my
29 декабря 2023 г. в 17:07
Универмаг, расположившийся неподалёку от главной улицы, привлекает своей красотой. Со стороны может показаться, что эта постройка была возведена по меньшей мере пять веков назад: от здания веет стариной, историческим духом, гармонично сочетающимся с современностью, которая не стоит на месте. Одновременно с величественными колоннами и остеклёнными эркерами, угловые скульптуры словно приглашают всех прохожих зайти на примерку платья или сюртука семнадцатого века. Вывеска с лаконичным названием «Хиллтоп Молл» ярко подсвечена гирляндой, как и весь универмаг по периметру. Перед входом возвышается увесистый рекламный щит, вещание которого никогда не утихает. Пожалуй, это место можно по праву назвать одним из самых шумных в городе, и не только потому, что это вблизи центра, но ещё и потому, что пространство перед зданием нередко становится концертной площадкой для одиноких гитаристов и трюкачей.
Людей и правда много. Не настолько, чтобы образовывалась непроходимая толпа народу, но и не так, что можно увидеть всего пару-тройку человек. Большая часть из них — те, кто не успел купить подарки на Рождество для своих родных, друзей, любимых. На кого ни глянь — у всех в руках по пакету, и один другому рознь. Кто-то предпочитает дарить косметику или одежду, кому-то больше по душе предметы для быта, творческие подарки или техника.
— Думаешь, Джинён оценит этот тостер? — парень придерживает коробку под дном, дабы её содержимое ненароком не вывалилось. Судя по ценнику, с учётом рождественских скидок итоговая сумма выходит не сильно высокой, вполне приемлемой для подарка. Такая вещь всегда пригодится на кухне, особенно если учитывать то, что лучший друг Хёнджина не слишком любит заморачиваться с готовкой.
— Мне нравится, хорошая идея, — Феликс разглядывает характеристики прибора, отмечая соответствие между ценой и качеством. Он и сам твёрдо уверен в том, что близким друзьям и родным придутся по душе практичные подарки, особенно если их получатели давно переступили пороги совершеннолетия. Тем не менее, он знает, что в таком выборе отнюдь не силён. — Не представляю, что можно подарить Рэйчел. если для Оливии я планировал колонку, то для неё… Не знаю, ничего не приходит в голову.
— Она ведь фотографирует, так? Думаю, ей бы понравился штатив и, например, уроки по портретной фотографии, — Хёнджин жмёт плечами. Для него выбор подарков всегда равняется если не головной боли, то тем ещё страданиям. Всегда присутствует страх прогадать, выбрать то, что не понравится или чему не найдётся применение. И хоть в любой ситуации можно подарить определенную сумму, её реальная ценность будет значительно отличаться от настоящего подарка.
— Ой, точно! — юноша застывает на месте, забавно приподнимая брови и чем-то и впрямь напоминая кота, которого застали за какой-то шалостью. Только торчащих ушей не хватает для полноты картины. — Тогда так и сделаем.
Тележка издаёт стучащий звук, пока ведьма и фамильяр следуют за ней. Помимо техники, в списке покупок ещё затесались дополнительный набор формочек для выпечки в виде ёлок и звёзд, две новые гирлянды с атмосферными лампочками, несколько пакетиков со специями и свежие травы в упаковке. Стоит ещё купить продуктов домой, так как паста закончилась, а всё молоко ушло на вчерашние блины. Феликс, будучи не против выпить чай, ещё долго казался расстроенным, так как остался без своей дозы капучино. Хён, конечно, предложил ему взамен молочный улун, но тот наотрез отказался, топя своё горе в чёрном чае с бергамотом.
Гуляя между рядов с самым разным праздничным декором, иной раз задумываешься о том, чтобы купить очередную мелочь. Гирлянды со снежинками, снежные шары, красивые подсвечники и диффузоры с ароматом рождественской ярмарки — вроде бы не преследуешь цели купить, но порой спонтанные покупки подобных украшений очень даже хорошо вписываются в интерьер и создают ещё больше необходимой атмосферы. На полках столько всего, что даже не знаешь, куда обратить внимание первым делом: поющие фигурки лепреконов и добродушные Санта Клаусы с их «хо-хо-хо» спустя пару минут уже начинают надоедать, а магазинные ёлочные игрушки слишком однообразные и совсем непривлекательные. Однако то, что никогда не выйдет из моды и не устареет — свечи.
Запах мандаринов в сочетании со сливочным какао парой единогласно признаётся странным, так как цитрусовая кислинка совсем не подходит мягкости молока. Хёнджин, открывая следующую жестянку с воском внутри, приятно удивляется, шумно втягивая носом аромат и одобрительно хмыкая:
— Пахнет, как пряничный домик с ванилью и орехами, — он протягивает свечу младшему, чтобы и тот дал свою оценку. Когда Ликс принюхивается, то сперва чувствует одну корицу, к которой позже примешиваются остальные добавки. В плане запахов он не слишком предвзят, но и неприхотливым назвать его нельзя. Впрочем, как и его возлюбленного.
— Не знаю, хён. Мне эта больше нравится, — фамильяр чуть морщит нос и огорчённо опускает уголки губ вниз, что на самом деле выглядит невероятно мило. На его ладонях укрылась свеча другой фирмы, без упаковки, в стеклянном стаканчике, но с декором в виде то ли сахарной пудры, то ли снега, которую он даёт на оценку старшему.
— Пирог? С корицей? И-и... Апельсин? — предполагает ведьма.
— Почти, — Ли мотает головой, вчитываясь в состав на дне свечи. —Тут ещё яблоки и, вроде бы, карамельный топпинг, — за этим следует вздох. — Звучит, конечно, ужасно сладко, но по запаху вроде бы ничего?
— Согласен, мне тоже нравится, — запах свечи не слишком навязчив, но отлично чувствуется, да и сама она выглядит весьма привлекательно. Простая, с незаурядным дизайном, но сочетание и правда рождественское. — Берём?
— Однозначно.
Взяв на пробу несколько свечей традиционных форм, оба сошлись на мнении, что хорошо бы купить новый плед. Обоим также не помешали бы свитера: всё-таки они уже давно обсуждали своё желание быть в парных вещах на Рождество. Смотреть на ценники совершенно не хочется, да и как таковой нужды в этом нет, потому что шанс совершить такие покупки выпадает совсем нечасто, из-за чего деньги удаётся сохранить. Да и в целом, так как вопрос бюджета у них никогда не стоял остро, они продолжают относиться к цифре на счету с равнодушием, особенно если учесть, что за окном самая волшебная пора года, а по календарю приближается один из самых важных праздников. Хочется позволить себе быть счастливыми и делать то, что велит сердце.
Хёнджин подпевает какой-то попсовой песне, играющей из колонок универмага, пока Ли проводит пальцами по его ладони, тем самым прося взять его за руку. Старший, не раздумывая, делает это, улыбаясь и мимолётно целуя своего фамильяра в макушку. Ёнбок ожидаемо смущается, заставляя улыбку Хвана растянуться ещё шире, слегка обнажая дёсны.
Совместные походы по магазинам для них уже давно стали подобием некого ритуала, который стабильно соблюдается как минимум раз в неделю. Это даже необязательно должен быть поход за покупками, куда чаще — просто молочные чаи с тапиокой или чашка кофе за столиком и обсуждениями обо всём и ни о чем одновременно. Хёнджин любит чувствовать присутствие младшего рядом: для него это как стопроцентный гарант того, что всё хорошо, что сам Феликс в порядке. Он никогда не скрывал значимость физического контакта для него, ведь иначе ощущение одиночества в его душе добирается до самых тайных её уголков, вызывает некоторую апатию и невыносимую тоску. Порой в голове возникает навязчивая мысль о том, что Ликс для Хёнджина — стена, и стоит ему отойти, как вся непоколебимость Хвана разрушится подобно разбитой вазе.
— Хён!
— Да, кот? — такой родной, голос младшего прогоняет рой ненужных раздумий и как будто окутывает своим теплом. Хёнджину нравится думать, что это чувствуется именно так.
— Госпожа Ан! Я хочу подарить ей тоже что-нибудь… Всё-таки она сильно помогла мне, — юноша оборачивает взгляд на игрушки из валяной шерсти. Он не уверен, какого размера должен быть подарок, да и что именно это будет, но точно знает, что он мог бы и не ощутить рождественского чуда, если бы не эта женщина.
Госпоже Ан чуть за пятьдесят, она живёт в соседнем доме от ведьминого бунгало. Больше всего ей нравится ухаживать за растениями и наслаждаться жизнью вместе со своими двумя спутниками — ленивыми котами Тао и Шеном. Феликс познакомился с ней практически случайно: женщина первой нанесла ему визит с достаточно нестандартной просьбой. Уже почти год парень занимается растениями, ухаживая за ними и оберегая свой сад, совсем как хранитель флоры, поэтому своих собственных малышей у него достаточно много: начиная от хризантем и заканчивая пышными кустами ярко-жёлтых форзиций. Именно поэтому было вполне ожидаемо, что рано или поздно кто-нибудь захочет узнать о том, как же фамильяру удаётся так умело выращивать цветы. Ёнбок хорошо запомнил соседку по ярко-красной помаде, которую она наносила каждый день, даже если выходила полоть грядки. Это не могло не удивлять.
Женщина оказалась не только прекрасной слушательницей, но и мудрой советчицей. Поначалу их разговоры затрагивали лишь её пушистых компаньонов и то, как ей хорошо живётся без замужества, но позже перетекли в обсуждение философии одиночества и трудностей отношений. Ли и сам до конца не понимает, почему вдруг с такой лёгкостью доверился госпоже Ан, но ни разу не пожалел. Она всегда давала ему пищу для размышлений и делилась немалым жизненным опытом, а это, в свою очередь, заставляло взглянуть на жизнь под другим углом. Юноша смог сделать шаг навстречу преодолению своего прошлого, да и до сих пор разбирается в себе, только уже самостоятельно.
— О, конечно, давай, — Хёнджин вспоминает женщину, что как-то покупала зелье от всевозможных вредителей растений, позже принеся пару сочных плодов с грушевого урожая. Парень рад, что она помогла младшему распутать клубок из непрекращающейся тревоги и апатии, поэтому с их стороны было бы вежливо сделать небольшой презент.
— Может купить что-нибудь для Тао и Шена? Корм, например, — Ёнбок на секунду призадумывается. — Я бы хотел увидеть их снова. Поверь, они ужасно милые!
— Одного поля ягоды, — со смехом отзывается Хван, кладя руку на макушку младшего и мягко взъерошивая пряди. Тот жутко не любит, когда ему портят укладку, но всегда прощает подобное панибратство своему парню. В качестве извинения возлюбленный оставляет чмок в темечко, а затем быстро клюет в щёку. — Может занесёшь ей комнатный фикус? Или лучше мугунхва? Они вечно болтают не по делу, так ей хоть скучно не будет.
— Хён! — негодующе восклицает младший, давая тычок тому локтем. — Мы не отдадим их, они мне нравятся. Лучше посмотрим какой-нибудь китайский чай.
— Как скажешь, чудо.
Кажется, они тратят еще не меньше полутора часов, чтобы обсудить и всё-таки выбрать оставшиеся подарки. Помимо всего, домой отправляются две бутылки молока, булочки с маком и корицей, хлеб, глазированные сырки и смесь замороженных овощей с рисом. Всё же поужинать чем-то нужно, а большая часть продуктов, которая завтра пойдёт на скромный праздничный стол, уже куплена. Рождество они планируют провести скорее как романтичный день, посвящённый только друг другу, поэтому чего-то грандиозного ожидать не приходится. Праздник сам по себе будет особенным, ведь пара будет вместе, в уютной атмосфере, со вкусной едой и любимыми фильмами.
На часах, висящих на украшенном фонарном столбе, девятнадцать часов и тридцать две минуты. В предпраздничной суете невольно замечаешь, что время ощутимо ускоряет свой шаг, и это не может не удивлять. Хёнджин мысленно задает себе вопрос о том, что же он успел сделать за сегодняшний день, раз он так быстро движется к своему завершению. Утром вместе с Ликсом они оба раздавали последние заказы и полностью закончили перестановку в связи с поступлением нового товара. В какой-то момент он даже потерял значение фразы «Счастливого Рождества!» — настолько часто она звучала из его уст. Всё же и правда хочется, чтобы это Рождество было как никогда счастливым, потому что год, вопреки всеобщим надеждам и ожиданиям, оказался сложным, особенно в моральном плане. Однако, пока всё складывается как нельзя лучше, нет смысла думать о плохом.
Ведьма заставляет младшего заново надеть шапку и поплотнее завязать шарф, дабы тот точно не замёрз. После того, как они передали пакеты с покупками гномам-доставщикам, идея прогуляться пришла в голову спонтанно: всё-таки они оба хотели сразу направиться домой, чтобы отдохнуть после насыщенного дня. Но желание пройтись вдоль городской реки, когда вокруг относительная тишина, и только хлопья снега рассекают неподвижный воздух, в итоге победило. В руках Феликса и Хёнджина — по стакану рафа, у одного с карамелью, а у второго с миндалём, пока свободными они обхватывают ладони друг друга. Оба молчат, но каждый осознаёт, что на самом деле рядом с возлюбленным и молчание оказывается до жути комфортным. Почему-то все навязчивые мысли просто испаряются из головы, как будто их отгоняет сам факт чужого присутствия. Точнее, очень даже родного. Ёнбок дышит полной грудью и чувствует, как каждая клетка его тела обретает долгожданное спокойствие, как усталость, накопленная за весь день, медленно исчезает. Хочется улыбаться от осознания того, что то самое «хорошо», о наступлении которого все вокруг так долго твердили, наконец наступило.
В какой-то момент Хёнджин останавливается, деликатно отпускает руку юноши, по привычке мимолетно оглядываясь по сторонам. А затем, не давая Ли ничего спросить, делает шаг вперед и тянется к губам любимого, накрывая их своим теплом. Чужое сердцебиение ускоряет свой ритм, и это слышно даже без телесного контакта. А может, на самом деле это сердце самого Хёна, он не знает. Его ладонь мягко ложится на подмёрзшую щёку младшего, после чего скользит на шею. Фамильяр чуть дергается от неожиданного холода, но и не думает отпрянуть, только по инерции поднимается на носочки, чтобы поцелуй был наиболее удобным.
Казалось бы, спустя столько времени отношений и совместной жизни все ощущения от близости давно должны были притупиться, как привыкли считать многие. Но в случае с этими двумя порой складывается впечатление, будто бы они сами создают свои правила. Всё внутри Хвана в очередной раз переворачивается: где-то внизу живота начинает приятно тянуть, а глаза заслоняет лёгкая пелена, когда младший невесомо опускает свободную ладонь на грудь своего старшего, слегка прикусывая его нижнюю губу. В поцелуе нет никакого намёка на эротику, скорее это тело ведьмы так и не привыкнет к прикосновениям парня и не научится реагировать менее бурно. Впрочем, как бы Ликс не пытался вести игру, он сам абсолютно такой же: с подрагивающими коленями и сбитым дыханием.
— Я люблю тебя, — в голосе Хёнджина появляется лёгкая хрипотца, но он быстро прокашливается и распрямляет плечи, делая последний глоток своего кофе и окончательно допивая его. Кольцо на его пальце заметно поблёскивает в свете уличного фонаря, тем самым будто бы всему миру заявляя, что парень занят.
— И я тебя люблю, — щёки младшего кажутся ещё более румяными, и остаётся только догадываться: это от поцелуя или от минусовой температуры. Он вновь берёт старшего за руку, прильнув к его боку и положив голову на плечо. Стоять долго не получится: слишком легко простыть, да и они собирались пройтись, поэтому надо продолжить прогулку.
По прошествии времени такие моменты больше не кажутся неловкими. Самое главное то, что они успели обнажить друг перед другом свои души, а значит, стесняться им больше нечего. Тишина, ещё какое-то время висящая над ними, уже не воспринимается как нечто дискомфортное и напрягающее. Они думают обо всём и ни о чём сразу, слышат лишь тихий скрип снега под ногами и растягивают губы в едва заметной улыбке, чувствуя наслаждение жизнью. Всё же не зря в мире существует понятие баланса, когда количество негатива равняется количеству позитива: теперь о всех тех мгновениях, когда пара была готова сдаться и опустить руки, думается как-то иначе. Именно они, их совместное преодоление в конечном итоге сделали ведьму и фамильяра счастливыми. Их внутреннее пламя больше не похоже на затухающую свечу: теперь это полноценный костёр, в котором дотла сгорают отчаяние, боль и тоска.
Согласно гримуару Хвана, сочельник в этом году отмечается звездопадом, что само по себе является редким явлением. Несмотря на то, что в городе обычно звёзды видны слабо, этой ночью небо ясное, глубокого тёмного цвета с бессчётным множеством ярких огоньков на нём. Какие-то звёзды светят ярче, какие-то выглядят больше других, а какие-то напоминают размытые образы, которые каждый человек трактует для себя по-своему. Неизменно одно: это всё то же небо, что и было год, два, десять назад. Именно оно объединило двух парней ещё до того момента, как они нашли друг друга. Есть что-то символичное в том, что и Феликс, и Хёнджин могли когда-то одновременно высматривать созвездия, не имея ни малейшего представления о существовании друг друга, а теперь не помнят жизни до их встречи.
— Хён, а где Большая Медведица? — Лиусердно рассматривает ночное небо в поисках хотя бы одного созвездия, но звёзд оказывается так много, что он из раза в раз сбивается с мысли.
— Я не знаю, Ликс, — задумчиво отвечает Хван, следом поднимая голову наверх. — Я совсем ничего не смыслю в астрономии.
— Ничего, — юноше на самом деле совсем неважно расположение этой Медведицы, да и в целом любой звезды. Всё это кажется очень интересным, но таким сложным, что и пытаться не особо хочется.
— Ты моя звезда, об остальных мне знать и не нужно, — и затем нежный поцелуй у виска.
Должно быть, если бы силу их любви можно было преобразовать в тепло, то её бы хватило, чтобы весь город ещё долгое время не знал зимы. Несмотря на то, что на улице морозно, что снег переливается разными цветами, а лёд сковывает некогда бурную городскую реку, всё это никак не влияет на жар, разливающийся в груди. При взгляде на младшего, Хён чувствует, как этот жар только усиливается, как перехватывает дыхание, а в глазах застывает легко читаемое восхищение. Кажется, Феликс словно расцвёл, распустился, как тот первоцвет по весне, что скрывался под плотным слоем белоснежного одеяла. Но теперь, когда ему удалось вырваться из плена, он дышит полной грудью, улыбается искренне, не боится мелких трудностей и наконец заботится о себе. Единственная и бессменная установка: если Ликс счастлив, то счастлив и его хён.
Первым падающую звезду замечает Хёнджин. Её падение скорее похоже на мимолётное виденье: настолько быстро она двигалась. За такое время не то что желание не успеешь загадать, да и в целом осознать, что произошло, не всегда возможно. И всё же, когда Хван окончательно убеждается, что это и правда падающая звезда, то загадывает не задумываясь, будто давно уже решил, каким будет его желание. Ёнбок тоже старательно всматривается в бескрайнее небо, его мысли занимает что-то отдалённое, нечто своё. Он выглядит даже слишком сосредоточенным, отчего старший чуть посмеивается и треплет его по шапке на голове. Взгляд младшего смягчается, и теперь он отражает такую же улыбку.
— Не смотри так, а то звёзды напугаешь, — ведьма забирает пустой стаканчик из чужих рук и делает пару шагов в сторону скамейки, выбрасывая его и свой в мусорную урну. Всё-таки за столько времени и кофе уже приобрёл свою конкретную ассоциацию: раф выбираешь для прогулок и уютной атмосферы, латте и капучино сгодятся для посиделок в кофейне и разговоров о настоящем, терпкий американо намекнёт о трудностях, которые обязательно решатся в скором времени. Так или иначе, кофе универсален, и в то же время до безумия вкусен.
— Я пытаюсь найти самую яркую звезду, — оправдывается младший, натягивая шарф до самого носа. Подхватив возлюбленного под локоть, он вновь предпринимает попытку отыскать нужную точку среди чёрного полотна.
— Прости, кот, у меня нет с собой зеркала, так бы я тебе дал, — довольный собой, Хёнджин драматично вздыхает, тут же уворачиваясь от возмущённого шлепка ладонью. Ли всегда пытается скрыть своё смущение за злостью, но на самом деле у него ещё ни разу это не получилось убедительно. — Эй! Вообще-то я говорю тебе исключительно прав…
— Смотри, хён! — перебивает парень, взбудоражено указывая пальцем куда-то в небо и замирая. — Звезда!
Феликс ребячлив и непосредственен, в своём поведении иногда напоминает ребёнка. Он любит бегать по лужам в ботинках с низкой подошвой, ловить ртом падающие снежинки, пускать мыльные пузыри в попытке надуть один большой, собирать букеты из кленовых листьев и прыгать в опасной близости от люков. Все эти мелкие детали делают Ёнбока именно тем, кого Хёнджин знает уже не первый год, кем восхищается и кого любит. Даже если для кого-то всё это покажется странным, то ведьма не будет отрицать, что их пара никогда и не была нормальной. Обычными быть слишком скучно, особенно когда можно просто быть собой, не задумываясь о том, что вдруг подумают другие. Человеческая жизнь слишком коротка в сравнении с многомиллионным существованием звёзд — значит, её нужно прожить так, чтобы потом было что вспомнить.
Хван заводит руку в карман и достаёт оттуда маленькую коробочку, украшенную тонкой ленточкой, и чувствует, что уже подошёл тот самый момент. Пускай до наступления рождества остаётся еще пара часов, само время не столь важно, сколько сам подарок и его значение.
— Ликс, — несмело начинает Хёнджин, слыша ускоряющийся ритм сердца в собственных ушах. Он дарил подарки уже бесчисленное множество раз, но до сих пор трепещет, находясь рядом со своей любовью. — Раз уж мы стоим под этим звёздным небом... Я бы хотел, чтобы ты принял то, что я тебе сейчас дам.
— Да, хён, — Феликс волнуется: это отчётливо слышно по его севшему голосу и скованной позе. Он чувствует, как ноги буквально врастают в землю, не давая пошевелиться.
Старший открывает коробочку аккуратно, стараясь вернуть чувствительность своим рукам, и не только из-за холода, а из-за волнения тоже. Внутри, на маленькой подложке, оказывается скромный кулон в виде снежинки, сверкающий под фонарным светом. Для Хвана этот кулон стал символом их первой встречи, тогда, в самый холодный день в году. От камней в украшении исходит лёгкое свечение, заставляя Ликса восхищённо выдохнуть: подвеска ощущается тепло, будто маленький источник огня, обволакивая и даря жар. Хёнджин успел заговорить её, поэтому это самое тепло на самом деле не случайно. Ведьма защёлкивает волшебный кулон на тонкой шее своего парня, оставляя там же мягкий поцелуй и обнимая со спины.
— Теперь эта снежинка будет согревать тебя, — Хён напоследок осторожно касается её губами, мягко опуская на тонкую кожу. — С наступающим Рождеством, любовь моя.