не думала что ты такой...

      — Пошли, — сказла Харучиё, беря меня за руку.       — К…куда? — робко и тихо спросила я.       Ответа не последовало. А вообще мне было очень интересно, что он со мной сделает. Страх и одновременно интерес ощущала я в душе. Тем временем Харучиё притащил меня на второй этаж и грубо кинул на мягкую кровать. Его лицо в миг изменилось со спокойного и уставшего на дикое и возбуждённое. По телу моментально прошла дрожь, когда я столкнулась с ним взглядами.       — А что ты будешь со мной делать? — неожиданно даже для себя, вырвалось из моего тупого рта.       — Ты ещё и смелости набралась говорить со мной? Раздевайся, быстро, — сказал он, отворачиваясь к шкафу.       — А если не разденусь? — Господи, вот кто меня за язык тянул?..       Он повернулся ко мне лицом и оценивающе посмотрел на меня сверху вниз, на моё хрупкое и беззащитное тело, которое подрагивалось от его взгляда.       — Пх… долбонутая всё-таки ты, — сказал он, улыбаясь и подходя ко мне. Я рефлекторно отползла назад, уткнувшись спиной в спинку кровати. Он подполз ко мне и, схватив за ногу, потянул к себе. Я попыталась было сопротивляться и нечаянно пнула его в подбородок ногой.       — Ой, Хару, прости пожалуйста…       — Тебе не жить, сучка… — грубо бросил на меня взгляд парень и, вновь схватив меня, Харучиё быстро стянул с меня футболку, точнее пижаму, которую я не переодела с утра ещё. Смущение, будто бы впервые, показалось на моём лице. Далее он так же быстро выкинул на пол шорты. Я была без нижнего белья, на что Акаши никак не отреагировал, а лишь сбросил с себя лишнюю одежду, а точнее всю. Его рука потянулась к тумбочке, на которой лежала таблетка, он быстро её проглотил и произнёс, садясь в более удобную для него позу:       — Соси.       Я приблизилась к его члену, который уже камнем стоял от возбуждения. Неумело взяла головку в рот, а рукой я касалась его органа у основания. Я старалась использовать как можно больше язык, дабы удовлетворить его и не попасть под другое наказание. Харучиё тяжело дышал, когда я начала брать его орган в рот, всё глубже и глубже и с каждым разом всё наращивая темп, двигая головой туда-обратно. Ему явно это нравилось, настолько, что он гладил меня по голове. Но вдруг, в один момент схватил меня за затылок и начал быстро водить мой головой вверх-вниз, похоже он уже был на грани, и да, так и было. Через пару таких «толчков» он кончил мне в рот с громким выдохом, в котором я услышала:       — Глотай, и не смей хоть каплю не словить…       Я послушно всё проглотила. Боже, как это оказалось неприятно…       Он оставил меня на кровати, сам вновь отошёл к шкафу. Оттуда он выкинул на кровать верёвки, кляп, кнут.       — Не таким меня брятья пороли… — подумала про себя я.       Парень взял верёвку и начал подходить ко мне со словами:       — Советую тебе не противится, тебе и так плохо сегодня будет.       — Так это ещё не всё?.. — нервно спросила я.       — А ты думала всё так просто будет? Отсосать и всё? Хахахаха, какая же ты наивная, — рассмеялся звонко и устрашающе он.       Я тяжело сглотнула слюну и медленно подползла к нему на встречу.       — Хорошая девочка, — дико улыбаясь, произнёс он.       Харучиё резко повалил меня на спину и с дикой скоростью начал перетягивать моё тело верёвками, они впивались в мою нежную кожу, он перетянул их слишком сильно, мои тихие и болезненные вздохи заполняли комнату, от чего Харучиё лишь ухмылялся и довольно вздыхал.       — Харучиё, ты слишком сильно затянул верёвки… — пыталась сказать я, на что получила сильную пощёчину. Парень завязал последний узел. Моё тело сильно стягивало, как вдруг Харучиё перевернул меня на живот и сделал так, чтобы я согнула ноги в коленках, таким образом поставив меня раком. Потянув за какую-то из верёвочек, он закрепил моё положение. Ясно было то, что Харучиё превосходно владеет техникой шибари. Санзу резко и сильно, всем своим весом надавил мне на спину, чтобы я прогнулась. Я стояла как последняя шлюха, мне было дико стыдно, я чувствовала, что краснею всё сильнее и сильнее, но вот Харучиё похоже это заводило. Он взял кляп и навис надо мной, касаясь вновь вставшим членом моей оголённой попы. Его руки, в одной из которых он держал кляп, были расставлены по обеим сторонам от меня. Его частое и громкое дыхание ужасало всё больше. Я понимала что сейчас будет со мной, но при этом вся была в интриге.       Его рука, в которой был кляп, потянулась к моему рту, без проблем вставила шарик мне в рот, а затем уже двумя руками он сильно затянул верёвочки кляпа.       Со всех сторон меня сдавливало. Тело — верёвки, голову — кляп. Харучиё встал и по- видимому взял орудие пыток в руки. Я слышала его смех, он смеялся будто бы псих. В комнате с каждой минуты становилось всё жарче, или же так казалось мне из-за того, что обстановка наколялась. Я всё ещё слышала, что он бил кнутом по свой руке, как будто бы разминая его. Как вдруг сильный удар пришёлся по мой заднице, от неожиданности и боли я взвизгнула. Слёзы брызгнули из глаз. Безумная боль распространилась по всему телу. Это были не те безобидные шлепки братьев, которые ещё тогда мне казались сильными. Второй удар, и вновь этот пронзающий крик заполнил комнату. Он приглушался только кляпом, но даже он не мог его заглушить полностью. Я сжимала простынь и надеялась, что порка — единственное наказание.       Третий удар пришёлся по спине, там было ещё больнее, ведь спина была моим самым чувствительным местом. Харучиё без сдерживания наносил удары по моему телу, то задевая ноги, то спину, но в основном целился по ягодицам. Крики не переставали заполнять комнату. С каждым ударом ощущения были все болезнинее. Я уже сорвала казалось бы голос, поэтому болело горло. Кнут задевал уже поражённые места, я сбилась со счёта ударов по телу.       Были слышно только хриплые стоны и сильные удары по плоти, которую уже даже кожей не назовёшь. Харучиё делал это совершенно спокойно, редко издавая победный смешок.       Не знаю сколько прошло времени, но мои конечности окончательно затекли, боли я уже не чувствовала. В это время я не о чём не думала и в один момент я просто упала на бок. Закрыв глаза, я чувствовала как горячие руки Харучиё развязывали меня, давая крови течь в моём теле. Всё начало неприятно колоть, наверное всем знакомо это чувство. Кляп вышел из моего рта, протягивая тонкую ниточку слюны.       — Я думал тебя на больше хватит, но это не помешает мне продолжать наказание, — бархатный голос раздался над моим ухом, он так завораживал, а сказанная фраза так пугала, ведь не таким жестоким я представляла себе наказание от Санзу.       Харучиё лёг рядом со мной и крепко взял меня за подбородок. Его настырнные губы целовали мои ослабевшие и пересохшие. Язык проникал всё глубже, его рука крепко держала меня за бедро. Моя голова кружилась, всё тело ломило, Харучиё отстранился и вышел из спальни. Я осталась лежат в такой холодной, казалось для меня теперь, комнате, хотя температура совершенно не менялась.       Через пару минут Харучиё вновь вошёл в комнату и кинул мне какое-то чёрно-белое платье. Превозмогая боль и нехватку сил я села, от чего меня как током шибанула боль в пятой точке.       — Надевай, — коротко произнёс Харучиё.       — Что это?.. — я повертела в руках вещь, о боже, костюм горничной?! — да за что ты меня так ненавидешь?! — прохрипела я.       Он резко прижал меня к кровати, держа за шею и довольно сильно её сдавливая.       — Быстро я сказал, пока с тобой ещё чего плохого не сделал, — прорычал он в ответ.       Я покорно начала его одевать, было очень сложно это сделать, а где моих ран касалась ткань было очень больно. Санзу молча наблюдал за мной. Я была готова. Парень лишь ухмыльнулся и кинул взгляд на тумбу, где лежал пузырёк и шприц. Взглядом он как бы намекал на то, что я должна сделать. Я еле как подошла к тумбе, ноги подкосились и я чуть не упала, но Харучиё даже глазом не повёл. Я распокавала шприц и начала набирать в него жидкость. Хотелось спросить Санзу, всё ли надо набирать, но он раньше ответил мне на этот вопрос, сказав чтобы я набрала полный шприц. Ни спирта, ни ваты рядом я не обнаружила, тогда я на коленках залезла к нему на кровать и так же подползла к нему. Он протянул мне руку, я воткнул иглу, надеясь попасть в вену и начала медленно вводить наркотик. Его глаза закатывались, похоже это приносило ему неимоверный кайф. Он запракинул голову назад.