Кайри и Господин Боль

Лурна долго не было, и я отчего-то начал беспокоиться. Всё-таки что со мной не так? Мне бы бояться за свою шкуру, а я переживаю за человека, которому совершенно наплевать на меня, да и чувствует он себя в этой среде лучше, чем рыба в спокойной воде. — Ну что, мои мотылёчки, — с порога забасила госпожа Курлисса, — гости уже собрались. Тётка ворвалась в комнату и бегло осмотрела нас с ног до головы. Она явно была взволнована. — Не буду скрывать, наша достопочтимая госпожа поведала мне, что от исхода этого вечера зависит ваша жизнь, так что ты, невоспитанный, дрянной мальчишка, — толстый палец уткнулся в меня, — хорошенько подумай над своим поведением, когда предстанешь перед одним из своих спасителей. Остальных это тоже касается. Владелица борделя с неожиданной для её габаритов грацией развернулась и удалилась преисполненная достоинства. — Поскорее бы уже всё это закончилось, — подал голос Волнис. — Достали уже! Не пойму, почему все так уверены, что перо в бок — это самое страшное? Как по мне, самое страшное — это всю жизнь ублажать и пресмыкаться перед каким-то зарвавшимся толстосумом. Парень потянулся было к графину, но вспомнил, что уже давно его осушил, отчего сидел раскрасневшийся. — Ты прав, дружище, — со вздохом произнёс я. — И почему мне не хватило сил покончить с собой?! — мысли, которые последнее время терзали меня, наконец-то вырвались наружу. Я сел на кровать и обхватил голову руками. — Мы все тогда сглупили, — подтвердил белобрысый. — Знать бы, как там Янкур?.. — Я молюсь Владыке Морей, чтобы с ним всё было хорошо. — А смысл? Лучше бы молился, чтобы Он избавил Янкура, да и нас заодно, от участи шлюхи и принял бы в свою команду с распростёртыми руками. — Я… я… думаю, это не выход, — вдруг подал голос Флэн. Паренёк с момента ухода Лурна тихо сидел в углу, нервно теребя складки своего платья. — Много ты понимаешь! — фыркнул Волнис и с неприязнью и вызовом добавил: — Я видел, что тебе всё это нравится. Признай! Флэн покраснел как томат и потупил взгляд. — Волнис, думаю, сейчас не самое лучшее время… Нам нужно держаться вместе, — попытался я потушить пожар. — Не важно, кому что нравится, важно сейчас оставаться друзьями. Давайте поклянёмся, что мы не опустим рук и при первой же возможности сбежим. Призываю в свидетели Владыку Морей и клянусь, что при первой же возможности сбегу и вызволю своих друзей, чего бы мне это ни стоило! — Кайри, — горько усмехнулся Волнис, — ты и в самом деле веришь в эту чушь? — Да, верю! — с немного излишней горячностью подтвердил я. — Ну ладно, — белобрысый закатил глаза, но тем не менее повторил клятву. — Я… Я постараюсь, правда, — пропищал Уголёк и тоже поклялся. Откуда-то раздалась музыка. Вот и началось. Где же Лурн? Не сговариваясь, мы с Волнисом бросились к двери, чтобы выглянуть наружу. Она, как назло, оказалась заперта. Одна мелодия сменялась другой. Изредка сквозь музыку доносилось чьё-то пение, хохот и радостные возгласы. Наконец дверь открылась. На пороге стояли трое мужчин крепкого телосложения, один из них был явно родом из заморских колоний. Их наготу прикрывали только сделанные из позолоченных чешуек набедренные повязки. Бугрящиеся мышцами торсы были разрисованы яркими красками. В руках они держали копья. — На выход! — скомандовал тёмно-шоколадный, грозно оскалившись. Мы так и застыли от неожиданности. — Живей, сказали же! — второй из троицы схватил меня за руку и дёрнул на себя. — Эй, чего вам надо?! — завопил Волнис и тут же получил оплеуху. — Аккуратнее, Ма́ретт, не попорти ему мордашку! — гоготнул темнокожий с невнятным акцентом и направился к забившемуся от отчаяния в угол Флэну. — Пойдём, красавица, тебя ждут. С этими словами он без видимых усилий поднял Уголька на руки. Последнее, что я увидел, как у парня от испуга расширились глаза. Нам всем зачем-то натянули на головы шёлковые мешки и крепко держа за плечи куда-то повели. — Госпожа, вот они, — произнёс один из наших сопровождающих. — Хорошо, — послышался голос госпожи Курлиссы. — Все в сборе. — Кайри, ты тут? — спросил меня Волнис и по мне судорожно забегали его руки. — А ну, тихо! — гаркнул незнакомый мужчина. — Ещё раз так сделаешь… Ай-ай… Тебе не жить, понял? — где-то совсем рядом бесновался Волнис. — Кайри?! Волнис?! Парни, где вы?! — раздался немного вдали голос Янкура. — Мы тут! Янкур, с тобой всё в порядке?! — попытался я перекричать музыку. — Говорил же вам, что этим сучьим выродкам нужны кляпы! — «Самс?! Он-то тут откуда?» Мешок на моей голове немного задрали и в рот насильно стали пихать какую-то тряпку. Я не стал сильно сопротивляться — всё равно бесполезно. Если уж тут нарисовался Самс, то дела совсем плохи. Надеюсь, хотя бы с Лурном всё в порядке. «Вот опять: думаю не о том, о чём следует в сложившейся ситуации…» Музыка стихла. — Милорды, надеюсь вы довольны нашим представлением? — чинно произнёс голос. Кажется, это был тот самый карлик — Малыш Пайп, уведший за собой Лурна. — Сойдёт! Видали и лучше! — раздался единственный голос уже подвыпившего человека. — Тогда разрешите перейти к кульминации нашего празднества! — Валяй! Ха-ха-ха! Не тяни! — выкрикнул вновь тот же голос. — Милорды, «Пристанище мотыльков» радо представить вам новых «мотыльков»! — максимально пафосно заголосил Малыш Пайп. Грянули фанфары и нас повели. Я споткнулся о какую-то ступеньку и едва не растянулся на помосте, чем вызвал зычный смех пьяного. Мой сопровождающий поставил меня на колени и стянул мешок. Я быстро огляделся. Мы с парнями оказались в центре того подиума, который видели по приезду в «Пристанище». Весь холл заливал свет от масляных фонарей. Позади располагались музыканты. На уровне второго этажа на натянутых тросах резвились тройняшки «райские птицы» в нарядах, сделанных из разноцветных перьев, которые практически ничего не прикрывали. Перед нами располагалось шесть массивных кресел, в которых восседали какие-то люди, облачённые в длинные, расшитые золотыми и серебряными мотыльками плащи с накинутыми на головы капюшонами. Я беглым взглядом осмотрел их. Лица покупателей скрывали белые вычурные полумаски с нанесёнными ярко-красной краской номерами. Руки присутствующих были скрыты белыми перчатками, через которые явно топорщились массивные перстни и печатки. Кто-то держал инкрустированные драгоценными камнями золотые кубки, в которые заботливо подливали вино присутствующие возле гостей облачённые лишь в прозрачные одеяния молоденькие парни и девушки. Кто-то поглощал поднесённые сладости и фрукты, кто-то похотливо слюнявил услужливого «мотылька»… Сразу понятно: богатые вельможи нашли себе развлечения. Но меня привлёк один из посетителей. Он был облачён в чёрный камзол с багровой каймой на обшлагах рукавов, лацканах и воротнике. Готов биться об заклад, что подобные носят капитаны фрегатов Императорского флота. Вместо белой маски с номером лицо неизвестного прикрывала лишь строгая полумаска чёрного цвета, открывающая рот и волевой, гладко выбритый подбородок. Мужчина имел скучающий расслабленный вид, но от его цепкого взгляда хищника в засаде стало не по себе. — Милорды, готовы приступить к торгам? — осведомился Малыш Пайп, выйдя немного вперёд и опершись на свою трость. — Давай, не томи, Пайп! — подал голос медведеобразный мужик, который тут выделялся ростом и комплекцией. Из-под его маски торчала длинная рыжая борода, заплетённая во множество косичек, унизанных золотыми и серебряными монетками. Карлик поклонился каждому из гостей и заголосил: — Сегодня, милорды, вас ждёт особый товар — дикие «мотыльки». Вам, как настоящим ценителям, предстоит покорить морского волка и обуздать его силу, — лицедей указал набалдашником своей трости на Янкура. — Приручить дикого кота, пойманного в Блошином дистрикте, — маленькая ручка взъерошила волосы Волнису. Тот было попытался отдёрнуться, но стоящий за ним бугай не дал ему этого сделать. — Обучить уму-разуму несговорчивого отпрыска Ткацкой Гильдии, — настала моя очередь быть представленным. — Ну и на сладкое, милое дитя из Пристенного дистрикта, готовое на всё, лишь бы не возвращаться на пепелище своего дома. — Блошинник? Ха-ха, — загоготал медведеобразный. — Помнится, меня хотели ограбить в их дистрикте. Один смертник пытался пырнуть меня, но я, — мощная рука сжала кубок, превратив его в бесформенную фигуру. — Ха-ха-ха. Мужик отбросил кубок на пол. — Даю сто золотых онса за белобрысого. Нет, сто пятьдесят!.. Гулять, так гулять! Ещё вина, медузу вам в глотку!.. — Номер Три предложил сто пятьдесят. Будут ли другие ставки? Милорды?.. — огласил карлик, пока прислуга наполняла кубок колоритного выпивохи. «Вот и началось… — подумал я. — Сто пятьдесят золотых онса! В голове не укладывается. Нам с матушкой хватило бы этих денег на год, а то и дольше…» Никто из оставшихся не выказал желания повысить ставку. Сидящий по левую руку от Третьего Номер Один дёрнулся, чтобы отстраниться, видимо, потому что не испытывал большой любви к крупному пьянице, но искоса посмотрел на сидящего мужчину без номера и выпрямился. — Ну же, милорды, смелее! — стал подзадоривать присутствующих Малыш Пайп. — Разве сто пятьдесят золотых онса — настоящая цена за удовольствие видеть, как дикий кот становится ласковым котёнком? — Это удовольствие может дорого обойтись, — подал голос Номер Пять — плотный мужчина, беспрестанно жующий разные подношения. — А ну как этот кот станет показывать когти? Мужчина облизнулся, смотря на кусочки рахат-лукума на подносе. — Не дрейфь, Сезна́р! Если боишься, что малец всадит клинок в бок, так он же всё равно не доберётся до печёнки… Ха-ха-ха… Через твои-то телеса! Ха-ха-ха… — Милорд, мы не используем здесь имён, — поспешил образумить смутьяна Малыш Пайп. — Понял-понял, — медведеподобный изобразил, что у него «рот на замок». — Прошу меня простить… — В общем, блошинник мой. Ха-ха-ха, — ликовал рыжебородый, размахивая новым кубком и проливая на пол вино. Малыш Пайп посмотрел куда-то вбок. Я только сейчас заметил, что в стороне от помоста стояло ещё одно кресло, в котором располагалась женская фигура, облачённая в белое облегающее платье. Хотя на даме была маска, но в ней безошибочно угадывалась маркиза Тирлок. Она, словно коршун, наблюдала за происходящим. Ведьма махнула рукой, и маленький глашатай уведомил публику, что первый «мотылёк» продан. Сопротивляющегося и нечленораздельно мычащего Волниса на негнущихся ногах тут же куда-то увели. — Милорды, не хотите ли поближе рассмотреть товар? — осведомился Малыш Пайп. — Обратите внимание: высокий, статный морской волк. При этих словах голову Янкура подняли за волосы. — При должном воспитании он станет украшением любой коллекции, — продавец отлично умел нахваливать свой товар. Номер Четыре, высокий, худой мужчина, сделал жест и двое из «дикарей» потащили Янкура к нему. Парень сопротивлялся изо всех сил. — Милорд, вы только посмотрите на эту страсть, на эту неуёмную силу… — Довольно, — резко осадил карлика Четвёртый. — Я и сам прекрасно вижу. Малыш Пайп умолк и учтиво поклонился. Мужчина начал ощупывать Янкура, словно перед ним был не молодой парень, а жеребёнок, которого прочат в хорошие скакуны. Может, даже и в рот бы ему заглянул, если бы кляп не мешал. — Поставьте его на ноги. «Дикари», как ни старались, так и не смогли этого делать: Янкур просто подгибал ноги, беспрестанно что-то мыча. Уверен, парень изрыгал сейчас самые отборные ругательства и самые сильные проклятья. — Морской волк, даже идя ко дну, остаётся верным себе, — флегматично заметил покупатель и сделал жест, чтобы Янкура вернули на место. — Я даю за него двести золотых и ни одним больше, — озвучил он свою цену. — О, милорд, всего лишь двести онса за столь дорогой товар?.. — карлик изобразил искреннее удивление, не переходя всё-таки рамок дозволенного. — Вряд ли кому-то из присутствующих захочется возиться с ним, — обращаясь ко всем разом и ни к кому конкретно, произнёс Номер Четыре. — Я осведомлён, какая участь его ждёт. Так что двести — это очень хорошая цена. Не так ли, госпожа? С этими словами он воззрился на притаившуюся в стороне маркизу. Уверен, это и был тот самый таинственный покупатель, ради которого всё это действо и затевалось. Во всяком случае, вёл он себя крайне самоуверенно. Маркиза долго колебалась, но всё же утвердительно кивнула. — Хорошо. Меня больше здесь ничего не держит. Мужчина встал и направился к выходу. — Милорд, может быть, вы останетесь? — откуда ни возьмись, нарисовалась госпожа Курлисса. — Я бы с радостью, но у меня другие планы на вечер. — Ах, как жаль, как жаль… — запричитала толстуха, вновь проявляя чудеса прыти и грации. — Дозвольте, я вас провожу… Вот сюда… Несколько гостей проводили отбывающего взглядом. — А вы чего притихли?! Неужто, товар пришёлся не по нраву? — неожиданно громогласно спросил присутствующих медведь-смутьян. — Или вы это, свои кошельки дома пооставляли?! Ха-ха-ха. Не верю. Слышь, Мер… Первый, в смысле… Ты-то точно, не захватив сотню, а то и две, онса, из дому не выйдешь! Я-то тя знаю… Было видно, что сидящий рядом мужчина не знал куда деться. Все, кроме мужчины в камзоле, с явным недовольством воззрились на Третьего, даже толстяк отвлёкся от поглощения медовых фруктов. Тот, что был в камзоле, вообще за всё время торгов не выказал даже малейшего интереса к происходящему, по-прежнему с выражением хищника наблюдая за всеми сразу. Не знаю, как у него это получалось, но у меня почему-то сложилось такое впечатление, что от него не укрылась ни одна деталь. — Прежде чем покупать товар, я привык его пробовать, — с пренебрежением ответил Первый и вновь постарался отстраниться. — О, милорд Третий, прошу вас… — Малыш Пайп оказался возле развесёлого великана. — Да понял я, понял!.. Скучные вы тут все… Нет в вас веселья… В общем, я лучше пойду и посмотрю, как там мой блошинник… Чем с вами прозябать… — Как милорд пожелает, — пожилой карлик вновь поклонился и сделал какой-то жест. Один из присутствующих юношей подбежал к здоровяку и осведомился, не желает ли тот после развлечься по-настоящему. Рыжебородый одобрительно хмыкнул, подхватил парня на руки и потащил куда-то вверх по боковой лестнице, объявив, что «блошинник от него точно никуда не денется, а такой прелестный мотылёк может и упорхнуть». Парень заливисто засмеялся и стал наигранно брыкаться. Я даже не хотел представлять себе, какого рода «развлечения» предложил «мотылёк». Не хотел, но всё же представил… И испугался за парня. У этого медведя, по ходу, всё крупное… Даже… От мыслей про здоровяка, меня отвлёк возглас облегчения: — Наконец-то он ушёл. Это подал голос Номер Один. — Да, милорды, он как был невыносим в детстве, так таким же смутьяном и остался, — доверительно сообщил Пятый и пустился в пространный рассказ о своей юности при Янтарном Дворце и как ему портил жизнь рыжебородый. Разумеется, напрямую толстяк не говорил о Дворце, но всё равно было понятно, про что тот говорит. — Милорды, не хотите ли продолжить торги? — напомнил о цели мероприятия Малыш Пайп. Особого воодушевления не наблюдалось. У меня тоже — от стояния на коленях уже затекли ноги, да и просто-напросто надоело. Скорее бы они уже решили, что хотят сделать: купят — так купят, убьют — так убьют… Лишь бы поскорее… — Я уже говорил, Малыш Пайп, что хотел бы попробовать товар, — произнёс скрывающийся под маской с цифрой один. — Прошу прощения, милорд, но это против правил… — замялся пожилой карлик. — Ты будешь мне указывать, что по правилам, а что нет? Нет, ну вы слышали? Этот недомерок смеет мне перечить! — вдруг вспыхнул Первый. — Милорд, прошу вас… Вы не так меня поняли, — Малыш Пайп обратился буквально в елей и начал убеждать гостя, что любой в «Пристанище мотыльков» только и жаждет, что удовлетворить любые потребности посетителя, но вот попробовать меня или Флэна без покупки никак нельзя. При этом коротышка косился на маркизу, но она замерла статуей и решительно не подавала никаких знаков. Спасение карлика пришло откуда не ждали. — Не скупись, Первый, — произнёс Номер Шесть, который до этого молчал и чуть ли не спал. Его голос был по-старчески скрипуч. На него воззрились присутствующие, даже мужчина в камзоле бросил взгляд на подавшего голос. — Ты-то куда лезешь, старый хрыч? — недовольно фыркнул Первый. — Кто старый хрыч? Я?! Да как ты смеешь, сопляк?! — возбудился старикашка и вскочил со своего места. Он оказался горбатеньким и небольшого росточка. — Милорды! Милорды! — госпожа Курлисса, расплывшаяся в улыбке, выплыла на середину холла. — Не нужно ссор. Им нет места в «Пристанище мотыльков». Давайте же выпьем! С этими словами она нависла над Первым, придавив мужчину к креслу своим бюстом. — Здесь все друзья!.. Мы должны радоваться!.. Заиграла музыка. Толстуха тут же подхватила Номер Шесть и закружила его в танце. Прислужники поднесли каждому из покупателей по полному кубку. Лишь мужчина в камзоле отказался. Он вообще мало что ел и пил, отмахиваясь от назойливых «мотыльков». Может, у него не было денег на оплату всего этого пиршества? Тогда зачем же он сюда пришёл? Может, с кем-нибудь за компанию? Или он вообще случайный посетитель?.. Не знаю, чем привлекал моё внимание этот странный человек, но веяло от него чем-то непонятным: опасным и нехорошим. Вот, казалось бы, ну, сидит напротив какой-то мужик (один из шести похотливых самодуров, которые уже не знают, куда девать свои деньги и как развлечь себя), ну, смотрит на несчастных сироток, которых предлагают купить по сходной цене (Две сотни золотых онса за сиротку?! О, Владыка Морей, как ты это допускаешь?)… Так почему же у меня кровь в жилах стынет, когда я ловлю на себе его взгляд?.. Даже Номер Четыре со своим холодным, безразличным взглядом не имеет на меня такого действия, как этот таинственный гость. После танцев конфликт исчерпал себя. Роль глашатая взяла на себя госпожа Курлисса. — Милорды, если вас не интересует покупка, возможно, вас заинтересует право первой ночи? — огласила она холл своим басом. — Эти «мотыльки» девственно чисты. А наш малыш Уголёк даже кое-что умеет. Она взяла Флэна за руку и покрутила мальца вокруг своей оси так, что короткое платьице на нём приподняло края и продемонстрировало практически ничего не скрывающие брэ. — Уроки ему давал наш лучший «мотылёк», — продолжила она нахваливать Уголька. Вдруг я заметил, что возле Номера Один оказался Лурн. Сначала парень положил мужчине на плечо руку, затем наклонился и что-то стал шептать ему на ухо. Первый ответил, также на ухо, а затем похлопал Лурна по заду и сделал жест, чтобы тот удалился. Прежде чем исчезнуть, Эсталле внимательно посмотрел на меня. «Что задумал этот несносный парень?» — Итак, милорды, есть ли желающие, воспользоваться правом быть первым у этого прелестного дитя? Мальчик послушный и ласковый. Гарантирую, вы не пожалеете, — не отступала от своего госпожа Курлисса. — Моё предложение — двадцать пять онса. А там решу: брать или нет! — Достопочтимый милорд, побойтесь Владыку Морей! Столь прекрасный цветок стоит дороже, — толстуха всплеснула руками и умело разыграла разочарование. — Этот, может быть, и стоит, но я говорю о «ткаче». Пайп сказал, что его надо укрощать, так что я рискую, и за риск я требую хорошую скидку, Гору́да. — Милорд, видите ли… — начала было глава «Пристанища», но Номер Один её прервал. — Горуда, не пытайся тягаться со мной в умении торговаться — проиграешь, — это прозвучало одновременно и как совет, и как угроза. — Я и не смела, достопочтимый милорд, — толстуха поклонилась. — Что ж, решено, — неуверенно произнесла толстуха, но затем взяла себя в руки. — Я уверена, вам понравится этот «мотылёк». Она хлопнула в ладоши, и «дикари»-охранники поволокли меня наверх. Ноги совсем не слушались, но сильные мужчины легко несли меня по лестнице. Оказывается, на втором этаже тоже были комнаты. Но они были просто огромными, помпезно украшенными самыми дорогими тканями и самыми ценными породами дерева. В одну их таких меня и затолкнули «дикари», закрыв за собой дверь. — Поздравляю, Кайри, ты остался жив. По крайней мере, пока… Я обернулся и увидел Лурна. Он, будучи совершенно обнажённым, лежал на кровати неимоверных размеров, утопая во множестве подушечек. — Что ты тут делаешь? — недоумённо уставился я на него. — Купивший тебя — один из моих любовников. Я упросил его сделать мне подарок на день рождения — купить тебя. Тем более он мне ещё должен за порку… Но этот скупердяй согласился лишь после того, как попробует тебя… — Подожди, а когда у тебя день рождения? — Ты услышал только это? Я тебе говорю, что твоя жизнь ещё может окончиться с перерезанным горлом в канаве, а ты расспрашиваешь о моём дне рождения? — Да, — честно признался я. Ведь мне и вправду было это интересно. — Кстати, а сколько тебе? Отчего-то даже и не задумывался по поводу возраста Лурна. — Ох, Рыбка, Рыбка, — покачал головой Эсталле, сев скрестив ноги. — Что не так? — с трудом добрался до него и сел рядом. Как-то разом стало веселее. Не ожидал, что буду рад ещё раз увидеть это недовольное выражение лица и его обладателя. Да и вдвоём будет не так страшно в первый раз. Малодушно даже решил, что Лурн возьмёт всю «работу» на себя. — Всё не так… На вот, — парень протянул мне небольшой мешочек, который извлёк из-под одной из подушечек с рюшами. — Что это? — Корский корень. Взял, но с недоверием спросил: — И зачем он мне? — Он поможет тебе расслабиться, а заодно притупит боль. — Спасибо, не надо. — Жуй, сказал, и побыстрее, скоро придёт господин, — в серо-голубых глазах взбилось море — набежавшая волна гнева грозилась поглотить меня со всеми потрохами. — Ну, хорошо. На вкус корень был похож на что-то разом сгнившее, протухшее, скисшее и прогорклое. Хотел выплюнуть, но видимо, предвидя это, Эсталле зажал мне рот и заставил проглотить. — Так-то лучше. — Меня сейчас стошнит, — живот скрючило. — Только посмей, — зашипел парень. — Не такой уж он и противный. — Со временем привыкнешь, — добавил он уже спокойнее, когда понял, что мои внутренности всё-таки не решились исторгнуть своё содержимое. — Можно хотя бы попить? — взмолился я. — Вино на столе, — указал Эсталле, вновь растягиваясь во весь рост на гигантской постели, выставив на обозрение свой зад. — И давай уже раздевайся и иди ко мне. Я сделал пару глотков из кубка. Думал, будет хуже. Никогда не пробовал вина, но оно мне понравилось — уж точно лучше, чем ощущать во рту привкус этого мерзкого корня. — Ты мне так и не ответил насчёт своего дня рождения. Я не стал раздеваться, но забрался на кровать. — Ну, допустим, он сегодня, — недовольно произнёс Эсталле, снова садясь. — Поздравляю. Прости, у меня нет для тебя подарка. — Было бы с чем, — отмахнулся парень. — Это день рождения Лурна. У Эсталле нет дня рождения. Шлюхе не положено… — Не говори так. Даже шлю… Даже Эсталле имеет право на свой маленький праздник, хотя бы и раз в году. А сколько тебе исполнилось? — Двадцать, — спокойно ответил парень. — Что, двадцать? — я даже присвистнул от удивления. — Что, слишком старый для тебя? — засмеялся Лурн. — Нет, разумеется… А почему же у тебя до сих пор нет гражданской марки? — Глупенький Рыбка, кто же позволит нанести «мотыльку» марку? Наши покупатели любят помоложе. Пока моё тело позволит, я буду считаться несовершеннолетним, а значит, меня можно продать подороже. Это же так просто… — Проклятая ведьма! Как же я её ненавижу! — я ударил кулаком по кровати. — Тише-тише, — Лурн обнял меня. — Поверь, это ни к чему не приведёт. — Почему?.. Ответом на мой вопрос были лишь губы Лурна на моей шее. Я позволил ему раздеть меня. Как раз вовремя — в комнату вошёл мужчина. Он по-прежнему был облачён в плащ, а его лицо скрывала полумаска с красной цифрой один. Эсталле вскочил и направился ему навстречу. — Господин, как я рад, что вы пришли. Парень превратился в обходительного, ластящегося ради угощения кота. Я же зарылся в подушках. Было очень стыдно предстать голым перед незнакомцем. — Эй, как там тебя? Налей мне вина, — приказал мне купивший, пусть и на время, меня мужчина, а затем он обратился к Эсталле: — Надеюсь, я останусь довольным? — Ручаюсь, мой господин, — замурлыкал Эсталле, снимая с господина в маске плащ. Под капюшоном скрывались собранные в длинный хвост волосы цвета тёмного каштана, припорошенные сединой. На неизвестном господине оказался дорогой шёлковый котарди тёмно-синего цвета и шоссы на завязках. Лурн пригласил господина проследовать к кровати, а когда тот сел, парень стал снимать с него одежду. — Где моё вино? — подал недовольный голос мужчина. — Рыбка, принеси нашему господину вина! Ты оглох?! — подстегнул меня Эсталле, а затем залебезил: — Простите, господин, Рыбка ещё не совсем обучен. Мне пришлось встать и идти за вином. — Рыбка? Дурацкое прозвище. Ладно, потом придумаю что-нибудь получше. — О, господин, вы так великодушны и так мудры, — продолжил источать елей Эсталле. Я протянул кубок покупателю, стараясь прикрыть срам. — Ха-ха, а он стеснительный. Ничего, парочку раз пустить по кругу и позабудет, что значит стыд… Ха-ха-ха. От сказанного у меня глаза на лоб полезли, что ещё больше рассмешило нового владельца. — Эсталле, а этого ты обучал? — спросил мужчина, когда из одежды на нём осталась только маска. — Немного, господин. Он что, будет делать это с нами в маске? Этот господин какой-то урод или просто боится, что его узнают? Странно, зачем же тогда заниматься подобными незаконными делишками? Чтобы бояться и скрывать свою личность?.. Я не успел придумать ответа, как в дверь комнаты сильно постучали. — Что такое? — встрепенулся мужчина и крикнул: — Кто там, морская мурена вас поглоти?! — Прошу прощения, милорд, — раздался голос госпожи Курлиссы, — но тут вышло недоразумение… — Отправляйся в бездну рока, Горуда! Я сполна заплатил за этого мальца! — О, милорд, прошу вас, откройте дверь! — взмолилась глава «Пристанища». — Да что здесь происходит?! — взревел мужчина в маске и двинул к двери. Эсталле еле-еле успел накинуть на него шёлковый халат. Разъярённый клиент «Пристанища мотыльков» распахнул дверь. — Горуда, я прибью тебя!.. Ваша светлость?! — мужчина посторонился. В комнату вошли трое: маркиза Тирлок, по-прежнему в маске, госпожа Курлисса и третий — судя по рукам, темнокожий мужчина, лицо которого скрывала вуаль. На прибывшем вместе с женщинами был плащ до пола. Кажется, тут все посетители скрывают свою личность масками и плащами. — Умоляю, друг мой, простить нас за то, что дерзнули побеспокоить вас во время отдыха, — начала маркиза. По её тону было понятно, что она не хочет тут находиться, но что-то её вынуждает. Интересно, что заставило эту старую ведьму так пресмыкаться? Решив, что так будет лучше, — спрятался под одеялом, оставив для обзора лишь небольшую щёлку. — Ничего не понимаю… — Милорд, прошу вас отпустить с этим господином, — толстуха указала на стоящего позади себя мужчину, — вашего мальчика. — Эсталле? — Нет, второго, — уточнила маркиза. — И на кой он ему понадобился? Я купил право первой ночи и хочу незамедлительно им воспользоваться, так что прошу оставить меня в покое, — Номер Один указал на дверь. — Милорд, мы заменим его на другого мальчика, — залебезила глава борделя. — А хотите, на двух? Два мальчика вместо одного… Бриа́н! Ми́рфол! Она хлопнула в ладоши, и в комнату тут же вбежали два парня, на которых кроме тоненьких брэ не было ровным счётом ничего. — Вот, отличные «мотыльки». Они всё умеют, и вы останетесь довольны, — с этими словами госпожа Курлисса подтолкнула парней вперёд. — Я не хочу ваших «мотыльков». Я желаю натянуть «ткача», — чётко выговаривая каждое слово, с вызовом произнёс мужчина. — Милорд, полноте, — вновь начала увещевать маркиза. — Сдался вам этот мальчишка? Он же ничего не умеет. Да и мало ли, что ему может взбрести в голову? А эти мальчики очень разумные и очень послушные… А знаете что? Я готова оплатить вам все понесённые за сегодня расходы… Ну что, по рукам? Два мальчика вместо одного и бесплатное посещение «Пристанища»? — Неделю посещений, — произнёс мужчина, с вызовом смотря на маркизу. — О, мой друг, вы перегибаете палку. — Ну, это же вам нужен этот малец, а не мне… Ваша светлость, — мужчина поклонился. Было видно, что он чувствует себя на коне и готов выбить из сложившейся ситуации по максимуму. — Мне надоело это слушать, — подал голос незнакомец с вуалью. — Я забираю то, зачем пришёл. — А вы, собственно, кто такой, чтобы решать тут?! — мужчина упёр руки в бока. По его движению было понятно, что он крайне сожалеет, что на его поясе сейчас не висит меч или хотя бы кинжал. Второй мужчина ничего не ответил. Он лишь продемонстрировал что-то висящее на его шее, распахнув для этого свой плащ и тут же запахнув его обратно. Этого действия было достаточно, чтобы Номер Один стушевался. — Ну что же вы сразу не сказали для кого он?.. Конечно-конечно, если наша договорённость с Её светлостью остаётся в силе, я с удовольствием отпущу с этим достопочтимым господином мальчика, — несмотря на то, что покупатель лебезил, он всё же не позабыл о себе. — Всё остаётся в силе, — не хотя произнесла маркиза и удалилась. — Милорд, сейчас принесут самые лучшие лакомства. Разумеется, это за наш счёт, — продолжая улыбаться, проворковала госпожа Курлисса. — Где малец? — спросил теряющий терпение темнокожий. — Рыбка? — Номер Один обернулся, а затем бросился к кровати и перерыв её, обнаружил меня. — Вот, — он резко притянул меня, а затем, когда я, едва не упав навзничь, оказался на полу, подтолкнул меня в сторону незнакомца с вуалью. — Передайте вашему господину, что я рад служить ему. Надеюсь, он не будет в обиде из-за этого маленького недоразумения? Тот, для кого предназначалась эта тирада, ничего не ответил. Он лишь осведомился, где моя одежда. Я был совершенно сбит с толку и не сразу сообразил, что Эсталле пытается меня облачить в уппеланд. — Лурн? — только и хватило мне сил спросить его. — Всё будет хорошо, — произнёс парень практически одними губами, но выглядел он крайне обеспокоенным. — Куда меня забирают? — Умоляю тебя, молчи и веди себя хорошо, — горячо зашептал Лурн, уткнувшись своим лбом в мой. — Прости, я не смог тебя защитить… — Довольно, — произнёс мужчина в вуали. Железная рука схватила мою, и он потащил меня за собой. Неизвестный шёл, широко шагая, и мне приходилось быстрее переставлять ноги. Уверен, если я упаду, это его не остановит — он попросту потащит меня по земле. Вместе с моим сопровождающим мы спустились на первый этаж и вышли во двор, где уже поджидал экипаж, запряжённый четвериком. Мужчина бесцеремонно затолкал меня внутрь и залез сам. Едва он закрыл дверь, карета двинулась. Моему удивлению не было предела: таинственным господином мужчины в вуали оказался тот, который в чёрном камзоле с багровой каймой. Он сидел напротив меня. Его лицо по-прежнему скрывала полумаска. — Господин, прошу прощения за задержку. Этот гамабу́ не хотел отдавать мальчишку. Господин в камзоле лишь отмахнулся и прикрыл глаза. Окна в карете были закрыты плотными шторами, поэтому для освещения внутри горел фонарь. Наконец я собрался с духом и спросил: — Кто вы и куда мы едем? — Молчи, сопляк! Никто не смеет открывать рот без разрешения Великого господина! — накинулся на меня мужчина в вуали. — Тише-тише, Тура́н, — вкрадчиво произнёс мужчина в камзоле с небольшой хрипотцой. Тот, кого назвали Тураном, тут же умолк и послушно склонил голову. — Мальчик ещё не обучен, — добавил сидящий напротив таким голосом, что мне реально стало не по себе. Вдруг он ударил меня наотмашь — массивная печатка пришлась мне по нижней губе, да так сильно, что она закровила. — Ай, больно! — вскрикнул я от неожиданности и схватился за рот. — Урок первый, — спокойно произнёс мужчина в камзоле, — не открывать рот, пока тебя не спросят. — Вы что, совсем?! — вырвалось у меня. Мне снова прилетело. На сей раз перстень ударил в скулу, едва не выбив мне глаз. — Я могу этим заниматься сколько угодно, — всё тем же безэмоциональным тоном произнёс мужчина. Я закусил кровоточащую губу и сглотнул. «Куда я попал?! К очередному больному ублюдку, вроде Шитса или Орнила?! О Владыка Морей, чем я прогневал тебя?!» Выждав немного и убедившись, что «Великий господин» (Тоже мне, титул!) мирно спит, а его прихвостень занят разглядыванием каких-то причудливых чёток, я рванул ручку дверцы кареты, но та не поддалась. — Урок второй, — произнёс мужчина, — тебе не убежать. Он с интересом посмотрел на мою реакцию. Я остервенело задёргал сильнее, но безрезультатно. Почувствовал сильный удар по голове, а дальше ничего не помню, лишь то, что моё знакомство с новым господином началось с боли…