***
В доме Арканы сложились определённые порядки за последние 10 лет (один год в Созвездии Водолея равен одному с половиной земному году; на отдалённых от звезды Альфа планетах — до трех лет). Лотта держала своих омег под строгим контролем, хоть и была добра и нежна, но дисциплину никто не отменял. И поэтому встречать министра вышли только старшие наложники — Тэйка, Рэй и Коул, остальных же леди Аркана навестит лично в определённые для них часы. Даже Вика, который был чуть младше Тэйки, здесь не было, потому что так полагалось. — С возвращением, госпожа. Тэй учтиво поклонился, сложив на груди руки в приветствующем жесте — на его родной планете так было принято. Этот омега с бледно-голубой кожей, точеной фигурой и аккуратными рогами, что образовывали на лбу ровную диадему, жил в доме министра уже добрых десять лет. Когда он впервые появился на пороге дворца, ему было около двадцати двух, Лотта уже и не помнит. Альфа широко улыбнулась, мерным шагом приблизившись к наложникам. Поднимать глаза на хозяйку дозволено было только самому старшему из рабов, остальные же двое стояли опустив голову. Длинная коса Коула чуть ли не касалась пола, а мощный хвост Рея от нетерпения и радости из-за приезда Лотты бил по каменным плитам холла. Леди видела, как омега изо всех сил держался, чтобы не выдать своих чувств: широкие треугольные уши так и вертелись в разные стороны. Рэя она считала самым преданным из рабов. Не то, чтобы он переигрывал в этом плане Тэйку или Коула, просто этот наложник отличался особым трепетным отношением к своей госпоже. Нередко леди ловила себя на мысли, что сравнивала Рэя с прирученным псом, который хоть в пекло броситься за хозяйкой. Она это ценила, поэтому омега нередко заслуживал похвалу. В особом её смысле. — Как ваша поездка? — Тэйка снова обратил на себя её взгляд, и Лотта позволила ему принять её дорожный плащ. — Коурга в это время особенно прекрасна, — растягивая слова, произнесла Аркана, и от желания упасть в тёплые объятия старшего раба захватило дыхание. Но — нет, сейчас она должна наведаться к Лойко, а уж потом всё остальное. Бедный омега и так голодал целую неделю. Как несправедливо было бросать его в самый разгар течки! — Надеюсь, пока меня не было, всё было в порядке? — на автомате спросила она. Леди Лотта Аркана была весьма сдержанна со своими омегами. О, министр знала немало таких зажравшихся сэйканцев, которые бесстыдно сосались со своими рабами прямо на людях. Лотта же никогда не позволяла себе такого даже дома. Даже после долгой разлуки. Леди всегда оставалась гордой и знала цену себе и своей любви. Чувства можно проявлять лишь наедине друг с другом, никогда больше. Конечно, практика группового соития у жителей дома Арканы была и не единожды, но Лотта и там держала себя высоко. — Всё было в порядке, госпожа, — смиренно ответил Тэйка, жадно рассматривая её лицо. — Идёмте, для Вас накрыт стол. — Рэй, Коул, можете быть свободны, — Аркана поочереди кивнула всё так же низко склонившим головы омегам. — Я зайду ближе к ночи. Они коротко поклонились и торопливо ушли, но Лотта успела заметить, как Коул глянул на неё исподтишка, сверкнув чёрными глазами. Смуглокожий воин уже ждёт будущей встречи, это Лотта знала. Альфа усмехнулась, как-то лениво отмечая, что работы сегодня было много. Но сначала Лойко. — Я купила сегодня нового раба. Это тэнгун, ты представляешь, Тэй? — когда они остались наедине, Лотта с восторгом взглянула на старшего омегу. — Им занимается доктор Неццу. Пока я буду занята, определи ему комнату и проследи, чтобы ему подали обед. — Как пожелаете, госпожа, — покорно отозвался наложник. Аркана знала, что он очень болезненно переживал появление нового омеги в их доме, но Лотта понимала, да и Тэйка тоже, что это его не касается. — Вот и чудно. Ты заботился о Лойко, как я наказывала? — Да, госпожа. Обезболивающее он принимал по расписанию под моим контролем. Так же омывался в источниках, как прописал доктор Неццу. Он ждёт вас, моя госпожа. Тэйка был старшим в доме, на него возлагались огромные обязанности, но и любви ему доставалось в несколько раз больше. Лотта не просто питала к синеволосому омеге сексуальное влечение, но и самые нежные чувства, ведь Тэй шёл с ней рука об руку вот уже почти десять лет. Ни разу не подвёл, ни разу не огорчил. Леди его уважала как самого близкого своего друга. — Тогда пойду к нему сразу после обеда, — задумчиво произнесла Лотта, шагнув в раскрытые Тэйкой двери, ведущие в главную обеденную залу дворца. — Забери с корабля вещи, я привезла с Коурги подарки. Раздам их позже. Только не подсматривай! — Аркана шутливо пригрозила ему пальцем и хмыкнула. — Как пожелаете, моя госпожа, — омега тоже позволил себе улыбнуться, ведя министра к столу. После еды она примет ванную и отправится к Лойко. Альфа с шумом втянула запах блюд и зажмурилась от удовольствия. Как давно она не ела дома? Леди опустилась на мягкий, обитый плюшем стул, оглядев красиво сервированный стол. Наверняка Тэйка похлопотал. Она подняла глаза на омегу, застывшего в учтивой позе, скользнула взглядом по тёмно-синей трабее, заколотой на плече золотой брошью — последним её подарком, по собранным в хвост светло-голубым волосам, по еле заметным жилкам на лице и шее, которые в период течки светились мягким белым неоновым светом. Улыбнулась воспоминаниям о тёмной ночи, озарённой узорными рисунками на теле страстного омеги. В период гона рядом с собой Лотта держала лишь Тэйку. Остальным омегам запрещалось в это время даже пытаться встретиться с министром; за порядком следил Рей, а старший из рабов принимал весь пыл своей госпожи на себя. Альфы Сэйки в гон особенно агрессивны и нуждаются в постоянном контакте. Пара дней, но после этого оба оставались без сил. Благо, течка Тэя всегда совпадала с циклом Лотты. Танец возбуждённой альфы и светящегося неоном омеги в ночной тиши завораживал. Леди Аркана закончила с трапезой, промокнув губы салфеткой, и встала, разгладив невидимые складки на форменном сюртуке. Она очень мечтала переодеться в лёгкую ночную сорочку после горячей ванны. Дома всегда так хорошо. — Ты свободен, Тэйка. Займись тэнгуном. Омега покорно поклонился, с секунду глядел в её лицо бесконечно влюбленным взглядом и круто развернулся, только взметнулись полы его тёмно-синей трабеи. Торопливые шаги эхом отразились о стены дворца. Лотта долго смотрела ему вслед, даже когда затихло шуршание одежд, а потом торопливо направилась в сторону купален, гонимая мыслью о течном омеге, который давно ждал своей порции любви.***
Лойко был худощавым и низким. Когда Лотта впервые его увидела, то подивилась, как в таком хрупком теле держится душа. Но омеги с планеты Коко отличались выносливостью, ведь их альфы были здоровыми, мощными и агрессивными. Лойко продавали на сексуальном рынке за смешную цену, ведь рабы с бедной планетки Коко совсем не ценились, особенно такие тощие, как он. Но леди Аркана, только заглянув в большие фиолетовые глаза, поняла — этот парнишка должен жить в тепле и уюте под её крылом. Она купила его за месяц или два перед Самартом, и этим сезоном министр вполне может поздравить младшего омегу с годовщиной в доме Арканы. Лотта уже вырядилась в домашнюю сорочку, распустив пышный хвост тёмных волос, и несла поднос со спелыми лумиранами для Лойко. Она почувствовала его запах в десяти комнатах от него и жадно облизнулась. Пик течки кокорийцев характеризовался специфическим ароматом, выделением огромного количества смазки, ведь альфы этой расы были намного крупнее своих омег. Лотта, конечно, многим уступала им, но знала, что с её размерами Лойко было гораздо комфортнее. Ах, да, ещё в это время омеги с Коко были невероятно чувствительны к любой боли. Последняя комната западного крыла окнами выходила прямо на чудесные сады дома Арканы. Сквозь панорамное окно были видны мощеные камнем витиеватые дорожки, висячие лианы, маленькие беседки, запрятанные среди широких листьев цветущих вьюнов. Лотта подарила этот сад Тэю, ведь он так был похож на его родную планету. Но у старшего омеги в последние пару лет совершенно не хватало времени на прогулки, ведь обязанностей было слишком много. — Госпожа… Леди отмерла и опустила взгляд на омегу, забившегося в угол широкой кровати, застеленной яркими шелковыми простынями. Лотта ощутила, как бухнуло в груди сердце, и манящий запах мощной волной ударил по рецепторам. Но она помнила, что должна быть нежной. — Как ты себя чувствуешь, милый? Министр сделала шаг навстречу, заметив, как дернулся в её сторону омега. Она видела его нетерпение, поэтому поспешила, мягко опускаясь рядом с ним и ставя поднос с фруктами на прикроватную тумбу. Фиолетовые глаза парнишки лихорадочно заблестели, но он ничего не предпринимал, только сильнее сжал простынь, которой закрывался. Лотта нежно улыбнулась, беря с подноса лумиран и поднося к губам омеги. Тот громко сглотнул и послушно надкусил мягкую сочную мякоть. По его подбородку тут же заструились красные ручейки. Леди Аркана среагировала мгновенно, подалась навстречу, обхватывая его лицо обоими руками и слизывая сладкие дорожки с тёплой кожи. Лойко весь обмяк, и по его телу прошёлся табун мурашек. Альфа продолжила мягко вести языком аккурат возле губ, отложив надкусанный фрукт обратно на поднос. — Я скучала, мой хороший, — ласковым шёпотом произнесла Лотта, чуть отстранившись, чтобы заглянуть в бесподобные фиолетовые глаза цвета ранних сумерек. — Я тоже, госпожа… — Парнишка, наконец, выпустил из рук несчастную простынь и навалился навстречу, нетерпеливо глядя на альфу. И она не заставила себя долго упрашивать. Уложила уже распалившегося омегу на мягкий шелк, довольно выдохнула, когда обнаружила, что простынью Лойко прикрывал совершенно нагое манящее тело. Ждал её. Очень давно. Лотта завладела его приоткрытыми губами, посасывая и покусывая нежную плоть. Прошлась пальцами по бледной груди, не глядя касаясь маленьких сосков, скользнула ниже, продолжая упоенно целовать хрупкого омегу. Тот громко дышал, нетерпеливо ерзал, запах его усилился, побуждая леди Аркану поторопиться с ласками. Альфа оставила губы в покое, усаживаясь на живот и стягивая с себя сорочку. Снова припала к губам, но лишь на секунду, после её руки скользнули к паху, вызвав сладостный стон. Лотта довольно прицокнула, чувствуя, как сама возбуждается при виде тяжело дышащего Лойко. Сейчас главное не сделать ему больно. Леди коснулась губами впалого живота, осыпая мокрыми поцелуями кожу, скользнула языком еще ниже, облизав основание члена. — Госпожа Лотта… — Громче, — приказала она, оттянув зубами нежную кожу яичек и сжав рукой бедро. Омега послушно застонал, уже не сдерживаясь. Вцепился пальцами в простыни и выгнулся, словно змея. Ни для кого в доме Арканы не было секретом, что сейчас хозяйка находится в покоях младшего из наложников, упиваясь его сладостными вскриками и молодым телом. Лотта прошлась горячим языком от основания до нежной головки, растягивая тонкие ниточки слюны, оттянула пальцами крайнюю плоть, трепетно расцеловывая розовую кожу. Лойко себя уже не контролировал, заходился в стонах, стыдливо поджимая колени. Весь мокрый и возбуждённый, он сейчас был самым прекрасным, что кого-либо доводилось видеть леди Аркане. Она тяжело выдохнула, оставляя член в покое, приподнимая омегу за бёдра и облизываясь на вспухший из-за течки анус. Втянула носом воздух и под громкий стон Лойко коснулась языком напряженных мышц. Быть альфой для одиннадцати взрослых омег — та еще ноша, но Лотта прекрасно с ней справлялась, найдя подход к каждому из своих наложников. Знала все их чувствительные точки. — Расслабься, — шёпотом приказала леди, продолжая вылизывать истекающий соками вход. Парнишка послушно выдохнул и зажмурился, нетерпеливо поведя бёдрами. Разгоряченная дырочка призывно пульсировала, и альфа оторвалась от своего занятия, чтобы посмотреть партнеру в лицо. Не прерывая зрительного контакта, ввела один палец, мягко растягивая мышцы. — Госпожа… — Проскулил Лойко, прикрыв глаза. Больно. — Смотри на меня. Только смотри на меня. Омега послушно сморгнул слёзы и поднял глаза. Кокорийцы слишком чувствительны во время течки, слишком нежны. Лотта даже представить не могла, как хрупкие омеги дикой планеты боялись периода течки с такими-то альфами, грубыми неотёсанными мужланами. Министр знала, что у Лойко она была не первая, об этом говорил еле заметный шрам на сфинктере и зажатость молодого омеги. Он до сих пор боялся леди Аркану. Лотта убрала пальцы, расправив плечи и сев на колени, развела ноги, закинув жаркие волосы за спину. Блестящая от пота кожа и тяжело вздымающаяся грудь зачаровали Лойко до того, что омега замер, не сводя с госпожи восхищенного взгляда. Она, воспользовавшись замешательством, устроилась меж его раскинутых коленей, сложила тонкие ноги на свои широкие бедра и провела возбуждённым клитором по пульсирующему анусу. Омега глухо застонал, но подался навстречу, давая добро. Лотта вошла мягко и быстро, крепко ухватившись за бока Лойко и громко выдохнула. На мгновение замерла, свыкаясь с горячей теснотой и пульсацией, рыкнула и двинулась вперёд. Омега громко застонал, мёртвой хваткой вцепившись в несчастные простыни, до нитки вымокшие в его соках. Аркана гладила руками живот, бедра, грудь, не решаясь двигаться, но вскоре мальчишка сам толкнулся навстречу, сладко выдыхая от удовольствия. Он ждал этого слишком долго, и Лотта вошла полностью, давая свыкнуться; вышла, глядя, как анус омеги плотным кольцом сомкнулся на её клиторе, снова натянула хрупкое тело. Темп рос, пока два тела содрогались в движениях, упиваясь удовольствием. Лотта опустилась к лицу парнишки, меняя угол проникновения, и жадно поцеловала, держа его за ягодицы. Переместилась к уху, нашептывая что-то сладко-нежное, а он только постанывал от удовольствия, беспорядочно подаваясь бёдрами навстречу. Его напряженный член касался её живота, дрожа в предоргазменных судорогах. А вот госпожа только разошлась, наращивая бешеный темп. Вбивалась в его хрупкое тело, внимательно слушая стоны, но омега лишь голосил от удовольствия, явно довольный всем происходившим. В соседнем крыле наверняка это было хорошо слышно. На тумбочке сиротливо лежал надкусанный лумиран, а мягкие простыни были безжалостно скомканы.