, ещё бегущих по горящему лесу. Мороз по коже испарился вместе с хорошим настроением. Запах свежести дождя растаял, сменившись дымом, обрамлённым всё сильнее разгоравшимся огнём, отчего я снова начала мечтать о прохладе. - Эрик, остановись! Там может быть Вирна, – повторно крикнул Флори, обгоняя меня. - Стой! – как же я вовремя потянула его к себе за руку. Впереди, в нескольких метрах от стрелка грохнулась ещё одна бомба, сбившая нас обоих с ног. Столб пыли не позволял нормально дышать, я закашлялась и, отбрасывая запутавшиеся волосы в сторону, увидела перед собой огни. Огни, которых быть не должно. Огни на пустыре. Земля изрыгала пламя. И там был Эрик. - Эрик! – вскрикнула я и вцепилась в землю руками, чтобы подняться. Ногти до крови впились в пепельный грунт, чтобы быстрее подняться и помочь мальчику, но вместо того чьи-то руки ухватили меня под мышки и поволокли назад. Я пыталась вырваться. Надрывно кричала, но в ответ услышала лишь вопль двенадцатилетнего мальчишки только что ступившего прямо на внезапно вырвавшийся из земли огненный гейзер. Флори повернул меня спиной к страшному зрелищу, закрыл уши руками и попытался оттащить в сторону. - Нет! Отпусти меня! Эрик!! – кричала я, в ответ на истерический крик мальчишки. Мы попали в долину огненных гейзеров. Говорят, что подобный ход использовали на первой Квартальной бойне, испепелив нескольких сильных трибутов. На этот раз распорядители снова использовали огненную пустошь. Это небольшой клочок земли из которого в нескольких местах одновременно вырывается пламя и угасает, словно в шахматном порядке. Такой огонь вспыхнул и под ногами Эрика. Он закричал так, как не кричал ещё никто на этой арене. Одежда, кожа, волосы вспыхнуло, словно сухая спичка. Мальчик машинально отошёл назад, и пламя спереди него погасло, сменившись огненным гигантом сзади. Жертва умирала медленно без шансов выбраться из вспыхивающего лабиринта. Это одно из «лучших» достижений распорядителей. Кто войдёт в эту ловушку, живым уже не выберется, но зато умирать будет долго, в муках, постепенно обгорая. Пойманный метался из стороны в сторону, но куда бы он не двинулся, всепоглощающее пламя всё равно его доставало. Крик Эрика эхом отдавался в моей голове. Наконец мне удалось вырваться из рук Флори. Стрелок не удержал меня и я рванула на помощь мальчику. Почему, почему он не стал ему помогать? Наверное, ещё ни разу в жизни я не бегала так быстро. Спустя пару секунд я оказалась почти у огней и вблизи увидела, что сделали с мальчишкой Игры. Волосы расплавились, кожа обратилась во что-то схожее с воском, у Эрика больше не было лица. Он стонал, плакал, стоя на коленях и умолял мысленно о том, чтобы его муки прекратились, но огни то и дело вспыхивали с разных сторон, чтобы жертва чувствовала свою смерть. Он горел. Морской мальчишка горел на моих глазах. Я чувствовала запах горящей плоти, отчего у меня начались рвотные позывы. Раскалённые, не меньше, чем пламя, слёзы стекали по моим щекам и я, не выдержав этого зрелища, бросилась во власть огня, осознавая, что выхода из этой ловушки не будет. Эрика не спасти. Я понимала, что он умирает, я слышала, как останавливается его сердце, слышала тихие стоны догорающего, словно свеча, человека. Никогда мне не избавиться от этого кошмара. Каждую ночь я буду видеть как симпатичный и весёлый ребёнок умоляет меня о помощи, а я …не могу ничего сделать. Я хотела пойти за ним, сгореть рядом, чтобы не видеть эти ужасы по ночам, однако я даже умереть по своей воле не могла. Флори отдёрнул меня и со всей дури толкнул на землю, где не изрыгалось пламя. - Нет, Эрик! – не могла угомониться я, и поползла к огню, но Флори обхватил меня за талию и поволок в сторону. Тело мальчика больше не двигалось он замер, не издавая никаких звуков. От моего друга, подопечного и едва ли не младшего брата осталось только догорающее тело окутавшее воздух тошнотворным запахом. - Не смотри туда. - Отстань! Ненавижу тебя. Ты не помог. Бессердечный. Ненавижу. Брось меня. Брось! – невнятно лепетала я до тех пор, пока он не оттолкнул меня в сторону. - Ему не помочь! Из пустоши гейзеров нельзя выбраться живым, это клетка, рассчитанная на принцип домино. Мне больно не меньше твоего, но …ему не помочь. Я бы в первую очередь бросился к нему на помощь, ты же знаешь. Заливаясь слезами, я прикрыла лицо рукой и поднялась на ноги. Нельзя смотреть на это. Нельзя. Иначе можно сойти с ума… И я не выдержала, снова посмотрев. - Пусти меня! – я в слезах набросилась на Флори и тот, похоже, окончательно вышел из себя. - Вот и иди! Сколько можно это терпеть. Ты каждый раз рискуешь своей жизнью, хотя понимаешь, что ничего уже не поделать. Ты постоянно напрашиваешься на смерть. То ты меня спасаешь, то за лекарством бегаешь, то безо всякого прикрытия ходишь к колодцам! Когда ты наконец-таки поймёшь, что жизнь одна и её нужно ценить?! Я люблю Эрика не меньше твоего, но здравый смысл меня не покидает! За моей спиной вспыхивают сотни огней, которые уже не остановить и ты лучше меня знаешь, что если ты туда ворвёшься, то сгоришь к чертям собачьим! – кричал во весь голос Флори. Никогда не видела, чтобы он так злился, поэтому опешила и даже не знала, что ему сказать в ответ. – Знаешь, я давно это заметил, – Флори подошёл ко мне впритык и с укором взглянул в глаза. – Ты не хочешь жить, тебе попросту это не нужно, вот ты и ищешь смерть! В тебе нет стремления к жизни, ты хочешь умереть, чтобы избавиться от проблем насущных, от всего плохого, что тебе преподнесла арена, вместо того, чтобы бороться с этим. Ты задумалась хоть на секунду, какую боль ты причиняешь тем, кто хочет видеть тебя в добром здравии? Эгоистка. Сколько я должен спасать твою долбанную жизнь, чтобы ты наконец-то поняла, что ты мне не безразлична? Сколько раз я должен вдолбить в эту тупую башку надежду, чтобы ты её почувствовала и перестала устраивать дебильные попытки недосамоубийства? Неужели непонятно, что я хочу, чтобы ты просто жила? Неужели до тебя не доходит, что ты меня убиваешь своим поведением? Если тебе наплевать на себя, то задумайся на мгновение, какую боль ты причинишь своей смертью тем, кто тебя любит. И прежде чем сунуться в клетку с огнем, из которой нет выхода, подумай, что буду чувствовать я, глядя на то, как ты горишь. Мне надоело всё время принуждать тебя к существованию. Надоело. Делай что хочешь. С тобой бороться бесполезно, ты упрямая, твердолобая, невыносимая и чокнутая на всю голову эгоистка, – последние слова стрелок проговорил так тихо, что я едва их расслышала, затем отошёл от меня и направился обратно в сторону леса, а я замерла на месте, не в силах что-то сделать или хотя бы сказать. Не прошло и нескольких секунд, как Флори снова возник передо мной и, коснувшись рукой залитого слезами лица, поцеловал. Меня переполнял фонтан эмоций, почти все из которых были далеко не положительными, но я его не оттолкнула. Сделай так кто-нибудь другой, я бы уже ударила его или закричала, но это же был Флори. Его не хотелось отталкивать. Теперь кроме него у меня никого не осталось и если я его оттолкну, то останусь одна наедине со своим сумасшествием. – Давно хотел это сделать, но всё не решался. Теперь понимаю, что могу просто не успеть из-за твоей мании бросаться в огонь, – сказал он почти шепотом, после чего направился в сторону леса. – Ты со мной? – всё так же тихо спросил Флори. Ко всей массе отрицательных эмоций прибавилось ещё одно чувство – стыд. И как теперь, после таких слов можно говорить с этим человеком? Эта его речь звучала так надрывно, с таким отчаянием, что я просто не могла не пойти за ним, потому что …не хотела его отпускать. - Флор, стой, – я медленно поковыляла за ним. Стрелок повернулся лицом ко мне. – Мы не можем его здесь вот так бросить, – подавленно сказала, чувствуя, что сейчас снова расплачусь. Флори подошёл ко мне, снял свой браслет и положил на землю. Из глаз покатились слёзы. Пусть этот браслет останется для Эрика. Тёплые руки Флори прижали меня к себе, тихонько поглаживая по волосам. - Идём, нам нельзя здесь остава… Флори не успел договорить, потому что снова началась бомбардировка. Я даже не успела и заметить, что после попадания Эрика в огненную клетку бомбы прекратили падать. Вот чего от нас ожидали. Распорядители хотели порешить всех трибутов разом, и стоило нам отказаться идти вперед, как Капитолий насильно вынудил нас это сделать. Не знаю, как я нашла в себе силы на бег, но и я и Флори сорвались с места и рванули обратно в лес. Лучше горящие деревья, чем горящая земля, хотя люди свыше считали иначе, наверное, именно поэтому спустя пару секунд земля под моими ногами содрогнулась, в воздух поднялась новая волна пыли и пепла, а держащая меня как никогда крепко тёплая рука разжала пальцы. Финал близок.