Драма

Влюблённость начинается с того, что мы обманываем себя, а кончается тем, что мы обманываем другого. Оскар Уайльд

Тошнило Ясу долго и упорно. Казалось, что спазмы наконец отпустили её измотанное тело, но стоило только выйти из ванной комнаты и новый приступ рвоты гнал обратно. Ей было стыдно и неловко, ведь Масато всё это время сидел с ней: держал спадающие на лицо волосы, гладил по напряженной спине и носил стакан за стаканом с тёплой водой, даже помог почистить зубы, когда тошнота окончательно отошла от горла. Они всё так же сидели в ванной, практически валясь на холодном кафеле и крепко державшись за руки. Фукуда говорили обо всём, что могло только в голову прийти. Рассказала о упущенных возможностях и своих ужасных отношениях в прошлом. Ей было так всё равно, что о ней мог подумать лежащий рядом Масато. - Я понимаю вас. Девушка переворачивается на бок, чтобы видеть лицо юноши перед собой. Всё такое же идеально холодное с чёткими линиями подбородка и аккуратного носа, словно выточенное под холодными струями близнецов-водопадов Рюсэй и Гинга. Классическая японская красота, собранная в одном человеке, только вот она сама далеко не Ямато Надэсико. - Я тоже многое упустил, когда ушёл в музыку с головой. Свою семью, возможности. С Мэй мы видимся слишком редко. Все фотографии из её жизни мне присылают учителя и слуги. Даже на день рожденье не получилось приехать, хотя она очень сильно просила. Голос его дрожит, потому что стыдно сознаваться в чём-то настолько личном. Он не рассказывает это никому, молча несёт свои переживания тяжелым грузом на спине. У всех свои скелеты в шкафу, и юноша это понимает слишком хорошо. «Не доставляй другим неприятности,» - говорил отец каждый раз, когда маленький Масато в слезах прибегал к нему в кабинет. Он ещё в детстве понял, что лучше держат свои проблемы рядом с собой, не вываливать их ворохом на близких людей. Главное не доставлять неприятности. - Ты же отличный певец и актёр, так что не думай о том, что могло быть, если бы ты поступил по-другому. Живи здесь и сейчас. Как говорилось в Кунг-фу Панда: «Прошедшее забыто, грядущее закрыто, а настоящее даровано.» Ясу многозначительно поднимает палец вверх, а Масато смеётся. Сегодня он видел многое, но учитель, цитирующий мультфильмы, было чем-то совсем нереальным и комичным. Тем более, лицо её было настолько серьёзное, что сдержаться не было сил. - Я тебя успокаиваю, а ты ещё смеёшься надо мной? Тогда тебе придется молиться о пощаде. Фукуда пытается сделать грозную гримасу, когда одним лёгким движением садиться на юношу сверху и безжалостно начинает щекотать. Об этой небольшой слабости она узнает совершенно случайно, когда касается его бока во время репетиции и парня практически всего пробивает дрожь. Он отнекивался, ссылаясь, что это было от неожиданности, но все аргументы разбиваются в хлам при повторной попытке девушки дотронуться до чувствительной зоны, Масато сдавленно фыркает и сдаёт себя с потрохами. Хидзирикава пытается скинуть с себя учителя, но она слишком крепко обхватила ногами его бедра. Юноша безуспешно ловит чужие запястья, отчего Ясу гаденько хихикает, забираясь холодными пальцами под рубашку. Перед глазами всё плывёт от подступивших слёз, и Масато уже готов сдаться, потому что смеяться уже нет сил. И вся ситуация была настолько смущающей, что хотелось спрятать красное лицом подальше от этих насмешливых зелёных глаз. Она отвлекается лишь на секунду, и юноша успевает поймать учителя за юркие ладони, заведя их себе за голову, чтобы не дать возможность дернуть руками посильнее и вырваться. Она тяжело дышит, нависая над ним, обдавая лицо горячим дыханием, и Масато не осознает в какой момент они начинаются тянуться друг другу на встречу. Когда Ясу перехватывает инициативу, парень под ней сдавленно мычит и пытается цапнуть за чужую нижнюю губу. Это было настолько по-детски обидчиво, что девушка лишь усмехается сквозь поцелуй и проводит языком по плотно сжатым зубам. Она чувствует, как её запястья отпускают, и широкая ладонь ложиться на талию, а другая чуть ниже задницы, притягивая тело сверху ближе. Масато может и поменял их местами, если бы представлял, как это вообще можно осуществить в тесной ванной комнате, где он ноги мог вытянуть с трудом. - Мы ещё можем остановиться. Голос слишком тихий, что расслышать его в обычной ситуации было бы невозможно, но, в звенящей тишине помещения, это звучит практически отчаянным криком. Вопрошание к остаткам сознания и морали. Он должен сказать нет. Он должен скинуть её руки со своих плеч и встать, чтобы поправить задравшуюся рубашку, а после уйти, не забыв громко хлопнуть дверью. Так будет лучше для всех. - А вы? Глаза напротив чистейший бенитоит: холодные и знающие всё наперёд. От этого девушку всю трясёт. Хочется, чтобы было просто. Без решений и последствий, без долгих мучительных раздумий и сдирания кожи. - Пожалуйста… Ясу задыхается. Внутри сердце сжалось в плотный ком состоящий из нервов и болевых ощущений. Единственная опора - руки Масато, которые крепко обнимают её лицо. Они снова целуются, почти не касаясь губ, как двое маленьких детей за кустами во время прогулки. Снова хочется плакать. Только уже не от скопившейся обиды и печали. Ей дали то, чего она просила долгие годы. Им приходиться подняться выше. Юноша упирается спиной в ванную, всё так же не отпуская Ясу, прижимая её к себе. Она водит руками по его груди, уже окончательно расстегнув мелкие пуговицы и распахнув рубашку настежь. Под ладонями горячие мышцы и гладкая кожа. Скульптура Бернини из плоти и крови. Окружающий мир кажется нереальным и совсем чужим, когда она касается щеки Масато губами. Целует скулы и образовавшуюся морщинку у самого краешка глаза, спускается ниже и смазано проводит по линии подбородка, чтобы добраться до шеи. Хидзирикава рвано выдыхает от ощущения цепкого укуса на тонкой кожице. Девушка практически зубами чувствует пульсацию артерии и как кровь приливает к пораженному участку кожи. Её хочется оставить отметку. Чёткую и ясную. Клеймо на собственности. Останавливает лишь напряжение всего тела, словно тонкая натянутая струна. Ему не нравится. - Не молчи. Я никогда не пойму, если что-то пойдет не так, если ты будешь сдавленно сопеть мне в ухо. - Не надо этого… - Ты про засосы? Не буду, если не хочешь. А жаль, кожа у тебя тонкая, почти что бумага. Смотрелось бы очень красиво. Кровавые цветы на белом холсте. Поэтично. Она кошкой трётся носом у основания шеи, извиняясь за боль и неудобство. Масато показалось, что Ясу даже тихо урчит, покрывая острые ключицы легкими касаниями. Парень не знает куда деть руки. Они водят по чужой талии и внешней стороне бедра. Быстро и неловко, не останавливаясь дольше минуты на одном месте. Он не уверен сколько ему дозволено в данной ситуации, будучи зажатым между холодным акрилом и полыхающим под одеждой телом девушки. Ответом приходиться пойманное запястье. Дрожащие руки ведут его под ткань блузки и опускают ладонью на грудь, закрытую кружевным бра. Под пальцами шершавый материал лифа и слишком приятная мягкость. Масато думает всего секунду, а после заводит руку за спину девушки и удивительно легко расстегивает застежку. - Тренировался? - Удача. Они отрываются от друг друга, чтобы снять ненужные вещи. Под нервными пальцами пуговицы поддаются с трудом и приходиться остановиться на середине, стаскивая блузку через голову вместе с лифом. Хотелось снять и чёртову юбку, но ноги уже не слушались и оставалось только поднять её выше, окончательно оголяя бедра. Ясу видит, как Масато застрял с ремнём и перехватывает его руки, дабы помочь с непосильной задачей. Его било крупной дрожью не меньше, чем её саму. Стягивали с него штаны и хипсы они в четыре руки под стук крови в висках и шумное дыхание. Фукуда замялась на несколько секунд, неуверенно пятясь на дверь ванной. - Закрой глаза на секунду, не хочу травмировать тебя данным зрелищем. Юношу нервно передергивает, но всё равно покорно выполняет просьбу, слыша через темноту звук, словно что-то облизнули очень мокрым языком. Через пару мгновений его касается тёплая влажная рука. Масато сдавленно стонет и открывает глаза. - Смазка в другой комнате, а водить тебе на сухую совсем издевательство. Он хотел ответить, но движение ладони на его члене совсем выбило из головы любые мысли и желания, кроме крайней нужды двигаться навстречу. Чужие пальцы слишком ловко двигались по всей длине, подстраиваясь под нужный ритм, периодически подушечками касаясь головки, размазывая выступавшие капли. Масато было дурно. Он старался сдержать себя, чтобы не толкаться в её руку. Перед глазами Ясу закусывает губу и дышит рвано, почти что стонет, упираясь свободной держась за его плечо. Она может и хотела дотронуться до себя, но не потерять опору было более важной задачей. Весь воздух выходит из лёгких на выдохе, когда кромка трусиков отодвигается и её половых губ аккуратно касаются пальцы юноши. Внизу живота болезненно заныло и бедра податливо скользнули навстречу. Масато был осторожен, несмотря на дрожащие руки и состояние на грани потери сознания, раздвинул влажные складки и двигаясь вверх. От легкого нажима на клитор Ясу скулит, утыкаясь лбом в плечо парня. Она затылком чувствует, как юноша усмехнулся, снова задевая комок нервов, поглаживая и слегка зажимая. - Не останавливайтесь. От происходящего Ясу так и застыла с приподнятыми ягодицами, постыдно спрятав лицо в сгибе шеи любовника, крепко сжимая его достоинство. Один болезненный укус, тихое шипение и рука снова направилась вверх-вниз, сильнее сжимая пульсирующий член. От резких толчков что-то внутри неожиданно рвётся, как сильно натянутая струна, и Масато неожиданно, даже для самого себя, слишком громко стонет. Он старается восстановить сбившееся дыхание, а Ясу от одного лишь вида раскрасневшегося лица юноши почти ощущает судороги внизу живота. Слишком красивое зрелище это было. Картинная улыбка Мадонны и взгляд, перекрытый чем-то туманным. Она снова тянется за поцелуем, запуская пятерню в идеально прямые волосы на затылке парня. - Закончи то, что начал. Не просьба, а скорее мольба. Внутри всё трясётся от не наступавшей разрядки, а бедра сами трутся об замершие пальцы. Он вводит сразу два, отчего девушка невольно охает, и, аккуратно задевает стенки, набирает нужный темп. Ясу прогибается в спине, упирая чистой рукой в грудь парня, словно это единственное, что не даёт ей рухнуть на пол. Когда мышцы внутри начали судорожно сокращаться, перед глазами всё плывёт и ничего не слышно, кроме своего собственного шумного дыхания и громкого стона, стоит только горячей волне резко разлиться по всему телу. - Боже, и на скольких девушках ты тренировался? Они снова целуются, слегка лениво, едва касаясь губами. - Вы первая. ххх На часах без пятнадцати десять, а за окном уже вовсю слышится шум города: тысяча идущих ног и рокот проносящихся по дороге машин. Сквозняк игриво лизнул спустившуюся с кровати ногу и Ясу зябко ёжится, закидывая конечность на прежнее место. В комнате свежо, пахнет солнечным утром и вставать нет никакого желания. Только сильнее закутаться в легких мягких плед и проспать ещё несколько часов. - Нам пора вставать. Масато еле языком ворочает, удобно устроив голову на животе девушки и крепко обняв её. Волосы на затылке смешно топорщились и грех было не прикоснуться к образовавшимся завиткам, не попытаться расчесать пальцами беспорядок. - Тогда тебе придется меня отпустить. Юноша что-то невнятно бурчит и утыкается носом в мягкую кожу. Впервые в жизни у него появляться мысль пропустить запланированную встречу, просто продолжать лежать так, в полусне, и слушать шум за окном и тихое дыхание совсем рядом. Ещё стоило позвонить Дзингудзи, сказать, что с ним всё хорошо. Ведь на территорию общежития он так и не вернулся, и даже не предупредил о своём отсутствии. Волнуется ли кто-то сейчас? Пытается дозвониться на разряженный мобильный телефон? - Я могу договориться с Наока, и он нас прикроет. Только сколько шуток придется потом стерпеть… Ясу не сдерживает обреченный вздох и пытается встать с тёплого места. Масато бросает недовольный взгляд из-под ресниц, но отпускает, заваливаясь на бок и не переставая смотреть на фигуру девушки, которая уже скрылась в прихожей. Только сейчас юноша смог внимательно рассмотреть единственную жилую комнату в квартире. Мебели было мало, и вся казалась видавшей лучшие времена, полное отсутствие ковра, только парочка толстых подушек валялось на полу рядом с закрытым ноутбуком, на стене календарь и разлинованный листок, на котором что-то было мелко написано, но как бы Масато не силился, рассмотреть со своего места никак не мог, и большой шкаф купе в самом углу. Казалось, что от самой хозяйки тут и нет ничего. Необжитый угол и парочка личных вещей для фона. - И не одиноко вам тут, Ясу-сан? Никто ему не ответил, и юноша устало прикрыл глаза, надеясь, что скоро девушка вернётся под плед. Через стенку слышались обрывки фраз и тихий смех, после отчётливое и слишком громкое «Иди к чёрту, придурок! Готовьте жопы, завтра будете по ним получать!», а через секунду рассерженный топот босых ног приближающийся к кровати. Она резко садится на самый край и что-то бурчит себе под нос. Ясу заваливается рядом и по-свойски закидывает ногу на парня. Масато открывает один глаз и видит раскрасневшееся скулы и сердито поджатые губы. На коже, без толстого слоя тона и пудры, виднелись рыжие точки веснушек. Не такие ярко-оранжевые, как у Дзингудзи, но всё равно хорошо заметные на фоне общей бледности. Они тоненькой россыпью покрывали нос и спускались более крупными пятнышками на щёки, уходя к линии подбородка. - Не хочешь позавтракать? - С радостью. - Не знаю, чем вас там кормят, но у меня очень специфичное представление о хорошем завтраке. - Тогда удивите меня. Девушка замирает на секунду, а после заливается громким смехом, переворачивает на бок и быстро клюёт Масато в нос. - Только не пожалей об этом. Еда действительно оказалась очень специфичной. На тарелке лежало несколько криво нарезанных кусков хлеба покрытых чем-то напоминающее мёд. Масато даже принюхался, чтобы подтвердить свою догадку. Он может быть и отказался в другой ситуации от столько странного приёма пищи, но Ясу прибывала в таком мирном расположении духа, что у него просто не хватило решительности. Девушка поставила перед ним кружку с чем-то горячим и виновато улыбнулась. - Извини, я не очень люблю чай, поэтому дома у меня только дешевый. - Нет-нет, всё хорошо. Спасибо. Чай оказался слегка горьким и почти безвкусным, но кофе Масато не выносил ещё больше, чем лёгкий привкус марганцовки после каждого глотка. Ясу перед ним уже уплетала второй бутерброд, довольно щурясь и запивая всё содержимым своей кружки. - А ты чего не ешь? Знаю, выглядит странно, но ты попробуй. Девушка подхватывает один кусочек хлеба и протягивает к лицу Масато. Он скептически дергает бровью, но всё же откусывает. Ощущение во рту было странное. Под толстым слоем мёда скрывалось сливочное масло и вместе они сочетались в нечто вкусное, но настолько необычное, что парень даже не сразу понял понравилось ли ему вообще. - Со своей родины отец привёз очень много необычных рецептов. Про этот он говорил, что если так завтракать каждое утро, то останешься молодым до самой глубокой старости. Не знаю насколько это является правдой, но после такой трапезы голодным ты долго не будешь. Одним большим глотком Ясу допила кофе и придвинула тарелку ближе к юноше. Она обычно вообще не заморачивалась с едой, просто заливала любую кашу кипятком и по настроению кидала что-то из фруктов в получившейся паёк. В крайнем случае через квартал находилось замечательное место с едой на вынос да парочка замороженных пицц в морозильнике на чёрный день. Пока шёл разговор с Наока, Ясу успела заглянуть в холодильник и увидеть там лишь следы большого закупа, происходившего месяц назад. Ей в любом случае не нужно было много продуктов, но когда она в последний раз вообще готовила для кого-то кроме себя? Ранмару всегда уходил раньше, чем девушка успевала даже встать с кровати. Понравилось бы ему такие кулинарные изыски? Кто знает. - Необычный вкус. - А то, в детстве меня тошнило от одного вида всего этого. Отец ещё любил заваривать чай с молоком и туда тоже добавлял немного сливочного масла. Говорил, что для здоровья полезно и это действительно так. Не помню, чтобы он вообще болел. Даже не кашлял в периоды эпидемий. Девушка оперлась щекой о кулак и внимательно смотрела, как Масато доедал последний бутерброд, допивая чай. Утренний Хидзирикава выглядел преступно мило со своими растрепанными волосами, в безразмерной футболке с пятном от соуса и смешно покрасневшими глазами от выступающих слёз при постоянных тягучих зевках. - Чем думаешь сегодня заняться? - Надо съездить в общежитие и рассказать ребятам, как всё прошло. Они вчера были в зале, но своими эмоциями поделиться тоже надо. Ясу собиралась ответить, когда дверной звонок разразился протяжной мелодией из двух нот. На вопросительный взгляд она лишь развела руками. К ней в гости никто не приходит просто так, тем более утром в середине рабочей недели. - Наверное пришли за жилищным взносом. Я в прошлом месяца так и не заплатила. Масато поверил. А может лишь сделал вид, что встревоженное лицо напротив его совершенно не наталкивает на мысли о чём-то подозрительном. За дверью ждал курьер с улыбкой на половину лица и увесистой корзинкой наперевес. Пышный букет из соцветий пёстрой мальвы, небесно-синих незабудок и нераспустившегося буплерума казался лишь недавно собранным в палисаднике какой-нибудь милой старушки живущей за городом, аккуратно уложенным, чтобы сохранить природный вид цветов. - Здравствуйте, доставка цветов. Распишитесь пожалуйста. Парень протягивает планшет, не забывая тянуть улыбку всё сильнее и сильнее, всматриваясь в хмурое личико перед собой. - От кого это? - Анонимно. Внутри есть открытка. Нижнее веко под правым глазом нервно дернулось. Роспись получается корявой и совершенно не в том месте, где стояла жирная галочка, но главное, что неожиданный презент в руках, а навязчивый курьер остался за закрытой дверью. Ясу ставит корзинку на тахту и аккуратно раздвигает цветные заросли в поисках злополучного куска бумаги, в надежде опровергнуть свои самые плохие догадки. Вещица находиться не сразу, слишком уж маленьким был прямоугольник с аккуратно выведенными иероглифами на матовой поверхности. «Поздравляю.» Ей хотелось завыть в голос. Манабу не любил букеты из «мёртвых» цветов, предпочитая дарить комнатные в красивых глиняных горшках, а Ханамару скорее бы прислала дохлую мышь, чем что-то такое. - И где ты успел такому понабраться? Масато появляется за спиной девушки бесшумно и аккуратно накрывает её плечи своими ладонями. Ясу кажется, что он хочет сжать пальцы посильнее, но сдерживается, лишь неосознанно давит на неё. - Мару прислала. Она вчера не смогла прийти и поздравить сама. Ложь получается складной и Ясу почти сама начинает в неё верить. Был бы юноша зол, если узнал от кого пришли цветы? Узнавать ответ она совершенно не хотела, достаточно того, что Масато улыбается, смотря на неожиданный подарок. - Интересное сочетание. Мальва значит истерзанный чувствами, а незабудка вечную память. Видимо букет собирали под впечатлениями от постановки. - Скорее всего, Мару всегда была не от мира сего. ххх Под конец премьерной недели Ясу начала морально сдавать позиции. Всё началось со слухов, что работу актрисы второго состава, которая также занимала роль Роксаны, критики оценили выше. Ей не хватало девичьей нежности и хрупкости, а если верить злым языкам, то её посредственную игру не спасала даже близкая к европейской внешность. Если первое время это даже льстило, что её пытаются задеть таким глупым способом, то через пару дней Уми Сонода, та самая «лучшая» Роксана, самолично появилась на репетиции их состава и наблюдала за всем рядом с господином Кабаяши. Она была красивая. Даже скорее идеальная в своей традиционной простоте и кроткости. А Ясу не знала, что чувствует к этой особе более остро: зависть или злобу. Девушка ждала замены в ближайшие дни, пока работа не вошла в отлаженный режим, но её не последовало даже на последний день основного показа. Это настораживало. Зато Сонода не терялась в томительном ожидании, и в какой-то момент Фукуда начала замечать «правильную Роксану» трущейся около Масато и Наока после репетиции. Старший коллега ловко обошел навязчивое внимание, скрываясь на перерывах в курилке или другом корпусе театра. Хидзирикава так не мог. Потому что был слишком воспитанный, потому что не видел откровенных намёков в поведении Уми, потому что был слишком хорошим для этого змеиного клубка. Это выводило Ясу из себя ещё сильнее. Колесико зажигалки быстро чиркнуло и огонёк окутывает конец сигареты. В отведенном помещение для курения всегда слегка дымно и пахнет странной смесью из освежителя и запаха появляющимся лишь в огромной толпе людей. В театре курят почти все и очень много, особенно те, кто на этом поприще оставили не один год своей жизни. Наока до своих двадцати двух никогда не притрагивался ни к сигаретам, ни к алкоголю, а на фразу своего старшего товарища: «Не куришь? Ничего, научим,» - ответил смехом. Проходит год и в кармане его куртки лежит потрепанная пачка Парламент и цветастая зажигалка, которую ему одолжила хорошенькая девчушка из рекламного отдела. Проходит ещё пять лет и теперь за три дня у него уходит практически целый блок, а конец недели не представляет без бутылки пива или прохладного бренди. Сначала было мерзко от самого себя, но после понимаешь, что по-другому и быть не могло. Слишком велико напряжение со стрессом наперевес. - Надеюсь она навернётся на лестнице! Дверь с грохотом закрывается, и кто-то резко садиться рядом. Даже открывать глаза не надо было, чтобы понять, что это была Ясу. Она недовольно пыхтела под самым боком, шурша обёрткой невскрытой пачки, не переставая чертыхаться. - Эта мерзкая пигалица думает, что она самая умная и стоит только ей невинно отвести взгляд в сторону, как все тут же упадут к её ногам. Так бы и проехалась каблуком по её глупой роже. Наока открывает глаза и внимательно следит, как сигарета медленно тлеет между чужих пальцев, а пепел опасно завис в шаге от того, чтобы упасть. - Стряхни, а то блузку замараешь. - Спасибо. Она устало выдыхает и лёгким движением большого пальца сбрасывает на пол серый кончик сигареты. Они молчат какое-то время, лишь затягиваясь почти одновременно, вглядываясь в желтеющую стену напротив. - Если ты не прекратишь вести себя как истеричка, то Кабаяши тебя действительно заменит на Уми-чан. Здесь у всех непростой характер, но если хочешь действительно получать хорошие роли, то стоит засунуть себе его в жопу и не доставать до получения всеобщего признания. - Я слишком блеклая на её фоне. Ты же видел какая она. Кукла фарфоровая с этими длинными чёрными волосами и круглыми глазками. А ты вообще видел её родинку у губы? Она точно чёртова Дзёре-гумо* или чего ещё похлеще. Глубокая затяжка, а через секунду вязкий дым покидает лёгкие через нос, словно дракон перед тем, как извергнуть пламя из зубастой пасти. - Ты тоже красивая, но по-своему. Уми-чан хороша в традиционном смысле, а тебе ближе нечто совершенное другое. Знаю, что тебя больше задевает тот факт, что Масато на неё засматривается, но он всё же ждёт тебя после репетиции, а не Уми-чан. Наока тушит окурок о подошву кроссовка, краем глаза замечая, как стремительно краснеет лицо Ясу. Она прикрывает глаза ладонью и подносит сигарету к дрожащим губам. - Смотри на мир шире, вселенная не крутится вокруг тебя. Мужчина выкидывает сигарету в мусорный бак и небрежно проводит рукой по волосам Фукуда, слегка растрепав и так торчащие в разные стороны пряди. Оставшись одна в курилке Ясу опирается спиной о стену, закрывая слезившиеся от дыма глаза. Ощущение чего-то плохого не покинуло её даже сейчас. Что-то должно случиться совсем скоро и вряд ли ей это понравится.