***
- Капец, это что, всё принадлежит тебе? – Натаниэль завороженно рассматривал здание, в которое его привёл Финник. Огромный ангар, располагающийся под землёй, смахивал больше на пристанище для планолётов, нежели на жилое помещение. - Да, это моё, – отмахнулся Финник, гордо шествуя по огромному холлу, где его шаги отдавались громким эхом. Строение действительно поражало своими масштабами: метров десять высотой, многоярусное подземелье с десятками, отделённых друг от друга металлическими створами, комнат. Со стороны строение действительно напоминало ангар, в котором почти не было мебели. Хотя в отдельных комнатах были и кровати и шкафы, большинство комнат смахивало на… залы Тренировочного центра. - А что это вообще такое? Какой-то полигон? – не унимался Натаниэль, направляясь за Финником. - Это тебе знать необязательно. - Но ты привёл меня сюда работать, я должен зна… - Ты никому ничего не должен, просто молча следуй за мной, – Финник резко остановился и Нат едва не врезался в него. - Это незаконно, ведь так? Бункер. Это бункер, – торжествующе выдал Лафлауэр, изучая глазами округлый потолок здания. - Послушай, Лафлауэр, ты не там реализуешь свою смекалку, – Одейр свернул налево и открыл один из залов, который в отличие от большинства, не пустовал. - Этот бункер когда-то был Тренировочным центром… – прошептал Натаниэль с расширившимися от восторга глазами. Перед ним открылся новый мир, тот, к которому он так привык – мир технологий. Стена огромного спортзала снизу доверху была обставлена выключенной компьютерной техникой. Компьютеры разных марок, разных параметров, разной мощности – настоящий рай для таких, как Нат Лафлауэр. Парень подбежал к ним, провёл рукой по клавиатуре и ужаснулся. На ней осел такой толстый слой пыли, будто тут годами никто не бывал. - Ты будешь работать не на этой технике, а на вон той, – Финник указал рукой в самый конец комнаты, где одиноко ото всех располагался потрёпанный временем компьютер. Запал Натаниэля в одно мгновение погас. – Ничего помимо этого компьютера руками не трогать, никуда свой нос не совать. Садись в кресло и работай. - Я не маленький, – огрызнулся Нат, и гневно оттолкнул кресло от стола, чтобы поудобнее в него усесться. Висит груша – нельзя скушать, что может быть хуже для компьютерщика? - Вот поэтому я тебя и предупреждаю, – Одейр схватил Ната за руку, бросая на него предостерегающий взгляд. – Эта аппаратура была куплена не для игр, поэтому будь добр, веди себя с ней крайне осторожно. Финник направился к одному из шкафов разделяющих компьютеры, открыл его и принялся что-то шумно искать. На полках валялись мотки с проволокой, какие-то ключи, отвёртки, прозрачные коробки с болтами и шайбами, присыпанные сверху шурупами. С минуту Натаниэль наблюдал за хозяином бункера, но потом ему стало скучно, и он включил компьютер. На мониторе высветилась команда «введите пароль». Нат без раздумий начал бить пальцами по кнопкам, будто никакой пароль его не способен остановить. - Лафлауэр, погоди, там же пароль сто… – Финник оставил в покое содержимое шкафа и поспешил ввести пароль, чтобы Натаниэль не тратил время зря. – Как ты вошёл в систему? Нат уже мирно копался в программах, установленных на компьютере, и пробивал названия каких-то организаций. - У тебя стоял десятизначный пароль, да ещё и смысловой. Хочешь усложнить мне задачу – поставь хаотический набор цифр и букв. Если тебе эти компьютеры так важны, то защити их соответственно, иначе их хакнет даже твоя подруга. Одейр прикусил губу и вздохнул. От этого шныря ничего не скроется, особенно если это касается техники, поэтому Финник молча оставил Лафлауэра и отправился на поиски чего-то неизвестного в недрах старого шкафа. - Ты там вчерашний день ищешь? – не выдержал Натаниэль. - Ищу средство связи. Пока ты тут будешь копаться, я поеду искать Джоанну, потому нам нужно поддерживать связь. Нашёл, – Одейр достал из какой-то коробки четыре раздельных наушника, сдул с них пыль и на одном из них включил панель частот. – Отлично, всё работает. Финник подошёл к компьютеру и бросил на стол спутавшиеся между собой наушники. Один из них взял себе Нат, один – Финник, остальные два Одейр бросил в карман на всякий случай. - Ну что тут? – требовательно взглянул на экран он. Натаниэль что-то быстро печатал, а на мониторе бегали десятки разноцветных цифр время от времени перебивающиеся фотографиями разных людей. - Научная лаборатория Капитолия, четвёртый блок, специализация: ядерная физика, категория: источники питания, проект: термоядерный реактор боевого типа, участники: Бром Роберт, Маккензи Арьен, Уинклер Эйдан, Кант Шейлер, Росс Далатей. - Это они её мишени? С чего ты взял? - На камерах видеонаблюдения говорилось о пятерых учёных из совместного проекта, кроме того, только эта компания работает над источником питания среди остальных квинтетов. Сноу упоминал об этом. - Нам нужно знать точно, те ли это люди. - Те, будь уверен. Я пробил внутренний сайт капитолийской лаборатории, под описание подходят только эти дяденьки. - Стоп, это вообще законно, влезать на внутренний сайт? - Нет, но учёные об этом не узнают, не переживай, это же не банк инфы капитолийских властей. - Адреса, телефоны, есть что-нибудь? Нужно их предупредить как-то. Джоанна могла уже добраться до них. - С этим проблема. На Брома, Маккензи, Уинклера, Канта и Росса на внутреннем сайте нет информации, их скрывают даже от других учёных. Ни адресов, ни телефонов, нихрена, что могло бы хоть как-то намекнуть на их местоположение. - Ищи дальше. А я пробью свои связи, – Финник широкими шагами направился прочь из комнаты, но возле двери резко остановился. – Включи наушник и будь всё время на связи. Я должен знать о каждом твоём шаге. И ещё, Лафлауэр, ничего мне тут не сломай. - Да понял я уже, понял, – отмахнулся Нат и продолжил работу. Для него, как для человека имеющего много общего с техникой такая работа казалась рутинной. Натаниэлю часто приходилось исправлять ситуацию на энергоблоке, поэтому у него всегда был запасной план. Внутренний сайт лаборатории не предоставлял нужной информации, сайт телефонных точек Капитолия закрыт государственной печатью от постороннего влияния, Демографический сайт, сайты школ, академий и прочих инстанций тоже не давали никакой информации об этих людях. Их будто бы не существует. Хотя, есть базы, где наверняка хранятся данные на них, однако сунуться в эти файлы означало стать государственным преступником, особенно если действовать неаккуратно. Натаниэль не рискнул вмешиваться во внутреннюю структуру капитолийских организаций и пошёл другим путём. Тем, который он использовал десятки раз на энергоблоке. - Лафлауэр, что у тебя? – раздался в левом ухе Ната голос Финника. Парень поправил наушник и продолжил тихо клацать по клавиатуре. - Нифига, но я работаю над результатом. - У меня тоже глухо. Чем занимаешься? - Корплю над пауком. - Увлекаешься насекомыми? - Ты прекрасно понимаешь, о чём я, – фыркнул Натаниэль и улыбнулся. - Какой именно паук ты хочешь сделать? - Уже делаю, – уточнил Натаниэль и продолжил. – Обычный поисковик охватывает лишь часть сайтов, наиболее видимую, я бы так сказал. Мой паук прежде уже находил файлы из глубинки, когда я работал на своём блоке, поэтому я пойду проверенным путём. Мне удалось создать паука, который находит те сайты, которые обычный поисковик не видит, причём сложность алгоритмов индексирования этих сайтов значения не имеет. Он найдёт любую инфу, которая не запечатана Капитолием, а такой, поверь мне, дофига. Сейчас я вношу кое-какие изменения. Паук будет искать не конкретный адрес, а хронологию посещений. Другими словами, я найду все места, в которых когда-либо засветились наши чуваки, проведу параллель между этими местами и найду адрес. Стопудово сработает. - А если параллели не найдутся? - Найдутся. Место их рождения, адреса родителей, квитанции об оплате, почта, в конце концов! Что-то из всех этих данных приведёт нас к ним на порог. - Сколько уйдёт времени на создание паука? - С твоим-то голимым компом часа три. - Намекаешь на соседнюю аппаратуру? - С ней было бы быстрее. - Вымогатель, – буркнул Финник. – Ладно, включай любой другой компьютер только не уничтожь его. - Я буду молиться на тебя, о, всевышний! – воскликнул Нат, и оттолкнулся на кресле в сторону груды компьютеров, ждущих своего часа. Ещё с самой первой минуты Натаниэль косо посматривал на эту аппаратуру, пряча желание покопаться в ней подальше, чтобы не разжечь пламя неутолимого любопытства, но всё же не удержался. Дорвавшись до своей мечты, парень ловкими движениями пальцев начал клацать по нескольким кнопкам одновременно и спустя пару секунд техника угрожающе загудела, а лампочки и индикаторы замигали зелёным светом, пробиваясь сквозь толстый слой пыли. – Приходите в себя, родненькие мои, – прошептал Лафлауэр, рукой стряхивая с панели управления пыль. - Разберёшься с аппаратурой? Включить сможешь? - Нет, папочка, я настолько туп, что не знаю, где здесь включатель. Я мечтал поработать с таким агрегатом, так что да, я знаю, где он включается. Мне пора плести паутину, до связи.***
- Не думал, что пришлют тебя. Знаешь, это такое кощунство, ведь ты должна быть нам благодарна. Вместо того, ты пытаешься всадить мне пулю в лоб, – осторожно говорил мужчина, глядя мне прямиком в глаза. Он не отводил их от меня, не моргал, казалось, что он пытается меня загипнотизировать, околдовать, чтобы я не причинила ему вред, но я излишне твердолоба для того, чтобы поддаться на такое. Нет, мне было жаль этих людей, и по своей воле я никогда бы их и пальцем не тронула, но сейчас от них зависит жизнь моих родных. Я поступаю эгоистично, но, думаю, каждый на моём месте поступил бы так же, если дорожит семьёй. Нельзя выказывать слабость, нельзя дать понять Уинклеру, что мне жаль, что я боюсь, иначе контроль в этой ситуации перейдёт в его руки. Убийца должен быть хладнокровен, он управляет ситуацией, а не жертва, поэтому непозволительно давать даже намёки на то, что я поддаюсь эмоциям. Хотя какие намёки? Я дышу через раз, у меня трясутся руки так, будто меня током шандарахнуло, лицо побледнело и даже грим не скрывает этого. Испуганная девчонка. Уинклер старше меня, он хороший психолог, не удивительно, что ему удалось меня раскусить. - Заткнись. Подними руки повыше. Кому ты звонил? – я говорила как можно более самоуверенно и нагло, прямо как Натаниэль. Чёртов Натаниэль. Слишком часто я его вспоминаю за сегодня, хотя, признаться, у него есть чему поучиться. Он бы уже давно всех перестрелял без колебаний, а я развожу трагедии. Так не пойдёт. – Кому ты звонил?! - Одному из четверых оставшихся, – отмазался Эйдан. Он тянет время, он определённо тянет время, надеясь на что-то. На что? На то, что его друг сбежит? На то, что он сообщит миротворцам обо мне? Вот только Уинклер позвонил своему оппоненту прежде, чем понял, что именно происходит у него в доме. - Ты у меня уже в печёнках сидишь, – психанула я, прижав ствол к голове жертвы. – У тебя есть машина? – Уинклер промолчал. – Ты что, оглох? Машина есть? – учёный едва заметно кивнул, и я толкнула его револьвером, отчего он зажмурился. Бедняга думал, что я его уже убиваю. А я не могу. У меня только на словах получается быть жестокой и бессердечной, но сам организм не может вынести такое эмоциональное напряжение. Меня ломало, и единственное, чего я сейчас хотела, по-настоящему – чтобы это всё быстрее закончилось. – Не жмурься. Взял ключи и пошёл на улицу, к машине. Уинклер повиновался, и, осторожно ступая с пятки на носок, вышел из кухни, прошёл через гостиную, которая выводила в коридор, взял ключи со столика и направился к выходу из дома. Всё это время я держала его на мушке, чтобы хитрец снова не попытался устроить побег. Если честно, он мне нравится больше, чем первый. Уинклер хотя бы жаждет жить, пытается выжить, скребётся из последних сил, цепляется за любую соломинку, дабы спастись. Это куда благороднее, нежели сдаться без боя. Мы вышли на улицу и Уинклер добровольно направился в свой гараж. Спустя мгновение ворота здания открылись, и хозяин вошёл внутрь, где стояла маленькая уродливая машинка, разрисованная прямоугольниками. - Открывай, – махнула револьвером я. Уинклер недовольно открыл дверь со стороны водителя и только собрался садиться, как я прошипела: - А я что, сзади за машиной плестись буду? Эйдан фыркнул, вышел из автомобиля, обошёл его и с моей стороны открыл дверцу, ведущую на уютное заднее сиденье. Я дождалась, пока он вернётся на водительское место и только тогда уселась, громко хлопнув дверью. - Аккуратнее, разобьёшь. - Мне плевать, тебе должно быть тоже, потому что ты – труп, Уинклер, забыл? Трупы в транспорте не нуждаются, – занервничала я. Учёный пытается взять контроль в свои руки, нельзя позволить ему завладеть ситуацией. – Заводи её, и езжай к тому, кому ты позвонил. Эйдан Уинклер завёл машину и выехал из гаража, затем он свернул налево и не спеша выехал на главную дорогу. - К кому ты едешь? - Когда довезу, увидишь. - Хватит со мной играть, Уинклер. Я знаю все адреса и должна контролировать путь. Кому ты звонил? – я приставила револьвер к виску учёного, отчего он содрогнулся. Страх неконтролируем. Как бы Эйдан ни пытался держать себя в руках, всё было тщетно. - Маккензи. - Тогда какого чёрта ты едешь не в том направлении? - Ты всё равно меня убьёшь, так почему бы мне не помочь тому, у кого ещё есть шансы? - Мы могли бы и договориться. Езжай быстрее. Уинклер судорожно сглотнул и прибавил ходу. - Это короткий путь, – приглушенным голосом добавил он. – Арьен, скорее всего, выехал из дому. Я знаю, куда он направился, мы можем его перехватить. - Ты так легко сдаёшь друзей, – почти шёпотом проговорила я, ослабив хват револьвера из-за постепенно млеющей руки. - Мы работаем вместе, это не значит, что мы друзья. Росс и Кант общаются, Арьен – одиночка по жизни, а Бром вечно мнит себя главным, хотя управлять процессом не умеет. В итоге страдают все. Да, я с ними провёл много лет плечом к плечу, но защищать этих людей ценой собственной жизни… это перебор. - Подлец. - Ты убивать меня пришла или морали читать? - Убивать моралями, если тебе так угодно, Уинклер. Учёный свернул за угол и едва не врезался в машину, направляющуюся прямо на нас. Водитель, видимо, очень спешил, потому что транспорт двигался очень быстро, даже слишком. - Маккензи! – воскликнула я. – Перегороди ему путь! Уинклер вывернул руль, но ход не сработал. Арьен Маккензи умел увиливать и выходить сухим из воды в разных ситуациях. Учёный объехал машину Эйдана и теперь, чтобы последовать за ним Уинклеру пришлось разворачивать машину, что дало беглецу несколько секунд форы. - Быстрее, не то он уйдёт, – я стукнула револьвером по плечу своего заложника. – Догоняй, нельзя позволить ему сбежать. Быстрее, Уинклер! Машина дала задний ход, развернулась и направилась вслед за Маккензи. Уинклер выжимал из автомобиля максимум, отчего мне стало страшно, я никогда не ездила на подобной скорости, а выбора у нас не было. Арьена нужно было догнать. Наша машина очень быстро поравнялась с машиной Маккензи, но тот прибавил газу, чтобы оторваться. Куда он направлялся? Позвонил ли кому-то перед отъездом? Если верить Эйдану, то Маккензи плевать на товарищей по работе, а с другой стороны, кто их знает. - Быстрее, Уинклер! Эйдан прибавил газу, и мы снова ехали на равных. - Прижми его к обочине. - Что?! – вспыхнул Эйдан, но уже было поздно. Я, будучи на заднем сиденье, навалилась на мужчину, не выпуская из рук револьвер, потянулась к рулевому управлению и отдернула его в сторону. Машина всей своей массой прихлопнула автомобиль Арьена, и его занесло в сторону. Маккензи едва справился с управлением, чтобы не влететь в череду рекламных щитов. Уинклер же машину не удержал. При толчке мы наехали на люк, буквально на миг, потеряв управление, и его дальнейшие попытки вывернуть руль оказались бесполезными. Автомобиль стал неуправляем. Его занесло в сторону машины Арьена, и Эйдан не был в состоянии удержать руль. Я почувствовала себя в здоровенной центрифуге, ибо авто дважды сделало круг почёта. Уинклер удержался на своём сидении, крепко вцепившись в баранку, а меня сзади носило по всему салону и перед тем, как машина наконец-то остановилась, одна из задних дверей со скрипом распахнулась, и я едва не вылетела через неё. То, что случилось дальше не описать в двух словах. Я будто бы прожила целую жизнь за несколько секунд. Нашу машину вынесло вперёд на самый центр дороги и сзади, едва выруливая свой автомобиль, в нас влетел Арьен. Удар оказался таким сильным, что аппарат Уинклера боком просунулся несколько метров, а меня будто катапультой вышвырнуло наружу через открытую дверь. Никогда не забуду это мгновение, когда металл умирает. Да, это выглядело именно так. Когда машины ударились друг о дружку в ушах пронёсся невыносимый скрежет, от которого выворачивало наизнанку. Ноющий звук напоминал вой и тоскливый плач, автомобили будто плакали от боли. Это очень страшно. Всеобъемлющий грохот, вибрация настолько сильная, что казалось, все внутренности поменялись местами, толчок и удар об асфальт. Кожа горит, по ней стекает что-то приторно тёплое, конечности сомлели. Я чувствовала, как они напухают, как воспаляются повреждённые ткани, как сильно болит левое плечо, лопатка и левая сторона рёбер. Всё тело сжалось, хотелось завыть от боли, но вместо того я попыталась подняться на ноги. Больно, как же больно. Я вся горю, меня трясёт, но откуда-то взялись силы на подъём. Я перевалилась на живот, оттолкнулась руками и встала на колени, затем, шатаясь из стороны в сторону, выпрямилась и обернулась в сторону разбившихся машин. Одежда на мне местами порвалась, локти и ноги ободрались, на лбу кровоточила ссадина, и к горлу постепенно подступала тошнота. Лишь бы не сотрясение. Взглянув в сторону машин, я поняла, что не о том беспокоюсь. Открытая дверь спасла мне жизнь, ведь я в отличие от остальных легко отделалась, можно сказать, царапинами. Авто Уинклера стояло поперёк дороги, а из-под его капота валил дым или пар. Машина же Арьена врезалась в ту сторону, где сидел водитель, то бишь Эйдан. Всмятку, не иначе. Я не могла нормально переставлять ноги, скорее сунула их по земле, но двигалась, ибо мне нужно было взглянуть на состояние мужчин. Обойдя машину Уинклера, я увидела аварию во всей красе – груда металлолома, перемазанного кровью и пропитанного дымом. Арьен влетел прямо в лоб встречной машине, потому шансов выжить у него не было. Голова учёного беспомощно опустилась на место, где прежде был руль. Капот встрял в сиденье Уинклера, раздробив тело учёного и изувечив его до неузнаваемости. Я даже не рассмотрела его тела, потому что оно было завалено разбитым железом, хотя белая, словно мел, рука залитая кровью дала понять, что с ним покончено. Руки Арьена тоже были расположены под неестественным углом и его лица я не видела. Оно и к лучшему, в моей жизни уже достаточно лиц, преследующих во сне. Ещё пару секунд я смотрела на мёртвых учёных и не сводила с них глаз. Почему? Сама не знаю, это был какой-то ступор. Я не желала им смерти, тем более такой. Они не шевелились, не дышали, их сердца прекратили биться, я чувствовала это и не подходила близко. Теперь их плоть перемешалась с металлом. У них больше нет лиц. Я почувствовала, что меня вот-вот стошнит, и поспешила, насколько это возможно, прочь от этого места. Если мне станет плохо здесь, на дороге, я не смогу скрыть следы своего пребывания, потому стоит убежать прежде, чем меня снова вырвет. Однако этого не случилось. Я поплелась сквозь узенькие улочки, всё ещё приходя в себя. В глазах периодически темнело, голова кружилась, я совсем не могла управлять своим телом, и что хуже всего, за мной ещё два человека, которых до рассвета я должна убрать с пути Капитолия, если не сдохну сама. Остались Росс и Кант – ребята помоложе, а значит, с ними может быть больше проблем. Мне стоило опомниться, отступить назад, но я не могла. Если бы нашёлся кто-то способный стукнуть по столу и дать мне пару пощёчин, возможно, всё было бы иначе, но этого не случилось. К счастью, или сожалению.***
Несколько часов Натаниэль провёл у компьютерной системы, не отрываясь от монитора и клавиатуры. Беспрестанное клацанье уже отдавалось эхом в голове парня, но он упорно продолжал работу. С самого детства Нат славился среди остальных детей невероятной усидчивостью и усердием. Мальчишка всегда заканчивал то, что начинал и не бросал на полпути даже самые безнадёжные дела. Кроме того, у него были крепкие нервы, и любая дотошная работа вызывала у него только всё больший интерес, хотя основная масса людей начинает в таких случаях нервничать. Сейчас Лафлауэр приблизился к своей цели впритык. Пару нажатий кнопок – и паук начал свою работу. В соседнем окошке Нат открыл так называемую «свалку», куда он копировал нужные данные и отправлял их на сортировку. - Эй, любимец всея Панема, ты на линии? – нараспев проговорил Натаниэль, сидя в кресле на коленях. Он даже сидел не так как все. - Всегда на месте. Что-то нашёл? – из наушника донёсся мягкий голос Финника Одейра. - Нет ещё, но решил отрапортовать о проделанных трудах, чтобы ты не думал, что я фигнёй страдаю на этой мега охрененной компьютерной системе. Если меня не заметут миротворцы, то я у тебя её выкуплю. Короче, паук рыщет, я сортирую. Тут дофига разных адресов, среди которых наверняка есть нужные нам. Думаю, в течение двадцати минут всё будет. - А как с телефонами? - Глухо. По ходу, этих ботаников усиленно скрывают от чужих глаз. - У меня есть один адрес, но я не уверен, что он подходящий. Тебе не встречалось что-то подобное: Локверхарт, аллея Эйт Пойнт Роуз, Суиктелл Стрит, 62? - Минутку, – Натаниэль отбросил чёлку с глаз и потёр лоб, который от перенасыщения событиями в последнее время начал немного побаливать. – Это Бром! Скорее всего, это адрес Брома, по крайней мере, всё на это указывает. - Я к нему, – торопливо сказал Финник. Судя по голосу, он уже был на бегу. Натаниэль старался не думать о том, как и что будет делать Финник, оказавшись на месте, поэтому полностью погрузился в поиск других адресов. Параллельно он врубил соседний компьютер из этой же системы и минутными манипуляциями заставил его транслировать сообщения из следственного миротворческого отдела. Пока что ничего не указывало на какие-то стычки и заварушки, что вселяло хоть какую-то надежду на то, что Джоанна Мейсон ещё не успела наделать глупостей. За работой незаметно пролетел весь день. Финник ночью отправился искать Брома, а Натаниэль копался в горе информации, до тех пор, пока приглушенный голос Одейра не заставил его на секунду застыть на месте. - Бром лежит с простреленной головой в ванной, – слова звучали как приговор. Финник около пяти минут простоял у двери дома Брома, прежде, чем обнаружил, что она открыта. Парень бесшумно направился внутрь помещения, попутно осматривая территорию в надежде повстречать живого учёного, однако хозяин не появлялся. Тогда Одейр взял на себя смелость крикнуть ему, но никто не ответил. Заметив неладное, Финник поспешил осмотреть все комнаты, в том числе и ванную. Парень заглянул туда лишь на мгновение и сразу даже не усёк, что за ширмой кто-то лежит, однако боковое зрение захватило неприятную картинку, и спустя мгновение любимец Капитолия смотрел на мужчину, в лоб которого всадили пулю. - У агрессорши есть пушка? Откуда? - Чёрт её знает. На кассе выдали вместе с заданием. Что с адресами? – Финник старался собрать все мысли воедино, но от этого начала раскалываться голова. - В процессе, – ровным голосом отчитался Нат. - Так ускорь его, пока она всех не перебила. - Это невоз… Остаток фразы Финник не услышал, потому что голос Натаниэля прервался. - Лафлауэр? Нат! – тщетно звал Одейр. – Куда ты пропал? Натаниэль оттолкнулся на кресле от своего компьютера с пауком к тому, который следил за волной служителей порядка. На мониторе то и дело появлялись короткие видеозаписи, снятые где-то на безлюдной дороге, где произошла авария. Две машины разбились одна о другую. Помощь уже выехала на место происшествия, по крайней мере, об этом переговаривались люди на линии. А ещё они говорили о том, что одна из машин принадлежала Арьену Маккензи. - Твою ж мать, – прошептал Натаниэль, но Финник его услышал. – Случилась авария. Машина Арьена влетела в какую-то другую. Тут полный капец, всё дымит, куча железа. Сомневаюсь, что там мог кто-то выжить. - Машина Арьена? Думаешь, он разбился? - Стопудово. - Не похоже на случайность. Пробей вторую машину, а то что-то мне подсказывает, что нас ждут ещё парочка «случайностей». - Уже, – Нат застыл в ожидании результатов. – Эйдан Уинклер. Охренеть. Просто класс! Натаниэль пнул ногой стол, на котором располагался монитор компьютера, и снял очки. От такого напряжения и недостатка сна у парня разболелись голова и глаза. На мгновение он пожалел, что вообще сподобился ввязаться во всё это, но быстро откинул в сторону подобные мысли, потому что иного выбора у Лафлауэра не было. Он провёл рукой по волосам, надел очки и продолжил работу. Нужно найти адреса Канта и Росса. - Троих уже нет. Мы опоздали, она и остальных в могилу сведёт. Одейр, ты не успел. Мейсон уже побывала у всех, зуб даю. - Если она выжила. Вдруг она была в машине? - Не было её там. - Ты не можешь этого знать! Чёрт, Джоанна, что ты творишь? – сокрушался Финник. – Адреса, Лафлауэр, мне нужны оставшиеся адреса. С минуту Натаниэль молчал и в итоге выдал Финнику два оставшихся адреса, всё ещё сомневаясь, не ошибся ли он. Арьен и Эйдан разбились. Вокруг места аварии собрались люди, среди которых были спасатели и парочка зевак. На линии переговаривались те, кому поручили разобраться с аварией, и среди их слов не было ни единого упоминания о пассажирах. Джоанны Мейсон не было в машине на момент аварии. - И куда ехать? К Канту или Россу? - К Канту. - Или к Россу, – Финник метался по комнате взад вперёд, не зная, что ему делать дальше. И ведь действительно, а что дальше? Если он не угадает с адресом, то все старания тщетны, и то, чему нельзя свершаться, произойдёт. Одейр какое-то время метался меж двух огней, но всё же решил ехать к Канту.***
Едва переставляя ноги, я плелась незнамо куда, чтобы подальше отойти от места аварии. Глубокая ночь клонила ко сну, но мне спать не хотелось, я чувствовала только боль и адреналин, будоражащий весь организм. Страшно признавать это, но всё же стоит. Мне нравится ходить по лезвию ножа, быть на самом краю, ощущать какую-то неуверенность в том, что случится через минуту, не говоря уже о том, что произойдёт завтра. Это захватывает, завораживает разум, только не стоит с этим перебирать, убийства – это не то, что должно порождать такие ощущения. К ним нельзя привыкать. Убийства – это плохо. Я искренне убеждала себя в этом, но не верила. На самом деле мне было наплевать на всё. Я заигралась в эту игру и единственное, в чём действительно нуждалась, так это в финале, финишной прямой. Шейлер Кант жил неподалёку с этим местом, если я правильно ориентируюсь. Мне хватит и тридцати минут, чтобы добраться к его дому многочисленными улочками и переулками, срезая путь. Капитолий во многом город для прогулок и дороги для автомобилей обустроены далеко не везде. Это и стало моим преимуществом. Удивительно, какие нагрузки умеет выдерживать человеческое тело в непредсказуемые моменты. Меня здорово потрепало, но я иду, у меня всё болит, но я иду, на руках и ногах запеклась кровь, но я всё равно иду. Уже почти у дома Канта я вспомнила, что в руках должно быть оружие, а его нет. Мой револьвер. Он потерялся где-то на месте аварии, окружённый суматохой скрежета металла. К счастью, на мне перчатки и "пальчики" с револьвера не снять, к тому же он не зарегистрирован, значит, спасателям и миротворцам на меня не выйти. Рука потянулась к пояснице, где под балахоном прятался нож. С самого начала я не хотела его использовать, но, похоже, придётся. Нож – оружие, которое оставляет после себя много крови, гораздо больше, чем пистолет. В руках умельцев, возможно, это не так, но я не анатом и не знаю, куда нужно бить, чтобы не залить всю комнату кровью. От одной мысли об этом к горлу подступила тошнота, которую я едва сдерживала. Тело отказывалось делать то, что приказывал ему разум, и потому сопротивлялось, но в том-то и сила разума – он способен управлять чем угодно, будь то эмоции, чувства, желания, или физические потребности. Раньше я не умела этого делать, но со временем стала замечать за собой определённый прогресс. Этому научила меня арена. Боец не тот, у кого крепкий кулак, а тот, кто умеет управлять собой. Дом Канта резко отличался от всех предыдущих. Трёхэтажное здание, украшенное всеми существующими видами капитолийских украшений, начиная от резьбы по дереву и заканчивая мигающими гирляндами. С виду это не выглядело красиво, наоборот, нелепо, перегружено и странно, будто в этом сказочном домике живут говорящие фиолетовые зайцы, а не физик-ядерщик. Собственно, такой внешний интерьер вполне объясняется тем, что хозяин дома намного младше остальных коллег, ему всего-то около тридцати лет, и он питает слабость к алкоголю, поэтому на счёт фиолетовых зайцев, скорее всего, я права. В этот раз я не пыталась вызвать хозяина дома наружу, я не драконила его сигнализацию, а просто нагло вломилась внутрь. Как мне и подсказывало сердце, дверь оказалась открытой. Ещё бы, Шейлер Кант, согласно выданному мне досье, разгильдяй и неряха. Он не беспокоится о собственной безопасности, потому что уверен, что никому не нужен. У него нет семьи, зато есть много денег, которые он уже не знает куда девать. Кант живёт на широкую ногу и позволяет себе всё, что и видно по его дому. Полный хаос. Оказавшись в его обители, я почувствовала себя в постапокалиптическом мире, где поломанные кресла отлично сочетаются с пустыми банками от спиртного и объедками со шведского стола. Шейлер любит вечеринки, но ненавидит после них прибираться и пока не найдётся помощник, он этого не делает. Коль Кант снова гулял, значит стоит искать его пьяным где-нибудь на диване. Гробовая тишина в доме нарушалась только моими едва слышными шагами и храпом, исходящим откуда-то из соседней комнаты. Я достала нож и уверенно поспешила на звук, но по пути наступила на банку, которую не заметила, отпрянула в сторону и столкнула со шкафчика хрустальный графин с вином. Удар графина о пол раздался с таким грохотом, будто это была бомба, и что хуже всего, после этого звука храп прекратился. - О, ты что, осталась мне помочь, чтобы прибраться? – Кант, улыбаясь, выплыл из-за двери с бутылкой виски в руке. Он настолько пьян, что даже не помнит моего отсутствия на вечеринке, или же на ней было столько людей, что он всех и не запомнил. Завидев нож, мужчина перестал улыбаться. Уголки его губ нервно задёргались, и на секунду мне показалось, что он протрезвел. Ещё бы, я была настолько растерянна, что не удосужилась спрятать своё оружие. Шейлер Кант, немного шатаясь, направился ко мне, видимо, чтобы отобрать нож. Он немного выше меня, русоволосый, с лёгкой небритостью на щеках и длинным носом. На шее Канта висели три золотых цепочки, которые я охарактеризовала бы, скорее, как цепи. - Как тебя зовут? – спросил он, подобравшись впритык. Я крепко держала нож в руке, направив его в грудь Канта. - Неважно. Странно, что даже хмельной разум не мешает Шейлеру сохранять адекватность. Наверное, это и ценил в нём Капитолий. Разгульный образ жизни не мешал Канту хорошо исполнять свою работу, он пил, но даже будучи пьяным, мог работать в области физики и не плошать. Его голова – вот, что заставляло прощать все выходки, странно, что его смерть стала наказанием не за пьянку, а за работу, с которой он хорошо справлялся. - Можешь бить, мне всё равно, – скривился Кант и отхлебнул ещё немного виски. Я прищурилась. Что? Всё равно? В чём подвох? – Ну? Ступор – вот как я могу описать это ощущение. Бром смирился со своей участью и заплакал – он не хотел умирать. Маккензи и Уинклер из кожи вон лезли, чтобы выкрутиться – они тоже не хотели умирать. А этот, что? Наверняка есть какой-то подвох. Может быть, у него по всему дому расставлены камеры и он уверен, что меня найдут и казнят? Может, миротворцы уже в пути? Или Кант знал о моём прибытии и кого-то предупредил? Нет, это Арьен ему позвонил. Кант знает то, что не должен знать. Он уверен, что я в ловушке. - Ты знаешь, кто я? – я решила проверить свою теорию. - Нет, – отрезал Шейлер и отхлебнул ещё немного виски. – Мы подозревали, что к нам заявятся, но я ожидал кого-нибудь более… внушительного. Я уже многие годы живу как в последний день. У меня никого нет, потому мне чертовски скучно, зато у меня есть пойло и деньги. Это весело, однако всякому веселью приходит конец. Я не имею отношения к тому, что сделали мои коллеги и в отличие от них, я даже не пытался сбежать. Рука Капитолия достанет кого угодно и откуда угодно. Спрятавшись, я лишь отсрочил бы неминуемое. Ты уже побывала у остальных? Они не сбежали? Собирались на днях. Видимо, ты их обогнала, вовремя власти тебя подослали. Арьен подготовил себе место для отступления, насколько мне известно. Долго выискивал план, чтобы сбежать из столицы, да кто же ему позволит. Знать бы, как ему удалось придумать план побега… Кстати, Маккензи ещё жив? От этого монолога слова застряли в горле. Рука начала замерзать. Опять. Я старалась вдыхать носом и выдыхать через рот, нужно успокоиться и вернуть самообладание. Что я могу ответить? Арьен мёртв, но как сказать об этом? Я снова превращаюсь из убийцы в жертву, а всё из-за… жалости. Кант – до чёртиков несчастный человек, настолько, что ему плевать, что с ним случится. Он пьёт, чтобы спрятаться от дурных мыслей, устраивает шумные вечеринки, дабы убедить себя в том, что он не одинок, он берёт от жизни всё, потому что некому его остановить. Каждого из нас может постичь такая участь, любой человек может сломаться, но это не значит, что его нужно убивать, ведь можно вытащить его из этой ямы, просто протянув руку. - Что они тебе пообещали? - Жизнь родных. - Так чего же ты медлишь? – Шейлер Кант требовательно на меня смотрел. Кажется, он не шутил, произнося вслух просьбы о смерти. Я была готова к чему угодно, то точно не к такой добровольной капитуляции. Рука почти опустилась, Кант слишком слаб, чтобы его убить, это равносильно избиению лежачего. Доселе я привыкла бороться с теми, кто сильнее меня или же я с ним на равных, а тут… человек, душу которого давно утопил алкоголь. Кант сделал ко мне несколько шагов, выдернул из руки нож и вонзил его себе в грудь так, будто делает это ежедневно. Шейлер упал на колени, затем повалился на спину, прерывисто дыша. Я не стала помогать ему, но и добивать тоже не хотела. Он сам выбрал свою участь. Думаю, Шейлер не единожды пытался свести счёты с жизнью, коль этот шаг дался ему так просто, а может, он решил извлечь из своей смерти хоть какую-то выгоду и спасти моих родных? Вряд ли, хотя кто знает, что творится в голове человека. Во всяком случае, я не горевала и не расстроилась. Кант лишь помог мне с заданием и вернул в прежнее русло. Они – цели, я не должна их жалеть, если хочу обеспечить безопасность своим родным. Наверное, Шейлер Кант был единственным достойным среди учёных. Я выдернула из него нож, вытерла о его одежду и спрятала под балахоном. Остался последний – Далатей Росс. Он живёт далеко от Канта, поэтому мне придётся воспользоваться услугами такси, но садиться в салон в таком виде не желательно, ибо я привлеку слишком много внимания. Я направилась в ванную и немного привела себя в порядок, хотя после аварии это бесполезно. Чтобы скрыть следы ссадин, я накинула на себя первую найденную женскую куртку, коих в доме валялось предостаточно, а голову, в частности лицо, прикрыла шарфиком. Дурацкий наряд, но хоть как-то скрывает то, что людям видеть не следует. Денег почти не осталось, но на такси хватало. Я сообщила водителю адрес и просидела до конца пути в напряжённом состоянии, так, будто в прямом смысле сижу на пороховой бочке. Кажется, я на всю жизнь запомню катание на машинах. Оказавшись на месте, я поблагодарила водителя и направилась к двери, ведущей в дом Далатея. Постучала – никто не открыл. Тогда я постучала повторно, намного громче, но снова никто не открыл. Психанув, я ударила ногой дверь и та треснула. В комнате загорелся свет и послышался шум, а спустя мгновение передо мной появился заспанный юноша со взъерошенными волосами. Далатей Росс – самый младший из компании учёных, настолько юн, что только в этом году заканчивает школу – мой ровесник. Далатей живёт с родителями и двумя сёстрами, но за несколько дней до сегодняшнего происшествия, он упросил их уехать на время погостить, чтобы спрятать семью подальше от опасности, которая назрела в связи с окончанием Игр. Далатей решил перестраховаться, но самому пришлось остаться в своём доме, иначе план спасения был бы бесполезен. - Такой поздний час, отчего вам не спится, девушка? – промямлил Росс и я, не мешкая, затолкала его внутрь дома, закрыв за собой дверь. Он – последний, чем быстрее я с ним покончу, тем быстрее стану свободной от всего этого, однако Росс так не думал. Он ударил меня в живот, потянул за руку, ударил головой о стену, и я упала на колени. Голова закружилась, но это не помешало подняться. Я налетела на него и сбила с ног. Он упал на пол, я прижала его шею предплечьем, а второй рукой потянулась за ножом. Сзади что-то больно ударилось о спину, и я согнулась. Далатей воспользовался моментом, сбросил меня с себя, однако пока он поднимался с пола, я тоже успела встать на ноги. Больше того, я схватила его за шкворня и ударила о стенку, он вывернулся и проделал то же самое, сильно ударив меня головой. Кровь размазалась по стене, в висках начало стучать так громко, будто в голове кто-то играл отбойными молотками. Я вывернулась из рук Далатея, одновременно вытягивая нож. Парень двигался по инерции и не заметил клинок. Уже спустя одно лишь мгновение он напоролся прямо на него. Я выдернула нож из юного тела и должна была почувствовать какое-то облегчение, свободу, не знаю, что угодно, но не то, что я чувствовала сейчас. Обречённость, потерянность, страх и нежелание верить в то, что окровавленный парень у ног – моя работа. У него впереди вся жизнь, он умный и мог бы многого достичь, но вместо того Далатей Росс умирает в луже собственной крови. Я замерла не в силах пошевелиться до тех пор, пока меня не окликнул знакомый голос, полный разочарования. Финник Одейр стоял на пороге дома Далатея с таким видом, будто сам готов меня убить. Оказывается, он передумал уже по пути и последовал не к Канту, а к Россу, зная, что он отстаёт от меня во времени и не успеет помочь Шейлеру. Зато шанс спасти Далатея у него был, но он опоздал буквально на пару минут. - Джоанна, что ты наделала? – почти кричал он. Рядом с Финником мне стало стыдно. Я, словно школьница, которую отчитывает учитель за плохое поведение, стояла не в силах сдвинуться с места. Взгляд Росса замер. Всё закончилось, но не для Финника. Он схватил меня за руку и поволок на улицу, не сказав ни слова. Парень направлялся прочь из дому, но мою руку не отпускал, а я по-прежнему, покорно плелась за ним. Что-то в груди болезненно ныло, лицо обдавал жар, и я искренне боялась того, что мне скажет Одейр, потому что он молчал, а на него это не похоже. Мы шли по тёмной улице так долго, что мне казалось, будто вот-вот наступит рассвет. Оказавшись в тупике, Финник остановился и повернулся ко мне. Глаза цвета морской волны были едва различимы среди тусклого света фонарей и приближающегося рассвета. Ночь почти подошла к концу, а вместе с ней и моя обязанность перед Капитолием. - Что ты можешь сказать по этому поводу? – начал Финник и мне уже стало не по себе. Я не знала, что я чувствовала в этот момент, потому что в голове была каша, объяснить которую я была не в силах. - У меня не было выбора, – эта фраза стала единственной, которая пришла в голову. Сомнений нет, Финник наверняка знает о том, для чего я здесь, кто эти люди, и почему я должна была их убить. - Выбор есть всегда, – повысил тон Одейр. – Нельзя так просто убивать людей. Ты больше не на арене. Игры закончились. - Игры никогда не закончатся! - Но это не значит, что нужно пресмыкаться перед каждым, кто выше тебя по рангу. Реальная жизнь – это не игра, здесь нет правил, и ты не обязана делать то, что тебе говорят. - Они пригрозили мне убийством семьи. - Капитолий будет угрожать тебе вечность! Их издёвки никогда не прекратятся, но это не значит, что тебе нужно идти у них на поводу. Ты подумала о семьях учёных? Когда же ты поймешь, наконец, что убив пятерых человек, ты не обеспечила своей семье безопасность, – Финник перешёл на крик. – Ты просто отсрочила их смерть! Сноу придумает тебе новую работу, опять угрожая тем, что убьёт твоих родных. Это никогда не закончится. - Да? И что, по-твоему, я должна была сделать? – выступила вперёд я. – Как поступить? Бросить их в лапы убийственной машины Капитолия? Позволить им погибнуть из-за меня на моих же глазах? Я люблю свою семью, Финник, какой бы она ни была! Пусть мой отец и пьяница, пусть моя мачеха не воспринимает меня как человека, а брат только и ждёт от меня помощи, я всё равно их люблю. Семью не выбирают, – почти плакала я. – А ты… ты, – я не могла подобрать подходящего слова. – Где твоя семья? Финник сильно переменился в лице, которое теперь изображало ту эмоцию, которую обычно у Финника Одейра не замечают – злость. Чистая злость, та самая которой люди защищаются, та самая, которая переходит в ненависть. Злость из-за того, что я задела его за живое. Одейр подошёл ко мне впритык, но я не отступила ни на шаг. - Да что ты знаешь об этом? Ничего. Я тоже был дураком вроде тебя, поэтому и стою сейчас здесь. Я не хочу, чтобы ты шла по моим стопам, по стопам всех победителей. Хоть кто-то должен думать своей головой, а не беспрекословно подчиняться другим. - А что? Что я должна была сделать? - Для начала хотя бы рассказать мне. - Я не могла. Знала, что ты будешь против. - Ты грохнула пять человек, потому что сама так захотела. - Я не хотела этого! Мне плохо. И тогда и сейчас, пойми, ты делаешь только хуже. У меня не было выбора. - Не оправдывайся. Не вздумай сейчас оправдываться, – Финник встряхнул меня за плечи. – Ты могла рассказать всё мне, и я бы тебе помог. - А кто помог бы тебе?! Кто? Неужели до тебя не доходит? Ты тоже был в этом долбанном списке жертв. Да, я бездушная эгоистка, потому что боюсь потерять тех людей, которые меня окружают. Я… – силы окончательно покинули меня, и я уже не могла говорить дальше. Крик постепенно стихал и перешёл почти на шёпот. – Я… Я просто хотела сохранить ваши жизни. Не умирайте, – прошептала я. – Не раньше меня. - Джоанна, Джо, одной тебе не справиться со столицей, даже если ты будешь к ним прислушиваться. Чтобы выжить, нужно объединиться. Есть ещё люди, такие, как мы с тобой, – парень прикоснулся к моим пылающим щекам обеими ладонями, подсознательно заставляя его слушать. – Они помогут тебе уберечь родных. - Опять эти твои уговоры. Я не хочу становиться частью стаи этих аферистов, мнящих себя людьми, способными вершить историю. Вы одержимы призрачной мечтой, – я столкнула его руки со своего лица. – То, к чему вы стремитесь – утопия. Это никогда не случится. Зато в том, что вас поймают и казнят, я не сомневаюсь. - Если бы я пошёл за ними раньше, то многие дорогие мне люди были бы живы. - Ты не можешь знать, что случилось бы, если бы ты вступил в их ряды прежде, чем… - Нет, я знаю, потому что ещё остались единицы тех, кто мне дорог. - Просто к ним ещё не добрались. - Ошибаешься. Я не даю гарантий, а лишь намекаю на то, что они могут сделать хоть что-то. Без убийств. - Ребята, – окликнул нас откуда-то знакомый хрипловатый голос, но ни я, ни Финник на него не обратили внимания. Одейр подошёл ко мне и мягко опустил руки на плечи. - И что теперь? Как быть? Что делать? Куда идти? – заикаясь, выдавила я. То чувство, которое я всё это время прятала, вырвалось наружу из-за Финника. Он добился своего. Я опять стала маленькой напуганной девочкой, такой, какой была при нашей первой встрече. Мне стыдно, страшно и я сожалею о том, что сделала, хоть и отчаянно пытаюсь в себе это подавить. - Финник, – снова раздался чей-то голос совсем рядом, вот только он был едва слышен и его перебивали механические помехи, будто голос звучал из радиоприёмника. - Нужно убираться отсюда быстрее, пока нас не засекли. Разберёмся позже. Ты ведь нигде не оставила следов? - Нет. Всё чисто, – без раздумий выдала я и на лице Финника блеснула слабая тень улыбки «золотого мальчика». Нет, это не означало, что он меня простил, он пытался меня приободрить, чтобы не сделать хуже. Одейр хорошо разбирается в людях, я заметила это ещё со времени нашей первой встречи. Он притянул меня к себе, и мы коснулись друг друга лбами. Я вся дрожала. Не оправдала надежд, обманула друга, разочаровала его, убила невиновных. Кто я? Жертва или хищник? - Не делай так больше. Говори со мной, не скрывай ничего, помни, я могу тебе помочь, – тихо сказал он. Наставник. Друг. Старший брат. Человек, который не бросит меня, даже понимая, что я худшее, что могло приключиться в его жизни. Вот-вот на небе должно было появиться солнце. На улицах Капитолия заметно посветлело, и теперь я могла разглядеть уставшее и изнурённое лицо Финника. Это я с ним сделала. Мешки под глазами, бледная кожа, красные глаза и кровь на лбу. Моя кровь. Когда я притулилась своим лбом к его, на бронзовой коже парня отпечаталась красная жидкость из моей ссадины. Пальцы непроизвольно потянулись к лицу друга, чтобы вытереть её, но что-то было не так. - Твою мать. Ты слышишь меня, Одейр?! – раздался крик в голове Финника. Наушник, воткнутый в левое ухо, разрывался от голоса Натаниэля. – У нас большие проблемы. Вот только Финник его не слушал. Всё его внимание было уделено мне и моему меняющемуся выражению лица. Я прикоснулась ко лбу Одейра пальцами, защищёнными перчаткой и немного размазала кровь. Разум был далеко отсюда, там, где Далатей Росс отчаянно сражался за свою жизнь. Он оказался сильным парнем и больно ударил меня о стену. Кровь, которая сочилась из ссадин, полученных в аварии, размазалась по стене и осталась там. Задумчивый взгляд сменился ужасом, поселившимся в глазах из-за этих воспоминаний. Я приоткрыла рот и сделала пару шагов назад. - Что? Что случилось? – Финник насторожился, но я была не в силах что-либо ему ответить. Я начала задыхаться, сжала кулаки и зажмурилась. Я оплошала.***
Родители Далатея Росса очень заботились о своём сыне, потому установили в доме сигнализацию, уезжая в гости. Они были уверены, что теперь их чадо находится в безопасности и если что-то случится, миротворцы прибудут вовремя и помогут ему. Почти так и случилось. Во время боя Джоанны и Далатея, дерущиеся повредили сигнализацию, и она сработала в отделении хранителей общественного порядка. Отряд миротворцев прибыл в дом семьи Росс, где обнаружил ещё тёплое тело Далатея. Эксперты в течение двадцати минут изучили место преступления и все данные отправили в Центральную разведывательную лабораторию. Убийства – редкое явление в столице, а потому они привлекают много внимания. Чтобы не поднимать шумиху, следственная группа использует по максимуму все ресурсы, дабы поймать преступника. И делают они это оперативно и безошибочно. Десяток учёных одновременно корпел над образцами крови, оперативно доставленными им следственными курьерами. Первый образец принадлежал Далатею Россу, а второй – неизвестному человеку. Обстановка в доме и чужая кровь на стене выдвигали безоговорочный аргумент – чужая кровь и есть кровь убийцы. - Ну что у вас? – поинтересовался один из сотрудников лаборатории у другого. - Пробиваем образец крови по базе данных. Второй образец принадлежит не капитолийцу. - Жители округов? Здесь, в столице? - Мы пробили Капитолий и первые шесть округов, пока что совпадений не найдено, – стоило сидящему у компьютера сонному мужчине сказать эту фразу, как на мониторе замигал красный цвет, сопровождающийся звуком, отдалённо напоминавшим сирену. В самом центре появилась фотография человека, а рядом надписи в несколько строк.Совпадение найдено Вероятность – 99, 99% Округ №7 Мейсон Джоанна