Ложь во благо

***

      После едва заметного толчка стальные створки лифта разъехались в стороны. Взору открылся неширокий коридор, тянувшийся вдоль пронумерованных дверей. Освещение было намного лучше, чем во время его последнего визита. Мигавшие, словно в хоррор-фильмах, лампы резали глаз, вселяли страх и тревогу. Из-за этого тело била нервная дрожь. Однако сейчас пальцы подрагивали совсем из-за другого.       Луи вышел из кабинки и, неуверенно осмотрев коридор, потянулся за телефоном, чтобы прибавить на нём громкость. Голова трещала от напряжения. Хотелось убраться отсюда подальше, пообещав себе ни в коем случае не возвращаться, но непреодолимая тяга перекрывала все желания и вынуждала идти до конца.       Внезапно из-за двери рядом раздался глухой стук. Луи дёрнулся и бросил взгляд в направлении звука. Судя по последовавшему «блядь», ничего хорошего там явно не происходило.       «В таком-то районе, — подумал он. — Небось труп перетаскивает».       Взяв себя в руки, Луи двинулся в глубь коридора и остановился перед тёмно-коричневой дверью с номером «84». Он постучал и притих, прислушиваясь. Ничего слышно не было. Спустя минуту дверь вдруг открылась. За ней показались плечо и знакомая голова с чёрными как смоль волосами.       Луи неохотно натянул улыбку, и парень нахмурился.       — Я ничего тебе не продам, — сразу же отрезал Сен, прежде чем он успел что-либо сказать.       — Я тоже скучал по тебе, милый.       — Ничего. Не. Продам, — отчеканил Сен.       — Да брось, — хмыкнул Луи. — Я твой клиент, ты не можешь не продать мне товар.       — Ещё как могу. — Квон прислонился к дверному косяку, оценивающе оглядывая парня, и скрестил руки на груди.       Луи обвёл их взглядом. Жилистые, с татуировками до самых плеч, они всё так же привлекали внимание. Раньше казалось, Квон нарочно ходил в футболках или майках, зная про его пунктик, однако, как выяснилось, тот просто не признавал никакой другой одежды.       Глаза поднялись к шее. На ней был вытатуирован жуткий череп на фоне ангельских крыльев. Когда Луи видел Квона последний раз, этой татуировки не было.       «Свежая», — подумал Луи.       Он с тяжёлым и шумным вздохом откинул голову, потом, выпрямившись, вытянул из потайного кармана деньги и поднёс руку со сложенными купюрами к чужому лицу, на котором красовались пирсинг в нижней губе и татуировка в виде креста под левым глазом.       — Я же не с пустыми руками.       Сен перевёл взгляд с пачки на парня, повернул голову набок и снова оглядел его. Хрустнув шеей, он наконец отделился от дверного проёма и шагнул внутрь.       Квартира Квона была под стать своему хозяину. Она не сильно изменилась с последнего визита Луи. Всё тот же приглушённый свет в холле, чёрная строгая мебель в гостиной, тёмные ворсистые ковры. Минимум декора, минимум света и несколько картин для заполнения пустоты на стенах.       Как только Луи зашёл вслед за парнем, его окутал запах табака. Настолько сильный, что Миллер не выдержал и крепко зажмурился, отгоняя собравшиеся в уголках глаз слёзы.       — Как, говоришь, тебя зовут? — Голос Квона отдалённо донёсся из кухни.       — Клод Мийо, — ответил Луи, подойдя к чёрному дивану в гостиной. Он стянул пиджак, кинул его на мягкую обивку и следом опустился сам.       Из кухни раздался звук, будто кто-то прыснул со смеху. Позже послышался звон бокалов.       Луи опустил голову и сильно потёр лоб суставом большого пальца. Нельзя оставаться здесь надолго. Новые проблемы ни к чему.       За окном стремительно темнело. Небо окрашивалось в глубокий чёрный, словно к этому приложил руку Квон. Луи вяло прыснул от своих ассоциаций и откинулся на мягкий диван. Заслышав приближающийся топот, повернул голову.       — Всё ещё злишься? — С тихим смехом Сен опустился рядом, протягивая бокал.       — Нет. Да и не злился никогда.       Он принял вино из его рук и отпил глоток. Горло приятно обожгло. Было так тихо и спокойно, что его немного клонило в сон.       Квона Луи знал из-за общих интересов со студентом местного медицинского колледжа по имени Ноа Кэнкэм. Не по своей воле перебравшись в новый штат, Луи нервничал, бунтовал, всячески старался вывести из себя Дэвида. Как-то раз его занесло на вечеринку в соседнем районе, где он и встретил Ноа. Тощий, неопрятный, с непонятными болячками на лице и шее, тот выглядел как законченный наркоман. От таких стоило держаться подальше, однако Луи, изнывающий от разлуки с матерью, которая осталась в Калифорнии, решил, что Ноа — очень даже неплохой компаньон. После пары белых дорожек они разговорились, и тот решил свести его со своим дилером — который, как позже выяснилось, оказался знакомым Клода.       — Снова пришёл изменять своему парню?       — Хочешь отчитать меня? — сказал Луи.       Сен хмыкнул, отведя руку с поднесённым было к губам бокалом.       — Я похож на человека, который будет отчитывать за это?       Луи тихо засмеялся и с усталым вздохом откинул голову.       — Мы расстались, — сказал он.       Обычно эти слова не произносят таким тоном и с такой улыбкой на лице. Когда говоришь о расставании с хорошим человеком, который души в тебе не чаял, голос обычно приобретает грустные нотки, а взгляд делается меланхоличным, выдавая тоску или ещё таящиеся в душе тёплые чувства по отношению к этому человеку. Но у него никогда ничего не было «обычно».       — Так ты из-за этого пришёл ко мне?       Квон поднялся и поставил бокал на низкий стеклянный стол. В тишине отчётливо раздался звук столкновения стекла со стеклом.       Луи не сдержал смешок. Он потёр глаза свободной рукой и поёрзал, пытаясь подобрать удобную позу. От этого из кармана выскользнул мобильник, падая экраном вниз на мягкий ковёр. Миллер раздражённо выдохнул и наклонился за ним.       — Это из-за меня? — спросил Сен со слышной в голосе улыбкой. Он взял свою чёрную майку за край, потянул вверх и, сняв, откинул в сторону. Ткань мягко приземлилась на ковёр около дивана.       Луи уже выпрямился с телефоном в руке. Не удержавшись, он включил экран, проверяя на всякий случай, и расслабился, когда никаких сообщений и пропущенных не обнаружил.       — Отчасти, — дал он запоздалый ответ и тоже поднялся. Встав рядом с полуголым Квоном, Миллер положил телефон около чужого бокала, на дне которого виднелось немного вина. Сен пристально следил за его действиями. Луи заглянул в чёрные глаза.       — Мне нужно экстази. Пары таблеток достаточно.       Квон хмыкнул и взглянул поверх белобрысой головы.       — Я тебе уже сказал. Даже не проси. — Сен вернул взор на чужое лицо, вяло упирая руки в бока.       Луи смотрел сначала в один глаз парня, потом в другой, и так несколько раз, пытаясь неизвестно что в них разглядеть. Они были чёрные-чёрные, как чёртова бездна.       «Чернее, чем у ублюдка Мийо».       У Луи не было столько времени, чтобы тратить его на размышления о чьих-то глазах. Нужно было поскорее закончить дела и вернуться домой прежде, чем Дэвид успеет выйти из себя.       Он облизнул нижнюю губу и, зацепив её зубами, медленно оттянул, пока она не вырвалась из плена.       «Не продаст, значит».       Он сделал короткий шаг к Сену, одновременно протягивая руку к его шее, и провёл ладонью по коже, затем по коротко стриженным волосам на затылке.       Сен не двигался. Он чувствовал, как его гладят холодной ладонью по шее, по затылку, словно хотят приласкать и показать, что не сделают больно. Но он знал, что это лишь подлая попытка Миллера развести его, манипуляция, чтобы получить желаемое, и потому он держался, оставаясь невозмутимым.       Миллер надавил на затылок, призывая Квона наклониться, а сам приподнялся на цыпочках. Голубые глаза томно смотрели в чужие, потом опустились на губы, и перед этим Квон не мог устоять. Расстояние между их лицами медленно сокращалось, лёгкие выдохи Миллера касались губ и подбородка Сена, а уже сбившееся дыхание Квона долетало до Луи. Сен почувствовал, как парень упёрся рукой ему в грудь и настойчиво надавил, понуждая сделать шаг назад. Он послушно отступил, оторвав лоб от чужого, но Луи не переставал его толкать. Он неспешно пятился, пока не упёрся в диван и не рухнул на него. Теперь он смотрел на Луи снизу вверх.       Когда тот впервые постучался к нему в дверь, Сен сразу же определил мальчишку в категорию богатых отпрысков. Таким доверять не стоило, они могли сдать не моргнув глазом. А уж смазливым подросткам, которые понятия не имели, в какое дерьмо ввязываются, и подавно. Так Лэри и попался. Продавал всем без разбору, и в один день испуганная малолетка отправила его за решётку.       Но Луи произвёл впечатление.       Особое впечатление. Малолетний жиголо с блеском в глазах и с кокетливой улыбкой — Квон предложил ему оплату натурой вместо оплаты деньгами, осознавая, какую глупую ошибку совершает. Миллер согласился, а наутро сбежал с кокаином, оставив после себя лишь запах дорогого парфюма и пару купюр на прикроватной тумбочке. Каково было его удивление, когда Луи пришёл снова, без копов, без кого-либо ещё. Совершенно один. Обычно подростки пугались, одного раза им бывало достаточно. В большинстве случаев. Но особое впечатление — особый случай. Луи стал иногда приходить. Бывало, покупал наркоту и сразу же уходил, бывало, оставался и они вместе оттягивались, но часто он приходил просто потрахаться. С их последней встречи прошло довольно много времени, и Квон уже решил, что Луи забросил всё это, наконец начал вести нормальный образ жизни. Но, очевидно, он ошибся.       Татуированные руки разместились на талии Миллера. Сен тянул парня ближе и потихоньку вытаскивал белую рубашку из брюк. Луи приблизился к левому крылу ангела, провёл по нему языком, прижался к коже губами. От Сена пахло табаком и каким-то резким одеколоном. Луи постепенно расслаблялся, грелся в тёплых руках парня, который уткнулся ему в шею и покрывал её поцелуями. Почувствовав бугорок под собой, он качнул бёдрами вперёд, потом медленно назад. Ещё раз, когда с губ Сена сорвался судорожный вздох, и ещё, улыбаясь вырывающимся из его рта хриплым стонам. Квон всегда так реагировал на это движение. Он всегда сжимал его бока, помогая и задавая нужный темп.       Луи наклонился к парню и, положив ладонь на его лицо, затянул в поцелуй. Медленно скользнул рукой к затылку и притянул Сена ближе. Пирсинг в губе придавал контраст между тёплым ртом и холодным металлом. Он слышал собственное сбившееся дыхание, улавливал чужие выдохи, сочные звуки отлипания губ от кожи и лязг ремня. Сен пытался стянуть с Луи брюки.       — Ты же знаешь, что я всё равно тебе ничего не продам? — полушёпотом спросил Квон, отрываясь от его шеи и заглядывая в глаза. Луи вместо ответа прижался к его губам и снова затянул в глубокий поцелуй. Сен спустил с него штаны и навис над ним, устраиваясь поудобнее между разведённых ног. Его вид пьянил куда сильнее, чем бокал вина. Наверное, виной всему никотин, который всосался в кровь через альвеолы.       Квон не был таким осторожным и нежным, как Билл. Он не тратил много времени на предварительные ласки, часто кусал до следов от зубов, любил всё держать под контролем. Его садистские замашки проявлялись во всей красе именно в постели. Не то чтобы Луи это не нравилось — было приятно сейчас ощущать крепкие ладони, которые плотно прижимали его руки к дивану и оставляли красные отпечатки на коже. Но это мазохистское желание присутствовало в нём не всегда — бывали моменты, когда Миллер не отказался бы от долгих прелюдий. Иногда он хотел, чтобы партнёр вёл себя как Билл, чтобы осторожничал, растягивал удовольствие. Но почему-то именно от Брауна он всегда хотел грубости, злости и силы — наверное, потому, что футболист никогда не проявлял к нему ничего из этого.       Сен дразнил губами случайные участки тела тут и там, кусал до мурашек. Сдавленный стон сорвался с губ Луи, когда Сен внезапно толкнулся в него, войдя почти полностью. Смесь чувств стремительно разлилась по телу, он непроизвольно выгнулся. Уткнувшийся ему в ухо Квон порывисто опалял кожу жарким дыханием и не давал ей охладиться. Резкие, сильные толчки выбивали из Миллера все ненавистные мысли, которые маячили на периферии сознания. Приятная тяжесть скапливалась внизу, призывая обратить на себя внимание, но вместо этого Луи крепко прижался к чужому плечу. Он пытался вдохнуть, ловил воздух ртом, но вместо желанного кислорода в лёгкие проникал запах табака с примесью одеколона. Казалось, что он вот-вот задохнётся.       Сен, усиливая толчки, проникал всё глубже. Когда он задел чувствительный комок нервов, по всему телу пробежала такая приятная судорога, что Луи не сдержал глухой протяжный стон. Пальцы на ногах машинально поджались; он крепко прижал Сена к пульсирующему паху. Возникшее трение раздражало и не удовлетворяло, поэтому он просунул руку между их телами, обхватил член ладонью и начал наяривать себе.       Холл заполняли приглушённые выдохи и тихие стоны. К счастью, стены были достаточно толстыми, чтобы эти звуки не побеспокоили соседей, — можно было не волноваться, что кто-то припрётся с жалобами.       Сен прекратил терзать шею парня и, загнанно дыша, приподнялся на локтях. Его уложенные волосы теперь были растрёпаны и спадали на лицо. Луи протянул руку и, пропуская чёрные пряди сквозь пальцы, зачесал их назад. Взгляду открылись покрывшееся испариной лицо и глаза, смотревшие на него. В зрачках, которые почти сливались с радужкой, плескалось тёмное животное желание. Оно овладело разумом Квона и не позволяло прекратить вдалбливаться в лежащего под ним парня.       Миллер провёл пальцами по чёрному кресту под глазом, а потом скользнул ладонью назад, настойчиво притягивая парня ближе, и накрыл губами приоткрытый рот Сена. Луи больно кусал чужие губы, зубами оттягивал металлическое колечко и проталкивал свой влажный язык внутрь. Квон иногда смыкал губы, ловил его, приятно посасывая, и сплетал их языки вместе. После нескольких нетерпеливых толчков он вытащил член и, быстро проведя по нему ладонью, обильно излился Луи на живот.       — Чёрт, — прохрипел он и опустил голову.       Чужие волосы едва касались подбородка Луи. Пока Квон восстанавливал дыхание, он пытался довести до оргазма и себя, одной рукой быстро водя по всей длине, а второй до побеления костяшек схватившись за смуглое плечо.       К шумным выдохам Квона не вовремя присоединился посторонний звук. Это был рингтон звонящего телефона. Мобильник вибрировал и дёргался, опасно приближаясь к краю стола. Луи не обратил на него внимания, он был оглушён своим желанием. Перед закрытыми глазами мелькал очень знакомый взгляд, который точно смотрел на него когда-то. Эти глаза были карими. Не такого яркого оттенка, как у Билла, но и не такого тёмного, как у Сена. Когда Луи попытался описать их цвет, на ум пришёл молочный шоколад. Они смотрели на него в упор нечитаемым взглядом, словно пытались что-то передать, какое-то тайное послание, но в то же время в них не было ничего — пустота. И осознание, что они смотрели на него, когда он дрочил себе, вызвало волны тяжести внизу. Эти приятные ощущения новыми яркими красками отдавались в члене, готовом вот-вот испустить семя. Сомкнувшиеся на шее губы стали последней каплей, и Луи, сдавленно застонав, растворился в пьянящих ощущениях.       Телефон рухнул с края и, упав в ворсистый ковёр, который приглушил его звук, перестал шуметь. Миллер медленно отходил от оргазма. Он прикрыл глаза и запустил пальцы в чёрные волосы прижавшегося к его шее Квона, вяло играя с ними. Было опасно закрывать глаза, он мог уснуть здесь и проснуться часа через три, если не больше. Но потяжелевшие веки разрешения у него не спросили.       Сен укусил Луи за шею, вызвав у него шипение, и с шальной улыбкой поднялся.       — Больно же, — проворчал Луи.       — У тебя телефон звонил. — Квон встал и, поправив штаны, потянулся за футболкой.       Глаза Миллера распахнулись, стоило ему только переварить услышанное. Он вскочил, натянул штаны и резво потянулся к столику. Но остановился, когда нужного предмета на стеклянной поверхности не обнаружилось.       Квон молча наблюдал, завязывая верёвки на чёрных спортивных штанах. Его лицо исказилось издёвкой и лёгким удивлением.       — Серьёзно? — протянул он. Не торопясь наклонился и взял телефон, спрятавшийся в ворсе ковра. — Так встрепенулся из-за какого-то пропущенного звонка?       — Это может быть Дэвид, — буркнул Миллер и выхватил телефон. На экране, как и ожидалось, был пропущенный звонок от отца.       — Папочка отшлёпает, если не придёшь домой вовремя? — продолжал глумиться Квон. Он взял со стола два бокала и, шлёпая голыми ногами по чёрной плитке, пошёл отнести их на место.       Луи нервно зачесал волосы назад, тяжело вздыхая, и приложил телефон к уху. Из динамика доносились протяжные гудки. Он уже успел мысленно обругать себя, что не услышал входящий, даже когда поставил громкость на максимум. Он снова облажался.       Луи опасливо взглянул в сторону кухни, пытаясь увидеть, что делает Сен, но разглядеть ничего не получалось. Не отнимая телефон от уха, он осторожно попятился. Квон всё не появлялся, и, решив воспользоваться выпавшим шансом, Луи пошёл в чужую спальню. Он бывал там несколько раз и знал, где она, так что вскоре стоял у нужной двери. На вид та была тяжёлой и, насколько Луи помнил, открывалась без скрипа. Последний раз оглянувшись, он аккуратно и бесшумно нажал на ручку двери, но чуть не подпрыгнул, когда из динамика телефона раздался голос.       — Где ты? — спросил Дэвид, как только поднял трубку. Луи отметил, что тон у него слегка раздражённый и злой, но не настолько, как мог бы быть.       — На балу, где же ещё, — понизив голос, ответил парень и быстро проскочил в тёмную комнату. Он пошарил рукой по стене в поисках выключателя и зажёг свет.       — А чего там так тихо?       Луи подошёл к стоявшей у входа тумбочке и осторожно присел перед ней на корточки.       — Зашёл в туалет, — соврал он, открыл первый ящик и запустил туда руку, чтобы проверить содержимое.       Дэвид не стал спрашивать, почему он не взял трубку, наверное дав на это свой логичный ответ.       — Что-то долго этот ваш бал длится, — сказал он.       Обыскав все ящики одной тумбы, Луи поспешил к другой. Он знал, что где-то здесь Квон прячет заначку, вот только где именно?       — Да, многие поехали праздновать дальше. — Он настороженно отодвинул телефон от уха и, затаив дыхание, прислушался к звукам за закрытой дверью, но, услышав лишь собственное дыхание, продолжил поиски.       — Мне приехать за тобой? Я уже дома, — сказал Дэвид.       Парню надоело рыться в чужих вещах, он остановился и задумался. Он, конечно, не согласится, ведь что за идиот позовёт отца прямиком к дилеру, у которого покупает дурь. Но слова Дэвида прозвучали так странно и чуждо, словно это сказал и не Дэвид вовсе. Этот его тон заставил Луи задуматься, перебрать в голове все самые ужасные события, которые могли случиться, пока он был на балу.       — Нет, я… Меня подвезут, — соврал он снова и продолжил свою возню.       На том конце лишь хмыкнули.       — Ты ещё с ним не расстался?       Луи вновь замер. Тут за его спиной открылась дверь, он вздрогнул, испуганно обернулся и, быстро опомнившись, прижал палец к губам, но Сен возмущённо подал голос:       — Ты, часом, не охуел?       Луи прикрыл глаза от досады.       — Кто это? — настороженно поинтересовался Дэвид.       «Выкручивайся теперь, нахуй».       — А-а-а, это… — Он поднялся на ноги и продолжил: — Дэвид, ты сейчас не вовремя. Я приеду, как только мне надоест. Займи себя чем-нибудь, как ты обычно это делаешь, и не названивай больше.       Он выключил телефон и, зажав его в руке, уставился на Сена.       — Не-е-ет, не смотри на меня так, — сказал Квон. — Это я должен сейчас стоять и сверлить тебя таким взглядом. Какого хрена, Луи? — Он сделал шаг вперёд и упёр руки в бока.       — Ты, мать твою, понимаешь, что из-за этого могли возникнуть проблемы? — сказал Миллер и потряс рукой с зажатым в ней телефоном. — И не только у меня, но и у тебя, ублюдок, тоже.       — Я понятным языком сказал: наркоту от меня ты не получишь! Это, блядь, моя квартира, в конце концов. Ты не имеешь права шастать тут без моего ведома.       — Одна ёбаная таблетка! Это ведь всего лишь экстази, а не героин.       — Нет, — сказал парень, вскинув брови.       Луи недовольно вздохнул, обводя комнату взглядом. Последнее, чего он ожидал от Квона, — отказ продать наркотики. Он был уверен, что тому это только на руку, ведь он платил за дурь, как грёбаный прилежный гражданин, и Сен должен был ценить такого клиента, которого к тому же давно знал.       Но что он говорит теперь?       — Мне нужна одна ссаная таблетка, мне нужно держать её при себе, как ебучий амулет. Я заплачу вдвое больше, дай мне то, ради чего я припёрся сюда, — процедил Луи и крепко сомкнул челюсти. Если бы взглядом можно было сжечь человека, от Сена остался бы один лишь пепел.       Квон всё так же смотрел на него. Он то ли недовольно, то ли задумчиво кусал и медленно оттягивал уголок верхней губы, не отнимая пристального взгляда от Луи. Миллеру сильно хотелось прочитать чужие мысли, но непроницаемое лицо напротив продолжало держать в молчаливом ожидании.       — Ты грёбаный школьник, — наконец нарушил Сен затянувшуюся тишину.       — Знаю, — ответил Луи, прикрывая глаза от облегчения.       Квон, недовольно мотнув головой, прошёл мимо парня и опустился на корточки перед комодом, закрывая ящик, который открыл Миллер. Он выдвинул предпоследний ящик и запустил руку под стопку одежды. Луи заинтересованно заглянул ему через плечо; его глаза удивлённо расширились, когда он увидел тайник. На дне ящика покоились несколько пакетиков порошка, чистые шприцы в пачках и таблетки разных цветов и форм. Сен достал маленький пакетик с таблетками и высыпал три штуки себе на ладонь. Луи молча наблюдал за тем, как он подошёл к большой кровати, аккуратно застеленной чёрным постельным бельём, и поднял матрас. На деревянных досках лежали ещё пакетики с разными видами наркотиков; таблетки находились на полу, чтобы не крошились под давлением. Сен взял один — менее наполненный — и высыпал из него все таблетки, штук пять или шесть. Их он убрал в другой пакетик, а ранее взятые положил в освободившуюся упаковку. Он посмотрел на Миллера, словно обдумывая то, что собирается сделать, нерешительно поднялся и протянул пакетик с тремя таблетками разных цветов. Луи быстро взял наркотики, будто боясь, что парень может передумать, и зажал их в ладони.       — Хорошенько спрячь, — предупредил Квон.       Тот еле заметно кивнул и, сложив пакетик, чтобы не занимал много места, присел на одно колено. Сен недовольно наблюдал, как парень надёжно прячет экстази в носок и опускает штанину.       Ему не нужны были проблемы из-за какого-то школьника. Он знал, что отец Миллера большая шишка, крутящаяся в сфере крупного бизнеса, — таким людям он совсем не доверял и их отпрыскам тоже. Поэтому он решил:       — Всё. Уходи и больше не возвращайся. Впредь я ничего тебе не продам ни под каким предлогом. У меня свои правила, и нарушать их из-за школьников я больше не намерен.       Луи неверяще уставился на парня. Он надеялся, что ослышался или это табак, которым он надышался, так подействовал на него, но серьёзное выражение лица Сена говорило, что всё с его слухом в порядке. Он хотел возразить, сказать, что не согласен, однако проглотил просящиеся наружу слова, решив, что разберётся с этим потом, когда будет побольше времени и когда Квон проветрит свой обкуренный мозг. Смерив парня долгим взглядом, Луи кинул ему под ноги пачку денег, которую достал из кармана, развернулся и направился к двери.