Family Values

Молли шла по Косой аллее, прикидывая в уме, хватит ли ей денег. У Рона и Джинни все было, а вот Перси и близнецам надо было вещи докупать. Перси был старостой школы, поэтому ему она хотела купить новую рубашку у мадам Малкин, а близнецам нужны были дополнительные учебники и новые ножи для зельеварения. Куда они дели старые, Молли так и не поняла. Она зашла в магазин. У манекенов в когтевранской форме стояла волшебница. Миссис Уизли нахмурилась, она не могла вспомнить ее. Стройная, с длинными черными волосами, заплетенными в какую-то хитрую прическу, красивое лицо, кожа бледная, как фарфор, глаза синие и возраст совершенно непонятен, хотя она выглядела гораздо моложе Молли. Мадам Малкин выбежала в зал, кинула умоляющий взгляд на миссис Уизли и сказала: — Извините, но я не смогу принять вас прямо сейчас. Подождите, пожалуйста, десять минут. Беатрис, может быть, кофе? — Кофе можно, — ответила незнакомая волшебница. — Я налью сама, не отвлекайтесь. Мадам Малкин кивнула и убежала обратно в соседнюю комнату. — Вы будете кофе? Мне несколько неудобно, что из-за меня вам приходится ждать, — и, не дожидаясь, пока Молли хоть что-то ответит, волшебница подошла к столику, где стоял кофейник, что-то тихо произнесла — и кофейник сам разлил кофе по двум голубым чашечкам, стоявшим рядом. Волшебница прикоснулась к каждой чашке, и сверху появились взбитые сливки и корица. Затем она аккуратно взмахнула палочкой, и одна чашка поплыла к Молли. Молли поймала чашку, обернулась, присела на диван. — Кофе восхитительный, — Молли отпила немного. — Мадам Малкин заказывает его в Португалии, там зерна отличные. Ну, и немного магии от меня, — улыбнулась волшебница. — Еще раз извиняюсь, у меня такой большой заказ. Приходится ждать, хотя я сняла мерки, но ведь надо все подогнать. У меня муж и трое сыновей. — Прекрасно вас понимаю, — усмехнулась Молли, — у меня муж и шестеро сыновей. — Шестеро! О, Санта Лючия! Какая вы отважная женщина. Одни сыновья, — волшебница покачала головой. — Дочка у меня тоже есть, седьмая, — закончила Молли. — Это так чудесно, большая семья — и девочка есть. Я так хотела дочку, — волшебница присела рядом. — Каждую беременность думала: «Это точно девочка». В итоге у меня три мальчика. Я их люблю, не подумайте, хотя иногда они невыносимы. — Молли понимающе усмехнулась, а темноволосая волшебница продолжила: — Я знаю около тридцати заклинаний для плетения кос, могу сделать, наверное, сотню причесок, могу подобрать идеальное платье, знаю все существующие заклинания для макияжа — и у меня три мальчика. Первый, — она поставила чашку на кофейный столик около дивана и загнула палец, — был идеальным ребенком. Ел по часам, спал по часам, особо не требовал внимания, но с ним было так скучно, как будто он ненастоящий, и обнимался он только из вежливости. Вы думаете, его можно во что-то нарядить? Конечно, нет. Мне кажется, что он родился в костюме. Зато с ним никаких проблем никогда не было, очень самостоятельный и ответственный. Второй, — она загнула второй палец, — ну, он больше похож на меня. С ним можно было договориться насчет одежды и вообще. Он как раз не любил ни костюмы, ни форму. Все время в оппозиции, очень неформальный, плохо соблюдает правила, такой модник, но это все равно не то. А потом я родила третьего сына, — она загнула третий палец. — Мой муж смеялся, что провидицей мне не быть. Пока он был совсем малышом, я его, конечно, тискала… — она вздохнула. — Да, малыши в этом плане прекрасны, — Молли погрузилась в воспоминания. — Да, а потом он стал расти и оказалось, что он такой настоящий мальчик. Все эти нежности ему лет с трех не интересны, интересна только метла и квиддич. А я-то на первых двух грешила, что они не ласковые дети, но все познается в сравнении — И начинается «мама, не обнимай меня, ты что, вдруг, кто увидит», — Молли вспомнила своих мальчиков. — Как вы меня понимаете! Целовать нельзя, обнимать нельзя, Мадонна, вдруг кто увидит! С утра встал, поел и ускакал на весь день куда-то с метлой наперевес. Вернется, весь в крови, в грязи, колени содраны, ладони содраны. Все разговоры о квиддиче, как он летал, о каких-то новых метлах, трюках, я ничего не понимала и до сих пор не понимаю. Но у меня муж был игроком, так что они всегда были на одной волне. Я со старшими еще занималась, читала им сказки, рассказывала истории, мы собирали цветы для зелий. А тут, какие цветы, какие сказки? Сказки я слушала, как какие команды сыграли, во всех подробностях. У меня голова взрывалась от всех этих команд, подсчета очков и вообще. Одежда после него, как будто он на войне был — грязная, порванная. Я не знаю, как так можно. Один раз помню, лет семь или восемь ему было, пришел грязный, мокрый, рука в двух местах сломана, в ноге трещина, на лице кожа содрана, из носа кровь фонтаном. Говорит: «С метлы упал, дай мне костероста, я дальше пойду летать». Еле уговорила дома остаться. С первым и вторым таких проблем не было. Они более аккуратные. И из одежды у него либо школьная форма, либо форма для квиддича. Была бы его воля, он бы только в квиддичной и ходил. Даже костюм нормальный не надеть. И вот вроде родные братья, но как так получается? — Дети все такие разные. У меня их семь, и у всех разный характер. Хотя все родные друг другу. — Ой, не говорите. Вот я и пришла сюда заказывать: одному мантии, второму галстуки, третьему рубашки. Только на среднего не заказываю, ему не нравится английская одежда, хоть кто-то в меня, — она улыбнулась, потом посмотрела на Молли и спросила: — А вам на всех семерых заказ? И на мужа? — Ох, нет, только третьему сыну хочу заказать парочку новых рубашек. Он староста школы. — Какой он молодец! Я знаю, что это очень престижно. Мой старший сын был старостой, но, по-моему, не школы, несколько лет назад. Я очень им гордилась, знаете. Вы тоже, наверное, очень горды — Да, отрада материнскому сердцу, — Молли улыбнулась, подумав о Перси. — Он хороший мальчик, хотя слегка занудный и чересчур правильный. Женщины засмеялись и выпили немного кофе. — Мой старший тоже немного занудный. Я вообще, — черноволосая волшебница отпила еще чуть-чуть, — не люблю покупать одежду в Лондоне. Обычно покупаю во Флоренции или в Париже. Там мне и качество больше нравится, и крой, но в школе установлена форма, а муж и старший сын тоже хотят ходить в английских рубашках, потому что… я не знаю, почему. Поэтому я иногда здесь бываю, пару раз в год, может. Пополняю запасы. Они бы и сами, наверное, могли, но мне приятно о них заботиться, хотя к британской моде я равнодушна. Но у мадам Малкин мне нравится качество, хотя, — она прошептала: — крой не очень хорош. Но я в принципе люблю ходить по магазинам и выбирать одежду, — пояснила она. Миссис Уизли задумалась. Она тоже любила бы ходить по магазинам, если бы ей не приходилось судорожно подсчитывать, хватит ли на все денег. У темноволосой волшебницы была красивая, явно дорогая мантия сине-серого цвета, на пальцах были кольца и перстень с большим голубым камнем. Сомнительно, что она хоть когда-нибудь подсчитывала деньги. Мадам Малкин вышла из второй комнаты. — Мы почти закончили. Выберите пока галстуки, они в том шкафу ,— она показала рукой в сторону большого шкафа, дверцы которого немедленно распахнулись. Внутри были школьные галстуки Хогвартса, разложенные по цветам. Мадам Малкин начала упаковывать: она взмахивала палочкой, мантии аккуратно укладывались и оборачивались упаковочной бумагой. Темноволосая волшебница поставила чашку на столик у дивана и подошла к шкафу. — О боже, этот оттенок потрясающий, — она вытащила когтевранский галстук, где к темно-синим полоскам был добавлен васильковый. — Это галстук к парадной мантии, — пояснила мадам Малкин, — и… — она слегка замялась. — Вам он не нужен. Беатрис, вам нужен зеленый. Темноволосая волшебница вздохнула: — Да, мне нужен зеленый. Каждый год одно и тоже. Почему все зеленые галстуки такого отвратительного оттенка? Почему нельзя выбрать другой оттенок зеленого? И что это за сочетание, — она вытащила слизеринский галстук, — зеленый с серебристым? Кто вообще до такого додумался? Это выглядит ужасно! — Это утвержденные школой цвета, — мадам Малкин даже не поворачивалась в сторону недовольной волшебницы. Миссис Уизли удивленно наблюдала за выбором галстуков. Все слизеринцы всегда гордились своим факультетом и с гордостью носили свои галстуки. — Детей одевают в цвета, которые не сочетаются друг с другом. Это неправильно. Человек должен жить в красоте и одеваться в красивые вещи. Вот вы бы купили своим детям такой галстук? — обратился она к Молли. Молли удивленно, не зная, что ответить посмотрела на мадам Малкин. Мадам Малкин уже заканчивающаяся упаковывать рубашки, перехватила взгляд Молли и ответила: — Я думаю, миссис Уизли не купила бы такой галстук, потому что все ее дети учатся на Гриффиндоре. Беатрис, ваши мальчики учатся на Слизерине, они должны носить зеленые галстуки. Но я соглашусь, оттенки цветов давно пора поменять. Вы можете обратиться к школьному совету с просьбой пересмотреть школьную форму. Вы будете брать галстук? Беатрис вздохнула: — Буду. Запакуйте парочку таких. Марко их постоянно теряет, — пояснила она Молли. — Вот как можно потерять галстук? — Забыл в раздевалке или в душевой. Обычное дело, — про потерянные вещи Молли знала хорошо. — Да, или опять кого-то привязал к кровати, — задумчиво произнесла Беатрис. Миссис Уизли недоуменно посмотрела на нее, пытаясь понять, шутит та или нет. Два галстука поплыли к мадам Малкин, они также аккуратно сложились и запаковались. Стопка упаковок выглядела внушительно. — Донна, — позвала Беатрис. Тут же с хлопком в магазине появился домовой эльф, одетый в белоснежную наволочку с кружевами. — Донна, пожалуйста, забери это домой. Я приду позже и разберу все сама. Оставь все в моей гардеробной. Эльфийка поклонилась, подхватила стопку и с хлопком трансгрессировала. — Шестьдесят девять галеонов пятнадцать сиклей за все, — сказала мадам Малкин. — Возьмите семьдесят, — аккуратные стопочки галеонов выплыли из ее сумочки и приземлились на стол к мадам Малкин. — Я никак не могу разобраться в этой денежной системе. Что из этого сикли, что кнаты? Так что сдачу я передаю в фонд потрясающего кофе. — Спасибо, миссис Флинт, — сказала мадам Малкин. — Всего доброго, мой поклон Септимусу и мальчикам. Будем ждать вас снова. — Спасибо! Просто Беатрис. Вы такая милая и так помогаете мне со всей этой одеждой. До скорой встречи, я немного прогуляюсь. — Она повернулась к Молли и как бы извиняясь с улыбкой сказала: — До свидания, извините, что я вас так задержала. — До свидания, приятно с вами познакомиться, — сказала миссис Уизли. Беатрис вышла из магазина. — Миссис Уизли, — мадам Малкин подошла к Молли, которая все еще смотрела на дверь, из которой вышла ее новая знакомая. — Извините за ожидание. Что вам? — Хочу купить рубашку для Перси. Вот мерки, — она достала измерительную ленту. — Извините, что спрашиваю, — Молли было слегка неудобно, но любопытство взяло верх. — А эта милая волшебница — жена Септимуса Флинта? — Да, Беатрис, жена Септимуса. Потрясающе очаровательная женщина. У нее уже третий сын заканчивает Хогвартс, а она никак не может смириться с расцветкой Слизерина. У нас этот разговор каждый раз происходит, — усмехнулась мадам Малкин. — Она не из Англии? — только это объясняло ее гневную речь про форму и, особенно, про цвета Слизерина. — Нет, она из Европы, в факультетах Хогвартса не разбирается, постоянно хочет купить что-нибудь когтевранское. Ей нравится синий цвет. Различий между факультетами не понимает, хотя и ее муж, и все ее три сына учились на Слизерине. Маркус все еще учится. Но в общении она очаровательна.