Кризис среднего возраста

            Последние сутки прошли для Майкрофта слишком уж тяжело. Сегодня он принял решение отправить мистера Бенсона в Восточную Азию. Одно из преимуществ как начальника в том, что ты не обязан отчитываться перед подчинёнными. А начальству Мистера Холмса откровенно плевать, что какой-то недотёпа-агент отправится «путешествовать по миру». Сейчас Джеффри Бенсон находится в военном госпитале, где пробудет ещё какое-то время, прежде чем отбыть на своё последнее дело.        Но омрачает этот день другое. Мисс Джейн Мак'Аллистер бесследно исчезла, обставив его охрану, как маленьких детей. И дело не в том, что он возлагал большие надежды на телохранителей, а в том, что в свете последних событий, включая найденную взрывчатку в её квартире, Майкрофт начал переживать за девушку. Её нет дома, нет в отеле, на работе тоже пожимают плечами. Есть ещё вариант проверить в Брайтоне, но что-то ему подсказывает, что она вряд ли отправилась проведать мать. Хотя если до завтрашнего дня её не найдут, то он вынужден будет потревожить миссис Мак'Аллистер.       Водитель остановил, и мистер Холмс вышел из машины. Он сегодня задержался, проверяя раз от раза возможные варианты нахождения девушки. Он разве что не обыскивал морги.       Падающий снег приятно хрустел под ногами. Майкрофт поднял голову и посмотрел на тёмное небо, на фоне которого кружились снежинки. Когда одна из них легла ему прямо на нос, ему вспомнилось детство. Давным-давно, когда ещё Шерлок был лишь в планах, он мог беззаботно бегать по внутреннему двору Месгрейва и ловить ртом снежинки, высунув при этом язык. Сейчас Майкрофт находит это занятие бесполезным, но тогда это казалось забавным. Раскрасневшиеся нос и щёки, весёлый взгляд и громкий смех были неотъемлемой частью того мальчишки, что обожал играть с отцом в снежки и лепить снеговика. А потом, на шее у отца, спешить домой к обеду. Ожидавшая их дома мамочка подаст им по кружке горячего шоколада, и все вместе они будут смеяться над шоколадными усами друг у друга и спорить у кого они «круче». С рождением Шерлока ничего не изменилось, по крайней мере для родителей. Просто теперь у их сына есть братик. Но вот для самого Майкрофта изменения произошли кардинальные. Он повзрослел уже от одной лишь фразы: «Ты теперь старший брат, и всегда должен будешь заботиться о Шерлоке, даже если нас не будет рядом.» Он ни в коем случае не винит родителей, те подарили им с Шерлоком прекрасное детство, и братья никогда ни в чём не нуждались. Но это словно стало его жизненным кредо — вечно приглядывать, заботиться и спасать Шерлока.       Майкрофт вернулся из воспоминаний, когда порядком замёрзли уши, а на ресницах лёг небольшой слой из снежинок. Поднявшись по парадным ступенькам и достав ключи, мужчина собрался открыть дверь, но появившаяся тень слева заставила его замереть, так и не донеся ключ до замочной скважины.       — Вы можете без зазрения совести уволить всю вашу охрану. — голос Мак'Аллистер стал приятной неожиданностью для Холмса и он может поклясться, у него «от сердца отлегло».       — Не ожидал вас увидеть на пороге моего дома. — обернувшись, проговорил Майкрофт.       Джейн была одета достаточно легко для середины декабря. Чёрные джинсы, с виду лёгкая чёрная куртка, чёрная шапка. Дополняли весь этот образ такие же чёрные кожаные кроссовки. Сейчас девушка как никогда была похожа на наёмного убийцу, что так любят изображать в популярных сериалах.       — На самом деле, я здесь по двум причинам, — она следит, как Холмс возвращает свой взор к двери, вставляет ключ и проворачивает его. — Во-первых, я хочу извиниться за то, что… накричала на вас. — на этот раз он поворачивается уже всем телом и по привычке поднимает правую бровь, на что Джейн невозмутимо продолжает: — Это было не профессионально, — она стоит прямо перед ним на расстоянии вытянутой руки.       Он осматривает её лицо. Всё те же черты, лишь уставшие глаза излучают неподдельную искренность. А ещё замечает, как она дрожит, и мысленно задаётся вопросом: «Как долго она находится на морозе?».       — Простите меня.       — Забудем об этом! — мужчина проходит в дом, оставляя девушку позади себя. Сняв верхнюю одежду и повесив её вместе с зонтом-тростью на вешалку, оглядывается: — Вы долго ещё будете топтаться на месте?       Мистер Холмс проходит в глубь дома и скрывается за поворотом. Джейн ничего не остаётся как переступить через порог и закрыть за собой дверь.       Очутившись в прихожей девушка застывает и старается сконцентрироваться на обонянии. Ничего. Абсолютно ничем не пахнет. Казалось бы, что такого? Но мысленно она это подмечает. Разувшись и оставив куртку рядом с пальто Холмса, Джейн следует за ним в кухню, и здесь чувствуется приятный яблочный аромат. Майкрофт к приходу девушки разливает в два стакана виски на два пальца.       — Вот! — протягивает мужчина один из стаканов Джейн. — Выпейте и согреетесь.       — Мистер Холмс, я не пью.       — Возражения не принимаются, — он наконец вручает стакан девушке и берёт второй, отпивая из него.        Мак'Аллистер какое-то время крутит стакан в руках в нерешительности, но она действительно замёрзла и болеть совсем не хочется, ведь впереди ещё дел по горло. Поэтому отбросив последние сомнения она залпом опрокидывает содержимое и затем морщится, прикрывая рот рукой, а после и вовсе заходится в кашле. Холмсу конечно не жалко алкоголя, он пьёт в основном по праздникам или по особым случаям, но за раз выпить стакан элитного виски, даже для него слишком.       — Никогда бы не подумала, что пятнадцатилетний Glen Moray такой… Ох, крепкий, — отдышавшись, пробормотала она.       — Разбираетесь в виски?       — Нет, но прочитать этикетку не составило труда. Спасибо! — отставив стакан, девушка осматривается.       — А какая вторая причина? — возвращается к незаконченному диалогу Майкрофт.       Джейн поворачивается и глядит прямо в глаза Холмсу, отчего тот слегка ёжится. С каждым разом встречаться с её взглядом становится всё труднее.       — А вторая — это неожиданное осознание, что я не хочу его смерти. Не специально.       На его лице не дрогнул ни один мускул. Впрочем он предполагал, что такое возможно, и лишь поэтому мистер Бенсон в госпитале, а не в морге.       — Я всегда была оружием, но не тем, кто выносит приговор. Поэтому это не по мне, — Мак'Аллистер опускает взгляд, а голос её тихий и едва различимый.       Она сглатывает ком, застрявший в горле, мгновение, — и снова впивается своими карими глазами в его голубые. Холмс не выдерживает, и опускает взгляд на янтарную жидкость в его стакане.       — Он ведь ещё не…? — но она не договаривает.       — Нет, Джейн, он ещё жив и находится в госпитале, — он слышит, как она выдыхает и замечает, что сам не дышал.       Мужчина допивает содержимое своего стакана и тоже морщится, но сдерживаясь от кашля. Действительно крепкий виски.       Захватив оба стакана и бутылку Майкрофт отправляется в гостинную и включает там торшер, а затем удобно утраивается в кресле. Стаканы он ставит на журнальный столик с красивыми завитушками из дерева, покрытые лаком. Следуя за ним в другую комнату, девушка осматривается по сторонам и от удивления тихо бормочет.       — Ого! — но Майкрофт её слышит.       — Поделитесь наблюдениями.       — Не ожидала увидеть столько книг! — она продолжает бегать взглядом по библиотеке, а он продолжает наблюдать за ней. Несколько интересных мыслей забредают к нему в голову.       — Да ладно, все части Гарри Поттера? Кажется этому я удивлена больше, чем количеству книг.       — Да, довольно занятная история. Когда в перелётах скучно, люблю почитать, что-нибудь из эдакого, — Майкрофт неопределённо качает головой и так же неопределённо крутит рукой. Девушка это подмечает. Лёгким движением руки он предлагает присесть ей в кресло напротив и подвигает стакан.       — Мистер Холмс, мне достаточно, — отказывается Джейн от выпивки, но садится в кресло.       — Как хотите, — соглашается он, но не предпринимает попытки убрать алкоголь.       — Играете?       Мужчина смотрит в том же направлении и вспоминает про акустическую гитару стоящую в углу, на подставке.       — Да, в юношеские годы неплохо играл, но подрастерял сноровку, — признаётся он. А потом ему в голову приходит гениальная мысль: — Я знаю что вы тоже умеете. Сыграете? — ну по крайней мере, гениальной она кажется в первую секунду.       Но Джейн не из робкого десятка и подходит к инструменту. Аккуратно взяв гитару с подставки, она возвращается в кресло и проводит рукой по струнам. Неудовлетворённо морщит лоб и крутит колки, настраивая её на слух.       — Грустную или весёлую?       — На ваш выбор.       — Ну тогда ладно. Попробуем весёлую, — и раскладывает пальцы на аккордах.       Майкрофт поднимает уголки губ и делает глоток. Первые звуки гитарного соло наполняют комнату, и ему это нравится. Теперь здесь не как в гробу. — Я на вершине мира, и теперь я живу. И хорошее становится лучше. — темп игры очень быстрый, и Холмс пытается впитывать каждую ноту и каждое слово песни. Он даже отталкивается от спинки и всем корпусом придвигается ближе. — Конец ещё не близко, всё только начинается. Жизнь становится светлее и дни становятся ярче. И всё хорошо, я больше не буду переживать. Собрала все свои заботы и выкинула их за дверь. — Джейн смотрит на Майкрофта и начинает петь громче, тот не выдерживает и улыбается. Она в ответ тоже старается улыбнуться, пропевая слова. — Я танцую, я танцую танец победы. Потому что теперь я живу хорошо, не так как раньше. Не болтаю о вещах, говорю о своих мыслях. Теперь я свободна от забот, что оставила позади. — когда девушка отводит глаза и смотрит на лады, он вслед за ней тоже опускает взгляд на гриф и на то как двигаются её пальцы, зажимая аккорды. Ему нравится всё. — Нужно радоваться жизни! — Песня, хотя он её никогда не слышал, голос Джейн, так гармонично сочетающийся с мелодией и слова, настолько вдохновляющие, что ему приходится скрывать свою улыбку за стаканом. Припев звучит ещё более оживлённо, и отчасти Майкрофт жалеет, что не знает слов. — Забери, забери, забери это из-под контроля. Я освобождаю свою душу, — она вновь смотрит ему в глаза. — И сейчас ты заставляешь меня петь. О-о-о-о-о. Я чувствую себя прекрасно, улыбаюсь, чувствую себя хорошо, как и должна. Жизнь лучше, чем она есть, и да, ты заставляешь меня петь. О-о-о-о-о. — Она продолжает играть, а Майкрофт старается сохранять лицо.       А ещё он думает. Слишком много. Понимание оглушает его настолько неожиданно, что он на мгновение даже замирает. Этого момента хватает, чтобы осознать почему Майкрофту Холмсу приятна компания Джейн Мак'Аллистер. Она не глупа, хоть и соображает гораздо медленнее его самого. Внешне красива и даже очень. Волосы, длиною до лопаток и приятного каштанового оттенка, собраны в высокий хвост, карие глаза, слегка вздёрнутый носик, небольшие пухленькие губы. Майкрофт готов поклясться, что в возрасте пяти лет она была словно куколка. Но самое главное, что привлекает Холмса в девушке, это её способность испытывать эмоции даже в присутствии его самого. Все люди, с которыми он когда либо общался его боялись или сторонились, поскольку не доверяли и считали его странным. Смотрели на него как на психа, кем он естественно не являлся. На работе подчинённые порой не решались лишний раз посмотреть в глаза, а коллеги… он им был безразличен. Вот и получилось так, что ни он сам, ни окружающие его люди никогда не испытывали эмоций. Настоящих, от которых кровь под кожей закипает. Мужчина сам себе задаёт вопрос, и сам же на него отвечает. Что происходит когда в его жизни появляется она? А происходит то, что Майкрофт Холмс, Ледяная статуя, человек застёгнутый на все пуговицы, впервые в жизни хочет испытать все эти ощущения по полной. Нет, он конечно бывает расстроен или может посмеяться над хорошей шуткой, но всё это всегда ограничивается нормами приличия, всё это какое-то половинчатое. А чтобы смех заставлял плакать или от злости зубы сжимались до боли… Такого не было. Не с ним. Она не боится смотреть ему в глаза, не боится говорить ему правду, позволяет себе дерзить, даже не смотря на то, что он и по статусу и по возрасту превосходит её. Любой другой на его месте попытался бы решить эту проблему, либо используя свою власть, либо силу. Но Майкрофту этого не хочется, ему интересна эта игра. И ещё интереснее, куда это их обоих приведёт. Итог таков: одинокий цветок, уставший от холода вшивых эмоций и темноты неполноценных чувств, начинает тянуться к яркому солнышку, чтобы почувствовать тепло исходящих лучей и окунуться в этот омут с головой.       Когда прозвучал последний аккорд, Майкрофту пришлось вернуться из своих размышлений и вновь столкнуться с карими глазами, что отныне дарят ему тепло и спокойствие.       — Хорошо, что нет соседей, а то было бы неудобно, если бы они вызвали полицию, — прокомментировала свою громкую песню девушка.       — Мне понравилось, — мужчина поспешил выразить восхищение. — Надеюсь не будет наглостью попросить вас сыграть что-нибудь ещё?       — Конечно, нет проблем, — Джейн на какое-то время задумалась. — Вы знаете французский? — Холмс кивнул. И она кивает: — Хорошо. Девушка поёт скорее о несчастной любви, но у меня эта песня ассоциируется с братом.       От её слов Майкрофт опустил глаза. Положив пальцы снова на необходимые лады, девушка начала потихоньку дёргать струны, а следом её тихий и нежный голос зазвучал снова. Мужчина затаил дыхание. Все её эмоции изображены на лице. Сведённые брови, взгляд, глядящий куда-то в себя, и грустный голос. Она вся обратилась в песню. — Как рассказать, что я разрываюсь На части, Что все мои планы рухнули в тот момент, Когда все было прекрасно. И больше того, Мой разум захвачен, а меня предупреждали, что будет тяжело Из-за этого маленького тела, Которое превратилось в реку. Её глаза закрыты, и казалось, что она даже не задумывается какой аккорд следующий или какая строчка будет потом. — Мне тяжело открывать глаза, Но я потихоньку делаю это. Тебя больше не будет рядом, И я храню воспоминания о тебе, Как самую большую тайну. Как приятно было ощущать тебя внутри! Есть лучик света В этой тьме, Который успокаивает меня. Время лечит, Сначала буря, а потом спокойствие. На какую-то долю секунды рука замирает, Джейн делает глубокий глоток воздуха и продолжает пропевать строчки песни на пол октавы выше. - Со мной навсегда останется Нежный шум моря. Снова буду дышать дождем, который упадет На это тело и увлажнит Цветок, который разрастается во мне, Я буду снова смеяться, И каждый день на мгновение буду вспоминать о тебе… О нежном шуме моря, О том, как снова буду дышать дождем, который упадет На это тело и увлажнит Цветок, который разрастается во мне, Я буду снова смеяться, И каждый день на мгновение буду вспоминать о тебе.       По гостинной разлетаются последние звуки гитары. Мак'Аллистер шумно выдыхает. Услышав эту песню в исполнении Джейн, Майкрофт словно почувствовал всё, что чувствует девушка. Воцарившаяся тишина не казалась давящей, она наоборот позволяла им окунуться в свои мысли.       — В девяносто девятом году наша группа получила задание, при выполнении которого мы попали в плен, — кажется неожиданно даже для себя, Джейн начала рассказ. Чуть помедлив, она продолжила: — Тогда и погиб мой брат. Джозеф Генри Мак'Аллистер, — его имя она проговорила с большим трудом делая небольшие паузы между словами. — Вам и без меня хорошо известно, что Милошевич наделал очень много глупых ошибок, в ходе которых проиграл уже три войны. Ещё несколько таких необдуманных действий и он бы проиграл ещё одну, — и тогда нация сербов навсегда бы осталась в лишь истории. Наша задача была ликвидировать Милошевича. При хорошем раскладе он должен был оставить свой пост, при плохом — его бы вряд ли нашли. Косово было окружено албанцами, попасть в город было практически невозможно, не говоря уже о передвижении в городе. Но мы в буквальном смысле шли по центральной улице и не встретили никого. Ни сербов, ни албанцев. Однако стоило приблизиться к резиденции Милошевича, как откуда не возьмись появляются албанские сторонники. Полгруппы расстреляли на месте, остальных взяли в плен, но не допрашивать, а так, поиздеваться, — она замолчала.       Мужчина вспоминает, что тогда творилось вообще в Европе. Как многие пытались решить проблему двух наций. Однако Косовский конфликт не имел ни справедливого, ни законного решения. Вспоминает, что даже попытки НАТО не увенчались особым успехом.       — Куштрим Адеми, — она называет это имя с каким-то особым металлом в голосе. — Тот, кто пустил пулю в лоб Джо, прямо на моих глазах, — отвечает на немой вопрос Холмса. — Просто чтобы посмотреть, сломаюсь ли я после этого. И знаете, — она посмотрела на него ясным взглядом, — я сломалась. Было уже настолько всё равно, что со мной будет дальше...       Майкрофт вспомнил заплаканное личико девушки и истошный крик на том видео. От нахлынувших неприятных ощущений он расслабил узел галстука, чтобы было легче дышать.       — Я не совсем понимаю, если вы должны были устранить Милошевича, то почему вы попали в плен к албанцам?       — Этот ответ, так и останется загадкой. Возможно они решили, что мы пришли его спасти, что конечно не логично с учётом, что они ждали именно нас. По словам Джефа, ведь так и было. Хотя более вероятно, что у них у самих были планы на серба. В общем, это уже не важно.       И теперь вся картина случившегося собралась воедино в голове у Холмса. Майкрофт не решается поднять глаза и посмотреть на девушку. Он знает, что прямо сейчас ему доверяют не просто историю случившегося, ему доверяют чувства. Настоящие. Неподдельные. И это его подкупает ещё больше.       — У нас с Шерлоком разница семь лет, — так же тихо заговорил мужчина, чем словно пробудил девушку от своих мыслей. Он и сам не знает, зачем начал рассказывать про это. — Когда он только поступил в Оксфорд, я уже учился на последнем курсе магистратуры. Так вот, ему было настолько скучно учиться, что он начал развлекаться наркотиками, — мужчина закусил нижнюю губу, глядя куда-то в пол. — Сначала это были лёгкие наркотики и он только курил, но в какой-то момент он начал употреблять героин. А вскоре и вовсе начал смешивать все возможные химические элементы. Однажды я нашёл его в каком-то заброшенном подвале, в бессознательном состоянии, он едва дышал. Я думал, что умру вместе с ним, — слова, как ни странно, давались легко. Ему просто нужно было выговориться и Майкрофт решил, что тем кто услышит его исповедь будет она. Никому другому эту тайну он не доверит. Никому больше не расскажет, что на самом деле он чувствовал тогда. — Не могу сказать, что знаю насколько это тяжело, потерять брата, но испытать подобное… — он не договорил, но в этом и не было необходимости. Всё и так понятно.       — Джозеф старше меня был, — задумчиво пробормотала она. Поднявшись с кресла, девушка подошла к подставке и вернула гитару на место.       — На сколько лет? — а на этот вопрос она улыбнулась.       — На девять минут! — торжественно сказала Джейн и посмотрела на Холмса, вернувшись в кресло.       У него на лице застыла улыбка, но за ней он пытался скрыть ужас охвативший его в это мгновение. Он знал, что уже даже научно подтверждено: близнецы неразрывно связаны друг с другом. И эта связь существует на каком-то магическом уровне. Их жизни, души, мысли и чувства как одно целое. Поэтому ему даже представить тяжело, что испытала Джейн, когда погиб её брат. Словно поняв о чём тот думает, она загрустила и, взяв стакан, выпила содержимое одним махом.       — Я скучаю по нему. Постоянно.       — А иначе никак! — это единственное, что смог вымолвить Холмс.       И снова воцарилась тишина. По какому-то обоюдному молчаливому соглашению они оставили разговор о братьях и начали обсуждать другие, не менее волнующие их, темы. Майкрофт рассказывал, про парадокс береговой линии и Джейн слушала его с нескрываемым интересом.       — Таким образом если попытаться вычислить береговую линию Великобритании, например отрезками по сто километров, то длина будет равна две тысячи восемьсот километров, а если по пятьдесят, то — три тысячи четыреста. Можно брать отрезки и меньшей длины, но в любом случае, нельзя будет сказать, что мы стопроцентно верно измерили длину берега, — подытожил Холмс.       — Обалдеть. Никогда бы не подумала. — удивилась Мак'Аллистер, пытаясь поудобнее устроиться в кресле, забравшись на него с ногами. — Я, когда была на Гавайях, узнала, что там ровно в полдень, когда Солнце достигает кульминации в зените, то все объекты перестают отбрасывать тень.       — Да, — улыбнулся мужчина в подтверждение, — это явление называется «Лахайнский полдень». Оно происходит дважды в год.       — Точно, — подтвердила девушка. Я тогда почувствовала себя как в плохо прорисованной игре, — а эта реплика мужчину заставила усмехнуться.       — Джейн, у меня к вам вопрос, — девушка подняла тёмно-карамельного цвета глаза, отчего мужчина немного сжался внутри, но продолжил, коль уже начал: — Вы окажете мне честь… — Майкрофт засмущался. Ощущение, что он облажается не покидало его, но алкоголь в крови дарил странное чувство храбрости, — и сопроводите меня на завтрашнем Рождественском балу?       — Я… Эм… — он смотрел, как Мак'Аллистер сначала закрыла глаза, потом начала жмуриться, а затем открыла их и посмотрела на Холмса так, словно видела его впервые. — Простите, какой бал?       Кажется, до него начало доходить: если ему виски подарил храбрость, то у неё он забрал память.       — Завтра. Рождественский бал. Вам, — он рукой указал на девушку, а следом указал и на себя, — и мне пришло приглашение. Так вот, почему бы нам не пойти вместе?       — Завтра? — переспросила Джейн, и Майкрофт в ответ кивнул. — Так Рождество же ещё не скоро.       Брови Майкрофта взлетели вверх и он на долгие две секунды ушёл в размышления. Не то чтобы он не задавался вопросом, почему именно в середине декабря людям пришло в голову устраивать этот бал, скорее ему было не до этого. Но сейчас ему это казалось действительно странным.       — Вы не ответили. — вернувшись из раздумий, напомнил Холмс.       — У меня вообще-то были другие дела, но для меня будет честью сопровождать вас на рождественском балу.       Мужчина вновь улыбнулся. Впервые на этот бал он придёт не один, а в компании красивой женщины. И эта мысль грела его душу.       Они проболтали до поздней ночи, когда в один момент Джейн заснула, а Майкрофту лишь осталось накрыть её пледом и выключить торшер. Холмс не понаслышке знает, что спать в сидячем положении не лучшая идея, но даже алкогольной храбрости не хватило, чтобы решиться разбудить Джейн и предложить прилечь диван. Он так и остался сидеть в кресле напротив, лишь достал ноутбук, решив немного поработать.       Положа руку на сердце, он может с лёгкостью сказать, что этот вечер был одним из самых лучших в его жизни.