Позволь исправить ошибки

Сичэнь сидел в ханьши и медитировал, когда получил от брата бабочку-вестницу. Прослушав сообщение Ванцзи, Хуань распахнул глаза, в шоке смотря на истлевающую на руке золотистую бабочку. И после этого он спешно двинулся в сторону гостевых покоев. — Глава ордена Цзян, мы можем поговорить? — он нетерпеливо стучал в дверь до того самого момента, пока она не отодвинулась в сторону. — Молодой господин Лань? Что-то случилось? — мужчина держал в руках свёрток. Видимо, он сегодня покупал подарки домашним в посёлке Цайи под горой. — Ванцзи и Усянь сейчас в Пристани Лотоса. Они достали один из осколков тёмного железа, но Вэй Ин ранен, — Хуань обеспокоенно теребил широкий белый рукав, совсем не соответствуя образу даже обычного адепта своего ордена, не то что наследника главного клана. — Что? Надо позвать А-Чэна и А-Ли. Вы не против, если мы отправимся в Юньмэн сегодня? — Конечно нет! Я сам хотел предложить Вам это. Я пойду собираться. Брат хочет что-то обсудить со мной, — Сичэнь поклонился и пошёл собирать необходимые вещи. Отправив брату бабочку с предупреждением о своём скором прибытии, первый нефрит двинулся в сторону выхода из Облачных Глубин. Семья Цзян уже ждала его. Дева Цзян имела слабое ядро, поэтому летела на мече с отцом. По дороге они не обмолвились ни словом, думая каждый о своём. Цзян Фэнмянь и Яньли переживали за Вэй Ина. Цзян Чэн злился: как Усяня могли ранить, если он знает всё наперёд? Идиот! Лань Хуань же обдумывал заявление брата: У меня есть проблема, брат. Я хотел бы с тобой серьёзно поговорить. Что произошло? Почему Ванцзи вдруг так обеспокоен чем-то? Вэй Ин ему что-то рассказал? Что-то сделал? Или же… Нет. Думать о том, что его любимый младший братик снова влюбился в это взбалмошное бедствие по имени Вэй Усянь, Сичэнь не хотел. Совсем не хотел. Ведь тогда его возвращение сюда было напрасно. Самой главной его целью было не позволить брату страдать из-за Вэй Усяня! Путники прибыли в пункт назначения примерно к ужину. Ну, по крайней мере, по меркам Гусу. В Пристани Лотоса было шумно и множество адептов сновали тут и там, но, завидев главу ордена, каждый останавливался и с улыбкой кланялся, кто-то заговаривал с Цзян Чэном, но тот быстро отделывался от собеседников, спеша узнать что с братом и его спутником. На очередном повороте в Цзян Фэнмяня врезалось нечто лохматое и громко что-то бормочущее о чьих-то странностях. Этим нечто оказался виновник их такого скорого возвращения. Неловко врезавшись, он чуток ухватился за ещё побаливающий бок и поднял глаза, которые в один миг стали просто огромными. — Дядя Цзян? Почему вы здесь? Госпожа Юй сказала, что вы вернётесь только через неделю. — А-Сянь! Ты цел? Где болит? Лань Ванцзи сказал, что ты ранен! — Цзян Яньли тут же подскочила к своему шиди и осмотрела. — Шицзе! Ты тоже прилетела! Со мной всё в порядке. Лекарь уже осмотрел меня и перевязал рану. Никакого заражения нет, потому что Лань Чжань промыл укус сразу, как я его получил. Вы вернулись из-за меня? — Вэй Ин мягко приобнял сестру и осторожно отстранился, настороженно смотря на брата. Тот хмурится, но пока что молчал. — Раз с тобой всё хорошо, то я могу встретиться с госпожой. Где она, не подскажешь? — Мы только что разговаривали в зале предков, но потом она ушла, кажется, чтобы спросить про ужин, — Вэй Ин бросил взгляд на молчавшего Лань Хуаня. Он догадывался, что мог сказать брату Лань Чжань, но уж очень ему не хотелось обсуждать это с Сичэнем. Поэтому он надеялся ускользнуть от него. — Хорошо, А-Сянь. Ты мог бы проводить молодого господина Лань в гостевые покои? — надеждам не суждено было сбыться. — Конечно, дядя Цзян. — А-Чэн, А-Ли, вам нужно отдохнуть. Встретимся за ужином, — мужчина мягко улыбнулся и двинулся на поиски любимой супруги. Цзян Чэн подозрительно посмотрел на шисюна, но развернулся и, не говоря ни слова, направился в свою комнату. Вэй Ин мог с уверенностью сказать, что он злится, при этом очень сильно. Он сглотнул, предвидя очень напряжённый разговор. А потом повернулся к другу и сглотнул повторно. Ведь на него выжидающе смотрел Лань Сичэнь. — Ээээ… Здравствуй, Сичэнь. — Что произошло? О чём Ванцзи хочет поговорить со мной? — Я правда не знаю. Честно, — Вэй Ин кивнул на один из коридоров и повёл его в гостевое крыло. — Ты сильно ранен? — Хуань решил поговорить обо всём сначала с братом, а уже потом вытрясти душу из Вэй Усяня. — Нет. Черепаха за бок цапнула. Лань Чжань мне помог, но я всё равно провалялся без сознания семь часов. Мы достали осколок. Теперь надо найти Сюэ Яна. Ещё один осколок должен быть у него, — Вэй Ин повернулся лицом к другу и закинул руки за голову, идя спиной вперёд и ловко огибая препятствия на давно выученном пути. — Ясно. Есть идеи где его сейчас искать? — Куйчжоу? Я не знаю, когда он начал служить у Вэнь Жоханя. Можно спросить у сестрицы Цин. Впервые мы встретили его с Лань Чжанем в поместье клана Чан, который он уничтожил. Это должно было произойти через два месяца. Ну ты помнишь. Меня выгнали, а Лань Чжань пошёл на поиски осколков. Ну и я навязался ему. А со мной ещё Цзян Чэн и Не Хуайсан, — Вэй Ин остановился перед одной из дверей и указал на неё другу. — Хорошо. Обсудим это завтра. — Отдыхай. Встретимся за ужином через час, — и Вэй Ин покинул гостя, оставляя его в одиночестве размышлять над ситуацией.

***

Сичэнь пришёл в комнату брата сразу после ужина. Ванцзи сидел в позе лотоса с абсолютно прямой спиной. Лань Сичэнь даже залюбовался на превосходный профиль брата. Он так давно не видел его таким. Юным, полным сил, чистым, не запятнанным кровью и болью, спокойным, возможно, даже счастливым, безмятежным. Долго разглядывать себя Ванцзи не позволил, поворачивая голову на вошедшего. — Что случилось, Ванцзи? — Брат, в нашем ордене сейчас учится девушка, приглашённая ученица ордена Цзинь. Вэй Ин сказал, что не знает её вежливого имени. Он назвал её Мянь-Мянь, — Хуань видит, что брат старается подбирать слова правильно, но всё же не понимает, что с этой девушкой не так. А потом в его памяти всплывает картина из прошлого Вэй Ина. … — Лань Чжань, ну я же не с тобой флиртую! Какая тебе разница? — Вэй Ин весело улыбается, а потом широко раскрывает глаза. — Если только тебе… — Если только что? — спрашивает напряжённый и бледный Ванцзи. — Если только тебе самому не нравится Мянь-Мянь! — Вэй Ин смеётся с шутки, которая кажется ему удачной, но в леденящий душу взгляд золотых глаз. Ванцзи смотрит на недалёкого парня и про себя молится богам. Ведь ему нравится не та девушка, которую спас Вэй Ин от Вэньского клейма. Ему очень нравится сам Вэй Ин. — Оу, она и правда тебе нравится… Тебе и правда нравится Мянь-Мянь? — Ванцзи отворачивается и не видит искажённого болью лица и влаги, застывшей в глазах. Вэй Ину больно и горько от этой «правды». Он, конечно, и раньше не ждал взаимности, но осознавать, что близкий человек влюблён в кого-то другого всё равно больно. Сичэнь настороженно смотрит на брата и ждёт продолжения рассказа. — Вэй Ин сказал, что в той жизни я был влюблён в эту деву и написал для неё мелодию, — а вот тут Лань Хуань чуть не уронил челюсть на пол. — Что, прости? — может ему послышалось? Вэй Ин решил своё самое страшное заблуждение в той жизни воплотить в реальность этой жизни. Будущий глава клана Лань чуть схватился за голову. За что ему это наказание на голову свалилось? — Брат, что-то не так? — Ванцзи обеспокоенно посмотрел на растерянное лицо брата, подозревая, что Вэй Ин все же наврал ему. — Я знаю эту девушку. Её зовут Ло Цинъян. На одном из последних собраний кланов вы с ней единственные защищали Вэй Ина. Но… — Но? Что, но? — Ванцзи даже подался вперёд, желая узнать правду. — Как у вас зашёл разговор об этой заклинательнице? — Он рассказывал про то, как мы неделю провели в пещере Черепахи губительницы. Сказал, что я пел ему песню. Я спросил, что за песня и он сказал, что я сочинил её для любимого человека. Он очень долго не хотел говорить кто этот человек, но после сказал, что это дева Ло. Это не правда? — последний вопрос был задан с отчаянной надеждой. Хуань поднял глаза от своих коленей на брата и, кажется, всё понял. Такой взгляд у него был, когда он впервые спросил у него совета насчёт Вэй Ина. Он снова влюблён. Снова. Все усилия бесполезны. Зря он разрешил им дружить. Ой зря. — Не правда, — выдохнул первый нефрит, сдаваясь на волю судьбы. Может, Вэй Ин и правда сможет сделать его любимого братика счастливым. — Скажи правду! — Ванцзи двинулся ещё ближе, почти ложась на столик между ними. — Сначала расскажи всё, что хотел обсудить со мной, — Хуань упрямо посмотрел на не менее упрямого брата. Раньше он не мог переспорить его. Но не сейчас, когда знал причину всех переживаний братика. — Я… чувствую кое-что странное к Вэй Ину. Мне не хочется его ни с кем делить, я завидую девушке, которой он достанется, я хочу дотронуться до его кожи и чтобы он улыбался только мне. Что со мной? Я же не могу быть влюблён в него? Да? — Ванцзи отчаянно краснел не только ушами, его шея и скулы уже были цвета сычуанского перца, который так любил Усянь. Хуань обречённо посмотрел на брата и покачал головой. И Лань Чжань грузно сел на своё место. — Прости, Ванцзи, нас за обман. Ты любишь его, несмотря ни на что. И тогда тоже любил. Так любил, что принял бы любое наказание, лишь бы спасти его. Сам бы умер для его счастья. И почти умер. Тогда я потакал тебе, твоему чувству, радовался за тебя. А потом проклинал его! Я шёл на его гору, чтобы убить его, чтобы навсегда избавить мир от такого чудовища, как Старейшина Илин. Он отверг твои чувства. Ты признался в своей любви к нему, а он лишь повторял «Проваливай»! И всё равно ты защищал его! Ты всё равно защищал! Как можно так любить его?! Я все ещё ненавижу его! Всегда буду ненавидеть за всю эту твою боль! — последние несколько предложений Лань Хуань прокричал, не сдерживая слёз и ярости в голосе. Он закрыл лицо руками и плечи его затряслись в бессильной ярости и слезах. Прохладные дрожащие руки обняли его за плечи. — А-Хуань, прости меня за то, что я чувствую. Я ещё не понял, что люблю его, но думаю, что это так. Что же мне делать? Он ведь не любит меня?! — Он… любит, но я запретил ему… сближаться с тобой. Взял с него клятву, — в мозгу проскользнула малодушная мысль соврать и сказать, что Усянь не отвечает ему взаимностью. Но однако это сделает слишком больно Ванцзи. Этого он не хотел и поэтому, хоть и через силу, но он сказал правду. Руки Лань Чжаня сжались на плечах брата, и тот с надеждой заглянул в карие виноватые глаза Сичэня. Он лишь кивнул, подтверждая собственные слова. — Я люблю Вэй Ина… Он любит меня… Мы можем быть вместе? Брат? — Ванцзи растерянно смотрел на Сичэня, а тот обречённо на него. — Нет ничего плохого в том, что ты обрезанный рукав. Дядя будет против, но его мы уговорим. Теперь главное не торопить события. Ты не говори ему, что я рассказал тебе о его чувствах. А насчёт девы Ло я с ним поговорю, — Хуань улыбнулся и встал с подушки, на которой сидел. — Спасибо, Сичэнь. Спокойной ночи. — Спокойной ночи, Ванцзи. Сичэнь вышел из комнаты брата и выдохнул, намереваясь обязательно обсудить всё завтра со своим союзником. А сейчас ему, кажется, уже пора спать.