Призванная убивать

Черноволосая девочка стояла у книжной витрины. Там, за стеклом, аккуратно лежали книги, разных размеров, с разными обложками и тематикой. Девочка почти не моргала, вглядываясь в них, аккуратно водила пальцем по стеклу, мысленно гладя одну из самых необычных книжек витрины. Эта книга стояла отдельно ото всех, возвышалась над ними, лёжа на маленькой бордовой подушечке как гордость коллекции. Её обложка была чёрно-белой, тусклой и заношенной будто книга существовала уже не одно столетие. - Долго будешь смотреть на неё? – послышался писклявый мальчишеский голосок позади. Девочка обернулась, на ходу дав подзатыльник маленькому мальчику в серой потрёпанной местами одежде, сильно контрастирующей с ярким окружающим миром. - Не твоё дело, – пробормотала она, вновь прильнув к стеклу. Эта книга так и манила к себе, словно запретный, но такой желанный плод. - Эта книжка страшная, – не унимался мальчик, пряча светло-русые волосы под шапку. День выдался холодным, ветер пронизывал до костей, потому он то и дело съёживался, потирая руку об руку. На небе сгущались тучи, затягивая в свой мрак самый яркий и весёлый город Панема. По тротуарам проносилась пыль, вместо привычных жёлтых осенних листьев, коих в Капитолии было не так уж много. Девочка прикусила губу, вмиг ощутив на них свежесть холодного осеннего ветра, который она всегда очень любила. Он напоминал ей о любимой, загадочной поре года, когда природа умирала на её глазах и хоть в Капитолии её было не так уж и много, девочка чувствовала приход смерти в осенний город. - Нет. Обложка очень красивая. – Девочка зачарованно глядела на обложку, где изображались жуткие силуэты двух людей, около которых была книга и… кости. Череп. Ноги. Ничего кроме страха и тревоги книга внушать не могла, но для девочки она была светлым лучиком, той искрой, которая заставляла её трудиться над собой всё больше и больше. Отец не мог купить ей эту книгу, потому поставил дочери условие. Если та научится искусству владения знаниями, то книга с витрины окажется в её руках. Уже третий год девочка выходила наружу, в яркий мир чудаков из своего тёмного царства, чтобы поглядеть на свою мечту, но каждый раз настырный братишка следил за ней и тащил домой, чтобы его старшая сестра не попала в беду. - Папа сказал, что ты её ещё не заслужила. Идём отсюда. – Мальчик потянулся своей маленькой ручкой к плечу сестры, но та сразу пресекла его, оттолкнув от себя с такой силой, что тот едва не упал на асфальт. Резкие порывы ветра трепали её серый плащ, потому она сильнее прижала его к себе, гневно сопя, из-за попадающих в глаза волос. - Достань мне её и я буду месяц прибирать за тобой дома, – выпалила девочка, но мальчик сразу же покачал головой, не решаясь даже поднять головы, чтобы взглянуть на сестру. – Два. Три? Я не могу больше просто смотреть на неё. Они могут позволить себе всё! – перешла на крик девочка, махнув в сторону многоэтажных домов, ярких магазинов и развлекательных заведений. Затем она подошла к мальчику впритык и опустилась перед ним на колени. – Всего одна книга не сделает их бедняками, – прошептала она и взяла брата за руки. – Докажи, что ты любишь свою сестрёнку. Мальчишка смотрел на неё своими наивными детскими глазами так, будто искренне жалел, но не решался сделать то, чего она хочет, пока та не вздёрнула его, принуждая к действиям. Наконец-то мальчик кивнул и его сестра отошла в сторону. Русоволосый мальчуган натянул шапку почти на глаза, чтобы его не узнали, подобрал с земли камушек, который когда-то был частью строения и запустил им в витрину. В момент удара камня о стекло его сердце подпрыгнуло так, что, казалось, ударилось о грудную клетку, но мальчишка не мешкал. Он схватил излюбленную книгу сестры и рванул пулей из этого места так быстро, что старшая едва поспевала за ним. Ветер врезался в лицо, плащи развевались, подпуская к телу холодный воздух, но ребятам было наплевать. В их руках было то, о чём можно было только мечтать. Они так возрадовались этой вещи, что не заметили как перед ними возникла хозяйка магазина, в чьи объятия дети ворвались сами. - Ах вы, мелкие негодяи! – запричитала та, вырывая из детских рук старинную книгу. - Нет! – завизжала девочка, упираясь ногами в асфальт, лишь бы не лишиться своей мечты. – Она моя! - Мерзавка! – крикнула женщина, потянула девчонку на себя и в этот момент её брат с разгону налетел на обидчицу свалив её с ног. Затишье. Сестра вырвала из рук лежащей хозяйки магазина книгу и отошла, оглядываясь по сторонам. К счастью, рядом никого не было, да и в этом проулке было тесновато, для того, чтобы тут толпами ходили люди. Девочка закрыла глаза, прижав книгу к себе и поглаживая её рукой. Она тяжело дышала, но теперь всё на свете для неё утратило ценность, всё кроме этой книги. Бедняжка даже не чувствовала как младший братец дёргал её за пальто. - Лана, – шептал он. Сестра не сразу обратила на него внимание, но когда заметила накатывающиеся слёзы на нежном юном личике с её глаз будто пал занавес. – Тётушке плохо? Девочка перевела взгляд с брата на лежащую на земле женщину. Её глаза открыты, но почему-то глядят в пустоту, тело не движется, а под головой поблёскивает что-то красное. Лана сразу поняла, что случилось и её младший брат, к сожалению, тоже. Он начал шмыгать носом, по щекам потекли слёзы и мальчишка запаниковал. - Тётушка больна? Больна? Лана резко повернулась к братишке, махая перед глазами книгой. - Видишь книгу? В ней написано, как можно помочь тётушке, – улыбалась Лана, держа брата за руку. – Можно оживить человека. Тут так написано, да. Помоги мне спрятать тётушку и мы сможем её полечить. – Лана держала книгу перед лицом брата, который опасался смотреть на страшную обложку. В конце концов, он кивнул, чего и ждала его сестра. Она повернулась лицом к женщине и стала заталкивать её за мусорный бак. – Ну, что ты стоишь? Помоги мне, – прошипела Лана, гневно обращаясь к младшему брату. Мальчик растерялся, стал топтаться на месте, а затем, всё ещё всхлипывая, бросился помогать сестре толкать мёртвую туда, где она будет незаметна. – Мы попросим кого-нибудь из театра забрать её и оживим. Я даже знаю как. Люди – это большие куклы. Мы просто сделаем всё по книге. С большим трудом дети спрятали женщину за мусорный бак, после чего, первым делом Лана бросилась к своей книге и обняла её, а не испугавшегося братишку. - Беги в театр и позови кого-нибудь из старших, – приказала девочка, поправляя прядь волос за ухо. - А ты? - А я попробую её оживить. У меня же книга, помнишь? Мальчишка кивнул и пулей понёсся прочь от этого места, а его сестра села на землю, притянула коленки к себе и погладила жуткую чёрно-белую обложку книги. Такие уже никто не читает, но она знала, что когда-нибудь благодаря этой книге сделает невозможное – научится управлять жизнью и смертью. И хоть ей пришлось соврать брату сейчас, Лана знала точно, что когда-нибудь люди станут её куклами и она сама сможет делать их такими, какими захочет видеть. Дверь щёлкнула и Лана встрепенулась. Она редко засыпала на столе, но из-за переутомления подобное наблюдалось всё чаще. - Мисс Кинберг, объект №21 готов. - Да, сейчас, – бросила через плечо она, закрывая книгу, на которой уснула, ту, которую читала бесчисленное количество раз. Мэри Шелли. «Франкенштейн, или Современный Прометей».

***

Когда-то, сидя на уроках, всем ученикам приходилось слушать истории о давно канувших в прошлое событиях. О том, каким был Панем в Тёмные времена, как власти спасли нас, какими ужасающими катастрофами накрыло эти земли, приведшими когда-то процветающую страну к гибели, но самыми страшными были истории о мире, существовавшем до Панема. Брат убивал брата из зависти, друг нападал на друга ради собственной выгоды, сын убивал отца, чтобы прийти к власти. Никогда бы не подумала, что стану свидетелем последней сцены. Натаниэль был без ума от своего отца, подражал ему, страдал, когда тот исчез, но как только мы нашли его и спасли… Нат убил его. Сначала дуло пистолета устремилось в мой лоб. Я не успела даже понять этого, как дуло плавно нацелилось в голову Нормана Лафлауэра, будто ошибочно направившись в меня. Выстрел. Кровь на асфальте, блестящая под светом фонарей. Стук сердца в ушах заглушал все посторонние звуки. Я с пробуксовкой отскочила назад, неуклюже хватаясь за воздух. Финник бросился ко мне и стал оттягивать в сторону от полоумного Натаниэля, всё ещё державшего пистолет в руках. Он убил отца, а теперь возьмётся за нас? Ему совсем снесло крышу! - Что ты творишь?! – выкрикнула я, больше не в силах сдерживаться. Нат встрепенулся, выбросил пистолет и поднял руки, давая понять, что не опасен. Видимо, заметил, как мы с Финником отстранились от него, потому стал поспешно оправдываться, тараторя так быстро, что слов не разобрать. - Эй, вы чего? Вы всё не так поняли! Я ничего не… - Стой, где стоишь, – приказал Финник, косясь на тело распластавшегося у фонтана Нормана. – Допился, дружище? Ты хоть понял, что ты наделал? - Нет. Вы не понимаете! Всё не так. Он сдал нас. - Что ты несёшь? Это твой отец! Всё это время, он пролежал на той койке, которую ты сам для него притащил, Натаниэль Лафлауэр! - Нет, блин! – надрывно выкрикнул в ответ Нат, оглянувшись по сторонам. Вокруг никого не было, что убедило его продолжить речь. – Я не всё вам рассказал. Он был болен, но возбудителя болезни не было. Он не узнавал меня и не говорил со мной. - Это не повод убивать его! - Финник, у него в глазах были пятнышки! У моего отца кристально чистые глаза, никаких пятнышек сроду не было и быть не могло. Прежде я думал, что это результат экспериментов, но у меня была и другая версия. Органическая камера. Невозможно точно знать о её наличии, равно как и доказать обратное. – К Натаниэлю вернулась привычная манера рассказывать, захлёбываясь восторгом. Наверное, он заметил, что мы с Финником не очень-то понимали, что он имел в виду, потому продолжил говорить, уже более развёрнуто. – Несколько лет назад в Округе №3 начались разработки так называемого проекта органического шпионажа. Жучки и камеры, согласно концепции, могли внедряться в человеческий организм и сосуществовать с ним как паразиты. Выгодное изобретение, но его так и не выпустили в свет из-за отторжения организмом инородных имплантатов. Камеры и жучки по своей структуре действовали как раздражитель и рано или поздно уродовали живой организм. В первой концепции органических камер слежения были гибридные бесцветные линзы, которые срастались с внешней оболочкой глаза, но в ней отображались пятнышки – передатчики, сливающие увиденную информацию на компьютер. - Если ты с самого начала знал про эти… пятнышки, то какого чёрта ничего не предпринимал? – не сдержалась я. - Я не думал, что их реально так быстро создать! Не верил. Это почти невозможно. Организм должен был отторгать структурные элементы камер, но… не отторгал, как оказалось. – Нат указал пальцем в сторону лежащего на асфальте отца. - Переродки умирают иначе, Нат. Ты об этом подумал? – всё ещё пребывала в шоке я, хотя глубоко в душе уже поселились сомнения. - Это не переродок, это копия, что объясняет отсутствие болезни при нездоровом организме. Болезнь оригинала скопирована, но самого возбудителя нет. Конкретно это тело не заболевало. Я почувствовала на себе взгляд Финника и встретилась с ним своими глазами. Кажется, Нат его почти убедил, но какие-то терзания на этот счёт Одейра до конца так и не покинули. - Хорошо, – согласился Финник. – Нужно убираться отсюда. Вам следует проспаться. Я нахмурилась. - Но куда мы пойдём? Финник протянул мне руку, я ухватилась за неё и оторвалась от холодного асфальта. - Увидите.

***

Я повернулась на левый бок, но так было неудобно, потому пришлось лечь на спину. Пролежав в таком положении минут десять, поняла, что и так мне тоже неудобно, за чем отбросила одеяло и заставила своё тело подняться с мягкой кровати. На мне была ночная рубаха средней длины, нежно обволакивающая тело, но я почему-то не помню как надевала её. Пригладив растрепавшиеся волосы, села на край кровати и осмотрелась. Я спала в чужой одежде на чужой кровати и, больше того, в чужом доме. Это место выглядело куда более уютно, чем ангар, в который меня и Натаниэля поселил Финник. Здесь было тепло, светло и сухо. Стены отделаны плотным бежевым материалом, удерживающем в комнате тепло, а большинство мебели как и потолки с полами блестели от свежего покрытия лаком. Я встала с кровати, подошла к фигурному шкафу, расположившемуся около стола, сделанного в форме многогранника, открыла его и вытащила оттуда первое, что попалось под руку – синее платье, пропитанное запахом хвои. В голове был чистый лист. Одеваясь, я старалась вспомнить хоть что-нибудь, что касалось вчерашнего дня, но память напрочь отшибло. Вчера мне нужно было пойти на банкет, но… могла ли я уйти оттуда с кем-то и остаться у него дома? За дверью послышался невнятный шум и чьё-то тихое бормотание. Я должна была пойти на банкет с Натаниэлем! Значит, он тоже наверняка где-то тут бродит и, возможно, помнит что-то, чего не помню я. Я толкнула дверь ногой, та открылась и я пошла на звук, рассеивающийся в уютном коридоре. Странный звук. Подойдя к одной из немногочисленных дверей, я собралась постучать, но звуки, исходившие по другую её сторону ясно дали понять – кому-то плохо. Я дёрнула за ручку, дверь распахнулась, а за ней показался сидящий на коленках Натаниэль. Это был туалет. Я, опешив, несколько секунд простояла в ступоре. Нат выглядел кошмарно. Красное лицо, местами покрылось белыми пятнами, и капельками воды, стекающими с волос на футболку. Около дрожащих рук стояла большущая бутылка с водой, добрая половина которой уже была опустошена. - Что с тобой? – скривилась я, на что Нат только отмахнулся, склонив голову над унитазом. - Не видишь? Хреново. Умираю, по ходу. - Опять жрал что попало? - Издеваешься? Ты что, не помнишь? – прохрипел Нат, искоса на меня поглядывая. Его глаза сузились и недовольство сменилось удивлением и недоверием. – Ты не помнишь… - Не помню что? - Вчера мы были дровами. Знатно повеселились на банкете. - Да ладно, – не поверила я, беспечно улыбаясь, но унылый взгляд мутных очей Лафлауэра избавил меня от желания ухмыляться. Я подошла к нему ближе, опустилась на колени как раз тогда, когда к Нату подступил новый прилив тошноты. - Подыхаю, – протянул он, и закашлялся, держась за живот. С ним такое уже случалось однажды на кладбище, когда Нат унюхал трупный запах. Я потянулась к бутылке, открутила пробку и полила его голову холодной водой. Натаниэль дрожал как осиновый лист на пробирающем до косточек ветру. Сколько нужно было выпить, чтобы довести себя до такого состояния? - Дыши ровнее, – небрежно бросила я, чувствуя себя очень некомфортно. Нат поднял голову и струйки воды стали стекать с его волос на плечи и грудь, пропитывая и без того мокрую футболку ещё сильнее. Что-то внутри жалостливо ёкнуло, то и дело заставляя отводить глаза в сторону то ли от стыда, то ли из-за того, что мне искренне жаль этого парня. Я робко запустила пальцы в его волосы и откинула их назад, чтобы открыть лицо. На удивление, Нат не упирался, лишь смирно сидел, стараясь утихомирить обрывчатое дыхание и непрекращающиеся рвотные позывы. Ладонью я коснулась его лба – он горел, как и щёки, как и всё его тело. Подскочила температура. - Ел что-нибудь? Хорошо бы запустить желудок, а то не полегчает. - Есть предлагаешь? Шутишь? – на выдохе сказал он, утыкаясь лицом в ладони. - Так что вчера случилось? Ты напился? - Мы. Мы, конфетка, – горестно улыбнулся он. – Но по тебе особо не скажешь. Наверное, у меня отравление из-за того, что я намешал всякого. И дома пил, и на банкете пил, а потом ещё и мороженое это. - Мороженое? - Банкет – место для веселья. Четверть еды на банкете обычно веселящая… Ну, ты поняла. - Чёрт. Я не наделала какой-нибудь фигни, за которую мне должно быть стыдно? Хотя это вряд ли возможно. - Меня поцеловала, – привычным беспечным тоном сказал Нат, отлил себе в ладонь ещё немного воды и плеснул её на лицо, пока та не вытекла сквозь пальцы. Я сидела рядом, пытаясь переварить сказанное им. Я, что сделала? Поцеловала? Может, я и была пьяна, но уж точно не свихнувшаяся. Мальчишка заигрался и блефует. Как всегда. - Дурацкая шуточка. - Посмотри на меня? Думаешь, мне сейчас есть дело до шуток? А это уже была претензия на правдивость. Я уставилась в одну точку. В кончиках пальцев неприятно покалывало, потому я потирала их друг о друга, чтобы избавиться от этого ощущения, но оно только разрасталось, растекалось по всему телу волной неприятия. Как же я старалась вспомнить хоть что-нибудь, что-то, что доказало бы обратное, но… я не могла. Вчерашний день выпал из памяти будто его и не существовало. А что, если это правда? - И что ты сделал? – осторожно спросила я, неловко выглядывая из подо лба. - А что должен был? – парировал Нат. – Не стал мешать. - Зачем? - Ну, не бить же мне тебя, – через силу улыбнулся Нат. – Я вежлив с девушками. И вообще, почему бы и нет. Кто не захочет поцеловать такую лапочку? - Ни черта не помню, – сокрушалась я. - Знаешь, это самое обидное, что можно услышать после поцелуя. - Ты не думай, что я там… - Что? - Я не хотела. - Ты же не помнишь. Может, и хотела? Или я настолько убог, что не могу вызывать никаких желаний? Нужно что-то ответить, но что? Давно я не оказывалась в таком дурацком положении, когда любое твоё слово будет понято неправильно. Нат всегда был мне противен, вызывал отторжение, благодаря которому между нами возникла незримая, но огромная и непреодолимая стена ещё с тех пор, как я узнала, что Флори загремел на Игры из-за него. Это невозможно простить, но в то же время… Я не знала бы о Флори Ла Рэе, если бы Нат не повёл себя как придурок. Чёртов творец судьбы. А стена, похоже, медленно разрушалась. Не такой уж Нат и плохой, каким кажется. Я могла пойти на банкет с кем угодно. Поклонников у меня хоть отбавляй, стоило лишь выйти на улицу, как сразу кто-то бы нашёлся, но у меня в голове даже не промелькнула такая идея. Натаниэля я знаю относительно давно, доверяю ему и вроде даже привыкла к его нелогичности и странности. Он больше не вызывает былого отторжения. Ещё на Играх он проявил себя с другой стороны. Нат из тех людей, которые умеют восхищать, когда они в деле, когда работа горит в их руках. Просто хотелось пойти с ним на банкет, потому что я привыкла всё время видеть его рядом. Мне так спокойнее. Он как талисман – когда он с тобой даже самая дрянная ситуация кажется игрой. - Ты чего окаменела? – щёлкал пальцами у меня перед глазами Нат. – Напускала мне в рот слюней, довела парня до отравления, а теперь сидишь морозишься, – устало рассмеялся он, похлопал меня по плечу и, кряхтя встал на ноги. – Забей, ничего особенного не случилось. Поприставала и забыла. Я тебе слюни подтирать не собираюсь, поднимай зад и шуруй на кухню. Поешь, все дела. У нас скоро совет, нужно готовиться. - Какой совет? - Не знаю. - Ты ведь всё помнишь. - Нифига, – опустил глаза в пол, Нат. – Это всё мне Финник рассказал, да. Я… тоже ничего не помню. – Лафлауэр протянул мне руку и я аккуратно, будто опасаясь чего-то взялась за неё. Тепло, исходящее от неё, чувствовалось уже тогда, когда я к ней приблизилась, ещё до самого прикосновения. По коже пробежали мурашки, я судорожно сглотнула и заставила себя подняться. Нат ушёл отлёживаться, а я по его наводке решилась осмотреть наше новое жилище, которое оказалось нифига не нашим. Всё здесь было незнакомым, чужим, отталкивающим, а всё потому, что я в этом доме мы оказались впервые. Деревянная отделка, светлые комнаты, томный запах ольхи и желтоватый свет, пробирающийся сквозь окна, скорее напоминающие иллюминаторы, ну никак не были сравнимы с бункером Финника, который смахивал на гараж больше чем на жилое помещение. Мне хотелось обойти все комнаты, но я не прошла и половины, когда за одной из случайных дверей услышала чьи-то голоса. Три или четыре мужчины по ту сторону говорили между собой. Сначала возникло желание ввалиться внутрь, но потом решила проигнорировать и пойти дальше, однако в других комнатах тоже были люди. Тут-то я и дала заднюю, поспешив в комнату Ната, которая располагалась рядом с моей и уборной. Без стука ворвалась к нему, подошла к кровати и стала толкать его, дабы тот проснулся. Ощущение того, что меня одну забросили в новое место с какими-то незнакомыми людьми сильно напомнило арену, которую не хотелось бы увидеть снова. - Нат! Нат, проснись. - Отстань, – пробормотал он, уткнувшись лицом в подушку. - Нат, там какие-то люди. - Планету Земля населяют люди. Что тебя удивляет? - Почему они в этом доме? – трепала его я. – Натаниэль! - Блин, – встрепенувшись, прорычал он и немного привстал. Его волосы были взъерошены, а очки лежали рядом на тумбочке. Щёки покраснели от злости, прозрачно намекая, что их владелец сейчас разорвёт меня на куски. – Я ещё даже не поел твой ананасовый торт, а мне уже хреново – вот это мощь кулинарии. Мейсон, ты не врубаешься? Мне плохо. Я не хочу отвечать на твои дурацкие вопросы. - Почему мы не в ангаре Финника? - Потому что он взорвался. - Там был твой отец! - Я его застрелил. Я грузно плюхнулась на кровать Ната, а тот нарочито недовольно стал выдёргивать из под меня одеяло. - У меня полжизни из памяти вылетело что ли? Что ты несёшь вообще? - Блин, – прошипел Нат и откинулся назад на подушку. – Я не собираюсь повторно распинаться про органические камеры. Иди, терроризируй Финника. Наш разговор прервал стук в дверь, после чего она медленно приоткрылась и внутрь заглянул Финник, улыбаясь как первый распустившийся весенний цветок. - Я вас сейчас убью, – простонал Нат, схватил соседнюю подушку и запустил ею в Финника, ловко увернувшегося от неё. - Вижу, ты уже здоров. – Финник стал осматривать дверную лутку, будто та всерьёз его заинтересовала. - Идите нафиг. - Знаешь, Джоанна, вчера наш любимый Натаниэль обвинил меня в доносе, будто из-за меня взорвали мой ангар, а потом направил тебе в лоб пистолет, – всё так же улыбаясь, произнёс Одейр, увлечённо царапая лутку ногтём. Я многозначительно взглянула на Лафлауэра и тот наконец-то поддался нашему с Финником моральному натиску. - Ладно. Хорошо. Что вам надо? Я не собираюсь тут болтать попусту. Одейр, включи ей запись с банкета. Пусть сама полюбуется. Нат нехотя сполз с кровати, встал на ноги и аккуратно ступая, чтобы не пробудить чувство едва усмирившейся тошноты направился к двери. - Скоро совет. Тебе, Нат, хорошо бы заняться делами, потому что от вас ждут отчёт за проделанную за всё это время работу. – Я последовала за Натаниэлем и идущим рядом с ним Финником. Мы вышли из комнаты в коридор и направились неизвестными мне коридорами. - Какую работу? - Вот именно! – воскликнул Финник. – Вы ни черта не сделали, а от вас ждут результат. В ваши обязанности входила обыкновенная социальная разведка, плюс ко всему Нат должен был следить за виртуальным пространством Капитолия, а что сделали вы? Ничего. Либо шлялись там, где вас не должно было быть, либо устраивали пьяные игрища. Теперь, на совете, вам нужно будет отчитаться о… чём-нибудь. Времени немного. Неделя. За эту неделю вы должны скооперировать всё, что у вас есть. - А если то, что было, спёрли, а то, что осталось сгорело вместе с секретным убежищем? – прижав ладонь ко лбу вставил Нат мысль, вертевшуюся у меня в голове. - Значит, очень хорошо, что ты помнишь, где нашёл нужные факты. Это собрание состоится как раз из-за взрыва. Наше сообщество обеспокоено тем, что секретная точка была обнаружена и уничтожена, но при этом мы ещё не раскрыты как представители антигосударственной организации. – Финник остановился у массивной белой двери, достал ключи и открыл её. По ту сторону двери располагался целый склад включённых компьютеров, на мониторах которых отображались двигающиеся диаграммы, разноцветные шкалы и постоянно меняющиеся проценты. Когда мы вошли, Финник указал на кресла, стоявшие напротив столов с компьютерами, за которые я и Натаниэль с облегчением уселись. Более мягкого кресла под собой ещё ни разу в жизни не чувствовала. Высокая спинка, мягкая отделка, удобная высота… но чувство отсутствия комфорта всё равно не покидало. Финник вывел на экран видеожурнал, нашёл вчерашнее число, и на весь монитор включил запись с банкета. - Сохранил этот шедевр. Знал, что пригодится, – ухмыляясь, сказал Финник, небрежным нажатием пальца запустив видеозапись. Чем дольше мы смотрели, тем больше мне хотелось выключить её. Нат спрятал лицо под ладонью, словно ничего более постыдного в своей жизни не видел, а я тупо пялилась в монитор и ждала, когда же наступит тот момент, в который мне снесло крышу и я полезла к Натаниэлю с не совсем дружескими намерениями. Пререкания с гостями, хулиганство, беготня по столам, танцы… всё постепенно всплывало в памяти, но отвращения не вызывало. Наоборот. С банкетом были связаны только приятные ощущения и чувства. Мне там было по-настоящему весело и хорошо, настолько, что я даже через экран почувствовала то тепло, которое окружало меня на празднике. На фоне всего этого казалось даже логичным, что я могла такое сотворить. Это не удивительно, потому что счастье времени не считает. Как только на банкете появился Финник и я стала отнимать его футболку, из груди непроизвольно вырвались дерзкие смешки. Нат сидел так близко, что почти касался моего плеча своим, косо поглядывая, словно я не понимала масштабов совершённого ущерба, а Финник ковырялся в ногтях, видимо, считая, что этой видеозаписью заставит меня почувствовать стыд, но… его не было и лишь когда Одейр нажал на кнопку выключения, я встрепенулась. - Стоп, это что – всё? – не врубилась я. – Нат сказал, что я приставала к нему и даже поцеловала, – выпалила уже без тени смущения или стеснения. Нефиг было располагать меня к себе, сам виноват. Одейр многозначительно посмотрел на Ната. Я щелкнула на панели кнопку продолжения записи, краем глаза замечая какую-ту жестикуляцию со стороны Натаниэля, а когда обернулась, он вновь сидел смирно, потирая рукой лоб. - Этого просто нет на записи, – протянул Финник, буквально выталкивая из себя слова. – Я вырезал только этот момент, а ваши личные дела меня не касаются. Задумайтесь: вас видели все эти люди, которые вряд ли когда-то смогут воспринимать таких победителей всерьёз. В этом есть огромный плюс. Ряды изменников пока не обзавелись такими чокнутыми дурачками, которые своей дерзостью и непосредственностью могут узнать что-нибудь полезное, потому вы очень даже пригодитесь нам в таком виде. Не будьте серьёзными, будьте смелее. Отныне это ваш новый образ. - Что? Мы должны быть алкашами? – сморщил нос Нат. - Не обязательно, просто не позволяйте им воспринимать вас всерьёз. Чем меньше у вас болевых точек, тем в большей безопасности вы находитесь. Этот дом принадлежит одному из соратников Плутарха. Обычно здесь никого не бывает, кроме нескольких смотрителей, но за последнюю неделю многие прибыли сюда. Дом находится на окраине столицы, потому не ищите на улице людей. Это место пустует, камеры не установлены. Не шарахайтесь местных обитателей, они здесь будут работать так же как и вы. Компьютеры в вашем распоряжении. Некоторые из них мониторят состояние ряда капитолийских сайтов внутреннего пользования, но это не мешает пользоваться ими. Нат, на крайнем левом компьютере хранится электронная библиотека всех материалов, найденных нами за годы работы. Ознакомься с ними, может, найдёшь что-то полезное. Надеюсь, вы наверстаете упущенное. Сидите тут и работайте, я на неделю забил для вас этот корпус. Соберите побольше достойных мыслей и молитесь, чтобы взрыв моего ангара был последней нашей неприятностью. Мы с Натаниэлем обречённо переглянулись и придвинулись ближе к мониторам. Неделя обещала быть весёлой. Такое количество информации ещё никогда не проходило через мою голову. Совсем не хотелось вылететь из сопротивления, учитывая, что я находилась в весьма выгодном положении, могла пользоваться их ресурсами и надеяться на то, что всегда есть кому отмазать меня от частых передряг. Я почти не вылезала из этой комнаты, даже есть приходилось с папкой в руках. К счастью помимо компьютеров здесь было несколько огромных шкафов, все полки которых были набиты папками с бумагами, собранными не за один год. Нат почти всё время посвящал компьютерам, занимаясь несколькими делами одновременно. Он был неразговорчив и вообще практически не обращал на меня никакого внимания, даже когда я откровенно на то намекала. За все эти дни я устала поражаться его выдержке, целеустремлённости, а главное, скрытности – он почти ничего со мной не обсуждал, в то время как я говорила ему о каждом найденном мною любопытном документе, который попадался. В конце концов, мне показалось, что, возможно, он сердит на меня, но допытываться я не стала – уж больно серьёзным он выглядел, потому я пошла другим путём, зная его взбалмошный характер. Я испекла ему ананасовый торт, который была должна за банкет. Со второго раза получилось намного лучше, хотя в данном деле я больше делала ставку на старания, чем на вкус. Вокруг ходили незнакомые люди, но это не помешало мне спокойно работать на кухне, на которой, похоже, никто ничего не готовит, а только ест. Водрузив торт на поднос я, гордясь собой, направилась в нашу компьютерную конуру. Нат по обыкновению катался в кресле от одного компьютера к другому, но как только ощутил приятный запах торта, сразу обернулся ко мне. Глаза красные, вид усталый, но улыбка при виде любимого лакомства затмила всё. - Возвращаю должок, – торжественно сказала я, опуская поднос на стол. - А я уж подумал, что ты забыла. - Ты из-за этого не хотел со мной разговаривать? – Я села рядом, взяла нож и разрезала торт на большие куски. – Пока я его несла, несколько мужиков хотели оторвать себе ломоть, но я почти мирно убедила их свалить с моего пути. - Я восстановил всё, что мы потеряли в ангаре Финника и сопоставил несколько статистик. Результаты впечатляют. Когда я сильно вовлечён во что-то, то нифига не слышу. Не люблю отвлекаться, а работа ювелирная… требует внимания, ты должна понять. Что у тебя? - То есть всё, что я рассказывала тебе в предыдущие дни, ты просто слил? Отлично. Я говорила сама с собой, – скрутила губы в трубочку я, переводя взгляд на монитор, где копировались какие-то файлы. – Зачем это? - Буду покупать новый коммуникатор. - Тебе так просто позволят слить их библиотеку? - Будто я собираюсь кого-то спрашивать. – Нат взял кусок торта, оттолкнулся на кресле от стола, приподнял очки на макушку и откусил небольшой кусочек. – Знаешь, после всего, что я тут нашёл и прочёл у меня отпало желание работать с этими никчёмными и тупыми соплежуями. Они не видят очевидных фактов и конкретно тупят. Топчутся на одном месте. - Ты узнал что-то новое? - Да. Есть кое-какие предположения. Думаю, пора нам собрать воедино всё, что мы нашли.

***

До самой ночи Нат так и не соизволил поделиться со мной своей идеей, хотя отчаянно настаивал на том, чтобы я пошла с ним. Среди ночи, пока все спали, мы тихо вышли из нового дома и взяли курс на главную дорогу, чтобы поймать такси, однако в голове не укладывалось, как мы поедем освобождать Нормана на такси, если нас на миротворческой машине едва не угробили. Уже когда к нам подъезжал какой-то недремлющий ночью тарантас, Нат соизволил объяснить, что мы едем не за Норманом, как я думала, а за чем-то другим. За чем конкретно Натаниэль не сказал. Весь путь мы провели в молчании и только когда высадились, Лафлауэр вновь заговорил. - Где это мы? – я восхищённо смотрела перед собой на огромный небоскрёб, с парадной стороны которого от низа и до самой вершины светились синие фонарики, расположенные в шахматном порядке. Здание цвета серебра, красиво отражалось в синем свете так, что не было видно ни окон, ни дверей. Вокруг гиганта не было ничего кроме малочисленных машин и двух кустов по обе стороны отливающего синим цветом чуда архитектуры. - Медицинский центр, – с восхищением ответил Натаниэль. – Это не больница, это нечто более престижное. Здешние врачи умеют то, о чём другим стоит лишь мечтать. - Зачем мы здесь? Нат пошёл вперёд, так и не ответив мне. Естественно, я поспешила за ним, слабо соображая, как нас туда пропустят и что мы там ищем, но как только мы остановились у тусклой зеркальной двери, та разъехалась в стороны, приглашая нас внутрь. Белая плитка на полу была слишком скользкой, белоснежные стены и потолки заставляли щуриться от переизбытка светлых тонов. Плоские длинные лампы, произрастающие на потолке, излучали унылый свет, но от него всё равно болели глаза. Холл был пуст. Людей не было, равно как и каких-нибудь кресел или столов. - Сюда так просто войти? – удивилась я, свернув следом за Натаниэлем в длинный сумрачный коридор. - Нас ждут, – коротко ответил он. Маршрут, по которому он двигался, показался даже мне запутанным, но Лафлауэр шёл так уверенно, будто сотни раз тут ходил. - Мы спускаемся? – Я смотрела в дальний конец винтовой лестницы, уходящей глубоко к сердцевине строения. – Идём в подвал? Почему здесь нет людей? Быстрый шаг привёл нас к самому низу лестницы, окунувшей в сумрак изумительно чистого подвала, ничем не уступающего всем верхним этажам. Миновав где-то половину пути по коридору, Нат свернул налево, открыл дверь в кабинет, пропуская меня вперёд, и захлопнул её за собой. Это место жутко смахивало на операционную. Повсюду стояли каталки, белые ширмы, столики с инструментами, да так всё это небрежно выглядело, словно собиралось впопыхах. В центре комнаты над койками возвышался огромный белый агрегат. Он смахивал на какую-то навороченную аппаратуру, которой пользуются на заводах для создания техники. Формой машина походила на настольную лампу – большинство её массы приходилось на ту часть, которая похожа на абажур, но как оказалось, это лишь обман зрения – у аппарата был мощный штатив, удерживающий его в стоячем положении. Одна из ширм распахнулась и перед нами предстал Дейл, сидящий в больничном одеянии на койке. Он широко улыбался, неловко умащиваясь на месте, и излучал такое счастье, которого прежде я не видывала на его лице. Следом за Дейлом перед нами объявился ещё один человек, незнакомец. Русоволосый мужчина в белом халате при виде которого Дейл померк. Хорошее настроение сошло на нет, будто его смыло волной. Он опустил голову, грустно глядя в пол, словно ожидал что-то ужасное. - В следующий раз предупреждай хотя бы за пару дней до того как явишься, – недовольно пробормотал мужчина-врач, подошёл к машине, всё ещё приковывающей к себе моё внимание, полез под то, что смахивало на абажур и вытащил изнутри маленькую коробочку. - Нат, что здесь творится? – нахмурилась я. - Давай резервуар, – окликнул его доктор и Нат снял с плеч рюкзак, открыл его, вытащил оттуда резервуар, вернее сказать, контейнер из прочного металла со срезанными углами. Лафлауэр протянул его доктору, тот покрутил пальцем где-то сбоку, контейнер щёлкнул и крышка открылась. - Дейл – огромная ценность для Ланы Кинберг, потому если отдать его ей, она не станет держать его в Тиамате, откуда Дейл был похищен. Она спрячет его в своём логове. – Натаниэль повернулся ко мне и заговорил шёпотом пока доктор умело расправлялся с машиной. – Нам нужно знать, где её база. - Не въезжаю. Мы отдадим Дейла, но… как найдём его? Проследим? У нас не выйдет, охрана Кинберг ничуть не слабее миротворцев. - Мы не будем преследовать Дейла. С его помощью мы станем следить за Ланой. Я изъял органическую камеру из трупа переродка. – Нат поджал губы, определённо гордясь собой. – Изъял часть клеток сетчатки глаза и поместил их в специальный резервуар для хранения. Прикол в том, что сетчатка отмирает очень быстро, соответственно клетки не размножаются и при естественном стечении обстоятельств я бы не смог ею воспользоваться. Органическая камера была вживлена в фоторецепторные клетки, отвечающие за восприятие и преобразование внешней информации в импульсы. Короче, всё, что видел переродок, поступало в его мозг и параллельно на компьютер Кинберг. Идеальный метод отслеживания. Долбанный прямой эфир. Так вот, я изъял эти фоторецепторные клетки в специальный резервуар с присоединением электрических импульсов и прочей херни, благодаря которым в резервуаре происходил непрекращающийся процесс размножения клеток сетчатки. То есть вместо отмирающих клеток создавались новые, но с той же генетической информацией, с наличием органической камеры. Объяснения Ната только больше запутывали. - И что же ты хочешь сделать? – нахмурилась я, подозрительно косясь в сторону аппарата похожего на гигантскую лампу. Натаниэль медленно подошёл к этой машине, подкатил под её абажур койку и рукой пригласил Дейла ложиться. Тот аккуратно спрыгнул с соседней несмело приближаясь к здоровенному агрегату, у подножия которого всё ещё копошился врач. - У вас красивая спутница, – мечтательно произнёс Дейл, потянулся ко мне, взял за руку и нежно поцеловал ладонь. Такой манерный, вежливый, обаятельный, но с грустными глазами. Это точно не Дейл. Не Питер. Не Блэр. Либо Кори, либо Лукас. Депрессивный романтик… Лукас. - Хоть кто-то заметил, – машинально съязвила я. - Пожелайте мне удачи, – попросил Лукас, после чего лёг на койку под абажуром. Его волнение было заметным, но оно практически не проступало наружу, как это было с истеричным параноиком Блэром. Лукас с первых секунд создавал впечатление благородного и спокойного юноши, равно как и несчастного, непонятно по какой причине. Он расположил к себе за считанные минуты и всего парой слов покорил. Его грусть передавалась на расстоянии и не почувствовать эту меланхоличную душу было просто невозможно. - Что ты собрался делать с ним? – шепнула я на ухо Натаниэлю. - Вживлять в его фоторецепторные клетки органический жучок. Он приживётся наверняка, потому как создан по подобию раковых клеток. - Как ты подговорил его? - Четверо бы не согласились, некоторые бы даже отмутузили, но Лукас… этот мечтает об эстетичной смерти, потому ему пофиг куда идти. Пожертвовать собой для чего-то возвышенного так в стиле романтиков. Глупцы, но без них мир бы многое потерял. Доктор включил свет на машине, дёрнул за рычаг и опустил абажур так низко, что тот полностью скрыл под собой голову Лукаса и всю верхнюю часть тела. Парень лежал абсолютно спокойно и неподвижно пока доктор что-то набирал на боковой панели светящейся сотней кнопок. Единственное, что выдавало его беспокойство – руки, не знающие, куда себя деть. Аппарат угрожающе зажужжал, затрещал, почти переходя в свист. - Что оно делает? - Подготавливает клетки к трансплантации, – сухо ответил врач, продолжая колдовать над аппаратом. В задней части абажура открылась маленькая дверца и наружу выехала миниатюрная стеклянная колба. Врач метнулся к одному из столов, взял оттуда небольшой контейнер и, вытащив из него какой-то треугольный пакетик, надрезал его, спустив жидкость внутрь колбы. Она вернулась внутрь абажура, дверца закрылась, а машина затихла. – Очень тонкая работа. Человеку с ней не справиться. - А к вам в последнее время никто не приходил с подобной просьбой? – как бы невзначай поинтересовался Натаниэль. - Нет. - А где ещё можно проделать подобную операцию? - Там, где есть техника. - А где она ещё есть? – не унимался Нат. - Ты отвлекаешь меня. Хочешь, чтобы твой знакомый ослеп из-за моей невнимательности? Нат взглянул на меня и кивнул. Пора бы ему заткнуться. Мы молча ждали, пока пройдёт весь этот процесс, но время текло слишком медленно и вскоре пришлось занять одну из свободных коек, чтобы не заснуть стоя. Не знаю, сколько прошло времени, когда врач наконец-то сообщил, что операция окончена. Я проснулась, чувствуя, как побаливает голова из-за того, что я опёрлась ею о стену, но это не помешало спрыгнуть с койки и наперегонки с Натом броситься к Лукасу, чьи глаза от внешнего мира прятала повязка. - Ну что? – первым не выдержал Натаниэль. - Клетки приживутся очень быстро. Даже слишком. День-два и ваш друг будет в полной боевой готовности. Не знаю, что это за хитрость, но отторжения она не вызывает. - Лукас, а сам-то как себя чувствуешь? - Ничего не изменилось, – ответил он, грустно улыбаясь. – Сквозь повязку мир такой же тёмный, как и без неё. В чём-то он прав. Каждый день темнее предыдущего, хотя, быть может, это признак скорого рассвета? Врач подозвал Натаниэля к себе и несколько минут они о чём-то говорили. Лукас спрятался за ширмой, чтобы переодеться, а я топталась на месте, вдоль и поперёк изучая глазами этот кабинет, пока и Нат и Лукас наконец-то не собрались уходить. Мы ушли так же просто, как и вошли. Это походило на идеально продуманную схему. Заранее продуманную, отчего не возникло сомнений – Нат задумал что-то глобальное. Он нашёл Лукаса, врача, который бы держал язык за зубами, сам, или же нет, каким-то чудом изъял клетки из глаз переродка, не побоявшись изувечить лик отца. Я думала, что Лукас пойдёт с нами, что Нат пригласит его хотя бы на пару дней, чтобы его глаза пришли в норму, но Лафлауэр отпустил того восвояси с требованием, чтобы Лукас не попался людям Кинберг преждевременно. Одна из личностей Дейла Андерсена оказалась настолько спокойной, что ни потеря зрения, ни холодная ночь её не заботили. Лукас обрадовался новой возможности лучше слышать и ощущать мир, пока зрение взяло отпуск. Странно, что ему удаётся искать наслаждение там, где его нет. В чём прелесть холодной ночи, если не можешь увидеть даже звёзды – единственное, что её украшает? Лукас плавно удалялся от нас, растворяясь в ночных тенях. Вряд ли он сам понял, во что мы его ввязали.

***

Впервые в жизни я должна была принимать участие в таком значимом событии как это собрание. Пару часов я провела у зеркала, чтобы выглядеть достойно на фоне тех, кто явится обсуждать последние события, но вопреки всем моим ожиданиям эти люди не представляли собой богов сопротивления, а были похожи на уставших и недовольных дядек, которых разбудили среди ночи и заставили явиться на скучную и бесполезную сходку. Мы собрались в большом полупустом зале, одна из стен которого была здоровенным экраном, перед которым возвышалась трибуна для выступающего и тут до меня дошло, почему у всех такой недовольный вид – наверное, нам будут читать длинные и нудные лекции ни о чём. К сожалению, я не ошиблась. Первые полчаса я старалась внимательно слушать нудные речи стариков, которые говорили абстрактные фразы о будущем и прочей ерунде. Затем начали толкать слово те, кто считал меня и Натаниэля угрозой для их секретной организации, чем насмешили больше, чем фотография Ната с салатовыми волосами. Так вот чем всё это время занималось сопротивление – философствовало и ныло. У них явно большое будущее. Кто-то из сидящих рядом с нами выступил в нашу защиту, однако ни я, ни Нат особо не прониклись словами здешних унылых повстанцев, а вот когда настал наш черёд отчитываться, я пнула Ната в бок, он встал с кресла, ущипнул меня за плечо и вприпрыжку поспешил к трибуне, где чувствовал себя более чем естественно. Когда Нат начинает что-то рассказывать, то все вокруг становятся ничтожествами. - Во-первых, не надо на нас гнать, лучше бы пожалели наши труды и наш дом. И вообще случившееся многое прояснило, так что позвольте приступить. Произошедшее в бункере можно понимать в качестве диверсионной атаки нового врага. Незадолго до этого я со своими союзниками отправился на поиски Нормана Лафлауэра, который способен дать нам немалое превосходство над врагом. После этих слов многие стали перешёптываться, шушукаться друг с другом, кое-кто даже вслух выкрикнул то, что вертелось на языке у многих, что Натаниэль просчитал заранее. - Да, Норман Лафлауэр жив, это факт. Более того, он похищен влиятельной персоной – Ланой Кинберг, вне ведома столицы. Хотелось бы отметить, что мисс Кинберг отнюдь не так верна Сноу как кажется, потому как нам удалось вытащить Нормана Лафлауэра из её пут. После этого мы попали в засаду её наёмников, в какой-то момент резко отступивших, словно получили такой приказ. Мы доставили Нормана в убежище Финника Одейра, которое в скором будущем было взломано, а затем и взорвано нафиг. Норман Лафлауэр, которого мы вытащили из Тиамата – притона сучки Кинберг, оказался переродком, если быть точнее, пробной генетической копией с вживлённой в сетчатку глаза органической камерой. Благодаря этой камере мисс Кинберг отследила местоположение и уничтожила нашу точку, надеясь, что тем самым устранит врага, но мы живы, потому, думаю, что в первую очередь обязаны рассекретить её личность перед Сноу и позволить ему уничтожить врага, самим не марая рук. - Лана Кинберг – самый верный сообщник Сноу! – выкрикнул кто-то из зала. - Удобное прикрытие, когда занимаешься чем-то незаконным. – Нат присоединил носитель к специальному гнезду и на экран вывелась папка с документами, которые были им найдены. Документы листались очень медленно, чтобы все успели прочесть то, что на них отображено, а Натаниэль параллельно продолжал говорить. – Лана Кинберг работает над проектами вне капитолийских законов, но она и не на вашей стороне. Вопрос: чего она добивается? - Кинберг предана Капитолию. Её репутация безупречна. - Отряд охраны Тиамата атаковал машины миротворцев. Вам не кажется, что кое-кто начал наглеть? То, что Лана Кинберг стала выходить за рамки своих полномочий очевидно. Пока я не знаю, зачем она это делает, но, считаю, что это нужно узнать. - Вы не тем занимаетесь, – выкрикнул кто-то в дальнем краю зала. – Мы до сих пор не знаем точного количества миротворцев пригодных к военной службе, а вы занимаетесь такой ерундой? - А как же виртуальное пространство? Почему мы не имеем доступ к стратегическим данным? – спросил кто-то другой. - Вы забываете про проблему слежения. Некто наблюдал за вами и вы запросто могли привести врага в наш дом. Совет чахлых мужчин превратился в балаган. Казалось, каждый хотел препираться с Натаниэлем непонятно вообще из-за чего. Складывалось впечатление, будто эти уроды должны просто сидеть, а Нат днями и ночами работать на их долбанную революцию! - Какого хрена вы на него взъелись? – подпряглась я, встав со своего места. – Почему вы не занимаетесь этими делами, а вешаете их на Натаниэля? Он обязан работать за всех? - Он – человек с высоким интеллектом, это главная его работа. - Забей, Мейсон, они просто только что назвали себя тупыми. - Извольте не хамить, мистер Лафлауэр! - Лучше я буду хамить, но здраво смотреть на мир! Все вы слили тринадцать округов! Тринадцать. И не надо говорить, что столица сильна. Нифига подобного. Количественное превосходство было на вашей стороне, а вы как всегда тянули кота за хвост и сейчас, когда я вам намекаю на наличие новой угрозы, вы вновь отмораживаетесь и говорите, что всё в порядке, – кричал в ответ Нат. – Мы не можем быть уверены в том, что Кинберг не представляет опасности, но и обратное тоже не доказано. Я просто предлагаю заняться этим делом. Мой отец был похищен ею и он далеко не один такой. Возможно, она ставит эксперименты над людьми, это нельзя так просто оставлять, тем более после того, как она уничтожила базу Финника Одейра. - Это не доказано. Уничтожить бункер мог кто угодно. - Конечно! Ведь на нём написано, что там живут предатели Капитолия! Это приказ, блин, Ланы Кинберг! Она отвела свою охрану, чтобы позволить нам уйти и с помощью органической камеры вычислила наше убежище. Кто знает, что ещё она увидела? - Мистер Лафлауэр, вам были поставлены конкретные задачи. - Да взгляните, наконец, дальше собственного носа! – перешёл на более грубый тон Натаниэль. – Это реальная угроза и мы должны с ней разобраться. - Я говорил, что детям не место на собрании, как и в рядах сопротивления в том числе. Нат отошёл от трибуны немного назад. Вид у него был сконфуженный из-за таких претензий. Ошеломление плавно сползало с его лица, сменяясь другим выражением. Раздражительность. Обида. Злость. Казалось, ещё чуть-чуть и он взорвётся. - Вы ничем не лучше своего отца, который что искал, то и нашёл. Это стало последней каплей. Натаниэль выдернул носитель из гнезда, показательно поклонился и направился прочь из зала. - Вернитесь на трибуну, вы не закончили свой отчёт, – процедил сквозь зубы высокий мужчина, сидевший в первом ряду, но Ната это не остановило. - Идите нафиг, – крикнул он прежде чем дверь шумно захлопнулась. Мне понадобилось меньше минуты, чтобы решить как быть дальше. Я вскочила с места, но не успела сделать и шагу, как рядом сидящий пухлый мужчинка с явными залысинами схватил меня за руку. - А вы-то куда? Сидите. Последнее прозвучало обидно. Я шла на службу к этим людям не для того, чтобы со мной обращались как с дрессированным животным, которое по команде обязано сесть. Я, стиснув зубы, выдёргивала руку из тёплых ладоней незнакомца, но тот упрямо тянул меня на себя. - Хватит нам и одного неуравновешенного, – сказал он. – Пусть уходит. - Отпусти, – вытаращила глаза я, но не от испуга, а лишь возмутившись такой наглостью. Уроду, кажется, было пофиг. – Отпусти, я сказала. - Мисс Мейсон, сядьте. - Отпусти мою руку, козёл. – Гнев растекался по организму вместе с кровью, приливая к вискам, где раздавался стук сердца так, словно не прекращали свою работу отбойные молотки. Собрание превратилось в скандал. Я набросилась на этого настырного придурка, трепля его за что получалось, пока сзади меня не обхватил Финник, оттаскивая от жертвы. – Я предупреждала тебя, чтобы ты меня не касался, тупица! - Джоанна, отстань от этого человека, – спокойно проговорил он, но я больше не могла себя сдерживать. Я точно знала, что пора уходить с этого мероприятия, толку от которого всё равно не было. - Отпусти меня, Одейр. Я имею право покинуть этот чёртов зал! Я вам не рабыня, ясно? - Да она такая же неуравновешенная, как и её напарник! – выкрикнул кто-то из зала. В порыве гнева я даже не заметила у кого это такой длинный язык. - Мать твою, Финник, отпусти меня, я не собираюсь сидеть в этом кобле! - Ты должна отчитаться о проделанной работе. – Финник по-прежнему говорил дьявольски спокойно и уравновешенно. - В задницу всю эту вашу работу! – брыкалась я, захлёбываясь словами. – О какой работе может идти речь, если вы и половины информации не сообщаете своим же агентам? Каждый год в Панеме пропадают без вести люди со всех округов и, ах, как странно, даже из самого дрянного Капитолия тоже исчезают люди! Куда они деваются? Ни тюрьмы, ни больницы не могут принять такое количество людей, а убивать их тайно столице не выгодно, значит, их где-то прячут. Почему вы никому не говорите об этом? Почему подсчитав данные из папок, я пришла к выводу, что кто-то сливает людей в никуда? - Вы позволили себе копаться в документах из шкафов?! Разве вам не сообщили о том, что можно пользоваться только информацией из компьютеров? - Вы вообще слышите, что говорите?! – надрывалась я. В горле пересохло и начинало першить, но я не могла остановиться, потому что становилось понятно – эти люди ничего не добьются. – Нат прав. Он предлагает действовать активно. Нужно узнать кто такая эта Лана Кинберг, организовать расследование пропавших людей. Хватит рисовать таблицы и рассчитывать силы. Пока вы играетесь в стратегов, враг только больше укрепляется на своём троне. Однажды вы уже позволили отдать нас в рабство, пора бы исправить это. В зале повисла такая тишина, что я перестала слышать что-либо помимо биения собственного сердца. Мужчины переглядывались друг с другом, кто-то кивал, кто-то отрицательно махал головой, кто-то перешёптывался. - Думаю, что вам и мистеру Лафлауэру стоит уделить внимание банкетам и искать среди высших слоёв общества Капитолия информацию касаемо виртуальной обороны и вооружения, – наконец сказал высокий седоволосый мужчина в бордовом костюме. Я закрыла глаза, покачала головой, резко дёрнулась вперёд, вырвавшись из недружеских объятий Финника, и гордо направилась к выходу. - Когда-нибудь вас раскроют и убьют. Всех. Убьют, потому что вы слишком долго тянули, – ледяным тоном бросила я напоследок, прежде чем выйти за двери повстанческого дурдома. С каждым днём я всё больше разочаровывалась в этих людях, пока и вовсе не утратила в них веру. Ноги уводили меня дальше и дальше от сборища тупых трусливых ублюдков и сейчас я как никогда раньше понимала Натаниэля. Мысль о том, что мы ничуть не сдвинулись с места, уже давно посещает его голову, с каждым разом лишь обостряясь. Я же могла держать это в себе, но сейчас не хотелось. Вообще ничего не хотелось. Внутри зародилось ноющее чувство, будто целый год был потрачен впустую. Опустошённость вытеснила из головы все мысли, оставив лишь желание отдохнуть. От ни к чему не приведшему совета, от работы с бумагами и компьютером, от проблем. Последнее и вовсе достигло апогея, после чего либо наступит долгожданный отдых, либо новый воскресший кошмар. Чувство незавершённости, страх перед тем, что может что-то случиться, а я не знаю что, потому не готова бесит больше всего. Кто знает, с какой стороны следует ждать удар? В последнее время жизнь сама поделилась на два периода: прошлая и настоящая. Иногда это приводило в жуткое смятение. Я всё меньше думала о доме, об отце и Лире, о погибшем брате, о Флори, чья тень, казалось, никогда не перестанет преследовать меня, вместо этого я полностью погрузилась сначала в Игры Натаниэля, потом поиски его отца, а теперь в разборки с Ланой Кинберг. Отчего-то совсем не хотелось думать обо всём этом, потому я направилась в свою спальню, плюхнулась на кровать и заснула одетой. Каждая клеточка тела упивалась отдыхом, потому не удивительно, что на то, чтобы заснуть мне хватило всего пары минут. Я отключилась, не чувствуя ничего. Не видела снов, не ворочалась, просто замерла. Тьма начала рассеиваться и я почувствовала как по мне что-то ползёт. Что-то тёплое касалось руки, плавно поднимаясь по ней к лицу, и когда оно достигло цели, я проснулась. Надо мной нависла тень, отображаемая блеклым светом из окна и я закричала, однако прежде чем голос вырвался из груди тёплая ладонь прижалась к моему рту и меня попустило. Запах ландышей, тёплые руки… Мне не нужно видеть его лицо, чтобы знать, кто он. - Тс! – приложил палец к губам Нат, наклонившись ко мне. Он убрал с моего лица ладонь только тогда, когда удостоверился в том, что я не заору. – Спокуха, это я. - Какого чёрта ты врываешься ко мне среди ночи? – Я протёрла глаза, пригладила назад волосы и уселась на кровати. Нат сел рядом и я поймала себя на мысли, что сон как рукой сняло. Мой тон машинально смягчился и я продолжила, пряча в темноте улыбку. – Не можешь заснуть? Нат заёрзал на месте, потом повернулся ко мне лицом и я судорожно сглотнула. Опять что-то случилось? Лафлауэр натянуто улыбнулся, его ладони накрыли мои и между ними возникло не просто тепло, а жар, от которого приятно покалывало во всём теле. - Я ухожу, – коротко сказал он, внимательно наблюдая за моей реакцией. - Что? Куда? Среди ночи? Неудачное время для прогулок. - Тише, – попросил он, переходя на шёпот. – Я ухожу отсюда. Они не хотят освободить моего отца, не хотят больше разузнать о Кинберг… нахрена они мне? Эти люди будут эксплуатировать нас, но взамен ничего не дадут. - Ты больше… не будешь с ними работать? - Нет. Мне нужно найти папу. Только... – Нат запнулся, опустив голову. Волосы упали на лицо, поблёскивая в лунном свете как драгоценности. – Мне нужен помощник. И я подумал… может, ты захочешь… пойти со мной. К горлу подкатил ком. Ещё до сна я была готова разорвать на части тупиц, сидевших на собрании, но теперь, когда дело действительно дошло до ухода… - Финник меня не поймёт. - Да кто такой Финник? Он просто твой друг! Не отец, не брат, не муж. Друг. Вы с ним должны существовать на равных, но у меня слаживается впечатление, что он твой учитель, а ты его ученица. Пора бы начать уважать свою точку зрения, а не плясать под чужую дудку. Ты не маленькая девочка, можешь решать и сама, – сказал Натаниэль, а затем добавил. – Но я на тебя не давлю. Сама выбирай. - А куда конкретно ты сейчас собираешься? - Мне кажется, что мы не там искали. Эти твои бумаги с пропавшими людьми… эта хрень длится уже давно, но никто об этом не говорил. Психушки и тюрьмы столько людей принять не могут, и тут до меня дошло, где они могут быть. Я находил упоминания об этом в некоторых файлах. Сеть концентрационных лагерей. - Концлагери? Где же они? - Понятия не имею, но в сопротивлении никто о них не знает. Наверняка засекреченный объект. - Зачем они нужны? - Предположим, что Тиамат – вершина айсберга. Ты сама видела, что он не приспособлен для масштабных опытов, он банально не может принять столько людей. Тиамат – это офис, настоящий муравейник таится где-то в другом месте, а концлагеря – его ответвления. Это психиатрия и опыты, а кто главный псих-садист в Панеме? - Лана. - Что, если мой папа никогда не был в Тиамате? Что, если там нарочно содержали переродка, чтобы в нужный момент сдать его нам, уничтожить нас и замести все следы? - Думаешь, твой отец в другом месте? В концлагере? - Он мог искать их. Он мог попасть туда, но кое-что не сходится. Тебе не кажется, что в последнее время мы сталкиваемся с большим количеством гибридов? Монстры в лабиринте на моей арене, переродки, органическая камера в глазах переродка-копии, гибридный «Меч и щит», разрушивший мою «Наяду», а «Меч и щит», к слову, детище моего отца. - Это всё создал он? - Возможно, под гнётом. Вот только в Капитолии никто об этом не подозревает и все разработки могут приписать только… - Рэми Линкору. Миамира об этом говорила, – выдохнула я. – И что же делать? - Я уже придумал. Вопрос в другом – согласна ли ты уйти со мной чтобы задать всем жару? Я опустила взгляд в пол, взвешивая все «за» и «против», хотя решение уже было принято. Как только Нат предложил уйти, я сразу поняла, что тоже хочу этого. - Бунтарь, – улыбнулась я, обращаясь к Нату. – Конечно, я пойду с тобой. Твоя башка в десять раз продуктивнее любой другой в этом доме. Его лицо расплылось в улыбке, он подсел ближе и обнял меня, словно мягкую игрушку, стискивая до треска в костях. Было так приятно и тепло осознавать, что я действительно что-то для него стою. Хотелось хоть чуть-чуть задержать это мгновение, но Нат отстранился и ощущение уюта и гармонии растворилось в воздухе будто его и не было. - Ладно, тогда собирайся. У тебя минут десять. Нужно свалить отсюда как можно быстрее, чтобы никто не просёк. – Лафлауэр вернулся к привычному требовательному тону, хоть и не прекращал говорить шёпотом. - А ты куда? - Нужно кое-что забрать из хранилища. - Нат? – тревожно позвала я, не в силах держать в себе мучивший вопрос. - Чего тебе? - Почему ты позвал с собой именно меня? - Потому что я тебе доверяю? – Звучало, скорее, как предположение, нежели как утверждение. - И всё? – настаивала я. - Потому что ты мой друг? - А может, тебе просто нужен рядом кто-нибудь, к кому можно поприставать? – горделиво выпятила подбородок я, почти не скрывая лукавую улыбку. Нат скептично посмотрел на меня поверх очков, будто я сморозила какую-то чушь. - Тогда я бы выбрал кого-нибудь другого. - Мне казалось, что ты остался доволен банкетом. Неужели я так неумело тебя поцеловала? – прищурилась я. – Или… кто-то просто скрывает правду? - Почему тебя это так интересует? – Нат скрестил руки на груди. – Обычное рядовое событие, коих много в жизни. - Много? Сколько же? Давно не замечала рядом с тобой девиц. - Иди, собирайся. Я взял тебя с собой потому что мне нужен напарник, а не приторно-сладкая мечтательная размазня, надувающая умилительные розовые мыльные пузыри! Десять минут. – Натаниэль ткнул в меня указательным пальцем и вышел из комнаты. Как только дверь захлопнулась я рассмеялась сама не знаю по какой причине. - Десять минут, – копируя его голос, проговорила я и выдохнула. – Идиот. Десять минут пролетели как одна и вскоре дверь вновь открылась, а у входа нарисовался Нат, одетый в удобную, тёплую одежду с рюкзаком за плечами. Мне толком и не нужно было собираться – всё было при мне. Я надела рубашку, самые тёплые штаны и ботинки, накинула лёгкую куртку и взяла с собой маленькую сумку, надевающуюся через плечо, в которой лежали предметы первой необходимости. Нат оценивающе пробежал по мне глазами, кивнул и направился к выходу. Вопреки ожиданиям мы двигались не медленно и бесшумно, а быстро, чтобы скорее смыться отсюда, не попавшись никому на глаза. Когда входная дверь за нами захлопнулась, в душе стало пусто, будто я вновь стояла на Жатве, прокручивая в голове только что названное Сильвой моё имя. Мы поступали правильно, я была уверена в этом. Сопротивление только мешало бы нам вытащить Нормана, а ведь он стратегически важный объект, как и Натаниэль, только первого отчего-то слишком быстро списали со счетов. - Болван. Нужно было бежать днём, – бормотала я, съёживаясь из-за прохладных улиц ночного Капитолия. – А теперь, где мы найдём пристанище? - Нигде. – Нат остановился посреди тротуара, взглянул налево, затем направо отошёл за угол и плюхнулся на землю, опираясь о стену. – Брось, нам приходилось ночевать и в более дерьмовых местах. Вот только я не разделяла оптимизм Натаниэля, хотя и понимала, что сама согласилась. Я уселась рядом с ним и взглянула на небо. Такое звёздное, чистое, не предвещающее ничего плохого. Справа сидел Нат, но ему и в голову не пришло хотя бы погреть мне руки. Я не ждала от него подобного, но что-то внутри так и подмывало спросить его, почему он не проявляет хоть крупицу заботы. Ему пофиг, а мне холодно, потому я перешла в наступление и нагло подсела к нему, сократив расстояние между нами до минимума. Тепло Ната чувствовалось ещё до того, как я к нему прикоснулась, а когда взяла за руку, от сердца отлегло и я стала растворяться в приятном чувстве уюта и защищённости. - Мне холодно, – сказала я до того, как на меня посыпались вопросы. – Пожертвуй нищенке немного тепла. Я опустила голову на его плечо, в надежде, что у этого человека есть хоть капля совести, сострадания, хоть что-нибудь человеческое и не прогадала. Где-то спустя полминуты тёплая рука проскользнула по моей спине, задевая плечо, и притянула поближе к хозяину, недовольно сопящему себе что-то под нос. Тепло Натаниэля накрыло холод, а я закрыла глаза, чтобы наконец-то заснуть. - Вместе ведь теплее. - Не мне. Ты, мерзляк, меня остужаешь, ещё простужусь из-за тебя. - Заткнись и спи, – пнула я его в живот, а Нат рассмеялся так же внезапно, как и затих. - Бунтарка, – еле слышно прошептал он мне на ухо через несколько минут, когда я уже почти заснула. – Не подкатывай ко мне. Я просто пошутил, когда сказал, что ты ко мне приставала. - Что? – Сон как рукой сняло, но я даже не успела дёрнуться, как Нат прижал мне ко рту ладонь. - Тс. Просто шутка. Спи. Без истерик, – прошептал повторно он и я замолчала, притворяясь, что засыпаю. Не знаю, сколько прошло времени, когда я услышала сопение Натаниэля, но сомнений не было – он спал. Как же я хотела злиться на него, накричать, ударить, но… это всё таяло быстрее, чем зарождалось. На него невозможно злиться. Единственный вопрос, что оставлял осадок – зачем он так сказал?

***

Наше утро наступило так же рано, как и проснулось солнце. Я бы с удовольствием проспала ещё несколько часов, но бодрый зов Натаниэля поднял бы даже мёртвого, что, при теперешних обстоятельствах более чем реально. И где он понабрался этого утреннего оптимизма? Хотя, знаю. Перенял от Лавины МакКуин, которая нарочно просыпалась раньше всех, чтоб надавать союзникам волшебных пенделей. Нат сейчас отличался от неё немногим: меня оттолкнул, встал с земли и навис надо мной как грозная туча, только с такой довольной рожей, будто впервые за долгое время по-настоящему выспался. - Подрывайся, чего разлеглась? – бодро рявкнул он и, не дожидаясь моего подъёма, куда-то пошёл. - Какого фига? Подождал бы что ли, – пробурчала я, сладко потягиваясь. – Куда ты торопишься? Натаниэль, кажется, не собирался отвечать. Он был так бодр, свеж и доволен, что выглядело даже подозрительно. Я шла за Натом до тех пор, пока не оказалась в каком-то парке аттракционов. Там мы и обустроились – поели, а потом принялись за работу. Нат вытащил стопку бумаг, тетради и коммуникатор, полные информации слитой с данных повстанцев. Весь день мы составляли план действий, подготовили все необходимые программы и данные, а к утру следующего дня программа слежения, установленная на коммуникаторе Натаниэля, утвердила новое устройство – Лукас лишился повязки и теперь мы могли следить за его местоположением. Он прекрасно видел, а следов от операции не должно было остаться. Удивительная вещь эта камера, так легко способна прижиться в человеческом организме. - Так как мы действуем? – Я вернулась к чёрканным-перечёрканным записям Натаниэля в тетради. - Сегодня у меня и Линкора пройдёт тест на пригодность. Лучшего из нас должны оставить на должности главного хакера Панема, – начал рассказ Натаниэль, сидя на лавке, болтая ногами. Во рту у него была конфета, потому временами разобрать некоторые его слова было сложнее, чем обычно. – Я сказал Сенеке, что у меня нет того, чего он ждал, потому что… у меня реально этого нет. Не моя вина, что эта тварь Кинберг пыталась слить нас, хотя говорить об этом никому пока нельзя. В общем, мною недовольны. Сенека до сих пор надеется, что я что-то подготовлю, но у меня же нихрена нет. - Я точно видела как ты над чем-то работал, – насупилась я. - Да. У меня есть идея получше. Можно убить сразу несколько зайцев. – Нат подсел поближе ко мне и достал свой новый коммуникатор, ещё более навороченный предыдущего. Чёрный металлический корпус с серебристыми вставками, куча плоских гнёзд, светящая синим цветом кайма. – Линкор сейчас должен усиленно работать над конструкцией арены. На носу Тур Победителей, а за ним – тестирование полигона для трибутов. Это значит, что макет уже готов, осталось доработать его детали. - Тестирование арены? На кой чёрт? - Чтобы выявить возможные неполадки. Думаешь, Капитолий хочет лажануть в прямом эфире? Хренушки. Может заклинить техника, что-то не вовремя врубиться, ну, знаешь, как бывает, потому и проверяется всё до последнего винтика. Я нарыл кое-какую информацию на Линкора. Он работает в виртуальном управлении инженером-технологом в сфере создания высокотехнологических проектов, проще говоря, арен. Сенека работает над концепцией, картинкой, а Линкор – над технологическим оснащением. На бумаге, конечно. Я почти полностью уверен в том, что Линкор лишь пользуется знаниями моего отца, чтобы пробиться на годную должность и последняя арена наверняка идея папы. Лабиринт, старая легенда, переродки – у создателей развитая фантазия, один в один схожая с прибабахами папы. Его стиль. - Ты сам сказал, что Сенека придумывает всё это. - Сенека придумывает только то, что реально воплотить в жизнь, то есть… советуется с кем-то. С Линкором. А Линкор вытягивает информацию из моего отца. Сейчас арена уже должна быть готова и Линкор, скорее всего, работает над её навороченностью, что нам только на руку. Сегодня он будет работать не над ареной, а над антивирусом. Пока Линкор будет презентовать свою систему, я заберусь в инженерный зал и попробую отыскать какие-нибудь намёки на местонахождение моего отца. Если основное место работы Линкора – площадка для создания арен, как Тиамат у Кинберг, то нужно прочесать его. Не может быть, чтобы это место никак не было связано с Тиаматом и центральным гнездом Кинберг. Возможно, только сопоставив эти два здания, мы получим третье – самое главное из них, – продолжал Натаниэль. – Твоя задача продержать Линкора в управлении как можно дольше, чтобы я успел прочистить инженерный зал, потому ты должна запустить на его комп вирус. – Натаниэль достал из кармана маленький носитель памяти, оформленный в виде вишенки, и протянул его мне. Я смело выхватила флеш-карту из руки Лафлауэра и сжала в своей так, что пальцы побелели. – На этом носителе два файла. Первый – вирус для Линкора, второй – вирус для ухудшения работы местных камер. Выбери любой игровой клуб, сядь в том месте, где радиус действия камеры будет распространяться хуже всего и запусти второй файл. Он действует автоматически, ориентируясь на все близлежащие предметы слежки. По сети вирус проникнет в компьютеры, за счёт которых работают плато камер и создаст помехи. Как только извлечёшь носитель, действие вируса прекратится и он самоуничтожится. После запуска первого файла, запускай второй. Тестирование системы Линкора будет длительным процессом, потому ты уложишься по времени. Как только ты запустишь файл, по ту сторону начнутся проблемы. Вирус невычисляемый, потому Линкор тебя не найдёт, будь спокойна. Единственное, что от тебя потребуется – подтверждай все действия, которые тебе будет предлагать вирус и внимательно читай то, что будет выводиться на экран. Продержись максимально долго, столько, сколько сможешь, я тебя на этот счёт уже проинструктировал. Мне нужно, чтобы Линкор как можно дольше не возвращался в инженерный зал. - Он ведь в первую очередь подумает на тебя, – с опаской сказала я, поглядывая по сторонам. - Знаю, потому вирус запускаешь ты. А я после того как прочешу инженерный зал, рвану в виртуальное управление, чтобы вырубить его. Программа продолжит свои действия даже при мне, я, конечно, немного поддамся, мол, ого, что за тварь создала этот вирус, но потом выключу его. В итоге Линкор будет выглядеть тупым идиотом на моём фоне, Сенека оставит меня капитолийским хакером и будет искать призрачную тень, которая атаковала капитолийскую систему. Идеально. Особенно учитывая тот факт, что я прослежу за местом работы Линкора. - Может, узнаешь что-нибудь про новую арену. Нашим трибутам это позволило бы лучше подготовиться. - Может быть. Не забывай следовать протоколу. Одно неверное движение и тебя повяжут. Или меня. Но тогда я тебя сдам и тебя тоже повяжут, чтобы мне одному не было скучно. – Нат улыбнулся во весь рот, за что схлопотал от меня дружеский подзатыльник. - Неужели Капитолий так часто поддаётся кибератакам, что не в состоянии вычислить виртуальных жуликов вроде тебя? - В каждом округе есть люди, работающие с компьютерами. В некоторых округах таких единицы, но, например, в Пятом, Шестом и больше всего Третьем компьютеры – часть технического оснащения Округа. Из Тринадцатого тоже поступают частые нападки, но обычно они устраняются легко. А вот столичные вирусы… людям Капитолия скучно. Многие из них развлекаются таким способом. Лично наблюдал офигенные вирусы родом из Капитолия. Потому постарайся сделать так, чтобы тебя не поймали. Капитолий знает, что представляют собой вредоносные программы. Знает… слишком многое он знает. Время пролетело как один миг. Я почти добралась до одного из самых крупных компьютерных клубов Капитолия, который смело можно было назвать развлекательным центром. Низкое, но длинное здание, оформленное в коричневых тонах, от цоколя до крыши занавесили разными плакатами, рекламными вывесками и прочей пёстрой фигнёй, от которой рябило в глазах. Около здания роились кучки капитолийских ребят, громко что-то обсуждающих, в стороне от них стояла группка молодых парней с причудливыми причёсками, о каких Натаниэлю с его салатовыми кончиками стоит только помечтать. Несмотря на то, что на улицах существенно похолодало, людей не поубавилось, чему я была только рада. Раствориться в толпе намного проще, чем в пустых улицах. Ветер гулял в волосах, играя с ними, даже несмотря на сдерживающий их немного тесноватый берет. По коже час от часу пробегали мурашки и я пожалела, что не оделась теплее. Давно мечтала просто пройтись по Капитолию о чём-то размышляя, а не убегая от кого-нибудь, в попытках спастись. Внутрь здания я вошла без препятствий. Очки на пол-лица с коричневыми стёклышками и такого же цвета оправой никого не смутили, ведь столичные люди часто прячут свои лица и за куда более экстравагантными вещами. Берет я тоже решила не снимать, как и куртку – по крайней мере, так меня никто не узнавал. Я медленно пошла между рядами навороченных компьютеров самой разной формы и цветов, пока в дальнем краю зала не наткнулась на маленький, в сравнении с остальными, компьютер, монитор которого был выполнен в форме диска размером с большую тарелку. Я села перед экраном и первым делом потянулась к клавиатуре, сенсору… чему-нибудь, через что можно было бы взаимодействовать с этой тарелкой, но ничего подобного тут не было. О гнезде для носителя памяти и вовсе стоило мечтать. Чтобы не выглядеть конченным придурком я невозмутимо провела по монитору пальцами и там, где ещё недавно мерцало изображение аквариума, появилось меню. Дальше события развивались по сценарию Натаниэля. Я нашла кнопку, которая указала мне на гнездо компьютера, вставила туда карту памяти, и сделала всё как он сказал – сначала запустила один файл, затем другой. Поначалу на мониторе не отображалось ровным счётом ничего интересного, но вскоре появилось небольшое окошко контроля, как мне пояснил Нат. - Это прямой вирус. Он нацелен не на заражение сети, а на снос конкретного компа, – в голове всплыли слова Натаниэля. – Вирус создаст мощную вычислительную нагрузку, с которой компьютер Линкора не справится. Сначала я создал червя, который инфицирует компьютеры управления, затем автоматически активируется специальная утилита, которая словно магнит соберёт по сети все ошмётки вредоносных вирусов, когда-либо атаковавших компьютеры управления, а таких, поверь, было дохрена. Затем вирус реанимирует все остаточные файлы уничтоженных прежде вирусов и они, аки зомби, вновь станут дееспособными, но работать будут как единый организм на единую цель. Ни одна защитная система не обнаружит их, так как файлы мёртвые, потому комп заразится и… капец ему. Если Линкор сам сможет уничтожить вирус, то я поцелую ему пятку. В окошке на мониторе появилась трещинка. Я подсела поближе, чтобы рассмотреть, что стряслось с монитором, и ахнула, отпрянув назад к спинке кресла. Трещина цокнула, на мониторе вывалился мнимый камешек, и оттуда высунулась чья-то рука, затем голова, а потом и ноги. На экране появился маленький уродливый рисованный трупик, махающий мне рукой. Новая придурость в стиле Натаниэля Лафлауэра. Нарисованный зомби на миг застыл, а потом принялся дурачиться, бегая от одного края экрана к другому. Пока он бегал в окошке, из которого вылез, появились первые данные о разрушенных вирусных файлах, среди который был гибрид защитной системы «Меч и щит». Один за другим появлялись все новые названия, которых прежде я не слышала и уже за минуту их собралось около тридцати штук. - Линкор! Рэми Линкор! Мой компьютер обнаружил вирус! – кричал мужской голос из соседнего кабинета. Рэми Линкор как раз рассказывал о своём новом антивирусе, который «смог бы по-настоящему защитить систему от вторжения, не то что «Наяда». - Мистер Линкор занят, – отозвался Сенека, вновь обратив свой взор к монитору, который тоже начал сигналить о вирусе. Линкор бросился к нему, мгновенно прикипев к сенсорной панели. Когда набралось пятьдесят вирусов, я вспомнила наставления Натаниэля: - С первого полтинника врубай реанимацию файлов. Поиск будет проходить параллельно и каждый новый вирус будет реанимироваться и атаковать после этого вместе с остальными. Я пальцем потянулась к монитору и коснулась кнопки «Реанимировать». Зомби, носящийся по монитору замер, а затем стал радостно хлопать в ладоши и прыгать. В окошке на месте кнопки появилась шкала, в процентном соотношении отображающая процесс воскрешения. Под этим окошком вывалился ещё один виртуальный камушек и оттуда выбрался совсем маленький зомби, затем ещё один и так пока их не набрался с десяток. В стороне послышался шорох и прежде чем обернуться я машинально свернула все окна, а маленькие зомби полопались как мыльные пузыри. Я посмотрела вправо, затем влево, но рядом никого не заметила и продолжила работу. Файлы к тому моменту реанимировались, а новые продолжали поступать из поисковика и присоединяться к ним. Теперь на экране появилась ещё одна кнопка. «Запуск». Я выдохнула и коснулась её пальцем. На месте кнопки возникли два шара, вокруг которых вращались несколько колец. От одного шара к другому катились маленькие шарики, врезающиеся в него, рассыпаясь при этом в прах. - Не понимаю, – шептал себе под нос Линкор, впиваясь взглядом в экран. Его система раз за разом сигналила о вирусах и… каждый раз это был новый вирус. - Мистер Линкор! – кричали люди из соседних отделов. - Знаю! – рявкнул тот, быстро набирая какие-то комбинации. Рэми не из тех, кто нервничал попусту, но в этот раз его нервы действительно оказались на пределе. - Что происходит? – спросил Сенека заранее зная ответ. - Это всё Лафлауэр. Точно он! Решил испортить мне репутацию своим вирусом, чтобы вы не повысили меня, – бормотал как параноик Рэми. – Где Лафлауэр? Позовите его сюда. - Кто вы, чтобы указывать мне, мистер Линкор. Боюсь, вы прогадали. Мистер Лафлауэр здесь ни при чём. У него сломался компьютер, уничтожив вместе с тем всю его работу, в центре он не появлялся, потому ему просто негде было создать вирус. «Дельта 654», «Меч и щит», «Астарта», «Аферум», «Тионика», «Фобос». Один за другим возрождались вирусы, крушившие вражеский компьютер, что отображалось на окольцованном голубом шару, который поражало что-то красное, похожее на кровь. Заражение управленческих компьютеров составляло 35% и всё больше разрасталось, пока поисковик продолжал реанимировать всё новые найденные мёртвые файлы. - Рэми! Кажется, мой компьютер сгорел. Чёрт, он дымиться. Точно сгорел! - Сейчас же все перенаправляйте файлы в резервное хранилище! – крикнул в ответ Линкор, растерянно глядя на экран. – Не понимаю… Все эти вирусы уже атаковали наши компьютеры и были уничтожены. - Тогда повторите то же, что делали в тот раз, – потребовал распорядитель. - Не могу. Тогда вирусы были одиночные, а тут все сразу. Ни одна система не выдержит такой натиск. - Вы и ваша сестра убеждали меня в том, что вы лучший в области киберзащиты, тогда докажите это! Линкор крепко сжал кулак левой руки и прижал его к губам, не позволяя себе выплеснуть всё, что хотелось. Второй рукой он быстро вводил команды в окне защитной системы, которая отчаянно боролась со всеми вирусами одновременно, не достигая никакого результата, посему Рэми Линкор перешёл к новой фазе борьбы. Он перевёл систему на ручное управление и стал бороться с вирусами поодиночке, но и это было бесполезно. Сотня атак от разных вирусов ломала систему, обратив больше половины компьютеров на этаже в пустые чёрные ящики. - Лафлауэр, я найду тебя, сволочь, – едва не впадая в истерику простонал Рэми, сохраняя один из вирусов в разделе «Лечебница». Там он разложил его на символы и вычислил место, откуда вирус поступил. А он поступил с его же компьютера. – Что происходит? – Линкор провёл подобную манипуляцию с ещё одним вирусом и результат оказался таким же. – Эти вирусы уже были здесь… Уже были, – парень плавно провёл рукой по приглаженным волосам, после чего сорвался с места и понёсся по коридору. - Мистер Линкор, что вы себе позволяете? – возопил Сенека, но Рэми больше его не слышал. Он слышал только свои мысли, заглушившие всё вокруг. Он лучше Натаниэля. Умнее. И сегодня он это докажет. Красное полотно, охватывающее шар распространялось очень медленно, отчего я стала порядком нервничать, то и дело оглядываясь по сторонам в надежде, что меня никто не обнаружит. Любой шорох, скрип, стук, голос я воспринимала на свой счёт, машинально сворачивая все окна, но, к счастью пока всё было спокойно. Надеюсь, Натаниэль успеет провернуть всё, что он хотел.

***

Инженерный зал – так многие называют депо, в котором строятся арены. Это здание находится совсем рядом с Тренировочным центром и даже выглядит почти так же, но внутри таит такие секреты, какие и представить сложно. Зал является одним из самых секретных мест Капитолия, потому как никто не должен знать тайну арены до Голодных Игр. В целях безопасности инженерный зал оборудован компьютерной системой наблюдения, контроля и защиты. Всё в этом здании подчиняется компьютеру, а он в свою очередь лишь одному человеку – Рэми Линкору. Команда Линкора состоит всего из дюжины помощников, тех, без чьих рук нельзя трудиться, даже полагаясь на мощнейшую технологическую базу. За неделю трудов в новом лагере, ожидая собрание, Нат нашёл много интересного. В том числе ему удалось копнуть глубже в историю инженерного зала. Нет, внутри него не находятся арены, но там должны были быть части реквизита и декораций, которые создаются для них, а затем вывозятся на отмеченные заранее территории для проведения смертельного соревнования. Натаниэль знал на что идёт, потому подготовился по максимуму – у него был новый коммуникатор, полный всяких полезностей, отмычки, скопированные карточки и пропуски сотрудников инженерного зала, а также разные полезные мелочи, таящиеся на дне рюкзака. Забраться средь бела дня в инженерный зал незаметно для всех не входило в список сверхъестественных способностей Натаниэля, однако он полностью полагался на компьютеризированность здания. Компьютеры – часть его жизни и если нужно их обмануть, то лучшей кандидатуры чем Лафлауэр не сыскать. День выдался прохладным, солнце почти не выглядывало из-за облаков и это почему-то нравилось Натаниэлю. Он медленно шёл к инженерному залу, опустив голову в пол, чтобы никто не различил его лица, но… люди и не стремились узнать в этом парне того, кто совсем недавно победил на Играх. Скоро новая арена, новый победитель и вся слава, как по наследству, перейдёт к нему. Лафлауэр посмотрел на отреставрированный Тренировочный центр, но вместо громоздкого здания перед глазами пронеслась бойня на арене, лица мёртвых – то, что осталось в прошлом. Затем Натаниэль посмотрел прямо на инженерный зал. Вот оно – будущее. Новая арена. Подсказки. Намёки на место пребывания отца. Парень вновь бросил взгляд в сторону Тренировочного центра и с лукавой улыбкой на лице помахал кошмарному прошлому рукой, потому что оно больше никогда не сможет его настичь. Затем Нат достал из кармана коммуникатор и быстро на нём что-то набрал. Поиск систем слежения. Радиус: окружность здания. Тип: видеорегистраторы. Обнаружено: 6 объектов. Лафлауэр промотал страницу до конца, пока не прочёл координаты камер, затем всего несколькими прикосновениями сенсоров сопоставил эти координаты с камерами, следящими по ту сторону здания. Путь чист. Гордо шагая вперёд, дабы не вызвать подозрений, Нат устремился к входной двери. Точнее, её правильнее назвать вратами, огромными вратами, за которыми смело можно прятаться в случае ядерного взрыва. Лафлауэр подошёл к сканер-панели, мигающей красным светом, достал из рюкзака поддельный пропуск и приложил его к сканеру. Тот запищал и стал мигать красным. Тогда Нат повторил манипуляцию, но пропуск не срабатывал. Парень осмотрелся по сторонам, достал коммуникатор и шнур, один конец которого присоединил к мини-компьютеру, а второй конец в виде иглы воткнул в панель сканера. С минуту побаловавшись с коммуникатором, Натаниэль наконец-таки добился своего, сканер загорелся зелёным светом и дверь, испустив параллельно земле едва различимый белый пар, стала разъезжаться в стороны. - Гидравлика, – прошептал Нат, ошеломлённо взирая на титанические врата. – Не думал, что её ещё используют для создания дверей. За старинной не пробивной стеной скрывалась новая дверь, более современная, огранённая металлопластиком и по всему её периметру виднелась тонкая лента из серебристого металла – ещё один сканер. Нат подошёл к круглой панельке на двери, подключил к ней коммуникатор и подобрал код. Пока он этим занимался, главная входная дверь закрылась, и Натаниэль остался в узком коридорчике перед снежно-белой дверью под тусклыми лампами, светящими в затылок. В двери он видел своё отражение, а за ним кромешную тьму. Неужто сейчас зал совсем пуст? Разве может ему так повезти? Сканер замигал зелёным светом, замки щёлкнули, двери расступились перед Натаниэлем, а серебряная полоска над ними загорелась синим светом. - Сканер. Но что он сканирует? Рост? Вес? Совпадение лица с фотками в базе? Долго думать Нат не стал. Он вытащил из рюкзака нож и запустил им в серебристую ленту, мгновенно переставшую мигать, что могло означать лишь одно – сканер отключился. Тогда Лафлауэр подпрыгнул вверх, кончиками пальцев дотянувшись до рукоятки, вытащил нож, чтобы не оставлять следов, и переступил через вторую дверь, оказавшись в непроглядной тьме. Кажется, тут и впрямь никого не было. Выставив перед собой светящийся коммуникатор, Нат направился вглубь коридора. Он не рискнул включить свет, боясь, что кто-то здесь всё-таки есть. Потому обходился слабым светом экрана маленького компьютера. Перед ним простиралась узкая дорожка между двух массивных стен, уходящая в конце в никуда. Нат тихо ступал с пятки на носок, словно боялся спугнуть хрупкую тишь здешней атмосферы. Временами его рука устремляла свет в стены, надеясь найти среди них хоть одну дверь, но таковых не было. Дойдя до конца коридора, Натаниэль увидел обрыв – только так и можно было описать стальную лестницу, ведущую куда-то вниз. Нат встал на первую ступеньку, а дальше уже не мог остановиться, ноги сами вели его к сердцевине здания пока лестница не оборвалась в новом коридоре, посреди которого располагался широкий лифт с дверями в виде толстой металлической сетки. Натаниэль ткнул пальцем на кнопку и лифт открылся. Ступив внутрь Лафлауэр почувствовал себя не совсем уютно, но что-то ему подсказывало, что то, что он ищет, могло прятаться только на дне. На самом дне в таких глубинах, о которых знают единицы. Лифт опускался вниз около минуты, а когда остановился Натаниэль вышел на что-то отдалённо напоминающее полигон. Это был даже не зал, это был целый мир, горизонт которого простирался так далеко, что Натаниэль не видел его края. Полигон был завален разным хламом. Где-то он лежал прямо на полу, где-то на столах, где-то им завалены шкафы. Нат подошёл к одному такому шкафу и посветил на его полки. Они были битком набиты непонятными металлическими предметами, кусками чего-то железного. Парень посветил на другую полку, но и там таилось точно то же самое. Шестерёнки, гайки, болты, шурупы, клапаны… Сзади шкафа выглядывала груда камней. Нат подошёл к ним поближе и присмотрелся. Эта порода казалась ему знакомой, но пока он не коснулся её, прочувствовав холод, сырость и стекающие холодные капельки, в памяти не всплыли воспоминания о чёрном лабиринте и мигающем синем свете меж его стенами. Судорожно сглотнув, Нат отошёл в сторону дабы не вспоминать прошлое и стал внимательно изучать всё остальное. Таинственные жидкости в бутылях и пробирках. Оружие. Контейнеры, которые присылаются на арену в виде подарков спонсоров. Сети. Проволоки. Провода. И металл. Очень много всего металлического. Какие-то непонятные моторы, гильзы, карданы. Куски непонятно чего. На одном из столов под светом коммуникатора Нат увидел металлический бочонок, лежавший в настоящем пепле. Как пепел оказался на столе среди железных примочек не ясно, но не это сейчас волновало Ната. Он потянулся рукой к таинственному приспособлению, потому что прежде такого не видел. Вокруг корпуса этого предмета в вертикальном положении располагались пустые… ракетницы? Нат уже хотел засунуть в одну из них палец, но отчётливый шорох за спиной прервал его. Парень не контролируя своё тело, резко обернулся, смахнув со стола металлический бочонок, с грохотом шлёпнувшийся на пол. Нат сунул коммуникатор в карман, а сам стиснул зубы и покачал головой. Идиот. Это же был простой шорох, наверняка какой-то грызун, но… любопытство оказалось сильнее и Натаниэль неспешно последовал туда, откуда он донёсся. Он слишком громко дышал, его сердце слишком отчётливо отбивало такт до тех пор, пока что-то тёплое не коснулось его рук. Натаниэль отпрянул назад и свалился на пол, не чувствуя ни боли, ни страха, ничего из того, что обычно чувствуют люди в таких ситуациях. Рука парня машинально потянулась к карману, вытащила из него коммуникатор и направила его свет прямо перед собой. Перед Натаниэлем возникло человеческое лицо, отчего из-за неожиданности он едва не обронил коммуникатор. - Мертвецы! – первой мыслью пронеслось у него в голове, но… касание было тёплым, а черты лица слишком знакомыми. Прищурившись, Натаниэль стал распознавать в человеке того, кого долго искал, хоть и бросаться к нему в объятия не спешил. - Натаниэль, это… ты? – с надеждой спросил человек. Черты его лица смягчились, и в свете коммуникатора отчётливо стала заметна улыбка. - Не подходи ко мне, а то урою, – рявкнул Нат, отползая назад. Кто знает, сколько у Кинберг в запасе клонов его отца? - О, какой ты стал. Не удивительно, что они тебя боятся. - Кто боится? - Психушечница со своим мелким недоноском, игроман и отморозок. - Чего? – скривился Нат, плавно поднимаясь с пола. Его глаза были прикованы к лицу Нормана Лафлауэра, а взгляд выражал лишь одно – недоверие. - Лана с братишкой, Сенека и Сноу, – разочарованно закатил глаза к потолку отец, словно ответ был так очевиден. – Или ты ещё не познакомился с Линкорами? Как ты тогда здесь оказался? Натаниэль молча смотрел на отца, будто стеснялся. Его голову донимала предательская мысль, что этот человек тоже вовсе не человек, а лишь ещё одна копия, которую придётся убить. Норман заметил это, поднял руки и устало проговорил: - Посвети мне в глаза, если так и подмывает проверить. Ты ещё капризнее, чем я мог себе представить. - Папа? – нахмурился Нат. – Это ты что ли? - Сынок, если ты такой тугодум и при остальных людях, то не называйся моей фамилией, хорошо? – сказав это, Норман широко улыбнулся, чем окончательно покорил Натаниэля и тот, основываясь на одном лишь доверии, бросился к отцу как пятилетний ребёнок. Он не обнимал его, а хлопал по плечам, голове, спине, будто проверял настоящий тот или нет. Совершенно растерянный взгляд и понимание того, что вот он – отец, настоящий, тот, которого так долго не было, полностью вывели Ната из равновесия и тот прижался к нему так крепко, как мечтал об этом годами. - Охренеть. – Нат отошёл на полшага назад и провёл по волосам рукой. – Настоящий папа. Эти слова из его уст прозвучали так изумлённо, будто случилось что-то из ряда вон выходящее. Сын не мог поверить своему счастью, хоть и не исключал подобный вариант. Это действительно был Норман, а не жалкая копия. В свете коммуникатора лицо отца казалось изнурённым, уставшим, нездоровым, но одна лишь улыбка делала его здоровее и моложе. Живой. С тонкой линией лукавости в глазах. Загадочный, а главное – настоящий. На радостях Нат не знал, что ему предпринимать в первую очередь. Он и думать забыл о том, что отсюда нужно поскорее бежать. Ему столько хотелось рассказать отцу! Сколькое хотелось спросить. Но вместо этого Натаниэль просто схватил его за запястье и потянул за собой. Вот только Норман не сдвинулся с места. - Пап? – не понял Нат. – Ты чего? Нужно бежать, пока сюда никто не припёрся. - Не сейчас. - Что?! - Сегодня ты пойдёшь один. Никто не должен знать, что ты был здесь и уж тем более, чтобы они обнаружили мою пропажу. Не стоит их беспокоить, пусть думают, что всё идёт по плану. - Ты про Линкора? - Да. – Норман опустил ладони на плечи Натаниэля. – Нат, они занимаются созданием мощного психотропного вещества. Тиамат – прикрытие Ланы, а инженерия – прикрытие её братишки. Они проводят опыты на душевнобольных, пытаются создать вещество, способное управлять всеми психическими процессами человека. Первая волна была не совсем удачная. На основе моей крови они пытались создать такую сыворотку, но провалились. Затем создали переродков и уже из их крови хотели что-то наваять. И у них получилось, правда вещество действует на центральную нервную систему лишь частично, да и то не дольше двух часов, но это уже был прогресс. Каждый день они вкалывают её мне и заставляют делать то, что им вздумается, но как только действие сыворотки истекает, я прихожу в себя, ощущая невыносимую боль. Это побочный эффект, а они им не нужны, потому будет ещё одна, последняя, третья волна. - Третья волна? - Эксперимент длится очень давно и начала его не Лана. Просто тогда никто не знал, что он затянется почти на целый век… Внутри Натаниэля всё сжалось. Он догадывался, к чему клонит его отец, но боялся услышать подтверждение из его уст. - Лана лишь пытается закончить эксперимент, но возникли проблемы и она потеряла главную составляющую сыворотки. Годами Кинберг искала выход, как обойтись без этого элемента, но ни моя кровь, ни кровь переродка ей не помогла, потому сейчас она начала активные поиски носителя самой необычной крови, которую только можно найти. Нат, ты должен отыскать его первым и спрятать от Ланы так, чтобы она никогда его не нашла. Его зовут… - Дейл Андерсен. - Знаешь его? - О, чёрт, – протянул Нат и уткнулся лицом в ладони. – Я на днях отправил его к ней, чтобы проследить, чем она дышит… - Что? – выпалил Норман. – Тебе восемнадцать лет, а ты до сих пор ведёшь себя как оболтус. Зачем ты это сделал? Разве ты не понял, что за фрукт этот Андерсен? - Понял, потому и послал. Норман недовольно хмыкнул и собрался что-то сказать, но Нат перебил его. - Это же не капец всему. Они постоянно что-то создают. - Натти, Дейл Андерсен носит в себе пять личностей и управляет ими. Представь если эту его возможность позаимствовать и позволить пользоваться ею другим. - И что? Наш придурочный народ и без психотропного вещества во всём покоряется Капитолию. Норман сильнее сжал плечи сына и заговорил более серьёзным тоном. - А кто сказал, что Лана делает это для Капитолия? Натаниэль шумно выдохнул и в голову закрались дурные мысли. - Натти, если она доработает это вещество, случится кое-что очень плохое. Представь, если она вколет его тысячам людей. - Зачем ей это? - У Капитолия есть свои люди. У Тринадцатого тоже. – Норман говорил намёками, но Натаниэль его понял. Его пальцы непроизвольно потянулись к подбородку и стали потирать его. Психотропное вещество не для Капитолия и не для Тринадцатого... – Не Лана источник всех бед, она – исполнитель. Умная. Находится в фаворе у Сноу. Кто заподозрит её в измене? - Она хочет подсидеть и Капитолий и Тринадцатый, – прошептал Натаниэль, с трудом воспринимая слова отца, сквозь шум шестерёнок в мозгу. – У неё кишка тонка. - Кинберг не единственный экземпляр. Ты помнишь историю? Помнишь, кто боролся за власть после катастроф, тогда, перед созданием государства Панем? - Но… их же всех убили. - Не всех. Некоторые спрятались и продолжали плодить свою идеологию. Внедрились в столичное общество и при помощи его ресурсов… - …хотят набрать достаточное количество людей. Сколько ей понадобиться времени, чтобы завершить эту дрянь? - У Кинберг есть формула и все необходимые элементы вплоть до крови Андерсена. Она её изучила, когда он был в плену. - Сколько, пап? - До новых Игр всё будет готово. - Чёрт, – процедил сквозь зубы Натаниэль. – И что теперь делать? - Нужно вытащить Андерсена. Послушай, Тиамат далеко не единственное место, где могла сконцентрировать свои силы Лана. Есть и другие места. Психиатрические больницы. Концентрационные лагеря. Многие объекты засекречены, но о существовании одного я знаю точно. Логово – центр всех концлагерей Панема. Есть предположение, что оно находится в Округе №4, но не думаю, что Лана сразу отправила бы Андерсена туда. Должен быть перевалочный пункт. Найди его. Они не должны создать это вещество. - А ты? – вытаращил глаза Нат. – Ты… не пойдёшь со мной? - Натти, никто не должен знать, что ты был здесь и нашёл меня. Это наш козырь. Я должен остаться тут, а когда ты выведешь их на чистую воду мы вместе поедем домой. - Нет. Нет-нет. Я столько сил потратил на то, чтобы найти тебя, а ты меня… прогоняешь? Ты должен вернуться домой. Мы все так долго ждали тебя. Мама, братья, я. У нас больше нет дома в Пятом, теперь Лафлауэры живут в Тринадцатом. Это и твой дом, папа. - Тринадцатый… не самый лучший вариант, – пробормотал Норман и улыбнулся. – У меня здесь есть ещё дела. Подобьём пташку Кинберг и тогда я вернусь, а иначе она всё поймёт. Натти, ты же не хочешь стать свидетелем войны трёх сторон? - Рано или поздно две из них всё равно столкнуться лбами. - Две, но не три. Частью третьей стороны против воли своей может стать кто угодно, даже я или ты, но хуже всего, что лекарства от этого нет. Пусть эксперимент Ланы станет лишь нашим с тобой секретом, канувшим во времени. Они не должны покорить Панем. Где-то вдалеке послышался скрип и оба одновременно оглянулись. - Уходи, Нат, пока они не пришли. Они всегда приходят, когда действие сыворотки в моей крови заканчивается. – Норман взял сына за руку и вздёрнул. – Давай, иди же. Вот только Натаниэль совсем не спешил. Он молча смотрел на отца. Ноги его не слушались, разум тоже, потому что сердце желало иного. - Я нашёл твою копию. Переродка. Он был болен, значит, и ты тоже. Пап, тебе нужно в больницу, пока не поздно. - Всё хорошо, я в порядке, а ты нет. Ведёшь себя как капризный Нини. Я люблю тебя, люблю маму, Ноя, Ника, Нини, но ни один из них не сможет сделать то, что можешь ты, потому что ты – это я. Только версия получше, модернизированнее. Мы должны вместе посадить этих засранцев на место. Иди, пока Линкор не вернулся. Иди! – повысил голос отец, отталкивая его от себя, а Нат словно оцепенел. Тонкая нить между ним и отцом разрывалась, и сын лишь хотел уберечь её хоть ненадолго, зная, что эта встреча может стать последней. Нат сделал шаг с трудом, ступая наперекор своим желаниям и слабостям. Второй шаг был проще. С третьим ещё легче, но волна сомнений всё равно накатила с новой силой, парень остановился и обернулся к отцу, направляя в его сторону свет коммуникатора. - Пап, какой будет арена в этом году? - Худшая из всех, какие только можно себе представить. - Что там будет? Переродки? Химия? Физика? Кажется, было уже всё. - Да. Каждый год кто-то выживал. На этой арене выживших не будет. - Они всегда есть. - Не в этот раз. Кажется, выжившие им больше не нужны. - Что же с ней? Мрак зала пронзил свет, разорвавший тьму бескрайнего горизонта, и Натаниэль встрепенулся. Откуда-то доносились голоса и топот тяжёлых ботинок. Из-за акустики создавалось лживое впечатление, что люди направляются к нему со всех сторон. Парень сорвался с места и побежал куда глаза глядят, пока из-за угла не появились два высоких мужчины в чёрной форме. В голову Лафлауэра закралась не совсем художественная аллегория – чёрная форма, чёрные машины Тиамата… Эти люди тоже внедрённые в Капитолий дабы сеять чужеродную идеологию? Власть Сноу совсем трескается по швам, если он не замечает предателей из Тринадцатого и предателей Ланы. Нат сиганул за ближайший стол и прижался к нему. Только сейчас он почувствовал, что в этом здании очень холодно, но сырости нет. Скорее всего, зал нарочно охлаждали до такой температуры, чтобы сохранять реквизит для арены. Аккуратно приподнявшись, Натаниэль сквозь щели в полках подглядывал за направляющимся к его отцу людьми. Норман нарочно отходил в сторону, чтобы отвлечь внимание своих тюремщиков от сына и дать ему возможность уйти незамеченным, что у него получилось. Нат немного продвинулся вперёд и замер. С полки на него взирал странного вида металлический предмет, формой напоминающий крыло, где у его основания светилась синяя кнопка. - Это с прошлых арен? Или с будущей? – пронеслось у него в голове, но как только люди заговорили, мысли Лафлауэра-младшего вернулись на круги своя и он, аккуратно протискиваясь между шкафами и столами, стал пробираться к выходу, боясь что-то задеть. Нат слышал, как огрызался его отец с теми людьми, но вернуться не смел. Папа бы не одобрил такое безрассудство, потому Натаниэль пулей рванул к лифту, забрался внутрь и поехал вверх. Нат нетерпеливо потирал руки. Он надеялся, что люди его не усекли и что они не причинят отцу вред. Гул подъёмника становился всё слышнее. Нат раздражённо потирал кончиками пальцев виски и не заметил как дверь в виде сетки отъехала в сторону и перед ним возникли два здоровенных парня в чёрной форме. Те, в свою очередь, перепутали Ната с его отцом и решили, что тот пытается сбежать. Натаниэль даже не увидел их лиц, стоило ему узреть чужие ноги, как тело машинально подалось вперёд, расталкивая людей, кем бы они ни были. Одному Нат заехал кулаком по лицу, второго огрел рюкзаком, снимая его с плеч. Доли секунды парнишке хватило чтобы проскользнуть мимо оторопевших рабочих, не сразу побежавших за Лафлауэром. При них не было оружия, их никто не обучал искусству самозащиты, эти люди просто работали в инженерном зале, но всякий дурак знал, что Нормана отсюда выпускать нельзя, потому с немного запоздалой реакцией мужчины метнулись за беглецом. Давно Нат не ощущал в своей крови адреналин от погони в закрытом пространстве, давно он не оказывался один на один с этим, по чём он даже немного скучал. Рюкзак болтался за плечами, дыхание стало обрывистым, а ноги быстро несли своего владельца в направлении выхода. Когда Нат оказался на лестнице, местные труженики стали его догонять, но бесчисленные ступеньки во мраке притормозили всех. Лафлауэр несколько раз спотыкался и падал, но каждый раз молча поднимался, будто ничего и не случилось, в то время как парни позади него орали то ли на ступеньки, то ли друг на друга. Ступеней оказалось слишком много и подниматься по ним было тяжело, но как только они закончились Натаниэль вздохнул с облегчением и рванул в сторону выхода. Каково же было его удивление, когда через несколько входных дверей к нему вышли ещё люди, зажав парня в кольцо. Времени на размышления не осталось. Либо вперёд, либо назад. И тут до Лафлауэра дошло: в той части коридора, где нет дверей, он уже был, но… справа от входной двери тоже имелся коридор, хоть и меньших размеров. Этот коридор и располагался за спинами только что вошедших людей. Нат рванул прямо на них, а они на него. На бегу Лафлауэр выдернул из рюкзака нож, забросив рюкзак обратно. Завидев оружие в руках беглеца, местные немного притормозили, но Натаниэль не собирался их убивать. Когда вошедшие оказались совсем близко все остановились и налетели на Ната как стая коршунов, а тот плюхнулся на пол, откатился в сторону, кувырком поднялся на ноги и почти выскочил к дверям, но кто-то успел ухватить его за рюкзак и потянуть на себя. Паренька это взбесило не на шутку, потому что содержимое его торбы было едва ли не ценнее всей его жизни. Враги оттащили Ната назад, один схватил его за руку, на что Нат мгновенно ответил полоснув того по руке ножом, второму наступив на ногу, да провернул это всё так ловко, что выскочил из хвата мужланов, хоть и оказался позади них. Выход был забаррикадирован. На принятие решения оставались доли секунды, но Нат не нуждался даже в них. Парень метнулся в противоположную часть коридора, где прежде не бывал и эта неизвестность его пугала. Что, если там нет дверей? Нет выхода? На такие вопросы ответ всплывал в виде воспоминаний с Голодных Игр. Нет, не кошмары, а… опыт. Безвестность всё же лучше приговора. Кто-то врубил сирену и свет в коридоре стал мигать. Звуки адского аппарата гремели в ушах, но Натаниэлю к такому не привыкать. Он пробежал уже примерно половину коридора, но не нашёл ни одной двери и в то момент, когда надежда почти сошла на нет, в десяти шагах он заметил высокую стальную дверь с мигающей панелью управления в сторонке. Она светилась красным. Дабы не терять время понапрасну, сын Нормана достал коммуникатор, включил нужную программу и как только оказался у сканера, сразу же подключился к нему, набирая код. Враги настигали. Их шаги отдавались в голове Лафлауэра отбойными молотками, невольно подгоняя. Нат смотрел на экран своего компьютера и молил его работать быстрее, но тот размеренно подбирал коды… - Ну же, давай! – психовал Нат, чувствуя как со лба стекают капельки пота. Что-то пискнуло, сканер засветился зелёным и парень молниеносно прервал соединение, свернув все принадлежности в карман. Дверь открылась, Натаниэль нырнул внутрь, захлопнув её прямо перед носом преследователей, успевших ухватиться за ручку, таща двери на себя. С другой стороны Нат тянул в свою сторону, ногами упираясь в скользкий пол. Ступни скользили так, что Натаниэль чувствовал: вот-вот – и его вырвут наружу вместе с дверью. Ему ничего не оставалось, как отпустить ручку и все кто так яро держались за неё по ту сторону, грохнулись на пол. На лице Ната расцвела улыбка и он дёрнул ручку на себя. Дверь захлопнулась, после чего парень запер её изнутри ручными замками, помимо электронного, который после закрытия двери включается автоматически. Наконец-то Лафлауэр вздохнул с облегчением, хоть оно продлилось и недолго. За всё это время Нат ни разу не обернулся, посему не видел в какой зал он попал. Это место было совсем не похожее на предыдущее – если в нижнем зале было холодно, то здесь по спине Натаниэля даже сквозь рюкзак прокатилось приятное расслабляющее тепло. Нат медленно повернулся не отводя глаз от пола, изготовленного в виде металлической решётки, который оказался вовсе и не полом, а… трапом, лестницей ведущей вниз, туда, к месту, что напоминало котёл. Нат завороженно спускался, всё ещё ощущая под подошвой скользящие прутья решётки. Воздух был таким тяжёлым, словно он попал в металлургический центр Панема, пары давили на лёгкие, мнимо зажимая их в тиски, но Лафлауэр продолжал спускаться. В центре зала расположился цилиндрического вида саркофаг, сделанный из какого-то материала, который на глаз Нат определить не смог. Внутри саркофага определённо что-то плавилось, потому что даже плотные стены ограды покраснели от бешенной температуры скрывавшейся внутри. Вокруг саркофага хаотично располагались массивного вида агрегаты похожие на современную кузню, а в стороне от них металлические ящики, из которых выглядывала груда непонятных деталей. Когда Натаниэль спустился в самый низ, он первым делом заглянул в один из ящиков, и у него отвалилась челюсть. Парень приподнялся на цыпочки чтобы внимательнее рассмотреть содержимое, не веря собственным глазам. Там лежало что-то смахивающее по форме на шприцы. Только металлические. - Охренеть. Бронебойный оперённый подкалиберный снаряд, – оторопев, прошептал Нат, протягивая руку вперёд, чтобы коснуться одного из них. – Основа тяжёлых сплавов – вольфрам. Атомный номер… семьдесят четыре. – Нат внезапно переменился в лице. – Семьдесят четыре. Семьдесят четвёртые Голодные игры. Какого хрена? На Играх ведь не используют ручное огнестрельное оружие и ствольную артиллерию. Мысли в голове Натаниэля перемешались окончательно и он отошёл от ящика. Его внимание вновь приковал огромный крытый котёл. Слишком огромный. Слишком раскалённый. - Самый тугоплавкий металл – вольфрам, чтоб его расплавить, нужно долго париться. Ах, подонок Линкор, ты тут на кой-то фиг плавишь вольфрам… Что же за грёбанную арену вы построили? Грохнули двери и внутрь ворвались люди, преследовавшие Ната в коридорах. С глаз парня будто пала завеса. Он вспомнил о том, какими были истинные мотивы его попадания сюда, потому побежал к котлу. Этот зал смахивал на огромный жарочный шкаф, а в таких местах обязательно должны быть другие входы и выходы, какие-то стоки, дымари, трубы, что-нибудь! Нат пробегал между столами, то и дело цепляя что-то на них. Куски металла падали на пол, застревали в решётках и мужчины, бегущие за Лафлауэром не замечая их, спотыкались, а один даже упал. Когда Нат оказался за котлом, он смахнул со лба пот и откинул волосы назад, чувствуя, как по телу растекается кровь, скорее похожая на раскалённую лаву. Парень остановился всего на секунду, чтобы перевести дух, взглянул в сторону котла, и в голове созрела безумная идея. Позади, довольно-таки близко к нему располагалась металлическая лестница высотой в несколько этажей из куда более прочной стали чем та, по которой Нат спустился сюда. Видимо, её построили тут для работы, потому что она располагалась параллельно котлу и через определённое количество ступенек прерывалась лестничными площадками из толстого металла, но лучше всего было то, что у самого верха лестницы была дверь. Натаниэль даже не думал над этим вариантом. Он вообще в такие моменты не думал, а сразу делал. Парень на всех парах сиганул на лестницу и, быстро перебирая ногами по миниатюрным ступенькам, побежал наверх. Со стороны ступени казались намного более надёжными, чем оказались на деле. Лафлауэр ощущал как металл скрипит под его весом, видел, что ступени ржавые и их построение отнюдь не внушало надёжность. Один неверный шаг – и нога Натаниэля могла застрять между ступеньками, что непозволительно, когда тебя хотят поймать. С десяток раз Нат подумал о том, «какой придурок сделал такие маленькие ступеньки и так много». Ноги от такого подъёма уставали в несколько раз больше, чем во время обычного, а жар исходящий от котла, поначалу воспринимавшийся просто как переизбыток тепла теперь, казалось, испепеляет кожу. Когда парень начал уставать, правая его нога опустилась невпопад, и носок застрял между прутьями. Нат дёрнулся вперед, но обувь не поддавалась. Ногу болезненно свело и когда Натаниэль наконец-таки выдернул её, один из парней дёрнул рюкзак на себя и Лафлауэр оттолкнулся назад. Руки беспомощно хватались за воздух и в последнюю секунду зацепились за поручни. Нат всем телом повалился на железные ступеньки, взвыв от боли и радуясь одновременно, что успел за что-то схватиться рукой, а не свалиться кубарем вниз. Парень сзади схватил его за ноги и потянул на себя, но Нат брыкался как мог, пока случайно не заехал ногами в лицо преследователю и не скатился по наклонной, сбив кого-то за собой. Потные ладони скользнули с поручней когда Нат уже успел подняться на ноги. Ни секунды не задерживаясь, он рванул ввысь, откинув мокрые волосы с лица. Выход был совсем близко. От жара котла раскалывалась голова, а лицо полыхало красным. Ступенька. Ещё одна ступенька. Ещё и ещё. Дыхание Лафлауэра сбилось, ему даже показалось, что он вот-вот утратит сознание, но манящая дверь стала той тонкой ниточкой спасения, которая буквально за шкирку вырвала Ната из лап врагов. Он метнулся к ней, сорвал засов, повернул чугунный ключ и… дверь не открылась. Парень изо последних сил стал дёргать её за ручку, но, она, похоже, и не собиралась поддаваться, а преследователи были совсем близко. Слишком. И тут Нат понял, что этого не миновать. Он снял рюкзак, вытащил оттуда небольшую дубинку, ринулся вперёд и заехал ею по лицу сначала одному мужчине, затем увернулся в другую сторону и огрел ещё двоих. Руки делали всё быстрее, чем Нат успевал сообразить. Эти люди явно не миротворцы и не охранники, коль Лафлауэр умудрился так быстро их раскидать по сторонам и пока те пытались очухаться, Нат вернулся к двери и стал трепать ее, как только мог. Один из замков забился ржавчиной, и нужно было всего-навсего прочистить эту щелку. Нат вытащил нож и дрожащими руками стал соскребать её с замка, когда сзади кто-то схватил его за плечи и отшвырнул в сторону. Он повалился на поручень, едва не перекинувшись через него, и обронил нож. Вслед за первым на Ната повалился и второй, прижав его к поручням так, что по телу пронеслась острая боль в области позвоночника. Волосы упали на лицо, спрятав под ними нехилую высоту, на которую забрался Нат. Очки чуть-чуть сползли вперёд, и сейчас Натаниэль больше всего боялся лишиться их. Он откинул ногу назад, парень сзади взвыл и Натаниэль вынырнул из под его тела, долбанув по спине рюкзаком сначала одного парня, который перевалился за поручень и повис на нём, потом второго, бросившегося ему помогать, и только что подбежавшего третьего, с кулаками налетевшего на Лафлауэра. Нат увернулся, а кулак долговязого мужчины угодил в металлическую дверь с такой силой, что Нат готов был поклясться, что слышал неприятный слуху хруст, однако и это не остановило нападавшего. Он ударил Ната ногой, тот отпрянул назад и следом за первым ударом, схлопотал второй – по челюсти. Голова словно налилась чугуном, а по губам и без того пылавшим жаром от котла и вовсе прокатилась волна раскалённого огня в виде крови. Третий удар мог вырубить парня, но тот собрался с силами и бросился к противоположному поручню, вовремя избежав его. С лица стекал пот, попадавший в том числе и в глаза, потому видимость существенно ухудшилась, однако арена научила Ната вовремя собираться и он забросил рюкзак за плечи, перехватил правой рукой удар нападавшего вывернул её и локтём долбанул соперника в область ключицы. Мужчина закряхтел, почти падая на колени, чем и воспользовался Нат, ударив того под коленную чашечку, затем между лопаток и под конец схватил за волосы и грубо ударил башкой о железный поручень. Враг вырубился, его тело размякло и плюхнулось на пол. Не успел Нат перевести дух как двое прежде зависших между лестничной площадкой и дном зала навалились на него со спины и потащили на себя, Нат не устоял и… все трое кубарем повалились назад. Мир завертелся как центрифуга. Каждая ступенька болью отдавалась в рёбрах, голове, ногах и Нат сбился со счёту сколько ступеней он катился вниз, пока не оказался на предыдущей лестничной площадке. Опираясь руками о пол, Натаниэль заставил себя приподняться. Во время падения он вместе с двумя соперниками сбил с ног ещё нескольких и теперь гурьба переплетённых между собой тел кряхтели после тяжёлой посадки. Нат заставил себя выползти из под этой навалы, кое-как поднялся на ноги и, трясясь от перенапряжения, хватаясь за поручни, направился вверх. Было жарко, больно, тяжело, но ничто из этого не способно сравниться с тем, что он уже видел. Один крепкий рывок на себя и ржавая дверь со скрипом распахнулась. Поток свежего воздуха обдал тело Ната и тот переступил через порог в другой зал, туда, где большие, почти на всю стену, окна вели ко внешнему миру. Ему не понадобилось много времени, чтобы доковылять до них, разбить, и перевалиться наружу, где, к счастью не было ни единой живой души. Нат поднялся, распрямился и посмотрел обратно в пустующий зал. - Интересно, для чего он? – прошептал Лафлауэр, оббегая глазами серые стены, запыленный пол и абсолютную пустоту зала. И пока Нат глядел внутрь, неподалёку кричала девушка, звала его, но так и не дозвалась.

***

Я сидела перед монитором, постукивая пальцами по столу. От Натаниэля не было вестей, вирус делал своё грязное дело, а я томилась в ожидании. Ах, как же скучно сидеть и тупо пялиться в экран. Как этот Нат выдерживает часами сидеть перед ним с каменной рожей, не уставая и не занудствуя? Хотя… его всё повергает в интерес. Любознательный, любопытный, всезнающий зубрила. Отчего-то мои же мысли меня и рассмешили. А зубрила-то он ничего такой, куда лучше всяких несмелых дистрофиков, коими забиты управления. В стороне от меня стоял какой-то парень, оглядывая зал с большим блокнотом в руках. Я ему подмигнула, скорчила самую игривую улыбку, на которую была способна, а в душе молилась, чтобы этот недоносок не вздумал посмотреть чем это я тут занимаюсь. Уничтожаю нафиг мир. В голове уже возникли красочные картины расправы над придурком, но он избавил меня от забавы и свалил туда же, откуда явился. В другом конце зала началось какое-то шевеление – группка подростков шумно покинула зал, следом за ними ушёл парень, сидевший по соседству. Или это была девушка. Чёрт их разберёт этих непонятных капитолийцев. Я обернулась и взглянула в ту сторону, где всё это время находились хозяева заведения, присматривающие за своими клиентами, но не обнаружила ни одного из них. Это выглядело подозрительным. Я давно играюсь с этой ерундой и, наверняка, Нат уже направляется в управление, потому я решила сворачивать лавку. Закрыла все лишние окна, выдернула из переходника носитель и с чистой совестью покинула своё место, будто ни в чём ни бывало. Пройдя мимо пяти компьютеров, поймала себя на мысли, что в зале кроме меня не осталось никого, что выглядело странновато, но я всё равно с самым что ни на есть невозмутимым видом, двигалась к выходу. Кажется, у меня начинаются приступы паранойи и я вижу то, чего на самом деле нет. До выхода оставалась пара шагов. Я потянулась к ручке, а позади прогремел выстрел. От неожиданности я дёрнулась, уже схватившись за ручку двери, машинально потянула её на себя и нырнула в проход на улицу. Пуля угодила в дверь рядом с моей рукой. Совсем близко. Так, что я до сих пор ощущала на коже вибрацию воздуха. Инстинкт требовал лишь одного – бежать. Я вырвалась наружу, словно птица из клетки после долгого в ней заточения и рванула куда глаза глядят. Не думала, не рассчитывала, просто бежала. Как, как, чёрт возьми, они меня вычислили, если Нат сказал, что этот вирус вычислить нельзя? Я хотела перебежать через дорогу, но на другой её стороне остановилась чёрная машина, дверь отъехала в сторону и наружу один за другим выходили люди в чёрной форме. Их лица скрывали маски, но оружия в руках не было. Это были точно люди Тиамата и они были безоружны, чтобы не напугать капитолийцев, вряд ли часто встречающихся с охранниками в чёрных масках. У меня не оставалось иного выхода, кроме как развернуться назад и сигануть в тесный проход между зданиями. Даже на арене я не бегала так быстро. Ноги не уставали, дыхание не сбивалось, весь организм работал на единственную цель – увести меня подальше отсюда. Судя по гулу, машина, из которой выбралась группа преследователей, отъехала искать меня на главных дорогах, а тяжёлый топот ботинок, мерещившийся со всех сторон, сигналил о настигающих меня бойцах. Я неслась по проходу до самого конца, а когда оказалась на краю не могла решить, куда идти дальше, так как дорожка выводила на открытую площадь, где я стала бы лёгкой добычей. Тогда я обратила внимание на одну из пожарных лестниц. Ржавая, ненадёжная, но ведущая на крышу. Я не знаю этих мест, потому поймать меня тут будет очень просто, но если забраться достаточно высоко, чтобы сориентироваться в какой стороне находится Тренировочный центр или управление, то можно было выбраться из здешних лабиринтов. К моему счастью в большинстве районов Капитолия здания находятся очень тесно друг с другом, настолько, что бег по крышам не такое уж и экстремальное действо. Дрожащими руками я вцепилась в эту лестницу, подтянула к себе ноги и стала быстро карабкаться вверх. Совсем скоро я уже потеряла счёт лесенок, глядя вверх, понимая, что осталось совсем немного. Наконец-то оказавшись на крыше, я не теряя ни секунды, метнулась к её краю. От такой высоты порядком кружилась голова, но это было неважно. Всё было неважно. Я не знала, поднимаются ли те тиаматовцы или нет. Между этим и следующим зданием оказалась немалая прогалина, больше, чем казалось внизу. Мне её не перепрыгнуть. - Чёрт-чёрт-чёрт. Лафлауэр, где же ты, когда ты так нужен? – простонала я, крутясь на месте в поисках чего-нибудь, что могло мне помочь. И я нашла. За лифтом торчала стремянка. Я бросилась к этой стремянке, завалила её на пол и стала тащить за собой в сторону прогалины. Чёртова лестница оказалась тяжеловатой, но в Седьмом приходилось носиться и с более массивными брёвнами. Забравшись на самый край, я сделала глубокий вдох и стала поднимать лестницу в вертикальное положение. Пыхтя, трясясь от перенапряжения, ощущая каждую мышцу и рыча от сильного перевеса лестницы в мою сторону, я всё-таки задрала её на дыбы, а потом со всей силы толкнула вперёд и увесистая махина шлёпнулась, противоположным краем на бордюр соседней крыши. Гений внутри меня ликовал. Съешь, Лафлауэр, я круче тебя. Теперь между двумя крышами был мостик, по которому я собиралась перебраться. Я вскарабкалась на самый край металлической лестницы и на коленях стала ползти вперёд. Надежная с виду конструкция была нифига не надёжная, когда нужно было по ней ползти. Вся тряслась, ходила ходором, и как мне всё время казалось, прогибалась подо мной. Высота была впечатляющей, особенно когда я доползла почти до середины и могла видеть столицу едва ли не с высоты птичьего полёта. Вряд ли от меня останется что-то человеческое, если я отсюда навернусь. Знакомый скрип приближался. Я остановилась и бросила взгляд через плечо – сильные руки, обрамлённые чёрными рукавами, показались из-за стены с лестницей. Пришлось прибавить ходу. Уже было наплевать на высоту и ненадёжность лестницы – если меня настигнут люди в чёрном, они сами сбросят вниз. Берег был совсем близко. Я почти достигла бордюра. Ещё совсем немного… Желания тянуть с этим не осталось и я навалилась вперёд, буквально перепрыгнув последние планки и перевалившись через бордюр крыши. Лестница затряслась и мужчина в чёрном по ту сторону не смог на неё забраться, однако со второго раза у него точно выйдет. Не взирая на удар от падения и прочее, я вновь вскочила с пола и стала сталкивать лестницу. Уже после второго захода мой край лестницы ушёл вниз, потянув за собой край на соседней крыше. Лестница с шумом грохнулась, а мужик в чёрном так и остался стоять на крыше напротив меня. - Передай боссу привет, – бросила я, наградив бойца перед уходом любимым неприличным жестом Натаниэля, а затем метнулась к следующей крыше. К счастью между ними расстояние было куда меньше, потому я рискнула через него перепрыгнуть. Набрала разгон, оттолкнулась перед краем и перелетала через брешь на другую крышу, более низкую чем та, с которой я прыгала. В этот раз было больно. Ноги ударились о цементный пол и, кажется, я потянула мышцы, но останавливаться нельзя. Я бежала дальше, перепрыгивала, перелазила, параллельно поглядывая по сторонам, пока, наконец-то не увидела вершины знакомых зданий. Люди, гонящиеся за мной, взбирались на крыши, всё время держа в напряжении, хоть и оружия в их руках не было. Как же они меня загоняли! Хренова полоса препятствий всё не заканчивалась и я решила её себе упростить, понимая что меня нагоняют. Я забралась в лифт. Ехать в самый низ было подобно самоубийству, так как пока я доеду, внизу меня наверняка уже будут поджидать, потому я решила выйти на третьем этаже, даже не зная, в каком здании я нахожусь. Выйдя из лифта, которым наверняка пользовался только рабочий персонал, я поняла, что нахожусь в том крыле здания, что называется подсобкой. Всякий хлам, пустые и полные коробки, портфели ремонтников и запечатанная одежда. Я подошла к одной такой упаковке, достала из сумочки ножик и разрезала её. Наружу вывалилась, видимо, бракованная одежда. Кое-где не было пуговиц, или разошёлся шов – то, что надо. Я сбросила сумочку вниз и стала раздеваться, хоть и в помещении было довольно-таки холодно. Вместо своей тёплой одежды я напялила ледяное, но приятное телу пёстрое платье, поверх тёмно-коричневую куртку и такого же цвета сапоги на плоской подошве, украшенные сапфирового цвета цепочками. Сойдёт. Для большей натуральности распустила волосы и скинула очки. Уже будет меньше внимания к моей персоне. Всю свою одежду пришлось запихнуть в мешок, который я вспорола, и затолкать под нагромождение коробок, чтобы меньше светиться. Серые стены, пустые комнаты… я шла наобум, надеясь где-нибудь набрести на лестницу и, о, счастье, наконец-то на неё наткнулась. Через несколько пролётов я оказалась внизу перед запертой изнутри дверью, ведущей в холл. Я абсолютно непринуждённо подошла к двери, вытащила засов, открыла её и так же беспечно, словно занимаюсь этим ежедневно, закрыла, направляясь через холл к выходу. Два человека в чёрном ждали меня с противоположной стороны холла, ещё столько же – около стола секретарши, о чём-то быстро тараторящей. Я органично влилась в толпу и поспешила с ней наружу. Только лишь одежда меня и спасла, спрятала на мгновение от чужих глаз. Сложно передать это ощущение возникшее, когда я вышла наружу и прошла впритык к одному из бойцов. Всё внутри сжалось – а снаружи сама беспристрастность. Я шла с толпой, пока та не рассеялась, как и моё ощущение безопасности. Как же их было много, этих людей в чёрном. Они бродили вокруг здания, около своих машин… Линкор не прощает ошибок, значит, Нат не успел. Невозможно. Он должен был успеть! Что могло его задержать в этом чёртовом инженерном зале? Не нужно идти в управление, нужно идти туда, к Тренировочному центру. Как бы Нат опять куда-нибудь не влип. Я, сохраняя невозмутимость, прошла ещё мимо нескольких тиаматовцев и поспешила в направлении Тренировочного центра, временами переходя на бег. Ощущения преследования не покидали меня, и я раз за разом против воли оглядывалась назад, но спиной никого не было. Я оторвалась. Надолго ли? Здешняя местность была донельзя знакомой, до Тренировочного центра оставалось всего-то ничего. В голове сражались десятки мыслей. Почему они не применили оружие? Хоть какое-нибудь. Они что, хотят меня поймать? Нафиг я им сдалась, что с меня можно взять? Я свернула в последний переулок перед площадью Центра, а когда подняла глаза увидела перед собой небольшое чёрное пятно, принявшее очертания человека в чёрном. Пришлось давать задний ход, но и оттуда ко мне направлялся боец. Это была ловушка. Они проследили за мной, загнали в угол и теперь им ничего не стоило схватить меня. Я вновь повернулась вперёд и побежала прямиком на человека в чёрном. Не знаю, каков был план и что вообще мне нужно было делать – я просто бежала на него, а когда врезалась, едва не сшибив его с ног, дала кулаком в нос, отбилась от его руки, потянула на себя и ударила коленкой в живот. Он убил бы меня с одного удара, ему лишь не хватило времени. Я переползла через бойца, просунулась вперёд, отмахиваясь от его рук, на ходу свободной рукой доставая из сумки нож, которым полоснула его по груди, лицу и руке, как кошка, исцарапавшая обидчика когтями. Свобода была так близко. Я вырвалась и увидела Ната, выбирающегося через окно наружу из инженерного зала. Я стала кричать, однако он меня не слышал, я сама не слышала себя, потому что меня обхватили, заткнули рот и в горизонтальном положении куда-то понесли. Меня не били, на меня не кричали, а просто куда-то тащили, несмотря на то, что я брыкалась. А потом наступила тьма. Оборвалась она только тогда, когда загорелся свет – небольшая настольная лампа, перед которой я сидела. Руки закованы в наручники, вместо пёстрой одежды белая рубаха, какими обычно награждают в больницах. Я сидела на холодной лавке перед маленьким металлическим столиком, в крышку которого бился яркий свет лампы. Любое движение давалось с трудом. Будто я целый день бежала без отдыха. Вокруг меня было тесно. В комнате нет окон, лишь четыре тяжёлых цементных стены, воздействующих как тиски и человек, стоящий передо мной. Линкор. Я смотрела на него из подо лба, желая наброситься и перегрызть его глотку прямо сейчас, но он был далековато. Ну, же, давай, подойди поближе, сволочь… Странно, но тот и впрямь стал идти навстречу мне и тут я не сдержалась. Вырвалась к нему как дикий зверь с криком и побелевшими от перенапряжения пальцами, сжатыми в кулаки. Я убила бы его, разорвала на куски, но мне было так холодно, что зуб на зуб не попадал, а тело окоченело и очень плохо слушалось. - Нехорошо ты поступила. Хотела вместе с Лафлауэром уничтожить меня? И как теперь? Наручники по размеру? – невинным голоском пролепетал Рэми да таким тоном, словно говорил с ребёнком. А я так и не достала его. Они заковали не только мои руки, но и ноги. – Передашь своему дружку, чтобы в следующий раз, когда вздумает реанимировать вирусы, защищал коды не вирусов, а поисковой системы собравшей их воедино и направившей на мой компьютер. - Я… оторву… тебе башку, – стуча зубами, отчеканила я. – Хочешь меня убить? Убей, но ничего полезного ты из этого не извлечёшь. - Кто сказал, что я собираюсь тебя убивать? Взгляни на свою руку. Ты теперь член тест-группы. - Чего? – не поняла я, переводя взгляд с Линкора на свои ладони. - Не там. Смотри выше. Я глазами поползла от ладоней рук к плечам, пока немного выше локтя не увидела свежую татуировку в виде числа. Объект №23. Мне захотелось к ней прикоснуться, стереть, но я не чувствовала пальцев. Линкор подобрался совсем близко и только тогда я рассмотрела в его руках шприц с такой тонкой иглой, что в свете лампы она казалась бесцветной. - Нет, уйди. Убирайся прочь! Не смей прикасаться ко мне! Не смей! – истошно кричала я, извиваясь от клешней санитаров, возникших так же внезапно, как и это место. Сильные мужские руки вцепились в меня, позволяя Линкору прицелиться, вогнать иглу в плоть и вколоть жидкость в мой организм. – Что ты мне вколол?! Что это за дрянь? Нат найдёт тебя, найдёт и выпустит кишки! - Нет, милая. Скоро он станет таким же. - Каким?! – пыхтя, выплеснула слова я. - Все станут такими.