Каждые четыре месяца Министерство устраивало квартальный вечер. Тот самый угрюмый нижний зал полностью преображался: в центре появлялась сцена для речи Министра, вокруг ставили стулья, размещали банкетные столы и даже нанимали музыкантов для танцев.
И перед веселой частью торжества была обязательно скучная, с речами министра о налаживании отношений среди коллег, об успехах и мотивации на новые свершения. Как обычно кто-то напивался, кто-то устраивал потасовки и выяснял отношения. Все, как у людей.
К сожалению, руководители отделов должны были присутствовать обязательно, если идет кто-то из их подчиненных. Поэтому каждый год Грейнджер выводила Элис на эту вечеринку, чтобы та снова попытала удачу найти обеспеченного привлекательного волшебника среди Министерский зануд.
Правда в этом году, она пойдет туда еще и с парой, а потом обязательно станцует с экс-подозреваемым. Все события ее жизни слишком неравномерно распределяются по годам, и на десять лет спокойной устойчивой жизни приходится один этот сумасшедший месяц всего и сразу. Отношения, преследования, Малфой.
Да, последний очевидно был спусковым механизмом к кошмару в ее жизни.
— Покрутись! — скомандовала Джинни, разглядывая ноги Гермионы в собственном платье. — Н-да, отлично сидит, но скучно, ты и так каждый день ходишь в чёрном!
Из всего объемного гардероба подруги, она выбрала простое черное платье-футляр с открытыми плечами. Из интересного в нем был только небольшой разрез на ноге. Но Джинни посчитала его недостаточным и одним взмахом палочки углубила его на целый сантиметр.
— Джиневра! Я собиралась в нем пойти! — взвизгнула Грейнджер, видя как значительно оголилась ее нога. Глаза рыжей заблестели.
— Вот в таком можешь пойти, разрешаю! — кивнула она, довольно оглядывая подругу, — И не возвращайся в этот дом без сексуальных подробностей ночи с Ноттом!
Где-то в кухне дома Поттеров упала ложка, а через секунду в арке показалась голова хозяина.
— Ты спишь с Ноттом? — изумился Гарри, дожевывая свой завтрак. Следователь выпучила глаза, она не знала, что друг настолько близко. Джинни развернулась к мужу и засмеялась.
— О, конечно она с ним спит! У них же отношения! — Гермиона чувствовала, что сейчас провалится под землю. Просвещать в свою сексуальную жизнь Гарри не входило в ее планы.
— Гемивона спит со мной! — заверещал из комнаты Джеймс и побежал на звуки в коридор. Гарри строго посмотрел на жену, а Гермиона поняла, что пора делать ноги.
Пока крестник не стал задавать ей слишком много вопросов.
Под угрозы Джинни она выскользнула из дома Поттеров, пробежала сквозь садик на главную улицу, а оттуда трансгрессировала прямо к чёрному входу Министерства.
Это была единственная дверь отсюда в маггловский Лондон. Лестница была обшарпанная и узкая, с трудом выдерживала одного, поэтому только пара человек и горело желанием иногда заходить отсюда.
Она быстро поднялась по лестнице и открыла безликую металлическую дверь.
Торжество уже начиналось.
Гермиона быстро забежала в лифт с несколькими малознакомыми коллегами и нажала на кнопку отдела следствия и правопорядка. Пару минут в кромешной тишине и дзынь.
Она выскочила из лифта и большими шагами направилась к кабинету, надеясь опередить Тео, который обещал зайти за ней.
Но как только она переступила порог приемной, то сразу увидела его кудрявую шевелюру. Он явно ожидал ее достаточно долго, чтобы выведать у Элис, где она была.
Гермиона осторожно вошла, стараясь подобрать нужные слова, как подшивальщица бумаг опередила ее.
— Вот твоя Грейнджер, ничего с ней не случилось, просто сходила к Сьюзен. — проворчала она, подкрашивая глаза у зеркала. На ней было что-то вроде смоченной тряпки, но с вырезом-сердечком.
Гермиона благодарно улыбнулась ей, когда Нотт обнял ее. Но та закатила глаза и подставила два пальца к горлу, изображая рвоту. Начальница проигнорировала этот выпад, ведь раньше Элис не особо старалась помогать ей в щекотливых ситуациях.
Тео нежно поцеловал ее в губы, и Элис нарочито громко отодвинула стул и встала.
— Так, я готова! Пошлите на вечеринку!
Они втроем спустились в зал. По темному полу уже расхаживали весёлые волшебники и волшебницы с бокалами шампанского. Толпы министерских сотрудников, как живая клякса размеренно передвигалась от банкетных столов к сцене и обратно. Министерские клерки еще только разогревались и отходили от нелегкой рабочей недельки.
На сцене с докладом выступал запинающийся старик Тони - руководитель архивного отдела. Каждый год его речи побеждали в номинации «Хочется сдохнуть» в личном рейтинге Элис. В этом году он снова не подвёл, перечислив все научные работ, которые написал.
Элис шумно выдохнула, когда все выдающиеся сотрудники наконец перестали терзать сцену. Последнее слово традиционно оставалось за Министром Магии, но в самом конце вечера.
Зазвучала музыка, и Тео тут же потянул ее к себе, приглашая на танец. Элис же скрылась от них в толпе, но на прощание развернулась к ней сквозь бесконечную череду темных спин и улыбнулась.
Зная свою сотрудницу, Грейнджер чувствовала, что ничем хорошим это не кончится. Она явно что-то задумала.
Пока они кружились, покачиваясь из стороны в сторону, как пара чашек на подносе, Гермиона украдкой осматривала зал.
Она хотела быть наготове в этот раз, когда встретит Малфоя. Он всегда находил эффектный способ заставить ее чувствовать себя разозлённой, удивлённой, поражённой или испуганной. В этот раз она планировала взять реванш.
Но Малфоя не было в зале. По крайней мере, она не видела.
— Может выпьем шампанского? — учтиво предложил Тео, на секунду отстраняясь. Гермиона поняла, что все это время опиралась на него во время танца, и он даже не попросил ее перестать висеть на плечах.
— Да, пойдём прогуляемся, — улыбнулась она, чувствуя такого размера благодарность, что трудно передать словами.
Любовь должна быть опорой, но была ли она ему достойной поддержкой? Или за костыль в их паре отвечал только Нотт? Ей отчаянно хотелось сделать все правильно. Хоть раз в жизни.
Они пошли к столу, и Грейнджер уверенно схватила его за руку. Она хотела доказать, что тоже может быть полезной.
Тео ухмыльнулся и сжал ее ладонь чуть крепче.
Следующий час они провели в компании коллег по отделу - Хэнк, несколько судей из Визенгамота и Сьюзен. Они не отходили от стола с шампанским. Квартальные вечера были настолько своими, что даже их отделу позволялось пить алкоголь. Но естественно в умеренных количествах.
— Завал у нас полнейший, сегодня моя подшивальщица три раза бегала сдавать дела в архив, только успевай ставить печати, — тихо пожаловалась ей Сьюзен, поднимая глаза на подходившего к ним Тео. — а я уж думала удача в лице тебя к нему никогда не обернется.
Она подмигнула ей, и с невозмутимой улыбкой поприветствовала подошедшего Нотта.
Неужели все замечали того, что она не видела в упор долгие годы?
— Скоро речь министра, если вы курите, советую вам идти на улицу сейчас, неизвестно сколько Бруствер будет говорить в этот раз.
Выступления Кингсли были чудовищно не постоянны. Иногда он говорил добрых полчаса, рассказывая о своих идеях или подозрениях, а временами кратко желал успехов. Сотрудники должны быть готовы к любому развитию событий. Но Гермиону мало волновала продолжительность действа.
Речь министра, а Малфоя до сих пор не видно. Неужели он передумал открывать ей пугающую правду? Гермиона снова обернулась по сторонам, ища его взглядом, но без толку. Волшебники толпились в зале, пританцовывая под музыку или переговариваясь друг с другом, даже если бы он был здесь, она бы не высмотрела его в толпе.
Красивые мягкие стулья с обивкой по одному материализовались в зале напротив сцены. Но пока оставался последний танец сидения не заходили на паркет, обтравляя его.
Тео одним жестом попросил у Хэнка сигару, накинул на ее плечи мантию и повел в сторону выхода.
Гермиона ощущала себя так, будто опаздывает на поезд. Ещё чуть-чуть и зазвучит музыка, которая закроет этот вечер. Они с Ноттом подошли к зелёному пламени, как вдруг из него вышли Малфой под руку с Элис.
— Добрый вечер, Грейнджер. — сказал он, слегка повернув голову. Будто пытался оценить какой эффект он произвел на этот раз. Но ему не нужно было стараться, она остолбенела и смотрела прямо на него, хватаясь за предплечье Тео, как за спасительную палочку.
Ужасающий эффект. Если дизайнеры назвали цвет ее платье чёрным, то они никогда не видели костюм Малфоя. Непроглядная мгла. Иссиня-черный цвет. На его руках были тёмные перчатки, и он аккуратно стягивал их с рук, наблюдая за собеседниками.
— Что ты здесь делаешь? — сурово спросил Нотт и отнял ее руку от предплечья, забирая ее целиком в свою ладонь.
— Меня позвал Бертрам Вильям, мой поручитель, он каждый год меня зовёт, но в этом году я не мог отказаться, ведь компанию мне захотела составить Элис, — они переглянулись, и Гермиона снова заметила ту самую коварную улыбку. Кажется теперь она поняла, кто сливал информацию о ней Малфою. Подшивальщице будет сложно уйти от ответов на следующей рабочий день.
— Поздравляю, Эл, все твои мечты наконец-то сбылись. — холодно сказал Тео, и потянул Гермиону за собой к соседнему выходу, — Пойдём.
— Милый Тео, мои мечты только начинают сбываться, — кокетливо протянула Элис и подошла к нему с другой стороны, — Грейнджер ведь не курит, а я курю, выйдем?
Гермиона отпустила его руку, чувствуя, что не управляет своим телом. Оно слушалось не ее, а монстра внутри, питающегося адреналином.
— Да, я не люблю запах дыма, — она старалась не смотреть на Малфоя, но слышала, как он ухмыльнулся. Грейнджер подцепила мантию и вручила Нотту.
Тео пару секунд непонятливо смотрел на неё, насупив брови, а затем Элис утянула его за собой, и они оба растворились в зелёном пламени.
— Так, у нас мало времени, — Драко стремительно направился к паркету, и только сейчас Гермиона поняла, что музыка последнего танца уже играла. Бьющееся сердце перебивало любые внешние звуки.
Она последовала за ним, и когда догнала, он резко притянул ее за запястье к себе. Гермиона упала в его руки, и едва ощутимая жесткая ладонь оказалась на ее спине.
Они стояли настолько близко, что его подбородок касался ее уха. Ей было страшно выдохнуть. Он сделал шаг вперед, запуская танец безумия.
Драко повел ее вперед в каком-то непонятном танце на стыке танго и вальса. Гермиона отчаянно пыталась вникнуть в его па, но он похоже и сам не особо понимал что делает. Но вел, безукоризненно вел за собой.
— Посмотри вправо, я оставил на стуле свой портфель, видишь? — прошептал он, и в этот момент резко развернул их вправо. Вокруг кружило еще несколько пар, и зрители хлопали в ритм музыке, но проход между рядами не был заполнен, и она отчетливо увидела квадратный портфель для документов из кожи, он одиноко стоял на одном из стульев посреди зала.
На паркете танцевало множество пар, но только они делали это неистово, будто этот танец был последним не на празднике, а в жизни. Он закружил ее, а затем ловко поймал, поворачивая их пару в другую сторону. Музыка наращивала темп, а его дыхание у шее учащалось, беспокоя короткие волоски.
— Через пару оборотов очень быстро посмотри на него ещё раз, — попросил он, и чуть отодвинулся, чтобы получить ответ.
Драко прямо посмотрел на нее, и она кивнула, едва сдерживая желание остановить это мгновение. Ее сердце выпрыгивало из груди, как эффект от укола адреналина. Его рука прожигала ее поясницу, хоть пальцы едва касались ткани платья. Будто его это жгло не меньше, и он старался не делать прикосновение больше.
Он повёл их в другую сторону, и она буквально на секунду кинула взгляд в сторону и увидела, как незнакомец подхватил портфель и сел на стул. Ничего необычного, он выглядел так, будто это его собственность.
Она обернулась к нему, приоткрыв рот от изумления, и Драко строго посмотрел, давая понять, что она переборщила с эмоциями.
Кто-то беззастенчиво шарился в сумке Малфоя!
— Они пытаются подставить меня, — прошептал он, выводя ее на новый круг их танца. — На шесть часов!
Он резко закружил ее, одна рука легла на спину, а другая под голову. Она доверилась и опустилась, выдыхая.
Мужчина воровато копался в портфеле.
— Я принёс его в перчатках, а внутри ничего нет. Они не смогут ничего доказать. — Драко переместил ладонь с ее затылка на рот, останавливая ее возмущение. Все, что она могла это справедливо ухнуть.
Все так, никто не докажет, что это его вещь.
Это был достаточно умный ход, но Грейнджер по-прежнему не понимала, насколько нужно быть самоуверенным, чтобы пытаться подставить волшебника в Министерстве. В окружении судей, следователей и мракоборцев. Разве что...
Но этот вариант она не могла рассматривать.
Песня подходила к кульминации, они сделали ещё пару танцевальных шагов, а затем Малфой закрутил ее в сторону. Она встала в финальную точку, выбросив руку в сторону. И ее взгляд сразу же прикипел к стулу. Портфель стоял, как ни в чем не бывало. За долю секунды незнакомец успел раствориться, не оставив после себя никаких улик.
Она взглянула на него, чувствуя что еще не восстановила дыхание. Малфой уже плотно сомкнул челюсти, наблюдая за волшебниками в зале, как за зверьем. Если подбросили что-то серьезное, то сейчас начнется долгое разбирательство. И весь их следственный отдел забудет о еде и отдыхе.
Какое-то движение началось в стороне охраны. Мужчины-мракоборцы переговариваясь, проходили сквозь толпу, они уже были в форме и и держали палочки во всеоружии. Ярко контрастировали с разогретой пестрой толпой.
— Грейнджер, ситуация - дерьмо, — кратко прокомментировал Драко, и Гермиона почувствовала как волоски зашевелились на загривке. Неприятно, но он прав.
Вряд ли кто-то бы стал подкладывать что-то в его вещи с добрым умыслом. Едва ли набралось пять человек, которые бы могли сделать Малфою такой сюрприз с наилучшими пожеланиями.
Ее сердце стучало в такт размышлений. Ведь для своих она ушла на улицу с Ноттом. Компания стояла у того же столика. Хэнк уже стал махать руками, вступая в спор со Сьюзен.
Гермиона опустила руку, чувствуя покалывание в мышцах. Ее глаза предательски бегали по сторонам, ища выход из положения.
Но нашли кое-что более интересное.
— Ты все мне расскажешь, — бросила они, и в следующее мгновение она рванула сквозь толпу к той самой малоизвестной двери на улицу.
— За мной! — скомандовала девушка, и Малфой послушался. Впервые в жизни.
Воспользовавшись тем, что сотрудники стали занимать места под звон торжественной музыки, они подобрались к двери. Грейнджер колдовала над замком, в то время как Малфой смотрел по сторонам в поисках того самого незнакомца. Выбравшись на улицу и вдохнув холодного воздуха, она поняла что забыла мантию, своего парня и вероятно мозг.
Куда? Для чего?
Что делать дальше? У неё начала кружиться голова от собственного безрассудства, ведь это он запустил все это. Снова!
— Гермиона! — Малфой схватил ее за предплечье, в его глазах был страх вперемешку с адреналином. Наверное, как и в ее. Она насупила брови, принимая тяжёлое решение. Снова помочь.
— Мы можем спрятаться на конспиративной квартире у Забини, только туда нельзя трансгрессировать. — тихо произнёс он, и в его руках блеснул ключ. — Думай, Грейнджер, как можно еще добраться?
Такое мог сказать только чистокровный волшебник, стоя напротив оживленного шоссе, заполненного машинами всех цветов и скоростей.
Она схватила его за руку и потянула к дороге. Гермиона поймала такси буквально за минуту. Вряд ли можно найти попутчиков приятнее, чем молодая пара в красивой одежде. Возле них остановилась вытянутая машина чёрного цвета. На боку серебряным курсивом стояло обозначение “корона”.
Седовласый мужчина улыбнулся им через окно, и Малфой подошел ближе и опустил локоть на крышу, чтобы назвать адрес. На мгновение Гермиона задержала на нем взгляд.
Своей темнотой он идеально подходил к угловатому седану, ночному городу и звездному небу. От проезжающих быстрых машин, его волосы снова растрепались, делая его еще привлекательнее. Мысли, растекающиеся густым сиропом внутри, пришлось остановить, как он выпрямился и махнул рукой.
А затем открыл перед ней заднюю дверь машины, приглашая сесть.
Она не ожидала, что он справится так легко.
Гермиона села у окна, а Драко расположился у противоположного. Оказавшись под мнимой защитой маггловского железа, она немного отпустила стальную хватку внутри и почувствовала усталость.
Она уронила голову на подголовник и раскинула руки вокруг, полностью расслабившись. Говорить не хотелось. Перед глазами мелькали огоньки проезжающих мимо машин, и подсвеченный искусственным светом город. Последний раз она позволяла себе расслабиться на заднем сидении авто глубоко в детстве, когда ездила с родителями в соседние города на своих колёсах.
Это было удивительное время. Неужели каких-то двадцать лет назад ее волновало так мало?
Оне почти сумела это представить. Заднее сидение, веселых родителей, кучу книг для приятной дороги, вкусные хот-доги с заправки.
Но ее мысли прервало одно прикосновение. Такое короткое и невесомое, что Гермиона не осмелилась опустить глаза на сидение и увидеть это воочию. Рука Малфоя была близко к ее.
Так, что мизинец мягко коснулся ее, накрывая. Она замерла, лишь краем глаза посмотрела на него. Малфой повторял ее собственную позу, он безотрывно смотрел в окно.
Может быть это было видение? Ей показалось, что это прикосновение существовало.
Но в следующую секунду он сделал это снова, мягко проведя подушечкой от костяшки к ногтю.
Такое крошечное прикосновение, но вызвало такую яркую реакцию. Она почувствовала, как волосы на руке встали дыбом, а кожа покрылась мурашками.
Девушка с особым усердием принялась смотреть в окно. Пролетающий мимо город был уже не так хорош.
***
Дверь тихо затворилась за ними, они оказались в длинном темном коридоре старой квартиры. Паника снова подступала, адреналин притуплял страх, но сейчас оказавшись здесь только с ним, ей было жутко.
Малфой наколдовал огоньки в каждый из подсвечников, а затем прошёл дальше, даже не замечая, что Грейнджер не сдвинулась с места.
Она стояла ещё минуту, а затем все таки сняла ботинки и прошла по коридору на носочках. Здесь было чисто, но квартира явно давно не использовалась. Слои пыли на канделябрах, рамах картин и на столике у входной группы. Она сразу подметила пустой шкаф в углу. Наблюдения за деталями всегда успокаивали, возвращали мнимый следовательский контроль. Гермиона почти забыла с кем сюда приехала. Но тут за дверью заскрипели ножки дивана об пол, будто кто-то устроил перестановку.
В большой комнате Малфой творил порядок, управляя волшебством сразу щеточкой для пыли, «ракеткой» для очищения дивана и тряпкой для окон. Здесь было достаточно просто, но затхло. Старый паркет, но новая простая мебель без наворотов. Прямые формы и классические цвета. Длинные льняные гардины, серые стены.
Он был крайне сосредоточен, наводя чистоту. И это бесило, ведь Малфой явно не спешил объяснить суть их операции.
— Мне нужно связаться с Тео. Он наверняка волнуется за меня! — продолжила она, распаляясь. Бедный Тео, о нем она совсем позабыла. Наверняка он в ужасе!
Кресло со скрипом проехалось по полу занимая место аккурат паралелльно кофейному столику. Он тоже был педантом. После этой фразы он наконец-то остановил уборку. Или действительно привёл все, что хотел в порядок.
Затем он обернулся к ней и сделал пару шагов на встречу.
— Включай мозг Грейнджер, никто из Министерства не должен знать, где мы.
— При чем тут Министерство?
Он непонятливо смотрел, почти удивлённо, а затем поднял брови, будто не веря.
Гермиона снова почувствовала мурашки по спине. Она вспомнила свою же мысль на квартальном вечере.
— Мерлинова борода, ты что до сих пор не поняла, в чем дело? Грейнджер, кто может попасть на квартальный вечер в Министерстве?
Гребанные загадки. Ответы лежали на поверхности, и она знала ответ. Но признаться самой себе в этом не могла.
— О Годрик, как же ты меня раздражаешь! — фыркнула Грейнджер.
— Конечно, раздражаю, я же говорю тебе правду, которую ты на самом деле понимаешь, но изображаешь, что нет. Отвечай, кто может попасть на чертову вечеринку?
— Сотрудники и партнеры Министерства.
— Верно, верно! — Малфой засмеялся как помешанный, но в его глазах не было ни намёка на веселье.
— Тогда ответь мне на вопрос, кто хочет порыться в моих вещах, кто следит за мной и тобой, кто может посадить волшебника в Азкабан без причины? — он делал акцент на каждом этом «кто», каждый раз повышая мощь своего голоса. Ее голова разрывалась от звуков. Хотелось уверенно сказать, что нынешняя система другая, она выстроена идеально. Теперь нет загадачного Люциуса Малфоя, что просит "принять правильное решение".
Грейнджер выдохнула, не опуская взгляд. Люциуса Малфоя уже нет, но другие. Были всегда. Она все понимала, но не могла осознать до конца, что это правда. На Малфоя обьявили охоту в Министерстве. И это не просто следствие, все гораздо хуже. За ним охотятся по какой-то неведомой причине. А она всегда была в курсе всех причин.
— Я обожаю смотреть, как ты обламываешься Грейнджер, у тебя такое честное лицо сейчас. — только в эту секунду она заметила, что Драко стоял очень близко. Ей очень хотелось наступить ему на ногу, чтобы он отодвинулся хотя бы на пол метра, но по его лицу она понимала, что не сделает это.
Он считывал все ее мысли, как читают конспекты с листа. Просто.
— Ты такая же упрямая во всем, я скажу тебе, что ты переживаешь за Нотта из жалости, а ты ответишь, что влюблена. — тихо говорил он. Атмосфера незнакомой квартиры больше не пугала, весь ее страх был сосредоточен в Малфое. На его удивительно спокойных движениях, на том, как легко он выдвигал свои обвинения, не предъявляя никаких улик.
Если ее голос дрогнет, когда она ответит, он сможет воспользоваться этим.
Поэтому она промычала что-то, качая головой из стороны в сторону.
Он усмехнулся, а затем подошёл к старому шкафчику. Скрипнул дверцей, вытащил бутылку. Затем направился подоконнику, на котором валялась открытая пачка сигарет.
Кто знал, что после уборки Малфой предпочитает устроить себя взрослый пикник со всем самым губительным для здоровья?
Гермиона смогла хотя бы чуть-чуть выдохнуть. Драко сделал аккуратный глоток, а затем приоткрыл окно и закурил, выдыхая дым на улицу. Он качнул бутылкой в ее сторону, приглашая.
Его лицо было полностью расслабленно, кроме бровей. Они отвечали за все его реальные эмоции, опустившись тяжелой тучей на глаза. Он попеременно подносил к губам горлышко и сигарету, будто выполнял план максимум.
Грейнджер до сих пор приходила в себя. Чувство, будто раскачали на качелях, и ты наконец-то упал. Больно, расшиб коленку. Но зато перестал чувствовать постоянное давление воздуха и страха перед падением.
— Я не знаю, что такое любовь. Но я узнаю, ведь Тео любит меня.
Он сделал ещё одну затяжку. Не было никакой возможности не услышать, но он не торопился отвечать.
Драко размеренно выдыхал дым, любуясь серыми кольцами в воздухе. И только через минуту, повернулся так, будто только заметил ее.
— Ты дело-то своим помощникам доверить не можешь, что уж говорить о сердце.
Так выдрессировала Нотта, что он даже своей тебя назвать боится. Сегодня ты его, а завтра уже сама по себе.
Грейнджер не могла поверить, что жизни ее учил Драко Малфой. Человек, который наломал таких дров за свои тридцать лет, что буквально на той неделе мог отправиться в Азкабан. Она задыхалась от возмущения.
— А с тобой что не так Малфой? Как так получилось, что у тебя не задалось с отношениями? — эти слова не прошли бы даже первичный фильтр в ее голове, если бы она была спокойнее. Сказать вдовцу, что с ним что-то не так вряд ли этично.
Но на фоне личных расстроенных чувств, она не стала жалеть его. Сколько можно страдать за других?
Гермиона скрестила руки на груди и посмотрела на него с вызовом.
Он обернулся. В его зрачках отражался тлеющий кончик сигареты. Он держал ее перед собой, но смотрел только на Грейнджер. Раньше она не знала, что его глаза такие серые. В них плавали густые тучи, проносились беспокойные птицы и растворялись клубы дыма с грязных производств. Как небо над городом, которого вот-вот не станет.
Такая яркая картинка серого неба поглотила ее полностью, заставляла смотреть, выискивая новые грани.
— Потому что лучше всего у моей семьи получается умирать. — спокойно произнес он. По ее телу пробежала дрожь.
— Грейнджер, я так устал от этого, — продолжил Малфой, опуская дымящийся окурок в пепельницу на подоконнике. — Они пытаются это сделать уже неделю, разные люди и иногда мне кажется, что стоит позволить им. Это же просто Азкабан. — Он отвлёкся от ее лица буквально на секунду, но она почувствовала, как кожа покрывается кромкой льда. А затем Драко поднял стакан с жидкостью, напоминающей свежезаваренный чай. — Но что-то останавливает, и я снова сбегаю.
— Как же я ненавижу Тинки! — усмехнулся он, сделав глоток. Драко даже не поморщился от крепости. Продолжал нести чушь.
При чем здесь эльф?
— Мне надо спать, пока я не натворил дел. — Малфой все еще смотрел в окно, Гермиона выглянула за его плечо. Бутылка уже наполовину опустела.
Он встал, подошел ближе к ней и ухмыльнулся ее напряженным бровям и хмурому виду.
Грейнджер не могла пошевельнуться, она с опаской наблюдала за его поведением. Сложно представить, что может выкинуть пьяный, разбитый мужчина в следующую секунду.
— Спокойной ночи, Грейнджер. — кратко произнес он, затем протянул к ней руку. Она почувствовала, что все в ней сжалось, а затем упало вниз ближе к ногам. Но он только заправил ее локон за ухо, и вышел из комнаты. Оставляя ее наедине с дымом, гусиной кожей на руках и разобранными чувствами.
***
Муха жужжала и билась в стекло. Ей будто не хватало воздуха в комнате, и она рвалась наружу. За окном все было по-другому, нежели чем вчера. На землю медленно опускались хрустящие снежинки. Слабые, прикоснувшись к земле сразу таяли, сильные - задерживались на пару секунд. Они ловили на себя своих снежных братьев, создавали невесомое покрывало.
Снег пришёл в город без ветра. Деревья стояли прямо, принимая легкую паутинку из снежинок. А птицы кажется и вовсе не замечали изменений в погоде. Занимались своими птичьими делами, радуясь спокойствию.
Все было так, но чертова муха. Она билась в стекло как помешанная, не давая никакой возможности спать дальше.
Вместе с сознанием, проснулось тело, и она почувствовала, что лежит не на мягкой кровати. Гермиона просто сидела на полу, опустив голову и руки на сидение дивана. Мало того, что поза неудобна так ещё и наряд, в котором она уснула вовсе не предназначался для сна - единственное строгое платье Джинни собралось в складки на ногах, а и без того глубокий разрез поднялся почти до резинки колготок.
Она не собиралась спать здесь. Поэтому выбрала жёсткий пол, а не мягкий диван. Но усталость и режим сделали своё дело. Она проснулась на полу в незнакомой квартире.
Гермиона ещё приходила в себя, как услышала шаги за дверью. Мозг среагировал молниеносно, и она быстрым движением поправила юбку и приготовилась встретить человека, который так неожиданно ворвался в ее жизнь.
— Спала на полу? — удивился Малфой, открыв дверь. Он тоже был в той же одежде, что и вчера. Но в отличие от Гермионы явны спал в чем-то другом, потому что его костюм смотрелся так же ровно, как и вчера. Ну, или он успел пригладить его магией.
— Я и не собиралась здесь спать!
Он усмехнулся, снова беспечно улыбаясь. Гермиона начала чувствовать насколько это был лживый жест, всегда, когда он это делал. Что он скрывал за этим натужным смешком?
— Ладно, поднимайся, надо сматываться, — произнес он, посерьезнев, и вышел из комнаты.
— Стой! — Гермиона поднялась, вытянула смявшуюся юбку и пошла вслед, он не стал ее слушать и останавливаться.
— Ты еще не ответил на мои вопросы, Малфой! — грозно произнесла она, когда он уже зашнуровал один из своих блестящих ботинков. Он встал, поднимая брови в немом удивлении.
— Откуда ты узнал, что за мной следят?
Этот вопрос волновал ее со вчерашнего вечера, ведь чтобы узнать, что кто-то следит за ней, ему и самому надо..
— Я в этом виноват, — ответил он, серьезно смотря ей в лицо, — в те выходные, что ты не ночевала дома, я приходил, хотел спросить ещё кое-что. Когда я оказался в квартале, то почувствовал слежку. Дошёл до твоего дома, и понял что слежка очень даже реальна, скорее всего это был анимаг. Думаю, после этого они стали следить за тобой.
Гермиона хлопала глазами, в голове будто один за другим появлялись новые паззлы. Кусочки вставали на места, образуя единую картину.
— Снега настигают? —
— ..тебя. — сразу продолжил он, сложив руки в карманы брюк.
— Хотел предупредить, но был уверен, что твою почту читают. Думал, ты поймёшь, что речь не о погоде. — он говорил достаточно расслабленно, будто вскрываться было для него приятным занятием, а не проигрышем.
Будто они играли в одну игру, но впервые не против друг друга.
Снег действительно пошел. Сегодня.
— Умно. — коротко прокомментировала Грейнджер, — Но я до сих пор не понимаю, какого черта ты делал у моего дома!
Малфой смотрелся комично растерянным в одном ботинке, но в следующее мгновение он отвлёкся от ее лица и наклонился к другой ноге, завязывая шнурки.
Оставил после себя гнетущую вопросительную тишину.
— Я подожду, когда ты догадаешься, — произнес он, поднявшись. А затем надел пальто, и игнорируя ее возмущение, вышел из дома.
