Кризис среднего возраста

      Час.       Два.       В комнате ожидания тихо, свет приглушён до приятной глазу полутьмы, вся обстановка располагает к тому, чтобы прилечь и уснуть. Широкий мягкий диван, как магнит, тянет расположиться поудобнее, накрыться пледом, что лежит на кресле рядом, и выпасть из реального мира хотя бы на часок. Но Джейн не уснёт, даже если очень сильно захочет. Она сидит и ждёт новостей, покручивая в руках неизменный атрибут Майкрофта — его зонт-трость. Чёрный с отполированной деревянной ручкой — имитация под бамбук.       — Хотя вполне возможно, что это и есть бамбук… — тихо шепчет Джейн сама себе под нос, рассматривая деталь поближе.       Откровенно говоря ей плевать на этот зонт, плевать на тишину и полумрак, плевать на сон. Ей даже нет дела до того, что приходится сидеть в этой душной тёмной комнате без окон и прятаться от самой себя за разглядыванием ненужных ей вещей. Лишь одна мысль крутится в её голове, не останавливаясь ни на секунду: «Живи!» «Живи, чтобы хоть раз ещё улыбнуться!» «Живи, чтобы выводить своей чрезмерной заумностью!» «Живи, чтобы заботиться о Шерлоке!» «Живи, чтобы ещё хотя бы разок раскрыть этот чёртов зонт!» «Просто живи!»       И только она хочет зашвырнуть зонт куда подальше, чтобы не мозолил глаза, как дверь в комнату открывается, и на пороге появляется мужчина средних лет в белом халате и с густой шевелюрой. От яркого света за его спиной Джейн жмурится.       — Как вы? — спрашивает доктор, — Успокоились?       Его голос ровный и спокойный, но девушка не спешит отвечать, вместо этого она поднимается на ноги и подходит ближе, зачем-то разглядывая мужчину, словно в первый раз. Но это не так. И пластырь на его шее лишнее тому доказательство.       — Как он? — она старается не смотреть на красную точку крови на белом квадратике, но выходит плохо, отчего Джейн невольно морщится.       — Стабильно, — отвечает доктор Паркер, судя по имени на его бейджике. — Сейчас спит. Я вас провожу.       — Хорошо, — тут же выпалила девушка, выходя из комнаты. Находиться здесь у неё нет больше никакого желания, эта комната ей опостылела. — И да, прошу простить за ущерб, — она указывает в область его шеи и прикусывает щеку. Больно.       Доктор кивает в знак принятия её извинений и идёт вдоль коридора, впереди. По пути в палату Майкрофта они не встречают никого из персонала.       — Неужели это из-за меня никого нет? — Джейн это обстоятельство наводит на неприятную мысль.       — Хм, — доктор поворачивается с лёгкой улыбкой на лице. — Кто-то на операциях, а кто-то спит. Как-никак ночь на улице. — Улыбка доктора Паркера становится шире. — Это только в сериалах а отделении полно снующих туда сюда людей, а в реальности все врачи и медсёстры ищут лишнюю минутку для сна.       — Ясно, — тихо отвечает Джейн, снова отводя взгляд от мужчины. — Не хотите ли вы сказать, что так торопились за лишней минуткой для сна, что решили не спасать жизнь человеку? — Джейн старается говорить без яда в голосе, но даётся ей это непросто.       — Я не знаю, что вы себе напридумывали… — уже без тени улыбки говорит Паркер, однако ему не позволяют договорить.       — Давайте будем откровенны? К вам ведь не первый раз привозят людей с передозировкой наркотиков… — не то спрашивает, не то утверждает девушка, оглядываясь на зашарпанные стены. — И работу вы свою делаете на «отвали»… — подходит практически вплотную к доктору, заглядывая ему прямо в глаза. — Я извинилась перед вами в силу хорошего воспитания, нежели чувства вины. Если бы не это, — Джейн указывает пальцем ему на рану под пластырем, — у вас на руках был бы труп. И я уже молчу про то, что его смерть испортила бы вашу жизнь на годы вперёд.

Двумя часами ранее.

      Джейн приехала в больницу почти сразу за скорой, но задержалась на стоянке из-за Шерлока. Ей пришлось в буквальном смысле тащить его на собственном горбу, потому как детектив-наркоман едва переставлял ноги. Вовремя подоспевший на помощь медработник помог с тяжёлой ношей, и девушка сразу же поспешила к стойке регистрации узнать про старшего из братьев.       Однако картина её ждала неприятная.       На каталке, прямо в коридоре у регистрационного поста, лежал Майкрофт с распахнутой рубашкой, а на груди у него были установлены пластыри электродов, но никто из врачей и медсестёр не двигался. Их взгляды были устремлены на экран маленького монитора, на котором шла ровная прямая. Это длилось секунды, но казалось, что время остановилось. В груди, собственное сердце Джейн, сжалось до такой острой боли, что дыхание выбило на раз.       — Время смерти двадцать три пятьдесят… — начал один из докторов.       — Нет! — громкий женский крик прервал врача. — Чего ты стоишь? Делай же что-нибудь! — девушка подлетела к Холмсу и начала его слегка тормошить. — Майкрофт…       — Я соболезную, но он мёртв! — полушёпотом проговорил доктор.       Джейн такой ответ не устроил, как и то, что сдаться просто так она была не готова.       Не сейчас.       Никогда.       В одно мгновение агент схватила линейку со стойки, переломила её пополам и, подбежав к этому доктору, приставила острый кончик сломанной линейки к его шее.       — Либо ты продолжаешь реанимацию, либо откачивать будут уже тебя! — с гневом проговорила Мак’Аллистер на ухо врачу, вдавливая острие сильнее в кожу.       Он сопротивлялся недолго и почти сразу кивнул своим коллегам, чтобы те не стояли, глупо разинув рты, а принялись за дело. Удивлению не было предела ни на лице недоврача, ни медсестёр, ни остальных больных, что повылазили из своих палат, сбежавшись на шум. Только Джейн, наверное, выдохнула с облегчением и сглотнула ком в горле, когда на мониторе, вместо прямой, появились кривые сердечного ритма. Позже, парамедики ей сообщили, что этой была уже третья остановка, и что Холмс из крепких ребят, раз так отчаянно сражается за свою жизнь. Также они похвалили и её. Джейн конечно от этого легче не стало, но в свою очередь Мак’Аллистер ответила кивком.       А после этого девушку и вовсе охватила истерика, и чтобы не рыдать у всех на глазах, она сбежала в туалет, спрятавшись в кабинке туалета, а когда вышла, лишь покрасневшие глаза и следы от укусов на тыльной стороне ладони говорили о реальном состоянии Джейн.       Действительно же Мак’Аллистер успокоилась лишь тогда, когда оказалась рядом с ним. Мысленно проклиная Шерлока и мечтая открутить тому голову, девушка крепко держит Холмса старшего за руку.       Его лицо бледное, губы в темноте палаты кажутся синими, но он дышит, и Джейн тоже позволяет себе дышать.       Майкрофт открыв глаза, оказывается лежащим на рыхлой, только что вскопанной земле. Поднявшись на ноги и отряхнувшись, он оглядывается. Вокруг лишь зелёный газон, широкая тропа из мелкой гальки, уходящая куда-то за угол живой изгороди и ровный ряд белых ив, отбрасывающих большую тень, что дарит приятную прохладу. Мужчине место незнакомо, но оно кажется ему спокойным и даже тихим, что почти невозможно, как в Лондоне, так и за его пределами. За спиной он слышит шаги. Оборачивается на шум. Облегчённый выдох, и на губах появляется едва заметная улыбка. Мужчина порывается спросить, как они здесь оказались и что вообще здесь делают, но не в состоянии издать ни звука. Остаётся лишь молча наблюдать. Майкрофт делает несколько шагов навстречу Джейн и Шерлоку, но они проходят мимо него, словно его нет здесь и вовсе.       Не понимая, что происходит, он следует за ними, всё так же сохраняя молчание. Девушка останавливается у красивого надгробного камня и почему-то всхлипывает. Переведя взгляд с Джейн на это самое надгробие, Майкрофт видит собственное имя, дату рождения, следом дату смерти и внизу надпись: «Любимый сын, брат, друг!»       Понимание острой болью бьёт в висок, отчего Холмс тут же просыпается.       Писк прибора и белый потолок внушают надежду, что он ещё жив, а прохладная ладошка, сжимающая его руку, и вовсе возвращает его в мир живых. Сил едва хватает, чтобы повернуть голову и увидеть спящую на стуле Джейн. Её голова лежит на согнутых локтях. Последняя мысль, посетившая голову политика, что ему невероятно тепло, но вот почему — он так и не понял.       Когда Майкрофт открывает глаза в следующий раз, Мак’Аллистер не спит, а что-то читает в телефоне. За окном уже не ночь, а, скорее, предрассветные сумерки. Мужчина пытается хоть немного повернуться и устроиться поудобней. У него болит всё с головы до пят, и безумно затекла шея. Джейн замечает его возню, убрав телефон в сторону, придвигается ближе.       — Ну наконец-то, я уж думала, что ты тут вечность решил спать.       От достаточно громкого голоса у него появляется режущая боль в голове, отчего между бровей пролегает складка.       — Прости, я не в состоянии сейчас шутить, — голос Майкрофта тихий и хриплый, словно он не говорил несколько лет.       — Да, что ты? — девушка старается говорить спокойнее, но видит Бог, её терпение на грани. — Три остановки сердца меньше чем за сутки — вот такая вот шутка! — девушка поднимает руку, большим пальцем вверх.       — Прости! — одними губами говорит Майкрофт, прикрывая глаза. Сил на большее нет совсем.       — Пхах, — на выдохе смешок получается чуть ли не истерическим. — Простым «прости» ты не отделаешься.       В ответ на это Холмс слегка улыбается, однако в таком состоянии он вообще не уверен, что у него получилось выдавить из себя хоть что-то.       В очередной раз Майкрофт просыпается, когда солнце уже садится. Он проспал весь день, и после этого сил явно побольше, однако всё так же болят спина и шея, про голову он и думать не хочет. Вновь замечая Джейн, Холмс мысленно улыбается: она не ушла. Всё так же рядом. Приятное тепло вновь растекается про всему телу.       Почему-то сейчас он решает затеять этот разговор, однако итог он задумал совсем другой, какой планировал изначально. Собравшись с силами, Майкрофт привлекает внимание Джейн.       — Я хотел сказать тебе, что… — он смолкает, словно взвешивая необходимость в этих словах.       — Я знаю! — Мак’Аллистер встречает взгляд Холмса своим. На его немой вопрос, она поясняет. — Я знаю, что ты подслушал разговор с Шерлоком.       Мужчина поднимает взгляд к потолку и, когда тишина становится слишком осязаемой, он и вовсе закрывает глаза, облизывая пересохшие губы. Джейн внимательно следит за ним, пытаясь распознать каждую его эмоцию, прочитать все его мысли до единой, чтобы понять, как действовать дальше. И несмотря на то, что Холмс молчит, Джейн отвечает на вопрос, который он наверняка так и не решится спросить.       — Твоё поведение после моих слов о невозможности дружбы между нами… — она отводит взгляд, ища свою уверенность на стене. — Оно изменилось. Потом Шерлок со своими дедуктивными расспросами. Я конечно тогда не сложила два и два, но вчера ты неожиданно приехал со сверхважным разговором…       На долю секунды Джейн кажется, что Майкрофт уснул, но он открывает глаза и встречается взглядом с теплым шоколадом её глаз. Ему больно двигаться, тяжело связно думать, даже моргать у Холмса выходит с большим трудом.       — Но знаешь, — вновь говорит она, — ты мне ничем не обязан. Мои чувства — это мои чувства, и от тебя я ничего не жду, и уж тем более ничего не требую. Так что не переживай, — после своих слов Мак’Аллистер натянуто улыбается, пытаясь скрыть горечь сказанных слов.       — Я не поэтому переживаю, — сглатывает, но ком так и не сдвинулся, оставаясь в районе адамового яблока.       — Удиви меня, — Джейн наклоняется поближе.       — Боюсь, я не тот, кто тебе нужен, — Холмс тянет руку к девушке и она её не задумываясь берёт в свою. Мужчина отмечает, что её ладошка холодная, несмотря не то, что в палате жарко. Или это ему жарко?       — Я хотела бы ответить что-то умное, под стать тебе, но веришь или нет, я сама не знаю кто мне нужен, — она отпускает его руку, и Холмсу становится даже неуютно. Держать её за руку кажется ему правильным, хотя тактильность никогда не была его сильной стороной.       Джейн поднимается на ноги и подходит к окну, вглядываясь в тёмные силуэты. На улице уже почти стемнело, и люди спешат после работы домой, машины рассекают по дорогам. Вскоре наблюдать за живым городом ей надоедает, и девушка отворачивается от окна. Майкрофт снова уснул. Секунда, две, три… Мак’Аллистер решает оставить вновь уснувшего Холмса отдыхать и отправиться домой — принять душ и разгрести дела перед рабочим днём, учитывая, что сегодняшний она прогуляла. Джейн направляется к двери.       Удовлетворена ли она исходом этого разговора?       Пожалуй, нет.       Может ли она ещё что-то сделать или сказать?       В ответ Джейн нервно пожимает плечами.       — Мы можем попробовать, — на грани слышимости, словно показалось.       Тихий шёпот Майкрофта, как удар под дых. Настолько неожиданно. Мак’Аллистер определённо уверена, что Холмсу не нужны никакие отношения. Даже дружеские он терпит с большой натяжкой. А сейчас… Нет. Она определённо ослышалась. Больное воображение разыгралось.       — Я никогда не был в отношениях. Короткие интрижки не в счёт, — он сглатывает, снова облизывает пересохшие губы, ясным синим взглядом неотрывно смотрит на девушку.       — Как я уже говорила, ты ничем не обязан…       — Тебе придётся мне помочь! — перебивает её Холмс, не давая договорить.       Джейн изо всех сил старается сохранить невозмутимость, но получается с трудом. На душе и кошки скребут, и её собственное "Я" отплясывает прямо на желудке, что аж начинает подташнивать. Она долго думает, что же ответить, но её мысли прерываются неожиданностью звонка.       «Как хорошо, что предварительно поставила на беззвучный, — достаёт телефон из заднего кармана джинс, неподдельно удивившись. — Лестрейд? Что ему нужно?»       Она выслушивает инспектора с непроницаемым лицом и при этом сохраняет зрительный контакт с Майкрофтом. Когда он слышит имя Лестрейда, то слегка морщится, пытаясь скрыть это за болью от неосторожного движения. Завершив разговор, Джейн убирает телефон и говорит, что ей необходимо уйти.       — Я предложил тебе встречаться, а ты сбегаешь к другому, — с напускным разочарованием бормочет Холмс.       — Я не уверена, что ты сделал это на трезвую голову. Более чем уверена, что в тебе говорят препараты.       Мак’Аллистер наконец покидает палату Майкрофта под его сдавленный смешок. Направляясь к лифтам, Джейн связывается с Антеей, и та соглашается приехать, чтобы её подменить.       Четверть часа, и она подъезжает к дому своей старой квартиры, обнаруживая парочку полицейских машин. Старший инспектор Лестрейд, заприметив главу MI6, торопливым шагом подходит к ней.       — Мисс Мак’Аллистер, нам поступил звонок о странных звуках из вашей квартиры, а приехав обнаружили тело… — мужчина поджимает губы.       Плохой знак.       Прошагав в квартиру, словно там ей будут выносить смертный приговор, Джейн и сама поджимает губы от увиденного.       — По словам экспертов, убили его не здесь. Сюда лишь притащили, — Лестрейд жмётся, решаясь что-то спросить, но девушка его опережает:       — Если вы хотите спросить, я ли это сделала, то отвечаю — нет. Я весь день провела в больнице. Можете проверить.       — Хорошо, — сдавленно отвечает старший инспектор. — Мы проверим. Вы узнаёте убитого?        Чёрные волосы, шрам на левой щеке, небольшой, но приметный, на вскидку лет сорока-сорока пяти, среднего роста и телосложения, во вполне обычной одежде.       — Нет. Никогда его раньше не видела.       — Как же так? — в разговор вступает сержант Донован. — Алекс Уайт. По нашим данным он работник вашей конторы... — неверие в её голосе слышно за милю.       — И откуда же у вас эти данные? — бубнит себе под нос глава отдела внешней разведки. — Повторяю, — Джейн поворачивает лишь голову к Донован, всё её тело словно превратилось в камень, — я вижу его в первый раз. У меня в подчинении свыше двух тысяч сотрудников и к сожалению, я не знаю их всех в лицо и по имени, — она вновь возвращает своё внимание к мёртвому телу. Периферическим зрением замечая, как Лестрейд отмахивается, прося Донован прекратить.       Дальше Мак’Аллистер осматривает квартиру и разбросанные вещи. Кроткая мысль — и Джейн широким шагом переступает мужчину, подходя к книжному шкафу. Джейн в буквальном смысле скидывает книги с полки и, под вопросительными взглядами полицейских, снимает с гвоздей деревянную дощечку. Как агент разведки, девушка прячет там пистолет, пару поддельных паспортов, пять тысяч долларов и жёсткий диск, которого, кстати, в тайнике не обнаружилось.       — Это что? Desert Eagle? — удивлённо спрашивает Донован, увидев пистолет. Мак’Аллистер на её вопрос никак не реагирует, пытаясь понять, кому мог пригодиться диск. — Если я не ошибаюсь, то, по предварительным данным, из такого же пистолета был убит мистер Уайт.       В ответ Джейн резко переводит взгляд на сержанта, а потом на Лестрейда. Её телефон снова вибрирует, извещая о входящем вызове. Достав телефон, она даже толком не всматривается в номер, однако знакомый голос возвращает её из собственных мыслей в одно мгновение.       — Мисс Мак’Аллистер, рад слышать вас в добром здравии, — наигранное радушие этого человека она чувствует даже через трубку телефона.       — Мистер Магнуссен, какая неожиданность. Чем обязана вашему звонку? — голос едва остаётся ровным, на деле хочется отшвырнуть телефон и пойти помыть уши.       — Давно не виделись, вот и решил, что нам необходимо встретиться, — Магнуссен улыбается в разговоре. Он ощущает своё превосходство над другими. Радуется, что очередная рыбка попадётся на крючок.       — Да я сегодня нарасхват! — девушка очень надеется, что Магнуссен не слышит как дрожит её голос.       — Надеюсь, вы простите мне эту вольность. Я послал за вами машину.