Драма

Я могла изображать на сцене любовь, которой не знала, но не могу делать это теперь, когда любовь сжигает меня, как огонь. Оскар Уайльд. Портрет Дориана Грея

Большая стрелка часов дрогнула и сместилась на двенадцать. Кто мог предположить, что ведущий опоздает практически на час, застряв в пробке в самом центре города. Сухопарая женщина, представившаяся как Мао Аихара, извинялась без остановки последние минут двадцать и просила подождать ещё немного. Она слишком давно работает в шоу-бизнесе, чтобы начать ценить и своё, и чужое время. Тем более, когда гости настолько известные молодые люди. Они смущённо отбилась от настойчивой вежливости, убеждая, что обязательно дождутся радиоведущего и с радостью проведут эфир без какой-либо обиды. — Тебе стоит позвонить и предупредить. Токия очень хорошо мог сложить два плюс два, чтобы понимать многое без озвучивания этого вслух. В их вчерашнем диалоге не звучало ни время репетиции, ни тот факт, что с ними будет третий лишний. Но Масато нервно оглядывался на часы каждые несколько минут и не отпускал из рук смартфон, словно с минуты на минуту ему должны были позвонить и сообщить о чем-то важном, говорили сами за себя. — Надо попросить Нанами встретить и провести с учителем время. Парень лишь кивнул, соглашаясь с решением. Масато не делился с ним как проходит работа над пьесой, но окольными путями до него доходили фразы о некой суровой женщине — Ясу Фукуда. Он слышал о ней много спорного, но хорошего в большей степени. Поэтому сегодняшняя встреча была ему так интересна. Всегда любопытно сколько достоверной информации остаётся, проходя через «сломанный телефон» человеческих недомолвок. Токия не называл своих друзей сплетниками, но слова Масато проделали долгий путь от него самого к Дзингудзи, от Рен к Сё, а тот рассказал всё Иттоки, который в последствии ураганом влетел к ним в комнату со словами «Ты представляешь…!» Хидзирикава что-то сбивчиво объясняет Нанами на том конце провода, прикрыв рот ладонью, чтобы их разговор не ушёл дальше, а после благодарит девушку не меньше пяти раз точно. Она не задает лишних вопросов и не пытается узнать больше, чем ей хотели рассказать. За это певец благодарил её от всего сердца. Меньше всего хотелось пояснять всю ситуацию от начала и до конца. ххх Ясу за последние два часа успела пожалеть о своём поспешном решение не один десяток раз. Вторая подряд сигарета не успокаивала дрожащие руки, а только сильнее заставляя переживать не пожелтеет ли ногтевая пластина от такого потока никотина. Вчера она поддалась эмоциям и слишком красивым глазам Масато. Умел этот хитрец в нужные моменты подрубать обаяние и врожденный талант, о котором парень сам и не подозревал, к давлению на своего собеседника. А Ясу была обычной девушкой, которая так же, как и миллион других легкомысленных дурочек по всей стране, шла на поводу мимолетных ударов гормонов в голову. Фукуда бросила быстрый взгляд на своё отражение и нервно скривила лицо. Пальцы сами собой парой быстрых движений застегнули три верхние пуговицы рубашки. Будь это обычная репетиция или встреча, то настолько глубокое декольте не стало бы проблемой, но одна мысль, что весь день она проведет в окружении мальцов, которым лишь недавно исполнилось восемнадцать, заставляла призадуматься о монашеской робе. Где-то внутри лелеялась мечта показать себя перед друзьями своего ученика, как профессионал своего дела. Хотелось немного потешит своё самолюбие и в какой-то степени утереть Масато нос. Пусть увидит, что она тоже чего-то стоит. Телефон монотонно запиликал из недр сумки, оповещая о входящем звонке. Было неожиданно, потому что в это время ей никто звонить не мог, а через мгновение стало совсем странно, так как на экране отобразился номер Масато и его дурацкая фотография, которая получилась совершенно случайным образом. Кто знал, что во время съемки парень чихнет в самый неподходящий момент. — Я слушаю. — Доброго утра, я надеюсь вы приедете сегодня? Голос на том конце провода слегка дрожал, но все это можно было списать на волнение перед встречей. — Конечно, я уже выезжаю. Надеюсь ты меня встретишь? — Да, конечно… вас встретят. Неловкая пауза повисла на долгие тридцать секунд. Прощаться было не красиво, но и сказать было больше нечего. — Тогда до встречи. Не дождавшись ответа, Ясу сбросила трубку и убрала смартфон на прежнее место. На душе стало смутно тревожно. Ей чего-то недоговаривали или даже откровенно врали, но где именно скрывалось червиво в словах Масато было не ясно. Весь боевой настрой ушел на нет, и девушка устало присела на, потрепанную собакой хозяина квартиры, тахту. — Может перезвонить и сказать, чтобы пошел он лесом со своими недомолвками? Как думаешь? Она внимательно глянула на себя в зеркало, надеясь получить нужный ей ответ, но отражение молчало. Оно само не совсем понимало, что происходит вокруг неё. Телефон натужно трепыхался, зажатый между кошельком и упаковкой влажных салфеток, напоминая, что такси уже подъехало и давно уже её ждет. — Надо было оставаться в спорте. ххх За припыленными дорожной грязью окнами мелькали деревья вперемешку с чахлыми кустиками, которым явно не шёл на пользу весь этот выхлопной газ вокруг них. Они уже как пять минут выехали за черту города, а редкий лесок всё не заканчивался и никаких жилых построек впереди не наблюдалось. Лишь длинная полоса дороги и пыль, поднятая колесами проезжающих мимо машин. Весь вчерашний вечер Ясу ощущала себя детективом из очень посредственного бульварного романа. После получения адреса коротким сообщением, началось очень долгое и кропотливое изучения истории постройки общежития при магистратуре, биографии самого Шайнинга, директора сомнительного места учебы Масато, даже список проживающих там, без фотографий и личных данных. Вся эта информация дала примерно ничего, но внутри стало спокойней, что едет она ни в заброшку на окраине города. Машину судорожно дёрнуло от резкого торможения. В лобовом стекле виднелись витиеватые железные ворота и пост охраны. Ясу бегло всучила купюру в протянутую руку водителя и поспешила покинуть душный салон. Воздух за городом был другим. Мягкий, свежий, пахнувший травой и солнцем. Там, за высоким забором, казалось пролегал совершенно другой мир. Огражденный от смуты города и житейских проблем. Могла ли она себе позволить переступить эту черту между двумя параллельными вселенными: её и Масато? Теперь всё в голове вставало на свои места. Они две стороны одной медали. Его ещё не окунули с головой в чан полный злобных языков и ножей, которые в скором времени окажутся у тебя в спине. Хоть Ясу и сама не так давно очутилась на другой стороне сцены, но за неё и не стоял кто-то такой же значимый, как Саотомэ. В памяти до сих пор были свежи воспоминания о первых пробах и холодном липком чае, который вылили ей на голову коллеги пришедшие годом раньше, чем она сама. В тот день Ясу прорыдала больше получаса в туалете. Не было сил встать с крышки сидения, умыться и пойти плюнуть в перекошенные от зависти рожи. Хотелось разложиться на молекулы и сгинуть в пропахшем освежителем воздуха. В то время её единственной опорой стала Хонока, которая и вытащила девушку из узкой кабинки. Сидевший на посту охраны мужчины бросил на Фукуда пристальный взгляд, после сверил её данные со списком разрешений на посещение территории магистратуры. Он напоминал собой усохший апельсин с сероватой плесенью на самой верхушке. Того смотри плюнет едким соком прямо в глаз. — Можете проходить. Девушка сдержанно кивнула, пытаясь высмотреть в зелени парка хоть какой-то намёк на что-то состоящее из панелей и кирпичей. — Не забудьте покинуть территорию общежития до десяти часов. Деревья за забором оказались в разы ухоженнее, чем их дикие собратья. Было видно, как каждая веточка подстригалась под линеечку, дабы образовывать сложную композицию с тысячами таких же, как и они. А эта идеально изогнутая тропинка, словно из детских сказок. Ясу с грустью вспомнила прилежащую территорию своего общежития при академии. Стоит только пройти от входа на метров двести вперёд, как тут же натыкаешься на группку выпускников режиссёрского отделения с банками пива и дымящимися дешёвыми сигаретами. Тут же вряд ли можно было бы даже бумажку из-под конфеты, не то что уставших от учебы студентов. На фотографиях в статьях здание магистратуры выглядело менее помпезно. Эти колонны и завидки под самой крышей, зеленые ограды и идеально симметричное расположение окон на фасаде здания. — Это точно обычное общежитие, а не загородный дом европейского графа? У самого входа стоял блестящий в лучах солнца новехонький внедорожник. Своими габаритами он пугал, а тонированные стёкла не добавляли машине привлекательности. На таких монстрах якудза трупы увозят в лесополосу, а не порядочные граждане используют как обычный транспорт. Не сводя с машины глаз, Ясу проскочила внутрь и облегченно выдохнула. Ещё с малых лет мама внушала ей, что некоторые вещи стоило обходить седьмой дорогой, а этот чёрный гигант на четырёх колёсах замечательно подходил под описание этих самых опасных вещей. Плюс ко всему её не покидало чувство, что по ту сторону стекла за ней внимательно следят. Может это лишь воображение? В здании было прохладно и совсем не так вычурно, как снаружи. Несмотря на старомодные решения в экстерьере, внутри всё выглядело очень гармонично, современно и самое главное по-человечески. Никаких великолепных хрустальных люстр со свечами вместо лампочек, красных ковров на полу и громоздких картин эпохи, когда ещё динозавры бродили по земле. Ясу быстро вертела головой в разные стороны, стараясь внимательно всё разглядеть и запомнить. Она точно понимала, что никогда больше здесь не появиться и от этого только сильнее хотелось отложить в памяти любые мелочи. Запомнить, как выглядит совершенно другой мир. Она так и крутилась на месте, ошалев от всего происходящего, если бы не чья-та ладонь, что легла ей на плечо и сжала пальцы чуть сильнее, чем следовало. Вздрогнув от неожиданности, девушка оборачивается и удивленно выдыхает, забывая о том, как вообще дышать и разговаривать. — Ну привет. Словно из прошлого на неё смотрели до боли знакомые разномастные глаза. Холодной змейкой этот взгляд заползал под кожу, тревожил оголенные нервы и впивался острыми клыками в горло. Ясу неосознанно хватает знакомую руку совершенно незнакомого человека и пытается перестать дрожать от волнения. — На трезвую голову ты выглядишь совершенно иначе. Слова вышли из неё раньше, чем она даже успела подумать. Парень усмехнулся, отпуская плечо Ясу и перехватывая её ладонь своей. Ещё в ту ночь между ними осталась недосказанность, созданная её тихим побегом из клуба. Когда алкоголь перестал бить в голову, на место лёгкости пришло осознание и стыд. Она смазано поцеловала его в губы и унеслась в ожидающее её такси. Они не обмолвились и словом о своем месте работы, возрасте и даже их имена не прозвучали в скомканной знакомстве. А теперь судьба подкинула такой шанс. Очень странный и неловкий, но всё-таки шанс. — Я тебе позвоню. — Буду ждать. Он наконец отводит взгляд, аккуратно одёргивает руку из цепких женских пальцев и покидает холл, словно его ничего и не держало здесь ещё секунду назад. Ноги у Ясу не гнулись, а в голове была такая каша из обрывков образов и звуков чужого голоса. «Я тебе позвоню.» — Прошу простить, что не встретилась вас, Фукуда-сан. Когда за её спиной успела появиться миниатюрная девчушка, Ясу так и не смогла понять. Ещё секунду назад она стояла здесь одна, а теперь её уже под руку ведут в глубь здания. — Я Харука Нанами. Масато-сан немного опаздывает, поэтому какое-то время я побуду с вами. Надеюсь вы не против моей компании? Нанами улыбалась одними губами, забавно щуря глаза от яркого солнца, которое падало ей на лицо. Да и сама она была очень трогательно милой в своём голубом шемизе и с еле заметным румянцем на высоких скулах. Девушка всё задавала наводящие вопросы, а Ясу нерешительно отвечала, откровенно стесняясь сморозить несусветную чушь в присутствии такого нежного создания. Как оказалось, Харука умела делать волшебный чай из смеси трав и цветов, заинтересованно хлопать глазами даже на самых скучных историях и не задавать лишних вопросов. А ещё с ней было удивительно легко, словно общаются они всю жизнь и никак не меньше. — Но почему вы всё же выбрали работу актрисы? Фукуда отставляет чашку и опускает глаза в содержимое пёстрой посуды. На дне медленно дрейфовали крупные чаинки, вырисовывая причудливую картину и заставляя внимательно следить за тем, как они ловко сменяться местами. Она и сама точно не вспомнит тот момент, когда обычная детская мечта превратилась в реальную и досягаемую цель. Почти до самого выпуска тренировки по гимнастики не заканчивались, как и длительные чемпионаты с выездами в столицу. А после документы оказываются в руках приёмной комиссии художественной академии и её бюджетное место, вместе со спортивным будущем, забирает кто-то другой. — Я с детства грезила большой сценой. Вот и всё. Над некоторыми вещами не стоит много думать, а то после будешь только жалеть. Ты ведь поддалась точно такому же порыву, не так ли? Собеседница прячет смущенную улыбку за очередным глотком чая. Харука была идеалисткой до корней волос, но вряд ли её кто-то из знакомых мог назвать спонтанной. Но ведь что-то в тот день дёрнуло в сторону школы основанной Шайнингом, хотя уверенности в получении заветного места не было ни грамма. Она пришла на экзамен с трясущимися коленями и ворохом надежд, ведомая лишь желанием писать музыку. — Как думаешь, насколько Масато серьёзен в отношении работы, как актёра? Чашка приземляется на стол слишком громко и Ясу чуть ли не давиться во время глотка. Не получилось сдержать скепсис в своем тоне. Но Фукуда даже не старалась. Ей действительно было интересно узнать отношение его близких друзей к работе и будущему, которое выбрал для себя парень. — Фукуда-сан, Масато-сан никогда ни к чему не относиться не серьезно. И думаю работа актёра для него очень важна. Вы, наверное, совсем и не замечаете насколько он счастлив говоря о театре и о работе с вами. — Со мной? — Угу, о вас я слышала только хорошее. Так стыдно ей не было уже давно. Одно дело надумать себе и верить в это всем сердцем, что кто-то тебя явно недолюбливает, но молчит, а потом тебе кидают правду в лицо. И как теперь искренне злиться на беспросветную вежливость и учтивость? — Надеюсь, что это действительно правда. Харука хотела уже что-то ответить, но лишь беззвучно открыла рот и тут же закрыла его. Она сама от себя не ожидала такой бурной реакции после совершенно невинного вопроса. Это было на неё не похоже. Хотя Нанами понимала, что дело было не сколько в самих словах, сколько в собеседнице. Глаза Ясу не выражали ровным счетом ничего, кроме легкой скуки и усталости, и лишь в разговоре о Масато в них появлялся нездоровый блеск. Холодные скептические зелёные искры настораживали. Нанами могла поклясться, что между парнем и его учителем что-то происходило. Хотелось расспросить Фукуда-сан ещё немного и узнать причину такого поведения. Лишь слегка заглянуть за ширму из напускной отстраненности. — Ты любишь классику? Говорят, она действует успокаивающе на нервную систему и психологическое здоровье. Харука понял всё даже не дослушав до конца. Она легким движением встала со своего места и двинулась к выходу с общей кухни. А Ясу не требовалось устного приглашения пойти следом. ххх Интервью никогда не были их сильной стороной. Некоторые из них, хоть никогда и не скажут этого вслух, считали себя настоящими социальными калеками. Они между собой иногда не могли подобрать нужных слов, каждый раз бегая с поджатым хвостом к Нанами или Ичиносе. У последнего язык был подвешен не хуже, чем у самого последнего пройдохи. Остальные лишь удивленно хлопали глазами, когда Токия ловко обходит острые вопросы и выпады в сторону группы, а после переворачивает всё так, что стыдно становилось уже самому интервьюеру. «Вертишься, как уж на сковородке, » — радостно бросает после каждого удачного «допроса» Сё. А ещё был Рен, который сам мог заболтать кого угодно и засыпать до самой макушки дедовскими каламбурами, вызывающие смех лишь из-за своей подачи. Остаток группы лишь тихо завидовал и пытался почерпнуть что-то для себя, но получилось всё равно слишком неловко и скомкано. Особенно шутки. Особенно у Нацуки. — Ну что я за дурак, надо было промолчать в этот момент. Курусу судорожно хватался за голову, упираясь лбом в собственные острые коленки. И надо же было так опозориться в прямом эфире? Ведущий лишь слегка поддел тему, связанную с Хьюга, а Сё уже подскочил с места, возмущаясь, что его учитель не такой. — Не переживай ты так, думаю многие оценят твою пылкость и преданность к Хьюга-сенсею. Синомия успокаивающе гладить друга по спине и продолжает болтать уже о чём-то другом, тем самым пытаясь отвлечь страдальца от самобичевания хотя бы на время. Рен усмехается про себя, нетерпеливо теребя рыжий локон собственных волос. В компании не один единственный Токия умел наблюдать и складывать факты, как маленькие частички огромного пазла. И теперь он с нетерпением ждал возвращения в здание общежития и своими глазами увидеть то создание, что мучает его друга не первый месяц. В сознании парня Ясу Фукуда менялась от истории к истории: вот она обворожительная высокая блондинка, через неделю вместо неё перед глазами стоит мелкая злобная девчушка, проходит день, и она снова загадочная нимфа, повелевающая искусством театра. А Масато переживал дикие кульбиты всех органов внутри себя. Опоздать на целых два часа! Его конечно не съедят со всеми потрохами прямо на месте, но могли припомнить чуть позже, когда он совсем забудется. Нанами ему не звонила и даже не слала никаких тревожных сообщений, что не могло не радовать. В конце концов характер Ясу был совсем не сахар, а скорее очень пересушенное печенье. Вроде вкусно, но сломаешь всё зубы пока попытаешься распробовать. Чем ближе они подъезжали к общежитию, тем сильнее волнение охватывало всех находящихся в машине. И не ясно кого потряхивало сильнее Масато, который даже сидеть уже не мог, или же находящихся вокруг него друзей, переживающих о резкой бледности его лица и сбивчивом дыхании. Иттоки открывает дверь, когда они плавно тормозят, и резво выпрыгивает на ровную гранитную дорожку, щурится от яркого солнца, пока его коллеги медленно выплывают из душного салона. Хидзирикава старается выглядеть спокойно, но ноги совсем не гнулись под тяжестью собственного тела. Надо было скорее встретиться с Ясу. Увидеть собственными глазами, что всё просто замечательно и зря он мучил себя тревогами и глупыми догадками. — Давай поспешим. Он смотрит на лицо Дзингудзи и видит безудержный интерес в глазах вперемешку с нетерпением. Масато в надежде на поддержку переводит взгляд в сторону Ичиносе, но тот самый смотрит на него в ожидании приглашения помчаться со всех ног на репетицию. Окружен и совсем скоро будет сломлен. — Кто-то приехал? Отоя материализуется совсем рядом, тем самым завершая получившееся кольцо вокруг сгорающего от стыда парня. — Угу, учитель Масато. Общее монотонное «О-о-о» было столь неожиданное, что Хидзирикава мысленно пожалел о своём существовании не в теле какой-нибудь маленькой черепахи. Можно было бы спрятать голову в панцирь и просто переждать весь этот сюр в безопасном месте. — Тогда чего мы стоит тут? — Правильно, не красиво заставлять ждать! Его подхватывают с двух сторон крепкие руки, явно принадлежащие Дзингудзи и Синомия, и тащат волоком в дом под одобрительное перешёптывание всех остальных. И когда его личная жизнь стала достоянием всей группы? Они идут на звук знакомой музыки, точно зная, что никто кроме неё не может так играть, чтобы их сердца в унисон отзывались как по команде. Масато уже окончательно обмяк и смирился со всем происходящим. Знал, что так будет и от этого никуда не деться. Он бы поступил абсолютно точно так же. Остановка около общей гостиной и гробовое молчание, только мелодия их первой совместной песни льется за закрытой дверью. — Вперед, Масато-кун, мы за тобой. Он и идет. Открывает створку двери, бесшумно заходит внутрь и внимательно смотрит по сторонам. Первой в глаза бросается знакомая узкая фигура Нанами. Она сидит к нему так, что видно лишь её идеально прямую спину и мерно покачивающиеся в такт движениям волосы. А рядом в пол-оборота сидит Ясу вытянув ноги во всю длинную и внимательно следящая за движениями пианистки. За ним образовывается толпа жаждущих увидеть в живую предмет споров и догадок нескольких недель. К сожалению Дзингудзи, Фукуда не была ничем из всех вариантов в его голове. Далеко не высокая блондинка, промахнулся с цветом волос, не мелкая настырная пигалица, она действительно походила на все свои двадцать три года, да и нимфой её не назовешь. Небрежно уложенные волосы, длинные ноги в узких джинсах и свободная рубашка, застегнутая под самое горло. Ясу бросает заинтересованный взгляд в их сторону и тут же вновь отворачивается к скользящим по клавишам ловким пальцами Нанами. — Спасибо за компанию, Харука. Мне было очень приятно провести с тобой время. У тебя действительно талант, так что не пренебрегай моим советом. Нанами смущенно улыбается и проговаривает что-то одними губами, чтобы это слышала только она и её собеседница. Они смеются, а Масато совсем перестает понимает суть происходящего. Его самый страшный кошмар и самое потаённое желание вдруг исполнились. Сидят в паре сантиметров друг от друга и мило хихикают, пока внутри него всё начинает ломить из-за странного потока чувств. Как земля с небом соединилась, не иначе. — Оставайтесь с нами на ужин. Нам будет очень приятно. — Да нет, не хочу вас смущать своим присутствием. Фукуда неловко отмахивается от предложения, вставая с насиженного места. Надо было поскорее покинуть комнату, а то так её и с ночевой оставить могут. — Отличная идея. Нам всем будет интересно послушать про вашу с Масато работу. Ясу высматривает своего палача и видит нагло ухмыляющееся веснушчатое лицо. Таких пижонов ей ещё не приходилось встречать. Идеально выглядящие волосы, лицо без единого недостатка и, о боже мой, эта рубашка, расстёгнутая настолько сильно, что казалось стоило её хозяину только наклониться чуть вперед и весь мир мог лицезреть прячущиеся за тканью соски. — В этом случае буду рада с вами отужинать. Голос скрипит и еле уловимо вибрирует от злости и неловкости. Нерадивый Масато быстро опускался в списке бесящих её людей на третье место, а на пьедестал «почёта» резво забирается хитрющий рыжий лис с неприлично большим вырезом. ххх Репетиция закончилась лишь после того, как за окном наступил полный сумрак. Всё могло завершиться намного раньше, если бы не постоянно появляющиеся в дверном проёме непрошенные зрители. Даже Харука, поддавшаяся здоровому человеческому любопытству, мелькала своей яркой макушкой с завидной частотой. Актрису это забавляло. В театре никому не интересно, как идет подготовка к новым постановкам. Лишь бы их не трогали и на этом спасибо. — Большое спасибо за сегодня. Это был бесценный опыт. Масато с Токия, как по команде, совершили поклон на все девяносто градусов. От этой затеи, с совместной отработкой сцен, они не ждали ничего хорошего, но звезды сложились в их пользу. Ясу была спокойна, собрана и тактична. Мягко исправляла ошибки и показывала нужное направление. Девушка всё так же кидалась колкостями, только делала это с меньшим энтузиазмом и скорее для какой-то галочки в собственном списке дел. Масато это настораживало. Может она так сильно была разочарована его опозданием, что решила сохранить всю злость до их встречи без свидетелей? Но всё же не было на её лице обиды или недовольства, лишь небольшая усталость и желание поскорее прилечь. — Эй, заканчивайте скорее, все вас ждут на ужин. В животе Ясу что-то утробно заурчало. Если раньше она ещё помышляла отказом от «семейных посиделок», то сейчас собственный организм не позволил бы ей покинуть здание с пустым желудком. Было шумно, весело и легко. Всегда заметно, когда люди долгое время проживают под одной крышей, вместе трапезничают и делят все житейские проблемы пополам. За этим огромным столом именно так и казалось, что живут эти люди бок о бок уже не один год. Общие шутки, воспоминания и мелкие традиции. Фукуда завидовала по белому. Она живет одна больше пяти лет и не представляет каково это — сожительствовать с кем-то. Ей когда-нибудь хотелось бы попробовать выйти из зоны личного комфорта и открыться, для себя самой, с другой стороны. Потому что старая «она» её порядком выводила из себя. — Фукуда-сан, вы обязательно должны мне помочь с моей ролью. Сё довольно улыбается и заталкивает в рот очередную ложку с овощами. Ясу смешно и неловко одновременно. Когда на неё успели повесить ярлык учителя всех начинающих актеров кино и театра? Ей бы кто дал совет, как лучше начать работать. — Но уже не сегодня. «Но надеюсь, что когда-нибудь.» ххх Провожать её до такси вызвался Масато, отмахиваясь от навязчивого общества всей группы с Нанами на перевес. О каком серьезном разговоре может идти речь, когда вас окружает болтливая толпа? — У тебя замечательные друзья и композитор ваш… Она чудесная девушка, следите, чтобы никто её не украл. На улице слишком душно для позднего вечера и Ясу расстегивает три верхние пуговицы, давая слабому ветру пройтись по шее прохладными пальцами. Масато бросает быстрый взгляд с лица учителя чуть ниже, а через секунду стыдливо отворачивается. Он всё же увидел то, чего ему видеть не следовало. — Сегодня я задала очень важный вопрос и получила очень интересный ответ. Заинтриговала? Парень слабо кивает, судорожно проглатывая ком в горле. Ясу напугала его не на шутку. — Я спросила о серьёзности твоих намерений по отношению к работе. Думала, что услышу о том, насколько незначителен твой труд в нашем коллективе. А получилось совсем наоборот. Харука так яростно доказывала мне, что ты действительно настроен решительно в отношении театра, что я сама в это поверила. И в твою искренность, и в твои возможности. Они останавливаются у самых ворот, и Фукуда замолкает. Она щурить глаза от света фар стоящего неподалеку такси, улыбается, словно собирается с силами договорить до конца. — Ты действительно достоин своей роли. Ясу скрещивает руки на груди, ожидая реакции, а Масато лишь улыбается. Все переживания ушли прочь, оставив вместо себя легкую усталость и спокойствие. Он слишком сильно себя накручивает. — Я буду стараться. — Ты уже отлично поработал. Никаких прощай, только мимолётный взмах рукой и торопливый шаг к ожидающей её машине. Уши горели диким стыдом за такую чрезмерную сопливость. Так хотелось сказать что-нибудь грубое в конце, чтобы, не дай господь, Масато не подумал, что она окончательно растаяла. Но так оно и было. С появлением этого мальчишки на пороге театра весь её стержень, состоящий из грубости и насмешек, покрылся трещинами и вот-вот должен был рассыпаться на мелкие осколки. Слишком идеальный, чтобы даже сметь подумать о чем-то вульгарном в его сторону. В груди томительно ныло. Ей надо было сказать что-то ещё. Наверное, извиниться в сто первый раз или сказать какой Масато замечательный человек, а может даже крепко обнять его на прощание. Без намеков и пошлости. Навязчивая мелодия глухо зазвучала с самого дна сумки. За грудиной неприятно кольнуло, когда на экране появился неизвестный номер. Было слишком поздно для звонков от знакомых. Да и кто ей будет звонить в такое время? Она нажимает на «принять вызов» и тихо вздыхает. — Я слушаю. — Я же обещал позвонить. Вся кровь прилила к щекам так сильно, что казалось её кожа на лице расплавиться в считанные секунды. — Не ожидала, что так скоро. Ясу Фукуда. Приятно познакомиться. — Ранмару Куросаки. Абсолютно взаимно.